Глава 7
На следующий день Митч отвёз Аннабель на её первую тренировку в старшей группе.
– Уделай их, детка, – сказал он, паркуясь на обочине.
Потом он послал ей воздушный поцелуй, и она его поймала. Это было довольно глупо – их ритуал с ловлей поцелуев. Но они делали так всегда. С самой первой встречи. Аннабель была тогда в третьем классе, развод родителей близился к концу, и папа переехал в квартиру почти без мебели, где всё было белым: стены, вентиляторы под потолком, холодильник, кухонные шкафы и даже ковёр. Мама сказала, что у папы сейчас нет сил, чтобы как-то украсить новое жилище. Но встречаться с Аннабель почти каждую субботу силы у него всё-таки находились.
В одну из суббот, когда папа не мог с ней увидеться, мама решила взять Аннабель с собой на завтрак с её «новым другом». Друг оказался Митчем. Они завтракали в ресторане, где можно было самим печь вафли. И Митч нарисовал взбитыми сливками улыбающуюся рожицу на вафле Аннабель и сделал глаза из ягод. А ещё Митч так насмешил маму, что она даже слегка прихрюкнула, после чего накрыла лицо салфеткой и сидела так, пока он не подошёл и не сжал её руку.
После завтрака они с мамой сели в свою машину, а Митч – в свою. Но прежде чем открыть дверь, он послал два воздушных поцелуя. Один на переднее сиденье – маме, второй на заднее – Аннабель. И с тех пор делал так всегда.
Внезапно Аннабель поняла, что совсем не помнит, как прощалась с папой. До того как он, по выражению мамы, «исчез с экрана». Они обнимались? Целовались в щёчку?
Папа присутствовал «на экране» гораздо дольше, чем отсутствовал. Они прощались с ним тысячи раз. Почему она ничего не помнит?
Аннабель заметила, что кусает нижнюю губу, и услышала внутри мамин голос: «Солнышко, не кусай губы». Группа старших девочек, пересмеиваясь, шла с парковки.
Одна из них приехала сюда на машине, поняла Аннабель. То есть была уже настолько взрослой, что имела права. Аннабель застыла на пороге. Ей всегда было сложно стать своей, даже среди ровесников. С этими их непонятными шуточками из школы и передразниванием учеников Академии. Как же теперь она сможет освоиться среди старших?
– Привет, Аннабель! – окликнул её Даг, парень, дежуривший на ресепшн. – Бассейн по-прежнему там.
Аннабель выдавила из себя смех и с усилием сдвинулась с места. Голову вверх, плечи назад. Держись уверенно, как сказал бы Митч.
Когда Аннабель вышла из раздевалки в купальнике, Коннор перешучивался с целой оравой других парней и не заметил её. Но Кайла помахала ей, а потом Коллетт собрала всех вокруг себя – и неожиданно тренировка началась.
Руки Аннабель дрожали, когда она собирала волосы в пучок и натягивала купальную шапочку. А очки для плавания наделись лишь с третьей попытки. Но стоило ей оттолкнуться от стены бассейна на первом же разминочном круге, как всё изменилось. Каждый раз, когда она опускалась под воду, мир словно исчезал. Аннабель не слышала ничего, кроме приглушённого плеска её собственных рук и ног. И забывала обо всём. Например, о том, что Коллетт поставила её на шестую дорожку, где занимались выпускницы девятого класса – сносные, но далеко не блестящие пловчихи. И о том, как быстро, должно быть, плыли сейчас девчонки на первой дорожке. И даже о том, что Коннор Мэдисон был совсем рядом, всего в нескольких метрах, и его длинные руки уверенно раздвигали толщу воды.
После разминки они сделали несколько кругов с ускорением, а потом перешли к комбинированной эстафете.
– Нашей команде не хватает сильного баттерфляя, – сказала Коллетт, ведя Аннабель в другой конец бассейна, где стояли Кайла, Элиза и ещё одна симпатичная девушка, которая присоединилась к команде год назад и занималась только летом. – У нас есть Кайла для плавания на спине, Раби – для брасса, Элиза – для кроля… Девочки, все знакомы с Аннабель?
– Конечно! – откликнулась Элиза. – Добро пожаловать!
А Кайла добавила:
– Йоу! Круто, что ты с нами!
– Серьёзно, – согласилась Элиза. – Мы с Раби участвовали в эстафете в прошлом году и не выиграли ни одного заплыва. Да, Раб? Так что ты нам нужна!
Аннабель уже начала немного расслабляться, но тут заметила, что Раби рассматривает её, подняв брови и сжав губы.
Аннабель знала, что не выглядит как специалист по баттерфляю из старшей группы. Она была выше своих ровесниц, но гораздо ниже Элизы или Раби. Её грудь и бёдра уже округлились, но плечи оставались узкими, а мышцы на руках и ногах выступали, только если сильно напрячь. Голени и икры у Элизы и Раби были толще и явно сильнее. Да и у Кайлы тоже. Она сильно похудела во время болезни, но сейчас почти вернулась к своей обычной форме. Все трое выглядели как настоящие пловчихи. В отличие от Аннабель.
– Поздравляю с вступлением в команду, – произнесла Раби. – В какой класс ты перешла? В седьмой?
У неё был сахарно-сладкий и чересчур высокий голос. Таким обычно говорят с маленькими детьми.
– В восьмой, – поправила Аннабель.
– А-а-а, мне нравилось в восьмом.
Кайла возилась с резинкой очков, а Элиза продолжала дружелюбно улыбаться, как если бы приторный тон Раби был вполне естественным. И Аннабель подумала, что, возможно, принимает всё слишком близко к сердцу.
– Ладно, девушки, – сказала Коллетт. – Потом у вас будет время познакомиться поближе. А теперь за работу.
Кайла тут же прыгнула в бассейн, поскольку плавание на спине шло в эстафете первым. Раби встала на бортик, приготовившись нырнуть следующей.
Аннабель плавала баттерфляем в смешанных эстафетах уже много лет. Так что она привыкла быть третьей, после спины и брасса. Но Кайла и Раби были намного быстрее, чем все, с кем ей доводилось выступать раньше. Пока Аннабель сообразила это, Раби проплыла уже половину дистанции и теперь стремительно приближалась.
Аннабель бросила взгляд на другой конец бассейна, где стоял Коннор Мэдисон с толпой старшеклассников. Её ноги слегка дрожали, когда она поднялась на стартовую тумбу.
– У тебя получится, – спокойно сказала Элиза. – Просто делай своё дело.
Аннабель кивнула и повторила про себя. Просто делай своё дело.
Существовало много, очень много вещей, с которыми она не справлялась. Плавание было тем, с чем она справлялась хорошо.
Аннабель три раза глубоко вздохнула и прыгнула в воду в тот момент, когда руки Раби коснулись бортика. Адреналин зашкаливал, и поначалу она впустую тратила энергию, слишком высоко выскакивая из воды на первых гребках.
Когда Аннабель сдавала экзамены в Академии, от стресса у неё сводило мышцы, а вслед за ними и мозг – так что она ничего не соображала. Но сейчас нервное напряжение постепенно снижалось, будто она поворачивала ручку громкости, медленно делая музыку тише – деление за делением. Вода словно перестала сопротивляться. И у Аннабель вновь возникло то чувство, которое она так любила. Чувство, что она точно знает, что делает, на каждом взмахе и рывке. Чувство, что она полностью контролирует своё тело.
Выныривая за воздухом, Аннабель смутно различала привычный звуковой фон: смех, громкие голоса, плеск воды. Пару раз ей даже показалось, что кто-то выкрикивает её имя.
Аннабель доплыла до конца бассейна, перевернулась и устремилась обратно. Мышцы горели.
Финишировав, она услышала две вещи: взрывной плеск воды под руками и ногами Элизы, приступившей к кролю, и аплодисменты. Громкие поздравления всей команды. Даже Раби улыбалась. А Кайла подбежала к Аннабель и звонко хлопнула ладонью о её ладонь. И Коннор Мэдисон был тут же, впереди всех. Он сунул пальцы в рот и оглушительно засвистел. В её честь.
Глава 8
Когда тренировка закончилась, Аннабель было так хорошо, как не бывало уже много лет.
Представь себя уже достигшей цели. Вот ещё одна штука, которую любит повторять Митч. Он может так представлять и всякие глупости. Например, как находит свободное парковочное место, когда они отправляются поесть мороженое в переполненный отпускниками город. И что-то важное. Например, как приглашает журналистов местной газеты написать о новом мамином бизнесе по организации праздников.
«Нашей команде не хватает сильного баттерфляя», – сказала Коллетт.
«В прошлом году мы не выиграли ни одного заплыва», – сказала Элиза.
И Аннабель точно знала, что ей представлять.
Она ясно видела, как касается бортика, проплыв свою дистанцию на соревнованиях в День труда. Она помогла их команде выиграть – и крики будут в десять раз громче, чем сегодня. Кайла и Раби будут обнимать её, наблюдая, как Элиза проплывает последние метры, отделяющие их от уже очевидной победы.
В прошлом году их команда ни разу не выиграла в смешанной эстафете. Аннабель хотела, чтобы в этом они ни разу не проиграли. Тогда и Мия, и Джереми – и все, кто когда-либо смотрел на неё с жалостью, – поймут, что Аннабель в ней не нуждается.
И даже если её оценки будут становиться хуже и хуже, даже если не удастся удержаться в Академии – это будет уже не так унизительно. Люди подумают: «Конечно, она не самая умная, но вы видели, как эта девочка плавает?» И пусть мама больше не сможет говорить, что её дочь учится в Академии, когда её друзья и отпускники, чьи вечеринки она организует, будут спрашивать об Аннабель. Зато она сможет отвечать: «Моя дочь привела к победе команду старшей школы – при том, что сама только в восьмом классе!»
Аннабель шла к раздевалке и чувствовала себя так хорошо, что ей даже не приходилось напоминать себе держать голову высоко и расправлять плечи. Но потом она увидела Мию.
Мия стояла возле столика в кафетерии. Рядом с ней был Джереми. Увидев Аннабель, Мия подбоченилась и присвистнула.
О нет.
Аннабель собиралась позвонить Мие вчера вечером и рассказать, что её позвали в команду старшей школы. Но обнаружила письмо от отца. И обо всём забыла.
– Ты больше не плаваешь с нами? – спросила Мия, и это был не голос для лакросса, которым она говорила в последнее время.
Мия могла легко отмахнуться от множества вещей, которые беспокоили бы Аннабель, но уж если её что-то расстраивало – то всерьёз. Сейчас она выглядела такой же опечаленной, какой была прошлой зимой, когда папа в её день рожденья застрял из-за метели в Чикаго и им пришлось отложить традиционный праздничный завтрак на двоих.
– Извините, что не сказала, – пробормотала Аннабель. – Всё произошло так быстро. Но мы же по-прежнему будем видеться. Я буду болеть за вас на соревнованиях и всё такое.
– Ладно. Хотя это, конечно, выглядит так, будто ты нас бросила и даже не сообщила.
К Мие снова вернулся голос играющей в лакросс. Только ещё более громкий и резкий, чем обычно. С очень-очень острыми краями. Острыми, как специальные ножи для резьбы по дереву в школьной мастерской, которыми им запрещали пользоваться без присмотра.
Джереми, стоявший рядом с Мией, всё это время разглядывал свои шлёпанцы, которые уже стали ему маловаты – большие пальцы слегка вылезали. Аннабель попыталась поймать его взгляд, чтобы понять, знал ли он, что она уходит в старшую группу, и предупредил ли об этом Мию, но Джереми так и не поднял глаз.
Аннабель сделала три глубоких вдоха. Мия просто завидует.
Так же, как Аннабель завидовала, когда преподаватель испанского попросил Мию быть репетитором для одноклассников, потому что у неё идеальное произношение. Или когда Джереми в седьмом классе стал заниматься математикой с девятиклассниками.
Возможно, Мию задело, что Аннабель ничего не сказала ей о переводе в старшую группу. Так же, как Аннабель задело, когда Риган стала болтать о том, что Мия влюбилась в восьмиклассника Алекса Джонса, а Аннабель об этом ничего не знала. Или, может, Мия была разочарована, потому что собиралась тусоваться с Аннабель всё лето? Хотя по её поведению об этом не скажешь, конечно.
Впрочем, Аннабель могла попытаться исправить ситуацию. Ей казалось, что, если она сейчас найдёт правильные слова, всё как-нибудь наладится.
– Э-э-э… Митч не может забрать меня прямо сейчас. Может, я подожду, пока у вас закончится тренировка, а потом попрошу его отвезти нас в кафе?
– По-моему, звучит неплохо, – откликнулся Джереми. Мия пожала плечами.
– Спорим, он ещё купит нам с собой выпечку за полцены, – добавила Аннабель. – И, может, там будет тот официант. Про которого Риган сказала, что он флиртует с тобой, когда вы там были в прошлый раз.
Джереми закатил глаза, но Мия кивнула.
– Ладно, я согласна, – сказала она, и её голос был уже не таким острым. – А теперь, думаю, нам пора попрощаться с Аннабель-Плавательным-Феноменалом и пойти на тренировку в нашу убогую среднюю группу.
– Ты хотела сказать, феноменом? – поправил Джереми.
– Какая разница, – отмахнулась Мия и скользнула рукой в руку Джереми. – Пойдём, Словарный Мальчик.
Джереми покачал головой.
– Звучит как прозвище самого дурацкого супер-героя в истории человечества.
– Цяу! – бросила Мия через плечо, смешно коверкая слово «чао».
Она всегда говорила так, когда в школе им приходилось расходиться по разным классам.
У Аннабель получилось. Всё снова в порядке. Ну, настолько в порядке, насколько было до этого.
– Пока-пока, – откликнулась она.
Аннабель села смотреть, как плавают её друзья. Мышцы наполняла блаженная усталость, ум был почти спокоен. Для них с Мией будет лучше, если Аннабель станет общаться с Кайлой, Элизой и даже Коннором Мэдисоном. Как Мия – со своими многочисленными друзьями. Теперь Аннабель будет не так сильно нуждаться в Мие, которая явно нуждается в ней гораздо меньше. Но они обе смогут находить время для общения.
Теперь всё будет равномерно. А в дружбе дела идут лучше, когда всё равномерно. Аннабель была уверена в этом.
Глава 9
В пятницу они встречались с командой Южного берега[8]. Это была очень сильная сборная. В прошлом году их старшая группа финишировала первой в соревнованиях, проводимых на Острове, и второй в Лиге. Так что она была уже приглашена на соревнования в День труда.
Аннабель приехала пораньше, чтобы поддержать Мию и Джереми во время заплывов среди команд средней школы. Но чем больше она сидела тут, тем больше нервничала.
В прошлом году команда средней школы Острова проиграла ровесникам с Южного берега. Но сейчас они выигрывали. Без неё.
Мия заняла место Аннабель – теперь она плавала баттерфляем в смешанной эстафете. И к концу соревнований собрала немало аплодисментов и объятий. От всех тех, кто обычно восхищался Аннабель.
– Потрясающая работа! – пробасил тренер средней группы и хлопнул Мию по плечу.
Сердце Аннабель сжалось.
Стоп. Комплименты – это же не уравнения на уроке математики, части которого должны оставаться в балансе: если где-то прибавилось, значит, где-то убавится. Их может быть много повсюду.
Как сказал бы Митч, надо заставить себя мыслить позитивно. «Верь, что добьёшься» и всё вот это. Когда Аннабель шла в тот конец бассейна, где уже собиралась старшая группа, она пыталась провернуть в голове трюк с визуализацией.
Вот. Она увидела себя на соревнованиях в День труда. Увидела, как касается бортика в конце своей дистанции, принося победу. И это лучшее время в команде. И даже лучшее время в Лиге.
Ладно. Следующий вдох дался уже легче. Аннабель остановилась, чтобы поздравить Мию и Джереми, и присоединилась к старшей группе.
Элиза помахала ей, а потом продолжила скручивать в пучок свои тонкие вьющиеся волосы и запихивать под шапочку для плавания. У Элизы было так много волос, что голова в шапочке принимала яйцевидную форму. Однажды Аннабель слышала, как Элиза пошутила, что волосы у неё – как второй купальник, который надевают на тренировки, чтобы увеличить нагрузку. И что когда-нибудь она обстрижёт их полностью – и прибавит дополнительные секунды к своим результатам.
– Готова? – спросила Элиза.
Но тут рядом возник Коннор.
– Конечно, готова. Она же Колибри!
Раби стояла здесь же. Её каштановые волосы с рыжеватым отливом были ещё рассыпаны по плечам. Светлые волосы Аннабель выглядели так великолепно, только если она укладывала их маминым феном с круглой щёткой. И она подумала: неужели Раби укладывалась феном ради этих нескольких минут перед началом соревнований? Раби улыбнулась, отчего сделалась ещё симпатичнее, чем обычно.
Правда, потом она сказала:
– Да уж. Очень надеюсь, что Аннабель действительно готова. Я хочу выиграть эту эстафету.
– Думаю, мы можем на неё рассчитывать, – серьёзно произнёс Коннор. – В прошлом году Южный берег опередил нас всего на три очка.
Сердце Аннабель забилось сильнее, чем во время самых больших нагрузок на вчерашней тренировке. Всю разминку в голове звучали слова Коннора. Мы можем на неё рассчитывать.
Аннабель больше не могла удерживать в воображении картинку, как она приносит победу своей команде в День труда. Но, может, до этого просто ещё слишком далеко? Может, стоит представлять какие-то промежуточные шаги? Она попыталась вообразить, как сегодня летит вперёд, рассекая воду бассейна. Но даже у неё в голове пловцы с Южного берега оказывались быстрее, а Раби говорила Коннору: «Я была права, она слишком мала для старшей группы».
После разминки Аннабель вытянула руки над головой, чтобы снять с них напряжение, и обвела взглядом зал. Мия и Джереми сидели с другой стороны бассейна, на втором ряду трибун. А мама с Митчем были прямо напротив неё, в центре. Митч послал Аннабель воздушный поцелуй и показал большой палец. Аннабель поймала его поцелуй где-то в районе живота, чтобы никто другой не заметил.
– Ты в порядке? – спросила Элиза, и Аннабель пришлось кивнуть. – Тогда идём. Время.
От команды Аннабель в соревнованиях участвовала ещё одна эстафетная группа. Плюс две группы с Южного берега. Эти сразу бросались в глаза. Прыгали возле бассейна, задирая друг друга. А главное – они были просто огромными. Даже Элиза казалась ниже любой из них. А самая высокая девица с гигантскими накачанными плечами наверняка стояла в команде Южного берега на баттерфляе.
Благодаря росту у Аннабель было преимущество перед ровесниками. Но к её сегодняшней сопернице это явно не относилось. Такие длинные руки и ноги, такие мускулы. Разве сможет она противостоять этой силе?
Кайла и трое других пловцов на спине уже поднялись на стартовые тумбы.
«Неважно, кто плывёт рядом со мной, – сказала себе Аннабель, продолжая разминать руки. – Надо сосредоточиться на том, что я могу контролировать. На моём собственном заплыве».
Так сказал бы Митч.
Раздался свисток. Кайла и трое остальных прыгнули в воду. Кайла стартовала не очень удачно. И две пловчихи с Южного берега тут же вырвались вперёд. Какая-то часть Аннабель хотела, чтобы Кайла оставалась позади. Тогда, если они проиграют, это будет вина Кайлы. Ужасно так думать! Ведь Кайла её друг!
Вскоре Кайла стала настигать соперниц. Аннабель закричала, чтобы подбодрить её. Когда до конца дистанции оставалось совсем ничего, Кайла обогнала одну из них и финишировала на долю секунды позже первой.
Раби прыгнула в воду и вынырнула глотнуть воздуха чуть раньше девушки с Южного берега. Её движения были быстрыми и чёткими. Обычно брасс – самый медленный вид плавания в эстафете. Но Раби плыла почти так же быстро, как Кайла. Рядом с Аннабель скакала высокая и сильная пловчиха – её соперница в баттерфляе.
– Давай! Давай! – вопила она.
«Вырвись вперёд! – молила Аннабель про себя. – Дай мне хоть какое-то преимущество!»
Но девушка с Южного берега плыла так же быстро, как Раби. Аннабель опять бросила взгляд на свою соперницу. Единственный шанс не отстать – это быстрее запрыгнуть в воду. Она может раньше оттолкнуться от стартовой тумбы и дольше продержаться под водой в первые секунды заплыва.
Иногда у Аннабель получалось обогнать соперника на метр с лишним в момент входа в воду. Если удастся и сейчас, у Элизы появится шанс выиграть эстафету, несмотря на то что Южный берег финиширует раньше Аннабель.
Мы можем на неё рассчитывать.
Аннабель поднялась на стартовую тумбу. Её задача – помочь команде занять первое или второе место в отборочных турах. Тогда их пригласят на соревнования в День труда. Так сказала Коллетт. Но это будет невозможно, если сегодня они не выиграют у Южного берега.
Раби была уже совсем близко. Несколько гребков до конца дистанции. Теперь – два. Теперь – …
Едва Раби вытянула руку, касаясь бортика, Аннабель бросилась в бассейн. Она оставалась под водой так долго, как только могла. И когда её голова поднялась над поверхностью, девочка знала, что впереди никого нет. Адреналин толкал вперёд. Но она владела собой и не тратила лишнюю энергию, слишком сильно высовываясь из воды. Аннабель почувствовала слева приближение соперницы, но, изо всех сил толкнув воду ногами, снова улетела далеко вперёд.
Высокая девица с Южного берега всё-таки догнала её. Но Аннабель не собиралась сдаваться. У Элизы должен остаться шанс выиграть. Она рванула так сильно, как никогда в жизни. Взмах, рывок, взмах, рывок. Аннабель и плечистая девица коснулись бортика одновременно.
На соседней дорожке лучший пловец кролем прыгнул в воду. Элиза тоже.
Аннабель выбралась из бассейна, пытаясь отдышаться. Кайла и Раби стояли за тумбами. Кайла на секунду приобняла Аннабель. Они с Раби едва похлопали, когда Элиза вынырнула, чтобы вдохнуть. Почему они почти не болеют за неё?
Может, так делают только в команде средней школы? Кричат, визжат и машут руками, едва голова товарища показывается над водой и он может слышать тебя? Правда, старшеклассники с Южного берега на другой стороне бассейна просто заходились от воплей.
Элиза плыла наравне с соперницей. Её движения были чёткими, но не такими сильными, как обычно. И на обратном пути она начала отставать.
– Давай, Элиза! – закричала Аннабель.
Элиза способна плыть гораздо быстрее! Может, она потянула мышцу на первых гребках? Вторая девица с Южного берега почти поравнялась с ней. И вся команда взревела. Элизу по-прежнему никто не подбадривал.
Первая пловчиха с Южного берега прикоснулась к бортику. Потом – Элиза и вторая девица. Почти одновременно. Аннабель не могла различить, кто из них пришёл раньше.
Команда Южного берега бросилась в бассейн. Кайла и Раби не двинулись с места. Элиза вылезла из воды и сняла очки, чтобы протереть глаза.
– Мы сделаем их в следующий раз, – сказала Аннабель. – Ты плыла очень быстро.
И тут в громкоговорителе раздался голос судьи:
– Команда Серого острова дисквалифицирована за преждевременный старт в баттерфляе.
Что?.. Баттерфляй?
Это была Аннабель. Ей казалось, она идеально рассчитала время. Большой палец её ноги ещё касался краешка стартовой тумбы, когда Раби дотронулась до стены. Разве нет? Она ни разу в жизни не стартовала раньше времени. Никогда.
Вот почему Элиза не стала выкладываться по полной. Она видела, как судья поднял флажок. Ей всё равно надо было проплыть свою дистанцию, но она уже знала, что её не зачтут.
– Ладно, – проговорила Раби. – Бывает.
Она хлопнула Аннабель по спине, проходя мимо. Но, возможно, она имела в виду: «Бывает, если разрешать малолеткам выступать в команде старших».
– Это не последний наш заплыв, – добавила Кайла и опять приобняла Аннабель, а Элиза потрепала её по плечу.
– Ты правда хорошо плаваешь, – сказала Элиза.
Но это неважно.
«Мы можем на неё рассчитывать», – сказал Коннор.
И так облажаться в первом же заплыве…
* * *
На этих соревнованиях Аннабель проплыла ещё стометровку баттерфляем и закончила кролем на одной из эстафет. Она, конечно, пыталась исправить положение. В баттерфляе лишь на секунду отстала от высокой и очень сильной соперницы. Но, когда окончательные результаты были объявлены, оказалось, что их команда заняла всего лишь пятое место. Так что они не получили ни одного очка. Это было даже хуже, чем прошлым летом. С ней команда выступила слабее. Не сильнее.
Когда соревнования закончились, Аннабель сидела между Кайлой и Элизой. Обычно после плавания она испытывала удовлетворение от того, как гудят натруженные мышцы. Но сейчас просто чувствовала себя измотанной. Опустошённой. Аннабель почти не слушала Коллетт, которая объясняла, что они сделали хорошо, а над чем предстоит поработать. Аннабель и так знала, над чем надо поработать лично ей. Больше не соваться в эстафетную группу, чтобы не получать дисквалификацию.
Когда Коллетт закончила, Кайла сказала:
– Приходи к нам сегодня вечером, если ты свободна. Будем смотреть телик и поедать тако[9]. Джер весь изнылся, как ему надоел Замир. Надо его немножечко подбодрить.
Аннабель не могла представить, как сможет подбодрить кого-нибудь, находясь в таком ужасном состоянии.
– Спасибо. Но у меня, кажется, запланировано что-то вроде семейного ужина, – ответила она и поспешила к маме и Митчу, даже не посмотрев, не ждут ли её Мия с Джереми. – Мы можем уже поехать? – спросила Аннабель маму.
Та вовсю болтала с другими родителями, но возражать не стала. И даже не заставила Аннабель сказать всем взрослым «до свидания», называя каждого мистером или миссис. А мама делала так всегда. Несмотря на то что остальные дети на Острове обращались к родителям друзей по имени.
Когда они ехали домой, Мия прислала Аннабель сообщение, полное сердечек, а Джереми – видео, где жирафы бьют друг друга своими длинными шеями. Аннабель еле-еле смогла написать Мие в ответ «спасибо» и отправить Джереми смеющийся смайл. Потом она отбросила телефон.
Митч попытался обсудить с ней стометровку. По его мнению, она потеряла энергию, слишком сильно заводя руки за спину. Аннабель почти не слушала. Она смотрела, как за окном проплывают огромные серые дома, которые стояли пустыми и тёмными в межсезонье, а теперь вновь наполнились движением и светом. Весь тротуар был заставлен дорогими машинами, а террасы – мангалами. По изумрудным лужайкам носились дети в купальниках. Они выглядели такими счастливыми и беззаботными.
Мама завела свою старую пластинку:
– Ты выложилась по полной. Вот что важно.
Обычно она говорила это про школу. Аннабель издала короткий смешок. Ей совсем не становилось легче, когда мама говорила то же самое про плавание.