Алексей Елисеевич Кулаковский. Якутской интеллигенции

В 1992 г. письмо «Якутской интеллигенции» издается в виде книги Г. П. Башариным, который написал к публикации большое предисловие под названием «Исторические судьбы письма Кулаковского». История письма впервые предстала перед общественностью такой, какой она была в действительности, – драматичной и политизированной, что не могло не отразиться на понимании документа в целом, на его судьбе, как исторического источника. В частности, Г. П. Башарин исправил многие неточности в передаче текста документа в предыдущей публикации и выдал более качественный текст. Вместе с тем надо признать,

что и эта публикация не во всем следует правилам издания исторических документов; одной из главных погрешностей является то, что «для облегчения понимания содержания» документ автором публикации разбит на две части, которые озаглавлены так: «Философские вопросы о судьбе многочисленных и малочисленных народов» и «Соображения относительно культивизации Якутии», чего не было у Кулаковского.

В начале 90-х годов XX в. выяснились весьма интересные обстоятельства, связанные с историей создания письма «Якутской интеллигенции». Дело в том, что в семейном архиве родственницы якутских писателей Николая и Анны Неустроевых – Акулины Михайловны Неустроевой долгое время хранилась рукопись одного из вариантов письма Кулаковского (в дальнейшем «неустроевский» вариант. – В. И. ). На это обратил внимание кандидат филологических наук, доцент ЯГУ Ю. И. Васильев и опубликовал ее в журнале «Илин»¹⁸. В 2000 г. общественность республики получила книгу «А.Е. Кулаковский. Якутской интеллигенции (варианты письма)», в которой параллельно приведены тексты двух полных вариантов (ранее известный вариант рукописи назовем «архивным». – В. И. ) письма, а в приложении – сокращенный, тезисный вариант¹⁹.

Сравнение двух полных вариантов письма позволяет считать «неустроевский» вариант первоначальным. Автор письма обращается со своими раздумьями о судьбах родного народа к конкретным лицам: П. Н. Сокольникову, В. В. Никифорову, И. Н. Башарину, С. С. Собакину, Г. Н. Адросову и другим своим друзьям. Думается, после глубоких раздумий А. Е. Кулаковский пришел к единственной верной мысли: проблемы, которые он обозначил и актуализировал, касаются не конкретных лиц, а всей якутской интеллигенции – выразительницы судьбоносных интересов народа. Это – во-первых. Во-вторых, под «архивным» вариантом проставлена дата завершения составления письма – «1912 г. Май». В-третьих, по завершении письма Кулаковский показал его кому-то, кто в некоторые места рукописи внес свои поправки или дополнения. И, наконец, весь текст «архивного варианта» тщательно отредактирован, приведен в более совершенный вид. Таким образом, «архивный» вариант письма «Якутской интеллигенции» является его полноценным подлинником, документом, заслуживающим доверия специалистов.

Что касается так называемого третьего варианта, то он, бесспорно, является сокращенным текстом письма, предназначенным для устного выступления.

С учетом всего этого, в основу настоящей публикации положен «архивный» вариант письма. Документ публикуется в соответствии с «Правилами издания исторических документов». Перевод на якутский язык осуществлен Д. В. Кириллиным, на английский – проф. А. А. Находкиной и А. В. Капитоновой.

Письмо А. Е. Кулаковского «Якутской интеллигенции» одновременно на трех языках публикуется впервые. Думаю, что такое издание будет иметь большое научное и культурное значение. С мыслями и идеями вьщающегося мыслителя из среды якутской интеллигенции первых десятилетий XX в. смогут ознакомиться также зарубежные ученые и читатели. Письмо предстанет и как замечательный памятник общественно-политической мысли того времени, принципиальные положения которого не потеряли своего значения и в настоящее время.

ейся на-

1912. Май. Качикат.

ЯКУТСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

Вы, г.г., м.б., подумаете, что я одержим какой-нибудь манией или мнительностью, высказывая мысль о возможности и даже неизбежности вымирания якутов. Можете думать и так, но я глубоко убежден в критичности положения якутов в данное время.

Неужели незаметны те роковые тучи, которые так зловеще собрались над нашим мутным небосклоном!…

Всякому известна аксиома, что дикий народ, приходя в соприкосновение с более культурным, вымирает в течение более или менее продолжительного периода времени. Какая масса к тому исторических примеров! Даже такие великие нации, как индейцы, негры и др., вымирали и вымирают. Причина явления простая: культурный человек, вооруженный знаниями, почерпнутыми из наук, легче извлекает все полезное из окружающей природы, тогда как дикарь этого не в состоянии делать: он может пользоваться лишь готовыми, видимыми благами природы, которые с размножением людей иссякают, и дикарь погибает; говоря короче, последний не может выдержать «борьбы за существование». В силу этой аксиомы мы, якуты, должны вымирать и вымираем....

В частности, обращаясь к современным сибирским инородцам, с ужасом замечаем подтверждающее сказанный вывод – явное и быстрое вымирание их. (Наши сродственники: алтайцы, карагасы, койбальцы, джагатайцы, уйгуры, османли, кондомы, телеуты, камасинцы – теперь считаются только сотнями, некоторые только тысячами). Также вымирают: сибирские татары, уранхаи, орочоны (680 душ), вогулы (7000), бухарцы (400), остяки, зыряне, качинцы, тунгусы, ламуты (500), манегры, гольды (430), юкагиры (675), чуванцы (72), коряки, камчадалы (5000), айны (1130), гиляки (2500), латыши, эсты и проч. Совершенно вымерли: аринцы, омуки, байкальские якуты («чукуна омук»).

В численном отношении не убавляются только киргизы, буряты, якуты и чукчи. Но в этом кажущемся благополучии мало утешительного. Туруханские якуты за последние три-четыре года совершенно обнищали вследствие лишения рыбных промыслов, а обнищание есть верный залог вымирания. Витимские (Нүүйэ), колымские и верхоянские якуты очень бедны и некультурны. Что касается нас, остальных якутов, то хотя численно не убавляемся, но поразительно быстро мельчаем, становимся хилее и т.п., что известно всякому из нас и что также служит верным признаком будущего вымирания.

Звероподобные чукчи потому не вымирали до сих пор, что до них пока не касалось ядовитое «дыхание» (тыын) культурных народов. Но теперь их стали уже сильно опаивать спиртом американцы и русские, потому дни их сочтены.

Жалка мне участь киргизов. Это наши «родственники», имеющие с нами один корень языка. Они самый многочисленный из всех инородцев (около 1000000 душ), простодушный и поэтичный народ. Под защитой магометанской религии, запрещающей спиртные напитки, обладая большими стадами скота и располагая необъятными степями, бедняжки киргизы кочевали себе весело по степям круглый год и жили беспечно по заветам отцов и старины.

Но вот, в начале 20 века негаданно хлынула из-за Урала бешеная волна голодных переселенцев. Десятками и сотнями тысяч засели они на киргизские земли, не внимая ни мольбам, ни угрозам и оставив туземцам лишь по 15 десятин земли на душу.... (До 1911 г. было у них отобрано земли 11587128 десятин). Не умея заниматься земледелием и не имея достаточных земель для своих стад, они должны были поневоле перебивать свой скот и сбывать его по дешевке. И вот, теперь они влачат жалкое существование, вспоминая прежние блаженные времена…

История с киргизами должна была устрашить нас, ибо служит прообразом предстоящей нам перспективы; но мы на все это не обращаем внимания, слушаем, как сказку, как видимое и слышимое во сне....

Переселенческая волна не удовлетворилась одним Степным краем, а пошла неудержимым потоком дальше вдоль всей Сибири. Она и не может остановиться, ибо русский мужик к следующему году способен сфабриковать в еще большем количестве новых индивидов рода человеческого; в этом отношении, как доказывает статистика, русский побил всемирный рекорд: ежегодно фабрикуется маленьких «нучей»²⁰ в количестве, превышающем число всех якутов в 8 раз! А в 10—20– 100 лет сколько будет!…

Ныне громаднейшие губернии Западной Сибири все переполнены; Енисейская, Иркутская губернии, Забайкальская область, пресловутый Амур, словом, все возможные места заполнены переселенцами, шедшими со времени постройки Великой Сибирской железной дороги ежегодно сотнями тысяч (за последнее время в год выходило по 800000-900000 человек).

Так как, с одной стороны, в Европейской России дела не улучшаются, земли с ежегодным пользованием истощаются и от частной собственности не освобождаются, культура замерла на низкой «мертвой» точке, голодовки периодически обессиливают хозяйства, а, с другой стороны, население растет не по дням и часам, а по минутам и секундам и переселенцам совать носы некуда, то понятно, что Правительство обратило свое внимание и на далекую Якутскую область, про которую оно имеет совершенно превратное представление и про величину которой ходят баснословные слухи. Положим, иметь ему правильное представление довольно трудно, потому оно и посылало специально Маркграфа, сделавшего доклад, что наша область может вместить 2000000 переселенцев.

Правительство весьма радостно ухватилось за доклад Маркграфа, и теперь идут спешные приготовления о заселении Якутской области. Правительство, заселяя Сибирь и, в частности, нашу область, убивает с одного выстрела сразу трех зайцев: 1) избавляется от того избытка населения, которого ему девать некуда (что весьма важно при том жгучем, обостренном положении земельного вопроса, какое там ныне господствует); 2) заселяет и культивирует дикий пустынный край с целью извлечения пользы для государства эксплуатацией его природных богатств и 3) колонизирует свои окраины в видах охраны их от алчных и страшных соседей вроде Америки, Японии, Китая. Если бы не такое нудное положение вещей, то Правительство не поддалось бы так легко приятной иллюзии самообмана и отнеслось бы недоверчиво к докладу Маркграфа, ныне так приятно и в тон ответившему его видам.