=Пролог=
Потеряв самого близкого человека, в груди разрастается пустота, которую уже ничем не заполнить. Она давит изнутри и иногда ноет, мешая подняться с колен и двигаться дальше. Но даже эта боль со временем притупляется, а пустота, становится меньше, но не исчезает без следа…
Изящная бледная ладонь коснулась поверхности воды, добавляя расходящиеся еле видные круги к уже имеющейся ряби от падающих сверху капель фонтана. Вода, как и всегда, была прохладной. Не ледяной, что суставы сводит тянущей болью, а кожу жжет словно огнем, а именно прохладной, когда холод приятно остужает, отвлекая от назойливых мыслей.
– Может пора бы уже перестать прятаться от всего мира в этой комнате? – ленивая тишина была ненамеренно разбита. – Сколько ты уже здесь?
– Прогоняешь? – усталый, слегка надломленный голос, не утративший своей чарующей красоты, не имел и капли эмоций.
– И не думал об этом. Но ты очень долгое время не выходила отсюда. Все беспокоятся, – он улыбнулся, грусть мелькнула на дне светло-голубых, почти серых глаз.
Он понимал и в то же время не понимал ту боль и тоску, что одолевали его собеседницу. Та перевела на него тяжелый поблекший взгляд полный мудрости прожитых тысячелетий.
– Беспокоятся? Кроме тебя и еще нескольких, беспокоиться некому. Уже никого не осталось…
Он нерешительно провел ладонью по волосам, создавая еще больший беспорядок на голове. Открыл рот, дабы что-то сказать. Но так и не смог произнести и звука. Все слова, приходящие на ум, казались неправильными, лицемерными, лживыми.
– Почему же люди считают бессмертие великим благом? Вечная жизнь далеко не подарок. Это проклятие. Постоянные расставания. Я устала прощаться, уходить и отпускать. И хочу остаться здесь. С тобой и Дарием.
– Прости, – он так и не подобрал нужных слов. – Я уже давно заперт в этом месте. И воспоминания о людях почти стерлись из памяти. А вы, моя семья, всегда приходите и уходите, лишь я оставался на одном месте. Но я привык и одиночества не чувствую, ведь все мы связаны. Да и в последнее время здесь стадо гораздо оживленнее, – он задорно усмехнулся и перевел взгляд на книгу, лежащую под бледной изящной рукой с тонкими пальцами. – Давно хотел спросить, откуда у тебя эта книга?
Она задумчиво взглянула на потертую обложку, где не было никаких обозначений. Может быть стерлись от времени, а может и вовсе их никогда не наносили. Бледно-красная, выцветшая, в мелких трещинках кожа оплетала тонкую деревянную основу, на которой держались пожелтевшие, порванные во многих местах страницы, испещренные мелким почерком. Она легко пробежалась кончиками пальцев по сбитым краям, а на губах расцвела нежная и в то же время печальная улыбка. В груди потеплело. Пусть лишь на миг, но и этого было достаточно.
– Твоя, не так ли? – даже ее взгляд изменился, будто приобрел когда-то угасший свет.
– Да. Вроде когда-то писал ее для людей. Уже не вспомнить точной причины. Кажется, для обучения детишек, что жили неподалеку, – он мимолетно улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям, которые считал давно утерянными.
Тогда еще мир был един. Не существовало барьера, разделяющего все пространство на две части. И люди и те, кто создал все вокруг, жили открыто, не прячась за невидимой стеной. Хранители делились с людьми знаниями, учили жить в гармонии с природой, объясняли, как получить расположение духов и заключить с ними рэмит.
– Возможно именно благодаря тебе «он» стал тем, кем стал. Не попади «ему» в руки твоя книга, «он» не узнал и не заинтересовался бы хранителями.
– А я думаю, «он» заинтересовался не совсем хранителями, а скорее тобой. Не встретьтесь вы, и «он» до конца жизни считал бы все написанное сказкой, – светло-голубой взгляд наполнился веселыми искорками. Он смотрел на мягкие черты лица, на то, как у нее появляется легкая полуулыбка, а потом сменяется на тихий смех, и бледная рука касается губ в попытке это скрыть.
– Может ты и прав. Но без этой книги «он» никогда бы не догадался кто я такая.
Уголки губ дернулись в ухмылке, столь привычной, что у него защемило в груди. Он не надеялся уже, увидеть такие яркие эмоции в ближайшее время.
– А ты бы всегда держала это в тайне? – с любопытством и толикой иронии он задал вопрос и слегка склонил голову к плечу.
– Не знаю, – она беспечно пожала плечами. – Не смейся, я просто не знаю, как бы поступила. Скорее всего промолчала, как делала это с остальными.
– А разве «его» можно отнести к «остальным»?
– Ну что это за вопросы? Может и рассказала бы… Со временем, – последние слова она прошептала почти неслышно.
– Ты права, сложно сказать, что было бы, если… – он тайно радовался, что она постепенно оживала, словно просыпалась от зыбкого сна.
***
«Вы когда-нибудь задумывались, что есть наш мир? Думаете это земля, вода, воздух и существа, населяющие их?
Нет.
Это не так.
Далеко не так.
Помимо всего перечисленного, того, что может увидеть любой, существует и сокрытое от глаз простых смертных. Ведь наверняка каждый задумывался: «Что нас ждет после смерти?» Ответ очень прост, вот только в него никто не верит: «Другая, новая жизнь».
Все души перемещаются по миру в виде ослепительно белых валар. Они похожи на маленьких светящихся дракончиков. Увидеть их могут только хранители или очень сильные рэмиты, таких еще называют избранными судьбой – те, кто имеет магию и способен заключить с духом контракт – по-другому рэмит. Валар собираются в единый огромный поток, плывущий по небу в одном направлении, – «изначальная материя», «дом» – а уже оттуда, когда приходит время, перерождаются в новом «сосуде», «теле». И так раз за разом. Это замкнутый круг. Цикл жизни и смерти.
Но есть и такие души, в которых слишком много сожалений и негативных эмоций, пережитых и нанесших огромную незаживающую душевную рану при жизни. Падшие души, темные души, отвергшие свои желания и стремления, отвернувшиеся от света, потерявшие веру. Все это о них…
…Хранители сильнейшие в мире. Их единицы. Для стран, где они живут, это и благословение, и проклятие. Все зависит от того, как использовать их силу. Но если в стране есть человек, который сможет принять и выдержать силу хранителя, то их союз будет нерушим. И они станут «атхами», что по значению очень похоже на связанных. Хранитель всегда инстинктивно ищет такого человека…
…Обычно используемая сила лишь крупица того, что они могут на самом деле. А вместе со своим «атхи» их мощь ужасает. Если же хранитель так и не найдет «атхи», то всю силу высвободить не сможет.
Она будет копиться внутри, не имея выхода, и в конечном итоге станет ядом, отравляющим своего носителя, станет неконтролируемой стихией. Под ее воздействием постепенно тело хранителя начнет разрушаться изнутри. И в конце лишится жизни…
…В одиночку они способны изменить судьбу целого государства. Уничтожить его, сравняв с землей, возвысить над остальными, даровав небывалую мощь, или спасти от неминуемой участи, из лап страданий и страха…
…В мире помимо населяющих его живых существ и валар, существуют духи природы. Их тоже могут видеть далеко не все. Люди, не обладающие никаким потенциалом к магии, слепы по отношению к духам.
И вот вопрос – можно ли хранителей считать духами? С одной стороны – да, можно. Но с другой – они отличны от них. Возможно, для более простого понимания хранителей лучше сравнить с сильным духом, заточенным в физическую оболочку. Но хранители помимо своей магии, используют и магию других духов. Именно благодаря этому они имеют столь ужасающую силу.
Чтобы получить огонь, нужно лишь отдать простую команду самому слабому духу, и вот нужный результат. Чем сильнее магия, тем могущественнее должен быть дух. А теперь представьте, какая мощь получится при сложении магии духа и хранителя.
Вполне возможно уничтожение целого материка.
Соответственно сами духи подразделяются на виды. Основных видов насчитывается шесть…
…Хранители не заключают с духами рэмит, в отличие от людей. Они заботятся о духах, и они любимы духами. Поэтому их сила безгранична. У людей же, заключивших рэмит, сила полностью зависит от возможностей духа. А сила духа, с которым можно заключить рэмит, зависит от человека. Потому что у каждого есть свой предел. И будучи слабым рэмитом, использовать силу духа выше второго уровня не получится…
…Но не только силу духа могут использовать хранители. Их уникальность заключается в манипулировании духовной энергией. То есть они, используют не только силу духов природы, но и силу валар, что делает их уникальными созданиями. Никому более такое не под силу. Вот только странно, им неподвластны падшие…
…Сам рэмит с духом заключается не на бумаге, где прописаны правила и нужно поставить подпись, если согласен с условиями, – а человек должен отдать часть себя. В основном это кровь. А дух, приняв ее, обращается небольшой сферой, если находится на расстоянии от своего рэмита, и предметом при непосредственном контакте. Это может быть и украшение, и оружие, и часть одежды. Никто кроме рэмита, не может воспользоваться силой духа. Даже если возьмет в руки сферу, предметом она также не станет. Такой рэмит нерушим до самой смерти…»
Златоглазый мальчишка закрыл старую книжечку с ветхими, пожелтевшими страницами, которая больше походила на дневник или записную книжку ученого. Вот только в ней отсутствовали некоторые страницы, где-то текст был закрашен чернилами, а иногда не получалось разобрать написанное.
Язык, использованный в книге, давно уже считался забытым, мертвым. Но златоглазый ребенок все-таки смог найти человека знающего его. И с неподдельным усердием учил у него каждую букву, слог, слово. И иногда перечитывая старую рукописную книжечку, узнавал что-то новое. Замечал то, что раньше было упущено.
– Снова ее читаешь, Саргон? Что там такого интересного? – голубоглазая девчонка, немногим старше самого Саргона, склонилась над ветхим предметом истории.
– Мира, ты разве не понимаешь? Это же решение всех проблем, – он воодушевленно открыл на одной из множества страниц и придвинул к сестре.
– Я все равно ничего не могу прочесть. Это ты у нас знаешь забытый язык, а не я, – Мира нахмурилась, всматриваясь в непонятные каракули.
– Извини, не подумал об этом, – он глупо улыбнулся и уставился в испещренные мелким подчерком строчки. – Тут говорится, что существуют некие хранители. И если мы сможем заполучить хоть одного из них, то больше не будет нападений, страха, разрушений. Мы сможем жить мирно и счастливо.
– Саргон, у тебя завтра день рождения. Исполняется тринадцать лет. Помимо этого, ты младший принц Аревии. Конечно, я тоже желаю мира, но пора бы уже повзрослеть и взяться за ум. Хватит верить сказкам, – ей было тяжело говорить это младшему брату, столь увлеченному и верящему в написанное, и она опустила взгляд в пол, поджав губы.
– Да какая разница! Подумаешь младший принц. Все равно приемный и прав у меня никаких… – он вперил взгляд в книгу. – И это вовсе не сказки! – золото глаз вспыхнуло отчаянной решимостью. – Вот увидишь, я докажу, что они существуют! И исполню нашу мечту! Каждый житель станет счастливым, сможет спокойно засыпать по ночам, не боясь всего лишиться к утру, и свободно радоваться жизни, а не вымученно улыбаться.
– Мне бы твоей уверенности, – слабая улыбка тронула ее губы. – Я понимаю, отчего ты столь отчаянно отстаиваешь свое мнение. Но и ты пойми какая-то сказка, в которой возможно, не спорю, имеется частица истины, ничего не изменит. Не спасет наш остров, не перенесет его в другое место, не вернет к жизни ушедших. Все останется, как сейчас. И мы все также будем жить меж двух огней, каждое мгновение опасаясь случайной атаки.
Уже очень давно в мире существовало две великих империи. На материке Иннэста, где почти всегда светило солнце и часто свирепствовала засуха – империя воинов Ивар, на материке Глендауэр, на котором из-за гористой местности почти не прекращаясь, лил дождь – империя рэмитов Бирти. Но существовал еще третий материк, сам по себе неизвестная и неконтролируемая территория. Туда даже самые отчаянные не могли попасть. Поэтому так и остались земли Фриды никем неизведанными.
Эти три материка разделяли могущественные воды океана. И зачастую небольшие королевства, расположенные на вольных островах, подвергались опасности во время стычек между империями.
– Я все изменю, – он горячо заверял сводную сестру. – Вот увидишь, я все изменю.
На это она слегка качнула головой, словно уже знала ожидаемое будущее, и кивнула, принимая его слова.
Но время шло, а все оставалось по-прежнему. Пока однажды, спустя три года, случайный огненный шар, отраженный рэмитами империи Бирти, не попал на остров Аревии и не спалил, обратив в пепел, весь урожай.
Происходили подобные атаки с завидной регулярностью. Иногда пролетая в опасной близости, иногда видны были лишь всполохи на горизонте. Бирти и Ивар постоянно находились в режиме боевых действий, хоть никто из них и не объявлял войну открыто. Каждая сторона перебрасывалась подобными атаками, как бы случайно. И никого из них не волновало, что от их действий страдают простые мирные жители. От войн всегда страдает только народ…
А буквально через пару дней в тронном зале появился посыльный. Толстенький, немного лысоватый, безоружный и полностью открытый перед королевской семьей и стражей. Он развернул скатанный трубочкой лист бумаги и стал зачитывать вслух письмо: «Жители Аревии, мы сожалеем о произошедшем. И в качестве извинений просим принять в дар одну из сильнейших рэмитов. Ее сила велика. Будьте разумны, используя ее…» И еще долго лился голос посыльного, но Саргона интересовала та, что стояла рядом с толстячком.
Кукла, по-другому и не скажешь. Хрупкая, изящная, облаченная в красивые одежды и дорогие украшения. С тонкими чертами лица, слегка курносая, имела светлую, почти белоснежную кожу, длинные шелковистые волосы, темнее которых он еще не видел, заплетенные в причудливую, сложную косу, и большие глаза ярко-алого оттенка. «Говорят, что алый – цвет демонов, жестоких и беспощадных чудовищ», – мелькнуло в мыслях принца и исчезло. Все в образе этой девчонки, которой дашь не больше десяти лет, напоминало куклу. Особенно лицо, абсолютно лишенное каких-либо эмоций, и неподвижный взгляд, обращенный в одну точку прямо перед собой.
Таково было первое впечатление златоглазого юноши о незнакомке.
Он не понимал, как можно оставаться столь спокойной, когда ее судьбой распоряжаются как вещью, когда ее словно рабыню продают совершенно незнакомым людям. «Если она сильный рэмит, то почему позволяет так с собой обращаться? Почему не уйдет? Почему не возразит? Почему не прекратит весь этот фарс?..» – мысли Саргона оборвались, стоило ему понять, что алый взгляд теперь был обращен к нему.
Посыльный закончил речь поклоном и в спешке скрылся из виду высокопоставленных господ. Король перевел тяжелый взгляд с закрывшихся за гостем дверей на оставшуюся девчонку. Он пытался решить, как поступить с «подарком» дальше. Что-то заставляло насторожиться во всей этой ситуации. Но отказаться – значило оскорбить правителя империи Бирти.
– Как твое имя? – он слегка сощурил бледно-зеленые глаза.
– Лейла, – девчонка не проявляла никакой заинтересованности в разговоре.
– И ты одна из сильнейших рэмитов, – король недоверчиво хмыкнул, утверждая, а не спрашивая.
– Именно, – в ней не было даже капли почтения.
– Можешь восстановить уничтоженный урожай?
– Нет, – самоуверенный голос звонко разнесся по помещению.
– Можешь защитить Аревию от подобных атак в будущем?
– Нет, – она пожала хрупкими плечами и качнула головой.
– Тогда ты бесполезна, – жестокие слова эхом отразились от высокого потолка. – Если такая девчонка как ты сильнейший рэмит, то какие же слабаки остальные в вашей империи.
– Не смейте оскорблять меня, сравнивая с другими, – тонкие губы скривились в усмешке.
Взгляд короля ужесточился. Он не собирался терпеть подобное отношение от какой-то малявки.
– Смелая или же глупая?.. – эти слова не были никому адресованы, скорее король лишь вслух озвучил свои мысли. – Исчезни с глаз моих. Позову, когда решу, что с тобой делать.
Лейла покинула зал.
Король устало выдохнул, словно все это время на него давил невидимый груз.
«Наглая, самовлюбленная, эгоистичная девчонка», – это было второе впечатление младшего принца, которое не помешало любопытству зажечься в груди неуемным пламенем.
– Отец, позвольте поговорить с ней и узнать, на что она способна, – Саргон склонил голову, ожидая ответа короля.
– Хорошо. Она переходит под твою опеку и ответственность. Глаз с нее не спускай. Обо всех странностях немедля сообщай мне, – он повелительно взмахнул рукой и прикрыл глаза.
– Спасибо за доверие, – довольный разрешением, юноша поспешил за странной гостьей.
Нашел он ее вблизи разоренных полей. Лейла наблюдала за работой людей, как они равняли землю, вырывая из нее погибшие корни растений.
– Если ты и впрямь обладаешь большой силой, почему не поможешь? – Саргон пытался уловить все эмоции, проскальзывающие на ее лице, хотел понять ее мысли, но тщетно…
– Глупый вопрос от глупого мальчишки, – она взглянула на принца из-под длинных ресниц. – Как ты нашел меня?
– Скажем так, у меня очень хорошая интуиция, – лукавая полуулыбка и слегка прищуренные глаза. – Так что насчет вопроса?
Она поморщилась, но ответила.
– Если я все сделаю за вас, то какую пользу вы вынесете из этого урока жизни?
Саргон удивленно моргнул.
– И это причина? Хотя, возможно, ты права, но есть что-то еще? – с довольной улыбкой он хлопнул себя по колену.
– Не думаю, что задержусь тут надолго, – каждое ее слово сочилось ядом. – Я устала. Отведи меня в мою комнату, – она уверенной походкой направилась в сторону дворца.
– Пока поживешь в комнате для гостей.
– Хорошо. Еще мне нужна одежда. Я прибыла налегке.
– К вечеру у тебя появится несколько комплектов. Что-нибудь еще?
– Нет. Этого пока достаточно.
– Тогда тебе сюда, – через какое-то время он указал на ближайшую дверь. – Чуть не забыл, мое имя – Саргон.
Они встретились взглядом. Золото и рубин. Лейла хмыкнула и зашла в помещение. Но перед тем как закрылась дверь, до слуха юноши донеслось:
– Я запомню…
Несколько дней подряд Саргон находил гостью не в комнате, где оставлял ее, а там, где нашел в первый день. Девочка задумчиво наблюдала за людьми, неустанно восстанавливающими разрушенные поля. О чем она думала в это время? Для Саргона это осталось тайной. Но однажды юный принц не обнаружил Лейлу на привычном месте и отправился на поиски.
Интуиция привела к небольшой бухте, скрытой за скалами и деревьями. Там в морской воде Лейла танцевала вместе с духом. Легкие и плавные движения переходили в быстрые и дикие, ни на миг не утрачивая грациозности. А дух – великолепный конь темно-синего окраса с длинной развивающейся на ветру гривой и хвостом, к кончику становящимся прозрачным – игриво скакал вокруг девочки, охотно подчиняясь веселому настроению.
Юноша застыл, пораженный увиденным.
Заметив его, дух остановился, закрывая собой Лейлу, и слегка склонил голову. Темно-фиолетовый глаз уставился на Саргона.
– Все хорошо. Он не враг, – Лейла успокаивающе погладила шею.
Дух в ответ фыркнул и повел ушами.
– Невероятно… – Саргон сделал пару шагов вперед. – Это Келпи? Дух воды.
– Знаешь о них?
– Совсем немного. Как ты заключила с ним рэмит?
– Ничего я не заключала. Келпи – мой друг.
– Они же ненавидят людей, – принц недоверчиво косился на духа.
– С чего ты взял? – недовольство и легкое возмущение сквозило в ее голосе. – Это лишь лживые и глупые слухи, придуманные неудачниками. Ни один дух не испытывает ненависти к людям. Собственно, как и любви. Можно сказать, духи нейтральны и равнодушны. Если не злить их. А еще они своевольны, делают лишь, что сами захотят. Они свободолюбивы. Но многие пытаются силой подчинить их. Естественно, получают отпор. Подчиниться для них равно смерти, особенно для таких гордых, как Келпи. Из-за подобного отношения они и не подпускают близко к себе. Но это не говорит о ненависти. А если поздороваешься, то обязательно получишь ответ. Они прекрасно чувствуют, с какими намерениями к ним приходят.
– Ты столь многое знаешь, – Саргон осторожно приблизился к ним.
– Не так уж и много, – Лейла смутившись отвернулась в сторону.
Принц зачарованно смотрел прямо в аметистовые глаза. Медленно поднял руку и протянул ее в сторону духа. Келпи ткнулся в ладонь носом и фыркнул.
– Расскажи мне все, что знаешь о духах, – он серьезно взглянул на девочку.
– Зачем?
– В скором будущем я хочу заключить рэмит с духом каждой стихии. Но мне не хватает знаний.
– С каждым из стихий? – она тихо рассмеялась. – Думаешь, сможешь? Духи не только горды и свободолюбивы, но еще и ревнивы. Если заключен рэмит с одним, другой может почувствовать себя оскорбленным.
– Поэтому расскажи мне все, что знаешь, – золотые глаза полыхнули решимостью. – А я уже постараюсь чтобы духи не чувствовали недостатка внимания.
– Но для чего тебе это?
– Чтобы защитить то, что дорого.
Лейла смотрела на подростка, еще совсем ребенка, но видела уже вполне взрослого человека. Уверенного в себе, своих силах и своей правоте, поставившего перед собой цель и четко идущего к ее воплощению.
– А ты забавный…
С того дня Лейла понемногу рассказывала о духах, стихиях и возможностях управления их силой. Предостерегала и советовала. А Саргон внимательно слушал, запоминал, делал записи. Он был безмерно счастлив, добравшись до таких знаний, и благодарен, что ими с ним поделились. Теперь он имел более полное представление о загадочных существах, которых называют духами природы.
Оказывается, все духи делятся по стихиям на шесть групп: вода – левиафаны, огонь – саламандры, воздух – сильфы, земля – спандарматы, тьма – умбры и свет – унаны. А каждая группа разделяется еще на пять уровней в зависимости от их силы.
К первому уровню относятся слабейшие духи, не имеющие устойчивой формы. Похожи на небольшие сгустки тумана – энергии. Различаются лишь цветом. Второй уровень – имеют вид маленьких животных или насекомых. Третий – внешне похожи на взрослых особей хищников. А четвертый и пятый уровни самые интересные. Если предыдущие три довольно многообразны, то следующие два имеют лишь по несколько определенных видов. А еще только духи четвертого и пятого уровней могли по желанию своих рэмитов становиться видимыми для всех.
На четвертом уровне у воды – это Наяды, Нереиды, Океаниды и Ундины; у огня – Аганжу, Шанго, Рарог и Локи; воздух – это Ойя, Вату, Стимфалы и Ньерды; земля – Дуэнгары, Фриды, Гвиллионы и Дэвы; к свету относятся лишь – Вампалы и Гианы; а к тьме – Дивы и Гаргульи.
Пятый уровень – это сильнейшие духи не больше одного-двух особей каждого вида: вода – Келпи и Чусрым, огонь – Феникс и Йейл, воздух – Грифон и Анзуд, земля – Гайя и Вуивр, свет – Сульде и Власти, тьма – Гримм и Анталоп. Их не столь много, как остальных. Лишь единицы. Встретить кого-то из них это уже чудо. Возможно, именно из-за этого их и отнесли к пятому уровню, ведь никто не знает, на что способны эти духи.
И каждый раз, видя Лейлу вместе с духом воды, Саргон думал о хранителях. Но задать волнующий его вопрос вначале не мог, все откладывая этот момент, а потом и времени не осталось.
Лейла пробыла в стране около трех недель, после чего ушла, забрав с собой тысячи жизней. Это произошло ближе к вечеру в один из редких дождливых дней, словно небо проливало свои слезы вместе с людьми. Все заволокло непроглядной чернотой. Лишь несколько лучей заходящего солнца давали возможность рассмотреть происходящее вокруг. Крики, боль, мольбы о помощи, взрывы, яркие вспышки заклинаний и темнота над головой, как пустота, затягивающая в себя жизнь и свет.
Саргон мало что запомнил во всем этом хаосе. Но в его памяти четко отпечатался кроваво-алый взгляд, лишенный души и каких-либо эмоций. В нем совершенно ничего не было: ни жалости, ни печали, ни сожалений, ни радости…
В тот день младший принц Аревии потерял все. Но потеряв, впоследствии он многое и приобрел: нерушимую волю, верных друзей, силу и самого себя.
Все его мысли были пропитаны ненавистью и жаждой мести к Лейле. Саргон считал, что во всем виновата именно она. Он старался справиться с одолевающим его отчаянием, пытался понять смысл действий самовлюбленной девчонки. Но без толку. То она с надменностью в голосе давала дельные знания о духах, то безжалостно убивала людей и разрушала страну. Одно он понял точно, сила Лейлы за пределами человеческой. Ни один известный юноше рэмит не мог сотворить того же, что и девчонка. Это наталкивало на мысль, что существование тех, кого звали хранителями, все же реально.
Первый год после трагедии был самым сложным. Но этого времени хватило, чтобы более-менее оправиться от полученных ран. Понемногу Аревия преображалась.
Саргон почти не отдыхал. Учился, помогал в восстановлении города, снова учился. Времени на копание в себе и своих воспоминаниях не было. Он и до трагедии обучался многим наукам, но после знания стали жизненно необходимы.
Второй принц и старший брат Саргона единственный кто смог выжить из королевской семьи, помимо самого Саргона. Но он был сильно ранен, и выздоровление шло невероятно медленно. Даже спустя полгода он был не в силах встать с постели. Пусть второй принц и был по праву следующим правителем, коронации не было. Поэтому многие считали, что в скором времени на трон взойдет Саргон.
Он поделился со сводным братом мыслями о заключении рэмита с духами. Тот внимательно выслушал и что-то долго обдумывал, а потом отпустил Саргона, дав тому на заключение рэмита срок в один год. По прошествии года он обязан был вернуться в Аревию.
Убедившись, что без него все будет хорошо, Саргон отправился в путешествие в поисках силы, оставив страну и сводного брата на старого советника предыдущего короля. Принц взял с него обещание присматривать за состоянием и здоровьем брата. И налегке покинул родные края с рассветом.
***
– Я помню «его» ненависть, помню до побелевших костяшек сжатые кулаки, и бессильную ярость тоже помню, – она, легко улыбаясь, убрала за ухо мешающую прядь черных, как безлунная ночь, волос.
– «Его» можно понять, – он смахнул валар удобно устроившуюся на его голове.
– Можно. И я бы поняла, не смени «он» гнев на милость, – взглядом проследила, как валар вновь усаживается туда же, откуда мгновением раньше прогнали.
– Ну это все-таки не мгновенная перемена, – обреченно вздохнув, прекратил попытки избавиться от упрямой валар. – «Он» присматривался к тебе очень долго.
– Это было бы невозможно не присматривай за «ним» я сама.
– Оберегала? – голос сделался удивленно-насмешливым.
– Скорее наблюдала, думала, как лучше «его» использовать. У «него» был огромный потенциал… – она замолчала на время, погружаясь в воспоминания. – «Он» был болтлив, – легкая усмешка. – Мог заговорить кого угодно. И всегда выходил сухим из воды. Хотя иногда получал за чрезмерную самоуверенность.
***
Путь Саргона был утомителен и долог. Он наивно полагал, что тех денег, взятых из дворца с собой, будет достаточно. А если потребуется – заработает. Но принц поплатился за свою самоуверенность. Только за пределами дворца он осознал насколько привык к жизни в достатке, в окружении слуг.
В течение месяца Саргон скитался от деревни к деревне в поисках точки силы, единственного места, где можно заключить рэмит, или работы. Вот только ни того ни другого для него нигде не находилось. А сколько бы он не пробовал охотиться, живность разбегалась и не давалась в руки. От голода все сильнее одолевало отчаяние. Он уже готов был воровать, лишь бы выжить.
Про себя пообещав расплатиться с жертвами по возвращении в Аревию, Саргон приметил цель. Первый шаг вышел не столь уверенным, как второй и третий, но на четвертом его схватили за руку, разворачивая в противоположную сторону.
Незнакомец не на много старше самого Саргона покачал головой и протянул ему теплый хлеб. В тот момент юному принцу стало невероятно стыдно за свои мысли, намерения и действия. С благодарностью он принял еду.
Незнакомец представился как Иса. Сказал, что путешествует по миру, идет, куда глаза глядят. Поэтому услышав цель Саргона, захотел отправиться с ним, заодно показать, как можно найти точки силы. Попутно обучил его и искусству охоты.
Их путь длился около двух месяцев. За это время Саргон заключил два рэмита. А потом Иса, смеясь уверил, что его помощь больше не требуется. Пообещал когда-нибудь заглянуть в Аревию. И ушел, оставив юного принца одного.
Саргон продолжил идти вперед и так набрел на небольшую деревеньку. Напевая под нос незамысловатую песенку, услышанную однажды, его путь пролегал по вытоптанной дорожке меж полей. Тут выращивали и овощи, и фрукты, и зерновые. По ухоженным растениям видно, что фермеры хорошо следили за урожаем.
Внимание юноши привлекли громкие крики, ругань и угрозы. На одной из развилок, где заканчивались золотистые колосья пшеницы и начинались фруктовые деревья, трое взрослых мужчин избивали какого-то паренька. Мимо пройти Саргон не смог.
– Что здесь происходит? – к нему обратились сразу четыре удивленных взгляда.
– Иди-ка ты, куда шел, – один из троих мужчин сплюнул перед собой на землю.
– А вам не кажется, что немного нечестно нападать всем вместе на одного щуплого пацана?
– Тебе-то что? Хочешь с ним за компанию? Может ты его пособник? – второй грозно уставился на юношу.
– Нет, не очень люблю подобные потасовки. Но может расскажете, из-за чего весь сыр бор? Если правда на вашей стороне, даже помогу чем смогу, – свысока он внимательно осмотрел каждого из присутствующих.
– Зачем нам твоя помощь? И без тебя справимся.
– А не расскажете, то натравлю его на вас, – позади юноши, будто неясный мираж показалось огромное существо. Оно обладало телом птицы, но вместо привычных лап, было четыре копыта, как у лошади. Существо расправило огромные крылья, визуально становясь еще больше. А потом так же пропало, растворившись в воздухе.
Селяне были слегка шокированы увиденным, но не напуганы. Им уже не раз подобный фокус показывал мальчишка, все также находящийся на земле. Но что-то им подсказывало, что в этот раз это не обычная иллюзия. Посовещавшись между собой, они решили переманить на свою сторону пришлого и попросить того использовать эту странную птицу против мальца, чтобы самим руки не пачкать, раз уж подвернулся такой шанс.
Перебивая друг друга, рассказ свелся к единственной мысли, с которой и следовало начать.
– Паршивец, работать – не работает, а только наши поля обворовывает…