Армада

«Отбойник» резко задрал нос, ткнулся кормой в скалу и, отскочив от нее, начал жестко заваливаться влево. Отвалилась часть правого крыла.

А в следующую секунду балка подо мной прогнулась, лопнула и я вместе с «Тахионом» рухнул вниз, ударившись шлемом об один из гравитронов.

– Ава, стабилизируй! – заорал я, но ИИ уже и сам сделал все, что от него зависело. Заработали репульсорные двигатели, меня резко толкнуло вверх. Я мгновенно потерял равновесие и едва не впечатался в скалу. Мимо пронесся транспортник, резко набирая скорость. Я заметил, что из-под сломанного крыла валит черный дым. Кажется, наш борт горел.

Ноги угодили в песок. Правая нога цокнула о небольшой камень. Сервоприводы жалобно взвыли, но справились с чрезмерной нагрузкой.

Немного завалившись вперед, я выставил перед собой руки и остановил падение. Сверху на меня упало что-то большое, едва не расплющив. Я с силой ткнулся шлемом в песок. Сзади, где-то в районе затылка что-то хрустнуло.

Вокруг творилось какое-то безумие. К такому меня не готовили.

– Ава, повреждения? – дрожащим, срывающимся голосом произнес я.

– Анализирую, – через несколько секунд Ава добавила. – Перегрузка нижнего правого сервопривода. Царапины и мелкие повреждения корпуса, снижена прочность крепления шлема. Герметичность шестьдесят два процента.

Я решительно поднялся на ноги, активировал импульсную винтовку. Локтевая бронепластина сдвинулась в сторону, в танталовую ладонь выскользнула компактная «LR-33».

Одновременно совсем рядом снова что-то взорвалось.

Я заметил, как «Отбойник» бестолково зарыскал в воздухе. Резко задрал нос. Пилоты из последних сил пытались посадить транспорт, но все-таки не справились. Еще одно попадание стало для корабля фатальным. Что-то ярко-зеленое влетело в транспорт, почти сразу растворившись в корпусе корабля. Брызнули короткие зеленые молнии.

Гулко рванула топливная сборка, расположенная в хвостовой части. Во все стороны разлетелись мелкие обломки. Транспортник мгновенно окутало облако черного дыма и яркого пламени.

Из-за дыма показались разбегающиеся во все стороны десантники. Двое из них горели прямо на ходу…

По внутренней связи я слышал только истошные крики, шум. Ничего толком не разобрать.

Бронешлем странно клацнул, появился люфт. Я протянул к нему руки, решив, что нарушилась блокировка, снял фиксирующую клипсу, затем вторую. Но внезапно сверху на меня снова что-то упало. Скаф сшибло с ног, и я рухнул на колени. Рядом воткнулся в песок обломок крыла. Я едва удержал равновесие, шлем предательски хрустнул и, слетев с головы, покатился по песку.

Осознание того, что я остался без шлема, заставило меня вздрогнуть. Набрав полные легкие чужого воздуха, я ощутил привкус ржавчины. В груди чуть закололо. Было тяжело, но терпимо. Ава не ошиблась, дышать можно, но лучше подобным не увлекаться.

Я оглянулся, поискал глазами то, что сшибло меня с ног. Справа лежало тело десантника. У него отсутствовала рука вместе с плечом. Меня заляпало темно-алой кровью.

– Да твою-то мать!

Взглянув вверх, я заметил, что на скале повисла оборванная транспортировочная сеть. Видимо, вывалившийся из трюма десантник успел зацепиться за нее. Отлетевший обломок крыла просто перерубил конечность и боец рухнул вниз, орошая все своей кровью.

– Ава… А, черт!

Шлема-то на мне уже не было. Искин меня попросту не слышал.

Я подхватил лежащий на песке бронешлем, в дыму кое-как заметил желтый «Палладин» Раттлера. Он только что выбрался из-под обломков, одновременно пытаясь потушить очаг пламени на плече. Я подхватил шлем, зашагал к командиру группы.

Тут и там попадались тела раненых и погибших.

Я наткнулся на десантника в легком скафе. Тот лежал на спине, зажимая рану на боку – оттуда торчал исковерканный обломок. Он проткнул слабозащищенное место и сейчас боец лежал на песке и истекал кровью.

– Помоги… – громко прохрипел он.

Я ошалело рухнул на колени, трясущимися руками отложил шлем. Порыв ветра облепил раненого песком, заодно присыпав и обширную рану.

И без помощи Авы было ясно, что повреждения критические. По-хорошему, тут нужен медпак второго уровня, но у меня его не было.

– Медика! – заорал я, пытаясь отыскать красно-белый символ на шлемах бойцов.

В жутком шуме меня никто не услышал. Наверняка и внутренняя связь работала плохо.

Внезапно я ощутил легкое головокружение, в груди что-то сильно кольнуло. Во рту практически пересохло. Кажется, я надышался чужого воздуха.

Неожиданно слева от меня появилась крупная тень. Я даже не успел ничего предпринять, как меня ухватили за плечо и с силой дернули вверх.

– А-а! Какого хрена?

Мне прилетела затрещина. Да такая, что аж голова качнулась вправо и назад, затылок больно ударился о тыльный обод бронекостюма, а зубы громко щелкнули.

– Алекс! Какого дьявола ты тут расселся? – процедил сквозь зубы Раттлер и заглянул мне в лицо. – Иди и испытывай свою разработку! Только под ногами не путайся!

Я помотал головой – в глазах плясали разноцветные пятна, а в ушах звенело. Но в целом первые признаки дезориентации мгновенно рассеялись. Хороший прием для тех, кто потерял над собой контроль.

Видимо, увидев меня на коленях, Раттлер решил, что я в шоке, а потому и поторопился дать мне отрезвляющую затрещину. Хорошо хоть бронеперчатку снял.

Майор осмотрелся по сторонам, задержал взгляд на истекающем кровью десантнике. Кажется, тот уже не дышал.

«Отбойник» лежал в пятидесяти метрах от нас. Всю носовую часть транспортника сплющило о камни, а бронестекло кабины вмяло внутрь. Что там с пилотами, мне даже думать не хотелось. Наш корабль, лежа на боку, нещадно дымил, а из-под правого крыла вырывалось пламя. Хорошо же «Отбойнику» досталось.

Нас сбили. А ведь мы даже не ожидали подобного.

Я закашлялся. Голова закружилась сильнее. Зашарил руками по песку.

Командир десантной группы догадался, что мне не хватает кислорода, подобрал с грунта мой шлем и сунул в руки.

– Держись рядом!

Майор почти сразу потерял ко мне интерес, отскочил в сторону и принялся раздавать указания уцелевшим парням.

Я поспешно натянул шлем на голову. Щелкнули фиксирующие клипсы. Пшикнуло. Сразу стало легче дышать.

Снова активировал Аву. Искин мгновенно оповестил о состоянии костюма, но меня это несильно волновало.

– Дерьмо! – проворчал я, осматривая затянутое дымом ущелье.

Бойцы Раттлера уже начали занимать позиции, другие вытаскивали раненых из транспортного отсека. Пытались добраться до контейнеров, вытащить средства орбитальной связи.

– Медика сюда! – послышалось слева.

Я крутанул головой, почти сразу заметив двоих десантников в средних «Паладинах». Один был цел и невредим, а у второго расплющило руку вместе с бронеперчаткой. Я отчетливо увидел, как из-под щелей исковерканного металла капает темная кровь.

Справа, еще у одного выпавшего из трюма десантника от чудовищного удара о камни лопнуло бронестекло. Камень и песок заляпало кровью.

Легкая тошнота подкатила к горлу. В голове зазвенело.

– Ава, сделай мне легкую противошоковую инъекцию, – дрожащим голосом пробормотал я, обращаясь к искусственному интеллекту бронекостюма.

– И просканируй местность. Есть враждебные формы жизни? – добавил я спустя пару секунд, почувствовав слабый укол в области шеи. Все-таки моя второстепенная задача оказывать содействие десантной группе.

– Обнаружено шесть сигнатур, – доложил искусственный интеллект, спустя пару секунд. – Расстояние тридцать метров. Приближаются. Десять сигнатур. Двенадцать.

Я похолодел. Как тридцать метров? Где?

Лихорадочно осмотрелся. Уцелевшие десантники носились по ущелью, стараясь закрепиться. Из-за камней торчали стволы импульсных винтовок. Переносной сканер, возможно, поврежденный, ничего не показывал. И это было странно. Противника как будто не было. Да как так?

– Пятнадцать метров. Приближаются, – напомнила Ава.

Песчаный грунт в нескольких метрах от меня заметно вздулся, затем начал проседать.

– Они под нами, – догадка посетила меня слишком поздно.

– Раттлер! Берегись! – заорал я, глядя на майора, но было уже поздно.

Крайнего гренадера почти мгновенно по пояс затащило под землю. Его крик оборвался сразу… Упал на колени второй, тоже закричал. Рухнул на грунт. Пластины в области живота взорвались кроваво-металлическими ошметками.

Затем песок передо мной буквально взорвался светло-коричневым вихрем. Меня с такой силой ударило в грудь, что я сам того не ожидая, отлетел на камни. С неожиданной силой ударившись виском о внутреннюю часть шлема. Голову прострелила настолько острая боль, что меня мгновенно вырубило…

Глава 3. Я – один

Я открыл глаза, но почти ничего перед собой не увидел.

Бронестекло шлема частично запотело, наверное, поэтому свет почти не пробивался внутрь.

– Ава, ты здесь? – спросил я, обратившись к искусственному интеллекту. – Детальное состояние скафа!

Тишина. Искин упорно молчал.

– Зар-раза, вот я попал! – процедил я сквозь зубы, ощутив ледяные мурашки на спине.

Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Сервоприводы отключились. Передо мной мигали системные сообщения о том, что уровень заряда батарей критический. Его хватало лишь на поддержание моего собственного жизнеобеспечения. Да и то, кажется, в ближайшие пару минут все должно было вырубиться.

Судя по всему, была ночь. Мля, сколько же я провалялся в отключке?

Попытался отследить хронологию и понять, что посадило мне батарею, которая теоретически, могла год обходиться без основной подзарядки.

Не отследил. Подавляющее большинство функций не работало.

Единственное, что пришло мне в голову, снять разблокировку. Но подобное категорически запрещено – это означает, что я останусь без защиты в прямом контакте с атмосферой спутника. Дерьмо! Но какие еще варианты?

В аварийном ранце, которым оборудован каждый бронекостюм, имеется запасная батарея. Теоретически, можно попробовать ее заменить, только сделать это нужно очень быстро.

Я взвесил все за и против, выдохнул. Нашарил рычаг аварийной разблокировки скафа, выдавил его на полную. Послышались тихие щелчки. Сразу стало свободнее. Откинулись передние бронепластины, а я наконец-то обрел возможность двигаться.

Кажется, реально была ночь. На меня сразу же дунуло холодом, причем ощутимым. Я прищурился, клубы песка, гоняемого ветром, едва не забили мне глаза.

Если днем было плюс семь градусов, то сейчас определенно был минус, причем серьезный. Сразу же сковал озноб. На мне был лишь комбинезон из легкой облегающей ткани, который совершенно не подходит для защиты от холода.

Кое-как высвободив руку, я тут же отстегнул бронешлем. Рывком головы сбросил его в сторону, оттолкнул рукой.

Осмотрелся по сторонам. Никого. Куда все подевались?

Потом, все потом. Сначала нужно выбраться и восстановить питание.

Я извлек вторую руку, подтянулся, вытащил ноги из отверстий. Все, я выбрался.

Еще раз быстро осмотрелся, но ничего вокруг не заметил. Никакого движения, только ветер по-прежнему гонял песок.

– Блин, х-холодно-о! – проворчал я, чувствуя, что начали стучать зубы. Кажется, идея выбраться на холод оказалась не самой удачной.

Тем не менее я все же вылез наружу полностью. Сунул руки под спинную часть нагрудника, нашарил рычаг и потянул на себя. Тяжелая бронепластина съехала влево.

Ничего не видно.

На ощупь кое-как отыскал питающий протокабель, запасной модуль адаптации. Да где эта чертова батарея?

Тело снова пробрал крупный озноб. Я быстро просчитал, что, даже если и найду батарею, подключить ее уже не успею.

– Сраные бабуины, вот дерьмо! – прорычал я, бросив бесполезное занятие. Как раз в этот момент погасли все еще работающие на остатках энергии светодиоды. Мой «Тахион» сдох.

– Дьявол, вот тебе и продвинутый скаф!

Я снова осмотрелся, прижался к поверхности бронекостюма. Метрах в пяти от меня, лежало что-то черное.

Бегом бросился к нему, уже зная, что это такое. Мертвый десантник.

Передо мной был «Скаут». Его броня в трех местах была прожжена чем-то странным, а по бронестеклу шли трещины.

Не подойдет, слишком много повреждений.

Слева, за камнями увидел еще одного. Стараясь перемещаться быстро, я подскочил как можно быстрее, оценил состояние.

«Палладин», хоть бы был целым…

Не повезло, внутри тоже труп. Повреждения слишком сильные.

– Да зараза!

Я уже промерз до костей, ледяной ветер дул так, словно поставил перед собой цель приморозить меня к броне.

Снова осмотрелся, приметил еще один скаф. Рванул к нему, чувствуя, что пальцы на руках и ногах начали цепенеть. Еще две-три минуты и я уже не смогу бегать, просто лягу и замерзну на хрен.

Так, еще один «Скаут». Бронекостюм почти целый, только стекло разбито. Это был тот самый десантник, который приложился головой о камни, забрызгав все своей кровью.

С трудом отыскал кнопку аварийной разблокировки. Тихо щелкнуло.

Уже из последних сил я начал вытаскивать из «Скаута» мертвое тело. Голова десантника была разбита, кажется, даже череп был проломлен.

К черту заляпанная кровью внутренность скафа, к черту, что тут лежал мертвец. Я уже не думал о морали, о гуманности. Еще немного и броня мне больше не понадобится. Только бы согреться!

С трудом забравшись внутрь и заняв место, я тут же активировал блокировку.

– Активировать обогрев, – стуча зубами от холода, произнес я.

Потерял несколько секунд.

Затупил. Не было здесь и намека на голосовое управление. Примитивнее некуда.

Покопавшись в панели, отыскал систему обогрева. Конечно же, воздушную. Индукционной тут и быть не могло, слишком уж прост и ограничен «Скаут».

Почти сразу тело обдало приятным теплом.

Однако голова все еще была без защиты. Я снова почувствовал головокружение. Опять нехватка кислорода.

Кое-как поднявшись на ноги, я зашагал к своей первой находке. Валявшийся на песке шлем, хотя и слегка потертый, подошел как влитой.

Щелкнули клипсы. А я облегченно выдохнул, плюхнулся пятой точкой на песок и прикрыл глаза.

Успел, еще бы немного…

Сердце колотилось, а тело медленно отогревалось, что не могло не радовать.

В самом скафе было тихо. Внешние микрофоны, видимо, по инициативе десантника, почему-то стояли на минимуме. И чего этим добился прежний владелец «Скаута»?

Минуты через четыре я переключился на другую задачу. Воздух есть, тепло. Броня, пусть и легкая, но лучше чем ничего.

Импульсная винтовка была пристегнута к спинному креплению. С третьего раза удалось ее отстегнуть. Взвесил, осмотрел.

Это была «LR-20» – довольно громоздкая винтовка, стреляющая теми же пулями, но по другому принципу. Да, удалось частично совместить эффект использования энергии отдачи свободного затвора и разогнать линейным электромагнитным полем специальную пулю. Не самое удачное оружие, но куда лучше, чем старые автоматические винтовки, работающие на основе энергии пороховых газов.

Пусть и не к месту, но я вдруг вспомнил историю. В 2035 году на Земле вспыхнула вирусная эпидемия, унесшая четверть населения планеты. Промышленность и медицина оказались в таком провале, что выйти на прежний уровень развития удалось только к 2053 году. Все это время военная промышленность топталась на месте, а некотором роде даже откатилась назад. Идея проектирования первых бронекостюмов стала инновационной, но быстро доказала, что в этом направлении еще работать и работать.

Именно поэтому морально устаревшее стрелковое оружие все еще состояло на вооружении – оно дешево в производстве и его было много. Реально много.

Я осмотрелся, но ничего, кроме песка и темных отвесных скал не увидел. Куда же делись остальные десантники? Не испарились же.

Из-за ограниченной видимости я насчитал только восемь тел. Но наверняка их было куда больше – часть осталась под обломками нашего корабля, часть попросту занесло песком.

Так, а где сам «Отбойник»?

Я осмотрелся. Затем активировал прожектор. Мощное устройство могло сразу же привлечь ко мне внимание тех, кто на нас напал. Поэтому я быстро выкрутил его мощность на минимум.

Я не заметил ничего любопытного. Здесь не было ни пещер, ни ответвлений. Просто ущелье, усеянное камнями.

Наконец-то удалось обнаружить транспортник. Он лежал между камней, уткнувшись носом в скалу. Даже отсюда я заметил, как сильно деформировалась кабина, а бронестекла вообще были покрыты паутиной мелких трещин.

Увязая в сыпучем песке и иногда спотыкаясь о камни, я добрался до корабля, и мягко говоря, охренел.

– Ни фига себе! – пробормотал я, глядя на поверженного стального гиганта. – Вот это тебе досталось!

Весь левый бок представлял собой мешанину рваных обломков, проводов, механизмов. Крыло отсутствовало, видимо, после взрыва раскрошившись на бесформенные куски. Один оторванный двигатель лежал у скалы, занесенный песком. Второй был относительно цел, но вряд ли работоспособен.

Фюзеляж помят, покоцан. Хвостовая часть была почти снесена, а прямо по центру, поперек корпуса шла широкая трещина.

Часть нижнего шлюза отсутствовала – корабль просто рухнул на камни, проломив ту часть днища, что еще была цела… Вряд ли транспортник можно отремонтировать, проще пустить на переплавку.

И все же большая часть трюма уцелела.

Я с некоторым трудом отодвинул сломанный шлюз, забрался внутрь и почти сразу же понял – после крушения здесь кто-то был.

Справа от входа стояли открытые контейнеры, какие-то ящики. На полу пустые упаковки от первоуровневых медпаков. Коробки из-под батарей. Слева висели обрывки транспортной сети, которая фактически отделяла грузовой отсек, от десантного. Все было засыпано обломками, какими-то деталями, содержимым контейнеров. Песком.

И ни души.

Почти полная тишина.

Лишь по обшивке шуршал песок. Проклятый песок, он тут повсюду. Я чувствовал, как он забивается в щели, пробивается под одежду. Да он даже на зубах скрипел.

Я пролез глубже, сдвинул пару перевернутых контейнеров. Осмотрелся. Сплошной бардак, тут сам черт ногу сломит.

Увидел переходной тамбур в кабину пилотов. Решил заглянуть, мало ли, вдруг там найдется что-то интересное?

Поднялся наверх по короткой лесенке, влез внутрь и неприятно удивился.

Оба пилота были здесь. Одного засыпало обломками бронестекла, отчего он практически сразу истек кровью. Второй сломал ребра о штурвал и размозжил челюсть.

Летчики не носили бронекостюмов. Только простые летные комбинезоны из органической резины. Они почти не обеспечивали никакой защиты от физических воздействий, а потому и не смогли смягчить последствия крушения. От чудовищного удара о камни человек умер на месте. Не удивлюсь, если все внутренние органы были повреждены или раздавлены сломанными ребрами.

В кабине не нашлось ничего интересного.

Панель управления разбита, средства связи не функционировали. Питания не было.

– Мда-а, парни. Вы чудом посадили эту птичку, жаль сами не пережили экстренную посадку, – тихо произнес я, отдав дань уважения погибшим.

Я уже собирался вернуться обратно в трюм, когда обратил внимание на небольшой отсек для личных вещей экипажа. За дверцей я нашел стандартный рюкзак, какими обычно комплектуют военнослужащих Федерации.

Внутри оказался импульсный пистолет с запасной батареей, медпак и суточный паек.

Медпак тут же перекочевал в аварийный ранец, места там хватало. Паек я отложил в сторону, намереваясь воспользоваться им в самое ближайшее время. А пистолет… Какой от него толк? У меня уже была «LR-20», на поясе висела пара «ST» гранат.

Хотел уже оставить его здесь же, но «чуйка» подсказывала, что лучше взять с собой. На поверхности спутника, где есть неизвестный противник, много оружия не бывает. Все-таки сунул и его в аварийный ранец. Ну так, на всякий случай.

Осмотрелся еще раз, но больше ничего полезного не нашел. Уже собирался выбраться из кабины, как вдруг уловил какой-то посторонний шум, которого еще треть минуты назад не было.

Увеличил чувствительность внешнего микрофона.

Звук был странный. Чем-то напоминало цоканье чего-то острого по толстому металлу. Направление определить не смог, не было у «Скаута» такой функции.

Я притих, бросил взгляд на тамбур. Вроде бы никого нет, но почему-то я был уверен, что странный звук доносится именно из трюма.

Сделал шаг, второй.

Погасил прожектор.

Здесь звук был более четкий. Одновременно с ним я услышал какое-то ритмичное шипение. Оно, то приближалось, то удалялось. Источник явно перемещался по разгромленному трюму.

Руки сами собой подтащили импульсную винтовку. Сжал ее покрепче.

Выдохнул, вдохнул. Сердце снова начало предательски колотиться о грудную клетку.

Попробовал подойти ближе, но только неуклюже ткнулся шлемом в переборку. Звук разлетелся по всему транспортнику.

Подозрительный звук резко прекратился.

Я похолодел. Мысленно отругав себя за оплошность, все-таки решился действовать.

– Ну, дерьмо! Вот, сейчас я…

Совершив резкий прыжок вперед, я рассчитывал приземлиться почти у самого выхода и сразу же, припав на колено, вскинуть к плечу винтовку.

Видел такой прием на курсах выживания. Правда, там его применяли внутри строящегося здания, но какая разница?

Уже в полете я запоздало вспомнил, что там была лесенка.

Я неловко рухнул прямо на пол, с грохотом раскидав все, что весило меньше чем скаф. Я еще не успел даже понять, что мое фиаско закончилось куда более мягко, чем я предполагал, когда в мою сторону полетели ярко-зеленые сгустки какой-то дряни…

Я умудрился выставить перед собой винтовку, глазами ища невидимого противника, но ничего не заметил.

Да включи же ты прожектор!

Вспыхнул луч света, выхватив из темноты странное, жуткое, совершенно непривычное человеческому глазу существо…

Оба светящихся сгустка пролетели над головой, один из которых, скользнул по поверхности бронешлема. Во что они там попали, меня уже не волновало. Я даже на мгновение завис, пытаясь понять, что именно я увидел.

Тварь издала короткое шипение, затем резко скакнула в сторону. Я успел заменить только большие кожистые крылья. Или перепонки.

Одновременно я выжал спусковой крючок. Сухо щелкнуло.

Ничего.

Вспомнил, что в суматохе совсем забыл снять с блокиратора.

Пока я возился с винтовкой, непонятный противник скакал где-то за контейнерами, оставаясь незаметным.

– Эй! Вылезай! – крикнул я, снова вскинув «LR-20».

Начал вертеться по сторонам, стараясь осветить как можно больше пространства. Слева показалось какое-то движение. Шелест. Что-то упало.

Тварь была не очень крупной, примерно с человека. Но в плохом свете я практически ничего не разобрал.

Я шагнул влево, затем еще. Ствол винтовки смотрел туда же, куда и я. Противник определенно был здесь, но старательно уклонялся от контакта. Или это мне так показалось?

Справа послышалось невнятное шипение. Я тут же осветил тот участок и заметил противника. Тот шустро рванул дальше, нырнув за ряды вразнобой лежащих контейнеров. Нет, он не просто рванул. Он планировал, отдаленно напоминая белку-летягу. Мелькнул длинный извивающийся хвост.

– Да стой же ты, урод! – я начал злиться, хотя страх по-прежнему не отступал.

Дал короткую очередь на опережение. Трассирующие пули изрешетили тонкую переборку, оставив на ней дыры с оплавленными краями. Кажется, только одна попала в цель.

Я услышал яростное шипение, переходящее в свист.

А уже через мгновение из-под дальнего ящика в меня полетело что-то зеленое, светящееся изнутри. Я увернулся, но потерял тварь из виду.

Споткнулся, едва не рухнул. Весь трюм был забит различным хламом, перемещаться по которому было проблематично.

Я прозевал момент и слишком поздно заметил, как тварь уже совершила свой выстрел. Зеленая клякса угодила прямо на ствольную коробку «LR-20», с тихим шипением принявшись прожигать металл. Взвился белый дымок.

– Вот падаль! – подумал я. – Какая-то кислота, что ли?

Тварь выскочила внезапно. Отталкиваясь от всего, до чего могла дотянуться, она в мгновение ока сократила расстояние почти вдвое. Я успел заметить, что у нее были острые конечности, но откуда они росли, не разглядел.

Рванул влево, совершил что-то вроде переката и уперся боком в переборку. Снова вскинул винтовку, поймал в прицел существо и выжал спусковой крючок. Клацнуло. Но выстрела не последовало.

Я глянул на верхнюю крышку. Там горел индикатор предельной перегрузки.

– Бля!

Внутри пушки что-то коротнуло.

Толку от нее больше не было. Я размахнулся и швырнул ее в противника, а сам бросился назад, нырнул за ящики.

Грохнуло. Я успел заметить голубоватую вспышку.

Охренеть, «LR-20» что, взорвалась? Выходит, кислота замкнула батарею?

Но размышлять было некогда.

– Так, что еще есть из оружия? – спросил я сам себя, даже не заметив этого.

Прокрутив информационную панель на запястье, я охнул.

Гранаты, штык. Сигнальная ракета. И все?

– Дерьмище, да десантник в «Скауте» фактически безоружен! – я взвыл от бессилия и страха.

Но думать об этом было некогда. Я отчетливо услышал яростное шипение. Резко задрав голову вверх, я увидел жуткую морду.

Вытянутый череп, обтянутый светло-коричневой кожей, две пары маленьких черных глаз. Какая-то щель вместо носа, зубастая пасть, обрамленная беловатой слизью. На бронестекло упала мутная капля, за ней потянулись какие-то сопли.

Меня аж передернуло от отвращения. Тварь совершила какое-то неестественное движение, но я чисто интуитивно отклонился в сторону. Острая хитиновая конечность скользнула по поверхности бронешлема и угодила в ящик, пробив внешнюю стенку насквозь. Ну и силища…

Вдруг из аварийного ранца выпал трофейный пистолет.

Я изо всей силы пнул ящик ногой, тварь слетела с него, оказавшись с другой стороны. Оттуда послышалось возмущенное шипение. Подхватив пистолет, я сразу же снял блокиратор и, приподнявшись, принялся искать противника.

И тот не заставил себя ждать. Встав на четвереньки, он бросился на меня. Мелькнул гибкий хвост.

Я дважды выстрелил почти в упор. Все пули попали прямо в раскрытую пасть.

Противник булькнул, отлетел в сторону. Запутался в сети и начал барахтаться, переворачивая все, что было плохо закреплено. Распахнул свои то ли крылья, то ли перепонки.

Затем все-таки затих.

А я облегченно сел на пятую точку. Я благодарно пострел на пистолет, который собирался бросить. Сейчас он меня спас.

О возможностях напавшей на меня твари я не знал. Что это вообще такое?

Помедлил, затем выкрутил мощность прожектора наполовину. Поднялся.

Медленно подошел, пнул ботинком мертвое тело.

Ухватил ее за нижнюю конечность, вытянул на открытое место.

Приблизился и скривился от отвращения.

– Вот блевота! – выдохнул я. – Ну и откуда ты такой взялся?

Существо было довольно крупным, примерно со среднего человека. Вес около восьмидесяти килограмм. Вытянутое коричневое тело, четыре массивных отростка, как у морской звезды. Из них росли хитиновые то ли когти, то ли штыки, их концы были подвижны. Внутренняя часть штыков была полой – там проходили тонкие узловатые мышцы или сухожилия. Они позволяли крюкам сгибаться и разгибаться. Так тварь и цеплялась за все, что могло служить точкой опоры. Между верхними и нижними конечностями была натянута своеобразная кожаная перепонка. Именно с ее помощью существо совершало короткие пролеты.

Еще был хвост. Длинный и невероятно гибкий. Думаю, он тоже играл не последнюю роль в феноменальной подвижности существа.

Что это за тварь?

Ничего подобного на спутнике замечено не было. Это точно.

Так откуда же это взялось?

А ее атаки кислотой? Что, если чем-то подобным сбили «Отбойник»? Чем-то гораздо крупнее этой летающей пакости…

Я отвернулся, отошел прочь. Затем подумал, вернулся и, ухватив тварь за нижнюю конечность, потащил ее к выходу из трюма. Только сейчас заметил, что дверь была прикрыта не полностью – так он сюда и пролез. Выбросил труп наружу, хотел уже закрыть дверь, но передумал и повесил тело прямо у входа. Затем обратил внимание, что метрах в тридцати впереди перемещаются какие-то темные силуэты.

Еще твари. Мля-я… Их что, привлек шум?

Мне стало реально страшно. Что я мог поставить против них? Винтовки у меня не было, а от пистолета на средней дистанции толку немного.

Да и шлюз запереть нельзя – механизм блокировки заклинило, и сейчас толку от него было мало. К тому же других дыр в корпусе тоже хватало. Нет, забаррикадироваться не получится… Так что же делать?