– Наши – нет, не искали, – с деликатной улыбкой поправил его Петро.
– Не важно, ваши – не ваши. Его искали милиция, военные, его искали спасатели или делали вид, что искали. Но результат был ноль! Почему вы думаете, что в этот раз что-то выйдет?
– Открою вам небольшой секрет, Владимир Петрович, – Петро решил пойти на небольшую уловку, – это были девяностые: криминал, рэкет, сплошное взяточничество. Милиция и эти ваши спасатели были заняты совершенно другими вещами. У них не было ни времени, ни желания искать тех, кто исчезал десятками, а то и сотнями после разных разборок. Вы говорите, что его искали – но это не так, Владимир Петрович, вам просто врали!
Владимир Петрович молчал, он сидел неподвижно и рассматривал цветы на старой выцветшей скатерти. Петро воспринял его молчание как согласие и позволение продолжать.
– Понимаете, в те времена все занимались своими делами – накоплением, коммерциализацией. Это безумство – заработать как можно больше денег, охватывало тогда всех. Милиция, военные, как вы говорите, спасатели, они все думали только об одном – деньгах, а долг их интересовал лишь так, как что-то побочное, что не должно было мешать основному бизнесу. У нас был случай, кстати, – Петро откинулся на спинку стула, от чего тот жалобно затрещал, и принялся импровизировать, что получалось у него всегда очень хорошо, – мы нашли останки одного из погибших, а оказалось, что родственники его давно уже похоронили. Милиция, чтобы закрыть дело и поставить себе галочки, просто отдали родственникам тела кого-то другого. Бомжа или никем не опознанного истлевшего трупа. Родственникам, а вы представляете, что можно было им наплести в их тогдашнем состоянии, сказали, что это-то и есть тот, кого они искали. И ведь верили! Да если и не верили, то что? Лабораторная экспертиза, судебно-медицинское исследование, анализы ДНК. Но… вы же сами понимаете, это были девяностые, страшное время, когда просто не было тех, кому можно было бы доверять.
– Меня вызывали несколько раз на опознания, но каждый раз это был кто-то другой…
– Представляю ваши чувства тогда. Вы, кстати, один ходили?
– С женой.
– Понятно, а где она, кстати, сейчас?
– На Южном.
– Простите?
– На Южном кладбище.
– Мои соболезнования! – лицо Петро приняло вид крайне сочувствующий. – Но можно поинтересоваться, почему именно на Южном?
– А что вас здесь удивляет? – угрюмо, смотря в край стола, проговорил Владимир Петрович.
– Да… ничего, только ведь это совсем не рядом с вами. Я просто знаю, что вы проживаете на улице Морской Пехоты, ведь ближайшее к вам кладбище, если я не ошибаюсь, Красненькое?
– Не ошибаетесь. Только я давно там уже не проживаю. А кладбище это закрыто уже как пол века. Похоронить человека там нельзя, только за большие деньги, как делали это в свое время всякие там бандиты, либо подхоронить к уже существующей могиле.
Петро слегка оживился. Наконец-то ему удалось, вывести старика на нужную тему.
– А разве у вас нет родственников, которые там захоронены? Ведь ваши родители…
– Мои родители с Ярославской области, там и покоятся.
– Ну а друзья? Слышал, что с разрешения можно захоронить даже рядом, даже не будучи родственником.
– И друзей у меня там тоже нет… – сказав это, Владимир Петрович посмотрел в лицо Петро, но сразу же опустил свои глаза вниз.
«Точно темнит что-то дед», – промелькнула мысль в голове у Петро, но вида он не подал никакого и тем же голосом продолжал:
– Вы хорошо помните тот день, когда Виктор исчез?
– Хорошо помню.
– Расскажите о нем поподробнее, если вас не затруднит, конечно.
– Помню, что был дождь и было холодно. Это было здесь, в Александровском. Было воскресенье, мы должны были уезжать в город на вечерней электричке, ему на следующий день надо было идти в институт, мне и Лене – на работу. Он ушел из дома утром. Сказал на пару часов. Куда и зачем он не сказал, да мы и не спросили. Кто знал тогда, что такое может случиться. Мы ждали его весь вечер, потом всю ночь, не смыкая глаз. На утро же, когда стало понятно, что что-то произошло, мы пошли в милицию.
– Не думали, что он мог убежать из дома?
– Зачем?
– Может поругался? Ведь возраст такой…
– С нами он никогда не ругался, да и не было замечено за ним такого никогда, чтобы уходил он куда-то на целые дни.
– Что вы подумали в эти первые дни его исчезновения?
– Думали, что похитили, думали будут звонить и требовать выкуп.
– А что думаете теперь?
Владимир Петрович помолчал с минуту и потом тихо добавил:
– Думаю, зачем вам всё это надо.
– Вы сказали, что долго ждали, что с вами кто-нибудь свяжется по поводу выкупа или каких-то других требований.
– Ждал…
– Кто-нибудь связывался?
Владимир Петрович поднял свои глаза, полные грусти на Петро, и долго и внимательно смотрел на него. Наконец, он отрицательно покачал головой и хриплым голосом проговорил:
– Никто со мной не связывался, молодой человек, – и тут же добавил, – чего-то от нашего разговора у меня разболелась голова. Хотел бы прилечь, – он приподнялся и направился в сторону соседней комнаты, но Петро остановил его:
– Последний вопрос, Владимир Петрович, совсем последний.
– Говорите, – старик остановился на пол пути и снова повернулся к Петро.
– Как долго вы его искали?
– Почти десять лет. Каждый день, каждый божий день я ходил по улицам, разговаривал с людьми, клеил объявления на столбах и заборах, я прислушивался к каждому звуку, потому что в каждом из них я слышал голос Вити, который звал меня на помощь.
– А что случилось потом?
– Вы сказали, что это последний вопрос.
– Ответьте, прошу…
– Потом я перестал его искать и написал прямо уже в милицию, чтобы они считали его погибшим. Так было легче и для них, и для меня. Смысла продолжать эти поиски уже не было.
– Какая-то новая информация заставила вас изменить отношение?
– Бросьте вы это дело! Что вы пристаете ко мне! – проговорил он голосом, в котором была уже слышна мольба. – Витя мертв, говорю вам.
– Но откуда такая уверенность?
Старик помолчал с полминуты, потом как-то странно усмехнулся и проговорил тихим, но отчетливым голосом:
– Вчера у меня еще были сомнения, но сегодня их уже нет.
14.
Они приплыли к острову где-то через час. Александр сидел в одной лодке вместе с Дианой. Андрей в одной лодке с Мишей. Погода к тому времени окончательно разгулялась и на небе не осталось ни одного даже крохотного облачка. Всё предвещало приходившие надолго теплые дни.
Александр в своих высоких сапогах спрыгнул на мелководье первым и потащил лодку сквозь траву и камыши к небольшому песчаному берегу, откуда легче было сойти на землю. Там их уже ждали. Двое парней, стоявших на берегу, молчаливо рассматривали прибывших.
– Помогайте, что стоите! – крикнул им Миша, заметив, что они не сделали ни одного движения, несмотря на то, что Александр уже тяжело дышал, пытаясь протащить в одиночку лодку сквозь высокие камыши.
– Вася, давай ты, у меня ботинки, – сказал один из них, бородатый, другому. Вася без каких-либо возражений зашел в своих высоких сапогах в воду, взял лодку за веревку, которую подал ему Александр и потащил ее к берегу. Там ее подхватил уже другой парень и они втроем затащили лодку вместе с сидящей в ней Дианой на берег.
– Теперь им помоги, – проговорил Александр тому, которого звали Вася. Тот без каких-либо возражений подошел ко второй лодке. Миша, кряхтя, подал подошедшему веревку и тот принялся тащить лодку к берегу.
– Как зовут? – слегка повернувшись к Андрею, спросил Вася. Андрей в это время сидел на краю лодки с открытой бутылкой пива и с улыбкой рассматривал дикую природу острова, до которого пока еще не успела толком добраться цивилизация.
– Андрюха! – Андрей переложил бутылку пива с правой руки в левую, подвинулся вперед и подал руку Васе. – Тебя?
– Вася! – он крепко пожал ее.
– А этого с бородищей? – он кивнул в сторону второго парня.
– А это мой брат Димон.
Андрей вытянул вперед руку с бутылкой пива, будто чокаясь с Димоном на расстоянии, но Димон никак не отреагировал на этот жест проявленного внимания и лишь продолжал безмолвно смотреть на него.
– Это мои сынки, – пропищал из-за спины Миша. – Те ещё охотнички.
– Блин, сколько у вас в семье человек-то? И все прям охотники такие немереные, да?
– Охота для нас это традиция, – ответил за брата Александр.
– Ну тогда мы нормально постреляем, а, Дианка? – красное от жары и алкоголя лицо Андрея повернулось к Диане. Та натянуто улыбнулась в ответ. Человек, разбирающийся в межличностных отношениях несомненно заметил бы, что между ними было всё далеко не гладко. Впрочем Андрей, если даже и замечал это, нисколько не был этим обеспокоен. Он снова заговорил с Александром.
– Слушайте, а пушку-то мне дадите? Там, правда, лицензии нужны всякие, разрешения, у меня этого нет. Ну так в этой дыре кому они нужны, ментов тут, наверное, не бывает.
С усилием Вася разогнал лодку по поверхности воды и вытащили ее с разгона на песчаный берег. Там ее уже подхватили Александр и Димон.
– Дадим, – ответил ему Александр. – И да, в этой «дыре», как ты подметил, никого кроме нас не заплывает. И еще – мы как-то стараемся это все-таки «дырой» не называть.
– А как называете?
– Поместьем.
Андрей прыснул со смеха. Тело его затряслось, от чего недопитая бутылка пива, которую он поставил на край лодки, скатилась вниз и сразу утонула среди камышей. Андрей не заметил этого и продолжал смеяться, схватившись обеими руками за живот. Видно было, что слово «поместье» сильно развеселило его.
– Поместье! Ну, блин, насмешили. Как в этом… в фильме каком-то про Пушкина там или кого-нибудь из этих старых перцев. Может у вас тут еще кареты всякие с лошадьми ездят? Типа иго-го там, да?!
На эту его реплику Александр не ответил ничего. Он молча подал руку Мише и тот, взяв ее, осторожно спустился на берег. Андрей приподнялся в лодке и так же протянул руку Александру, но Александр сделал вид, что не увидел ее и отвернулся.
– Ну и ладно, ну и сам спущусь, – тихо проговорил Андрей, но достаточно громко для того, чтобы его слышали, и без особых церемоний спрыгнул в воду. С каким-то напущенным обиженным видом, впрочем, не совсем ровно, он прошел мимо Александра и двинулся прямо к стоявшим вдоль берега кустам, уже прямо по дороге начиная проводить какие-то манипуляции с бляхой ремня.
– Какой красавчик, а? – Александр покачал головой и отвернулся от трясущихся кустов, из-за которых начало доноситься журчание.
– Да, охота в этом году будет интересной, – улыбнулась ему в ответ Диана.
Первое впечатление Андрея об острове изменилось у него уже через несколько минут после того, как нога его вступила на его заросший берег. По началу ему казалось, что остров необитаем, что лишь время от времени сюда приплывали какие-то рыбаки для того, чтобы «пожрать водки». Он сильно удивился и не смог скрыть своего удивления, когда минут через десять ходьбы по еле заметной тропе вглубь леса, они вышли к небольшой поляне, на краю которой, под вековыми деревьями, стоял большой двухэтажный дом.
– Твою же м-а-ать! Вот это да! Поместье! Реально поместье, начальник! – рюкзак упал с плеч Андрея на траву и он, открыв от удивления рот, прошел чуть вперед. – Это ж… тут прямо дом целый, прямо коттедж! Блин, ну вы бы сказали… а я-то дурак, спальный мешок купил вчера. Блин, только бабки потратил зря!
– Я говорила тебе про это, просто иногда ты не умеешь слушать, – как-то тихо и без особого энтузиазма в голосе, сказала ему Диана.
– Да, я на это тоже обратил внимание, – саркастически заметил Александр. Но Андрей не обращал внимание на эти тонкие упреки в свой адрес.
– Сколько ему лет? Пятьдесят, наверное?
– Больше ста. В свое время это было дачей одной дворянской семьи… Теперь ты понимаешь, почему мы называем его «поместьем»?
– Сто лет? Сто, мать его, лет?! – взгляд Андрея бегал по почерневшим от времени, но всё еще крепким стенам, по потускневшим стеклам, по каким-то полусгнившим резным вензелям под самой кровлей. – И ведь стоит еще всё и не разваливается!
– Да, раньше дома строили на совесть.
– А тут электричество есть или вы как эти древние дворяне лучины жжете?
– Есть. От дизельных генераторов.
– А вода?
– За домом находится колодец, в нем насос.
– А приведения здесь живут, интересно?
– Местные, – и здесь Александр как-то странно переглянулся с Дианой, – считают, что да.
– Господа, господа! – взмолился, наконец, Миша. – Я с утра ничего не ел. У меня вот тут уже прямо всё раздирает от голода! А вы о каких-то вещах непонятных! Время поговорить у вас еще будет! Может все-таки поедим?
– Пошли! – Вася подал Андрею рюкзак, который он бросил на траву. – Чувствуй себя как дома!
– Братан, видел бы ты мой дом, ты б так не говорил, – засмеялся Андрей, – а сколько этот ваш замок стоит-то?
– Он не продается, – ответил Александр.
– Ну а если выставить на продажу?
– Ни сколько.
– Почему?
– Потому, что он не продается!
– Ну и зря, начальник. Поднял бы бабла нормально!
Пока остальная семья занималась переносом вещей в дом, Диана решила провести для Андрея небольшую экскурсию по его внутренним помещениям, и здесь, точно так же как и снаружи, дом произвел на гостя сильнейшее впечатление. Он не мог скрыть свои эмоции и по всему дому разносились его громкие и не всегда приличные комментарии. Просторные коридоры, высокие окна, со всеми сохранившимися стеклами, потускневшие от времени, но всё еще целые обои. В каждом движении, в каждом скрипе доски под ногами, в каждом свисте ветра, который доносился откуда-то с чердака или, наоборот, из подвала, чувствовалась жизнь, будто это был не бездушный объект из старых бревен и досок, а какой-то живой организм, наделенный своими чувствами, сознанием и даже характером. Всё это, усиленное в разы выпитым пивом, создавало в Андрее какое-то ощущение жути и одновременно восторга, которым он не стеснялся делиться со своей подругой. В его представлении это было действительно «гребанное, мать его за ногу, поместье!»
– Здесь столовая, – они прошли по просторному, погруженному в полумрак коридору до конца. Коридор оканчивался дверью, которую Диана толкнула. Дверь заскрипела, обнажая за собой просторную комнату, посередине которой стоял большой, накрытый светлой скатертью, стол. Пыль, которую подняла в воздух открывшаяся дверь, взлетела вверх и в лучах солнца, пробивавшегося сквозь потускневшие от времени стекла, крохотными огоньками начала кружить перед лицом входивших. Диана чихнула. – Извини… Много пыли. Здесь не появлялся никто целый год. Они вчетвером приехали сюда два дня назад. Все эти два дня они убирались и наводили чистоту. Можешь представить, что тут было до этого?
– Грязь и говно, думаю. А что это за чувак? – Андрей заметил на стене большую черно-белую фотографию и ткнул в нее пальцем.
– Это мой дед. А это – прабабушка, – Диана показала Андрею на противоположную стену, где висела таких же размеров фотография молодой женщины.
– Ничё такая, симпатичная, – Андрей осторожно прошел вперед, рукой проводя по старому комоду. На пальцах остался слой пыли. – На этом острове, вообще, бывают люди? – спросил он, рассматривая резной покосившийся стул, который стоял рядом с комодом.
– Только свои.
– И вы сюда только раз в год приезжаете?
– Да.
– Зачем?
– На охоту.
– Послушай, – Андрей прошел через гостиную и остановился у двери, которая вела дальше. – Батон твой. Мне кажется, я ему не очень понравился. Ну… в плане типа как парень твой, а не как там мужик… Ну… ты понимаешь, да?
«Как ты можешь вообще кому-то нравится», – промелькнула мысль в голове у Дианы, но ее сдержанность и тактичность никоим образом эту мысль в ней не выдала.
– Думаю о тебе у него еще не сложилось точного мнения. Первое впечатление часто бывает ошибочным.
– И мне он тоже не понравился, если честно, – продолжал полет своих мыслей Андрей. Он толкнул дверь и вошел в следующее помещение, темное и без окон. – Скользкий такой. Деньги и покомандовать – это всё, что его интересует. А так… по сути ничего из себя не представляет… обычный хер.
Эта последняя реплика в адрес ее отца уже граничила с оскорблением. Диана покраснела, но в полумраке помещения, куда они вошли, краска не ее лице была не заметна. И она была рада этому. Ссориться с ним никак не входило в ее планы, ведь всё, что говорит он и думает, завтра не будет иметь ни для кого из них уже никакого значения. Она промолчала, и Андрей принял ее молчание как согласие с собой, ну или, по крайней мере, позволение продолжать.
– Надо быть проще в этой жизни, понимаешь? Вот смотри, у меня нет денег, ну, по крайней мере не столько этих денег, сколько у твоего батьки. И что? Хуже я его?
– Нет, ты не хуже, но… – тут она замялась на секунду.
– Но и что?
– Но и не лучше.
– Ну это как сказать! – в полумраке Андрей ударился головой о лестницу и громко выматерился, в этот раз уже в совершенно непростительных в женской компании выражениях. – Понимаешь, – он потер ушибленное место на лбу, – я много всяких чувачков видел в жизни – и бедных и богатых. Так вот, скажу тебе честно – мудачья, такого редкостного мудачья, с большой буквы «М», понимаешь, среди богатых гораздо больше, чем среди бедных, – он начал подниматься по лестнице вверх и старые ступени жалобно скрипели под каждым его шагом. – Когда у тебя нет ни хера, тебе ни хера и не надо. Других людей меньше напрягаешь, ведешь себя поскромнее, никого строить не пытаешься, но если ты при деньгах, то ты, твою мать, прямо король, император всея Руси прям, который смотрит как на говно на всех тех, кто вокруг. Ты царь, мать его, прямо!..
– Может сменим тему?
– Зачем? – он вступил на пол чердака и доски под ним заскрипели уже новым звуком. – Или не согласна? – он остановился и подал руку Диане. – Тоже думаешь, что если денег нет, то дерьмо, а не человек?
– Сегодня я устала с дороги. Не хочу ни о чем думать. Давай об этом поговорим завтра… пожалуйста…
– Не хочешь говорить, значит не согласна. Понятно. А ты ведь тоже деньжата любишь, – он сделал несколько шагов в сторону маленького окна, но вдруг остановился и резко повернулся. Диана видела, как в полумраке его фигура снова приблизилась к ней, – вот только скажи мне, во мне-то ты что нашла? Почему ты стала со мной мутить, а не с этими мажористыми пидорками из этой гей-компашки богатеньких сынков твоего папаши? – он приблизился еще ближе, их лица уже почти соприкасались. Она невольно сделала шаг назад, сначала один, потом второй, потом еще один или два, но вскоре спина ее уперлась в противоположную стену. Андрей следовал за каждым ее шагом. – Денег у меня нет, джипов крутых и «поместий» тоже, родственничками богатыми бог меня тоже, вроде как, не наделил. Так скажи мне, – теперь он был настолько близко, что дышал ей прямо в нос и запах пива, смешанные с несвежим дыханием вызывал спазмы и рвотные позывы у нее в животе, – чем такая блевотинная масса вроде меня могла привлечь внимание такой пахнущей как ароматный цветок, – при этих словах он подался вперед и понюхал ее волосы, – девочки вроде тебя?!
– Ты… симпатичный! – выдавила она из себя. Она хотела сказать это нежно, или по крайней мере спокойно, но голос ее прозвучал напряженно, как будто кто-то сильно дернул натянутую гитарную струну.
– Да ты чё? Реально тебе нравлюсь, что ли? – его губы и потом язык коснулись ее шеи, он сделал глубокий вдох, втягивая своими большими ноздрями аромат ее кожи. – Но у нас ничего не было всё это время. Ты меня даже не поцеловала ни разу. Нормально! В губы я имею ввиду! – она почувствовала его влажный поцелуй на своей шее, потом еще один, ближе к щеке и вдруг рука его, шершавая и холодная как лед, коснулась нижней части ее живота и медленно поползла вниз, к ремню на ее джинсах. Она повернулась к нему боком, но его пальцы, холодные и скользкие, как щупальца спрута, продолжали упорно лезть вниз, к этой заманчивой и таинственной глубинной пещере. Его дыхание изменилось – оно не участилось, а стало более выраженным и глубоким, отчего смрад изо рта стал явней и сильнее. Диане становилось дурно. Первые несколько секунд она хотела вырваться из его объятий, хотела ударить его, хотела заорать во всё горло так, чтобы слышали все. Она хотела, чтобы здесь был папа, дядя Миша, Вася, Димон, чтобы они все вчетвером схватили его и оттащили от нее. Чтобы это все закончилось прямо сейчас. Чтобы не было больше этих запахов, чтобы губы его не касались больше ее шеи, чтобы слюна его не пачкала ее чистой кожи, чтобы пальцы его, скользкие и грязные, никогда больше не касались ее упругого живота.
– Нет! – она отпихнула его с силой. – Не сейчас, прошу!
– А когда? – прошипел он ей в самое ухо, и тут она почувствовала, как какой-то новый предмет начал давить ей в ногу.
– Потом…
– Потом когда?
– Завтра… давай завтра!.. Хорошо?!
– Завтра у нас будут другие дела, завтра у нас будет… охота! – он снова полез к ней, в этот раз она почувствовала его губы на своем подбородке. Она готова была заорать, броситься прочь, но помощь пришла к ней совершенно неожиданно.
– Готово, стол накрыт! – послышался вдруг голос кого-то из сыновей снизу.
– Пойдем, нас зовут есть! – Диана с силой оттолкнула от себя Андрея и, выбравшись из его объятий, быстро бросилась по лестнице вниз.