Неоновый огонь. Стихи

«Поймала кошка саранчу…»

 
Поймала кошка саранчу,
и говорит ей та:
«Пойми, я жить ещё хочу!» —
и слышит: «Не беда, —
в ответ, – устроена я так,
во мне охоты дух».
Что делать? Оба существа
правы́ из этих двух.
 

«Покуда страстью человек терзаем…»

 
Покуда страстью человек терзаем
и бой ведёт неравный с нею он,
на волю и выносливость экзамен
причин не сдать найдётся миллион.
 
 
Как зритель искушённый в кинозале,
наш человек и в критике силён.
Наполнит речь и смехом, и слезами
он, словно топку кочегар – углём.
 
 
Но для эмоций силы истощимы:
увы, слабеют с возрастом мужчины,
а женщины – теряют красоту.
 
 
У нас снаружи и внутри границы,
однако же не сто́ит торопиться,
чтоб выйти и за эту, и за ту.
 

«Я устал от себя самого…»

 
Я устал от себя самого,
мне б оставить сей суетный век,
но садятся со мною в вагон
тараканы в моей голове.
 
 
Машинисту послушен состав,
а кондуктору – каждый билет.
У движения схема проста.
Всё иначе – в моей голове.
 
 
Всё запутано донельзя там.
А успех – на большой высоте.
Высота эта будет взята.
Я же этого очень хотел.
 
 
Пусть теперь абсолютно не те —
я и тысяча тысяч других:
мы рабы социальный сетей,
но Создатель нас кормит с руки.
 
 
Он взирает на нас, своих чад,
и дарует нам вечный покой,
и сердца наши тихо стучат,
и усталости нет никакой.
 

«Меня окружают ангелы…»

 
Меня окружают ангелы…
Эх, терпят меня они
зачем – эгоиста наглого
и плоского, как винил?
 
 
Беспечно летят мгновения,
мелькает за часом час.
И светлая грусть осенняя
на солнце горит, лучась.
 
 
Готовятся люди к холоду.
Я, кажется, не готов.
Планета моя расколота.
Корабль мой без бортов.
 
 
Ни компаса нет, ни таймера.
Я этого сам хотел.
Я знаю, что скрыта камера,
но будто не помню, где.
 
 
Лучи светят инфракрасные,
и слышится ультразвук.
С катушек слетают массово
бегущие от разлук.
 
 
Сверхновое плюс сверхстарое
в итоге равно нулю.
Все окна закрыты ставнями,
а я всё равно не сплю.
 
 
Мне видятся сны обычные
в реальности, наяву.
Сравнив всё, что вижу, с притчами,
смеюсь я, потом реву.
 
 
Я будто попал в чуть видимый
нервущийся чудо-круг,
и не разобрать, где критика,
где льстят, где зачем-то врут.
 
 
И сам уж себе не верю я,
и сам себя не пойму.
Создавшаяся империя
мне будто не по уму.
 
 
Начало в конец поставлено.
Дух времени возмужал.
Хоть нервы мои из стали, но
их грубо разъела ржа.
 
 
Проступки несу в кармане я,
а совесть средь них орёт.
Спасибо за понимание,
так легче идти вперёд.
 
 
Не переписать жизнь набело,
но штука вот в чём, друзья:
меня окружают ангелы
и ждут, что исправлюсь я.
 

«Мессией не станет Месси…»

 
Мессией не станет Месси.
Я шепотом пропою:
поменьше бы всем депрессий
в нелёгком своём бою.
 
 
Оставим обиды, ссоры.
Возрадуемся, друзья.
Конец наступает скоро.
Не знаю, готов ли я.
 
 
Цикада в траве стрекочет.
На землю спустилась ночь.
Когда слишком много кочек,
спокойно идти невмочь.
 
 
Но если смотреть под ноги,
хоть изредка, но смотреть —
покажется очень многим
отнюдь не опасной смерть.
 
 
На поле кровавой битвы
не страшно полечь совсем,
когда на устах молитва,
а ноги – в родной росе.
 

Редакция

 
Лукавство во взгляде виднелось,
приветлив казённый был дом.
Спасибо, товарищ, за смелость,
но верится как-то с трудом,
что ты прям совсем не виновен.
Никак не утихнет война.
Редакция требует крови?
А сколько заплатит она?
Для дела важны фигуранты,
а ты подходящий типаж.
Догадываешься и сам ты:
мир вовсе не ваш или наш,
он общий. Но дело не в этом,
а в том, что без денег – кранты.
Не пользуешься ль ты моментом,
как делают это кроты?
Поди разберись, кто тут правый,
кто левый, кто вовсе не в счёт.
Одним подсыпают отраву,
иных губят как-то ещё.
Но где обитает заказчик?
И что для них главная цель?
И кто же тот крайний пропащий,
вражды замыкающий цепь?
Мы все виноватые, кроме
тех душ, кто без фальши живёт.
Редакция требует крови…
Не слушай, товарищ, её.
 

«Мысли рождают слова…»

 
Мысли рождают слова…
Или наоборот?
Не прогляди, голова,
ключевой поворот.
 
 
Уши, услышите ль весть
сквозь раскаты грозы?
Там – это то же, что здесь,
только лучше в разы.
 
 
Здесь – это то же, что там,
только нужно терпеть.
Блеск этим тленным местам
придаёт только смерть.
 
 
Смерть – это только порог,
жизнь безмерно сильней:
если бы Бог не помог,
я б не ведал о ней.
 
 
О, сколько раз я, упав,
поднимался опять!
Плоть хороша, но груба.
Это трудно понять.
 
 
Кто-то внутри говорит
(это, видимо, Дух):
«Если горят фонари,
значит, ты не в аду.
 
 
Значит, всё было не зря,
значит, всё ещё есть.
Не растеряй свой заряд,
мир не кончится здесь».
 

Вопрос на ответ

 
Они бегут… «Куда же вы бежите?» —
хочу спросить, но голос слишком тих.
Любой из нас – обычный небожитель,
не лучше и не хуже всех других.
Там, впереди – такой же сложный выбор,
сомнения, тревоги и тоска,
знакомая до боли острой, ибо
любой из нас с собой её таскал
когда-то в прошлом. Так зачем же снова
калечить душу? Но ответа нет.
А может быть, мы просто ждём другого
вопроса на ответ.