– Либо от себя. Знаешь, я бы хотел повесить твой портрет здесь. Искусство. – Он провёл рукой, свободной от фрукта, по щеке Лии. – Что так смотришь? Ненавидишь меня? Понимаю. Давай, вырвись опять в свой противный мир, где никчёмные парни уламывают девушек на секс, а потом девушки не могут женить на себе парней. В мир, где постоянный хаос и боль, и никакой справедливости. В мир, где правит чистый эгоизм и честолюбие.

– Ты сам эгоист, – вырвалось у девушки. – И ты разочарован в жизни.

– А разве ты нет? – рассмеялся он. – Скажи, что ты довольна царящим в мире порядком. Скажи, что ты абсолютно счастлива и удовлетворена. Язык проглотила? Умные не могут быть счастливыми. Это приговор. Умные слишком хорошо понимают несовершенства этого мира. И я увидел в тебе такую же отчаянность. В чём-то цинизм. Критичность. Недовольство.

От того, что Влад поглаживал её по щеке, у неё кружилась голова.

– Посмотри на времяпрепровождение здесь с другой стороны. Я спас тебя от того ужасного мира. Здесь есть ты и я. Всё, что ты захочешь, будет у твоих ног. Просто подумай об этом. Что плохого?

– Ты манипулируешь сейчас, – со злостью проговорила Лия, чувствуя себя слишком слабой. – Переворачиваешь.

– Но разве тебе не по вкусу мой рыцарский поступок? Кто-то из твоих ухажёров мог сделать тебе такой подарок? Кто-то вообще мог хоть немного понять тебя? – Влад словно давил на больное место.

Лия с тоской вспомнила, как ходила на свидания. Говорить с парнями ей удавалось не так уж много и плодотворно. У них всегда были слишком разные интересы. А те, что были поумнее, то и вовсе представлялись ей кончеными занудами.

– Кстати, о вкусе. Раз ты не хочешь, то я попробую. – Он откусил немного драконфрута и смачно прожевал. У девушки скрутило живот от голода. – Да ладно тебе, Лия. Я оценил забастовку.

Он поднёс питайю к её губам, и поскольку она устала держать их плотно сжатыми, да и уже не очень хорошо понимала, что происходит, то Влад осторожно обхватил её подбородок и потянул вниз.

Девушка ощутила сладкий вкус во рту и чуть не застонала от наслаждения. Как же ей хотелось есть. У неё не было сил бороться, поэтому она прожевала, при этом не глядя на вампира. Он поднёс ещё один кусочек и осторожно положил ей в рот, при этом проведя по зубам пальцем, затем по нёбу и языку. У него были сладкие пальцы, и Лия сомкнула губы на них, когда Влад уже собирался вытащить их.

Ни единый мускул не дрогнул на его лице. На этот раз он властно схватил её за подбородок, не спуская взгляда, и вновь просунул палец ей в рот, чувствуя, как её язык мягко ласкал фалангу указательного пальца.

Лия сама не слишком отчётливо понимала, что делала, однако знала, что не позволит зайти слишком далеко. Ей было дико страшно от того, как живот болел теперь не от голода. И на коже мурашек стало чересчур много.

Влад больше размякал и ослабил хватку, которой держал подбородок Лии. Девушка со всей силы сжала зубы: она мстила за весь тот страх, что испытала за последние две недели.

Вампир не издал ни звука, однако по его лицу девушка поняла, что ему было больно. Он выдернул пальцы, и два из них были в крови.

– Какая же ты, Лия… Ты это специально! – расхохотался он, рассматривая раны. – Мстительная. Расчётливая. Дождалась, пока я потеряю бдительность.

Лия сидела с непроницаемым лицом, неподвижно, как статуя, но при всём этом, внутри себя ликовала. Разве мог Влад ожидать такого? Что он подумал? На что надеялся? Что ей приятно?

Эта мысль вспыхнула ярким всполохом, стоило Лие лишь на секунду прикрыть глаза. В параде воспоминаний возникли её предыдущие романтические отношения, вернее сказать, пародии на них. Первый поцелуй, второй, третий – ничто не могло сравниться с остротой ощущений, которые она только что испытала. Кожу жгло после его прикосновений. Как же ей хотелось, чтобы он вновь дотронулся до неё – и за такое желание ей бы провалиться сквозь землю.

Стараясь отвлечься от дикой смеси стыда и наслаждения, Лия оглядела помещение, в то время как Влад осматривал повреждённые пальцы. Лия слишком привыкла к данной комнате: большой дубовый стол, стулья с завышенными спинками и резными ножками; картины малоизвестных ей авторов с изображением рыцарских поединков, кованые подсвечники, несколько скульптур из металла на стенах; крестообразные своды, от которых у Лии перехватывало дыхание, большие кованые люстры. Стол в очередной раз ломился от блюд, словно Влад хотел понять, что же именно нравится Лие. Но что в первые дни она ела как птичка, что потом не хотела показывать, как будто ей здесь нравится. Живот закрутило от голода. На металлической тарелке перед ней лежала нетронутая паста карбонара.

Лия бросила взгляд на вампира: тот облизывал свои пальцы, убирая капли крови. Яркие картины прошлого возникали у Лии в сознании. Она до дрожи в руках помнила, как видела перед собой налитые кровью алые глаза вместо полюбившихся гематитовых. Впрочем, с тех пор странное сравнение больше ей таковым не казалось – гематит и правда кровавик.

Тогда её охватил цепенящий ужас, потому что Влад не являлся собой – он был настоящим монстром, совсем не походящим на того интеллигентного молодого человека в дорогом костюме, с которым она когда-то познакомилась.

Самое ужасное: Лия видела, как он выпивал кровь невинного человека. Охваченная страхом, пыталась сбежать, но вампир был явно быстрее неё. Она ещё долго старалась стереть из памяти то его обличье: почему-то он напомнил ей огромную горгулью с крыши готического собора.

« – Это проклятье, Лия.

Девушку колотила дрожь, она всё ещё не могла поверить в то, что видела. Почему она вообще оказалась здесь? Почему они встретились? Рой вопросов тревожил её воспалённый рассудок.

Лия поняла, что Влад был вампиром, поскольку увлекалась мистическим, но вот как признать, что это было взаправду, что это не плод её воображения? Последнее время она ощущала, как её тянет к Владу, словно магнитом, и в то же время её не покидало гнетущее предчувствие.

– Меня прокляли. Лия, лучше, чтобы ты это знала. Поэтому я позвал тебя.

– Что с ней?! Ты убил её? – Лия кричала, не в силах обрести спокойствие.

– С ней всё в порядке. Лия… Есть люди, которым нравится, что с них пьют кровь. Она одна из них. Я уже давно никого не убивал.

– «Давно»?! – переспросила Лия на повышенном тоне. Её голос то и дело хотел сорваться. – Но ты убивал? Скольких ты убил, Влад?

Разговаривать с ним в облике человека было немного легче, но даже это не помогало. Отойти от шока казалось непосильной задачей.

– Я жил несколько столетий, Лия. Естественно, я убивал. А чего ты ожидала? Ты же сразу поняла, что у меня нет души. А теперь вот сердишься, – уязвленно проговорил вампир.

Девушка ощутила слёзы на щеках и поспешно вытерла их тыльной стороной ладони. Она не знала, как дальше быть.

– Не хочу тебя больше видеть, – прошептала она и убежала прочь, подальше от монстра.

Влад ничего не сказал ей вслед.

Лия до истерики боялась, что он побежит за ней, настигнет, выпьет её кровь, но никакая из самых ужасных фантазий не сбылась».

Девушка начала молча есть пасту, только чтобы немного привести себя в чувства. Её поглощало чувство вины, даже поголодать не удалось толком, но как-то заглушить сладкий привкус питайи во рту надо было. Вампир довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Лия прекратила хоть чему-то противиться. В то время как Лия с опустошенным сердцем вспомнила, как попала сюда.

«– Лия, я выкупил одну редкую картину, и её необходимо реставрировать. Ты ведь специалист. – Влад позвонил, как раз когда Лия закончила работу над заказом, ради которого и приехала в Румынию. – Я щедро заплачу, не беспокойся.

– Не хочу иметь с тобой дела, – чётко выделила она каждое слово. Слышать его голос было больно. Как же ей хотелось вновь заговорить с ним о философии, искусстве – да о чём угодно. Он мог поддержать столько тем, она даже пошутила однажды, что они родственные души. Вот только…

Нет у него души. Он монстр. Его прокляли, и вот уже несколько столетий он такой.

Однако деньги ей нужны были. Младшая сестра хоть и гостила у Джины, подруги Лии, но намекала на дорогой подарок на свой день рождения. Лия любила радовать сестру. А ещё она жаждала увидеть Влада, пусть в последний раз в своей жизни, пусть даже это опасно.

Разум говорил ей навсегда забыть о вампире, а вот душа молила свидеться с ним. Лия разрывало от чувства неопределённости и двойственности решений, и какое она бы ни приняла, то всё равно себя предаст.

Влад встретил её на своём автомобиле и отвёз в лес, что сразу напугало девушку. Никаких домов в округе. Деревушку давно проехали. Тут вообще связь-то ловила?

И когда они начали подъезжать к замку, у Лии дыхание спёрло: это ведь настоящий памятник архитектуры. Образец готического стиля. Громадные окна, узкие и высокие, круглые с четырёхлистниками, стрельчатые окна с ажурным резным переплётом из камня; на входе массивная дверь с архивольтом. Вход охраняли каменные горгульи.

Лия теперь не испытывала лишь негативные эмоции, ведь могла насладиться искусством, дотронуться до него буквально.

– И ты здесь живёшь? – У Лии от восторга заблестели глаза, она ощущала себя маленькой девочкой в большом магазине игрушек.

– Да, Лия.

И каждый раз он произносил её имя с придыханием, Лие было сложно не ощущать лёгкую дрожь на коже.

Она не могла скрыть своё восхищение. Влад вызвался сначала проводить её по длинным коридорам. Девушка завороженно наблюдала, как строг и выдержан дизайн, как изысканно выглядят тёмные оттенки синего, зелёного, чёрного, бордового и коричневого в интерьере. Лия интересовалась мелочами, просила Влада рассказать как можно больше подробностей.

– Да, здесь каменная кладка. Да, я не покупал новую мебель. Да, цветовые решения ещё с тех времён. Лия, ты такая любознательная, – совсем тихо произнёс он последнюю фразу. Лия совсем позабыла о своём страхе. Влад осторожно заправил прядку волос ей за ухо, которая мешала Лие видеть. – Хочу тебе кое-что показать.

Лия не отпрянула, когда он дотронулся до неё, и при этом ощущала волнение, которое теперь вибрацией отдавало по всему телу. Почему она так реагировала на него?

Вампир проводил Лию в последнюю комнату по коридору: это оказалась библиотека. Здесь была всего пара окон, освещение создавалось за счёт настенных канделябров и свечей. Тусклый свет, проникающий сквозь окно, добавлял мистики, причудливые тени скульптур-горгулий играли на каменных стенах. Лия с осторожностью провела по кожаному тёмно-алому креслу пальчиком, ощущая гладкость материала. В помещении пахло стариной и сыростью.

Но главным объектом восхищения было не убранство комнаты, а десятки больших стеллажей с книгами.

– Волшебное место. Я так люблю книги. А тут столько всего. – Лия предельно аккуратно дотронулась до пары потрёпанных корешков.

– Я тоже очень люблю книги. Это у нас семейное. Среди книг я всегда чувствую себя, как дома, где бы я ни находился. – Именно на этих словах Лия увидела другого Влада: не вампира, не проклятого человека. Словно он вновь стал ребёнком, который прибегал в библиотеку, чтобы окунуться в другой мир. Вампир о чём-то задумался и ничего не говорил. Видимо, что-то вспомнил.

Лия продолжила проходить мимо стеллажей, не переставая удивляться объёму хранящихся здесь произведений. Она не могла поверить, что ещё час назад ехала сюда, охваченная ужасом от возможных последствий.

Лия прошла чуть дальше, как вдруг увидела розу под куполом на резном круглом столике. К великому сожалению Лии, роза, похоже, почти погибла: вокруг неё находилось множество лепестков, а на самой розе держались последние два. Девушке вдруг стало почему-то больно, она ведь никак не может помочь. И почему он держал розу в колбе? Она только хотела приподнять стекло, как услышала полный отчаяния голос Влада за спиной.

– Не трогай! Оставь.

Лия, ощущая волну стыда, поспешно отошла. Она внезапно вспомнила, как в детстве смотрела один мультфильм, и теперь старалась восстановить в памяти нужные детали.

– Зачем ты держишь эту розу? Она ведь почти увяла.

– Она уже увяла, Лия. Просто не трогай её, и всё.

– Но ты зачем-то её здесь хранишь. – Девушка сдвинула брови, и неожиданно её поразила невероятная догадка. – Это твоя душа, да? Примерно так было в мультфильме!

Вампира рассмеялся, но сдавленно и коротко.

– Не думала, что мультфильм – практически и есть моя судьба? Только с несчастным финалом?

Мгновением позже упал предпоследний лепесток с розы. Лия не могла пошевелиться, наблюдая за этим.