И все продолжилось, но уже втроем. Не надо было теперь прятаться по углам, я почти полностью забросил работу и ударился в страсть. bon∙bon стала меньше времени уделять мытью полов, а Софи даже немного забросила свой сад и мы с Ариэль ей решили ей помочь. Конечно, мы и там потрахались. Комары кусали голые тела и мы разбили пару горшков, но когда ты на крыше дома в Париже ебешь двух восхитительных женщин, ничто не имеет значения. Мы были свободны и любили развлекаться.
Лучшим на моей памяти был случай в загородном парке. Мы поехали на пикник на велосипедах, и расположились на лужайке рядом с тропинкой. Вокруг было не очень много людей, но они проходили изредка. Мы лежали на пледах, девушки были в легких летних платьях, я в льняных шортах и майке. Мы разговаривали на легкие темы, смеялись, ели сыр и пили вино. Потом bon∙bon легла на бок и начала снимать свои трусики. Платье было свободное, она смогла сделать это почти незаметно. Софи на секунду опешила, но через мгновение повторила за bon∙bon. Они подсели друг к другу и начали целоваться. Я возбудился и начал мять свою ширинку. По парку в любой момент могли пройти люди, я не мог просто наброситься на них, хотя заметил, как рука bon∙bon проникла под платье Софи. Было слышно, как у нее участилось дыхание, но полностью кричать она не могла. bon∙bon ловко нырнула под ее пышную юбку и продолжила обрабатывать Софи снизу. Тут уже тяжело было сдерживаться. Я подсел к Софи, начал целовать ее и поглаживать груди. Я чувствовал, что она близка к пику, и хотел быть с ней в этот момент. Своей рукой она взяла мой член и начала его наяривать. Нам было очень горячо, и я кончил вместе с ней.
Мы легко приняли малышку bon∙bon в свою жизнь и так же легко ее отпустили. Прошел уже год с того времени, и я не знаю о ней никаких новостей. Она исчезла как летний мотылек, сгоревший на огне, и отразилась в памяти навеки приятным воспоминанием.
Август 1982.