– Подари то, что больше всего нравится тебе самому. Если нравится тебе, значит, понравится и ей. Беги быстрей! – каркнул он вслед вскочившему с пенька зайчишке. – Слезами горю не поможешь!

Старый ворон еще немного поворчал, а затем вновь отправился на нижнюю ветку сосны у перекрестка.

Пыш стоял посреди комнаты и смотрел вокруг. Что подарить Кисточке? Его флотилию корабликов из коры дуба? Вряд ли. Пачку морковных конфет? Нет. Кисточка – белочка, она любит орешки, а не морковку. И тут его взгляд упал на стол, где лежала коробка с игрой.

– Вот, – понял Пыш, – вот что мне нравится больше всего. Значит, и Кисточке понравится. Ведь так сказал старый ворон?

Игра выглядела как новенькая. Пыш украсил коробку большим бантом и положил в нарядный пакет. Конечно, ему было немного жаль расставаться с такой замечательной игрой, тем более, что он успел поиграть в нее всего один раз. Но Кисточке нужно было преподнести самый лучший подарок. И Пыш отбросил все сожаления.

Теперь он никуда не спешил и шел даже медленнее, чем мог. Если честно, ему уже совсем не хотелось никуда идти. На праздник он опоздал, гости, конечно же, разошлись, и Кисточка, скорее всего, на него обиделась.

Пыш вздохнул и остановился. Он подумал, что, может быть, ему лучше вообще вернуться домой. Но потом подумал еще раз и решил, что все равно должен поздравить Кисточку с днем рождения. Если он не сделает этого, то какой же он тогда друг?

Зайчонок снова тяжело вздохнул и двинулся в путь.

– Ну раз ты теперь никуда не спешишь, пойдем сначала со мной, это ненадолго, – Пыш даже не удивился, вновь услышав знакомый голос. Старый ворон полетел вперед, а зайчонок послушно побрел за ним следом. Он все равно уже так сильно задержался, что теперь было без разницы, доберется он до Кисточки на десять минут раньше или позже.

– Ну вот, это здесь, смотри, – ворчливо проговорил старый ворон.

Грустный Пыш поглядел на полянку перед собой и ахнул, она вся была усыпана голубыми колокольчиками.

– Какие красивые, – восторженно сказал он, – Кисточке они наверняка понравятся.

Зайчонок сорвал несколько цветков и наконец-то направился к домику белочки.

Кисточка сидела на крылечке и плела кружевной браслетик из тонких зеленых травинок.

–О, Пыш, привет! – сказала она, увидев зайчонка. – Ты тут просто так мимо идешь?

– Нет, – Пыш стоял перед Кисточкой, потупив взгляд, – я не просто так мимо, я к тебе шел.

– Так праздник давно закончился, – сказала белочка, с сожалением покачав головой, – все уже разошлись.

– Я знаю, – хмуро ответил зайчонок, – ну и пусть. Я пришел, чтобы поздравить тебя с днем рождения. Прости, я опоздал, – виновато добавил он.

– И вот, это тебе, – опомнился Пыш и протянул Кисточке букетик колокольчиков, который прятал за спиной.

– Ой, какие красивые, надо поставить их в вазу, – белочка пошла в дом и позвала Пыша, —Заходи!

В домике у Кисточки было тихо и пусто. Конечно. Гости давно разошлись. Пирог съели. Только обертки от конфет, обрывки серпантина и разноцветной бумаги в коробке у двери напоминали о том, что недавно здесь царило веселье.

– Это хорошо, что ты пришел, – тихо сказала Кисточка, – я тебя очень ждала и расстроилась, когда не увидела среди гостей. Ведь ты же мой самый лучший друг!

Пыш только печально вздохнул.

– А почему ты опоздал? – спросила белочка, – что-то случилось?

– Ничего не случилось, – проговорил Пыш и покраснел, потому что ему стало стыдно, – просто я… ну, понимаешь… просто я играл и не заметил, как прошло время, и ничего не успел. Ой, вот, это игра, тебе в подарок, – зайчик достал из пакета коробку, обвязанную бантом.

Кисточке очень понравились и разноцветная карта, и почти настоящие жучки, а потом Пыш объяснил ей правила, и они играли вдвоем. Кисточка выбрала себе божью коровку, а Пыш – жука-носорога. Это было очень весело, интересно и даже, быть может, лучше, чем если бы он успел на общий праздник с друзьями.

А после они болтали и пили ореховый чай с брусничным пирогом. Кисточка, конечно, оставила кусочек, она надеялась, что Пыш все-таки придет поздравить ее с днем рождения.

Это был очень-очень вкусный пирог. Наверное, самый вкусный из всех, что пекла Кисточка. Пыш съел половину куска, а оставшуюся взял с собой.

На следующий день он принес белочке кукольный домик со стенами из разноцветных палочек, связанных бечевкой, и крышей из белой бересты. Кисточка была в восторге, она уже давно вздыхала, что у ее кукол нет домика. А теперь появился, да еще такой красивый.

После этой истории Пыш решил, что ко всем важным делам он всегда будет готовиться заранее, чтобы больше не попадать в такие неприятности.

А оставшимся куском пирога зайчонок угостил старого ворона. Ведь, что ни говори, именно благодаря ему все закончилось хорошо.

Три ниточки

Жил на свете скромный и добрый парень по имени Иван. Жил он один, давно уже, с малолетства, сам себя обихаживал, сам свое нехитрое хозяйство вел. Оставила ему мать в наследство небольшой домик и три ниточки: одна из шелка, гладкая, блестящая, другая словно из золота сделана, на солнце как жар горит, а третья легкая, нежная, мягкая, пуховая. Лежали ниточки в мешочке, а мешочек в коробочке, а коробочка в сундуке в самом дальнем углу хранилась. Не знал Иван, что с этими ниточками делать, а мать не рассказывала, но были они для него памятью, потому и хранил он их, не выбрасывал, тем более, что большого места наследство не занимало.

Заскучал Иван как-то раз, полез в сундук, достал из дальнего угла коробочку, а из нее мешочек, а из него три ниточки, положил на ладонь, стал рассматривать, про жизнь свою думать и о матери вспоминать. Да вскоре его сон сморил – дело уж к ночи было.

Наутро просыпается Иван, смотрит, а на столе три клубочка лежат. Один – из шелка, блестит весь, переливается, другой жаром горит, словно из золотого волоса смотан, а третий пуховый, такой мягкий и нежный, что его прям сейчас к щеке прижать хочется. Удивился Иван, задумался, кто ж это мог ночью в его доме клубочки оставить, а потом смотрит: сундук открытый стоит, коробочка лежит рядом, мешочек пустой валяется. И вспомнил Иван про ниточки, на которые перед самым сном глядел, догадался, что это они в клубочки превратились. Думал, Иван, думал, что ему теперь с этим неожиданным приобретением делать, но ничего не придумал. Тогда положил он клубочки в мешочек, а мешочек сунул в карман, решил, как с поля будет возвращаться, к бабке-гадалке зайти, авось она чего присоветует.

Уже часа три косил Иван траву для своей Буренки на большой поляне посреди леса – место это было далекое, поэтому никто кроме Ивана сюда не ходил, вся сочная зелень ему доставалась. Косил бы он и дальше, да вот беда – зацепилась коса за нечаянный камушек, стукнулась, от удара вылетел колышек, который острое полотно на косовище удерживал, и затерялся где-то в траве. И все цело, вроде, а без него косу не соединишь, значит, работе конец.

Расстроился Иван – ему бы всю поляну сегодня выкосить, чтобы трава просохнуть успела, в стожках до дождей отстоялась, а вон как вышло. И получается, что зря он в такую даль шел. Похлопал Иван, в расстройстве, по карманам, словно искал, что помочь может, да только мешочек с клубочками и нащупал. И тут вдруг мысль ему в голову пришла: а если ниткой шелковой, что покрепче, попробовать косу связать, намотать побольше, вдруг и удержится. Глупая, конечно, затея, да только ничего больше Иван придумать не мог.

Достал он шелковый клубочек и принялся полотно железное к древку приматывать, покрепче стягивал, старался. И вот удивительно – с каждым оборотом нитки казалось, что коса все крепче срастается, пока не село полотно как влитое, да только без всякого колышка. Удивился Иван, обрадовался и до самого вечера косой махал, веселил птичек и лесных зверушек бодрым вжиканьем.

На обратном пути вспомнил он про бабку-ведунью, постучал в покосившуюся калитку, а та сама открылась – заходи, мол, не спрашиваясь. Рассказал он бабке о чуде, которое с ним в лесу приключилось, совета спросил. Ведунья клубочек в руках помяла, понюхала, у свечки что-то над ним пошептала, а потом говорит: «Это тебе, Иван, счастье выпало. Нитка твоя – волшебная, все, что она охватит, будет крепко накрепко держаться и никогда уже не распадется, не сломается. А у того, кто клубочком владеет, всякие мастеровые таланты откроются, все в его руках гореть будет».

Такими странными показались Ивану слова ведуньи, что не поверил бы в них, если бы в руке косу целехонькую не держал. Спросил бабушку, чем отблагодарить ее за подсказку, а та кусочек нитки волшебной попросила, если не жалко. Да что жалеть, клубок-то не убывает, хоть сколько бери. Отмотал Иван от клубка не жадничая, а как со двора шел, решил и калитку бабушке поправить, чтоб не висела на одной петле. Чинил и дивился: казалось, молоток сам стучит, аж из рук выпрыгивает и гвоздь будто знает куда нацелиться, Иван еще и подумать не успел, а он уж вошел как нужно, крепко-накрепко.

С тех пор любое дело стало у Ивана получаться, за что ни возьмется, все ладно выходит, все красиво да добротно. Слух о его мастерстве по всей округе разнесся, отовсюду стали его звать, дом ли ставят, церковь ли возводят, мост ли через реку строят. Иван никому не отказывал, платы за свой труд много не просил, и волшебной ниткой с людьми щедро делился, а денег за нее и вовсе не брал.

Как-то вновь отправился Иван на свою заветную поляну траву косить, заработался и не заметил, как ночь настала. Надо из леса выбираться, а темнота кругом, хоть глаз коли. Пошарил Иван по карманам в поисках кресала, чтоб хоть ветку сухую зажечь, ею путь себе осветить, да и выронил нечаянно из кармана мешочек с клубочками – он с тех пор всегда его с собой носил. Стал на земле вслепую шарить, мешочек искать, вдруг смотрит – под рукой блеснуло что-то. Пригляделся Иван, а это золотой клубок из мешочка высыпался. Только хотел Иван его схватить, а тот из-под руки увернулся и вперед покатился. Ну, Иван за ним следом, бежит, торопится, еле поспевает, уж из виду клубок потерял, но ниточка золотистая в траве мерцает-светится, его направляет.