– А что я сделать могу? Она не Валерия, меня не слышит, а все хорошее, что я ей посылаю, в одно ухо входит, а в другое выходит. А мозгами она вообще не пользуется. Как быть-то?

– Придется мне вмешаться, – сказал Михаил. – Ладно уж, помогу я тебе. Будет твоя подопечная и слышать тебя, и видеть. Иди, выручай ее.

И он полетел.

В это время на земле Нина требовала справедливости, схватившись зубами за ухо стража порядка.

– Ну я вам покажу, – шипела она. – Думали, наручники надели, так я безоружная осталась? Плохо вы меня знаете, – и все крепче сжимала челюсть. Все отделение уговаривало ее отпустить бедолагу. Мимо стали проводить заключенных, те от увиденного обалдели.

– Ни хрена себе, – удивился один. – Сколько лет по тюрьмам, по зонам, но такого не видал. Что-то, прям сказать, новенькое. Женщина, – подмигнул он ей, – вам помощь не нужна?

– Нет, я почти его дожевываю.

– А кликуха у тебя есть?

– Нет, – замотала она головой.

– Будешь Женщина Удав, скажешь в камере, что ты ходишь под Липой, никто тебя не тронет. – И конвой повел его дальше.

– Да кто ее тронет, – ныл полицейский, – она же придурковатая. Че стоите? – кричал он на коллег. – Дурку вызывайте.

Нину кое-как оторвали и отвели в камеру. Помня слова заключенного, зайдя в камеру, она громко крикнула:

– Я под Дубом хожу! И кто меня тронет, все – всем крышка! Так Дуб сказал.

Сокамерники уставились на нее. Люцифер качал головой: «Липа, а не Дуб. Ну что за женщина, элементарное запомнить не может». Она так нагло стала расхаживать по камере и присматривать себе место.

– Где я лягу? – спросила она девушку, что сидела в углу.

– Да ложитесь, где хотите.

– Тогда я, пожалуй, вон там прилягу, – и кинула свои вещи на кровать.

– А вы кем Дубу приходитесь? Родственница? – поинтересовались у Нины соседи по несчастью.

– Да, жена я ему, – соврала она.

– Жена… – все зашептались.

– Да, тайная.

– Ну что тайная, это ясень пень, вору в законе жену иметь никак нельзя. Так все-таки он не голубой, – хмыкнула одна. – Ну повезло тебе, значит. Просто очень тебя любит, поэтому на других баб и не смотрит. А ребята языки распускают зря.

– Конечно, любит, – продолжала нагло врать Нина. – Просто мы редко видимся, я все больше по заграницам, – хотела сказать она, но в этот момент увидела такое, что ей стало нехорошо. Под потолком сидел мужчина и нагло ржал. Она закрыла глаза, потом открыла, потрясла головой, а он и не думал исчезать.

– Да, брехать ты умеешь будь здоров.

– Ты кто?

– Я Люцифер. – И тут он как вскрикнет: – Ты что, меня видишь и слышишь?

– Да, – ответила Нина. Люди в камере стали заметно нервничать:

– С кем это вы разговариваете?

– С мужчиной под потолком.

– Понятно, девочки, вот поэтому про нее никто и не знает. Она все по дуркам, наверно, лежит, жалко ее, – запричитали бабоньки. – А чего ее к нам? В больницу ведь нужно.

И только они стали возмущаться, как дверь открылась и Нину попросили с вещами на выход. В холле ее ждали дочки.

– Ну, мамочка, – возмущалась Наташка.

– Совести у вас нет. Все интересное мимо нас проходит. Я уже как год живу тишь, гладь да благодать, хочу экстрима.

– Молчи, – сказала Валерия, – а то устрою вам такой экстрим, на всю жизнь запомните. Быстро домой, недоразумение вы мое! И как только у вас получается: куда-нибудь да вляпаетесь. Так, мама, – сказала Лера, – что-то вы дома засиделись, пора бы вам обратно в круиз.

– Да и недели не прошло.

– Вот именно, уже пять дней, вы как заноза в попе. Быстро в круиз, и никаких разговоров, и Наташку с Юрой возьми, будет им второй медовый месяц. А то она от скуки тоже чего-нибудь отчебучит.

– Гавриил, ты куда пропал? – кричал Люцифер.

– Да здесь я, нагоняй получал.

– Нина меня увидела и услышала!

– Знаю, Михаил постарался. Хочет, чтоб мы ее на путь истинный направили. Где она сейчас?

– Чемоданы пакует.

– Как? Опять?.. Да что за напасть! И куда мы на этот раз?

– В Африку собрались, на сафари!

– Мама дорогая, это на слонов, что ли, охотиться?

– Кто на кого, а наша на индейцев!

– А эти бедолаги чем ей не угодили?

– Да они, наверно, и сами-то не знают, но Нина им доходчиво объяснит.

Прибыли они в поселение Муйе. Здешние мужчины их с Наташкой поразили сразу, особенно своими размерами.

– Ого! – переглянулись дамы. – А они всегда голыми ходят? – спросили они проводника.

– Иногда фиговым листом прикрываются, и то изредка.

– А размеры у всех такие?

Инструктор покраснел:

– Наверное, не разглядывал.

– Чего там разглядывать – все под три метра!

– А, вы про рост!

– Естественно. А вы о чем подумали?

– Это их особенность. Только это племя имеет такой рост, этим они и знамениты. Также они быстрые, ловкие, и у них, если заметили, очень длинные руки, что позволяет им легко прыгать от дерева к дереву, цепляясь за лианы, и собирать кокосы и бананы. Вечером они будут вас учить добывать огонь. Взамен подумайте, чему вы могли бы их научить, они очень ценят обмен опытом.

Нина весь день ломала голову: «Что такого я умею делать, чтоб им пригодилось?» И, так ничего и не найдя, решила не заморачиваться.

Настал вечер, их разбили на кучки и устроили соревнования. Из соседней деревни пришло враждующее племя. Как объяснили, они мирятся всего на пару дней, чтоб произвести обмен пленными. Уселись они в кружок и стали смотреть, как абориген мучается с камушками.

– Какой-то первобытный мир! – стала возмущаться Нина. – Так и без ужина останешься. На спички, – кинула она коробок индейцу, – и не мучайся.

Тот округлил глаза и от коробка отпрыгнул.

– Ладно, я не гордая, сама огонь разожгу. А ты неси казан. Есть у вас казан?

Индеец встал в ступор.

– Понятно. Юрка, – крикнула Нина на зятя, – а ну доставай из рюкзака все, что нужно для похода.

Разложив поляну, Нина с Наташкой принялись за ужин: открыли тушенку и, закинув кубики для запаха, стали варить суп. Аромат пошел на всю деревню.

– Что вы делаете? – завозмущался проводник. – Во-первых, вы можете их этим отравить, так как они непривычны к такой пище, а во-вторых, вы не прочувствуете всю прелесть первобытной жизни.

– Юра, разберись с умником, а мы закончим ужин.

Наевшись до отвала, Нина стала расспрашивать, что такого наши Муйе не поделили с соседями?

– Они никак не могут решить территориальный вопрос и поэтому периодически делают набег друг на друга.

Тут ей и пришла в голову мысль, чем она может быть им полезна и чему научить. Благо, дрожжи взяла с собой! Замутив брагу по особому рецепту, называется «сутки», на следующий вечер ближе к ночи собрав всех у костра, она разлила по чашкам мутноватую жижу. Индейцы насторожились. Она отхлебнула, показав им пример, и те недоверчиво стали пробовать. Поначалу они морщили носы, а потом ничего, втянулись, и им даже понравилось. Под утро лежали все, а Нина с Наташкой и Юрой ломали забор, объединяя территории.

– Нина остановись, – запротестовал Гавриил, – это все-таки всемирное достояние!

– Лучше бы помог, чем под руку говорить.

– И то правда, – влез Люцифер, ломая палку в заборе.

– А ты та куда полез? – накинулся с упреками на него архангел.

– Я Ниночке помогаю!

– Ну как знаешь, Люций, но перед дьяволом сам отчет держать будешь, когда ее в ад отправят!

– А что там, Люцифер, очень плохо?

– Да нет, мне даже нравится. И тебе, Нина, тоже понравится. Мы с тобой в шахматы играть будем, пазлы складывать…

– А больше ты ничего не хочешь? – появился разъяренный дьявол. – Тебе мало, что дочка нам там устроила, так ты еще мамашу к нам пристраиваешь. Я зачем тебя на землю послал? Чтоб ты ее душу спас! Прости господи, кому сказать, не поверят! А ты чего мне устраиваешь?.. Женщина, в аду мест нет! Так что даже и не рассчитывайте. А ну-ка бросьте эти палки и прекратите самовольничать. Гавриил, ну хоть ты ей скажи!

– Ага, дьявол, послушает она меня, как же. И не зли ты ее Христа ради, и так как по лезвию ножа ходим. Вон, видишь, уже злиться начинает. А она с похмелья – мало нам тут не покажется!

И в этот момент что-то рухнуло. Все вздрогнули, и дьявол запричитал:

– Ну все, капец, она дом духов Муйе снесла. Сейчас Вуду явится.

И он не заставил себя ждать.

– Кто потревожил мой покой? Кто посмел? – взревел он.

– Ну я, – допивая бражку и громко икнув, ответила Нина. – Ты, что ль, здесь самый главный?

– Да, и я тебя накажу.

Люцифер загородил Нину спиной и принял свой обычный вид. Зрелище, я вам скажу, не для слабонервных, но так как нервов в этой семье почти что не было, они даже глазом не повели. А вот люди, которые уже просыпались, предпочли потерять сознание.

– Ты ее не тронешь, – сказал Люцифер, – или я тут все сравняю с землей.

– Да-да, и я помогу, – встал рядом Гавриил.

Дьявол опустил голову:

– Ну блин, че за жизнь, что за день-то такой, – и встал к ним.

– Брат, ты ничего не попутал? – спросил его Вуду.

– Нет, – посмотрев на них, ответил он.

Черти прибыли незамедлительно. Нина встала в боевую стойку, зять Юра взял корягу, а предусмотрительная Наташка Библию! Вуду наслал смерч, Гавриил укрыл их своими крыльями, и, пока Люцифер дрался не на жизнь, а на смерть, борясь с Вуду, который облачился в образ безобразного животного, Нина подползла сзади и ударила его серебряным намоленным кинжалом, который ей подарил старец в Иерусалиме за то, что она его спасла от голодной смерти и помогла вернуть жилье, отнятое нечестными гражданами. Воткнула в него нож и прокрутила его несколько раз. Вуду приказал долго жить. Люцифер еле стоял на ногах. По его рукам и ногам текла черная кровь, у дьявола потекли слезы, и Люций рухнул. Гавриил поднял глаза и опустил крылья, черти склонились над телом Люцифера.

– Так, – сказала Нина, – чего поникли? А ну, Наташка, тащи мой рюкзак.

Достав все, что ей будет нужно, она приготовилась лечить Люция. Промыв ему раны святой водой и смазав священным маслом, она стала перебинтовывать раны, которые, кстати, затягивались на глазах. Люцифер открыл глаза.

– Ну вот, ты почти как новенький, – улыбнулась она ему.

– Как у тебя получилось? – спросил дьявол.

– Ты, видно, забыл, что когда-то тоже был ангелом и был при боге. А он может все, не забывай это. Святая вода творит поистине чудеса, а за правое дело всегда воздастся по заслугам!

Оставшиеся каникулы архангел Гавриил крестил в православие индейцев и мерил их. Путешественники оставили нашу Библию, научив читать бывшего жреца, ныне попа, и отбыли на родину. Да, а туристов, которые присутствовали при все этом, они убедили, что этого ничего не было, сказав, что это были галлюциногенные грибы.

По возвращении домой через два месяца загорелыми и красивыми Нину ждал сюрприз!

– Мам, тут тебе машину подарили.

– Кто? – удивилась Нина.

– Да не знаем. Ни я, ни папа. Только вот мужчина ключи принес и документы на машину. Я на стоянку поставила. Думали, может, ошиблись, но нет, точно тебе. Папа говорит, может, любовника завела. Ну я что-то в этом сомневаюсь. Мам, так от кого машина?

– А я почем знаю. Может, правда не мне. Ну пойдем хоть посмотрим на нее.

– Хорошая, мам, тебе понравится.

Пришли на стоянку. Подводит ее Лера к «лексусу»:

– Вот твой джип. Между прочим, последняя модель!

– Ни хрена себе дела, – почесала она голову.

– Мам, ты что, действительно не знаешь, кто это такие щедрые подарки делает? – поинтересовалась Наташка.

– Нет, – закачала она головой.

– Вот мне б кто подарил, – заканючил муж.

– Пап, давай я тебе куплю? Ну, не «лексус», конечно, но тоже что-нибудь приличное, а?

– Да не надо, Валерия, у тебя и так расходов хватает. Да и зачем она мне? Это я так просто, поворчать.

Нина села за руль, и счастью ее не было предела. Только мучил один вопрос: кто же делает столь дорогие подарки?!

Спустя две недели за рулем она чувствовала себя как рыба в воде. Материла водителей и пешеходов, радости ее не было предела – после старенькой «мазды» эта ласточка казалась ей чем-то невообразимым. Проехавшись по магазинам, она возвращалась домой. У подъезда, проходя мимо, она заметила мужчину, который стоял с цветами и улыбался.

– Привет, – обратился он к Нине.

– Привет, – растерялась она, – а мы знакомы?

– Ну как сказать… Мужа своего не узнаешь? – засмеялся мужчина. – А, ну да, ты же у меня все по дуркам да по дуркам лежишь, видимо, там ты так шикарно и загорела.

– А… Так вы и есть Дуб, вор в законе?

– Да, собственной персоной. И где же ты про меня слышала, что в жены записалась?

– Да нигде. Перепутала я! Надо было сказать, что под Тополем хожу, а я – что под Дубом. Ну а там как-то про жену само собой вырвалось. Пришел разбираться?

– Боже упаси, – замотал он руками и головой, – приехал на тебя посмотреть, себя показать, ну и поблагодарить.

– За что? – удивилась Нина.

– За репутацию. Меня в Новосибирске все знают, и не только тут, и всякие грязные слухи ходили. А ты их развеяла. Вот, цветы тебе, – протянул он букет. – Как тебе машина?

– Так это ты подарил?

– Я. Нравится?

– Очень!

– Ну катайся на здоровье.

– А чем ты сейчас занимаешься? – спросила она его.

– От дел отхожу. Вот имигрировать надумал, хочу в Таиланде жить: море, лето и фрукты – что еще пенсионеру надо.

– Ну, не прибедняйся, выглядишь неплохо.

– Ты тоже. И не дашь 65, максимум лет 45.

– Спасибо, – засмущалась Нина.

– А чего ты интересуешься?

– Да хотела тебе предложить деньги в один проект вложить, только на благотворительной основе.

– А сколько надо?

– Миллионов тридцать. Есть у тебя такие деньги?

– Ну смотря на что.

– Церковь моя дочь строит, для Матроны, инвесторы нужны, своих денег не хватает, они с подругой не рассчитали, и свадьба у нее на носу.

– Ну, на такое найдутся, и ребят подключу. Так что, считай, деньги у вас есть.

Они встретились через пару дней. Как и договорились, Нина познакомила его с Лерой, и они остались довольны друг другом. Виктор дал денег без лишних разговоров. А Лера предоставила ему все сметы и показала документацию.

– Вот смотрите, у нас все как в аптеке, все понятно и прозрачно. Мы сами не воруем и другим не даем, – рапортовала она. – Еще наш фонд поддерживает мужской монастырь. Если хотите, можем туда съездить.

– А почему бы и нет? А поехали, – согласился Виктор.

– Ну, это точно без меня, – замахала Нина руками. – Вы езжайте куда хотите, а я к косметологу записана.

На том и распрощались. Сделав маску, она решила подкрасить корни (на свою голову) и сделать педикюр. Мастер нанесла ей краску, и она довольная уселась пить кофе и замочила свои ноженьки. Через тридцать минут, когда время подошло смывать краску, сработала сигнализация, Нина подскочила как ошпаренная и побежала к машине, ее как раз погружали на эвакуатор.

– Стойте, – закричала она, запрыгивая сзади на инспектора. – Вы зачем мою машину трогаете? На чем же я домой поеду? А ну-ка верните все как было.

– Женщина, слезьте с меня, прекратите хулиганить. Что это на меня капает? – удивился страж. – Все лицо мне заляпали.

– Это рыжая краска всего-навсего. Не отвлекайтесь, а верните мне автомобиль.

– А… – закричала женщина в толпе и ринулась на них, – вот я тебя и застукала, кобель ты этакий! Значит, не знает он, откуда на нем я волосы рыжие нахожу. Постыдился бы народа! А ты, шалава, в трусах прям на улице дать готова.

– Ой, и точно, блин, опять я штаны надеть забыла. Как в кабинете на педикюре сняла, чтоб не заляпать, так в трусах и выбежала… Так ты вернешь мне машину?

– Нет, – зло проревел он, пытаясь снять Нину со спины.

– Ну тогда держись! Дамочка, – загорланила она что есть мочи. – Да, каюсь, мы любим друг друга! Но я не какая-то там любовница, а вторая жена!

– Да ты в матери ему годишься.

– Ну не мать ведь, и вообще – любви все возрасты покорны.

– А зачем ты к нему на спину залезла?

– А что делать? Зарплата у него маленькая, на машину мне не тянет. Вот приходится довольствоваться тем, что имеем.

– Да что ты ее слушаешь, – закричал полицейский. – А ну слезай.

– И не подумаю. Машины нет, большой привет, – и залезла поближе к шее.

– Миша, давай ей мою машину отдадим, только порви ты с этой наглой старухой.

– А давайте, – обрадовалась Нина.

– Ну ты наглая, – хмыкнул Михаил. – Да слезь ты с меня, тяжело ведь, ей-богу.

– А машину вернешь?

– Верну-верну.

– И за краску заплати. А то из-за тебя цвет все равно поганый получился. Передержали, придется перекрашиваться.

– Заплачу. Много хоть надо?

– Две тысячи.

– Две штуки… Ну и цены у вас, баб. Делать вам нечего, тратите на что попало.

– Ага, лучше вам отдавать, – встряла жена. – На, – протянула она мне пять тысяч, – и маникюр себе сделай, а то от этого жлоба не дождешься. Я-то думала, он только мне деньги жмет, а теперь вижу – и тебе тоже.

И только они хотели было расходиться, как к ним подошла рыжая девушка и со словами: «Ну, привет, любимый», – бросилась к нему на шею. Жена встала в ступор и чуть не заплакала.

– Ты чего ревешь? Нашла время, – завозмущалась Нина. – У нас мужа уводят, а она сопли разводить удумала… Ну, рыжая, держись, – и вцепилась ей в волосы и повалила на землю. Жена полицейского к ним присоединилась, мутузили они ее будь здоров. Войдя в раж и переглянувшись, они напали на благоверного, который этого никак не ожидал. Что характерно, любовница присоединилась к ним, отметелили они мужичка будь здоров. Уже позже в отделении, куда приехали забирать Нину Валерия с Виктором, дочка покачала головой:

– Ладно они мужика делили, а ты куда полезла? Тебе-то, что, больше всех надо? В твоем возрасте по театрам ходить надо да по музеям, а ты все по полицейским участкам. Пойдем, горе луковое. Хорошо, что он заявление писать не стал, так, штрафом отделались. А ты куда смотрел, а, Гавриил? злилась Валерия.

– Да я только на минутку отлучился, а тут такое…

– А Люцифер где был, он почему ее не остановил?

– А тот вообще ей во всем потакает, слово боится ей сказать, – начал оправдываться архангел, – вообще от рук отбился.

– Да уж, – вздохнула Лера. – Мама, ты ежели любишь без штанов наяривать, так хоть панталоны носи, все приличнее смотреться будут, как будто шорты, а так вообще ни в какие рамки.

– А мне нравится, – сказал Виктор, – фигура класс, – и подмигнул Нине.