Димон всё сделал, как попросил Жека. Рыжий авантюрист не кричал от боли, словно не было никакой раны.
– Что будем делать, когда эти придут за своими дружками? – спросил Димон и всё смотрел в окно, но никто пока что не приехал к его дому.
– Просто заберут тела и, может быть, спросят у жильцов что случилось. А ты один в этом крыле живёшь, никто не знает, что я здесь. Да и ты так редко выходишь из дома, что многие думают, что ты вечно куда-то уезжаешь. Думаю, пронесёт… Ты мне Яну помоги найти. Она пропала, я её везде искал. Нас же всех грохнут, если Янки не будет, ты это знаешь.
– Постараюсь помочь, но ничего обещать не стану. Ты сам виноват, что она сбежала. Когда же ты поймёшь, что Яна не оружие, а человек. Она замкнулась в себе из-за тебя. Ты хоть знаешь её? Кто она?
– Да и нет. Сейчас как раз узнаю всё про её семейку. Больше запутался, чем узнал что-то про этого профессора.
– Профессора? – спросил Димон с большим интересом. – У неё отец учёный?
– Инженер-генетик, – ответил Жека. – Я тебе ничего не скажу о семье Яны, потому что сам не всё знаю. Как докопаюсь до правды расскажу всё о нашей палочке-выручалочке. И ты тоже Яну используешь. Ой, не надо делать из себя святого, Димон. Я тебя прошу найти её, это нужно нам обоим.
– Найду, найду её, только не ворчи.
– Это кто ворчит у нас постоянно? – Жека посмотрел на напарника, который бы ничего не добился без его помощи и необычных способностей Яны. – Сидишь как таракан в своей серой норе, а вот я с Яной, делаю грязную работу за тебя. Я вечно по притонам шастаю, выбиваю из людей информацию для тебя и сраной анархии. Это я наладил поставки оружия, пришлось блин бухать как чёрт, чтобы притвориться бомжом и алкашом. Вечно всякие авантюры придумываю, перевоплощаюсь, ради чего? Анархии? Твоё дело обречено на провал, Димон. Ты посмотри, мы живём в цифровой тюрьме и что-то все довольны. Детишки побесятся первое время, поддержат твою анархию, а потом станут как свои родители и будут орать, что всё это ради нашей безопасности.
– Ты же понимаешь Жека, что всё это не просто так задумано. Вспомни, сначала в 2001 году появился вирус, смертоносный и точно был искусственно выращенный в лаборатории. И до 2003 года весь мир выяснял кто, устроил биологическую войну, пока этот спор не перешёл в Третью мировую войну.
– В этой войне появился альянс «Цифры и кода» и кто же это придумал? – Жека хотел знать, кто стоит за этим безумным спектаклем.
– Никто ничего не придумывал, – ответил Димон, который многое знал про глобальные планы мировой элиты. – Всё это был план, который на сегодняшний день почти реализовали в жизнь. За этим безумием кто-то стоит, и я ищу этого гада, чтобы отомстить за всех, кто погиб. Тебе не понять меня Жека, не было у тебя семьи, и ты ничего не терял. Если не хотите мне помочь, то можете, идти, куда вам угодно. Я справлюсь без вас.
– Агу… Хорошо справился, что тебя поймали. Если бы не я и Янка, то сидел бы где-нибудь и помогал больной власти реализовать безумные планы.
– Я бы покончил с собой и всё.
– Поэтому мы тебя не бросим, Димон. И вали искать Яну! Блядь!
– А так хорошо начал, Жека. Я уже подумал, что подружимся, но ты невыносимый Рыжий ЧО-р-р-т!
Димон бросил Жеке свою чёрную рубашку на смену и забрал все вещи, которые испачкал рыжий напарник своей кровью. Пришлось вещи бросить в стирку и ещё раз осмотреть комнаты на наличие кровяных пятен. И Дима знал, где сейчас Яна, но ничего не говорил Жеке. Он давно следит за ней через её телефон и на карте отображался значок с местонахождением девушки. Яна была за городом.
– Ты нашёл её? – сонно спросил Жека.
– Нет ещё, – ответил Димон, одновременно смотрел на картах, где сейчас Яна. – Спи! И держи пластырь, рана у тебя всё кровоточит до сих пор. Может, к Адаму поедешь?
– Нет. Пока мне нужно затаиться и никуда не выходить. А Адама может подкупить сумма за мою голову. Ты же понимаешь, многие за деньги готовы удавить собственную мать.
– Понимаю ещё как. Всё, отбой, Жека. Спи, а то, тебя не переслушаешь.
Димон рано утром покинул дом и оставил Жеку одного, тот даже не проснулся и крепко спал на своём диване как убитый. На мониторе ноутбука мигал значок, который отображал на карте местонахождение Яны. Димон верно следовал указателю и приехал к дачным участкам. Машина припарковалась недалеко от деревянного домика, который стоял одиноко на окраине. Димон вышел из машины и подошёл к дому, который выглядел ухоженным, но слегка потрёпанным. На дворе было лето и поэтому всё вокруг цвело и благоухало. Димон зашёл в дом и увидел на столе клубнику, её кто-то собрал и положил на блюдце. Внутри дома было всё прибрано и чисто. Около веранды стояли банки с красной краской и малярная кисть, кто-то красил домик и бросил свою работу. Но больше всего удивил Димона сад – он был прекрасен и благоухал.
– Яна? Ты здесь? – спросил он.
На верхнем этаже дома со скрипом приоткрылась дверь.
– Это ты, Дима? Жеки здесь нет? – прозвучал нежный голос Яны.
– Да, это я. Рыжего чертяги здесь нет. Выходи.
К хакеру спустилась девушка с красиво заплетёнными волосами, как пепел русые. На Яне было красивое платье с вышитым воротником, а на ногах красовались полосатые носки. Тонкие запястья украшали плетёные браслеты, а на лице был лёгкий макияж, как у феи – с блёстками и румянцем. Перед Димой стоял совсем другой человек, которого никто не знал.
– Яна?! – Он даже протёр очки, чтобы убедиться в том, что ему ничего не мерещится. – Это точно ты?
– Я. Со мной что-то не так? – спросила взволновано Яна, теребив подол платья и немного стеснялась, что её видели такой.
– Нет! Всё отлично. Просто… Это точно ты?
– Может, я люблю ходить по росе и встречать рассветы… Но кому, какое дело, когда все видят в тебе монстра.
– Ты не монстр, Яна.
– А почему меня все называют тварью и желают мне смерти? Я же не хочу убивать, но мне отдают приказы. Даже ты командуешь мной. И ты следишь за мной, Дима? И ты не скажешь обо мне Жене? Хочешь клубнику?
Яна бегала по дому и всё выложила на стол для гостя. Даже чайник поставила. Димон сел за стол и не мог поверить, что эта милая девушка может быть бесчувственной убийцей.
– Я за всеми слежу. А почему ты Женьке не говоришь об этом? Он же не знает, что ты можешь быть такой.
– Нет-нет! Он не поймёт. Ещё не дай Бог сожжёт дом, чтобы я сюда никогда не возвращалась. Нет-нет! Я боюсь его. Он же постоянно хочет, чтобы я была рядом. А мне нужен покой. Здесь я хоть сплю, и мне даже снятся сны. Я так хочу покоя… На покой. – Яна закрыла глаза и о чём-то задумалась.
– На Жеку объявили охоту, – сказал Димон, засыпая за столом. – Узнали, что ты его кинула. Вчера даже успели задеть его, хорошо, что не пристрелили. Не проживёт он без тебя. Всю ночь орал во сне, спать мне не давал. Он тебя звал во сне.
– Я тогда приеду, но буду чаще сюда приезжать. Ты только Жене не говори, где я прячусь от него.
– Хорошо. Тебя увезти сейчас?
– Нет. Я на электричке доберусь. Ты ложись спать. Поднимайся на второй этаж и поспи. Здесь так тихо и спокойно.
Димон не отказался от предложения Яны и лёг на кровать, которая пахла цитрусом. На тумбочке, которая стояла рядом с кроватью, лежала целая гора из кожуры от апельсинов. Даже Димон знал, что Яна много ест мандарин и апельсинов, поэтому не был против запаха цитруса в маленькой, но уютной комнатке.
Он и в самом деле выспался, так хорошо, что не заметил, как настал вечер. Проснувшись, он спустился вниз и увидел на столе готовую еду и выпечку. Там ещё для него была записка: «Ешь, пока не остыло. Я в саду». Димон после трапезы вышел в сад, там было так красиво, как в сказке. Всё цвело и благоухало, а Яна сидела в беседке и читала.
– Спасибо за всё. Я поехал. Ты когда приедешь, Яна?
– Завтра. Это тебе. – Яна дала Димону контейнер с красной и спелой ягодой. – Клубника очень сладкая.
– Спасибо. Хорошего тебе вечера, Яна.
Димон с тяжёлым ощущением уехал обратно в Москву и всю дорогу думал над тем, что видел в летнем доме, где жила Яна. Никто не знал, что она за человек на самом деле, что эта хрупкая, но жестокая девочка вовсе не монстр.
– Монстр с душой Ангела…
В этот момент Димон вспомнил слова Яны: «Может, я люблю ходить по росе и встречать рассветы… Но кому, какое дело, когда все видят в тебе монстра». На секунду он подумал, что напарница больна расстройством личности, ведь при Жеке она молчаливая и говорит очень тихо, почти неслышно. А в этом милом домике Яна говорила звонким и милым голосом, не бубнила себе под нос как обычно.
– И одежда… Где она её вообще взяла? Такое сейчас не шьют. Видел бы её сейчас Жека. Интересно, как бы он отреагировал?
Когда Димон приехал в город, то тут же стало дышать как-то тяжелее, особенно после той тишины и покоя, что было в доме Яны. Город был какой-то клеткой. Всё вокруг стало давить на него. Димон понял, почему Яна сбежала от Жеки и из города. Она хотела спокойствия и тишину, а не город, напичканный бандитами и больными на всю голову психами.
Димон приехал к себе домой и уверенно шёл к подъезду многоквартирного дома. А там стояли люди в синих костюмах – это были охранники уже покойного хозяина казино.
– Эй! Парень! Ты видел вчера такого рыжего пацана? Глаза разные, в костюме, – спросил здоровый мужик и подошёл к Димону, смерив его своим взглядом.
– Нет. Я вчера был у родителей за городом. Только сейчас вернулся, – ответил Димон, показывая контейнер с клубникой.
– А-а-а. Ну, если ты его увидишь, то позвони нам. – Мужчина дал визитку Димону и ушёл с остальными охранниками от подъезда.
Когда Димон пришёл домой, то сразу же выбросил визитку и направился к окну. Всё это время Жека аккуратно выглядывал из окна и видел, как люди хозяина казино уехали.
– Что они тебе сказали? – спросил он и еле дошёл до дивана, всё держался за раненый бок, который ныл.
– Спросили, видел я тебя или нет. На, держи. – Димон передал контейнер с клубникой, Жека тут же её начал уплетать. – Тебе нужно поправляться. Клубника очень сладкая и вкусная.
– Сто лет не ел клубнику. Купил? – спросил Жека, рассматривая контейнер.
– Нет. Одна знакомая дала. Хорошая такая девушка.
– Втюрился в неё? Или она? Если тебя клубникой откармливает, то точно она.
– Нет. Просто оказалась хорошим человеком и очень добрым. В отличие от тебя…, – ответил Димон, взглянув на Жеку и готов был, просверлить его своим малахитовым взглядом.
– Она же сама клубнику собирала? – Жека почувствовал знакомый запах. – А что контейнер пахнет цитрусом? И клубника… как Яна.
– Я ел апельсин, вот и пропахло.
– А-а-а! Это ты когда апельсины начал хавать, Димон? – спросил Жека, продолжая уплетать клубнику.
– Я их ем, но не часто. Эй! Ты всю клубнику не съедай! Мне оставь. – Димон выхватил контейнер из рук Жеки, там осталось всего пять ягод. – Ну, ты ротан грёбанный!
– Ха-ха! Вкусная ягодка, что поделаешь? Ещё бы клубнички. Эх… Ты нашёл Яну? И куда ты ездил?
– Я нашёл её. Завтра приедет. А куда я ездил тебя не должно волновать. Ты как себя чувствуешь, Жека? Рана как?
– Тебя ебать не должно. Нормально себя чувствую.
– Какой же ты невыносимый, Жека!
– Иди пожрать разогрей и чайник поставь.
– Ты не обнаглел?
– Я самый больной в мире человек, – сказал Жека, притворяясь больным как мультперсонаж Карлсон. – Чего ты стоишь? Иди!
– Ты не болен, Жека!
– Я тебе говорю болен!
– Неа. Вставай принцесса и пошли вместе на кухню, если так жрать хочешь.
– Какой же ты противный, Димон! Я что, болеть не могу как все?
– Черти не болеют. Вставай и не выноси мозг, Жека.
– Ладно…
Димону весь день пришлось слушать рыжего напарника, у которого был язык без костей. И ещё Жека безумно любил советские мультфильмы, поэтому хакеру пришлось забыть о своих делах и смотреть с напарником то, что тот любит. Димону очень нравился неугомонный парень с рыжей гривой, что-то было в нём такое, доброе и простое. Всё портило только его резкие скачки настроения и нервозность.
На следующее утро в дом хакера постучались четыре раза. Димон открыл дверь, а там стояла Яна, в белой вышитой рубашке и красном сарафане. На ней был рюкзак, из которого торчали полевые цветы и люпины. В руках она держала много контейнеров с клубникой.
– Ягоды так много в этом году. Ты не против, что я у тебя переоденусь и оставлю цветы? Я в благодарность клубнику дам.
В серой квартире прозвенел приятный и нежный голос Яны. В это время Жека спал на диване и приоткрыл один глаз, он увидел девушку, которая стояла рядом с Димоном и о чём-то говорила с ним. Яна всё бегала по квартире хакера и поставила на большой стеклянный стол вазу с полевыми цветами. Только сейчас она увидела Жеку. Он только что проснулся из-за незваной милой гостьи. Яна от неожиданности застыла и не шевелилась.
– Не понял… Ты кто? Яна?! – Жека как ошпаренный спрыгнул с дивана и подбежал к Яне. – Ты где так вырядилась? Накрасилась? Офигеть! Красивая какая! И где пропадала?!
– У…, у бабушек. Они мне дали одежду и ягоду, – очень тихо ответила Яна и начала уходить.
– Не-не! Ты никуда не пойдёшь. Сядь! – Жека посадил на стул Яну и восторженно смотрел на неё, – Где-то я уже это видел. Я сплю? – и ущипнул себя.
– Я буду уходить, но через некоторое время возвращаться. Если ты меня ещё раз притащишь на свои гулянки – я уйду навсегда. Ты меня понял? – сказала жёстко Яна, которая хоть и выглядела милой, но сейчас была строгой и холодной.
– Понял. Я понял.
Жека расстроенно снова лёг на диван и повернулся спиной ко всем. В это время Димон ел клубнику и смотрел на беспризорников, ему было интересно наблюдать за их отношениями.
– Ты чай будешь, Яна? – спросил он.
– Да, не откажусь. У меня в рюкзаке ещё лежит вчерашняя выпечка. – Яна достала одежду из рюкзака и дала Димону свёрток с вкусностями к чаю. – Я пойду тогда переоденусь.
– Не снимай. Оставь так. И обними меня, Яна. Пожалуйста. И по голове погладь…, – жалостливо просил Жека.
Яна молча подошла к Жеке и обняла его, следом нежно гладила по рыжей голове как кота. Она знала, что напарник всегда просил её об этом, когда ему было страшно или чувствовал себя одиноким. Как мальчик из детдома, которого вечно запирали в шкафу и указывали пальцем с криками, что он идиот.
Россия, Москва
Яна
║Монстр с душой Ангела║
Глава 33
2012 год. Октябрь. Кладбище города Москвы.
Мужчина средних лет, в сером пальто и в форме полицейского, шёл среди могил. Он остановился у надгробия, где было написано: «Президент России: Громов Марк Михайлович. 1950-2003 год. «Но не всегда будет мрак там, где он огустел» (Ис. 8.22). Мужчина скупо улыбнулся и огляделся вокруг, словно ощущал на себе невидимый взгляд. «Кто-то следит за мной?», – страх быть замеченным, немного угнетал единственного посетителя кладбища в лоне осенней листвы, что так горит ярким жёлтым огнём.
Эдуард Аверихин после окончания войны в 2003 году всегда бдителен и никому не верит на слово. Всегда нужно полагаться только на свои силы. Начальник полиции скинул опавшую листву с надгробия президента; открыл бутылку виски и вылил спиртное на могилу; потом сел рядом и стёр пыль с гранитной плиты.
8 мая 2003 года. Москва.
Эдуард Аверихин и президент сидели в укрытии и ждали лучшего момента для нападения.
– Зараза! Зажали! – кричал из укрытия Марк Громов.
– Выждем, когда у них закончатся патроны и постараемся выбраться из тисков.
– Это конец, Эдуард. Для меня в первую очередь. Я как лидер не смог достучаться до людей. А теперь эти твари разбомбили наш город и хотят убить меня как террориста. Дьявол! Мы проиграли, Эдуард. Теперь вся власть будет в руках сатанистов. Город восстановят, это место станет центром мира, сюда будут сбираться все за лучшей жизнью, но это ловушка для скотов, – президент прервал свои размышления и перезарядил автомат. Он повернулся к Эдуарду и смотрел ему прямо в глаза. – Моя битва закончилась, погибать – так уж с честью. А у тебя ещё всё впереди. Ты будешь один среди хищников, но настанет время перемен, и ты вернёшь этому миру свободу и порядок. Береги сына и жену.
– Марк Михайлович, я вас не оставлю!
– Ты должен жить – это мой тебе последний приказ. Уходи, я отвлеку их.
Президент вышел к людям в военной экипировке, которые прекратили огонь и опустили оружие.
– Он вышел. Какие ваши указания? – доложил по рации военный.
– Послушаем, – позвучал грубый голос из динамика рации, – что он скажет перед смертью. СМИ здесь, им нужно зрелище.
Президент вышел к военным и показался перед камерами. В это время с вертолёта начал вещать журналист:
– Из укрытия вышел президент. Военные его окружили. Он сдаётся, а это означает, что его будут судить в Гааге за все преступления, которые совершил со своими советниками против человечества. За развязанную Третью мировую войну.
Марк Громов держал в руках автомат и начал обращение к людям, в надежде на понимание и поддержку народа:
– Я обращаюсь в последний раз к своим гражданам и просто к людям на нашей необъятной земле. Вы сделали выбор и своим молчанием, дали согласие на долгие годы рабства. Как только моя жизнь прервётся здесь и сейчас, никто больше не продолжит борьбу. Моё дело канет в небытие и будет жить только в учебниках истории. Только не как спасение, а как уничтожение всего живого на этой святой земле. Я не боюсь, смерти и Божьего суда, ведь я вёл борьбу со злом. Пусть меня считают безумным стариком, но то, что я видел – никогда не забуду. Сатанисты в этот раз победили. Я вас всех с этим поздравляю. «Но не всегда будет мрак там, где он огустел». У вас ещё есть шанс на спасение и свободу. Прощайте.
Президент направил свой автомат в сторону военных и начал перестрелку. В ответ на него посыпался ответный удар, и старик быстро умер от множества ранений. Журналист, который вёл прямую трансляцию с места событий, чуть не выпал из вертолёта при виде смерти президента.
– Марк Михайлович открыл огонь по военным. К сожалению, до суда он не дожил. Очень жаль.
Тело Марка Громова положили в чёрный пластиковый пакет и увезли с места исторического события. Россия объявила о капитуляции, и вооружённые силы были расформированы. Был закреплён отказ от создания Россией когда-либо в будущем сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил. Были переизбрания нового президента, и была создана новая ДУМА. Тело старого президента было решено уничтожить и лишить каких-либо похорон. Сжечь, а пепел выбросить в море. Это в наказание за все преступления против человечества.
***
Тёмный квартал Москвы. Только что прошёл дождь и перемешался с ночным воздухом города. Эдуард Аверихин стоял над телом президента, которое украли по его приказу.
– Старика нужно похоронить по-человечески, – отдал Эдуард приказ своим людям.
– Как прикажите, начальник. И примите наши поздравления о повышении. Те документы, которые вы сдали мировому правительству ещё больше доказали виновность Марка Михайловича. Ваше повышение было предрешено.
– Я выполнял свой прямой долг. Не нужно благодарностей.
Новый начальник московской полиции ушёл, и его тень растворилась в мрачном городе покрытый руинами и разрухой.
2012 год. Осень. Москва.
Бывший президент давно лежал в могиле и только один единственный человек каждый год приходил на его могилу.
– Я не забыл о тебе старик, как и остальные, в ком ещё остался здравый смысл. Но нас с каждым годом становится всё меньше, тяжело продолжать битву в сердце врага. Боюсь, скоро и я сдамся, стану ещё одним винтиком нового мира. Ты был прав: «С их приходом наш мир станет безумным и бесчеловечным. Мы станем рабами кучки психов, в ком нет ничего святого». Вы были правы, Марк! Вас никто не слушал, считали безумным стариком, но как же вы были, чёрт возьми, правы! Весь мир стал играть по их правилам, кто кого сожрёт, разбогатеет и станет очередным боссом. Бандитами их назвать невозможно, а сатанисты для них самое подходящее прозвище. Некоторые страны не играют по глобальному сценарию, но их территории пустеют, люди бегут за ложной жизнью, лишь бы стать успешным, пользоваться благами нового мира. Боже, как же мы все обезумили, всё потеряно, мы живём в утопии. Знаешь, старик, о чём я прошу каждый день Бога? Чтобы он побыстрее устроил нам апокалипсис, чтобы стёр нас с лица земли и начал всё заново.
– Бог давно покинул нас. Но если вы хотите судный день, то я могу это устроить.
Душевный диалог был прерван визитом девушки. Её шаги не услышал Эдуард, хотя он всегда бдителен. Он внимательно смотрел на девушку в чёрном пальто и костюме. Её чёрные как тьма глаза, разглядывали Эдуарда, точнее пожирали его. Но при этом эти глаза были пусты и грустны. Девушка держала тоже бутылку виски, но ещё полную.
– Думаю, старику будет многовато виски. Вы так не думаете, начальник?
– Помянем его. Хороший был человек.
– С этим не поспоришь.
Девушка села напротив Эдуарда, открыла бутылку и передала начальнику.
– Я за рулём, а вам даже полезно, начальник.
Он взял виски и сделал пару глотков. Алкоголь быстро согрел нутро начальника полиции. Он повернулся к девушке, которая смотрела куда-то или о чём-то думала. Эдуард сразу понял кто перед ним: Пьеро или Монстр с душой Ангела. Эта девушка и её напарник Рыжий Чёрт совершили много злостных преступлений, а сейчас организовали целое движение в стране – Анархия. Рыжий погиб, но всё ещё преследует полицию и каждый раз намекает, что город не спит по ночам. До Эдуарда, дошли слухи, что эта девчонка совсем поехала крышей после смерти друга, стала ещё опасней и непредсказуемой. И он понял, что это его единственный шанс поймать анархистку.
Ветер всё колыхал и обрывал осеннюю листву. Эту молчаливую идиллию нарушил щелчок предохранителя. Начальник полиции нацелил свой пистолет в сторону Яны, она это заметила, но даже не повернулась к Эдуарду.
– Стреляйте! Может быть, вы тот самый человек, который избавит этот мир от меня?
– Свинец против монстра – ничтожное средство. Ты была когда-то человеком, но сейчас ты бездушное животное.
Эдуард немного волновался и был готов к нападению, потому что не в первый раз с ней сталкивается и знает на что способно это чудовище. Яна всё сидела и была спокойна как тихий зимний вечер.
– Монстр, чудовище, тварь и так далее… Люди привыкли видеть только ужасное в человеке, такова их природа, дальше своего слабоумия ничего не видят. А вы знаете, как рождаются монстры, начальник?
– Заткнись! В этот раз ты мне зубы не заговоришь. Стала такой же, как твой покойный рыжий друг.
Яна молча встала и пошла по тропинке к выходу из кладбища, а Эдуард всё держал её на прицеле.
– В спину стрелять нехорошо, начальник.
– Тогда повернись, чтобы я мог смотреть тебе прямо в глаза!
Как только чёрный силуэт повернулся – тут же прозвучал выстрел и растворился в гробовой тишине. Прошло несколько секунд, девушка слегка улыбнулась и достала пулю из дыры в пальто и показала Эдуарду.
– Хорошая попытка, но у меня в этом месте нет сердца.
Пуля упала на жухлую листву. Яна ушла и растворилась в тумане, а Эдуард стоял в одиночестве и размышляя над происходящим.
– Что же ты наделал, Менжинский… Лучше бы она умерла тогда, чем делать из неё бездушное чудовище, которое не чувствует боли и страха.