В моей душе, обжигающим костром, горела ненависть ко всему живому. Я помню, как в тот день убила отца и мать Орэла, как наслаждалась их предсмертными криками и агонией. Моя тёмная сторона ликовала, когда главный виновник смерти моих родителей кричал от боли и ужаса, превращаясь в обугленный труп. В какой-то момент, я обернулась к Орэлу – он был единственным, кого я не хотела убивать. Я не знаю, видел ли он, как шевелились мои губы, смог ли он понять, что я говорю: «Прости»…
Единственное, что мне известно, так это то, что после того, как я к нему обернулась, на него упала часть потолка, скрыв его тело под своей тяжестью. В тот миг, в моей душе что-то оборвалось, и я закричала. Я не представляла, что Он был мне настолько важен. В глубине души я надеялась на Него, как на справедливого правителя, который не будет бездумно убивать людей, не проверив, клевещет ли на них кто-то или нет; я хотела верить, что Он будет лучше своего отца. И в один миг моей последней надежды не стало…
Город продолжал гореть, унося в небо печаль, боль, унижение.
В тот вечер я рыдала, пытаясь отодвинуть огромную каменную глыбу с Орэла, но мне это было не по силам. Очень скоро и я оказалась под развалинами тронного зала.
В следующий раз, когда я Его увидела, Он не вспомнил меня. Орэл был на другом берегу Реки Вечности. Я же помнила всё, словно наказание, за то, что уничтожила столько душ.
Мы стояли, каждый на своём берегу, и дожидались, когда нам разрешат вернуться в мир людей, но уже в качестве Защитника и Искусителя.
Мне жутко хотелось прикоснуться к нему, попросить прощения за всё, что я сделала с нашим городом, с ним, но строгий взгляд моего наставника не позволял мне идти на поводу у эмоций.
С наставником я встретилась когда впервые проснулась в этом новом для меня мире. Ещё не подозревая, что уже не погребена под остатками крыши, первое, что я увидела была тьма. Её густое дыхание ласково обволакивало меня, пожирая весь оставшийся свет в моей душе. Не осталось ни любви, ни сострадания, ничего, что могло бы увести меня от дороги тьмы. В какой-то момент я поняла, что осталось во мне – лишь ненависть, а единственным моим желанием стало – медленное уничтожение всего человеческого рода. Вот только стоило тьме отпустить меня из своих ласковых пут, как всё, что не так давно со мной приключилось, ворвалось в моё сознание, принося с собой новые волны боли.
Моя плоть горела, плавясь словно воск, обнажая сначала мускулы, а затем и кости. А потом, всё что только что оплавилось, медленно восстанавливалось и мучения начинались по новому кругу, пока в один прекрасный момент и от моих костей не осталось ничего кроме горстки пыли. Но однажды всё прекратилось, и я очутилась на берегу реки. Её воды были глубокими и тёмными, казалось, можно было услышать ужасающие крики проклятых душ. Откуда-то из глубины доносились тяжёлые, печальные стоны, они проникали под кожу и заставляли моё сердце замирать от страха.
Я испуганно попятилась назад, но очень быстро наткнулась на кого-то, и обернувшись поняла, что передо мной в воздухе плывёт чёрный балахон.
– Пойдём со мной, – голос из под балахона раздался тихий, почти загробный, но слова можно было различить достаточно чётко. Неуверенно, я последовала за балахоном, который, казалось, вовсе не касался земли. Вскоре мы отошли от берега реки и я перестала слышать мучительные стоны.
Чёрный песок под ногами больно обжигал ступни и идти по нему было невыносимо, но, что-то подсказывало мне – если позволю себе жаловаться, могу быть обречена на вечные муки в огне. То, как плавилась моя плоть, было ещё слишком свежо в моей памяти, поэтому я делала всё возможное, чтобы никоим образом не выдать своего недовольства.
– Мы выбрали именно тебя потому, что в тебе есть потенциал Искусителя, – балахон не останавливался, он продолжал плыть куда-то вглубь этой чёрной пустыни, и вскоре, я увидела огромную пещеру. Она уходила в недры земли, а из её глубин доносились странные и пугающие звуки.
– Искусителя? – голос слегка дрогнул от страха, но я решила не придавать этому значения.
– Да, мы склоняем людские души ко тьме, искушаем их, подталкиваем к самым ужасным поступкам.
– Значит это из-за вас… – в голове поселилась догадка, и мне очень не хотелось, чтобы она оказалась правдивой.
– Да, это Мы склоняли все те души, чтобы они издевались и мучили тебя. Это с Нашей лёгкой руки твои родители были казнены, а ты клеймена. Это Мы сделали всё возможное, чтобы зародить в тебе чувство ненависти ко всему живому.
– Зачем? Неужели это доставило Вам столько удовольствия, видеть мои страдания?
– Понимаешь, – балахон остановился у входа в пещеру и повернулся ко мне, – на земле есть души, которые могут стать впоследствии Защитниками или Искусителями. Правда, всё зависит от того сколько зла или добра совершила душа при жизни.
– Поэтому надо мной издевались всю мою жизнь?
– Отчасти… борьба за твою душу была ожесточённой, и нам пришлось идти на крайние меры, чтобы заполучить тебя.
Боль, обида, ненависть, они снова нашли дорогу к моему сердцу, и я пожелала, чтобы тот, кто сейчас находится в балахоне сгорел в адском огне. Стоило мне об этом подумать, как ткань на моём сопровождающем загорелась чёрным пламенем и обнажила того, с кем я говорила: отца Орэла.
– Но, как? – в шоке я отступила на пару шагов назад.
– Я продал свою душу тьме ещё задолго до твоего рождения, просто мне удавалось хорошо скрывать мои намерения.
– Именно поэтому вы лишили меня всего?
– Отчасти, – отец Орэла взмахнул рукой и балахон, сотканный из тьмы, снова окутал его тело. – Всё, что мне было известно, так это то, что за твою душу велась нешуточная борьба между светом и тьмой. Благодаря моим манипуляциям тьма победила, и мне было позволено стать наставником для Искусителей, вместо того, чтобы провести вечность со всеми остальными грешниками.
Мужчина повернулся в сторону выхода и приказал следовать за ним, но когда я была готова отказать – неведомая сила потянула меня за отцом Орэла словно на поводке.
– Единственное, что меня огорчает, – произнёс мой так называемый наставник, – так это то, что между тобой и моим сыном появилась некая связь, которая не только позволила ему стать Защитником, но и, как бы это сказать – твоей светлой стороной.