Тэррлисс

Глава 8

Терри

Наверное, у каждого бывало такое: когда какой-то человек стал для тебя настолько близким, что ты не представлял жизни без него. И внезапно он исчез. Продолжил жить своей жизнью, но к тебе уже не имел никакого отношения. Остались лишь воспоминания, которые ты периодически прокручиваешь в голове. Ты помнишь о нем все. Предпочтения, вкусы, взгляды. Помнишь день, когда он родился, – и каждый раз именно тогда тебя охватывает светлая грусть, ведь ты больше не можешь со всей искренностью поздравить его.

И, несмотря на боль, ты осознаешь, что, скорее всего, он уже никогда не вернется в твою жизнь.

Полночи я не мог уснуть. Крепкий сон в Алегрии, если честно, редкое удовольствие. Здесь вечно кто-то кричит, какие-то разборки или вообще «нашествие» крыс. Последнее – самое ужасное, что только может быть, ведь крысы того и гляди укусят тебя за какой-нибудь оголенный участок тела.

Вот и приходится либо дремать, но быть начеку, либо в принципе отказаться от отдыха.

Повернув голову, я посмотрел, как под теплой курткой сопит Армо. Друг меня удивляет все больше. Глядя на его физиономию, можно сделать вывод, будто он почивает на шикарной двуспальной кровати в особняке, а не на земле, под какой-нибудь очередной вонючей шмоткой. Поворачиваю голову в другую сторону и вижу Ри. Странно, но малышка тоже дрыхнет. Хотя тут все понятно. Девчонка жила в Мирже, сон для нее здесь – это что-то заоблачно прекрасное.

Перед тем как отрубиться, Армо рассказал о людях из Миржи. До этого мне казалось, что я живу в аду, но нет. Тот район в разы хуже. Каждый день нужно бояться за жизнь, ведь трущобы кишат людоедами. Эти бедолаги настолько отчаялись, что начали есть друг друга. Становится плохо от мысли, что это происходит совсем рядом.

Удивляюсь стойкости малышки Ри. Такая крохотная, но настолько сильная и рассудительная.

Риана открыла глаза и поняла, что я наблюдаю за ней.

– Доброе утро! Ты чего не спишь?

Я сел и провел рукой по волосам.

– До сих пор не могу сообразить, как в этом месте вообще можно погружаться в сон.

– Армо ведь сказал, что ты здесь родился! Неужели не привык?

Черт, точно. Я совсем забыл, что моя прошлая жизнь – легенда. Мне бы хотелось открыться Ри, но какой смысл? Армо все равно засмеет меня и скажет ей, что я великий писатель-фантаст. Хотя, с другой стороны, почему я должен врать? Может, ребенок мне поверит!

– Я родился в Рибовски, Риана.

У нее округлились глаза, и мне почему-то сразу стало смешно, но я сдержался и терпеливо ждал ее ответа.

– Риа, не слушай этого оболтуса! – послышался голос Армо, и в мою голову тут же попал мелкий камешек.

– Черт! Ты че творишь?! – схватившись за голову, завопил я.

Друг расхохотался, но вскоре его смех сменился кашлем, который продолжался около минуты. Все это время мы с Ри, нахмурившись, поглядывали на него. Как же мне его жаль, кто бы только знал!

Когда приступ прекратился, Армо поднялся с земли и посмотрел на нас. Его щеки покраснели, а на глазах выступили слезы.

– Че лупите? Раскрыли шары свои! Идите вон лучше завтрак приготовьте мне вкусный!

Я встал и скрестил руки на груди.

– Чего желаете? Может, крольчатину в сливочном соусе? Или шоколадный пудинг «Фаберже»? – высокомерным тоном спросил я, изображая официанта.

Армо хмыкнул и задумался.

– Мне, пожалуйста, крысятину без соуса! «Фаберже» не нужно, вчера отведал десерт в соседнем ресторане, – в тон мне произнес он и указал на помойку, которая находилась в нескольких метрах от нас.

Мы переглянулись и залились смехом. Я всегда буду повторять, что в сложных ситуациях главное – относиться ко всему с юмором. Это и правда помогает окончательно не пасть на дно.

Риана быстро встала и куда-то побрела.

– Ри, ты куда собралась? – окликнул я малышку.

– Дядя Армо попросил поймать крысу! Я пошла ловить, – ответила она и прибавила шагу.

– Осторожней! – выкрикнул Армо и плюхнулся на землю.

Я сел напротив него и вздохнул.

– Она такая замечательная… – тихо заметил я, наблюдая, как Риана бегает за крысами.

– Мне ее очень жаль.

– Почему ты ничего не сказал ей про руку? Помнится, когда мы встретили парня без руки, ты долго ржал и отпускал разные шуточки. – Я усмехнулся, вспомнив подколы друга.

– Это другой случай. Чувак и так над собой ржал постоянно. А у Рианочки иная ситуация. Я вижу, как ей некомфортно. Она сильно комплексует. Ну не совсем же я чмо, чтобы окончательно добивать детскую психику. Она просто божий… – Армо умолк: мы увидели, как Ри поймала крысу и начала дубасить ее камнем, одновременно выкрикивая грязные словечки. – …Одуванчик, – договорил Армо и расхохотался.

Я присоединился к нему, но отвернулся, чтобы не видеть это зрелище.

– Думаю, она здесь не пропадет.

– Ее стойкости можно позавидовать! – согласился Армо.

Я встал, отошел в сторону и посмотрел на небо. Розовый рассвет. Надо же. Такую красоту редко можно увидеть в Алегрии. Здесь почти всегда сплошная серость, а солнечных дней толком и нет. Даже погода напоминает о том, что сегодня день рождения у одного дорогого мне человека.

Риана пришла с пойманной крысой и начала разводить костер. Удивительно, ей не больше восьми лет, но она уже столько знает и умеет. Суровые условия Алегрии закаляют с раннего детства. Армо принялся ей помогать, и спустя десять минут парочка жарила завтрак у огня. А я стоял, любуясь до боли прекрасным небом. Почему до боли? Именно такие рассветы напоминают мне о прошлой жизни и о днях, когда я сидел на крыше особняка, встречая первые лучи солнца.

– Терри, че ты вскочил, как прыщ на заднице? Садись и поешь с нами!

Господи, не устану повторять, как я обожаю Армо!

Я сел у костра и с грустью стал наблюдать, как поджаривается бедная крыса, которую только что жестоко убил божий одуванчик.

– Терри, а ты чего такой печальный? – тихо спросила Ри, придвинувшись ко мне.

– Да так, – отмахнулся я.

– Че сопли распустил?! Эй, быстро выкладывай! Мы твои друзья, всегда поможем побороть тоску и дадим дельный совет, – вмешался Армо.

Я улыбнулся и вздохнул.

– Сегодня день рождения у одной девушки, которая мне дорога.

– Что за хрень, Терри? Из-за всякой дичи расстраиваешься! Не вешай нос, и все будет зашибос!

– Чего? – Я в голос рассмеялся. – Армо, что за фраза? Она звучит так, словно ты специалист по решению жизненных проблем и это твой личный слоган. Я так и вижу визитку, где ты лыбишься своей беззубой улыбкой и сверху написано: «Не вешай нос, и все будет зашибос!». Невероятная поддержка! Мне помогло.

– Чем тебе не нравится? Коротко и по делу. Зачем втюхивать часовые речи, если смысл все равно один?

– Армо, вы ничего не понимаете! Терри, что за девушка? Она из Алегрии? – Ри в упор посмотрела на меня.

– Ее зовут Филисса. – Я изменился в лице, вспомнив о подруге.

– Гибрид-ангедрид, Терри! Опять ты со своей книжкой. Нет, я, конечно, понимаю, что интересно послушать, да. Но придумать, что у Филиссы день рождения и грустить… Дурка по тебе плачет, друг.

Я всегда с юмором относился к шуткам Армо и давно свыкся, что он мне не верит. Но, черт, вот сейчас и правда обидно! Мне действительно плохо, что наши взаимоотношения закончились на столь ужасной ноте. Обидно, что я так с ней поступил. Эта девушка давным-давно засела в моей душе, ведь, кроме нее, таких просто нет на белом свете. Она для меня как сестра, я люблю ее всем сердцем до сих пор. Ничего не знаю о ее жизни сейчас, но искренне верю, что Филисса в порядке и восемнадцатилетие она, как всегда, встретит в кругу счастливой семьи.

– Что за книга? Какая Филисса? Я ничего не понимаю. – Ри насупилась и внимательно посмотрела на меня, пытаясь дождаться объяснений.

– Судьба Терри – быть великим писателем. Он поведал историю якобы своей жизни, но на самом деле сочинил ее и до сих пор продолжает че-то придумывать. Ну конечно, здесь такая деградация, что от скуки можно не только писателем стать. Но, черт, одно дело, когда ты признаешь, что все выдумал, а другое – когда начинаешь жить историей и воображать, будто бы это с тобой правда происходило! Терри, она интересная, но ты не заигрывайся. Помни о реальности и о том, где ты находишься сейчас.

Я уставился на Армо, и внезапно мне искренне захотелось дать ему по морде. Его замечания уже начинают надоедать.

– Ого! Я люблю книги! Хотя читать не умею, но мне изредка читала мама, когда я была совсем маленькая. О чем история? Кто такая Филисса?

– Ой, Ри, он мне все вещает, но никак не может рассказать до конца, а если будет рассказывать сначала, то я уже состарюсь. Давай продолжай, парень, на чем ты там остановился, а Ри потихоньку вникнет в тему.

Каждый раз зарекаюсь трепаться, но мне все равно хочется поделиться. Когда я рассказываю свою историю Армо, в голове проносятся воспоминания, и я на несколько минут могу почувствовать себя поистине счастливым. Однако именно сейчас желание делиться напрочь пропало.

– Давайте попозже? Я хотел у Ри спросить кое-что… а то мы ничего о тебе не знаем. Ты точно решила, что к родителям не вернешься? Что происходило в вашей семье?

Малышка вздохнула и опустила голову. Я видел, что ей тяжело даже думать об этом, но также не сомневался, что уже сегодня уйду из Алегрии и попытаюсь добраться до Рибовски. Я верю, что смогу пробиться в люди. И поэтому мне нужно понять, что дальше делать с этой девочкой.

– Я не хочу больше возвращаться к ним. Лучше быть одной, чем каждый день терпеть…

– Что именно?

Она отвела взгляд в сторону и несколько секунд молчала.

– Маме было пятнадцать, когда я родилась. Она молодая, ей, конечно, не до меня. В общем, я случайный ребенок. Меня никто не ждал, и родилась я без руки… – Ри всхлипнула, и по щекам ее потекли слезы. – Мама с папой всегда кричали на меня и избивали. Несколько раз выгоняли из дома. Вот тогда я и научилась добывать себе еду. Я слишком маленькая, но не глупая и все понимаю! Зачем мне быть с родителями, если я им не нужна? Я ушла от них недели две назад, но меня даже никто не искал! Им без меня лучше. Я слышала, как меня называли обузой. Не знаю, что буду делать дальше, но уж лучше так, чем терпеть вечные издевательства. Мне очень тяжело из-за того, что я отличаюсь от других. Ни разу не встречала людей без рук или ног. Надо мной всегда смеются и называют уродом – и мне очень плохо… Я не возьму в толк, за что это досталось именно мне. Вокруг нормальные люди, а я такая…

Я сидел с каменным лицом и смотрел в землю, пытаясь сдержать эмоции. Армо резко встал и решительно направился в неизвестном направлении.

– Куда он? – растерялась Ри.

– Солнышко, подожди. Я узнаю, куда он рванул.

Я встал и побежал за Армо, который стремительно куда-то шагал.

– Армо! Эй, стой!

Догнав друга, я схватил его за плечо и повернул к себе. Я аж оторопел, когда увидел, что по щекам Армо текут слезы.

– Ты… чего? – сглотнув, произнес я и заморгал. Он отвернулся и начал вытирать глаза.

– Да что случилось?

– Она напоминает мне дочь, – наконец выпалил Армо.

Ну и ну! За все это время он ни слова не говорил о детях. Меня всегда очень интересовал этот вопрос.

– Дочь? А где она?

– Умерла восемь лет назад, – дрожащим голосом ответил он. – Ее убили. Кристине было десять. – Армо рухнул на колени и закрыл лицо руками.

Сердце мгновенно сжалось. Теперь ясно, почему он постоянно уходил от ответов, когда я спрашивал его о семье и детях, для него это больная тема…

Я сел напротив него и положил руку на плечо.

– Армо, мне жаль…

– Девин. Меня зовут Девин Армос, – признался он, посмотрев мне в глаза.

– Приятно познакомиться, – с улыбкой ответил я.

Друг улыбнулся мне в ответ.

– Ты после той трагедии запил и проиграл все состояние?

Он скривился и кивнул.

– Не думал, что покачусь по наклонной. Хотя больше смысла жизни я и не видел.

– А убийца? Он безнаказанным остался?

– Ему дали пожизненный срок. Он убил не только Кристину. Был маньяком, и его жертвами стали несколько детей. Он выловил ее после школы и… – Друг наморщил лоб, слезы снова хлынули из глаз. – Издевался, а потом убил. Поиски длились около двух недель. Он закопал ее в канаве. Когда ублюдка арестовали, он рассказал о жертвах и о том, где тела. – Армо опять вытер слезы. – Риана напомнила мне Кристину. У дочки были такие же рыжие и кучерявые волосы. Как у ее мамы.

– А где ее мама? – осторожно спросил я.

– Погибла еще до смерти Кристины. Попала под машину. Я через несколько лет по глупости женился снова, но, когда дочку убили, а я начал спиваться, вторая жена меня бросила.

Так горько на душе у меня давно не было. Армо всегда поддерживал меня, веселил, не давал утонуть, а оказывается, его судьба еще трагичнее, чем я думал. С первого дня моего пребывания здесь у меня был он, а был ли кто-нибудь у Армо, когда он попал в этот ад? Как он смог справиться со своим горем?

Я буду до конца жизни восхищаться тем, насколько он силен духом.

– Я был один. Когда встретил тебя, на самом деле очень обрадовался, ибо увидел родственную душу. И пусть ты младше на двадцать четыре года, возраст ничего не решает. А сейчас еще и Ри появилась. Жизнь стала как-то легче с вами. Осталось только не сдохнуть от кашля.

Позади нас раздался шорох, мы повернулись и увидели, что к нам маленькими шажочками приближается Ри.

– Простите, почему вы плачете? Я вас обидела или расстроила? Извините, пожалуйста… ладно?

Армо сморгнул слезы, встал, подошел к малышке и обнял.

– Вы достойны счастья, ребята, – произнес я, встав с земли. – Когда-нибудь мы будем жить вместе в дорогущем особняке в Рибовски. Поверьте, я все сделаю для вас.

– Ты из Алегрии выберись сначала, оболтус! – выпалил Армо, покосившись на меня. – А то особняки ему уже подавай. Я-то в тебя верю, но как-то странно слышать такие слова от парня, который стоит в гребаной помойке с тухлятиной на башке.

Я провел рукой по волосам и стряхнул мусор.

– Фу! Что за мерзость!

– Вот и я о том же! – Армо громко рассмеялся. – Хоть в речке помойся, если выберешься, а то воняешь, как протухшая камбала.

А вот и шуточки снова подъехали. Армо… он у нас такой.

Я усмехнулся, шагнул к другу и крепко обнял.

– Эй! Хочешь, чтобы и я вонял?! – Армо начал меня отталкивать.

– Не порти момент, придурок! Ты тоже воняешь, будто тебя дерьмом облили. Я с ним прощаюсь, а он!

– В смысле? Ты что, гад, решил нас кинуть?! Минуту назад особняки обещал, а теперь прощаешься. Сосем оборзел?!

Я прыснул со смеху и посмотрел другу в глаза.

– Нет гарантии, что я дойду до Рибовски. Я в курсе, что некоторых жителей Алегрии там расстреливают.

– Ты обязан вернуться, слышишь?! – Ри подбежала ко мне и вцепилась в ногу. – Я тебя никуда не отпущу, если ты не пообещаешь, что вернешься! Пусть без особняков, но ты должен выжить. Что мы будем без тебя делать?!

Армо тяжело вздохнул и положил руку мне на плечо.

– А теперь без шуток. Ты все сможешь, приятель! Ты наша последняя надежда на спасение. Я бы и сам попытался, но болезнь не даст мне дойти до Рибовски. Слишком тяжело. А ты попытайся, если не ради меня, то ради ребенка… Я сдохну, а она останется одна. Понимаешь? Ты должен вытащить ее отсюда.

Несколько секунд я молча смотрел в сторону, а потом перевел взгляд на друзей.

– Я обещаю, что вытащу вас обоих. Я проникну туда и найду выход. Ясно? Что бы ни случилось, не сомневайтесь, я вернусь. Вы – моя семья, а ради семьи я готов на все.

Армо одобрительно ухмыльнулся и кивнул. По выражению его лица я понял: он верит в меня и знает, что я вернусь. Мы еще раз крепко обнялись напоследок. Через несколько секунд я отстранился.

– Наверное, пора…

– Стой!

Армо подбежал к нашему лежбищу, взял теплую куртку и свою кофту.

– Держи, сейчас холодно, а дорога долгая. – Он протянул мне вещи.

– А вы?

– Мы найдем еще. Бери! Отказы не принимаются.

Я пожал плечами и начал одеваться. Ри достала что-то из кармана и протянула мне. Это был маленький камешек в виде сердечка.

– Я случайно нашла его в Мирже… очень давно. Я верю, что он приносит счастье и удачу. Он тебе понадобится!

Мне стало страшно. А если я их больше не увижу? Что тогда? Мы опять обнялись и посмотрели друг на друга.

– Ну, с Богом, Терри! Мы будем ждать тебя.

– Только скорее возвращайся. Будь осторожен, – добавила Риана.

– Спасибо, дорогие. До встречи. Я вас люблю.

Я развернулся и направился в сторону леса, который, по заявлению бродяги Эдварда, ведет к выходу из Алегрии. Я шел, и внутри все сжималось. Страх, воспоминания, осознание, что я могу не вернуться…

Все смешалось.

Добравшись до опушки, я обернулся и увидел вдалеке Армо и Ри. Они до сих пор махали мне на прощание. Возможно, это последний раз, когда я смотрю на них. Возможно, я больше не услышу до жути родные шутки Армо и никогда в жизни не поговорю с малышкой Ри. Как бы я ни надеялся на лучшее, чертики в голове кричали о том, что я никогда не увижу этих людей и никогда моя нога не ступит на землю Алегрии. Кинув тоскливый взгляд на друзей, я развернулся и побежал в неизвестность.

Глава 9

Окунемся в прошлое

– Лисенок, с днем рождения! – раздались возгласы членов семьи Бенуа.

Филисса открыла глаза и увидела дедушку, папу и маму с подарками. Девочка широко улыбнулась и прикрыла рот рукой. Вся комната была наполнена шарами и цветами. Сегодня Лис исполнилось десять. Первый в жизни серьезный юбилей.

– Итак, я желаю тебе, чтобы ты всегда оставалась такой же красивой и продолжала радовать нас своих успехами! И просто будь счастлива всю жизнь, солнышко! Мы сделаем для тебя что угодно! – торжественно произнес дедушка и подошел к Филиссе с большой подарочной коробкой.

– Дедулечка, спасибо! – Лисса вскочила с кровати, и кинувшись ему на шею, крепко обняла.

Дед поцеловал ее в щеку и вручил подарок.

– Лисенок, а я желаю, чтобы ты стала поистине успешным и значимым в мире человеком! Тебе уже целых десять лет, время идет, и я надеюсь, что ты вырастешь достойной наследницей моего бизнеса! Мы тебя очень любим и всегда готовы повторять, что ты самый лучший ребенок на свете! – Папа шагнул к ней и крепко обнял. – Мой подарок прибудет чуть позже!

– Папа, спасибо! Огромное спасибо! – Лисса вытерла слезы радости и перевела взгляд на маму, которая стояла с коробочкой средних размеров.

Мама широко улыбнулась и приблизилась к дочери.

– А я просто хочу сказать… помни о том, что ты не одинока и всегда можешь на нас положиться. Оставайся собой – это главное. Я безумно горда за тебя и очень рада, что у меня растет умная и красивая доченька! – Она расчувствовалась и всхлипнула.

Филисса несколько секунд смотрела в ее глаза, а потом крепко прижалась к матери.

– Я люблю тебя, мамочка!

Филисса

– Бенуа! – раздался оглушительный возглас.

От испуга я подскочила на стуле. Рядом с партой стоял мистер Трейч – учитель физики. Вот черт, неужто я уснула?!

– Филисса Бенуа, даю вам десять секунд: убедите меня в том, что сон на моем уроке приемлем. Время пошло.

Старый козел! Какое вообще ему до меня дело? Отец платит кучу денег за лицей, по факту я могу притащить сюда хоть кровать.

Учитель в упор смотрел на меня своими маленькими крысиными глазами. Ну а одноклассники таращились на нас.

– Мистер Трейч! – Я выгнула бровь и встала. – У вас настолько шикарный баритон, что, когда я услышала его, мой разум автоматически отключился. Захотелось спать и поддаться самым сокровенным фантазиям.

В классе захихикали. Я выпятила подбородок и продолжала смотреть на учителя. Он отвел глаза в сторону и поперхнулся. Потом развернулся, чтобы вернуться к своему рабочему месту, но в какой-то момент остановился и шагнул ко мне.

– Бенуа, к директору! Быстро!

Я вздохнула и пожала плечами.

– Как жаль! Ладно, может, хоть директор окажется более доброжелательным. Всего доброго! – Я взяла сумку, лежащую на парте, и направилась к выходу, но мою руку перехватил какой-то парень.

– Красотка, – тихо произнес он, после чего положил мне в ладонь листочек. – Буду ждать.

Я скептически на него посмотрела и вышла из кабинета. Развернув клочок бумаги, обнаружила номер телефона. Ну конечно, вот и подкаты начались. Что ж, мне это льстит, ведь парень был довольно привлекательным. Но увы…

Выкинув листок в мусорку, я побрела к кабинету директора, ведь этот ушлепок по-любому настучит, если я не схожу туда. Открыв дверь, увидела, что за столом сидит мужчина лет пятидесяти. Он воззрился на меня и прищурился.

– Здравствуйте! – Я вошла в кабинет и села напротив директора.

– Добрый день, Филисса. Мистер Трейч мне уже позвонил.

Из моих уст вырвался резкий смешок.

– И когда только успел.

Директор строго на меня посмотрел, и в этот момент я поняла, что в его кабинете надо вести себя поприличней.

– Филисса, то, что вы платите деньги, не дает вам права на столь неподобающее поведение. Здесь все платят. Каждый ученик лицея «Гринберг» знает о том, какие правила нужно соблюдать. Вы новенькая, я понимаю, но все же… Вы приехали из Франции, и, насколько я знаю, там достаточно строгие школьные нормы. Филисса, вы ведь хотите получить красный аттестат? В чем проблема? Программа у нас сложная, но нет ничего невозможного! Не разочаровывайте меня, пожалуйста.

– Я вас поняла, – коротко ответила я, не желая продолжать разговор.

Он несколько секунд молча смотрел на меня и наконец улыбнулся.

– Поздравляю с днем рождения! Желаю огромных жизненных успехов. Уверен, что вы добьетесь высот! – неожиданно выпалил он.

Господи, неужели хоть кто-то об этом помнит? Но откуда он узнал? За целый день меня не поздравил ни один человек, а тут директор. Вот так поворот.

– Спасибо вам большое, – пробормотала я.

– Можете идти.

Я кивнула, встала и поспешно покинула кабинет, после чего рванула к выходу. На улице меня ждала машина.

Лицей, уроки и даже гребаный учитель физики хоть на какое-то время отвлекли меня от водоворота мыслей. Я часто встречала людей, которые всем сердцем не любили собственный день рождения. Я же всегда с ошарашенным видом их слушала и не понимала, как же можно не любить день, который целиком и полностью посвящен одному тебе.

С детства семья устраивала грандиозные праздники, и я была самой счастливой на свете. Еще несколько лет назад цифра восемнадцать казалась мне недосягаемой. Будто это некий порог, после которого жизнь станет совсем другой. Почему-то время пролетело с такой скоростью, что я даже не успела заметить, как вожделенная цифра настигла меня.

Я села в автомобиль и посмотрела на водителя. Он был порядком старше Никиты. Слава богу, скоро я смогу водить сама. Машина тронулась с места, и я уставилась в оконное стекло, по которому стекали капли дождя. Не хочу домой… Что меня ждет? Утром мать прошествовала мимо меня и вроде бы даже не вспомнила о том, что у дочери сегодня именины. Папа не позвонил… неужели настолько занят, что все забыл напрочь?

А в мире есть хоть один человек, который помнит о том, что у меня сегодня праздник?!

Машина встала в пробку: мы еле-еле двигались по проспекту. В голове крутились воспоминания. Как же я не люблю Рибовски. Ужасно не люблю…

Здесь чуть ли не каждое место напоминает о детстве. О близнецах. Кто бы только знал, насколько мне тяжело возвращаться в прошлое. Этот проспект стал для меня адом. Именно тут впервые надломилась моя детская душа. Закрываю глаза, и в сознании пролетают картинки. Они останутся со мной навсегда.

Окунемся в прошлое

С момента первого поцелуя Филиссы прошло несколько месяцев. Наступил январь, и в Рибовски выросли снежные горы. Тогда, в аэропорту, девочка была на седьмом небе от счастья, ведь поцелуй означал, что ее чувства взаимны. Во всяком случае, она так думала.

И только один человек на свете знал правду, ведь именно он всех и запутал. Да он и сам был несчастен, ведь не знал тогда, как ему быть.

Терри восстанавливался и передвигался в инвалидной коляске. Лицей посещать он не мог, а отставать от программы было нельзя, поэтому учился дома. Отец запретил ему заходить в социальные сети, не разрешал пользоваться компьютером. Именно поэтому бедняга так и не смог пообщаться с Лиссой. Девочка, конечно же, пыталась ему звонить первое время, но ничего толком не выходило. Эдвард занес ее номер в черный список в телефоне Терри. Он до сих пор не осмелился ничего рассказать брату.

Эд не понимал, что будет дальше, и не хотел пока думать о будущем.

Жизнь шла размеренно и спокойно, пока однажды январским вечером Эд не получил сообщение от Лиссы.

Эдвард уставился на экран телефона. У мальчика тряслись руки.

«Привет, Эд! С Рождеством :)

Я впервые приехала в Рибовски на праздники к дедушке. Объясни, куда пропал Терри? Я хотела бы с ним встретиться, если он, конечно, может. Скажи брату, что завтра я буду ждать его в парке на проспекте. В 17:00. Передай, пожалуйста. Буду очень благодарна!»

Эдвард сидел с каменным лицом и несколько раз подряд перечитывал сообщение.

– Ты чего завис? – усмехнулся Терри, посмотрев на брата.

– А? Нет, ничего. Просто задумался. – Он отмахнулся и спрятал телефон в карман.

Конечно же, он не собирался ничего говорить Терри. Для него было выгодней сходить в парк и попытаться все рассказать Лиссе.

На следующий день в назначенное время Филисса уже наворачивала круги по парку. Она была в теплой черной куртке и шапке, из-под которой вываливалась копна светлых волос.

– Лисса, – окликнул ее кто-то.

Девочка обернулась и увидела перед собой Эдварда. Она сразу же узнала его по глазам.

– Эдвард? А где Терри? – растерялась она.

– Он не придет.

– То есть как? Что случилось? Почему он меня избегает?

Ледяной ветер пронизывал ребят насквозь. Кожа на лице немела от мороза. Лисса прикрыла рот шарфом и продолжила смотреть на мальчика.

– Мне нужно кое-что сказать тебе про аэропорт.

Филисса приподняла бровь.

– Что?

Эдвард несколько секунд смотрел в ее глаза, а потом на одном дыхании выпалил:

– Ты целовалась не с Терри.

Лисса изменилась в лице. Она убрала шарф ото рта и шагнула к Эду.

– Что ты сказал?

– Что слышала, – ответил мальчик, продолжая смотреть на нее.

Глаза Филиссы наполнились слезами. Они покатились по щекам, мгновенно превращаясь в крошечные льдинки. А потом она замахнулась и дала Эдварду пощечину.

– Как ты мог?! – истерически прокричала она. – Забудь о моем существовании навсегда! Слышишь?! – Она развернулась и понеслась прочь.

Эдвард догнал ее и, схватив за руку, притянул к себе.

– Да послушай ты!

Лисса оттолкнула его и снова побежала.

– Умоляю! – Эдвард торопился за ней, пытаясь схватить ее за руку. – Чем он лучше?! – во весь голос выкрикнул он.

Филисса остановилась и с ненавистью посмотрела в его глаза.

– Хотя бы тем, что он бы никогда в жизни так не поступил! Тебе всего тринадцать, а ты уже умудряешься мерзко себя вести! Я представляю, каким гадом ты будешь, когда повзрослеешь! Прочь с дороги!

– Я сделал так, но лишь потому, что, в отличие от него, ты мне правда нравишься. Терри относится к тебе просто как к подруге. Ему не важны твои чувства, как ты не поймешь! Ты никогда не нравилась ему!

– Ты врешь! – По щекам Лиссы покатились слезы. – Лгун! Замолчи и уйди! Не нужно меня трогать, не надо говорить пустых слов! – Она оттолкнула его и что есть мочи побежала к дому дедушки.

– Я докажу тебе! Докажу, как ты мне дорога!

Филисса старалась бежать быстрее, но у нее плохо получалось: сильнейший ледяной ветер толкал назад ее худенькое тельце. Холод сковывал. В ушах звенели крики Эдварда, а ей хотелось просто разбиться в лепешку, лишь бы ничего не слышать.

* * *

– Филисса? Просыпайтесь! Мы приехали! – послышался громкий голос охранника.

Я резко открыла глаза, очнувшись от воспоминаний. Посмотрела в окно на особняк дедушки. Надо же, я даже не заметила, как мы приехали. Вышла из машины, и мой взгляд уткнулся в белый «Мерседес-Бенц Джи», перевязанный розовой лентой с огромным бантом.

Я приоткрыла рот и увидела, как из дома вышел папа в элегантном черном костюме. Господи! Я не верю!

Завопив на всю улицу, я побежала к отцу и кинулась в объятья самого дорогого человека в моей жизни. Не видела его только месяц, но ощущение, будто минула целая вечность.

– Папочка! – Я прижалась к нему, и отец обхватил меня обеими руками, заключив в крепкие объятия.

Когда мы отстранились друг от друга, он посмотрел на меня.

– Ну, Лисенок, совершеннолетие подкралось незаметно! Это мой маленький подарок. Остальное будет потом. – Отец широко улыбнулся и кивнул в сторону «Мерседеса».

– Маленький?! Ты серьезно?! – Я рванула к машине и начала прыгать вокруг нее, словно совершала магический ритуал.

Папа громко засмеялся и подошел ко мне.

– Лисса, ты сейчас нечисть какую-нибудь вызовешь, прекрати дергаться и садись в салон!

Я послушалась и, оказавшись в машине, была еще больше шокирована. Просто восторг! Минут десять я рассматривала каждую деталь, после чего вылезла из «Мерседеса» и снова нырнула в объятья папы. Этот человек просто лучший, по-другому и не скажешь.

Мы некоторое время разговаривали обо всем на свете, а потом двинулись к дому. Через пару минут мы уже были в моей комнате. Не знаю, где находилась мама, но в особняке царила тишина. Около часа мы с папой сидели и просто болтали обо всем на свете. Как же мне его не хватало, кто бы только знал!

– Ты мне лучше скажи, когда ты сюда переедешь? Если честно, мне уже немного страшно находиться вместе с мамой.

Отец сразу же замялся после моего вопроса, и мне стало не по себе. Я знала это выражение лица. Сейчас начнется…

– Лисенок… – начал папа и, резко замолчав, встал с кровати. – Я как раз хотел с тобой поговорить…

Я внимательно за ним наблюдала. Сердце учащенно забилось.

– Я не буду больше жить с вами и останусь во Франции. Недавно я оформил развод с мамой, и у меня уже давно появилась женщина…

У меня отвисла челюсть. Я смотрела на папу и пыталась переварить услышанное.

– Чего? Пап, ты шутишь?

– Лисса, умоляю, прими новость адекватно, ты ведь уже взрослая. Ты должна пони…

– Замолчи! – выкрикнула я. – Хорошее образование в Рибовски, значит! Замечательный лицей! Лисса, тебе тут будет лучше. И мамашу загреби с собой. Я к вам приеду потом, доченька! – Я принялась кружить вокруг отца и театрально повторять фразы, которые он говорил ранее. – Какое образование?! Ты меня сбагрить сюда решил, чтобы я не мешала тебе с новой телкой! Да пошли вы все!

– Филисса! Что за тон?! – возмутился отец.

– Что за тон? Я тебе сейчас скажу! Это тон человека, который ждал родного отца! Тон человека, который верил, что ты приедешь и будешь помогать вылечить маму! Я думала, что хоть кому-то нужна в этом мире, а оказывается… – Я истерически расхохоталась и откинула волосы. – А папаша променял меня на бабу. Супер!

– Лисса, успокойся!

– Забирай поганую машину вместе с чокнутой мамашей и сваливайте из моего дома!

Я развернулась и вылетела из комнаты, пытаясь сдержать эмоции. Душу разрывало на части. В коридоре наткнулась на мать, которая выходила из спальни, держа в руке коробку.