Случайный мир

– Ксермет, можно вопрос? – робко произнес коренастый легионер с рыжей всклокоченной копной волос и пышными рыжими усами.

– Конечно, Азиз, спрашивай. – Ксермет вздохнул и повернулся к нему.

– Слухи ходят… – немного замялся воин, – да в общем-то и не слухи даже, а факт. Ты наездника сегодня убил.

Рыжий украдкой посмотрел на товарищей, ища в их глазах поддержки.

– Каково это? Как тебе это удалось?

Над костром нависла тишина, все пристально смотрели на Ксермета. Старый легионер в видавших виды поблекших доспехах, который начал было собирать со стола игральные кости, так и замер, неестественно склонившись над столиком, как будто боясь спугнуть ответ с губ своего начальника. Ксермет нахмурил брови.

– Да, это не слух. А каково это? Не знаю, ребята. Особой гордости я не испытываю. Особой радости тоже. Скорее грусть и отвращение. Отвращение к этой черной магии, когда один-единственный колдун может натворить столько бед. Когда один человек управляет умами тысяч и превращает их в диких животных. И, как бы это странно ни звучало, вам всем крупно повезло, что вы в этой мясорубке не слышали моего приказа и не пошли со мной в атаку. Убийство наездника – это не моя заслуга. Вернее, не только моя. Это заслуга всех наших братьев, всех восьмидесяти трех человек, которых сегодня лишилась наша сотня. Всех тех, кто смело сражался, пробиваясь сквозь толпы безумных к этому воплощению зла. Всех тех, кто ценой своей жизни остановил это чудовище. Только благодаря им мы сейчас стоим здесь и разговариваем друг с другом. Вам всем сегодня повезло, можете праздновать второй день рождения. А мне повезло еще больше – я стою сейчас здесь перед вами и до сих пор удивляюсь, как я сегодня остался в живых. Хотите знать, что там было, на том берегу реки? Просто сходите в лазарет и посмотрите на Джада. Его внешний вид сейчас гораздо красноречивей моих слов.

Ксермет окинул собравшихся тяжелым взглядом. После минуты неловкого молчания число желающих собрать игральные кости и диски резко возросло. Все суетливо заходили вокруг маленького столика, нарочито тщательно собирая игральные принадлежности и остатки еды.

– Сто-о-ой! Покажи себя! – вдруг донеслось со стороны траншеи.

Темные фигурки часовых поспешно сбились к центру, обнажая мечи. Ксермет взглянул наверх, в сторону дозорных на горе. Они указывали куда-то вниз, в сторону зарослей кустов у уходящей в ночь дороги.

– Все за мной, – прокричал Ксермет, уже готовый бежать в сторону траншеи. – Равван, оставайся здесь, – обратился он к молодому воину с жидкой бородкой, – разбуди остальных и будь готов бежать в основной лагерь, если тут вдруг станет жарко. За мной, ребята, за мной! Живо!

Глава 8
Лестница в темноту

Жирная зеленая муха лениво двигалась меж треугольных листьев приземистого кустарника. Она часто останавливалась, суматошно потирая маленькие лапки и вращая огромными глазами. Ксермет завороженно следил за ее движениями, то и дело посматривая чуть в сторону, где ветки куста переплетались с длинной травой.

– Ксермет, вот ты где! – донесся издалека звонкий мальчишеский голос. – Тебе что, Рейнар вообще все мозги отшиб на тренировке?!

Юноша перепрыгнул через небольшую каменную ограду, которая неизвестно с какой целью стояла по самому центру небольшого дворика у самой крепостной стены.

– Больше часа тебя уже ищу! Ну чего ты тут расселся, спрашивается? Пойдем хоть к морю сходим, искупаемся, жара такая, – пробурчал он, подходя ближе.

Ксермет осторожно повернул голову и поднес палец к губам. Джад остановился и нахмурил брови.

– Чего ты там нашел? – произнес он, переходя на полушепот.

Ксермет помахал ему рукой, подзывая подойти поближе.

– Смотри, – показал он ему на куст, когда Джад медленно приблизился и наклонился к Ксермету.

– Чего там? – Джад сощурил глаза, всматриваясь в пыльные листья. – Ксермет, ты что, дурак, что ли? – вдруг возмущенно сказал он, заметив медленно ползущую муху. – Ну муха, ну жирная как слон, и чего дальше?

Ксермет схватил его за руку.

– Заткнись, – шепотом произнес он, – смотри вон там, рядом с ней, за тем листом.

Джад прищурился еще сильнее.

– Это что еще за хрень такая? – Джад выпучил глаза, вглядываясь в странное насекомое, которое сидело неподвижно и практически сливалось с листьями.

– Богомол. Мне Аваки про таких рассказывал на природных уроках. Их, говорят, мало совсем осталось. Смотри, он давно там уже сидит, вообще не двигается. Ждет, пока эта муха к нему подползет поближе.

В этот момент листья кустарника еле заметно дернулись. Ксермет и Джад невольно моргнули. Муха судорожно била лапками в воздухе, в то время как богомол сжимал ее в своих острых клешнях, вонзая их все глубже. Мальчишки удивленно посмотрели друг на друга.

– Я даже и не заметил, когда он ее, – восхищенно сказал Джад, – только что тут ползала – и на тебе.

– Смотри, он же ее заживо ест! – завороженно пробормотал Ксермет.

Богомол не торопясь водил мощными челюстями, не обращая ни малейшего внимания на попытки своей жертвы освободиться.

– Да уж. Хорошо, что он все-таки насекомое просто, а не зверь какой-нибудь с лошадь величиной, – резюмировал Джад, потихоньку теряя интерес к происходящему. – А чего ты тут сидишь-то вообще?

Джад обвел глазами маленький дворик, за которым, по всей видимости, никто давно уже не ухаживал. Он находился в одном из самых дальних концов замка, в самом углу, и был зажат между крепостной стеной и высоким каменным зданием со складскими помещениями. Попасть сюда можно было только через узкую полуразвалившуюся арку, втиснутую между стеной и домом.

Назначение этого двора было совершенно неясным. Скорее всего, воспаленное воображение какого-нибудь древнего архитектора усмотрело в этом каменном колодце идеальное место для уединения и раздумий. Об этом косвенно свидетельствовала почти стертая фреска, на которой была изображена модель мироздания. Каким бы ни был первоначальный замысел, Ксермет и Джад обычно бывали здесь, лишь будучи совсем маленькими, во время игры в прятки.

– Джад, ты когда-нибудь задумывался о том, зачем здесь нужен этот двор? – Ксермет наконец оторвал взгляд от богомола, который по-прежнему медленно поедал не двигающуюся больше муху.

– В каком смысле зачем? – Джад выразил на лице крайнюю степень изумления от абсурдности подобного вопроса. – Здание вот это здесь построили, – кивнул он на склад, – немного места осталось между ним и стеной. Сделали дворик. Вон украсить даже попытались, так сказать, – указал Джад на фреску, – ну а потом и забыли, потому что на фиг он здесь никому не нужен. Тут, наверное, сто лет уже никого не было, только ты сидишь медитируешь, не даешь этому, как его, богомолу пожрать спокойно.

– Вот я тоже всегда примерно так думал, – отозвался Ксермет. – Сегодня утром с Аваки мы говорили об обороне крепостей. Вернее, о том, как меняется жизнь замка во время осады. Ну там голод и все такое. И Аваки в качестве примера привел, естественно, наш замок. Он вывалил на стол кучу каких-то планов и чертежей, пытаясь найти приличную схему, чтобы наглядно все обсудить. Там чего только не было – и схемы каких-то коммуникаций, и планы строительства… И буквально на пару секунд наверху оказался очень любопытный чертеж нашего замка. Сам замок, ну там стены и здания, нарисован тонким серым пером, как будто прозрачный совсем, а красным жирным пером кругом какие-то ходы и комнаты. И Аваки посмотрел на эту схему с таким видом, как будто либо не знает, что это, либо не понимает, откуда она здесь взялась. Скорее второе, так как после недолгого замешательства он ее быстро свернул пополам и тут же спрятал в ящик стола.

– И ты что, не спросил у него, что это было? – прервал его Джад.

– Спросил, конечно. Он только отмахнулся от меня и сказал, что это так, наброски какие-то. Да только никакие это не наброски! Там целая сеть потайных ходов была на том чертеже, звезды мне свидетели. Я, естественно, за такое короткое время ничего толком рассмотреть не смог. Но кое-что все-таки заприметил.

Ксермет загадочно улыбнулся, глядя на товарища и оценивая произведенный своими открытиями эффект.

– Ну, рассказывай, чего ждешь? – недовольно отозвался Джад.

– Так вот, – продолжил Ксермет, больше не скрывая удовлетворения самим собой, – там еще кроме этих ходов были в нескольких местах такие маленькие пиктограммы, на двери похожи. Я так с ходу не понял, чему они соответствуют в реальности. Кроме одной…

Ксермет выдержал многозначительную паузу.

– Одна такая дверь была прямо в этом самом дворике нарисована. Ошибиться невозможно – этот двор здесь один такой в этой части замка. Вот я этот вход здесь и искал, пока случайно в кустах не увидел богомола. Ну а потом ты пришел.

– Не, Ксермет, ты точно дурак все-таки, – сказал Джад, с азартом оглядываясь по сторонам, – тут такое, а ты сидишь на какую-то букашку пялишься! Давай искать!

Недолго думая Джад принялся методично исследовать стены.

За два с лишним часа территория дворика была обследована полностью. Без внимания не остались ни массивные камни крепостной стены, ни пыльная поверхность склада, ни старая арка у входа. Ксермет с Джадом изучили каждый вершок земли, заглянули под кусты, в которых довольно спал сытый богомол, скрупулезно простучали непонятную ограду в центре двора, которая вызвала у них наибольшие подозрения своей абсолютной неуместностью. Тяжело дыша и обливаясь потом, они стояли теперь друг напротив друга.

– А может, ты все-таки не так что-нибудь понял, а? – протянул Джад. – Может, и не здесь этот ход?

– Здесь. Я же говорю, там нельзя было перепутать. В этой части замка ничего похожего нет. Он на то и потайной ход, что его так просто не найти…

Ксермет разочарованно начал озираться по сторонам и в конце концов уставился на старую фреску с моделью вселенной. Красный луч Великого Тоннеля практически стерся и был еле заметен на пыльной стене. Снизу и сверху он упирался в небесный купол. Многочисленные звезды превратились в еле видимые белые точки.

Ксермет уставился на девять миров, нанизанных на луч, переводя взгляд от одного к другому. Три мира демонов, погруженные в синее пламя, почти слились с неровной поверхностью. Краска с миров людей практически полностью облупилась, а сквозь изображение их собственного мира пророс пучок травы, скрыв под собою добрую половину Срединного архипелага. Мир алиотов и вовсе почти стерся со старой стены.

Ксермет нахмурился и подошел поближе. Он выдернул жухлую траву и провел рукой по шероховатой поверхности. Там, где была трава, теперь ясно виднелась узкая щель. Ксермет постучал пальцами вокруг.

– Джад! Там пусто под изображением, слышишь. – Он еще раз постучал рядом с узким отверстием, а затем другой рукой по стене чуть поодаль. Джад подошел ближе и извлек из кармана небольшой ножик. Он просунул лезвие в узкую щель, разрезав Акамарскую империю пополам.

– Там землей все забито, – отозвался он, старательно двигая лезвием из стороны в сторону. – Погоди, там есть что-то… – Лезвие с легким скрипом уперлось во что-то железное. Джад надавил на рукоять. Внутри что-то щелкнуло, и со стороны старой каменной арки донесся гулкий хлопок. Ребята резко повернулись и замерли с открытыми ртами.

Большой кирпич у основания арки отъехал в сторону. Ксермет подошел к нему, взялся за неровные края руками и потянул на себя. За ним оказалось узкое отверстие шириной почти в два локтя. Джад подошел ближе и принялся осматривать тайный ход.

По сторонам отверстия виднелись некие подобия металлических крючков, к которым крепилась кирпичная дверца. Отверстие уходило куда-то вниз, и на темной стене узкой шахты Ксермет разглядел ручки лестницы. Он взволнованно посмотрел на Джада. Сердце в груди бешено заколотилось.

– Ну чего сидишь, полезли!

Джад опустился на колени и просунул голову в дыру. Отодвинув Ксермета, он протиснулся в отверстие и начал спускаться вниз.

– Уф, грязища какая, здесь точно давно никого не было.

Джад добрался донизу и с гулким звуком спрыгнул на каменный пол.

– Здесь ход куда-то. Темнотища, ни черта не видно. Хотя подожди-ка, кто-то тут явно хорошо подготовился.

Джад со скрипом открыл крышку старого сундука, который стоял в углу у прохода.

– Да тут целый склад со свечками! И огниво! Давай, Ксермет, спускайся!

Ксермет осторожно пробирался вслед за Джадом по длинному узкому коридору при тусклом свете свечи. Он прикрывал рукой голову, которой уже несколько раз больно ударился о низкий потолок. Стены тоннеля были заляпаны липкой грязью и обвиты толстыми слоями паутины. Жирные пауки начинали суетливо дергаться, чувствуя приближение непрошеных гостей. Внезапно Джад резко остановился, и Ксермет налетел на него сзади.

– Джад, чего такое? Ты чего тормо…

Джад зажал ему рот рукой, и Ксермет замер.

– Тихо! – прошептал Джад. – Я вроде голоса слышал.

Ксермет прислушался. Тьма, которая вязкой черной пеленой окутывала маленькое пламя свечи, стала вдруг почти осязаемой. Где-то вдалеке мерно капала вода. Ксермету стало немного не по себе, и, чтобы развеять это гнетущее ощущение, он уже совсем собрался отпустить какую-нибудь шутку (похоже, Джад, это не мне Рейнар все мозги отбил на тренировке, а тебе), как вдруг издалека донеслось что-то похожее на разговор. Ксермет вздрогнул.

– Я тоже слышал, – произнес он шепотом, широко раскрыв глаза от волнения. – Джад, пойдем отсюда. Нечего нам здесь делать.

– Да ты что! Зря, что ли, мы столько времени этот ход искали! – злобно пробурчал Джад. – Давай за мной, эти голоса далеко совсем. Мы всегда успеем назад уйти, прежде чем они нас заметят. Неужели тебе неинтересно взглянуть, кто здесь шарахается, в этих подземельях?!

Ксермет сдался и послушно пошел за товарищем. Опять куда-нибудь ввяжемся. Вечно я его слушаю. Сердце Ксермета бешено стучало, в то время как он осторожно ступал по темному коридору, пытаясь не шуметь. Через некоторое время голоса стали громче. Слов разобрать было нельзя, однако отчетливо было слышно, что разговаривают несколько взрослых мужчин.

– Джад. Джа-а-ад! – шепотом позвал Ксермет. – Идем отсюда. До добра это точно не доведет.

– Тише ты. – Джад отмахнулся от него рукой, как от назойливой мухи, и пошел дальше.

Тоннель расширился и стал гораздо выше, так что нагибаться теперь не было больше необходимости. Коридор слегка вильнул вправо, и ребята невольно остановились. Шагах в десяти впереди было отчетливо видно маленькое пятно света, похожее на наблюдательное отверстие в двери. Джад задул свечу и жестом призвал Ксермета сделать то же самое. Стараясь не проронить ни звука, они двинулись вперед.

– Так, хватит. Терпение у меня закончилось. Даю тебе последний шанс ответить на вопрос, иначе мы перейдем к иным методам, – донесся до них уверенный мужской голос, и Ксермет застыл на месте, как будто его чем-то оглушили по голове.

– Это же мой отец, – прошептал он, белея от страха и хватая Джада за руку.

Джад замер. Будучи двоюродным братом Ксермета по матери, он многое себе мог позволить в замке, однако конфликт с собственным дядей точно не входил в его планы. Это был, пожалуй, единственный человек на свете, которого он по-настоящему боялся. Родители Джада погибли давным-давно в какой-то безымянной войне, их он совсем не помнил.

Его тетка, вэйзеро Мэнэн, мать Ксермета, настояла тогда на том, чтобы взять мальчика к себе, и всегда хорошо относилась к нему, практически как к собственному сыну. Она была, пожалуй, единственной женщиной на свете, которую он по-настоящему любил.

Его дядя, дедж Зандр, напротив, ни на секунду не забывал о его происхождении и всегда четко давал ему почувствовать разницу. Хотя росли они с Ксерметом вместе, их воспитание в корне отличалось: из Ксермета готовили будущего правителя, а из Джада – умелого воина. Джад проходил ту же боевую подготовку, что и Ксермет, однако занятия с дебтерой Аваки оставались за пределами его образовательной программы (сам Джад, в общем-то, не очень горевал по этому поводу).

– Итак, повторяю в последний раз: что тебе известно о планах императора Аниго? – прозвучал нетерпеливый и раздраженный голос.

– Ничего, я же уже все сказал, я возглавлял отряд акамарской армии. Мы должны были оккупировать прибрежные районы Цефейского княжества, чтобы подготовить плацдарм для высадки основных сил. Больше я ничего не знаю! – прозвучал в ответ тонкий голос, срывающийся на визг.

– Операция эта, как мы оба знаем, провалилась. Мы также оба знаем, что Аниго плевать хотел на тебя лично, в конце концов ты не единственный брат его любимой супруги, – продолжал дедж Зандр. – Тебе лучше начать говорить прямо сейчас. У нас есть много методов развязать язык, и я тебе обещаю, они тебе не понравятся.

– Я же говорю, я ничего не знаю больше, – вновь взвился писклявый голос, разносясь по длинным коридорам подземелья. До Ксермета и Джада донесся хлесткий удар, а за ним приглушенный выдох.

– Тебе было дано слово, ты этой возможностью не воспользовался. Дальше вместо приятного общения со мной ты будешь наслаждаться гораздо менее приятным общением вот с этим замечательным человеком, которого мы между собой ласково называем Медвежонок. Не без доли сарказма, разумеется.

Дедж Зандр усмехнулся. Вновь послышался звук удара и сдавленный стон.

– Это он так здоровается, – продолжил Зандр. – Он будет рад сообщить мне, когда ты будешь готов к разговору. Будь уверен, он не любит меня беспокоить по пустякам и придет ко мне только тогда, когда полностью будет уверен в твоих искренних намерениях поддержать беседу.

– Я шурин самого императора, он… – опять удар и стон.

– Ничего, не волнуйся, вы с Медвежонком подружитесь. Спешить нам некуда, и искать тебя здесь тоже никто не будет. Видишь ли, мой хороший друг цефейский князь Лигуло сейчас очень занят подготовкой к войне. Официально помочь я ему не могу, как бы ни хотел, ведь я всего лишь вассал гакрукского короля, а Гакруксия еще не вынесла официальной позиции по этому конфликту.

Однако ничто мне не мешает по-дружески оказать радушный прием княгине с дочерьми, которые прибыли недавно на торговом судне, а также, как ты сам выразился, шурину самого императора, доставленному на том же судне, скажем так, в праздничной подарочной упаковке с кляпом во рту вместо банта. Желаю приятно провести время.

Тяжелая железная дверь жалобно скрипнула, и послышались удаляющиеся гулкие шаги.

– Медвежонок, не разочаруй меня, – крикнул Зандр издалека.

– Все будет сделано в лучшем виде, – отозвался низкий грубый голос. – Ну что, шурин императора, – продолжил он, когда шаги стихли. – Мои вопросы будут гораздо легче. Скажи мне, это правда, что в Акамарской империи зубная медицина достигла таких высот, что можно вылечить гнилой зуб, не удаляя его?

До ребят донеслось бряцание железа.

– Молчишь? – продолжил Медвежонок. – Какой ты все-таки неразговорчивый. Я бы даже сказал, невежливый. Ну, как бы то ни было, мы находимся не в Акамарской империи и у нас тут совсем другие инструменты для лечения зубов. Вот смотри…

Ксермет взял Джада за руку и беззвучно кивнул ему в сторону темного коридора. Джад вышел наконец из оцепенения и утвердительно кивнул ему в ответ.

Назад они пробирались осторожно, не говоря друг другу ни слова. Тоннель больше не казался им таинственным. На смену восторгу пришел страх и желание побыстрее покинуть это место. Душераздирающие крики летели им вслед сквозь узкие коридоры, подгоняя к выходу.

Глава 9
Через горы

Вокруг лазарета царил первозданный хаос. Запыхавшиеся эскулапы бегали от палатки к палатке, шумно переругиваясь между собой. Лекарств и бандажей катастрофически не хватало: вместе с частью продовольственного обоза сгорели и две телеги с медикаментами.

Ксермет только что вышел из палатки с ранеными и теперь злобно озирался по сторонам. Его взгляд упал на молодого эскулапа с копной длинных взъерошенных волос и опухшим от бессонной ночи лицом, который устало брел в сторону медштаба, чтобы хотя бы немного отдохнуть.

– Эй, ты, стой! – выкрикнул Ксермет и быстрым шагом направился к нему наперерез. – Стой, к тебе обращаюсь!

Эскулап остановился, недоумевающе глядя на приближающегося легионера. Ксермет подошел к нему вплотную и наклонился к самому его лицу.

– Где Джад?! – выпалил он, брызгая на оторопевшего юношу слюной.

– К-к-какой Джад? – ответил молодой эскулап, запинаясь и делая шаг назад.

– Джад, легионер из седьмой сотни!

Ксермет придвинулся еще ближе.

– Он вчера еще вечером в этой палатке был! – проревел он, гневно тыча пальцем в сторону лазарета.

– Мне-то откуда знать, за ночь несколько человек от ран скончались, да пребудут с ними звезды. – Эскулап попытался обойти Ксермета сбоку, но, увидев, как изменилось его лицо, передумал. – А вообще сейчас вспомнил: пару человек в спецотдел перевели, для тяжелых, – махнул он рукой в сторону палатки, которая стояла отдельно от других у самой реки. – Они кричали постоянно, и, чтобы, так сказать, не деморализовывать еще сильнее других пациентов, их…

Ксермет быстро зашагал в указанную сторону, не дослушав его до конца. Эскулап облегченно вздохнул, радуясь, что сам не оказался сейчас на соседней койке со своими пациентами.

Еще за пару десятков метров до «спецотдела» до Ксермета донесся сдавленный крик. Он приблизился к входу и отодвинул тяжелую занавеску палатки. В нос ему ударил едкий запах пота, крови и человеческих испражнений. Внутри полутемного помещения стояло десять походных коек, три из которых были пусты. Два младших врачевателя склонились над кричащим легионером. Один держал его за руки, в то время как второй промывал огромную рану на груди. Они одновременно повернули головы к двери.

– Сюда нельзя, в спецотдел посетителям не положено, – сказал один из них.

Ксермет не обратил на него внимания. Его взгляд быстро переходил от койки к койке, пока не остановился на неподвижно лежавшем мужчине, который с ног до головы был замотан в окровавленные бинты. Джад. Живой. Слава звездам. Ксермет сделал шаг по направлению к товарищу.

– Я же говорю, сюда нельзя, – повторил врачеватель, изо всех сил прижимая руки кричащего легионера к своей груди. С соседней койки донесся протяжный стон, за которым последовал приступ отчаянного кашля. Ксермет взглянул на Джада. Спит.

– Еще раз скажешь мне это – и лечить придется тебя. – Ксермет повернулся к врачевателю, который всем телом налег на руки легионера, пытающегося стряхнуть его в приступе помутившей рассудок боли.

– Отойди отсюда.

Ксермет крепко взял легионера за руки и плечом потеснил врачевателя в сторону.

– А ты не отвлекайся, делай что надо, – обратился он ко второму, который застыл с банкой спирта в руке, глядя на незваного гостя. – Так как тебе временно нечего делать, – вновь повернулся Ксермет к первому врачевателю, который, воспользовавшись секундным замешательством, медленно крался к выходу, – расскажи мне, что тут у вас такое происходит, почему здесь только вы двое и не видно ни одного эскулапа поблизости.

– Так у нас тут только совсем тяжелые, – неуверенно ответил тот Ксермету, – эскулапы уже все, что могли, сделали. Остается только делать перевязки, давать лекарства, которых, кстати, почти не осталось, и уповать на звезды.

Врачеватель немного замялся, соображая, стоит ли продолжать.

– Вон тот, посредине, – кивнул он в сторону Джада, – вообще непонятно как еще жив. У него живого места на теле нет, кругом рваные раны. Его вообще сказали постоянно дурманом окуривать, чтобы в себя не приходил, – может не вынести пробуждения.

– Я закончил, можешь отпускать, – вмешался второй врачеватель. – А ты попытайся уснуть, – сказал он обессилевшему от криков и боли легионеру.

Ксермет отпустил руки воина и поднялся.

– Шанс у него есть? – обратился он к первому врачевателю. – У того, которого вы дурманом окуриваете, – добавил он, увидев, как врачеватель забегал глазами по комнате, не понимая, кого он имеет в виду.

– Он сильный, борется. Но, сам понимаешь, на все воля Алатфара.

– Делайте все возможное. И невозможное тоже. – Ксермет начал немного остывать. – Расслабьтесь, в ближайшее время я к вам точно больше не загляну. Делайте дальше, что делали, мы тут немного пообщаемся, и я уйду.

Ксермет взял из угла стул и пододвинул его к койке Джада, не дожидаясь одобрения. Врачеватель у двери хотел было возразить, но передумал.

– Он тебя не услышит. Он под дурманом, – все-таки добавил он, прикидывая, понял ли стоявший перед ним сотник все значение медицинских терминов.

– Это не суть важно.

Ксермет придвинул стул ближе и взглянул на опухшее лицо товарища. Каждое неровное движение его грудной клетки сопровождалось протяжными хрипами.

– Ну что, Джад. Что тебе сказать, дружище, держись. Не в таких передрягах мы с тобой побывали за эти годы. Когда сюда шел, надеялся, если честно, что ты очнулся уже. А ты вон как. Я ухожу завтра на рассвете. Тут черт знает что происходит кругом. Потери огромные, три четверти легиона. Раненых очень много. Хотя кому я это говорю… – Ксермет грустно усмехнулся. – Так дальше мы идти не сможем, поэтому окапываемся в этой чертовой долине. Да и опасно сейчас дальше идти. Если нам здесь такую засаду устроили, где гарантия, что через пару километров нас не поджидает еще что-нибудь в этом роде? А до цели еще дня три пути. Это при хорошем раскладе. А теперь столько раненых, и за неделю не доберемся. Сегодня рано утром был экстренный совет. Ты сам знаешь, как это обычно происходит. Каса и Мигело по любому вопросу, даже самому мелкому, имеют полярно противоположные мнения. Как-будто они заранее сговариваются. А Астаркс пытается в этой суматохе всех успокоить и еще что-нибудь решить. Ну это если повезет. И я больше чем уверен, что решено было бы двигаться дальше, несмотря ни на что. Сколько бы это времени ни заняло. Приказ есть приказ, особенно королевский. Если бы не одно «но». И это самое «но», ты не поверишь, молодая девушка, которая ночью устроила на нашей заставе у входа в долину большой переполох. Представляешь, ночь, темно, у всех нервы на пределе, и несколько десятков здоровых мужиков с мечами наготове вокруг одной испуганной девчонки.

Ксермет усмехнулся.

– Да и девушка эта – я аж остолбенел. Как она на Алансу похожа! Как две капли воды! Нет, честное слово, если бы ты был там, а не лежал бы здесь и расслаблялся, мы бы точно с тобой опять подрались из-за нее. Конечно, девчонка деревенская, да еще усталая и грязная после такой дороги, боится всего. До грациозности Алансы ей далеко. Хотя… причесать, отмыть, нормальную одежду ей… можно и перепутать, честное слово. Так вот, она говорит, что спустилась сюда как раз с тех горных районов, что окружают Королевскую дорогу. То есть примерно из тех краев, куда мы направляемся. Времени, конечно, ушло много, прежде чем она слегка в себя пришла и вообще начала с нами о чем-то разговаривать. Карту читать она, само собой, тоже не умеет, но по ее описаниям мы поняли, откуда она явилась. Район это глухой, высоко в горах, туда так просто не доберешься. Населенных пунктов там раньше и в помине не было. Она с семьей и еще пара десятков человек там жили, пытаясь уйти подальше от всей этой заварухи. И пару недель назад в их деревню заявился наездник. Поздно вечером. Бежать удалось совсем немногим: в основном женщины и дети. Они там неделю где-то сидели, почти без еды, все ждали, что кто-нибудь придет к ним. Ну, не мне тебе рассказывать, что значит встреча с наездником. Короче, сидели они, по ее описаниям, очень далеко, у самой вершины в небольшом ущелье. Да только их и там достали. Целенаправленно искали, видимо. А эта девчонка в рубашке родилась. Она за водой как раз ходила к источнику. Вернулась, а там… В общем, растерзанные все.

Сотник помолчал.

– Можешь представить, в каком она сейчас состоянии и чего нам стоило от нее добиться каких-либо достоверных сведений. Но главное-то не в этом. Два года, говорит, там прятались, все спокойно было. А тут раз – наездник в этом районе. Что он там делал, спрашивается? Для удовольствия по горам лазал, крестьян выслеживал? Тут что-то нечисто. Угрозы эта деревня никакой точно не представляла, значит, попросту не хотели лишних свидетелей. Теперь сопоставь это с засадой, которую они нам здесь устроили. Мы-то считали этот регион относительно безопасным. Значит, пронюхали, что король что-то готовит. Нельзя нам дальше идти бездумно. И так столько людей потеряли уже. В общем, совет, как водится, длился долго. Каса с Мигело практически подрались, растаскивать пришлось. Но решение все-таки приняли. Основная часть нашего легиона остается здесь и усиливает укрепления. Ну, для тебя это новость хорошая. Ты, друг, в таком состоянии далеко с нами вряд ли уехал бы, даже в обозе.

Он нахмурился и продолжил:

Две группы пойдут вперед, на разведку. Одна дальше, по Королевской дороге, человек пятьдесят. Достаточно много, чтобы дать резонный отпор либо спастись бегством и при этом не всем сразу погибнуть. Нельзя двигаться дальше, пока не узнаем, что там с армией короля. И есть ли она еще…

Вторая группа, человек десять, пойдет в горы, в те места, откуда пришла эта девушка. В поисках чего-нибудь необычного, проверить, нет ли там каких сюрпризов. При успешном стечении обстоятельств эта группа пойдет дальше. Девчонка утверждает, что там есть горные тропы, по которым небольшой отряд может пройти в долину Омо, к лагерю короля. И тогда цель, понятно, та же, что и у первой группы.

В общем, Джад, я вызвался вести эту вторую группу. Потому и здесь. Как говорится, не прощаюсь, но и не обещаю ничего. Да и ты, как я вижу, не в лучшей форме.

Ксермет пристально посмотрел на пропитанные кровью повязки Джада. Врачеватели принялись тем временем за следующего легионера, который был без сознания или в глубоком сне и на их действия никак не реагировал. Джад лежал неподвижно и лишь тяжело дышал.

– А еще знаешь что, Джад? Меня же все спрашивают, что там с наездником произошло. Как мне это удалось вообще. Ребята наши спрашивают. Астаркс спрашивает. Но я-то к нему подобрался только потому, что ты двух этих здоровенных безумных на себя взял. А ты – вон как. Хорошо еще эскулапы быстро подоспели, я тебя им на носилки сгрузил, а сам так и свалился там от усталости. Меня тоже помяли хорошо, но с тобой, конечно, ни в какое сравнение. Ладно, Джад, пора мне. На рассвете выдвигаемся, а много еще чего надо подготовить. И главное, Джад, не вздумай умирать.

Ксермет легко коснулся кончиков пальцев окровавленной руки товарища.

– У меня же ближе тебя никого и не осталось…

Ксермет резко поднялся и направился к выходу. Оказавшись на улице, он с удовольствием вдохнул свежего воздуха. Борись, Джад, борись. Еще увидимся с тобой. Ксермет совсем собрался было уходить, как увидел неподалеку кочевника Макхэква, который целенаправленно шел к нему быстрым шагом. Солнце отбрасывало слепящие блики от его голого торса, пронизанного паутиной коряво затянувшихся шрамов.