Обладание – зло. Есть на свете отдельные от меня прекрасные люди, надо обрадоваться этому и испытать облегчение».
«Ооо, мне даже задышалось легко от таких инсайтов. Глядишь, и вечное недоумение вперемешку с напряжением и строгостью сойдут с твоего лица. Мне нравятся твои тетради и не импонирует печатный текст, можешь писать мне от руки и отправлять по почте?»
«Посмотреть бы на твой почерк. На то, как подпираешь голову в растерянности; как светлеешь при виде неожиданной красоты; как сидишь, откинувшись на спинку стула, а не развалясь в кресле, как внезапно выпрямляешься при озарившей мысли; как засматриваешься в окно, рассеянно перебирая под руку попавшиеся вещи; как бросаешься навстречу важному, не стремясь разложить его полочкам, просто оттого, что оно ВАЖНОЕ; как собираешь все сокровища мира в горсти, осознав, как же это прекрасно – быть сейчас.
Побыть бы в моменте, в котором, даже погрузившись в какое-то дело, не контролируем руки, всегда готовые раскрыться для объятия, если одному из нас срочно понадобится появиться на пороге, на секунду нарушить уединение другого и снова вернуться в своё личное.
А не случись это всё снова, что ж, оно уже есть во мне и разбиться не может. Я не стремлюсь ничего присваивать, так, побыть бы немного и свидетелем и свидетельством».
«Обязательно посмотришь, даже устанешь, обещаю. Знаешь, мои бывшие никак не могли поверить в реальность, терапевтичность, даже порой разрушительность каждой своей мысли – в чистоту жизненного листа.
Все, вбрасываемые друг в друга слова, взгляды, жесты, поскуливание от отчаяния, лёжа на полу, рассматривание стены на уровне носа в поисках отражения своих фантазий, завихрений и переливаний, которыми только что пытался поделиться со своей половиной, уже отвергшей и перечеркнувшей их все одной только тусклостью в голосе, презрением…Ох уж эти замечательные триггеры для саморазвития, ха-ха, они не имели цели. Цель появится потом, когда удастся научиться благодарить жизнь за расставание не словами только. В моменте это мог быть урок осознания значимости взаимопроникновения, чтобы уже со следующего дня начать неумолимо и педантично её снижать».
«Ты благороден, лаконичен, тебя нет, и ты есть во всём – в луче, не мешающем досыпать, но обещающем прекрасный день. Я вскакиваю, чтобы его не пропустить, но всегда опаздываю на мгновение. В земле, что холодит стопы и поглаживающей траве, не палящем, но согревающем солнце. В ладони, вовремя положенной на макушку, сказках, утишающих физическую боль, полосатых тентах, дающих ощущение террасы родного дома, где бы ни оказался.
Ты свет и ощущение света, дар и даритель, мысль и её неточность. Ты лучший роман, написанный кем-то другим. И на этот раз я не против.
Сегодня, Спри, твои глаза сочатся радостью. И я расцветаю. Почти не видно черт – они сглаживаются, когда ты смотришь на меня. Остаются одни сверкающие вдохновением спелые гранаты, и от них не оторваться. Потом ты неизбежно устаёшь проводить поток, сникаешь, зеваешь… Проступают скулы, жевательные мышцы, глаза прикрываются – пора отпустить тебя в твою музыкальную схизму на подзарядку.