– Но это невозможно. Этот Владимир может быть сектантом и с лёгкостью обманывает тебя. Дай мне эти образцы. Я всё перепроверю. Возможно, ты ошибся.
– Я не мог ошибиться, Федя! И я тебе не дам образцы, потому что там перепроверять нечего. Нужно расшифровать и вшить ген Бога в ДНК человека. У меня несколько лет уйдёт на это. Я должен успеть спасти дочь. Обязан!
– А, может быть, нужно было прекратить страдания дочери, когда она родилась? Пока ты думаешь и советуешься с этим фанатиком: твоя дочь страдает и медленно умирает в муках.
– Я спасу свою дочь! – крикнул Алексей на друга и ударил кулаком по столу, что Фёдор вздрогнул. – Это ты у нас шизофреник и ничего не понимаешь, что я чувствую сейчас! И Марта больше к тебе не приедет, потому что ей нужно быть постоянно с семьёй. Детство прошло Федя – мы стали взрослыми людьми. И хватит прикасаться к моей жене, меня это бесит!
– Мы же с ней друзья. Ты ревнуешь?
– Да, я ревную. И мне кажется небеспочвенно. До завтра, друг.
Алексей покинул дом друга и уехал домой, в уютный дом, где его ждёт лесная фея.
Фёдор сидел молча за столом. Слова лучшего друга сильно обидели ранимую натуру, и он снова заревел как мальчишка. В кабинет зашла Виктория и вновь увидела, как её супруг ведёт себя как ребёнок.
– Хватит рыдать, как дитя малое! Ты знаешь, что меня раздражают слёзы и сопли! Прекращай ныть!
На крик матери пришёл Эрик и увидел, как она силком выставила из кабинета отца и закрылась с ним в спальне.
– Я не хочу, Вик. Не сейчас.
– Тебя никто не спрашивал! Я сегодня устала на работе, даже присесть не могла. Снимай рубашку!
Эрик слышал, как мама командовала отцом и заставляла его делать то, что она хочет.
– Вам пора спать, молодой человек, – сказал Георгий и забрал сына хозяев богатой квартиры подальше от двери спальни.
Хоть квартира генетика была большой, но отчётливо было слышно Викторию: её возгласы и стоны. Эрик ничего пока что не понимал, что происходило в спальне родителей. Он сидел спокойно в своей комнате и решал головоломку, которую подарил недавно отец. В этот раз шкатулка с секретом была сложной, поэтому только через два часа он смог разгадать головоломку, и шкатулка открылась. Там лежала красивая машина, точная копия оригинала – это была чёрная Тойота Супра. Эрик взял машинку в руки и ощутил холодный металл. Игрушка очень понравилась ему, и он стал катать машинку по комнате.
В доме было тихо, потому что все давно спали. Эрик услышал, как в кабинете отца играла музыка, поэтому вышел из своей комнаты. Подойдя к двери, он заглянул в щель и увидел, что отца нет за столом кабинета, так как он сидел в шкафу и разговаривал с кем-то.
Эрик подошёл к дверце шкафа и слушал разговор.
– И долго ты будешь всё это терпеть, Федя? – спросил кто-то. По голосу это был какой-то актёр, который играл роль злодея.
– Замолчи! – ответил Фёдор.
– Хватит меня затыкать, кретин! Ты тряпка и не можешь даже врезать этой сучке как следует! Ты знаешь, что она делает с тобой? Она же садистка! Мне надоело всё это терпеть!
– Заткнись! Хватит!
– А твой дружочек ничем не лучше её. Это ты должен был быть на его месте и жить душа в душу с Мартой. Давай грохнем его и эту сучку заодно!
– Нет-нет! Уходи! Уходи! Уходи прочь!
– Я не уйду! И запомни: я долго терпеть не буду этот беспредел и устрою всем весёлый Хэллоуин!
– Оставь меня в покое! Уйди прочь! Марта! Марта! Он опять пришёл и мучает меня!
– Твоя Марта создала меня, завершила мою форму. Она умница, знала, что тебе понадобится защитник.
– Уходи прочь! Вон из моей головы!
– Я уйду, но вернусь, когда ты будешь терять рассудок. А когда ты останешься совсем один, тогда я начну свой спектакль. У меня все тут запляшут! Никто больше меня шизофреником не назовёт или кретином!
– Пап, а там кто? – спросил Эрик, подойдя ближе к двери шкафа.
Фёдор приоткрыл дверь и увидел сына, который держал в руках машинку.
– Ты разгадал мою головоломку, какой ты молодец. Нравится машинка?
– Да. А что за дядя у тебя в шкафу?
– Он уже ушёл, Эрик. А ты чего не спишь? Поздно уже…
– Я играл с машинкой и услышал музыку в кабинете. – Эрик подошёл к проигрывателю, где крутилась пластинка. – Пап, а что это за песня?
– На заре. Группа «Альянс». Тебе нравится?
– Да. Голос очень красивый. Как он берёт так высоко?
– Я не знаю. Я же инженер-генетик, а не певец.
Фёдор поставил песню на начало и сел с сыном на подоконник. Он смотрел на своего мальчика очень грустно и видел в нём своё отражение или перерождение.
– Эрик, а ты слышишь голоса?
– Да.
– Что?! Когда?!
– Я же тебя слышу.
– Нет, я не про это. Ты слышишь то, что не слышат другие?
– Нет, пап.
– А видишь то, что не видят другие?
– Нет.
– Кошмары снятся? Чудовища, щупальца, мертвецы?
– Н-е-е-т…
– Как хорошо это слышать. Ты нормальный, а твой отец немного не такой как все. Мне так страшно, Эрик… Я так сильно боюсь потерять себя.
Фёдор снова зарыдал и схватился за свои длинные рыжие волосы. Эрик понимал, что папе очень грустно и больно, поэтому обнял его.
– Нам пора спать, мой мальчик.
Фёдор ушёл в детскую и лёг спать не с женой, а с сыном. Эрик гладил отца по голове и видел, что он не засыпал, а смотрел в одну точку.
– Тот дяденька сказал, что когда ты останешься один, то он начнёт спектакль. Я тебя не брошу, пап. Этот дядя плохой.
– Он не придёт больше. Я сделаю всё, чтобы этот негодяй никогда не переступил через мой порог.
Фёдор крепко обнял сына и понимал, что это его единственный человек, который всегда будет рядом с ним и не оставит в одиночестве. Он будет безумно любить своего мальчика и души в нём не чаять. Теперь вместо Марты, самый близкий человек стал его сын, который никогда его не бросит и не позволит матери издеваться над ним во время припадков.
2001 год. Январь. Москва.
Некрасовы как три года назад переехали в особняк и жили там как дворяне, больше не сказать. Хотя Эрику и Фёдору, больше нравилось жить как Менжинские – просто, но со своим колоритом. Но властная женщина, если сказала что хочет себе особняк, то нужно это сделать иначе, она попьёт всем крови.
В холодный январский день в особняке никого не было, только Фёдор и прислуга. Виктория с сыном уехали в Италию. Эрик участвует в международном конкурсе пианистов, поэтому властный тон женщины не звучал в богатых залах.
Георгий открыл парадную дверь и встретил гостью, которую все ждали, особенно хозяин особняка. Марта влетела вместе с ветром в холл и сняла сама пальто.
– Веди меня, Георгий! Я могу заблудиться в этих хоромах.
Пожилой, но крепкий старичок вёл за собой гостью, которая была словно фея из сказок. Её платье было вышито цветами, а поверх надет красивый кардиган. Кружевной подол только так и шуршал в тихом коридоре особняка. Волосы у неё были заплетены в две тонкие косички и сладко пахли цветами. Марта выглядела как молодая девушка, несмотря, что ей было 38 лет.
– Он здесь. Если что, я недалеко буду, – сказал Георгий и закрыл дверь в спальню.
Снова Фёдор тихо стонал в шкафу и что-то бормотал невнятное. Марта как мышка подошла к дверце и постучала четыре раза.
– Кто там? – спросил Фёдор.
– Это я. Можно войти?
– Нет.
– Почему, Феденька?
– Я сам выйду. Там на стуле платье висит. Ты бы могла переодеться?
– А зачем?
– Так надо.
Марта послушно взяла платье красного цвета. Наряд был старинным, с оборками и корсетом.
– Ты платье из театра взял? Мы в постановке участвуем?
– Да. Я придумал небольшой спектакль. Хочу сыну показать на День Рождение.
– А в постановке только мы с тобой участвуем?
– Нет. Там много кто будет, но сейчас пока мы с тобой отрепетируем, потом остальные втянутся.
– Интересно, что ты там придумал. А украшения тоже надевать?
– Обязательно.
Марта переоделась за ширмой и надевала перед туалетным столиком Виктории все украшения для сценического образа.
– Я хоть кого играю? Похожа на графиню.
– Ты ещё волосы распусти.
Тонкие косички были распущены и расчёсаны. Марта была похожа на графиню и выглядела великолепно в этом образе.
– Я готова. Ты выходишь
– Да, моя королева.
Дверцы шкафа медленно открылись, и из него вышел Гробовщик. Он надел цилиндр и широко улыбнутся гостье.
– Федя, а это что ещё за персонаж? – спросила Марта, когда увидела Гробовщика.
Этот человек был в цилиндре, в старинном пальто, красной рубашке и чёрном костюме. Лицо выбелено, а на губах была красная помада, как у Джокера. Под глазами были вытянутые треугольники красного цвета, как у клоуна.
– Я не Федя. Я Гробовщик.
– Ага. Гробовщик. Тогда, я кто? Мы по Пушкину ставим постановку? Я что-то не поняла.
Гробовщик взял с туалетного столика Виктории красную помаду и накрасил губы Марте. Он повернул её к зеркалу и вдохнул её аромат волос и кожи.
– Ты будешь моей королевой, а я твой шут. И как у любой королевы, у тебя должна быть корона, – сказал Гробовщик и надел корону на русую голову Марты.
– И что же ты придумал, Федя?
– Сейчас увидишь. И Феди здесь нет. На выход, моё высочество.
Гробовщик открыл дверь и жестом показал на выход из спальни. Марта ещё раз взглянула на друга в необычном образе и вышла из комнаты. Гробовщик шёл вприпрыжку за гостьей, чей образ соответствовал богатому особняку.
– А куда идти?
– Вперёд, Марта. Полный вперёд! Ха-ха-ха!
Марте очень не понравился смех друга, как и его голос, он был другим, словно какой-то злодей говорил за её спиной. Она подошла к дверцам, которые вели в банкетный зал особняка, но её резко остановил Гробовщик:
– Стоять! Я должен сам открыть дверь. Королеве не следует этого делать, – и сам открыл дверь в зал, позволил Марте пройти первой.
Когда она оказалась в пустом зале, то сильно удивилась тому, что видела. Здесь было очень красиво: под потолком развешаны хрустальные гирлянды, через которые проходил свет софитов, а вдоль стен стояли теневые театры. Резные фигуры изображали дружбу Марты и Фёдора. Как девочка защищала рыжего мальчика от обидчиков и всегда была рядом с ним. Марта восхищённо смотрела на каждую постановку и не видела, как на неё таким же взглядом смотрел Гробовщик.
– Это удивительно, Феденька. Ты это мне сделал?
– Да. Мы с тобой тридцать три года знаем друг друга. Нам почти сорок стукнет через пару лет, а ты всё ещё юна как весна. Не стареешь, а наоборот хорошеешь с каждым годом. Ты эльф? А, может быть, реально фея?
– Может быть. Я, правда, не изменилась? Мне все говорят, что я слишком молодо выгляжу, не на свой возраст.
– Мне тоже самое говорят. А знаешь почему?
– Не знаю. Расскажи, Федь.
– Потому что мы с тобой сохранили в себе дух ребёнка и видим мир иначе, чем взрослые. Тебе интересно жить с Алексеем? Ты вместе с ним показываешь девочкам постановки или он делает куклы для театра?
– Нет. Он всё время занят на работе, хочет спасти дочь. Она умирает, Федь… Я не могу смотреть, как моя девочка угасает.
– Я это знаю и тоже помогаю Алексею, чтобы ваша дочь жила. Но ему забывать о таких тёплых моментах нельзя. Я всю неделю провозился с этим, чтобы удивить тебя. А он удивляет тебя так, как я?
– Так меня никто не удивляет, Федя. Только ты можешь сделать что-то особенное и уникальное. Алексей очень прагматичный человек и тоже может удивить, но по-своему. Так, что за постановку ты хочешь сделать для сына?
– Постановка «Семья». Я шут, ты королева, а Эрик наш мальчик: коронованный шут.
– Что? – Марта отстранилась от Фёдора и только сейчас заметила безумную улыбку на лице лучшего друга.
– Федя был скромным и тихим мальчиком, у него не было друзей, только ты. Он же тебя любил всегда. Ты этого не замечала?
– Я всё поняла. Где Федя, засранец?
– Ха-ха-ха! Ох, моя хорошая, как же я тебя обожаю! А Федя всё, испарился, теперь я у руля.
– А ты, мой хороший, по морде получал когда-нибудь?
– Ха-ха! Нет! А ты будешь бить меня?
– Тебя буду. Надо же, пристал к моему другу, гадёныш.
Марта сняла с себя корону и бросила в Гробовщика, затем туфли и выбежала из зала. Она знала, что это вторая личность Федора, и он был силён, непредсказуем и безумен. Только сейчас он обрёл окончательную форму и образ.
– Что же ты наделала, Вика?! Надо было его любить и быть нежной как мать! Георгий! Георгий! Мне нужна твоя помощь! Георгий!
Марте никто не ответил, особняк был пуст, ни единой души. Она добежала до входной двери, но она была наглухо закрыта.
– Почему никого нет? Георгий!
– А он не придёт. Это же мой дом, и ты пришла сама ко мне. Потанцуешь со мной? – Гробовщик протянул свою руку и ждал ответа от возлюбленной. – Потанцуй со мной! – крикнул он и смотрел очень сердито на Марту.
– Я не буду с тобой танцевать. Ты нехороший и опасен для всех.
– Я опасен? О-о-о! А я и есть придурок! Шут! Идиот! Кретин! Мудак! Шизофреник! Как вы ещё меня называете? Меня не было бы, если бы ты была всегда рядом с Федей и любила его как Алексея. Так ответь мне: ты же знала, что он тебя любит?
– Нет. Мы же друзья, как брат с сестрой.
– Но вы не брат и сестра. Ты не помнишь ничего, а мы с Федей всё помним. Твой отец нас не пожалел и погубил. Федя стал мной из-за тебя. Получается, что весь мир будет страдать…из-за тебя. И я тебя люблю, Марта. – Гробовщик сделал шаг ближе к Марте, но она отстранилась от него на два шага. – Я пойду за тобой во тьму и сделаю всё, чтобы ты была моей.
– Не подходи ко мне.
– А я подойду. – Гробовщик сделал ещё один шаг, а Марта всё отходила подальше от него. – Может, мы с Федей в сговоре? Хотя нет, он всё ещё сопротивляется мне. Но я думаю, что через пару лет мы подружимся. И ты меня полюбишь, вот увидишь. Я тебя на руках буду носить, делать всё, что ты захочешь. Ты же моя защитница, а я добро никогда не забываю. А ты знала, что Виктория меня бьёт, только Федя не помнит этого. Я зову тебя на помощь, но ты не приходишь. Меня все обижают, потому что я шизофреник и психически больной.
Гробовщик сделал ещё один шаг и был очень близок к Марте, потому что она упёрлась к стене. Его красные губы задрожали, разные глаза сдерживали слёзы, а руки затряслись и скрылись за его спиной.
– Над тобой издевается Вика? Почему ты не сказал никому об этом?
– А как я скажу, когда меня Федя держит в своей голове, не даёт выйти наружу. Он плачет, и я тоже, ведь мы одно целое. Сейчас меня никто не любит, кроме сына. Как ты могла так поступить со мной, Марта? Ты бросила меня! Променяла нашу дружбу на человека, который не живёт твоим миром. Он только пользуется твоей чистотой и невинностью. А-а-а! Я ненавижу всё! Зачем я родился, а?! Нет! Зачем ты дружила со мной все эти годы?! Зачем?! Надо было бросить меня ещё тогда, в тринадцать лет! Не дружить с шизофреником! Я, что ли, непонятно говорил, что люблю тебя? Тот зал, который я сделал для тебя, этот теневой театр, солнечные зайчики – это для тебя не признание? Надо было прямо сказать как этот мужлан Менжинский?! Ты создала меня, Марта! Я волосы отрастил как ты и просила! Я похож на графа?
– Феденька…, – сказала сквозь слёзы Марта и обняла Гробовщика, который был вне себя от боли.
– Я появился из-за тебя. Я осколок Феди, его внутренний крик и боль! А-а-а! Как же я всех ненавижу!
– Тише, тише… Я рядом.
– Ты не рядом! Ты бросила меня!
– Но я не могу разовраться на тебя и Лёшу. И я не могу любить тебя, ведь другому отдана и век я буду ему верна.
– А если твой век закончится, ты будешь со мной? – спросил Гробовщик и обхватил лицо Марты, смотря ей прямо в глаза.
– Буду.
– Твой век ещё не закончился, тебе всего лишь 38 лет, как и мне. Подари мне три дня, пожалуйста. Я хочу любить тебя три дня. После я исчезну, больше не приду к Фёдору, и он проживёт спокойно свой век.
– И как же ты будешь любить меня эти три дня?
– Как Алексей тебя, только чище и сильней в миллион раз. Я не буду спать с тобой, ведь я не отморозок. Но я хочу поцеловать тебя и танцевать с тобой. Хочу гулять с тобой, проводить вечера с тобой. Смотреть кино с тобой и слушать музыку с тобой. И засыпать только с тобой. Подари мне три дня. Я тебя умоляю! Мне это очень нужно.
– Если ты уйдёшь и оставишь Федю в покое, то я согласна провести с тобой три дня.
– Правда?! Спасибо! Я люблю тебя!
Гробовщик наконец-то смог поцеловать свою королеву и утопить её в своих крепких объятиях. Никто не знал про три дня, которые провели в этом особняке друзья детства. Когда прошли эти дни, Марта поцеловала в лоб Фёдора и ушла из спальни. Всё что произошло за это время, для него будет казаться приятным сном, и Гробовщик больше не говорил с ним, пока не исчезли Менжинские.
2003 год. Апрель. Москва. Особняк Некрасовых.
В зал ворвались лучи весеннего солнца, в которых грелся Эрик и играл мелодию на рояле. Ему уже было тринадцать лет, но выглядел старше. С годами он становился похожим на отца и очень сильно, особенно характером. Эрик был тихим и спокойным парнишкой, для которого игра на рояле было смыслом жизни.
– Эрик, нам пора, – звала Виктория сына.
– Иду!
Эрик закрыл клап у рояля и забежал к себе в комнату. Он быстро и аккуратно завернул небольшую коллекцию бабочек в подарочную обёртку.
– Эрик, ну, где ты там? В школу опоздаешь, – кричал Фёдор из коридора.
– Иду-иду!
Эрик приклеил на подарок наклейку, где было написано: «Яне Менжинской». Подарок скрылся в рюкзаке, и он выбежал из комнаты.
Стены особняка были недавно окрашены и пахли свежей краской. Эрик пока бежал к выходу из дома, провёл ладонью по стене, и его рука окрасилась в белый цвет.
– Наконец-то ты вышел. Садись в машину, – сказала Виктория.
Эрик окрашенной рукой, со всей силы шлёпнул матери по мягкому месту, чтобы оставить белый след от ладошки на чёрной юбке.
– Эрик! Ах, ты, разбойник! Новая юбка! – возмущалась Виктория и пыталась убрать белоснежный след от ладошки со своей юбки.
– Ха-ха-ха! А это краска!
– А-а-а-а! Эрик, ты специально сделал, чтобы мы опоздали?
– Неа! Так захотел. Иди так. Теперь ты, мам, урук-хай! Особенно когда злишься, похожа на орка.
– Федя, ты опять с ним «Властелин Колец» смотрел?
– Мы читаем сейчас. Тебе бы тоже прочитать следует, очень интересно.
– Читать про эльфов и гномов? Нет уж, я лучше фильм посмотрю.
Виктория ушла обратно в особняк, чтобы переодеться, а то с белой дланью Сарумана на юбке на работу не пойдёшь.
Пока властной женщины не было, Эрик залез на дерево и висел на ветке как обезьяна. За сыном со стороны наблюдал Фёдор и достал жёлтую таблетку из банки.
– Эрик, подойди ко мне.
– Зачем, пап?
– Весна пришла, пора пить витамины.
– Ва-а-а! Не хочу!
– Надо. Слезай с дерева.
Эрик слез с дерева и выпил таблетку. Отец поправил на нём твидовый костюм и заправил галстук под жилетку.
– Мне сказали, что ты вчера ударил мальчика в школе.
– За базар, пап. Он меня отбросом назвал и шизиком. Лёха сказал бить таких придурков сразу, прям в башку.
– Нехорошо, конечно, с его стороны так говорить. Но мы с тобой культурные люди и ни бьём никого, особенно не ругаемся матом. Я сколько раз тебе говорил, что нецензурные слова – это речь отбросов и людей с низким айкью. Мат – это язык безысходности, когда нет больше слов, чтобы выразить свои мысли.
– Но он пиздато звучит!
– Эрик! Я тебя отправлю в стационар, как прошлой весной. Ты помнишь?
– Помню, пап. Не хочу туда.
– Тогда прекращай дуреть. Садись в машину.
Эрик с недовольным выражением лица сел в машину и ждал родителей. Он видел, как отец с мамой о чём-то говорили шёпотом, а потом посмотрели на него.
– И о чём вы там шепчетесь? – спросил он и прищурил глаза.
– Это по работе, Эрик, – ответила Виктория и села с мужем в машину.
Водитель тронулся и привёз Эрика к стенам частной школы, а родители уехали на работу.
Утренняя гиперактивность исчезла, и Эрик стал спокойней. Он молча сел на своё место, около окна и ждал, когда начнётся урок.
Пока класс наполнялся, и ещё было время до начала урока, Эрик писал на плотном листе бумаги послание в стихах. Когда текст был написан красивым почерком, он достал подарок для Яны Менжинской и положил туда послание.
После уроков Эрик стоял около парковки и ждал, когда его заберут. К нему подъехала машина, за рулём которой был Георгий. Старичок мигнул фарами, чтобы Эрик сел в машину и тронулся, когда парнишка оказался в салоне.
– Георгий, ты бы мог отправить это дяде Лёше. – Эрик передал подарок в руки Георгию и положил сверху листок с адресом.
– Хорошо. Я сделаю, как вы и просили. Вам ещё нужно выпить витамин, так просил ваш отец. – Старичок подал синюю таблетку и бутылку с водой Эрику, чтобы тот выпил препарат.
– Мама с папой опять поздно приедут домой?
– Да.
– Георгий, тогда вези меня к отцу, дома скучно. Потом вместе приедем домой.
– Как скажите.
До 11 часов вечера Эрик просидел в кабинете отца. Там для него давно стояло пианино, на котором он играл после того, как сделал все домашние задания. Оказавшись дома, он умылся и лёг спать, но резко проснулся ночью.
– Жрать хочу! – Он вышел из комнаты и пришёл на кухню, где вся еда была закрыта в кладовке. – Новый замок поставили? Ща открою за пять минут. – Юный гений стал открывать дверной замок отмычками. – Готово!
Снова склад с едой был взломан вечно голодный подростком. Эрик взял то, что хотел и тут же съедал все доказательства преступления, пока шёл до своей комнаты. На улице была ночь, поэтому Эрик шёл тихо, чтобы никого не разбудить. Но этой ночью родители не спали и ругались в кабинете. Эрик встал у двери и видел через узкую щель, как мама ругалась, а отец спокойно сидел за столом.
– Владимир?! Ты с ума сошёл узнавать у него, кто убил Алексея? Этот человек очень опасен, и ты это знаешь. Что он тебе сказал?
– Что я проводник и мне нужно срочно понять, что это всё сон разума.
– А потом что?
– Галлюцинации. Я не знаю, может быть, в том храме воображение разыгралось. Но я видел жуть, никогда мне ещё не было так страшно.
– Федя, этот человек сводит тебя с ума. Владимира ты знаешь давно, ещё до дружбы с Алексеем. Этот человек – сектант и это точно! Ты же никогда не был шизофреником, у тебя была эпилепсия с детства. Ты забыл, что в Москве орудовал серийный маньяк-психопат, который сводил с ума своих жертв галлюциногеном? И ты был его жертвой, что тебя еле спасли в стационаре, сильно был отравлен галлюциногеном.
– Я помню. Этого психопата пытался поймать отец Марты с КГБ.
– Как только Владимир появился в твоей жизни, тебя начали мучить кошмары и галлюцинации, ты сам мне говорил об этом. Так зачем ты ходишь к нему?
– Чтобы узнать, что случилось с друзьями, возможно девочки живы. Мы не нашли тел, даже Алексея и Марты. Но в доме была их кровь, кто-то убил их. Поэтому я пришёл к Владимиру, чтобы узнать, где Яна и Тамара. Может быть, они живы, и кто-то их приютил у себя.
– А может быть, этот Владимир и убил всю семью Менжинских? Втёрся в их доверие, возможно и Алексея сводил с ума. Он в последнее время был очень агрессивным из-за дочери. Владимир – это же маньяк! Как вы, умные люди, могли попасться в сети психопата, который сводит с ума людей! Я уверена, что убили не только Алексея и Марту, но и девочек. От Яны точно избавились. Кому нужен овощ? Возможно, эксперимент не удался, то есть эффект продлился недолго, поэтому Алексей никому не показывал Яну.
От услышанного Эрика словно заклинило. Оказывается, родители лгали ему, что Яна сейчас лечится и живёт за границей вместе с родителями и сестрой близнецом.
Эрик собрал необходимые вещи, пока ругались родители в кабинете и ушёл из дома, чтобы найти сестёр Менжинских самостоятельно.
Утром все обнаружили пропажу и бегали по особняку как ошпаренные.
– Куда он убежал, Федя? – спросила Виктория и бегала по особняку в поисках сына. – А если с ним что-то случится на улице? Слухи идут, что Москву с Питером будут бомбить где-то в мае или в конце апреля. А если это, правда и наш мальчик попадёт под бомбёжку?
– Мы его найдём! Я пойду, проверю гараж, может быть, он уехал на машине! – Фёдор забежал в гараж, где стояла Тойота Супра цвета морской волны.
– Не уж-то Эрик пешком пошёл? – спросила Виктория и накрыла чехлом машину, подаренную сыну.
– Эрик мог отправиться домой к Алексею. Поехали, Вика. Может быть, перехватим его по дороге. Он точно пешком пошёл туда!
– В какой дом мог пойти Эрик? В загородный?
– На улице апрель, они в это время только заезжали туда. Эрик поехал в центр, где квартира Алексея.
Виктория с Фёдором села в машину, а прислуга с полицией давно уехали на поиски Эрика.
– Он пил нейролептик, Федя? – спросила Виктория и вела машину в город из Рублёвки.
– Да. Эрик мог слышать вчера наш разговор. Он же сейчас растёт и ночью у него наступает ночной жор. Точно нас слышал вчера, поэтому его заклинило.
– Что он так привязался к Менжинским? У него друзей нет, что ли?
– Эрик любит Яну, поэтому ему не всё равно…
– Только этого нам не хватало! Теперь понятно кому он постоянно отправляет этих проклятых бабочек! У меня в шкафу целая куча лежит. Георгий мне их приносит, потому что ты же решил придумать историю, что Менжинские уехали в США.
– Плохая была идея. Москву будут бомбить в начале мая, как и Питер. Мы должны найти Эрика в ближайшее время и уехать из города. Я как раз после окончания войны корпорацию перенесу в Москву. В США не будет перспектив, они из-за войны потеряли много ресурсов. А Россия станет площадкой для новых возможностей.
– Это очень радует. Ты лучше справишься с корпорацией, чем Алексей. Убили его перед вступлением на пост директора корпорации. Кто-то его убил, чтобы забрать место.
– Хочешь сказать, что это я сделал?
– Нет. Ты и мухи не обидишь, Федь. Мы уже не узнаем, кто это сделал, поэтому нужно тебя беречь, чтобы тебя не убили как Алексея.
– Лучше бы убили…
Особняк Некрасовых был пуст, только Георгий стоял перед зеркалом в холле и причёсывал свою густую седую бородку. Старичок был крепким и выглядел хорошо для своего возраста. Держался статно и держал всегда спину прямо. Его голубые глаза блестели на фоне густых тёмных бровей и седых волос. Ростом он был высоким и всегда ходил в костюме. Георгий был тем человеком, которому доверял Фёдор и всегда мог положиться на его помощь. Никто не знал, как они познакомились. Георгий появился внезапно в жизни инженера-генетика, но все относились уважительно к крепкому старичку.
Георгий взял в руки подарок Эрика и убрал красивую обёртку. Из упаковки упало письмо, в котором было написано послание в стихах. Старичок убрал послание в карман пиджака, а подарок положил на стол Виктории.
К чёрному входу подошли деловые люди, которые ждали Георгия.
– Он сбежал? – спросил мужчина в деловом костюме у старичка.
– Да. Сейчас мы ищем его. Эрик мог уйти к друзьям семьи, поэтому ищите его в садах, где находится на окраине летний дом Менжинских. Его нужно привести домой целым и невредимым. Он мальчик хоть и бойкий временами, но весьма ранимый как его отец. Может сделать что-то с собой из-за отчаянья.
– Георгий, а с чего он вдруг сбежал? Вроде такой тихий и спокойный парень.
– Это личное. Не могу делиться секретами семьи. Идите и как приведёте его – я вас щедро награжу. Если он вас бить будет, вы помягче будьте, он не со зла это делает.
– А если мы не найдём Эрика?
– Тогда я буду искать его.
Мужчины ушли на поиски Эрика, а Георгий вернулся к своим полномочиям.
Эрика так и не нашли. Он объявился только через год, не найдя дочерей Алексея и Марты.
С этого момента Эрика практически не выпускали из особняка, сделали пленником золотой клетки. Раньше его часто видели на публике, как он красиво играл на рояле. Даже обрёл поклонников своего творчества в столь юном возрасте. Его все знали как пианиста и композитора, даже написал мелодии для одного фильма. Но с 2003 года он перестал часто выходить на публику, а если это происходило, то бурно обсуждалось в кругу его поклонников. Из-за скрытности и непубличности, за Эриком стали пристально следить, потому что всем стало интересно, что стало с юным пианистом, чьи родители были самыми влиятельным персонами на мировой арене.
2008 год. Октябрь. Москва.
Сегодня был эксклюзивный концерт Эрика Некрасова. Он играл свои старые композиции, новые он с 2003 года не писал. С возрастом он изменился, внешне стал смахивать на мать и его волосы стали медными, не такими рыжими, как были в детстве. Ему было 18 лет, и выглядел он весьма болезненно, это заметили его поклонники, которые пришли на концерт.
На этот концерт пришла и Яна, чтобы увидеть наконец-то друга детства. Она его не видела никогда, а только слышала его мальчишеский голос. По описанию матери, она знала, как он примерно выглядит и сильно удивилась, когда увидела наконец-то его лицо и услышала уже юношеский голос.
Яна сидела не в первых рядах, но хорошо видела Эрика. Она наслаждалась игрой друга, который виртуозно играл на рояле. Она услышала последнюю композицию, которую когда-то Эрик написал ей. Внутри всё перевернулось, она снова услышала эту красивую мелодию, которая была посвящена ей.
После концерта, все поклонники Эрика стояли недалеко от выхода, чтобы получить автограф, который он никогда не давал. Но всё равно многие надеялись на исключение и ждали рыжего пианиста снаружи консерватории.
Яна пробралась ближе к выходу и ждала Эрика, чтобы поговорить с ним. Она немного волновалась, потому что столько лет прошло и скоро увидит друга, который дружил с ней, несмотря на её тяжёлое заболевание.
Двери консерватории открыли охранники, и ко всем вышел Эрик. Он был в пальто и шляпе, а в руках держал затемнённые очки.
– Привет, Эрик! – поприветствовала его Яна и стояла на расстоянии полутора метров от него.
Эрик взглянул на девушку, которая сильно отличалась от остальных. Она стояла в коротком пальто терракотового цвета, а на русых волосах красовалась беретка в тон пальто и с лисьими ушками. На ногах были ботинки на шнуровке и полосатые гольфы. Из-под пальто виднелся кружевной подол платья, усыпанный вышивкой цветами. Эрик перевёл взгляд с одежды на лицо девушки. Её чёрные глазки внимательно смотрели на него, а пухлые губки сказали:
– Ты меня не узнаёшь, Эрик? Я Яна Менжинская. Мы с тобой дружили, когда были детьми. Мой отец был лучшим другом твоего отца. Мы дружили семьями. Я сейчас не инвалид. Папа вылечил меня, и я тебя наконец-то вижу. Я тебя немного по-другому представляла, особенно твои глаза.
Эрик молча надел, очки и ушёл. Он ничего не сказал Яне, словно видел и слышал её впервые.
– Он меня забыл или не узнал… Как жаль.
Яна ушла и всю дорогу до дома думала над тем, что видела и не могла понять, как Эрик её не узнал. Она зашла в свой домик и подошла к стене, где висела коллекция бабочек, которую подарил ей давно Эрик.
– Может быть, он реально меня забыл? Но я же его помню, хоть и не видела его, а только слышала и ощущала его горячую руку. Отец прав: власть и деньги портят людей.