Кровавая алхимия: тайна Золотого города

Глава 3.3

Лиза: дом на территории охотников

– Не стоит так убиваться – ты так никогда не убьешься! – прошипел с порога до мурашек знакомый голос. Его обладатель не только снился мне в весьма откровенных снах, но и наяву два раза в неделю веселил трехчасовыми лекциями по биохимии.

В дверях моей тюрьмы нарисовался Русланчик. Как всегда, в черной футболке и идеальном темно-сером костюме поверх, с небрежно взъерошенными волосами, которые придавали ему хулиганской привлекательности. Он вытянул губы в своей излюбленной манере, когда внимательно оглядывал аудиторию после заумных объяснений. Будто искал изъян и немного злился. Но оттого выглядел невероятно сексапильно.

– Так я все еще сплю? – догадалась, продолжая держать пред собой табурет с изящными ножками. – Вот и чудненько.

Я плотоядно облизнулась и медленно направилась к бывшему преподавателю.

Вот это у меня фантазия! Мы заперты в доме без дверей! Почти как на необитаемом острове. Так что мужчина просто обязан воспользоваться моей юностью и наивностью.

Наверное, развратные мыслишки отразились у меня на лице. Русланчик нервно дернулся, прищурился и ловко поддел табурет, который тут же выскользнул у меня из рук. А преподаватель вальяжно оседлал раздобытую мебель и указал мне на кровать.

А я что? Мне-то того и надо!

Понятливо кивнула, заговорщически хихикнула и запрыгнула на атласное покрывало с нарисованными будто акварельными розами. Только теперь заметила, что меня переодели в трикотажные узкие штаны и удобную тунику с крупными воланами, больше похожую на платье. Ворот удачно стягивался шнуром, который свисал на грудь заманчивым бантом. Я игриво потянула за кончики и обнажила одно плечо.

– Достаточно, я понял, – чересчур громко для томного момента рявкнул Руслан… Игоревич. – Тебе тут скучно и совсем нечем заняться. Но меня подобные выкрутасы не интересуют.

– Совсем? – обалдела я. Разве так бывает? Ах да, Элис! Интересует его почему-то только моя бывшая подруга. – Ее здесь нет.

– Кого? – удивился Русланчик.

Притворяется, паршивец!

– Ненавижу вас обоих! – заявила, сложив руки на груди, и обиженно надула губки. Разве могут оставить мужчину равнодушным надутые губки?!

Но Русланчик лишь демонстративно повторил мой жест и тряхнул челкой.

– А теперь, давай проясним, для чего ты здесь, – вкрадчиво произнес он и в опровержение всех им же сказанных слов обольстительно улыбнулся.

Ну что за издевательство? У меня защемило в груди. Хотя сердце, казалось, билось совсем иначе: более плавно, редко. Словно сначала оно прислушивалось к ритмам окружающего мира, считывало партитуру, а затем выдыхало гармоничную кровавую песню. Я недовольно ойкнула и губы-то закатала. То есть, закусила. Сразу обе.

Уж не знаю, что насчет моих междометий подумал Русланчик, потому что пояснил:

– Да не для этого ты здесь! – Ага, так понятнее. – Покуда ты по своей воле явилась к восточной группе вампиров, – издалека начал он подбираться к сути, – и была обращена во время поединка, кстати, без моего на то разрешения. Теперь ты обязана изучить законы и послужить нашему обществу.

– Служить законником из дома без дверей? – глуповато переспросила я.

– Дверей в доме предостаточно, – отрезал Русланчик. – Но выходить тебе пока нельзя для твоей же безопасности. И для соблюдения наших договоров с охотниками, конечно же. А ерничать можешь сколько угодно. Но я не позволю необученному молодняку мотаться по городу с неконтролируемой жаждой и кусать всех подряд.

– Ага, – кивнула, наконец-то соображая, что к чему. – И надолго?

– Посмотрим, – пространно отмахнулся Русланчик. – Я буду оставлять тебе еду. А ты отмечай в той тетради свои ощущения, – он махнул в сторону прикроватной тумбы, где действительно поджидали неприметный блокнот в твердой обложке и простой карандаш. – Вкусно или не очень? Тошнота, рвота, еще какие-то позывы тела? Как быстро снова наступает жажда?

– И такое бывает? – напряглась я.

– Пей сразу, – продолжал он, проигнорировав вопрос. – Вампиры не могут питаться слитой кровью. Но мои аспиранты работают над этим.

– Так вот оно что! Я здесь в качестве подопытной крысы!

– Ты очень вовремя переродилась, Рыжова, – подметил Руслан… Игоревич. – А мы очень привыкли питаться человеческой кровью. Но в наших же силах воспитать новое поколение вампиров, не зависящих от жажды и желания каждый месяц пить досуха случайных прохожих. Или заранее выбранных жертв? – Он хищно осклабился и подмигнул. – Ведь за такое любой охотник вправе лишить нашего брата головы. Вот только кто дал им такое право?

Вопрос был риторическим, но Русланчик почему-то пристально смотрел мне в глаза, будто ждал правильного ответа, совсем как на лекции. А я молча хлопала ресницами, потому что мудреные формулы не вязались в единую реакцию, а коэффициенты вообще не уравнивались.

– Правильно, Рыжова, – он покивал головой, словно сумасшедший дедок, разговаривающий сам с собой. – Еще на заре вампиризма некоторые алхимики решили, что они лучше других. Что бессмертие, достигнутое таким образом, противоречит их новым верованиям. И тогда они принялись охотиться на нас. А потом посчитали, что могут диктовать свои условия. Знаешь, в современном мире, так или иначе необходим контроль. Что бы я ни думал насчет действий охотников, но оставлять вампиров совсем без границ и правил – плохо. Поэтому нужны такие питательные смеси, при которых будут достигнуты сразу все цели. – И он принялся загибать пальцы. – Утоление жажды. Отсутствие побочных эффектов. Контроль группы. Как главе города, мне важно контролировать массу. Понимаешь?

Понимала ли я? Часть его бредовых мыслей я, конечно, сразу откинула за абсолютной бессвязностью. На лекциях он себе такого не позволял. А вот из остального я кое-что вынесла: Руслан Игоревич отлетел кукушечкой.

– Чирик-чирик, – выдала я в тон, позабыв, что он снова ждал ответа на бессмысленный вопрос.

Тут-то он рассвирепел окончательно. Наконец-то бросился ко мне на кровать и вдавил в матрас за плечи.

– Отнюдь, вампиры не бессмертны, – прошипел он мне в лицо. – Так что не беси меня, Рыжова. Будь умничкой.

– Как скажешь, дорогой, – прокурлыкала я и, стремительно приподняв голову, игриво прикусила его нижнюю губу.

– Дура! – взревел он, и в неистовой панике стер густую капельку крови с места укуса.

В темной глубине его глаз загорелся огонь, будто отражение злосчастной алой точки. Тогда я по-настоящему испугалась и инстинктивно отпрянула, соскользнув с кровати, пока он разглядывал перепачканный палец. А в облике любимого преподавателя не осталось ничего человеческого. Черты лица заострились и походили на точеный мрамор. Волосы торчали демоническими шипами. И я, спотыкаясь о собственные ноги, помчалась в коридор.

Уже за дверью остановилась на секунду. Вдруг страх только почудился? Мне же всегда нравились отрицательные персонажи в книгах. Я обожала всяких чудовищ и кровожадных монстров! Мне бы восхититься его ужасающей красотой! Его сексапильным гневом!

Но стоило его свирепой физиономии показаться в дверном проеме, как стало понятно – не почудился! Страх пронзил тело тысячами ледяных иголок. Я с трудом сдержала крик и, отталкиваясь руками от стен, в считанные мгновения добралась до лестницы. Воздух непривычно обжигал легкие, ведь сердце все так же медленно качало кровь, а дышала я часто-часто, как перепуганная лань. Слетела вниз, перепрыгивая через ступеньку. А на последней меня схватили за щиколотку его цепкие пальцы.

Подбородок вписался в глянцевую плитку на полу первого этажа. Я даже не почувствовала боли, только услышала противное, влажное: «Хлюп!». А когда чудовище, в которое превратился Руслан Игоревич, потащило меня к себе, увидела мерзкий кровавый след. Тогда отчаянно завизжала, забрыкалась, как мелкая уклейка, которую мы с папой ловили в детстве в старице Преголи.

На глаза навернулись жгучие слезы. Если бы только папа знал, куда я угодила! Но он никогда не узнает, потому что ушел из жизни, как только мне исполнилось девятнадцать.

Мысли об отце придали сил, и я угодила пяткой поганцу в лицо. Вскочила и побежала к окну.

– Была не была! – заорала во всю глотку, чтобы не передумать, и сиганула прямиком в стекло.

В фильмах герои ловко преодолевали хрупкое препятствие и уходили от погони почти не поцарапавшись. На деле, то ли мое тело настолько изменилось, то бишь овампирилось, что я отскочила мячиком и угодила прямиком в объятия бывшего препода! То ли стекла в доме оказались особенными…

– Не была, – опасно произнес поганец мне на ухо. – И не будешь, пока я не разрешу.

– Нет! Не стану тут сидеть! Выпусти меня! – вырвалось у меня вместе с горячими слезами.

– Не стоит тратить жидкость понапрасну. Следующая кормежка только через две недели. Но ты можешь попробовать простую воду, если начнешь усыхать. И запиши все в тетрадь, – он выровнял тон, и теперь казалось, что ничего не произошло. Будто я в санатории на полном пансионе, а симпатичный санитар проводит инструктаж. Но все же последняя фраза вновь прозвучала на демоническом: – А теперь, марш наверх! И не смей больше кусать меня – сверну шею на месте.

И он услужливо подтолкнул меня к лестнице.

– Нет, – снова повторила я. Нет! Нет! Нет! Со мной не могло случиться ничего подобного. Не могло! Я всего лишь хотела взбесить Элис, остаться навсегда молодой и красивой, восхищаться вкусом крови и отвязным общением с парнями, которых тоже можно кусать во время страсти. Но вместо этого я заперта в клятом доме! – Ненавижу!

Я снова завизжала так, что сорвала горло. Мутная пелена слез размывала очертания стен, серых ваз с сушеным борщевиком, кованых перил. Нащупала ядовитое растение и швырнула в сторону окна. Туда же полетела и массивная ваза. В надежде, что стекло хотя бы треснуло, я с силой потерла глаза. Вновь подступающие слезы мешали, тогда я провела дрожащими пальцами по прозрачной преграде, постучала ладонями, уперлась лбом.

– Ненавижу! – завопила с прежней громкостью, ведь голос успел восстановиться – я действительно стала вампиром. Вот только вовсе не таким, как мечтала. – Ненавижу!

Глава 4. Во власти алхимии

Глава 4. Во власти алхимии

Алиса: дом братьев-вампиров

– И чем же тебе поможет вампир? – удивился Радомир, остановив мотоцикл в частном секторе около дома, где я провела несколько дней перед поединком. – Только не говори, что второй из братьев умелый врач, бывший до нашей эры деревенским травником.

– Не скажу, – прохрипела я, сдерживая стон.

– А что ты вообще о нем знаешь?

Досадливо выдохнув, я промолчала. Радомир, конечно, прав, я мало знала Тристана. Он и сам не все о себе помнил. И разве кто-то рассказал бы о нем больше?

Единственное, что я четко уяснила, когда выбралась из любимого вуза – Лизе может быть гораздо хуже. Мы таскали ее туда-сюда в бессознательном состоянии, а значит, против ее воли. Как и меня Белоусовы силой заставляли отдать рецепт заменителя крови, угрожали, ранили. И если бы Радомир не пришел на выручку, меня бы растерзали, как неведомую науке зверюшку. Так и подруга…

– Надо срочно выяснить, где Лиза, – выдала я на одном дыхании. – Важно только это.

– Нет, глупышка, – пожурил Радомир. – Важно заботиться о себе. В таком состоянии ты вряд ли поможешь другим.

– В таком состоянии вампир не выпроводит нас вон. Поведется на запах свежей кровушки и ответит на все вопросы.

– Ой ли?

Вопреки моим ожиданиям, ворота оказались открыты, а на стене около двери красовалась плоская ультрасовременная кнопка звонка. От прикосновения она загорелась голубым светом. А в прошитом плече будто пульсировало красным пламенем. Я медленно вдохнула, чтобы одежда не елозила и не теребила раны, и задержала дыхание – так почти не больно.

Вампиры не торопились встречать нас в кружевном переднике, уподобившись радушной хозяюшке. Тогда Радомир саданул кулаком по резному деревянному полотну двери, и та с мягким щелчком неожиданно отворилась, явив взору пустую прихожую.

– Дерни за веревочку? – мрачно пошутил Радомир. – Дом с привидениями, какой-то. Может, все-таки в погреб?

– Зайдем, – упрямо настаивала я.

И не успел Радомир снова возразить, перешагнула через порог и здоровой рукой потянула брата за собой. Следом образовалась кровавая дорожка, будто поздние ягоды малины упали на выцветшую пожухлую траву. На плитке пола и кожаном диване светлых бежевых оттенков расцвел яркий узор. Я упала на скрипучую обивку, которая до нашего прихода сияла чистотой.

– Задела стрелу, когда слезала? – забеспокоился Радомир, проследив за россыпью красных капель. – Помогу снять пальто.

Скорее всего, когда заставила тебя шагать…

Но вслух ничего не ответила, сцепила зубы и старалась не думать о повреждениях. Воображение рисовало висящие куски растерзанной плоти, от чего порядком мутило. Постоянная работа с кровью и ее заменителями не подготовила меня к последствиям ранения. Больно, противно, головокружительно.

Мецтли сидела у порога, вертела мордой и настороженно рычала, но Радомир не приглашал ее в чужой дом. А когда снял с меня верхнюю одежду, я содрогнулась от стылого воздуха и сквозняка, что тянул с улицы.

– И для чего я тебя послушал? – проворчал брат. – Нам нужны бинты. Сейчас я вытащу стрелу, и придется зажать рану, чем попало. Ладно, зеленка – всему голова – бабушка всегда так говорила. А у меня недавно была такая царапина под ключицей – затянулась очень быстро.

– Успокаиваешь?

– Нам повезло, что стрела совсем маленькая. Арбалетный болт с крошечным гладким наконечником. Главный смысл оружия – заразить вампира слюной бухгальера, – будто между прочим подметил Радомир и дернул древко, которое торчало спереди чуть ниже выпирающей косточки. – Почему Белоусовы вообще в тебя стреляли?

Он сорвал с моей шеи тонкий шелковый шарфик и плотно прижал к ране. Одновременно с этим с моих губ сорвался запоздалый вопль. В гостиной на долгое мгновение потемнело.

– Да уж, поведай нам, Алис-с-с-са, – яростно прошипел голос Тристана, словно мы оба оказались в разреженной атмосфере высоко в горах, и звук с трудом достигал цели. Я знала, что в критических ситуациях или перед смертью люди слышали голоса родных и любимых. Но почему в моей голове просьба показалась такой агрессивной?

Сердце разогналось, будто я стартовала на ракете. Представить лицо Тристана никак не выходило. Но внезапно оно само очутилось перед глазами, в которых постепенно прояснилось. Жесткое, со сдвинутыми к переносице бровями, с трепещущими ноздрями и хищным красноватым блеском в чайных глазах. Таким я его не помнила, но подсознание отчего-то нарисовало Тристана в гневе. Не потому ли, что в нашу последнюю встречу он угрожал убить меня, чтобы выбраться из погреба?

– Да почему ж ты мне мерещишься? – простонала я. – Зачем мучаешь?

– Сколь же крови она потеряла, пока ты ее сюда вез? – прорычал Тристан. – Несет бред. Пульс зашкаливает.

– Болевой шок? – удивленно предположил Радомир.

– Еще и собаку приволок! – злился Тристан. – Вели ей войти и закрой дверь!

И тут воображаемый мужчина рванул меня к себе. Да так, что нос уперся ему в шею, руки пристроились на его крепкой спине, а изо рта вырвался протяжный стон. В районе лопатки прострелило болью, вероятно, Тристан достал вторую стрелу. После чего мир пошатнулся. Стены переместились на место потолка, очертания гостиной смазались, и я зажмурилась, чтобы не расстаться с нехитрым завтраком.

И привидится же такое! Будто вампир заботливо поднял меня на второй этаж и уложил на бархатистое покрывало. Впрочем, открывать глаза я не решалась. Вдруг спугну наваждение?

Но когда почудилось, будто в нос заполз аромат переспелой вишни, а нежные пальцы аккуратно расстегнули испорченную блузку, я все же чуть подсмотрела сквозь маленькую щелочку между ресницами. В голове резко прояснилось, а сердце снова рвануло вскачь!

– Тристан? – глупо удивилась я, ведь вломилась именно в его дом. Так почему же решила, что мужчина – всего лишь моя фантазия?

Отпрянула и уселась на кровати в той же самой комнате, в которой ночевала прежде, дернула за край покрывала, чтобы спрятать наготу. Несмотря на прикрывающее телеса нижнее белье, чувствовала я себя совершенно голой!

Где же ты, Радомир? Обещал загрызть поганца! Но кусалась сегодня только я, за что и поплатилась.

Тем временем, Тристан мягко сдвинул ткань, плавно наклонил голову, искривил уголок рта и облизнулся. Блеск в его глазах напоминал о первородном Огне, будто то загоралась неуемной жаждой душа вампира. Тристан медленно приблизился, словно опасался меня спугнуть, и нежно поцеловал выступающую ключицу. Я боялась, но не смела пошевелиться, завороженно наблюдая за его действиями. Таким же невесомым поцелуем он коснулся кожи у основания шеи, отправляя сладкие мурашки по всему телу. Затем поднялся выше и проложил дорожку к уголку рта. Я затаила дыхание и приоткрыла губы. Но Тристан резко отшатнулся.

– Сними кулон, – потребовал он. А я и не чувствовала, что камень давно разогрелся и жег спину, потому что цепочка перекрутилась. Ведь полагала, что все неприятные ощущения доставляли раны. – И хомяка-бухгальера.

– Допьешь? – будничным тоном поинтересовалась я, перетягивая кулон на грудь и пряча его в кулаке. Тристан лишь изумленно приподнял бровь. – В смысле, прикончишь меня, чтоб не мучалась.

– Залижу маленькую безобидную ранку, как заботливая волчица, – парировал Тристан. – Заживет быстрее.

– Не придумал ничего оригинальнее, чтобы сорвать с меня блузку?

– Ты разве не замечала, как скоро затягиваются следы от вампирских укусов? Если бы наша слюна не обладала заживляющими свойствами, жертвы умирали бы на месте.

В словах Тристана, определенно, присутствовала логика, но мне вдруг показалось подобное не проявлением заботы, а вынужденным одолжением. Или…

– Чего такого особенного в моей крови?

Тристан отпрянул, как от пощечины.

В точку! Гадство. Все-таки его интерес ко мне был связан только с особыми свойствами моей крови, которую теперь придется изучать на допотопном оборудовании, ведь из академии с современной лабораторией я сбежала с боем.

– Не ответишь? – напомнила я, что все еще жду. – В любом случае, сейчас моя кровь отравлена слюной бухгальера. И претендовать на нее – неосмотрительная оплошность.

– Думай, как хочешь, Алис-с-с-с-са, – снова разозлился Тристан. – Неужели ты совсем не допускаешь мысли, что кто-то умеет проявлять искреннее сострадание и помогать бескорыстно?

– Ты не помог, когда я просила вызволить Лизу.

– Накануне я вытащил вас обеих из голубятни.

– Ты использовал меня в своей игре против Руслана. Да еще и Лиза под руку подвернулась. Ты и не думал нам помогать, ты помогал себе в борьбе против брата, – выдала я, забыв, что вовсе не собиралась выяснять отношения, которых между нами никогда и не было. Были лишь мои фантазии и его интерес к моей особенной крови.

– Тогда даже не представляю, охотница, для чего ты явилась в дом вампира? – опасно выплюнул он на пределе слышимости и смерил испепеляющим взглядом.

– Куда ты ее дел?

– Кого?

– Лизу! Конечно, Лизу!

– Вернул Кис, как и обещал, – опешил Тристан или мастерски притворился. – Теперь Кис лидер группы. Ребята хоть и взбалмошные, но под стать твоей подружке. У нее дар Ирис, о ней точно позаботятся.

– Оближут с ног до головы, как довольные заправские волчицы? – нервно усмехнулась я. Зря. Ох, зря! Казалось, Тристан готов разорвать меня на куски. Он навис надо мной скалой, будто вот-вот набросится несмотря на кулон и бухгальера под волосами.

– И кстати, как ты умудрился выпить моей крови в погребе? Кулон чуть не прожег мне дыру на груди!

– Ты хотела помочь мне и отдавала кровь добровольно, – рыкнул он сквозь зубы.

– Мецтли, взять, – послышалась ровная команда от порога комнаты. Собака прыгнула с места и прихватила вампира за щиколотку. Но Радомир сделал еле заметный жест двумя пальцами, и Мецтли не успела прокусить плоть. – А теперь говори, Тристан, куда спрятал Лизу?

Брат нарочито подчеркнул имя, чтобы вампир понял – я сдала его с потрохами.

– Вы в моем доме, охотники. Как смеете угрожать?

– Лизы нет у Кис, – начала я.

– Хватит придуриваться, куда ты утащил девочку? – перебил Радомир. – Или это сделал Руслан? Мецтли, – Он снова неуловимо взмахнул кистью, и собака отпустила вампирскую конечность. – Мы не намерены драться, приехали поговорить. Но лучше не вынуждай. Когда мне кажется, что сестре грозит опасность, я зверею и бью без разбора.

– Излишняя бравада, – неопределенно подметил Тристан и затих, подозрительно сдвинув брови. Вампир поочередно переводил взгляд с меня на Радомира и Мецтли, а затем без объяснений ринулся к двери.

– Что задумал? – Радомир преградил ему путь, выставив вперед плечо. Тристан наверняка мог просто сбить преграду с ног и бежать, куда собирался, но замер и пояснил, с горечью выплевывая каждое слово: – Выясню, что еще натворил мой брат.

– Стой, – вырвалось у меня. – Так это не ты забрал Лизу?

Тристан повернулся в профиль, резко очерченная скула выдавала его нечеловеческое напряжение. Губы сжались в тонкую полоску и прерывисто двигались, будто он думал что-то объяснить, но сдерживался. Он так и пошатнулся вперед, ничего не сказав, вывалился в коридор, словно падал с обрыва, и исчез из поля видимости. Радомир догнал его на лестнице.

– Поеду с тобой, – заявил он.

– Нет, – просто ответил Тристан, под его ногами глухо застонали деревянные ступени.

– Руслан заманил Северину, чтобы ставить на ней опыты и присматривать за молодняком. И отчего-то мне кажется, что дело куда серьезнее, чем я думал.

– Молодняком? – выдохнул Тристан с первого этажа. Я не видела его лица, поэтому с трудом догадывалась, что именно означала его страшная интонация: злость или удивление?

И чего я жду? Сейчас же они оба уйдут без меня!

Подскочила с кровати, накинула окровавленную дырявую блузку и вынырнула в коридор, позабыв о недавних ранениях. Преодолела лестницу на одном дыхании. И напоролась на изумленные взгляды мужчин.

– Еду с вами, – пояснила для туго соображающих.

– Нет, – отрезали оба в один голос.

– Оставите меня здесь одну? А если явится Руслан? У меня уже ничего не болит.

Радомир: лаборатория вуза, южный вокзал

Harley летел по хмурым улицам Калининграда вслед за графитовым Tesla. Я отметил про себя, что если бы любил автомобили, то купил бы себе именно такой – цвета Midnight Silver. На мостах его бока сливались с темными тучами, будто Tesla растворялся в пространстве или проникал за границы времени. В книгах вампиры часто застревали в былых эпохах, любили конные прогулки и сражались на шпагах. На деле Тристан оседлал самый современный электромобиль и вообще не взял с собой оружия.

Когда он остановился у здания химической академии, у меня дернулся глаз. Только ведь выбрались оттуда с Алисой! И снова лезть в гадючник? Впрочем, меня вообще никто не приглашал – сам навязался. Мецтли проскулила тот же вопрос на собачьем, я задержал дыхание и кивнул.

– Почему ищешь его тут? – бросил, догоняя Тристана у крыльца.

– Он здесь работает, – хмуро подметил вампир очевидное. – Заодно загляну к главе охотников.

– Ты не спросил, кто ранил Алису.

– Я видел арбалетные болты с ядом бухгальера. – Тристан покосился на меня из-за плеча и прежде, чем войти внутрь, растрепал себе волосы и нацепил хулиганскую ухмылку, – Вряд ли вы поссорились с кем-то другим. Белоусов еще в прошлую встречу жаждал заполучить Алисину разработку. Не надо быть детективом, чтобы догадаться.

Охранник на посту точно узнал и меня, и Мецтли, но Тристан весело проронил:

– Со мной.

– Останься тут, – бросил я собаке.

Мецтли послушно уселась около поста охраны и уставилась вдаль. На самом деле она прислушивалась к моим шагам и дыханию, готовая в любой момент сорваться с места и броситься на выручку. Вампир уверенной походкой шагал в противоположную от ректорского кабинета сторону, отчего я наконец-то выдохнул и немного расслабился.

– Что с кровью моей сестры?

– Для чего тебе Северина?

Мы задали вопросы одновременно, занырнув в темный коридор с устаревшими овальными лампами в металлической оплетке. И оба молчали, чеканя шаг, пока не выбрались на лестницу с пыльным окном.

– Я люблю ее, – выдохнул первым, ведь хотел получить ответ на свой вопрос.

– А я чувствую рядом с Алисой жажду, которую обычно ощущаю лишь раз в месяц, как и все вампиры.

– Не постоянно? А как же жуткие мучения и бесконечный голод?

Тристан искал Руслана в лабораториях. Оказалось, что в одной из комнатушек раньше трудилась и моя сестра. Не все аспиранты были на местах. Но самую усердную мы застали в полной экипировке – белоснежном халате, защитных очках и перчатках – за работой. Блондинистый пучок на макушке у Лилии придавал ее немалому росту лишние сантиметры. И как только скрипнула дверь, широкие плечи девушки рефлекторно развернулись в нашу сторону.

– Снова ты? – удивилась Лилия, окинув меня недружелюбным взглядом, а потом уставилась на Тристана. – Руслан Игоревич, с какой целью в лаборатории посторонние? Вы разве сегодня не заняты в другом месте?

Мне показалось или она сделал упор на словах «в другом месте»?

– Уже освободился, – нахально заявил Тристан, выдающий себя за близнеца. – В это место надо проводить Радомира.

Лилия приоткрыла рот и часто заморгала – явно что-то заподозрила, но приняла какое-то решение и, высокомерно вскинув брови, притворно удивилась:

– А ко мне его зачем притащили? Я работаю.

– Будешь свидетельницей, – с озорством заявил вампир, молниеносно ухватил меня за запястье и выкрутил руку за спину.

Слух уловил шипение, с каким обычно выбегало на плиту молоко в деревне у бабушки. Одновременно с пальца соскользнул перстень. После чего столь же быстро и неожиданно Тристан вцепился зубами мне в шею. Звучно лопнула кожа, кровь знакомыми толчками полилась вампиру в рот.

Только тогда я сообразил, что влип по полной! А Тристан, похоже, специально заманил меня в западню.

– Я несъедобный! – возопил, двинув вампиру локтем в живот.

Но он лишь теснее прижался ко мне. Мерзость-то какая! Когда меня кусала Северина, действо казалось романтичным. А вот мужские губы в том же месте вызвали волну негодования. Да нет же – бешенства! Я изогнулся и добавил ему ногой, пытаясь повалить, но Тристан будто врос в некогда белую напольную плитку. Тогда я дернул головой, в надежде хотя бы расквасить ему нос. Но вампир резко отстранился, затем лизнул место укуса, будто сытый котище благодарил щедрого хозяина за лучшие сливочки, и еле слышно выплюнул мне в ухо, наслюнявив мочку:

– Подыграй мне.

Ага, а еще чего тебе выдать?!

Но сказать вслух я ничего не успел, развернулся на пятках и с размаху полетел на пол. Хотел-то с размаху оставить поганца без зубов, но по металлическому привкусу во рту понял, что не досчитаюсь собственных. Щека уперлась в потертый кафель, шею засаднило, а сверху полилась надменная речь Тристана:

– Теперь Радомир в моей власти. Он больше не ослушается ни главу вампиров, ни главу охотников. И лично принесет нам рецепт заменителя бывшей аспирантки Ясиной. А ты полностью введи его в курс дела. Ты же взяла над ним шефство, так доведи до ума.

У меня аж горло спазмом свело! В чьей это я теперь власти?

Сухой кашель нарушил образовавшуюся в лаборатории тишину. Я все еще взирал на присутствующих из лежачей позиции и удивлялся странной слабости: либо Тристан выпил слишком много, либо произошла какая-то другая реакция с его слюной, отличная от реакции на укусы Северины.

Надо отдать Лилии должное, она лишь на миг не совладала с изумлением, но тут же нацепила высокомерную маску с оттенком полного безразличия к происходящему.

– Я бы тоже его лизнула, – отстраненно призналась она. – Если для этого придется стать вампиром… хотя, нет. Без алхимии мне будет ужасно скучно даже рядом с таким красавчиком.

– Для этого не надо становиться вампиром, – со знанием дела напутствовал Тристан. – Обычно, людям достаточно завладеть чьим-то сердцем.

– Звучит чудовищно, – восхитилась Лилия.

Пока они обменивались любезностями, мне удалось подняться на колени. Я нашарил на полу перстень и спешно вернул его на палец. Камень нагрелся, и тепло устремилось к ране на шее, возвращая силы и проясняя голову. В тот же момент в лабораторию ворвалась Мецтли, готовая разорвать поганца на мелкие кусочки. Из оскаленной пасти прямо на пол капала вязкая слюна.

– Оставляю его тебе, – заговорщически улыбнулся Тристан и подмигнул охотнице, будто не заметил бухгальера. Театрально развернулся, смахивая с плеча несуществующую пылинку, и скрылся за дверью.

Собака так и не получила от меня команды к нападению и проводила потенциальную добычу недоуменным взглядом. Я лишь пожал плечами и с таким же недовольством посмотрел вампиру вслед.

– Ты серьезно решил помогать? – скептически прищурилась Лилия. – Зачем тебе?

– Одна вампирица… – начал я, но осекся, ведь только что Лилия претендовала на мое внимание. Или мне показалось после удара о плитку?

– Ясно, – закончила она. – Но знаешь, Радомир, в мире есть и живые девушки. А поганцы скоро будут лишь оружием в руках охотников. Руслан думает, что останется у власти, но отец ему не позволит.

– Одного не могу понять. Зачем Максиму Андреевичу брать штурмом Золотой город? Разве он не может и так войти туда в любой момент?

– Может, – осторожно ответила Лилия и наконец отодвинула на лоб крупные пластиковые очки. – Предположительно в городе больше тысячи алхимиков. Не много, но и не мало. Вряд ли они согласятся с новым порядком. К тому же, билет в сердце Золотого города только в один конец. Эдита все еще гость, раз выходит на поверхность. А с тех пор, как она узнала о наших планах, у скрытных стариков есть время подготовиться. – Она приблизилась, сняла перчатки и положила крупные ладони мне на плечи. – Нам действительно нужен заменитель крови. Выкачивать ее из живых людей – негуманно. Ведь приходится держать их рядом с подопытными вампирами. Мой консервант продлевает ее срок годности, но пока недостаточно. Пара часов превратилась в пару дней. Нам же требуется хотя бы пара месяцев хранения, а еще лучше пара лет, чтобы вампиры могли полностью перейти на пакетированное питание.

– Я добуду, – зачем-то пообещал я и стиснул зубы, чтобы не выплеснуть негодование прямо в лаборатории.

Ведь вампир не просто так провернул этот спектакль? Он надеялся, что Лилия покажет мне место, где держат подопытных. И куда Руслан увел Северину.

– Вперед, – скомандовала Лилия, будто собаке, наклонившись почти к самому носу, и мягко развернула меня к выходу. У меня аж челюсть свело оттого, как неестественно выглядели ее жесты, как кололись ядовитыми шипами ее обманчиво ласковые пальцы, что скользнули по моим плечам.