Ягуар и Голубка. Роман

Зина залилась краской и очень сильно смутилась, но цветы взяла и поблагодарила. Мне начинала нравиться эта игра, я был волком, а они овечками. Я об этом знал, а они нет. И это придавало мне странной уверенности в себе. Через минуты две подошла и Нина, она выглядела очень элегантно в своем белом костюме, белых туфлях на очень высоких каблуках. Костюм был не из дешевых и не из российских бутиков. Я сделал ей навстречу шаг, поклонился, взял за руку, чуть-чуть сдавил ее пальцы, подарил розы и галантно поцеловал руку. Нина краской не залилась, как Зина, в ней светилась радость, что наконец-то вечер она не проведет одна, но Нина хотела казаться спокойной, будто каждый день ходила на свидания к незнакомым мужчинам. Только от моих натренированных глаз не могло укрыться ее волнение и внутренняя радость.

– Боже, какая восхитительная женщина стоит передо мной! Я бы от такой жены не отходил ни на один шаг и никогда не заставлял бы ее тосковать холодными вечерами одну!

– Рыцарь нашелся, – проворковала Нина и легонько стукнула меня цветами по руке. – Идемте, Сергей!

– А куда пойдем? – спросил я и тут же добавил: – Пошли для начала в какой-нибудь приличный ресторан и поужинаем, а то я с утреннего чая больше ничего и не ел, голодный как волк! – И это было правдой. – Не волнуйтесь, девушки, плачу я. На сегодняшний вечер я ваш герой. А вы мои Снегурочки.

Я подхватил обеих под руки, они засмеялись, и мы пошли в ближайший ресторан. Ресторан, который был недалеко от их домов, ресторан, который Нина всегда посещала со своим мужем, когда тот возвращался домой. И это была ее первая и самая большая ошибка, там ее знала вся обслуга ресторана. И вдруг, когда ее муж на службе, где-то далеко в океане под водой, она приходит в ресторан с подругой и красавцем мужчиной, который без стеснения ухаживает за ней. Ужин мне понравился, а после бутылки хорошего вина девушки развеселились и стали более откровенными. Я был учтив и галантен и выполнял любой их каприз и пожелания. И Нина попросила:

– А давайте пойдем танцевать. Я так давно не танцевала, целую вечность.

Я подошел к пианисту и заказал «Танго для двоих». Попросил, чтобы он сыграл его несколько раз. У меня ведь две партнерши, и ни одну из них нельзя обидеть. На первый танец я пригласил Нину, на второй Зину. Я очаровывал их со всеми познаниями психологии обольщения женщин – так, как меня обучали в закрытом особняке мои учителя по обращению с женщинами. Но кажется, я превзошел все ожидания, даже свои. Обе женщины смотрели на меня такими влюбленными глазами, что я понял: позови я сейчас обеих к себе в постель – они бы пошли. Но не стоит торопиться, чтобы не спугнуть дичь. Пока мне нужна была только одна – хирург Нина. Повеселились мы на славу. Одной бутылки вина не хватило, потом было шампанское и коньяк. Я весь вечер веселил девушек, рассказывал смешные анекдоты, читал им стихи Пушкина, благо выучил пару наизусть еще в детстве, но все время помнил, что я на задании и переборщить или ошибиться нельзя. В ресторане мы пробыли почти до двенадцати часов ночи. Выйдя из ресторана, я обеих опять подхватил под руки, и мы пошли к дому Зины. На прощанье все расцеловались, как будто знали друг друга сто лет, Зина посмотрела на меня, и я понял, что ей явно не хотелось меня отпускать, но надо было провожать Нину.

– До завтра, Зиночка, – сказал я, – а теперь я провожу Нину домой, не могу же я отпустить девушку одну в такую ночь!

Когда захлопнулась дверь в подъезде за Зиной, Нина вдруг взяла меня под руку, прижалась ко мне.

– А теперь провожай меня.

Жила Нина на этой же улице в двухстах метрах от нашего с Зиной дома. Мы подошли к дому Нины, поднялись на ее этаж, Нина стала открывать дверь квартиры и уронила ключи на пол. И тут я увидел, насколько она пьяна. Она едва не валилась с ног. Я поднял ключи, открыл дверь, Нина уже просто висела на моей руке. Когда вошли внутрь, я сразу понял, что это квартира родителей Нины. Мебель была старой, комнаты большие и неухоженные. Да и когда Нине было убирать и расставлять все по полкам, если она целыми сутками пропадала в больнице. Мне пришлось раздеть ее и уложить в постель. Оставлять ее одну в таком состоянии было страшновато, а вдруг ночью ей станет совсем плохо. Я лег спать на диване в другой комнате, сняв с себя только костюм и галстук.

Нина проснулась раньше меня, приняла душ, приготовила завтрак: кофе и два бутерброда, потом подошла ко мне и стала будить. Я открыл глаза и сразу даже не сообразил, где я нахожусь. Потом вспомнил ресторан.

– Вот это мы вчера погуляли с вами. Давно у меня не было такой разрядки, – засмеялась Нина и добавила: – Душ принимать будете?

– Нет, Нина, дома приму душ, пора мне отсюда убираться, пока твои соседи не проснулись. Не хочу тебя компрометировать, ты ведь все-таки замужняя дама. Да и мне сегодня на работу выходить, надо привести себя в приличный вид.

– А можно тебе задать один вопрос? – поставив две чашки на стол, спросила Нина.

– Задавай, если смогу, отвечу.

– Почему ты вчера не пришел ко мне в постель, а лег на диване? Другой мужчина обязательно воспользовался бы ситуацией и переспал с женщиной, да еще в таком состоянии.

– Нина, я не другой мужчина, я Сергей Скворцов, и пользоваться такой ситуацией, как ты выразилась, подло и низко. И я не хочу терять друга в твоем лице из-за одной пьяной глупости. Я не насильник, я мужчина, причем хорошо воспитанный.

– А я тебе нравлюсь?

– Ты мне, Нина, очень нравишься, но я никогда не стану пользоваться такими ситуациями, я подожду твоей любви и моей любви. Вот тогда у нас все будет по согласию, а не по ситуации, я все правильно объяснил?

– Какой же ты правильный! Я таких в своей жизни пока не встречала.

– А твой муж? Разве он неправильный?

– Он подводник.

– И что?

– Давай не будем сейчас говорить о моем муже. Садись за стол и пей кофе, а то остынет, а мне уже на работу пора. Больница в нашем районе, десять минут ходьбы, на метро бежать не надо.

Из дома мы вышли вместе. И прямо в дверях столкнулись с Зиной.

– А я за тобой, как всегда. Не опоздала?

Зина посмотрела на Нину и на меня, но вряд ли что-либо поняла.

Нина, вероятнее всего, объяснила Зине, что между нами ничего не было, что просто ей стало плохо и я остался у нее, чтобы не оставлять ее одну.

На пробежку и зарядку я не пошел, не успевал. Надо было срочно ехать в компанию и знакомиться с дирекцией и моими обязанностями. Турфирма от моего дома находилась далеко. Скорее всего, для того, чтобы, если бы вдруг за мной была слежка, мог ее заметить. Сначала я ехал на метро в жуткой давке, потом на автобусе с водителем и кондуктором восточной национальности, плохо говорившими на русском языке и еще хуже понимавшими этот язык.

До офиса я добрался с опозданием на полчаса. Директор компании, миловидный мужчина лет пятидесяти, пригласил меня в свой кабинет. Вся турфирма состояла из пяти комнат и располагалась на втором этаже старинного особняка.

– Присаживайтесь. Меня зовут Игорь Иванович, я ваш начальник, вы наш переводчик, иногда я буду отправлять вас в командировки по мере надобности, но чаще у нас будет работа с иностранными туристами в городе. Чтобы больше вы не опаздывали на работу, мы вам выделим служебный автомобиль, вот ключи, автомобиль во дворе, подойдите к окну. – Я поднялся из-за стола и подошел к окну. – Видите вон ту белую машину? Она ваша. Надеюсь, опозданий больше не будет. Выходные дни у вас тоже будут, когда захотите их взять. Но по воскресеньям мы иногда трудимся. Туристы, знаете ли, любят выходные дни, – с какой-то жесткостью в голосе наставлял меня Игорь Иванович.

– Хорошо, мне все равно когда работать. Что-то нужно подписать из документов? – спросил я.

– Нет, ваша компания уже все подписала. Мы работаем только с компаниями, платим за переводчика деньги компании, а ваша компания рассчитывается с вами.

«Надо же, какая хитрая система, – подумал я. – Ни тебе зарплаты, ни личного договора, ни человека, если искать начнут. Они работают с компанией, а с них взятки гладки. Как все продумано! Чья же все-таки это разведка? Год прожил с ними в особняке, а так и не понял, кто они. Но может, это и к лучшему, что ничего ни о ком не знаю».

В офисе туристической фирмы мне выделили отдельный кабинет и дали материалы, которые я должен был перевести с русского на английский для какой-то другой фирмы. В моем кабинете висела карта России, стоял глобус, лежало много словарей на полке, на столе стоял компьютер не российского производства, стул для меня, графин с водой на тумбочке да еще мусорная корзина под столом. В час дня я отпросился на обед, сел за руль казенной машины и полчаса потратил на дорогу. Мой обед стоял на столе, на этот раз меня ждала уха из лосося. Так как меню составить я не успел, Алина сама побеспокоилась о моем разнообразном питании, чтобы я не каждый день ел борщ. После обеда, собираясь снова ехать на фирму, я у своего подъезда встретил Веру Петровну, она выгуливала Барса. Увидев меня, женщина делано удивилась:

– О, вы уже с машиной, каким образом?

– Здравствуйте, Вера Петровна, машина не моя, казенная, на работе выделили, чтобы не опаздывал. А вы мне не подскажете телефон Зиночки на работе?

– Конечно, подскажу, записывайте.

И Вера Петровна продиктовала мне рабочий телефон хирургического отделения в больнице.

«Вот и славно, – подумал я, – продолжим развивать события».

Дежурство в больнице менялось в четыре часа дня, я позвонил на рабочий телефон в хирургию в половине четвертого. Трубку подняла Зина:

– Слушаю вас.

Я сразу узнал ее голос.

– Зиночка, это Сергей, ваш сосед, вы когда домой собираетесь? Я могу вас подвезти, я тоже заканчиваю свой рабочий день.

Я даже по телефону почувствовал, как Зинины щеки стали краснеть, а голос вдруг стал прерывистым и глухим:

– Вы обеих нас заберете или это приглашение только для меня?

– Зиночка, что за вопрос? Если вы освобождаетесь обе, то, конечно, заберу вас обеих, у меня пятиместная машина, правда, пока только казенная и всего лишь Жигули, но думаю, что с вашей помощью заработаю и на «мерседес».

В телефонной трубке было слышно, как в кабинет кто-то вошел, и Зина прикрыла трубку рукой. А я услышал:

– С кем это ты все по телефону болтаешь? Не с Сергеем ли?

– А хоть бы и с ним, так что? – огрызнулась вдруг Зина.

– Да ничего, просто хочу сказать, парень он классный, перспективный, не упусти, была бы сама не замужем, не отдала бы тебе его. Сейчас таких, как он, редко встретишь. Так мы идем домой?

– Ты иди, а мне надо кое-какие бумаги разобрать еще, – отвернувшись к окну, произнесла Зина.

– Ну смотри, я пошла собираться.

Нина ушла, а Зина стояла у окна и смотрела на улицу, ожидая меня. И я приехал ровно в четыре часа дня. «Пунктуальность – это тоже удел настоящих мужчин», – так любил говорить мой учитель этикета. Увидев меня, Зиночка мигом спустилась на крыльцо больницы. Я открыл дверь машины:

– Прошу вас, леди, такси подано! – улыбнулся я. – А Нина где?

– Нина сегодня ушла пораньше, там у нее дома дела какие-то, – соврала мне Зина. Я-то знал, что Зина влюбилась в меня с первого взгляда и хотела остаться со мной наедине. Зиночка была очень мила, не красавица, но и не дурнушка, стройная фигурка, длинные русые волосы, большие карие глаза оттеняли длинные ресницы, по-детски пухлый маленький ротик придавал ее лицу какое-то неземное очарование. И я поймал себя на мысли, что Зиночка мне уже нравится больше, чем Нина, но моя цель – это хирург. «А почему бы не привезти им сразу двух? – подумал я. – И я не в обиде буду, и им медсестру не искать, может, что и получится? Ладно, посмотрим, как оно дальше все сложится».

Но переспать с Зиночкой мне уже не терпелось. Я знал, что женщина после стольких лет одиночества, встретив такого мужчину, каким я для нее предстал, не откажет мне ни в чем, даже в постели, на втором свидании. И я не ошибся. Всю дорогу, пока мы ехали домой, я смотрел на нее такими влюбленными глазами, что Зина вся румянилась и опускала свои глаза, стараясь не смотреть на меня. Но я своими вопросами все время заставлял ее смотреть мне в лицо и видеть перед собой красивого, утонченного, элегантного мужчину, не пошляка, не нахала, а немножко романтика, такого рыцаря восемнадцатого века. Проезжая мимо метро, я остановил машину, выбежал на минуту и купил ей букет роз. Принимая от меня розы, она покрылась такой густой краской, что розы померкли перед ней в моих глазах. И я подумал: «А чего тянуть? Пусть все с нею у меня случится сегодня». Я остановил машину у своего подъезда. Подал руку Зине, она вышла и посмотрела мне в глаза не мигая.

– Поднимемся ко мне? – спросил я.

Она кивнула. В квартире я снял с нее плащ, май в Питере был прохладным, с себя снял пиджак, провел ее на кухню:

– Может, похозяйничаешь? Посмотри, что там есть в холодильнике. Голодная, наверно. Давай поедим, а потом поговорим.

Зина открыла холодильник и удивилась:

– Да у тебя тут чего только нет! Ты еще и любитель поесть вкусно!

– Чего греха таить, люблю вкусно поесть, сладко поспать и в порядке квартиру держать.

Зина быстро накрыла на стол, но вино не достала из холодильника.

– А где вино? У меня хорошее вино, рюмочка за ужином нам не повредит. Давай за встречу!

И я сам достал бутылку шардоне, поставил бокалы на стол и налил по полному бокалу вина.

– Ну, за что выпьем? За вторую встречу или за любовь? – и посмотрел ей прямо в глаза. Она не отвела глаз и сказала:

– За любовь.

Мы выпили по полному бокалу, я снова наполнил бокалы, но Зина отставила бокал:

– Не хочу быть пьяной.

– Я тоже не хочу быть пьяным.

Я подошел к ней, вывел ее из-за стола и стал целовать: сначала плечи, потом волосы, потом губы. Она не сопротивлялась, она ждала этого момента, ее подстегнуло на такой шаг со мной и то, что в Нине Зина увидела соперницу. Я поднял ее на руки и понес в постель. А там я испробовал на ней все искусство любовного секса. Я медленно ее раздевал, гладил все мыслимые и немыслимые места, целовал ее шею, уши, щеки, груди и ниже, и, когда почувствовал, что она вся трепещет, как рыбка на сковородке, я медленно, прижимая ее к себе всем телом, вошел в нее своим уже до предела напряженным пенисом. И в этот момент из ее груди вырвался стон, а затем и мой крик пронзил ее уши. Это было только начало, мы занимались с ней сексом до самого утра. У нее разрывался телефон, но она не поднимала трубку. В моих руках она делала все, что я шептал ей на ухо, делала то, что никогда и ни с кем не могла бы проделать, я тоже был счастлив. Я полностью овладел ее телом – и не только телом, но и душой. Она мне нравилась, и я понял, что теперь, после такой ночи, она навеки моя. И ни один мужчина уже никогда не сможет в ее глазах сравниться со мной, а тем более заменить меня.

Проснулись мы только к обеду. Наши телефоны разрывались от пения на разные мелодии всех стран мира. Звонили Зине, звонили мне.

– Зина, подними свою трубку, иначе начнется у тебя дома кошмар, – сказал я ей, натягивая на себя халат. Зина взяла телефон, ей звонила мама.

– Мамочка, у меня все в порядке, я большая девочка, я никуда не делась, скоро приду, позвони Нине и скажи, что я заболела.

Зина стала быстро одеваться и старалась не смотреть на меня.

– Ну ты чего, Зиночка, ведь нам же было хорошо вместе, правда? Этого не надо стесняться, мы взрослые люди, и мы любим с тобой друг друга.

Я обнял ее за плечи, притянул к себе, крепко поцеловал в губы, повалил ее на кровать, и мы снова занялись сексом. Безумным сексом, мы оба соскучились по ласке, по теплу, по любви и сексу, мы в постели просто сходили с ума. Что мы только не вытворяли! Потом сползли на пол и продолжили секс на полу, я вертел ее во все стороны, я превзошел в сексе даже свою учительницу из особняка, а Зина просто беспрекословно подчинялась моему безумству и сама со мной начала проделывать такие штуки, от которых у меня кружилась голова. И я забыл о словах, сказанных мне доктором Яном: «Смотри сам не влюбись так сильно, как хочешь влюбить в себя женщину». Я терял голову. Я влюбился.

Теперь каждую ночь Зиночка оставалась у меня, а наутро бежала сначала домой, а потом на работу. Мне она каждое утро, каждый вечер и каждую ночь, а потом еще несколько раз днем по телефону говорила:

– Милый, любимый, единственный! Я так люблю тебя!

И мне это очень нравилось, мое самолюбие было удовлетворено. Я покорил ее полностью. Я пока еще не совсем осознавал, что тоже уже люблю ее. Эту хрупкую, милую, по-детски доверчивую женщину.

А на мой электронный адрес приходили письма от доктора: «Медсестра – это хорошо, но нам нужен хирург-женщина. Не забывай».

И я об этом не забывал, я думал, думал, как мне увезти обеих женщин, и выход, как мне казалось, нашел.

Однажды утром, сидя за столом, я у Зины спросил:

– Ты кому-нибудь рассказывала о наших отношениях? Нина знает о нас с тобою?

– Что ты, о нас с тобою знает только мама, но она никому ничего не скажет. А Нина может только догадываться о нас, но я ей ничего не рассказываю.

– Милая моя Зиночка, давай пока до поры до времени оставим наши отношения в тайне. Не хочу, чтобы наши имена обрастали сплетнями. И пойдем сегодня ужинать в ресторан, а то мы заперлись с тобой, как мыши, дома. Нина, наверно, о нас уже бог знает что думает. Давай мы сегодня все втроем пойдем ужинать в ресторан. И Нину позовем, ей, наверно, одной очень скучно, а то она меня скоро возненавидит, что я у нее подругу увел.

– Хорошо, пойдем в ресторан, только ты ее сам пригласи, а то как я буду от твоего имени ее приглашать?

– Зиночка, тогда дай мне ее номер телефона, и я приглашу вас обеих в ресторан.

И Зина продиктовала мне мобильный телефон Нины.

К тому времени я уже знал, что, когда приходят подводники с лодки на берег, на которой служит муж Нины, они в первый же вечер сами, без жен и своих женщин, идут в этот ресторан, заказывают водку, закуску и пьют почти всю ночь. Их все знают здесь, поэтому многих даже оставляют до утра прямо в ресторане на полу спать, чтобы не тревожить близких. У подводников это называется «отходняк». Таким образом они снимают многомесячный стресс службы на своих подводных лодках без солнца, ласки и любви своих женщин, без твердой земли под ногами. И за это их никто не осуждает, все понимают: стресс нужно снять сейчас любым способом, лишь бы домой вернулись в нормальном состоянии. Поэтому радиограмму они отправляют домой о своем прибытии на день позже, чем всплывают на поверхность в родном порту, и идут гудеть в свой излюбленный ресторан. Именно этим обстоятельством я и решил воспользоваться в дальнейшем, разрабатывая свой план, как заставить Нину бросить мужа и уехать вместе со мной и Зиночкой в наше с ней свадебное путешествие.

Вечером в ресторане, когда мы втроем уже осушили бутылку совиньона и весело болтали ни о чем, Нина загадочно смотрела то на меня, то на Зину, а потом сказала:

– А ну признавайтесь, у вас роман?

– Не просто роман, – ответил я, – а самая настоящая любовная идиллия, а закончится она у нас свадьбой, причем очень скоро.

Зиночка покраснела и улыбнулась как-то виновато.

– Ну ты, подруга, и скрытная! А мне так ничего и не рассказывала. И долго это уже у вас продолжается?

– С первого дня нашего знакомства, – ответил я.

– Вот как! – воскликнула Нина. – Значит, твоя болезнь несколько дней проходила в постели Сергея? А я-то, дура, думала, что ты у нас и вправду святоша. А эта святоша захомутала такого парня, причем в первый же день!

– Тут, Ниночка, ты не права, – возразил я улыбаясь, – это я захомутал Зиночку на второй же день нашего знакомства. А что мне было делать, ты ведь замужем и, надеюсь, мужу не изменяешь, пока он в море?

Нина вдруг смутилась и сказала:

– А давайте потанцуем. Можно, Зина, я приглашу на танец твоего будущего мужа?

Зина, как всегда, залилась краской и ответила:

– Он мне пока еще не муж, и разрешения спрашивай у него.

Заиграли вальс, я подхватил Нину и закружил ее по залу, нежно прижимая к себе, а на ушко шепнул ей:

– Нина, если бы ты была не замужем, то, как знать, возможно, я бы и стал твоим мужем, но разрушать браки не в моем стиле.

– Надо же, какой правильный. Жаль, что Зина – моя подруга и моя коллега, а то бы я тебе быстро разрушила всю твою правильность. Не могу же я стать любовницей будущего мужа своей лучшей подруги?

– Не можешь, потому что замужем, а Зина тут ни при чем, обычно лучшие подруги и уводят мужей у подруг.

Музыканты пошли на перекур, а мы снова сели за стол. Зина вопросительно посмотрела на меня, но я взял ее руку в свою, нежно погладил, поцеловал и сказал:

– Все в порядке, не переживай, вот говорю при нашей с тобой свидетельнице, что завтра пойду просить, Зина, твоей руки у твоей матери. Не откажешь, если мать будет согласна выдать тебя замуж за меня?

– Не откажу, я согласна выйти за тебя замуж прямо сейчас и прямо в этом ресторане. – И мы все весело засмеялись.

– Вот в этом ресторане мы и устроим свадьбу, – улыбаясь говорил я. – Нина, а вы будете свидетельницей у Зины?

– А куда я денусь? Конечно, буду, у меня ведь ближе Зины и ее матери в этом городе никого нет.

– А как же муж? – спросил я.

– Муж далеко, а подруга рядом.

В это время из дальнего угла ресторана к нам шел мужчина, и я увидел, как Нина засмущалась. Мужчина подошел к нашему столу и поздоровался:

– Нина, представь меня своим друзьям, надеюсь, что это твои хорошие друзья?

– Да, это моя подруга Зина, а это ее жених Сергей. Познакомьтесь, это Михаил Федорович, родной дядя моего мужа Артема.

– Добрый вечер, Михаил Федорович, – сказал я и протянул ему руку. – У вас замечательная невестка, и говорят, что она еще и замечательный хирург. Присаживайтесь за наш столик, – и я пододвинул ему стул. Он сел за наш стол, я попросил официанта, чтобы тот принес нам еще один бокал, разлил всем остатки вина, мы выпили за знакомство, и тут я заметил, что Нина чувствует себя в его присутствии неловко. Чтобы как-то сгладить ситуацию, я заговорил с Михаилом о его работе, а девушки побежали в это время в туалет то ли от смущения, то ли от дядиного пристального внимания. Когда они вернулись, мы все собрались уходить, уже в дверях ресторана Михаил остановил Нину:

– Подожди, мне поговорить с тобой надо.

Нина остановилась, а мы с Зиной вышли на крыльцо, но его грубый голос был нам хорошо слышен:

– Что это за хлыщ с тобой танцевал весь вечер?

– Это не хлыщ, а жених моей лучшей подруги, это во-первых. А во-вторых, я станцевала с ним всего один танец. И по какому праву вы меня допрашиваете?

– А по такому, милая невестка, что твой муж – мне родной племянник, и я не позволю марать наше имя такой прошмандовке, как ты. Пока муж в море деньги для нее зарабатывает, она по кабакам шляется!

– Да как вы смеете со мной так разговаривать! – возмутилась Нина.

И я решил, что пора мне вмешаться в их диалог. Вернулся в прихожую ресторана и громко спросил:

– Нина, тебя еще долго ждать? А то нам с Зиной пора идти!

– Иду! – закричала Нина и выбежала на крыльцо вслед за мной.

Мы быстро пошли в сторону нашего дома.

– Зайдешь к нам? – спросил я и добавил: – А то с таким родственником тебя одну на улице страшно оставлять.

И мы втроем поднялись ко мне в квартиру.

– Спасибо тебе, – улыбнулась Нина, – а то бы я еще долго выслушивала его оскорбления.

– А в чем дело? Почему он к тебе так негативно относится? И как ты вообще, умная, образованная женщина, позволяешь с собой разговаривать в таком тоне?

– Он думает, что это я перебежала ему дорогу по службе. Михаил мечтал женить племянника на дочери своего начальника, а тут я объявилась у Артема. И Артем предпочел меня дочке дядиного начальника. Вот с того момента он меня и невзлюбил. Надо же было ему сегодня в этот же ресторан заявиться и меня увидеть с вами. Теперь точно Артему настучит, какая у него жена шлюха.

Зиночка достала из холодильника еще бутылку вина и закуски.

– Ну так зальем с горя дядины претензии! – засмеялся я и обнял за плечи обеих женщин. Они тоже засмеялись и сели за стол. Так мы веселились до середины ночи, пародируя дядю Артема и весь его разговор с Ниной. Взглянув на часы, а было уже два часа ночи, я сказал Нине:

– Ну куда ты пойдешь в такую ночь? Оставайся у нас, Зина тебе приготовит постель на диване.

Нина не возражала, Зина постелила ей в комнате на диване, а мы с Зиной отправились в нашу спальню. Душ принимать никто не стал, было слишком поздно для водных процедур. Я специально оставил дверь в нашу комнату приоткрытой, так, чтобы с дивана можно было увидеть постель и что там происходит. Как только Зиночка юркнула под одеяло, я сразу же начал ее ласкать, она тихонько шептала, что это неудобно, Нина в комнате, но я не слушал ее, я знал, что Нина нас слышит, что ей сейчас очень плохо, что она завидует Зине и злится, что упустила меня. И я начал неистово с Зиной заниматься сексом, она так стонала, а я так кричал, что Нина не выдержала, встала с дивана, увидела нас совсем голыми в постели и захлопнула дверь в спальню. А утром она сказала:

– Ну вы, ребята, даете, я такого еще не видела и не слышала.

– И не увидишь, и не услышишь, если не заведешь себе такого же любовника, как я, – засмеялся я и, обвязавшись полотенцем так, чтобы женщина могла рассмотреть то, что ее интересует в мужчине больше всего, пошел в ванну. Нина не сводила с меня глаз, а с Нины не сводила глаз Зина. Игра продолжалась.

Буквально на следующий день в обеденный перерыв мне позвонила Нина.

– Сергей, ты можешь освободиться сейчас примерно на час?

– Могу отпроситься, если это что-то срочное.

– Это срочное, буду ждать тебя у своего подъезда через полчаса.

– Хорошо, я буду.

Я не знал, зачем она меня зовет. Но когда увидел Нину, все понял. Она стояла у подъезда вся взволнованная, растерянная и такая просящая о любви и ласках, что мы, вбежав в квартиру, начали срывать одежду друг с друга и, повалившись на ковер, занялись сексом. Я показал ей такой секс, какой она даже во сне не могла себе представить. Она стонала, кусала губы, впивалась своими ноготками мне в спину и просила: «Еще, еще!» Наверное, прошел час, прежде чем мы остановились.

– Молчи и ничего не говори, – попросил я Нину, – наше с тобой время – это обед, как сегодня. Каждый день, кроме субботы и воскресенья, – и добавил: – Как жаль, что в России нельзя жениться сразу на двух женщинах. Я бы предпочел быть мусульманином, чтобы иметь сразу двух жен – тебя и Зину.

Она закрыла мне рот рукой. Так начался мой роман с Ниной. Каждый день в обед в ее квартире на полу мы занимались с ней любовью, сексом, разговорами, поцелуями и ласками, да такими, о которых непосвященная большая часть планеты даже не подозревает. А все ночи напролет я проводил с Зиной. И мне стали не нужны тренировки бегом: я так выматывался с женщинами за день и ночь, что начал худеть. Зина ни о чем не догадывалась, я давал ей столько любви и ласки по ночам, что в ее голове даже мысли не могло возникнуть о моей измене ей с ее лучшей подругой.

Как и обещал, я пошел к Вере Петровне просить руки ее дочери Зиночки в субботу. У меня был выходной, и у Зины с Ниной тоже. Мы с Зиной заранее пригласили Нину домой к Вере Петровне, я купил теще цветы и золотой кулон на цепочке в виде двух спаянных сердец. Вера Петровна уже накрыла стол, мы принесли вино и фрукты, я подарил теще цветы и подарок, которого она не ждала и была так рада подарку, нам с Зиночкой, а главное – рада за Зиночку, что та наконец-то обрела счастье и выходит замуж.

Когда я, встав на одно колено и держа Веру Петровну за руку, просил у нее позволения жениться на Зиночке, Нина украдкой смахнула слезу, а вслух сказала:

– Рада за тебя, подруга, надеюсь, что Сергей будет для тебя хорошим мужем.

А Вера Петровна продолжила:

– Рада за вас, дети мои, благословляю вас, живите в мире и дружбе, в любви и радости, – и вдруг обняла меня и заплакала. – Ах, Барс, ты такой молодец, ты для моей Зиночки мужа нашел.

И она погладила по спине старую овчарку.

Все вместе мы решили, что свадьбу сыграем в том же ресторане, который изредка посещаем. День свадьбы назначили на конец июня, в субботу. Свидетельницей к Зине была приглашена Нина, а свидетелем ко мне решили пригласить моего начальника Игоря Ивановича. День свадьбы мною был выбран неслучайно, именно в этот день в этот ресторан должны были прийти подводники, а вместе с ними и муж Нины.

Приглашенных на свадьбу было мало, только отделение хирургии, где работали Зина и Нина. Все вместе мы составляли компанию в десять человек. Меня это устраивало: места в ресторане хватит и для подводников. К тому же мама Зиночки настаивала не собирать большой компании и не тратить слишком много денег попусту.

До свадьбы оставалось двенадцать дней. Мои встречи в обед с Ниной не прекращались. Наш с нею секс становился все более страстным. Занимаясь со мной сексом, она постоянно мне шептала:

– Я люблю тебя. Скажи, что мне делать, когда вернется мой муж?

– Я не знаю, Ниночка, ты можешь поехать с нами в свадебное путешествие.

– И как это будет выглядеть? А если Зина обо всем догадается?

– Я обещаю, она ни о чем не догадается. Мы придумаем, как тебя взять с нами в путешествие.

– Скажи, ты любишь меня? – спрашивала Нина.

– Я тебя очень люблю, и, если бы ты не была замужем, я бы женился на тебе.

– А Зину ты тоже любишь?

– И Зиночку люблю, я вас обеих люблю. Ты же медик, знаешь, что все мужчины полигамны и не могут всю жизнь любить только одну женщину. Не зря мусульманам разрешают иметь четырех жен.

– Я не понимаю, как возможно то, что случилось. Мы же с Зиной подруги, а я стала любовницей ее жениха и будущего мужа.

– Потому и стало возможно, что у вас одинаковые вкусы, вот вам и понравился один и тот же мужчина, – успокаивал я ее. – Не переживай так, оставайся собой, Зина никогда не узнает, что ты моя любовница. Я люблю тебя, – когда я говорил это Нине, и вправду чувствовал, что люблю их обеих.

Платье Зине мы купили в свадебном салоне лучшее, Вера Петровна ахала:

– Да зачем же столько денег переводить на одно платье? На эти деньги можно всей семье полгода жить, а потом куда его?

Я смеялся и успокаивал тещу:

– Да не переживайте вы так, наша Зиночка золотая и достойна лучшего на всей планете. А денег я заработаю на всех.

– Зина, как же тебе повезло с Сергеем! – восклицала Вера Петровна и вытирала платочком глаза.

Зина просто порхала и вся светилась, она не знала, как мне угодить, и постоянно спрашивала, чего я хочу.

– Хочу, – отвечал я, – секса с тобой.

И уносил ее в постель. Я никогда не думал, что секс с женщиной может превратиться в такую страсть, которая засасывает сильнее наркотиков. Я становился рабом любви. Мне хотелось секса постоянно, причем с обеими женщинами. Я их обеих считал своими женами и нисколько не смущался от того, что каждой из них я изменяю с другой. Я считал, что иметь жену и любовницу – это в порядке вещей. Я удовлетворял их обеих, дарил им ласки, свою любовь, я научил их такому сексу и такому блаженству при соитии со мной, что только за это они мне должны были быть благодарны. И они были благодарны. Зиночка светилась от счастья, а Нина все чаще плакала. А я радовался, что они не просто влюблены в меня, а любят без памяти, что пойдут за мной на край света, а не только полетят в свадебное путешествие.