– А я вот не уверена. Что принесёт семья? Наверное, заведу её после того, как встану на ноги и смогу достигнуть определённых целей. Тогда передам свои знания и опыт дальше любимому человеку, который бы смог оценить этот опыт. Кстати, у меня для тебя есть подарок.
– Довольно странный подход для того, чтобы вручить подарок. Неужели ты все это время сводила к обручальному кольцу? Знаешь, поразмыслив, я согласен!
– Нет, обойдешься без кольца, я вырезала из дерева маленькую статуэтку в форме слоника. В одной книге суеверий написано, что он позволяет добиться успехов во всех начинаниях. Пусть ты запомнишь этот момент как символ того, что мы оба придем к мечте. Что мы оба сможем добиться счастья.
Она робко достала из кармана маленькую деревянную фигурку с коротким хоботком и протянула мне. Приняв её из рук и почувствовав, насколько они теплые, у меня возникло желание не отпускать их вместе с статуэткой. Но, естественно, я этого не сделал, лишь задержался на пару мгновений, вглядывался в её оценивающее лицо, которое пыталось понять, понравился подарок мне или нет. Которое смотрело на меня с неподдельным любопытством. Улыбнувшись, я получил еще один подарок – улыбку в ответ.
– Спасибо, не стоило. Он правда очень красивый. И долго ты его делала? – я рассматривал слона в руках и нахваливал. Он был хорош, действительно хорош. Форма не хуже, чем любое творчество, что продается в магазине. – Думаю, у меня ушли бы годы на то, чтобы сделать что-нибудь такое своими руками!
Самые прекрасные подарки – что сделаны своими руками. Те эмоции и труд, что вкладывает в них человек, передаются тебе, и ты невольно начинаешь ощущать себя более важным в его жизни.
Она отмахнулась от меня рукой, слегка смущенная таким комплиментом.
– М-да, и этот человек хочет стать изобретателем. Мне кажется, твое место в продавцах-подхалимах, а не у чертежей и станков.
– Ну, ты можешь издеваться, как хочешь, ведь у меня нет для тебя подарка, но я бы с радостью чего поел. Как-то не думал, что мы пойдем играть в Индиану Джонса, так бы взял с собой чего вкусного.
Дикая сухость во рту после сигареты и легкое головокружение подгоняли меня. Аня задумчиво начала рыться в своем пальто и, ничего не найдя, развела руки в стороны.
– Придется совершить рейд в какую-нибудь забегаловку, чтобы утолить твой голод. У тебя есть мелочь? Пару блинов с мясом сейчас были бы кстати, – при этом я услышал отчетливый звук причмокивания, как будто рядом находился гурмэ, который поднес три пальца ко рту и чмокнул их.
– Что-то было, только нужно сначала проверить, сможем ли мы вообще добраться до тошниловки, а то вдруг контейнер уже окружила свора бродячих собак, которые увидят блины в нас.
– Шутки у тебя всё-таки ужасные. Пойдем давай, а то я уже начинаю мерзнуть от темноты, что вокруг, – она уперлась руками в кресло и резко встала, что заставило его откатиться назад и удариться о крышку ящика. Я последовал её примеру, и моя столь ненадёжная конструкция рассыпалась под задницей, так что вышло довольно комично.
– Дамы вперед, и вообще, я не шутник, а реалист с тонким чувством вкуса. Ведь что может быть лучше, чем блин с яблоком и бананом в сахарной пудре!
Пытаясь протиснуться за ящик, Аня резко повернула голову, шаркнув по деревянной поверхности, и вперила в меня гневный взгляд, от которого захотелось вернуться обратно.
– Никогда не понимала людей, которые едят сладкие блины, ведь нет ничего лучше, чем большой сочный кусок мяса! Его перемалывают, жарят, а потом кладут в блин, и это все поливают сметаной! Да, вперед, добудем себе пищи! – она выставила правую руку вперед, что в узком проходе выглядело нелепо, и, видимо, раскачивая воображаемой саблей перед собой, двинулась вперед. Мне оставалось лишь удивлённо смотреть за тем, как она выбирается из контейнера. Ветер сменился на лёгкое дуновение, вечерело, и мы совсем потеряли ход времени. Еще одна прекрасная картина – вечерний лес осенью, может, стоит выбираться на улицу почаще? Я пнул листья, что взгромоздились в маленькую кучу с надеждой, что они разлетятся в разные стороны как в романтичных фильмах. Но моя нога наткнулась на кусок слипшейся грязи, и, испачкавшись в листьях и брызгах, мне кое-как удалось удержать равновесие. Это вызвало смех и комментарий от Ани:
– А ты не перестаешь удивлять.
Пытаясь стряхнуть с себя слой ранней осени, мы начали свое движение обратно в город, но уже не той тропой, которой пришли. Хотя за огромными деревьями и не было видно нашего места проживания, Аня шла уверенно, видимо, этот лес она исходила вдоль и поперёк. Кучки мусора по пути домой давали знать, что тут порой ходят и другие люди.
– Знаешь, он был такой химозный. Мне казалось, я потихоньку начинаю растворять свой язык, но вкус! Вкус был просто потрясающий, это стоило своих денег. Обожаю пробовать новое, – я вёл беседу о новой газировке, что недавно выпил. В общем, мы вернулись к стадии разговора ни о чем.
– Ну, не знаю, как по мне, нет ничего вкуснее, чем тыквенный сок.
– Тыквенный сок? А что после этого ты делаешь? Пьешь кровь младенцев через трубочку, что собрала из сухожилий своей дальней тети? Это ужасно!
– Как тебе вообще такое в голову могло прийти? Между прочим, он полезный и вкусный, – отмахнулась она, переступая через небольшую лужу, в которую я на ходу шлёпнул ногой, полностью погруженный в спор и не смотря по сторонам. – Просто ты его либо не пил, либо твой мозг уже стал химозным. Химия имеет свойство разжижать мозги.
– Ха, по сути, всё нас потихоньку убивает! Такова жизнь, и приходится с этим мириться, пока однажды мы не окажемся на свалке, что зовется кладбищем! Но у нас ведь новый девиз. Живи в свое удовольствие и ради мечты, что зовется счастье! – проводя руками по воздуху, я изобразил табличку, на которой написан этот текст.
– Ты уже начинаешь коверкать мысль. Тыквенный сок лучше, и лучше избежать приближения своей смерти, – она задумалась, погрузившись в мысли, что были только её. – Может, лучше поговорим о природе?
Аня внезапно остановилась, смотря перед собой, и тогда я тоже увидел. На тропинку выбежала собака. Добрый взгляд смотрел на меня с расстояния пяти метров, хотя инстинктивно моё тело уже заслоняло Аню. Этот лохматый друг с высунутым языком и ушами а-ля дворняга высший класс начал медленно приближаться к нам, лая на своем языке симфонию то ли угрозы, то ли дружбы. Его вид был уже не таким дружелюбным, и мы, медленно пятясь, отходили от его территории. Обнюхав место, где мы стояли, зверь двинулся за нами. Шаря взглядом в поисках дубины, потому что это уже начало казаться мне хорошей идеей, я подгонял руками свою подругу в надежде, что выгляжу героично, а не комично и смеясь про себя над тем, что сейчас меня это волнует. В голове крутился уже сюжет: собака одна, и в самом худшем случае она начнет грызть мою ногу. Нас двое, если получится найти палку, мы спокойно прогоним её. Я не злой человек и животных обижать не люблю, но когда собака грызет твою ногу, ты навряд ли будешь предлагать ей вторую. Видите ли, вкус у неё насыщенней. Время растянулось, и вальяжная походка собаки в нашу сторону казалась уже часовой прогулкой. Внезапно мой взгляд уперся в трубу, которую мы не заметили, пятясь. Пес начал резко лаять, и, тряхнувшись от такой неожиданности, я подбежал в её сторону, не отрывая взгляда от источника угрозы. Подняв трубу на уровне груди и начав угрожающе вертеть перед собой, мне вспоминалось, как это делают в уличных драках, на которых мне доводилось присутствовать сторонним наблюдателем. Пса, казалось, это только больше раззадорило, и он, подбежав ко мне, начал пытаться схватить не меня, а трубу. Поняв, что этот пёс играет со мной, а не пытается сожрать, я дал ему её погрызть, а потом выкинул в кусты, куда благополучно и исчез наш странный знакомый.
– Знаешь, люблю я всех животных, но вот большие собаки… Нет, к ним, пожалуй, симпатию я не испытываю, – прошептал я Ане в надежде, что пес не услышит.
Она, обойдя меня, пошла вперед, маня за собой указательным пальцем.
– Пойдем быстрее, пока он не решил вернуться и принести нам «палочку»’. А то, я смотрю, от страха ты уже зубами начал стучать, – шутливо произнесла Аня.
– А мне кажется, тебе не стоит ходить без меня к этому контейнеру, а то потом как от таких собак будешь отбиваться? – про себя я думал, что она безумна, и её безумие прекрасно.
– Ой, ты уже беспокоишься за меня? Это мило, – она развернулась и поцеловала меня в щёку. Это можно было назвать ударом под дых, потому что на мгновение я потерялся. – О мой герой, правда, в следующий раз не бойся так Дусю, он просто хотел поиграть.
– Кого? – удивлённо спросил я.
– Дусю, он часто тут бегает, мне просто было забавно смотреть на твою реакцию, – весело смеясь, Аня побежала дальше, а я еще секунд пять стоял на месте. Кажется, она точно сумасшедшая.
Мы быстро вышли по тропинке до объездной дороги, которая тянулась вокруг всего района как огромный овал, позволяющий проникнуть вглубь улья со всех направлений. Сейчас дорога была пустынной, и, перейдя на другую сторону, я посмотрел на время в телефоне, где уже виднелось два пропущенных от моих игровых собратьев.
– Что-то не так, мой юный герой? – спросила Аня, поддразнивая меня.
– Да всё в порядке, просто друзья звонили, хотели чего-то, наверное.
– Так перезвони им, чего переживаешь, я никуда не денусь, – улыбаясь в свете фонарей, которые уже включили, она пританцовывала и излучала радость.
Тучи к этому моменту полностью захватили небо, и дождь был неминуем. Моё настроение росло в геометрической прогрессии, вечер казался волшебным.
– Думаю, опять у них дурацкие идеи или хотят спросить что-то. Нужно будет – напишут.
Конечно, я знал, что им нужно. Они погружены в мир, который, по сути, ничего и не дает, выполняют действия, которые приносят только временное удовольствие и заставляют хотеть еще. Как наркотик, игры – отличный бонус к тому, чтобы расслабиться и наслаждаться текучестью вечера. Хотя, казалось, после похода в лес я только сейчас начал понимать, что занимаюсь не тем, чем нужно. Но всё-таки где-то в голове голос манил меня обратно в этот мир. Ведь я был одним из них.
– Ну и отлично, – она развернулась и пошла вприпрыжку по улице.
– Куда ты так сейчас спешишь? Знаешь, при твоём росте и с такими ногами ты не должна постоянно меня обгонять, я начинаю чувствовать себя стариком.
Аня на ходу обернулась и показала язык, на что я ответил тем же. Шагая по осенней дороге, начинаешь чувствовать прохладу вечера, насыщенный свежий воздух перед дождём – это нечто удивительное. В итоге, плетясь за моей неугомонной подругой, которая рассуждала о том, что ей стоило взять с собой зонтик, я победоносно вскинул его, вытащив из кармана и вертя им. Это были не те длинные зонты, с которыми люди привыкли видеть джентльменов, а скорее миниатюрная бита, которая раскрывалась от нажатия кнопки, превращая себя в надежную защиту от дождя.
– Если ты такой подготовленный ко всему, то скажи мне, пожалуйста, почему ты не взял с собой еды? – с оттенком укора сказала Аня.
– Ну, у меня хотя бы была логика, что если сейчас осень и дожди просто обожают это время года, то нужен зонт. Я-то всегда считал девушек в этом отношении более подготовленными. Еду я бы принес, если бы знал, куда мы идем.
– Ну, тогда это был бы не сюрприз, тебе же понравилось? – опираясь о мое плечо ладошками, сказала она.
– Конечно, замечательно провели время в лесу, – есть в девушках что-то, что заставляет согласиться с чем угодно, если она приложит к этому усилия.
Вокруг сновали люди. Все спешили либо по своим делам, либо в магазины, чтобы запастись едой и сидеть, смотреть, как за окном скоро застучит дождь. Мы начали подъем по ступенькам в довольно большую забегаловку с огромными окнами и столиками. Обогнав Аню и подбежав к двери, я дернул её на себя, не ожидая, что дверь так легко распахнется. Поклонившись и проведя рукой в сторону прохода, я пригласил её зайти.
– Дамы вперед, в сие заведение, дабы корчмарь смог напоить и накормить ваше уставшее тело и согреть продрогшую душу, – пытаясь придать своему голосу акцент, мне хотелось стать ухажёром из девятнадцатого века.
– Извольте, месье, открыть мне и вторую дверь. Не пристало даме, гуляющей с молодым человеком, открывать двери, – подыгрывая мне, произнесла Аня, останавливаясь у внутренней двери в маленьком холле и делая неуклюжий реверанс.
– Что ж, не буду заставлять вас ждать, – c этими словами мы ввалились внутрь заведения, посмеиваясь над нашим нелепым диалогом. Люди в нём будто поделились на два лагеря. В одном сидели семейные компании: парень с девушкой, которые держались за руки и пили кофе, молча глядя в окно, усталый отец, вокруг которого суетится пара непослушных детей и жена, что умудрялась жевать и говорить одновременно. С другой стороны, ближе к двери сидело три друга, которые были похожи на заговорщиков. На вид им было лет двадцать пять, и они, активно жестикулируя, что-то обсуждали. Пройдя мимо столов к кухне, на нас так никто и не обратил внимания. Сделав задумчивое и оценивающее выражение лица, я начал водить в воздухе пальцем по меню, пытаясь выбрать себе что-нибудь сытное и недорогое из списка.
– Ты уже решила, что будешь? – вопрошающе посмотрел я на Аню, и тут на меня нашло озарение. – Дай угадаю, блин с мясом?
– Какой ты догадливый, уж и не знаю, как ты смог это определить, – прищурившись, она улыбнулась. – Две штуки и черный чай. Займу пока нам места получше, – с этими словами она удалилась за столик, что стоял на равном отдалении от всех находившихся вокруг и в то же время был у окна. «Ладно», – подумал я про себя и достал из кармана смятые бумажки. Мне как раз хватало на два блина с мясом и два чая. Ну, видимо, в этот раз пора стать настоящим мужчиной и покормить женщину, вместо того чтобы набить свой желудок.
У кассы выжидающе скучал кассир и глядел куда-то мне за спину. Как только я подошел к нему, его взгляд сфокусировался на мне.
– Здравствуйте, вы готовы сделать заказ? Могу вам предложить блин с кальмаром, – произнес он монотонным голосом, как робот.
– Да, будьте добры два чая черных и два блина с мясом в одну тарелку, – нервно почесывая руку, сказал я, никогда не любил делать заказы.
– Хорошо, ваш заказ будет номер один, спасибо за совершенный заказ, вы хотели бы взять еще мороженое по акции? – страшно представить себя на такой должности после радостного диалога о светлом будущем. Потрогав слоника в своем кармане, я вновь стал уверен в том, что смогу найти смысл и цель в жизни. Поймав себя на такой мысли, мне стало понятно, что я мудак. Он ведь тоже человек с целями и мечтами.
– Большое спасибо, – улыбнувшись, я развернулся и пошел к Ане.
Она уже сняла пальто, которое теперь висело на вешалке рядом с нашим столиком, и смотрела в телефон, активно что-то строча и перечитывая. Её платье создавало атмосферу жаркого лета и не вызывало ощущения холодной осени, в отличие от строго черного пальто и погоды, что была за окном. Присев рядом, я начал наблюдать за тем, как она орудует своим телефоном.
– Ой, погоди минутку, сейчас допечатаю и вернусь к тебе, – подняв свой взгляд на меня, она улыбнулась и снова утонула в сетях интернета.
– Да ничего, а то я же не единственный кавалер, который хочет с тобой погулять, – слегка ревнивым тоном сказал я. Да, это была шутка, но звучало совершенно не так. Беспричинный укол ревности поразил мой разум.
– Не будь таким идиотом, мне подруга пишет, – стукнув меня с улыбкой, не отрываясь от телефона, сказала Аня.
– Я не идиот, – пробубнил я в ответ и отвернулся к окну.
На улице уже было темно, и яркие лампы заведения выхватывали у полумрака довольно обширную территорию. Дождь моросил, попадая на окно, и люди на улице поспешно открывали зонтики. Те, кто их с собой не взял, спешили найти укрытие от водопада, который должен был произойти. Любить дождь очень просто, когда ты находишься в теплом помещении в ожидании своего чая, тебе сухо и уютно, и это простая любовь. Но она не настоящая, настоящая любовь – это когда ты без зонта поднимаешь лицо вверх, чтобы почувствовать первые капли дождя, радуешься запаху свежести и влаги. Вот это трудная, настоящая любовь. Она требует от тебя психологических и физический испытаний. Поэтому многие люди, которые говорят, что любят дождь, по правде любят его не по-настоящему. Любовь не может быть простой.
– Ну, всё, я закончила, – победоносно сказала она, откладывая телефон в сторону. – Так на чём мы остановились?
Я перестал смотреть на нарастающий ливень, но оторваться от размышления не вышло.
– Ты любишь дождь? – вопрос сам возник у меня в голове.
Аня, сделав задумчивое выражение лица, поднеся руку к подбородку, изображая философа.
– Не знаю, можно ли любить тонны воды, что пытаются тебя утопить. Наверное, нет, он всегда вгоняет меня в тоску, хотя его звук, когда он барабанит по подоконнику, довольно успокаивающий. Так что можно сказать, он мне нравится, но я его не особо люблю.
– Типа как друга?
– Типа хватит меня подкалывать на каждом вопросе, а то ты будешь типа другом.
– А кто я сейчас? – развеселился я, поймав её на слове.
– Первый заказ! – прозвучал голос кассира, прерывая диалог на самом интересном месте.
– О, а вот и еда. Улыбнись и не будь как все, радуйся дождю. Не скучай, – подмигнув, я встал со стула.
– Почему ты все время думаешь, что я буду скучать без тебя? – спросила Аня, и, черт возьми, у неё получилось задеть этим мое эго.
Аромат свежеиспеченных блинов не особо сильно заметен, если в здании присутствует отличная вентиляция, но в этом заведении ее не было. По мере приближения к кассе слюна начала заполнять мой рот. Поборов в себе инстинкт охотника за блинами, я взял поднос, снова улыбнувшись кассиру, но он никак на это не отреагировал. Видимо, у местных работников отсутствует чувство дружелюбия, хотя, может, он просто умел читать мысли. Идя крайне медленным шагом, я был полностью сосредоточен на стаканах, в которые налили кипяток. Маневрируя между столами, он так и норовил выплеснуться и обжечь кого-нибудь. Всё это время Аня с улыбкой наблюдала за моими движениями, и казалось, что я создаю для нее представление. Как вообще официанты это носят?
– Кушать подано, мадам. Ваши два блина с нежнейшим фаршем недавно забитого теленка, что рос в любви и тепле. Он умер ради того, чтобы принести вам счастье!
– О, благодарю, теперь даже не знаю, как есть эти блины. А ты себе чего не взял? – сказала она, сразу начиная поглощать блин. Видимо, она действительно проголодалась.
– Да, прогулявшись, мое нутро смогло понять, что счастье не в блинах. Поэтому, зарядившись энергией Ци, голод теперь мне совершенно не страшен, – выдумывал я, пытаясь разорвать пакет, где лежал мой чай. Зачем пакетик с чаем класть в пакетик, чтобы потом запихнуть все это в коробку? Столько трудов ради одного стакана чая.
– Ну, если хочешь, можешь съесть второй блин, – сказала Анна слегка невнятно, так как ее щёки были заняты жеванием блина. При этом она, насколько я понимаю, все же старалась выглядеть как леди, что только добавляло ее образу нотку смеха. Есть что-то древнее и завораживающее в том, как девушка ест.
– Спасибо, я и впрямь перехотел есть, чая мне хватит, – в её глазах возникло чувство облегчения, и она начала жевать второй блин. Я был доволен тем, что чай медленно заваривался, мы сидим и смотрим на дождь, а вечер проходит идеально. Бывает неловкое молчание, бывают затяжные речи, а тот момент можно было назвать приятными минутами тишины, когда ты остаешься один на один с собой и в то же время ощущаешь себя нужным и совершенно не одиноким. Те моменты, когда тебе уютно просто помолчать с человеком. Конечно, я мог говорить только за себя, и в моей голове уже начали елозить тараканы, что шептали мне: «Поговори с ней, а то она подумает, что ты скучный».
– Вооот, – протянул я слово и стакан чая. Она с радостью приняла его, закончив вытирать губы салфеткой, и я продолжил: – Хорошо, что взял зонтик, а то под этим ливнем мы бы полностью промокли, возможно, даже заболели! Хоть прогулка и была твоей спонтанной одержимостью, все же я буду винить себя, если ты начнёшь заражать все в округе.
– Ой, да брось, уверена, что от пары капель я не начну страдать от бубонной чумы и уж тем более создавать эпидемию. К тому же простуда довольно полезна, так мы закаляем свой организм.
– Да, конечно, а если стать патриотом, государство будет тебя ценить и уважать, а также тебе подарят машину и квартиру.
– Знаешь, ты мне нравишься больше, когда не сводишь тему на политику, не люблю такие темы, – сказала она, глядя в окно и крутя стакан в своих руках. Аня в моих глазах выглядела умной и непреклонной, а ещё и стервой. Кажется, в тот момент я обрел свою первую любовь, которая так и останется для меня загадкой. Именно в тот момент в том кафе я почувствовал к ней то, что не испытывал к другим. Поэтому следующий мой поступок был таким идиотским.
– Пфф, да ладно тебе, – сказал я и хлопнул Аню по спине так, что её лицо приняло болезненное выражение. Показалось, что она сейчас вернет весь чай обратно стакану, а глаза выпадут и заживут своей жизнью. – Просто ты ничего не понимаешь в политике. У тебя на уме только мечты да странные разговоры в лесу о пугающем будущем, мне кажется, надо быть всегда в курсе ситуации, что тебя окружает.
– Если ты меня еще раз так стукнешь, то меня уже вообще не будет волновать окружающий мир. Вот что ты можешь сделать с этой ситуацией? Просто рассуждать о том, чего не понимаешь? – произнесла Аня, размахивая стаканом чая.
– Но если даже не рассуждать о ней, то чем мы лучше обычного стада овец, что ходит за пастухом? Мне тоже не нравится, что никто не действует, но когда-нибудь…
– «Когда-нибудь» – интересное слово, но овцы тоже много блеют, а без пастуха они просто съедаются волками. Всё, не порти момент, а то начинаешь тут, – прерывая мою фразу и дразня меня, Аня умудрилась пролить немного чая на поднос. – Вот видишь, что из-за тебя случилось! Говорю: если и хочешь порассуждать, то для начала сделай что-нибудь, – Аня начала накидывать на лужу салфетки, обвиняя меня.
– Да, конечно, и в этом виноват я, между прочим, кружкой ты размахивала.
– Но делала-то я это из-за тебя! – прикрикнула она, чуть вновь не пролив чай.
– Хорошо, не кипятись, я не прав. Возможно, мне стоит меньше рассуждать и больше делать, только поставь стакан, – успокаивающе я положил руку на ее запястье.
– Ладно, я и впрямь вспылила, просто столько всего за день, а ты со своей политикой.
Воздержаться от того, чтобы добавить что-то, было сложно, но, сумев побороть внутри себя это, я взглянул на часы. Время уже было позднее, и как бы ни хотелось расставаться с Аней, но нужно было уже идти домой. Конечно, мне доверяли, но всё же я не хочу после возвращения домой получить пару вопросов. Что ж, возможно, это правильное воспитание, ведь оно учит контролировать своё время и ещё учит ребенка ответственности. Правда, меня это не волновало, я просто не хотел расстраивать мать.
– Эх, это были замечательные день и вечер, но, думаю, нам пора идти, так что пойдем, я провожу тебя.
– Если ты настаиваешь, так и быть, пойдем, – она мне подмигнула, пока я помогал ей надеть пальто. – Ты так любезен, мне кажется, ты со мной заигрываешь, – произнесла томным голосом Аня, приложив две ладони к моей груди.
Полностью потеряв дар речи и вообще все мысли, я лишь открыл рот в попытке что-то произнести. Но слова давались мне трудно. Аня засмеялась и быстро пошла к двери.
Достав зонтик и все еще находясь под впечатлением от её поступка, я вышел из заведения, помогая ей не попасть под дождь. Он уже к тому моменту стал больше напоминать ведра воды, что проливают через сито. Стараясь сделать так, чтобы дождь не заливал нас обоих, я высунулся из-под зонта и закрыл им её полностью.
– Что ты делаешь? Лезь обратно под зонтик, это не ты ли мне недавно говорил, что заболеть – это плохая идея? – попытавшись затянуть меня обратно, начала она.
– Ну а не ты ли говорила, что заболеть не так уж и страшно и болеть вообще полезно? – передразнил я её таким же заботливым тоном. – Поэтому, пожалуй, я проверю твою методику, а ты – мою.
– Ну уж нет, – Аня вынырнула из-под зонта и начала идти под дождём. – Если так смотреть на это всё, то я, пожалуй, обойдусь без него.
Мы шли по улице, освещенной фонарями. Серые дома стали плохо различимыми гигантами с шарами света внутри. Данный вид будто сошел со строчек детективного романа, где одинокий парень в шляпе и кожаном пальто с сигаретой в зубах бредёт навстречу очередному делу. При этом зонтик я не убрал, и мы шли, защищая лужи от капель.
– Что ж, давай тогда вообще без него пойдем, раз уж мы любим так наши теории, – заключил я и начал стряхивать капли дождя с зонта и закрывать его.
– Ну, вообще мы проверяем только мою теорию, для твоей ты должен идти под зонтом.
– Смотри, если заболеешь, придется носить к твоему дому фрукты и лекарства, – насупившись, сказал я.
– А кто сказал, что тебе откроют дверь?
– Тогда буду дежурить у твоих окон, пока не выйдешь, и после насильно затолкаю в тебя лекарства и фрукты.
– Какой заботливый мальчик, может, ещё организуешь пост слежения за мной? – с улыбкой прыгая по лужам, сказала Аня.
– Какая разница, всё равно ты не слушаешь умных людей, которые говорят тебе не ходить без зонта под дождем.
– Тогда почему этот умный человек сам под ним не идет?
Намокая с каждой минутой все больше и больше, я посмотрел на сложенный зонтик и подумал: зачем вообще спорить, если спор уже проигран? По пути приходилось выискивать островки между лужами. Почему сделать слив для воды никто не догадался? Человек состоит в среднем на семьдесят процентов из воды, а я, кажется, состоял уже на девяносто.
– Знаешь, а есть что-то в том, чтобы гулять под дождём без зонтика, – крикнула она, в очередной раз прыгая как знатный акробат. – Правда, волосам пиздец, и, кажется, косметика потекла, но так все в полном порядке, даже на удивление не холодно.
– Ой, да ладно тебе, я уверен, ты будешь отпаивать себя чаем после прихода домой еще суток пять, а, нет, подожди, совсем забыл, ты же чертов мазохист, что любит болеть, так почему бы тебе не снять с себя одежду и не предаться ласкам дождя полностью?
– Какая же ты романтичная душа, настоящий джентльмен. Упс! – она прыгнула в лужу передо мной, окатив меня с головы до ног. Я встал как вкопанный, а она начала заливаться смехом, а вот мне было не смешно.
– Ты бы видел своё лицо, будто тебя только что удивили тем что земля круглая, солнце теплое, а твоя задница теперь принадлежит огромному афроамериканцу! Вот ты теперь и раздевайся, – крикнула она и побежала вперед от моей мести.
– Эй, а ну стой, я это просто так не оставлю, ты мне кое-что задолжала, – пускаясь за ней в погоню, я думал, что легко догоню её. К моему удивлению, Аня оказалась чертовски проворной, и спустя какое-то время я начал выдыхаться.
– Ты чего там, уже устал? М-да. А мне казалось, что ты более выносливый! – крикнула она, как грёбаный олимпийский атлет бегая на одном месте и выжидая меня.
– Ты это еще подожди, я просто разогреваюсь, кстати, всё делать медленно не всегда плохо, – пытаясь одновременно и отдышаться, и парировать её колкость, я двигал ногами.
– Ну, ничего, побегаешь еще так деньков сто и, может, сможешь меня догнать. Тебе помочь доковылять до моего подъезда? Мы уже почти пришли, – на её лице была усмешка безнаказанного озорника, у которого получилось сделать всё и при этом выйти образно сухим из воды. Мои волосы взъерошились, и теперь я был похож на недовольного ежа в отражении луж. Она же напоминала ведьму, что мучает меня, еще и дразнит. Но трудно было не признать, что магический эффект она точно создает.
– Сейчас я дойду до подъезда, а потом поговорим о твоем поведении, – отрезав, сказал я.
– Ой, уже боюсь, правда, выглядишь ты не очень, не знаю, стоит пускать тебя в подъезд или нет, – приоткрыв дверь в подъезд, Аня оперлась на неё и стала ждать.
– А ты быстро бегаешь, чего я ещё о тебе не знаю? – запыхавшись, сказал я, наконец дойдя до неё.
– Девушка должна быть загадкой для парня, иначе она ему быстро наскучит, – пожав плечами, Аня подтолкнула меня в подъезд.
– Похоже на цитату из женских журналов и пабликов, – встав у лестницы на первый этаж, я прижался к батарее, и из моей спины пошел пар.
– Ну, так жизненно же, чего ты начинаешь? – закрывая дверь, произнесла Аня.
Подъезды – это волшебное место, где творилась самая сокровенная жизнь нашего поколения в больших городах. Поэтому они всегда вызывали тепло не только в физическом смысле, но также и от атмосферы загадок и скрытых желаний. Лампа грела нас мягким желтоватым светом, борясь с окружающей темнотой, которая без неё стала бы полной, но её силы не хватало, чтобы полностью осветить подъезд. Аня подошла к батарее и, приложив руки к ней, смотрела на пар. В голове у меня творился полный кавардак, а все нутро говорило мне: сейчас или никогда.
– Я ведь ещё должен отомстить тебе за лужу, – произнес я почти шепотом.
– И как же ты собрался это сделать? – моргая, спросила Аня.
– Наверное, как-то так, – слегка грубовато я развернул ее в свою сторону. Аня стояла в молчании, и мне показалось, что я слышу, как бьются наши сердца. Нагнувшись к её лицу, я утонул в Аниных глазах. Казалось, можно было отдать всё что угодно за вечер, проведенный с ними. После неуверенно я прикоснулся к её губам, а спустя мгновения уже подтянул к себе, обнимая, сливаясь в поцелуе в единое целое. Это то чувство, когда будто сама нежность проникает внутрь твоего тела, вызывая взрывы экстаза, поцелуй с человеком, в которого влюблен. Чувствуя, как мои руки обжигает батарея, на заднем плане сознания, я почти не обращал на это внимание, полностью погруженный в ощущения, которые вспыхивали в голове. Разрыв этого процесса ощущался болезненно, и хотелось вновь в него включиться, но игнорировать обжигающую боль у меня уже не получалось. В попытке отодвинуть её от батареи мы чуть не упали и расхохотались.
– Знаешь, тебе стоит поработать над своей местью, а то она как-то не очень, – находясь в моих объятьях, сказала Аня.
– И это тебя тоже не устраивает? Ну, я уже не знаю, что делать, – смеясь, сказал я, глядя на ту, которую не хотелось отпускать.
– Ну, может, в следующий раз ты постараешься получше, – Аня чмокнула меня в щеку и, медленно выползая из объятий, поднялась на ступеньку повыше.
У меня в голове творился сущий бедлам, и, казалось, я могу свернуть горы и потом посмотреть, что же за ними находится. Находясь на ступеньку ниже Ани, наша разница в росте почти сошла на нет благодаря этому, я застенчиво рассматривал узор растрескавшейся штукатурки, думая о том, что произошло пару секунд назад. Я хотел это повторить.