Майор по соседству

Глава 4

Я бросаю взгляд на паренька. Лет пять, не больше. Весь грязный, на щеке царапина, явно не в песочнице играл. Мне сразу мое детство вспоминается, когда я лет с четырех был грозой двора и дрался с пацанами, что постарше.

– Ну а кто игрушки не любит? Тем более красивые. А ты чего такой побитый?

– Да у меня машинку мою гоночную сломали, – он дует губы, очевидно только отошел от трагедии. Гоночная машина. Я их в детстве воровал у других детей, ну или обменивал на то, что воровал. – Я ее сам делал. Ну, вместе с мамой.

– Сам? – нихрена себе. Мне вот в детстве такое даже в голову бы не пришло.

– Ага. Клеил. Сегодня красить хотел. В красный…

– Все, ваша кукла идет, а нам домой пора. Мы новую машинку сделаем, Андрюш, – смотрю на маму паренька, почему у меня дикое ощущение, что мы с ней встречались. И голос ее…

– Леш, я все взяла, идем?

– Конечно идем. – киваю и первый к подъезду иду, дверь открываю. Жду. Валерия… Хотя просто Лера стоит, придерживая сына за плечи. – ну вы идете? Нам на один этаж.

Она косит взгляд на Инну. Если бы я не знал суть ее ко мне отношения, подумал даже, что она ревнует.

– Мы постоим еще. Не хотим мешать вам и вашей… девушке.

Инна широко улыбается, не уловив издевки, а я мельком, но невольно сравниваю их. И сравнение не в пользу Леры конечно. Ее рядом с Инной даже заметить сложно. Кажется, она просто сливается с окружающей обстановкой. Только я все равно глаз с нее не свожу, а тело невольно покалывает от колючих мурашей.

– Да вы не бойтесь, уроков полового воспитания я в лифте проводить не собираюсь.

– Мам, а что такое половое воспитание.

Лера поджимает губы, а Инна смеется. Да так, что передергивает, словно от скрежета вилки по стеклу.

– Это малыш, когда учат, как обращаться со взрослыми куклами.

Удивила. Реально прям…

Обычно мамочки врут детям, вуалируют все шуткой, а Лера называет все своими именами, хотя и без подробностей. Легко прикрыть глаза и представить, как ее полные губы произносят: «Пенис», а пальцы проводят по всей длине, называя все его части. Сука. Поворачиваю корпус, раздраженно рявкнув.

– Ну что мы встали, давайте живее! Я можно сказать впервые джентельменом хочу показаться, пример правильный парню дать.

Лера подталкивает сына и сама, гордо тряхнув короткой шевелюрой, идет вперед, натянуто улыбаясь Инне. Та, словно послушная игрушка входит третьей. Мы вместе поднимаемся на один пролет, и я невольно засматриваюсь на задницу. Не Инны, там я видел все, все глубинные детали. А вот круглое яблочко Леры мне еще предстоит откусить.

Ну нет конечно, спать с ней я не собираюсь. Такие точно не спят с кем попало. Такие, как она, сексом то занимаются только ради зачатия. Не удивлюсь, если после зачатия пацана она вообще мужа к себе не подпускала. А зачем?

– А где папа ваш? – вырывается невольный вопрос, когда мы гурьбой в лифт забираемся. Так близко, что дышать почти нечем. Инна недовольно сопит, Лера в сторону смотрит и только неугомонный Андрей вертится, готовый на любой вопрос ответить.

– Я вот тоже маму спрашиваю, где. А она молчит. Говорит, нету папы, не нужен нам папа. А папа же нужен? Вон у моих всех друзей в садике папа есть, а у меня одного нет.

– Андрей! Будешь много болтать с чужими, у тебя и мамы не останется.

Ой, как меня напрягают эти запугивания. Причем бессмысленные.

– А куда ты денешься?

– Кстати, лучше не кормить детей пустыми угрозами.

– О, а вы я смотрю спец не только по куклам и машинам, но еще и по воспитанию? Не удивлюсь, если у вас по всей области дети незаконнорожденные имеются, – выплевывает она, смотря на меня грозно снизу вверх, а мне много и не надо, чтобы представить, как она с такими же взглядом член в рот берет.

– Я бы знал.

Она смеется. Надрывно, показывая ровный ряд светлых зубов, а меня как током от ее смеха прошибает. Я точно его слышал. Я часто слышу женский смех, но чтобы такая реакция тела… И какого хрена она смеется. Что я такого сказал.

Хочу спросить, но она уже выходит из лифта. Пацан машет мне рукой, и я отвечаю, тяну за собой Инну. Лера еще посмеивается, открывает дверь и, не взглянув на меня ни разу, скрывается в своей квартире. Интересно, сколько у нее комнат? Интересно, в чем она спит?

– Леш? Вино нужно в холодильник положить, – вырывает меня из подсознания голос Инны, и я киваю. Открываю свою дверь, впуская нас в прихожую. – Странная у тебя соседка. Какая – то прям стервозная…

– Ну, бабы, если детей одни воспитывают, частенько такие. Тем более, Лера училка.

– Она уже Лера?

– Ой, – отмахиваюсь. Нашла тоже к кому ревновать. Я, если даже сильно захочу, она мне не даст. Обычно у телок на лице написано, что они меня хотят. Решается это за пару секунд. А тут одна лишь маска хладнокровия и презрения. Ее даже мое тело не впечатлило, а я между прочим над ним много работаю. – Повода нет, Инн. Иди в холодильник вино ставь и раздевайся. Раз пожрать нет, то сразу к делу перейдем.

Инна широко улыбается, оставляя вино в сторону и тут же берется за пояс пальто. Развязывает, открывая ядовито-желтое полупрозрачное белье и черные чулки. Странное сочетание, но сейчас член колом стоит, и мне реально насрать, в чем она. Я тут же врезаюсь в ее алые губы, дергая темную косу, мой личный фетиш. Целую жадно, напористо, тут же чувствую ответную реакцию. Она впивается ногтями мне в шею, чуть царапает, прыгая на единственный предмет мебели в прихожей. Тумба, старая, чуть скрипучая. Я пока никакой мебели не покупал, хочу нормальный ремонт сначала сделать. Но Инне пофиг. Она тут же ноги раздвигает, продолжая отвечать на яростный поцелуй…

– Стой, ты дикий какой – то, – толкает она меня, но мне уже пофиг. Просто трахнуть, просто забыться, просто не думать, что на месте Инны вряд ли будет Лера. Вряд ли будет так стонать, вряд ли у нее на трусах будет кнопка, чтобы не тратить время. Тянусь за презервативом, надеваю привычным движением и окунаюсь в мягкое тепло гостеприимной вагины. Тут же начинаю двигаться. Толкаю член глубже, мельком смотря как лимонные сиськи колышутся в лифчике явно на размер больше. Хватаю рукой, сжимаю и двигаюсь все резче.

– Да, Леша! Да, жестче! Трахай меня еще жестче! Сильнее, сильнее.

Вбиваюсь в нее отбойным молотком, почти не чувствуя ничего. Разве только желание поскорее спустить и заказать еды. Но как назло, сколько не елозь, оргазм даже не подступает, хотя Инка уже несколько секунд бьется в судорожном оргазме.

Обнимает, меня целует. Поднимаю ее на руки, в спальню несу, на кровать, единственное, что купил, бросаю. Шлепком разворачиваю к стене, задницу ближе к себе пододвигая. Впиваюсь в тощий зад, натягивая на себя до предела. Двигаюсь грубо, остервенело долблю, поднимая взгляд, и вдруг понимаю, что за стенкой как раз должна быть квартира Леры. Возможно там она, возможно даже переодевается в свой просторный халат. Белье у нее наверняка простое, светлое, чтобы удобно было в нем весь день ходить. Наверняка никто ей не объяснил, что без белья еще удобнее. Особенно, когда мой член внутри. Все. Еще пару резких движений, шлепок по заднице и оргазм скручивает поясницу, стреляя прямо в мозг, но давно не отдаваясь нигде больше. Просто разрядка, просто секс. Инна наконец прекращает сношать мой слух криками, падая на кровать, но крики не прекращаются. До меня не сразу доходит, что это через стенку.

– Что это?

– Лежи тут, я скоро вернусь. – хорошо кобуру не снял. Натягиваю обратно джинсы, открываю сначала свою дверь, дергаю дверь Леры. Не поддается. Я ее плечом, раз, другой и она падает на пол, а я удерживаюсь. – Лера! Лера!

* * *

Участвуйте в розыгрыше в моем блоге и не забудьте поддержать книгу лайком)) Спасибо.

Глава 5

– Я тут! – где – то кричит она испуганно, неожиданно высоко. Я запинаюсь о детские ботинки, но бегу на звук. Не успеваю на секунду. Жена Пичугина с яростным криком замахивается на Леру. Та довольно сильно вцепляется в руку с ножом, и они вместе валятся на пол. Я особо не думаю, прыгаю в гущу событий и пытаюсь отодрать психованную бабу от Леры. Там без шуток нацелилась резать и кромсать. Хватаю запястье с ножом, бросая в Леру взгляд с приказом, и она тут же подчинившись отползает к стене, прижимая колени к телу. Теперь весь гнев благоверной абьюзера направлен на меня. Бить женщину не хочется и это дает ей преимущество. Она вроде уже нож стала опускать, но все равно успела пырнуть меня в руку. Я и понял это по ожогу на коже. Сжал челюсти, встряхивая безумную.

– Суки! За мужа убью! Сдохну, но посадить не дам!

– Очнись, больная! Ты вместе с ним на зону поедешь за нападение, а дочка ваша будет по детским домам тусить.

– Все равно убью!

– Послушай, дура! О дочери подумай! Она без тебя шлюхой станет! Этого хочешь?! Этого хочешь, спрашиваю?!

Она успокаивается, наконец разжимает ладони с двумя ножами. Они падают на пол со стуком, а Пичугина роняет голову и вжимает лицо в ладони, начиная рыдать.

Я перевожу взгляд на Леру, что сидит с бледным лицом, а потом бросается к ножам и выкидывает в ведро. Я не особо совестливый, но видя к чему привела моя идея проучить училку, испытываю острое чувство стыда. Блядь… Я был уверен, что Пичугина придет, но что холодным оружием будет размахивать, не думал.

– Что же теперь будет? Что будет!

– Ничего вам не будет, если замолчите. Завтра заберете своего мужа, об этом нападении ни слова. Лера заберет свое заявление…

– Эй! Я не буду забирать! – тут же брыкается Лера, готовая очевидно катать новое заявление. Ничему людей жизнь не учит!

– Заткнись, идиотка!

– На меня напали, моего сына испугали!

– Тогда почему вы здесь, а не рядом с сыном?! Или вам справедливость дороже его психики?

Лера смотрит на меня, метая копья и я бы уже не только кровью истекал, а подыхал в муках, будь у нее хоть часть той силы, что плещется в зрачках. Она проходит мимо и скрывается в квартире. Только сейчас замечаю чистоту, но убогость кухни. Пожелтевшие от времени обои, старая мебелировка.

– Идите, Пичугина, и лучше вам с мужем уехать на время. Есть куда?

– К маме, в деревню, – дрожит она вся. Слезы утирает. – Она ему и пить не будет давать.

– Вот и отлично. Тогда бегите, вещи собирайте. И молчите!

– А Лера? Вы знаете, она ведь всегда такая, раньше спокойно ругались, я мужа успокаивала, а потом она влезать начала… Это все потому что у нее своего мужика нет.

– Вы я смотрю в себя пришли? – злюсь, потому что сам такой же вывод о Лере сделал. Неприятно слышать такое… Про нее.

– Извините… Спасибо. Спасибо вам! – провожаю ее в прихожую, мельком осматриваю убранство, если так можно выразиться… Сам живу в такой же. Но я то переехал вот вот, а почему Лера до сих пор ремонт не сделала. И дверь эта… Черт.

Пичугина аккуратно переступает двери и выходит в коридор… Я же поднимаю полотно и просто приставляю к проходу, прикрывая его. Тут же звоню знакомому парню с фирмой как раз по дверям. Он отвечает не сразу, а я пока смотрю как капает кровь с руки, вытираю об живот. Черт, теперь у меня такой вид, словно это я кого – то зарезал. Парень отвечает, но сегодня приехать не сможет и рассказывает, как починить дверь в полевых условиях. Ладно, только руку надо перевязать.

Возвращаюсь в комнату, где Лера сидит с сыном на коленях. Тот спокойно мультики смотрит.

– Дядя Леша! У вас кровь! Мама, у него кровь!

Лера тут же поднимается, испуганно на меня смотря. Но ее взгляд из обеспокоенного быстро меняется на недовольный. Эта может еще и полы заставить мыть.

– Смотри мультики и не выходи никуда, а вы… – она роняет взгляд на рану и морщится. – за мной.

Подмигиваю пацану, на что он широко улыбается, а я иду за мамой его. Спешу, чтобы снова посмотреть, как ходят из стороны в сторону бедра, как натягивается ткань халата на попке, когда она тянется за аптечкой. Хочет стул пододвинуть.

– Давайте я, – чуть пихаю ее, но она не отходит, смущенно отводит глаза от низкой посадки брюк. Достаю коробку и протягиваю ей. Все – таки нравлюсь? Ну хоть немного?

Но она ничего понять не дает, только забирает аптечку и кивает на стул.

– Садитесь, руку на стол.

Подчиняюсь, готовый к лекции. Почему – то уверен, что мне это даже понравится.

– ну вообще, вмешиваться было необязательно. Я бы справилась. Ходила на курсы самообороны.

– О, ну раз курсы, то тогда вам вообще ни одна сумасшедшая баба не страшна.

– Конечно, я готова абсолютно к любой ситуации, – задирает она свой острый носик, опаляя меня приятным запахом ванили. Он щекочет ноздри, забивает рецепторы, вызывая совершенно неадекватную реакцию. Она так близко, что теперь я могу рассмотреть нежную кожу на лице, россыпь еле заметных веснушек на переносице. А если опустить взгляд, но видно даже ложбинку на груди. Приятной такой груди, которую можно не только обхватить ладонью, но и сжать посильнее, если болтать будет много. А Лера любит очень много болтать.

Она довольно профессионально обрабатывает рану, перебинтовывает.

– Очевидно к ранениям тоже.

– Курсы первой медицинской помощи. Я же в школе работаю…

– Понятно. Значит в следующий раз вам не помогать.

– Нет конечно. Тем более вы выбили мне двери. Вы хоть представляете сколько стоит поставить новые? Вам нужно помыться… У вас кровь везде, – невольно дотрагивается она до живота, который тут же сокращается, а по телу пробегают мурашки. Мне тоже очень, очень хочется ее коснуться. Просто посмотреть, так ли нежна ее кожа на ощупь, как на вид… Но она же наорет, заяву накатает. Хотя есть один шанс…

– Значит в следующий раз, если на вас нападут, вам не помогать… Вы сами с усами.

– Конечно, – хмыкает она, начиная складывать все обратно в аптечку, а я только усилием воли не даю себе рассмеяться, вспоминая габариты Пичугиной и смотря на миниатюрную Леру Шевченко. – Теперь уходите, и так наворотили дел.

Резкий бросок руки и ее зрачки заполняют радужку. Другой бросок и ее шея сжата. Поднимаю ее в воздух и мягко перебрасываю через плечо на пол. Нависаю сверху.

– Вы… вы… вы…Отпустите!

– ну что же вы, Лера? Вы же готовы абсолютно к любой ситуации… Сколько вы весите? Килограмм сорок?

– Сорок пять вообще – то… Перестаньте…

Но я уже не в себе. Вряд ли у меня будет другой шанс попробовать ее на ощупь, на вкус…

– А я девяносто. И так, в вашей квартире насильник. Он опрокинул вас на пол и держит всем своим весом, – раздвигаю ее ноги, коленом. Она бьется, пытается меня ударить, но это как мошке в стекло биться. Бесполезно. Теперь я вижу, что у нее реально обыкновенное белое белье. Удобное, как и ее халат, который совершенно легко расстегнуть парой движений.

– Хватит!

– Нет, не хватит… Он прижал вас, Лера. Что нужно сделать?

– Нажать на белки глаз.

– Неплохо, – киваю и резко поднимаюсь, но только чтобы перевернуть ее на живот и задрать халат до самой поясницы… – А теперь…

– Прекратите, – дрожит она, а я не могу остановиться, провожу пальцами по потрясающей нежной коже, забираюсь под резинку трусов, нащупывая мягкую плоть ягодицы… – Хватит! Костин!

– Он почти изнасиловал вас, Лера. Что нужно сделать?

– Я не знаю! Не знаю! Пожалуйста… Я поняла, вы спасли меня, вы молодец… Не надо, – тормозит она меня, когда мой палец почти коснулся ее половых губ, черт, я был так близко… – Там Андрей. Он может все увидеть…

Это отрезвило. Настолько, что я быстро поднялся, подтянул Леру на ноги и повернул ее к себе лицом.

– Кричать. Вы правильно сделали, вы закричали. И если я смогу, я помогу…

– Иногда даже кричать не помогает, товарищ майор. И вы не всегда будете рядом. У вас своих длинноногих слишком много дел. Отпустите…

Отпускаю ее тонкие плечи, смотрю на ее теперь грязный от крови халат.

– Я починю вам дверь. И не спорьте.

– не буду. У меня на это все равно денег нет.

– И больше не надо заявлений, теперь я думаю вы понимаете все последствия…

Она сощуривает взгляд, очевидно, что – то подозревая, а я уже ретируюсь, еще не хватало, чтобы она узнала, что это все моя нелепая инициатива.

– Костин…

– А?

Она достает из духовки чашку и передает мне.

– Думаю ваша барби не сильна в готовке… Это скажем, моя благодарность…

Беру, смотрю в глаза и беру выпечку судя по запаху, чувствуя как начинает толкаться член, словно указателем показывая на идеальная бабу. Которая даже злая и обиженная, все равно готова накормить…

****

Глава 6

– Да идите вы уже! – почти умоляю, пока внутренности узлом скручивает. Нервы в ошметки рвет. И смотреть на него невозможно. И не смотреть нельзя. Потому что хочется избить его до полусмерти, что не пришел на помощь мне тогда, когда действительно был нужен и зацеловать до смерти, ощутить такой же он на вкус как шесть лет назад.

Он кивает и наконец оставляет меня одну. А я на стул падаю, слушая как он шлепает босыми ногами по полу, как дверь отодвигает и снова на место ставит. Все тело натянутая пружина. Все тело еще вибрирует. Как назло, вспоминает. Секс – это грязь. Коля мне тогда это долго в голову вбивал и я была уверена, что шесть лет целибата прекрасно отчистили меня от нее. И что? Стоило Костину снова появится в моей жизни, как все установки полетели к чертям. Стоило ему меня коснуться, как тело откликнулось мгновенным племенем, лизнувшим влагой щель. Господи, – глаза закрываю руками – А если бы он коснулся? Если бы не внял просьбам и коснулся бы меня там… Он бы ощутил, как сильно все мои слова лживы, как сильно мое сопротивление бессмысленно. Будь я другой, будь я такой же смелой как его подружка, я бы не дергалась, я бы просила еще. Еще. Точно так же, как она умоляла его за тонкой стенкой.

Нет конечно, я не ревную. Он даже не помнит меня. Просто обидно немного, что я все эти годы по кускам себя собирала, ребенка воспитывала, а он жил и живет не особо о ком – то заботясь. Словно ветер в поле.

Ребенка… Встаю со стула и бегу в комнату, где Андрюша все – так пялится в телевизор.

– Пойдем малыш, спать пора… – выключаю экран, за что тут же получаю ежедневную порцию нытья. Быстро с ним справляюсь и веду сына в ванную. Пока он зубы чистит я снова, как и в лифте рассматривала его лицо. Пока Костина даже не горизонте не было, я особо не задумывалась о его лице, волосах или даже формы головы. В памяти запечатались лишь светлые глаза и запах, который до сих пор пробирает до костей. Он не изменился. Да и Костин сам почти не изменился. Разве что в плечах стал шире, и тяжелее. Это я почувствовала.

Пока его рядом не было мне было особо не важно от кого в итоге мой ребенок. Он мой, а остальное неважно. Но теперь я вижу эту чертову ямочку на остром подбородке и линию роста волосы. И сомнений почти не остается.

Все говорят, что Андрей похож на меня, но это потому что я и сама стала носить светлые волосы.

Рука невольно касается места, где больше нет косы. С ней я выглядела женственной, хотя далеко не так красива. А теперь… Просто мужик в юбке. Я знаю, что именно так меня называют и ученики и многие из коллег.

Ну и что… зато теперь я могу за себя постоять… Если конечно на меня не будет своей тушей наваливаться Костин. Не будет же больше?

– Мам, я все… – сияет беззубой улыбкой Андрюша. Он бы и хотел дождаться, когда зуб верхний сам выпадет, но приключения во дворе не дали…

Даже интересно, каким в детстве был Костин. Сорванцом? Или правильным мальчиком. С одно стороны полицейский… А с другой, он же согласился осчастливить бедную женщину на трассе.

– Молодец. Подмывайся, а я за полотенцем схожу.

Оставляю Андрея одного, а сама к шкафу иду в коридоре. По ногам прилично подуло, и я поежилась. Посмотрела на щели, которые остались из-за сломанной двери. Немного подумав я убираю полотенца, мочу половую тряпку, чтобы сделать линолеум в коридоре влажным. А потом просто двигаю шкаф так, чтобы он встал в дверной проем. Это конечно не сильно меня защити, реши Пичугина на меня снова напасть, но хоть какое – то ощущение безопасности создает.

– Мам! – зовут сын и я бегу к нему с полотенцем. Обматываю и щекочу в шею, несу на кровать. Забавно, но больше стоном неслышно. Обычно они начинаются поздно вечером, когда Андрей уже спит, так что еще возможно мне предстоит услышать эротический оркестр с «Барби» в главной роли.

У нее темные длинные волосы. Наверное, ему именно такие девушки нравятся. Может быть поэтому тогда он захотел и меня?

Принимаю душ, а потом еще долго лежу, думая о том, что сейчас я бы могла быть там, за стенкой. Спать на его большом, крепком теле, тереться о его палочку, выручалочку.

Нет, конечно я бы сначала отправила бы его в душ. Может быть даже сама бы помыла его мыльной мочалкой, рассматривая каждую новую выпуклую мышцу в его теле.

Черт, не узнал… Неужели тот случай был для него настолько рядовым, что он даже не старался меня запомнить… Обидно до чертиков. Неужели на его пути каждую ночь встречаются голодные и обиженные женщины.

Именно эта мысль была последней перед тем как меня сморил сон.

Шесть лет назад.

Лера

* * *

– Да вы не расстраивайтесь, Лер. В этом месяце не получилось, получится в следующем.

– Вы мне это уже говорили, – одеваюсь остервенело, пока врач записывает результаты осмотра.

Меня уже тошнит от клиники, от улыбок этих заискивающих. Им на самом – то деле все равно. Главное, чтобы деньги на счет поступали стабильно.

– Ну тут главное верить и стараться. Вы же стараетесь?

– Да я уже устала стараться. Мне кажется, кролики столько не трахаются, сколько мы с мужем.

Врач прыскает со смеху, а мне впервые ударить человека охота. Это надо же. Она еще и глумится. У меня уже болит все от ежедневных трений. Я уже не уверена, что мне так хочется этого ребенка.

– Давайте попьем еще витамины. А еще… Я бы рекомендовала исследовать вашего мужа.

– Он не придет, – такие мужчины как Стрельцов уверены, что уж их стрела всегда точно бьет в цель.

– Понимаю, дела. Но нередко именно из-за мужчины пары не могут забеременеть.

– Вы только ему об этом не говорите, – усмехаюсь я зло, подхватываю сумку и жду очередного назначения. – Ну тогда вот эти витамины и ко мне через месяц. Вас на какое число записать?

– Я сама запишусь, – а может быть и нет. А может быть, я найду другую клинику или вообще заявлю мужу, что больше не буду стараться, нужно отдохнуть.

Сама же смеюсь от своей мысли, что – то не верится, что Стрельцов, помешанный на собственном семейном древе и строящий почти родовой замок, решится оставить затею о наследнике. А ведь когда – то я на это повелась. После смерти родителей мне хотелось свою семью, и Николай Стрельцов был идеальным вариантом. Он, как и я, хотел детей, семью и что удивительно, я, обыкновенная учительница – старая дева без приданого, вполне ему подошла. Только вот все оказалось не так радужно, как нам бы хотелось. Вот уже два года, а детей все нет, и общего между нами ничего нет, а человек, которого я выбрала в спутники жизни, стал показывать подводные камни, о которые можно легко порезаться.

Из клиники выхожу уже под вечер. Уроков завтра нет, и я надеюсь, что смогу взять выходной и просто отлежаться.

На дорогах вроде и пробок нет, но до нашего дома за городом я доезжаю к девяти вечера. Надеюсь, ужин еще остался, а то у Коли есть дурацкая привычка съедать все, что я наготовила на выходные. Давно ему говорю начать заниматься спортом, но с ним бесполезно разговаривать.

У мужчин есть колоссальная уверенность в себе, причем даже если пузо больше, чем у беременной жены.

Усталость дикая, голова раскалывается, а горло пересохло. Хочется воды, а лучше вина, чтобы спалось лучше. Но нельзя, потому что возможно во мне уже зреет малыш… Нельзя. Ничего нельзя.

– Коль, я дома! – кричу уже в доме, скидывая полусапожки, пальто.

Свет опять везде включен, так что иду и по ходу выключаю.

Прохожу на кухню и моргаю пару раз. За столом сидит Коля вместе с моей сестрой.

– Привет, Лер, садись, отметим радостную новость?

Она встает, отодвигает мне стул, и я сажусь, смотря на младшую сестру. Коля подает сам не тарелку с едой, наливает сок. Это непривычно, обычно он ждет, что я буду его обслуживать.

В голове так и давит тупой иглой вопрос. Что происходит. Что она тут делает?

– Привет, не ожидала тебя увидеть. – Наш последний разговор прошел на повышенных тонах. – Чем занималась?

– Да так. Работала, отдыхала. Коль, скажешь ей?

Я даже дергаюсь. Поворачиваю голову к Коле, что прячет на долю секунды взгляд. Что происходит. По коже ползет мерзкий, холодный как сквозняк страх, а блеск в глазах Ульяны не дает покоя.

– Что скажете?

– Лер, – Коля поворачивается ко мне всем корпусом и берет ладони. – Наша мечта сбылась. У нас все – таки будет ребенок…

Поднимаю брови, ничего не соображая. Не будет, я же была у врача. А причем здесь Уля?