Тьма внутри тебя

Глава 1

– Ты ведь сейчас надо мной издеваешься, да?! – Тесс повернулась в сторону сидящего за рулем мужчины, изогнув брови.

– Серьезно! Посмотрим вместе, как только закончим с этим делом.

– Дом? – все еще не веря услышанному, переспросила девушка.

– Да. Он, правда, небольшой, но в пригороде. Место отличное. Тихое.

– Ты ведь не думаешь, что я стану домохозяйкой!? – в притворном ужасе воскликнула Тесс.

– О, скорее, это я осяду, – расхохотался ее собеседник, откинув голову на подголовник. – А что? Заведу друзей, займусь цветами… Там за домом как раз небольшой садик.

– ЛЮТЕР!

Мужчина еще продолжает улыбаться, когда поворачивает голову и смотрит вперед. Резко выкручивает руль, пытаясь избежать столкновения. Тесс успевает выхватить взглядом стоящую на дороге фигуру, а затем удар.

Она смотрит, как кровь капает на асфальт и смешивается с дождевой водой, и, пошатываясь, все равно выбирается из машины.

Лютер? Где Лютер?

Тот стоит на дороге, прямо перед виновником ДТП. Фигура в темном плаще и с таким бледным лицом, которое редко встретишь среди живых. Кровь струится по лицу, мешая видеть, но девушка все равно его узнала.

– Папа?

Мужчины оборачиваются на ее голос.

– Папа, нет…

Лютер смотрит на нее обеспокоенно, но с любовью. Такой искренний.

Тесс делает шаг и, упав на колени, в ужасе кричит, когда тело Лютера вспыхивает словно спичка. Объятый пламенем, он продолжает стоять молча. Или просто из-за ее голоса не слышно его самого?

***

Будильник врывается в ее сон, и Тесс не без облегчения открывает глаза. Садится на кровати и смотрит в окно, которое явило ей панораму заснеженного мегаполиса. Непривычная погода для середины ноября.

Девушка встала и направилась в душ. Затем, сжав края раковины, внимательно всмотрелась в свое отражение. Зеркало, как обычно, было к ней благосклонно, показывая гладкую матовую кожу, потрясающего нежно-персикового оттенка; синие глаза, занимающие большую половину лица, в обрамлении густых, изогнутых ресниц, смотрели с обреченной затравленностью; полные, чувственные губы и длинные светлые волосы, такого редкого натурального оттенка скандинавский блонд. Внешность красавицы не портил даже шрам, пересекающий правую бровь.

– Хорошо, – бесцветным голосом прошептала Тесс и принялась чистить зубы.

Час спустя ничто в ее внешнем виде не могло рассказать окружающим о ночных кошмарах и внутренней боли.

– Хантер?

Девушка, изобразив на лице заинтересованность, повернулась на оклик.

– Во что ты там опять вписалась? – требовательно рявкнул полный лысеющий мужчина.

Тесс снисходительно изогнула бровь и уточнила:

– Вписалась?

– Тебя ждет агент ФБР. У нас здесь серьезное учреждение, и я думал, что ты завязала… со всем этим! – на последней фразе мужчина понизил голос, словно произнес нечто непристойное.

– Закон я не нарушала, а что до частных консультаций… так я думала, именно этим мы и занимаемся. А какая разница, кто платит?

– Скройся, – процедил мужчина и, развернувшись на каблуках, зашагал прочь.

– Хорошего дня, Спенсер, – пропела ему вслед Тесс, разгладив подол своего стильного силуэтного платья глубокого синего оттенка.

Это был ее вызов обществу в особо сложные дни. Как сегодня, когда, забыв принять прописанные таблетки, она всю ночь проживала потерю двух любимых людей: смерть одного и предательство второго.

– Тесс, приветики! Тебя там какой-то жутко амбициозный тип в переговорной ждет. Говорит, ФБР.

Хантер посмотрела на выглянувшего из-за стойки ресепшена кудрявого парнишку с очаровательными добрыми глазами. Тесс любила читать душу по глазам. У Шона Бэлла она была чиста и прекрасна.

– Ну, не думаю, что врет, – парню Хантер улыбнулась искренне. – Пойду, разузнаю, чего он хочет. Можно нам кофе?

– Без проблем. Будет в переговорной через пять минут. Выглядишь шикарно и… дерзко, – подмигнул Шон.

– Как думаешь, достаточно, чтобы отпугнуть ФБР?! – лукаво прищурившись, уточнила Тесс.

Бэлл несколько секунд всерьез обдумывал вопрос, а затем сказал:

– Не. Вряд ли.

– Что ж. Жаль, – совершенно неискренне ответила Хантер и направилась в сторону переговорной.

Тот самый агент ФБР сидел в переговорной, постукивая подушечками пальцев по стеклянной поверхности стола. Бросив взгляд на наручные часы, мужчина задумчиво уставился на входную дверь в надежде, что та откроется.

Странно, но это помогло: раздался звук каблуков, а затем в комнату вошла девушка. Он видел ее фото в большом количестве до личной встречи, но, как выяснилось, все равно оказался не готов морально. Поспешно встав со стула, мужчина, забыв все подобающие случаю слова, молча смотрел на вошедшую. Невероятная внешность. Казалось, даже потолочные лампы стали тускнеть в присутствии девушки или это она втянула в себя их свет.

– Доброе утро.

– Здравствуйте, – Хилл, мысленно чертыхнувшись на свою нерасторопность, протянул красавице ладонь. – Специальный агент ФБР, Роберт Хилл.

– Тесс Хантер, – девушка пожала руку и села в кресло напротив, скрестив ноги и расслабленно откинувшись на спинку.

Да, очевидно, что она не собирается облегчать ему задачу.

– Спасибо, что согласились уделить мне свое время, – Хилл тоже сел, положив ладони на стол.

– Да у меня и выбора-то, прямо скажем, не было, – пожала плечами Тесс. – Руководство перед фактом поставило, еще и выразило свое недовольство моим сотрудничеством с Бюро. Чем вы ему так не угодили?

– Извините. Наверное, стоило позвонить заранее.

– Наверное, – со скучающим видом ответила девушка, рассматривая парня пристальнее, чем он привык.

– Вопрос срочный, и я полагал, что при личной встрече получится решить его быстрее.

– Вы ведь в курсе, что я уже давно не работаю на Бюро?

– Да, но быть одним из лучших профайлеров ведь не перестали?

– Ого. Вот так сразу начинаете с откровенной лести? – иронично ухмыльнулась Хантер.

– С констатации факта, скорее.

Тесс нравились его глаза. Карие, темные. Словно горький шоколад. Взгляд умный, пронзительный и… заинтересованный. Но здесь не сексуальная подоплека. Что-то иное. Интересно.

– Ну, допустим, – мягко улыбнулась Тесс. – И чем я могу быть полезной ФБР?

– Если коротко, то у одного из известных серийных убийц появился подражатель. Мы связываем ряд преступлений, произошедших после его заключения, с новыми убийствами, и схожесть почерка очевидна.

Хантер подалась чуть вперед: старые дела бывают даже интереснее новых расследований. Это, кстати, объясняет, почему при себе у Хилла ничего нет – еще слишком рано для выводов или теорий. Пожалуй, стоит принять предложение.

– Убийца поставил условие, что будет говорить только с вами, – Хилл извиняюще улыбнулся, словно имел к этому выбору непосредственное отношение.

– Что ж, для меня это не впервой, – Тесс это не смутило.

Не в ее правилах бояться асоциального типа, закованного в наручники.

– Да, ваша слава бежит впереди вас.

Хантер нравилось, как он говорит: без лишних подробностей, подобострастия. Просто четко и искренне. Определенно талантливый парень.

– Бюро согласилось оплатить все ваши услуги, согласно предоставленному прайсу.

– Уже и прайс изучили…

Хилл замолк, понимая, что прокололся, а Тесс выпрямилась, сжав ладонями ручки стула: очевидная ложь про поспешность. Агент готовился заранее.

– Ладно, скажу, как есть: ФБР нуждается в вашей помощи, поэтому согласно на любые условия. Подчеркну: любые. Подражатель, возможно, еще более опасен, и на его счету уже три жертвы. Могу ли я надеяться на сотрудничество?

– Вероятнее всего, – Тесс немного расслабилась. – Вы рассказали все, кроме того, кто тот убийца, с которым мне предстоит работать.

В комнате повисла тишина, а Хантер почувствовала, как ее начинает мутить от страха. Еще до того, как агент Хилл нехотя открыл рот и произнес эту фразу, девушка знала ответ:

– Ваш отец…

***

Дейв поудобнее расположился в кровати и открыл свой ноутбук. Он уже готовился лечь спать, когда на сотовый пришло сообщение с требованием проверить электронную почту. Введя пароль, Дейв открыл письмо и прикрепленные к нему файлы, оказавшиеся сканом медицинской карты девушки по имени Мэйлин Паркер. Пролистав документ до нужного ему отчета психолога, мужчина углубился в чтение и очень скоро позабыл про сон.

Открыв поисковую систему, Дейв ввел имя девушки, и интернет тут же выдал ему сотни ссылок. Выбрав вкладку с фотографиями, он принялся читать пояснительные надписи к ним и очень быстро обнаружил те, что искал.

Схватив с тумбочки сотовый, набрал нужный ему номер и прижал телефон к уху плечом, продолжая рассматривать фотографии черноволосой молодой девушки с потрясающими глазами оттенка кофе.

– Я возьмусь, Эд, – коротко сообщил Дейв, когда его собеседник ответил на звонок.

– Так и думал, что заинтересуешься. Случай тяжелый, да ты и сам, наверное, это понял.

– Сколько психологов у нее было до меня?

– Ты будешь седьмым.

Пару минут Дейв разглядывал фотографию, сделанную в зале суда. Фотограф снял девушку крупным планом, и красивые глаза Мэй выражали такой спектр эмоций в виде ужаса, отчаяния, боли и ненависти, что даже перехватывало дыхание.

– Если сумма гонорара для ее семьи будет слишком большой, снижай, пока не согласятся.

– Уверен? – в голосе Эда звучало удивление.

– Она единственная выжившая жертва маньяка. Уверен ли я, что хочу с ней работать? Да, черт возьми.

– Хорошо, я понял.

– Сообщи мне, когда девушка и ее родные будут готовы со мной встретиться. До завтра.

Вернув сотовый обратно на тумбочку, Дейв вернулся к ссылкам и открыл первую попавшуюся, которая оказалась довольно большой статьей из газеты. Надо быть во всеоружии, чтобы понимать, с чем именно столкнулась его новая пациентка. Конечно, все самое сокровенное в статье не написали, до этого он докопается сам, но ситуацию в целом он понимать просто обязан.

Глава 2

– Нет.

Полное. Безоговорочное. Яростное.

Нет.

– Послушайте, конечно, я понимаю, как для вас это тяжело…

Тесс, уже было вставшая со стула и готовая покинуть переговорную, в недоумении вскинула брови и уточнила:

– Неужели? Понимаете? Ваш отец тоже серийный убийца?

– Он… – Хилл выдержал устремленный на него взгляд полный укора и разочарования, но никогда, ни до, ни после, не чувствовал себя настолько гадко и мерзко, – … нет, простите. Мой отец инвестор.

– Вам очень повезло, агент Хилл, – с чувством произнесла Хантер, сжав пальчики на дверной ручке. – Но тогда вы вряд ли понимаете, о чем говорите. И уж тем более не понимаете меня!

– Вы правы, но не будь у меня иного способа, я ни за что не стал бы приходить и просить вас пережить это вновь. Никто не заслуживает подобного. Он отказался говорить и сотрудничать с кем-либо, кроме собственной дочери. Мне очень жаль. Это искренне.

– Я вижу. Но ответ прежний, агент Хилл. И он отрицательный! – Тесс рывком открыла дверь и вышла в коридор.

Шон, шагнувший было вперед, отшатнулся. Чашки с кофе на подносе, который парнишка удерживал в руках, жалобно звякнули, а ароматный напиток расплескался по белой пластиковой поверхности.

Хантер пробормотала извинения и практически побежала по коридору. Бэлл проводил ее взглядом и повернулся к хмурому агенту Хиллу, застывшему в дверях переговорной.

– Я так понимаю, в кофе необходимости больше нет? – Шон сдержанно улыбнулся.

– Нет. Благодарю, – раздраженно процедил Хилл, уходя следом за девушкой.

***

Дейв толкнул дверь своего кабинета и шагнул внутрь. Мужчина и женщина, сидевшие в креслах у его стола, моментально повернулись к вошедшему, в то время как еще одна гостья – девушка с собранными в низкий хвост темными волосами – даже не пошевелилась.

– Мистер и миссис Паркер, добрый день, – кивнул супружеской паре Дейв и, обогнув стол, сел в свое кресло. – Здравствуй, Мэй, – обратился он уже к девушке.

Та безучастно смотрела прямо перед собой, будто не слыша своего имени.

– Мэй? – вновь позвал Дейв.

– Ох, доктор Кинг, она практически не разговаривает, – дрожащим голосом сообщила мать девушки.

– Наверное, это из-за препаратов, – поддакнул отец, с жалостью глянув на дочь.

– Препаратов?! Каких еще препаратов? – Дейв перестал разглядывать болезненно бледную Мэй и вперил тяжелый взгляд в ее родителей.

– Эээ, которые прописал последний врач, – миссис Паркер испуганно посмотрела на мужа, будто ища защиты.

– Что именно принимает ваша дочь? – требовательно уточнил Кинг.

– Антидепрессанты… снотворные. И витамины. Я точно не помню названия, но взяла с собой ее медицинскую карту, там все записано, – засуетилась женщина.

– Не утруждайтесь. С этого дня вы не даете Мэй никаких лекарств. Ясно?

– Совсем?

– Витамины можно оставить, – саркастически ответил Дейв.

– Но…

– Извините, миссис Паркер, я ведь правильно понял, что вы желаете своему ребенку только счастья, иначе бы не сидели сейчас здесь.

– Конечно!

– Никаких. Лекарств.

– Мы поняли, доктор Кинг, – мистер Паркер сжал руку жены в успокаивающем жесте.

– Отлично. Теперь что касается терапии, – Дейв переплел пальцы и положил руки на стол. – О сеансах я буду договариваться исключительно с Мэй. Когда она придет в себя после действия препаратов. Только Мэй будет решать, когда и в какое время приходить ко мне на сеанс.

Родители с сомнением покосились на все еще безучастную ко всему дочку, но согласно кивнули.

– Безусловно, раз в месяц я буду письменно уведомлять вас о достигнутом нами прогрессе. Если у вас есть ко мне вопросы, то я готов выслушать.

– Просто помогите нашей девочке, – тихо прошептала миссис Паркер.

– Нам с Мэй предстоит нелегкая работа, но я уверен, что она справится.

Не удержавшись, Дейв тоже посмотрел на девушку, которая, казалось, даже не понимала, где находится. Ее глаза были пустыми и равнодушными, от чего в груди Кинга закипел гнев на так называемых «коллег», все это время глушивших разум и чувства Мэй с помощью сомнительных таблеток.

– Я бы хотел поговорить с вашей дочерью. Вы пока можете пройти в приемную и подписать все нужные бумаги. Секретарь угостит вас кофе.

Дождавшись, когда родители покинут кабинет, Дейв встал и подошел к креслу, где осталась сидеть Мэй. Наклонившись, он легонько обхватил пальцами ее подбородок и приподнял девушке голову. Она с огромным трудом сфокусировала на нем взгляд и внезапно нахмурилась. Тонкие пальчики впились в его запястье и оттолкнули руку от ее лица.

– Не… трогай, – невнятно, но сердито пробормотала Мэй.

– Я доктор Кинг, твой новый психолог. Как только у тебя в голове немного прояснится – начнем работать.

Она что-то пробормотала, устало прикрыв глаза.

– Увидишь, Мэй, мы поладим, – улыбнулся Дейв, после чего выпрямился и вернулся за свой стол.

– Вряд… ли. Ты… очередной…

Не закончив фразы, девушка неловко поднялась и побрела к двери, немного покачиваясь.

***

Тесс толкнула бедром дверцу машины и, обхватив поудобнее бумажный пакет с продуктами, направилась к многоэтажному дому, мечтая поскорее оказаться внутри, в безопасности своей квартиры. Одиночество было ее главной ценностью.

Когда из-за дерева, растущего у входа в элитку, шагнула темная фигура, Хантер приготовилась к обороне. Район был благополучный, и вряд ли кто-то рискнул ограбить ее прямо у дома, учитывая количество камер видеонаблюдения, размещенных по всему периметру жилого комплекса. А вот журналисты, невесть откуда разнюхавшие о подражателе и новом расследовании, вполне могли караулить ее для вытягивания пикантных подробностей ее несостоявшегося сотрудничества с Бюро. Изменение фамилии на девичью фамилию матери, по сути, ничего ей не давало. Ну, максимум, некоторое состояние комфортного покоя в первые минуты знакомства с новыми людьми. Потом Тесс все равно узнавали. Даже спустя несколько лет после громкого судебного процесса по обвинению ее отца. Все дело в исключительной внешности. Ничего не изменить, если не решиться на пластику. В особо трудные моменты Хантер всерьез подумывала исполосовать свое идеальное лицо до неузнаваемости. Нанести шрамы по количеству рубцов на сердце, но в последний момент останавливалась.

– Добрый вечер.

– Это начинает походить на сталкерство, агент Хилл. Мне понадобится судебный запрет, или вы все-таки внемлите моим словам? Если требуется, я готова потратить еще некое количество времени, дабы разъяснить вам смысл слова «нет».

– Я хотел бы извиниться. Утром вы не дали такой возможности.

– И вы прождали меня здесь все это время, потрудившись отыскать адрес моего места жительства? Что ж, извинения приняты, агент Хилл. Скажите руководству, что я высоко оценила вашу преданность делу и самоотверженность.

– Это было моей личной инициативой. Ситуация, в которую я вынужденно втянул вас, мне неприятна, и я хотел бы этого избежать, но…

– Послушайте… – Тесс устало посмотрела на него. – Я понимаю, что вы сейчас хотите воззвать к моему чувству ответственности и…

– А у вас таковое отсутствует?! – Хилл так пристально смотрел на нее, что Хантер стало жарко.

– Конечно. Я ведь дочь убийцы, – деланно рассмеялась Тесс. – Виновна по всем пунктам обвинения.

– Мисс Хантер, вы ведь понимаете всю важность просьбы ФБР? Ваше сотрудничество спасет чью-то жизнь. Гарантирует, что дочь, жена, сестра или мать вернется к своей семье и проживет долгую и счастливую жизнь.

– Но не я… – буркнула себе под нос Тесс.

– Простите? – мужчина подался вперед.

– Какую жизнь проживу я?! Долгую? Не факт. Ведь подражатель с большой долей вероятности захочет избавиться от меня, как только выяснит, что я сотрудничаю с ФБР. Счастливую? – Хантер иронично улыбнулась. – Тоже мимо. Я четыре года живу с осознанным опытом дочери серийного маньяка. Сплю только благодаря валиуму, и тот не спасает от ночных кошмаров, в которых мой дражайший папочка сжигает заживо мужчину, которого я любила больше всего на свете. Сестрой мне тоже уже не быть, ведь отец, в числе многих несчастных, как выяснило следствие, убил и мою мать, которую я считала без вести пропавшей с тех самых пор, как мне минуло шестнадцать. Жена и мать?! Как считаете, много ли желающих жениться на такой, как я, и завести потомство с «шикарной» наследственностью в виде склонности к убийству и насилию, агент Хилл?

Роб молчал, плотно сжав губы. Из ноздрей мужчины вырывался пар, оседая инеем на угольно-черной идеально подстриженной бороде. Это выглядело бы забавно, не будь вся ситуация в целом совершенно невеселой.

– Я рада, что мы, наконец, пришли к единому мнению. Хорошего вечера, агент Хилл.

Обойдя его, девушка вошла в холл здания, приветливо поздоровавшись с пожилым портье, который все это время встревоженно наблюдал за ними, явно готовый прийти на помощь Тесс при первом признаке опасности.

Хилл, игнорируя неодобрительный взгляд старика, продолжал тупо пялиться вслед красавице-профайлеру, пока она не скрылась в лифте.

– Дерьмо, – констатировал Роб, направляясь к своему черному внедорожнику, припаркованному неподалеку.

Все летело к чертям.

Глава 3

Расположившись на широком подоконнике окна своей спальни, Мэй пыталась читать. Ее взгляд скользил по строчкам, буквы складывались в слова и предложения, но суть ускользала. Раздраженно выдохнув, Мэй отшвырнула книгу, подтянула колени к груди и уткнулась в них лицом. В голове гудел улей из невнятных мыслей, обрывков снов и реальных воспоминаний, от которых ее практически затошнило.

Звук капающей воды, запах гари. Кандалы на щиколотке правой ноги. Настолько тяжелые, что ломит ногу. Шаги по древней, скрипучей лестнице. Неторопливые, но уверенные. ОН ориентировался в темноте будто животное. А она была его добычей.

– Ненавижу, – прошептала Мэй, сжав пальцы в кулаки.

Эта ненависть распространялась на все и вся, включая саму Паркер. Она потерла виски, пытаясь сконцентрироваться хоть на чем-то из той каши, что сейчас творилась в ее голове, но совершенно в этом не преуспела. Из приоткрытого окна в комнату врывался холодный ветер, оседая крохотными снежинками на подоконнике. Звук подъезжающей к дому машины заставил девушку вскинуть голову.

Нахмурившись, она рассматривала незнакомый дорогой автомобиль марки Audi черного цвета. Впрочем, вопросы отпали, когда из него появился высокий широкоплечий мужчина.

– Господи, серьезно?! – вырвалось у Мэй.

Ее новый психолог, в распахнутом сером пальто, прошествовал от подъездной дорожки до крыльца и позвонил в дверь. Несмотря на то, что она все это видела, звук, разнесшийся по дому, заставил Мэй вздрогнуть. Встав с подоконника, девушка открыла окно пошире и подняла с пола книгу. Снизу раздался радостный голос ее матери, приветствующей гостя. Незваного, на минуточку.

Хмурясь, Мэй забралась в свою постель и вновь открыла книгу, морально готовясь к проповеди, которую услышит, как только доктор явится в ее спальню. Вряд ли он оценил тот факт, что она за последние сутки проигнорировала все звонки и сообщения его секретарши так же, как и его.

На лестнице раздались шаги, и Мэй ощутила, как на коже проступил холодный пот. Рука непроизвольно потянулась к щиколотке и шраму, оставшемуся после операции. Перелом оказался более серьезным, чем все думали, и титановые спицы в ее ноге, помогающие костям срастись как положено, еще не скоро дадут об этом забыть. Девушка потерла внезапно разболевшуюся ногу и в очередной раз вздрогнула, когда в дверь ее спальни постучали.

Отвечать она не собиралась, но Кинг, похоже, этого и ждал, поскольку в комнате он оказался уже через секунду, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Здравствуй, Мэй.

Голос у него был очень приятный, этого она не могла не признать. Даже сексуальный. Впрочем, внешность доктора Кинга наверняка заставила ни одну пациентку таскаться на приемы лишь ради возможности лицезреть эти потрясающие голубые глаза, волевой подбородок и идеально ровный нос. Казалось, в день рождения Дейва Кинга матушка-природа решила одарить парня всеми возможными достоинствами и теперь радовалась, глядя на свое мускулистое и бессовестно красивое творение.

– У тебя здесь очень уютно.

Девушка взглянула на него исподлобья, продолжая молчать. Доктора и это не смутило. Он медленно прохаживался по комнате, разнося морозный запах, поступающий через окно все более интенсивно. Данный момент Дейв не проигнорировал.

– От каких из воспоминаний ты пытаешься избавиться подобным образом? Тебе было жарко или запах въелся в память?

Мэй позабыла про ноющую боль в ноге и уставилась на психолога во все глаза. Откуда он, черт возьми, знает?

Кинг же невозмутимо взирал на начавшийся за окном снегопад, скрестив на груди руки.

– Запах, – вырвалось у нее против воли.

– Какой?

– Гарь.

Мужчина повернулся и посмотрел прямо в ее глаза. Его взгляд был спокойным, без ноток жалости. Заинтересованность в нем присутствовала, но скорее профессиональная. Так, скажем, смотрят на пока еще плохо исследованный вид животного или растения. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а затем он спросил:

– Завтра утром тебе будет удобно приехать в мой офис?

– Нет, – резко ответила Мэй, внезапно ощутив страх.

– После ланча?

– Не думаю.

– Ближе к ужину?

– Я занята весь день.

Тем, что буду бояться собственной тени, привычных звуков и своего отражения в зеркале.

– О, понимаю, – доктор Кинг улыбнулся, качнув головой в знак согласия, однако уходить не спешил, вновь возобновив свой променад по комнате.

Девушка наблюдала за ним, чувствуя, как внутри растет раздражение. Мэй слышала разговор родителей о нем как о специалисте. Отзывы были исключительно положительными, и она, похоже, была единственной, кого этот молодой профессор не очаровал. Как же он бесит. Весь такой самодовольный умник. Еще и навязчивый. Тем не менее, его интерес вполне понятен, но вот Мэй, напротив, уже от души воротило от подобных ему специалистов. Пустая трата времени всех участвующих.

– Так что насчет утра? – вновь спросил Кинг, рассматривая названия корешков книг на ее полке.

– Хорошо.

Чем быстрее они покончат с этим, тем лучше. Все равно ведь не отстанет.

– В десять тебя устроит? – он перешел к изучению коллекционных фигурок ее любимого мультфильма «Кошмар перед Рождеством», расставленных на отдельной полке.

– Угу.

– Что ж, рад это слышать, Мэй.

Закатив глаза, она демонстративно улеглась на подушки и укрылась пледом. Доктор Кинг, бросив взгляд на часы, наконец-то, решил удалиться. Проходя мимо ее кровати, он на секунду задержался.

– Пей больше жидкости – это поможет вывести из организма всю ту дрянь, которой тебя пичкали. До завтра, Мэй.

Его ухода она не видела, поскольку предпочла закрыть глаза. А чтобы не слышать и шагов – заткнула уши.

***

Роб, потягиваясь и разминая затекшую спину, вошел в просторную кухню и улыбнулся, увидев стоящую у кофемашины брюнетку. Девушка повернулась на звук его шагов и, откинув за спину копну темно-коричневых кудрей, поинтересовалась:

– Привет, милый. Кофе будешь?

Хилл приблизился и, обняв девушку со спины, уткнулся лицом в ее волосы, пробормотал что-то нечленораздельное, но явно утвердительное.

– Во сколько ты вчера приехал? – брюнетка рассмеялась и, закинув руку назад, погладила Роба по волосам.

– Поздно, – Хилл поцеловал ее запястье. – Не стал будить.

– Как идет расследование?

Парень моментально посуровел и, со вздохом приняв протянутую кружку, уселся за обеденный стол.

– Плохо.

– Новое убийство? – встревоженно нахмурив изящные брови, брюнетка посмотрела на него своими выразительными карими глазами.

Роб отрицательно помотал головой и пригубил кофе. Девушка продолжала ждать от него подробностей, сжимая в своих пальчиках с темно-алым маникюром кружку кофе. Хилл всегда поражался тому, как ей удавалось полностью проникнуться разговором и проявлять такое участие, что хотелось рассказать все, а, возможно, еще и додумать. Ракель была истинно даром Божьим. Они встречались еще с колледжа, и, находясь рядом с ней, Хилл испытывал комфорт и покой. Помолвка стала логичным продолжением их отношений, но вопрос о свадьбе, учитывая их работы, пока еще не вставал.

– Тогда что случилось?

– Я встречался с… ней.

Поза Ракель тут же потеряла расслабленность. Отставив кружку, она села напротив Роба и, подперев кулачком подбородок, с придыханием уточнила:

– И как?

– Полный провал. Никогда еще я не чувствовал себя таким ублюдком, – Хилл нахмурился и снова отпил кофе.

– Ну, а остальное? Правда?

– Что ты имеешь в виду?

– Я о ее красоте. Она правда так хороша, как получается на фото в газетах?

– Ракель! – возмутился Роб, но тут же рассмеялся. – Издеваешься, что ли?

– Мне правда интересно! – надула губки брюнетка. – Она, даже когда плачет, чертовски привлекательна.

Хилл перестал улыбаться: сердце противно заныло от одной только мысли о плачущей Тесс Хантер.

– Я не за этим к ней ходил.

– Но смотреть-то никто не запрещал! – не сдавалась Ракель.

– Она… необычная.

Особенная. Хиллу не всегда удавалось называть вещи своими именами. Невеста мечтательно вздохнула:

– Вот это я понимаю – жизнь. Убийства, трупы, шикарные женщины…

Роб ухмыльнулся, покачав головой, а девушка тем временем продолжала:

– Не то что моя скучнейшая должность младшего партнера в юридической фирме. Вчера до позднего вечера считала баланс клиента для группового иска. Такая рутина.

– Соболезную, – не сдержал сарказма Хилл и рассмеялся, когда Ракель отвесила ему легкий подзатыльник.

Встав со стула и одернув темно-синюю юбку-карандаш, девушка поинтересовалась:

– Как думаешь, получится на этой неделе поужинать с моими родителями?

Роб потер подбородок:

– Я не стану ничего обещать, детка. Прости.

– Ничего. Я все понимаю. Просто хотела, чтобы ты немного развеялся и отдохнул. Выглядишь утомленным, – Ракель нагнулась и поцеловала его, ласково погладив по лицу.

– Я такой и есть. Утомленный, – буркнул Хилл.

– Что собираешься делать?

Девушка не уточнила, но Роб отлично понял, что она имела в виду.

– Не знаю. Ты не представляешь, как паршиво было предлагать ей подобное. Она так смотрела… – Хилл с досадой поморщился. – Не знаю, что теперь делать. Тод Кларк откажется говорить, если я не приведу его дочь, а я ее не приведу. У меня просто не хватит наглости просить в третий раз. За два первых наизнанку вывернуло от отвращения к самому себе.

Ракель обняла его, поглаживая по волосам. Хилл прижимался щекой к ее животу, глядя прямо перед собой.

– Уверена, ты справишься и без этого маньяка. Поймаешь подражателя сам, – в голосе невесты было столько веры в сказанное, что Роб невольно улыбнулся. – Ладно, милый. Мне пора бежать. Позавтракай. Только, прошу – плотно. Это, скорее всего, будет твой единственный прием пищи.

– Я вчера…

– Нормальный, Роб! А не холестериновое дерьмо!

– Я люблю холестериновое дерьмо! – возмущенно проорал вслед невесте Хилл, но та лишь отмахнулась и вышла из кухни.

Где-то в недрах квартиры зазвонил мобильный, и Роб остро почувствовал приближение неизбежного.