Ну а в этот день Мара отложила в сторону свои принципы, да и собственноручно воспроизведенный роман жизни забросила на верхнюю полку заваленного книгами и пылью шкафа…

Проснувшись в своей кровати и не открывая глаз, Марина попробовала оценить ситуацию. Ее рука с осторожность пробралась под одеяло и легла на желудок. Александр подавляет бунт в Македонии… Не иначе, если там кто-то бунтовал вообще. Мара решилась пошевелиться и присела в кровати. Тело противно дрожало слабостью, казалось, чувствуется, как организм изнутри воняет перегаром.

Убедившись, что ничто ей более не угрожает, Марина осторожно, как ювелир, сползла в кровати, пытаясь найти тапочки.

– Твою… – прошептали засохшие губы.

Добившись успеха, она засунула ноги в фиолетовые топотушки и, переборов себя окончательнее, чем Александр завоеванные страны, встала и направилась в ванную. В коридоре Марина благословила тот факт, что дома, и это в воскресенье-то, никого не оказалось. Видать, мама решила пойти на рынок али еще куда-нибудь в нужное место…

Стоя перед раковиной и слушая, как бесцельно льется в трубу вода, Марина припомнила проведенную в санузле ночь. Несчастный белый друг стал сегодня самым близким ее товарищем. И кто мог подумать, что ее так разберет от этого вина. Может, не надо было с пивом мешать? Или гнали его где-нибудь в подвале. Кто теперь поймет.

Умывшись противно леденящей водой, Мара уже бодрее зашагала в кухню. Хорошо, что мама ничего не заподозрила. То есть маме где-то в шесть утра она заявила, вываливаясь из ванны зеленая, как мексиканская сопля, что отравилась колбасой. Возможно, тоже мексиканской. Мама вроде поверила. А может, смирилась…

«Больше никогда не буду… Столько пить…» – проговорила про себя Мара, садясь на табуретку и приваливаясь к стене. Подобные заверения обычно помогали заключить с организмом временное перемирие.

Найдя глазами чайник, Марина встала и налила его водой, после чего, водрузив греться, плюхнулась обратно к стеночке. Голые ноги вытянулись, скрещиваясь на полу тапочками. Мара задумалась, подпирая щеку ладонью.

Вода в чайнике забурлила, оставляя на шкафу маленькие капельки жидкости. Марина вздрогнула, перепугавшись зазвеневшего над ухом телефона.

– Алло?! – вскрикнула она в трубку.

– Наконец-то, елки – зеленые моталки, это она! – послышалось на том конце. – Ты где была?!

– Анька, привет! – обрадовалась Марина слышать знакомый голос.

– Привет! – ответили ей взбудоражено. – Куда ты запропастилась?! Я тебе все утро звоню!..

– Я спала!.. Только проснулась.

– Самка ленивца ты!.. Сколько можно дрыхнуть?..

– Я просто полночи с унитазом обнималась…

– Опять?!..

– Не опять, а снова. Чертов желудок. Лучше б у меня башка болела с перепоя…

– Ага! От нее хоть аспирин помогает. Мне помог с утра, – согласилась Аня.

– А сколько времени-то?.. – Марина взглянула на циферблат микроволновки, но там зиял ноль. Видимо, опять вчера свет вырубали.

– Два часа дня!..

– Ух ты… я перебрала сегодня.

– Во всех смыслах! – без укора заметила Аня. – Чего там твоя мама?..

– А чего она?.. – не поняла Мара.

– Что она от тебя хотела?

– А что она от меня хотела?..

– Блин! – Аня переложила трубку на другое ухо, поправляя копну темных волос. – Что ты тормозишь?.. Я спрашиваю, чего она тебя вчера вызвонила домой в половину первого ночи?!..

– Что?.. – Марина выпучила глаза. Она встала со стула и, дотянув телефонный провод до чайника, стала заваривать себе кофе. – Мне мама вчера позвонила?..

– Ты чего, совсем ничего не помнишь?!.. Что с тобой такое случилось от этой чертовой коллекционной подделки?

– Я, правда, не помню… Блин, первый раз со мной такое, – призналась Марина обескуражено.

– Нам же вчера весь кайф обломали!.. На ночь глядя твоя родительница позвонила и сказала, чтобы ты, уже пьяная в зюзю, шла домой! Совсем не помнишь, что ли?..

Ложка с верхом опрокинулась через край чашки с футбольной эмблемой. Марина умолкла на том конце провода.

– Твою … А ведь и правда, – вдруг осенило хозяйку разума.

– Хвала волосатым ногам!..

– Ноги хоть и волосатые, но бегают быстро, – возразила Марина, припоминая футбольную тему. – Точно, я вспомнила, она позвонила мне и сказала, чтобы я срочно шла домой, – Марина залила кофе кипятком и полезла в холодильник. – Я что-то ей возражала, но она будто зациклилась: иди да иди!.. Я и пошла… – Марина вытащила пакетик сливок и выяснила, что там три капли. – Блин… – она не любила черный кофе. Пакет полетел в мусорку.

– И чего она в итоге хотела? – спросила Аня, облокачиваясь на спинку дивана и поигрывая проводом.

– Оказалось, у нее кран выбило, и она его никак завинтить не может без меня. Дала мне держать какую-то фигню. Помогай, говорит.

– А ты?

– А что я?.. Стала держать. Завинтили в итоге.

– Ну ты даешь, елки! – Аня заржала. – И она не заметила, в каком ты состоянии?

– Я старалась не дышать. И не хрюкать на нее, – Марина подперла голову руками и отхлебнула из чашки, мысленно морщась горьковатому вкусу. Солнце пробилось в окно, золотя спутавшиеся за ночь русые волосы. – Не заметила, вроде. Или промолчала.

– А как кран? Держится?.. – поинтересовалась Анюся.

– Держится! Пока…

– Сантехника вызови лучше.

– Мне скоро придется замуж за него выйти, так он часто приходит.

– Ну и выходи! Зато кран всегда будет цел, и унитаз не протечет!..

– Ага, это ценное приобретение с учетом…

– С учетом того, сколько ты им пользуешься не по назначению, точно! – съязвила Аня, хохоча в трубку.

– Иди в задницу! – послала Мара. – Сама выходи замуж!..

– За кого?..

– Не знаю! За лаптеплёта!

– За кого?!..

– За борова с поросятами, блин! Воспитывать будешь помогать! – разошлась Марина, улыбаясь во все зубы.

– Качественного борова между прочим еще найти надо, – деловито заметила Аня. – Без поросят желательно…

– Боров-производитель без поросят не бывает, это его имманентное сопровождение, так сказать, на то он и производитель… Что ты ржешь, я не понимаю?..

Марина услышала истеричные всхлипывания в трубку. Ане понадобилось минут пять, чтобы успокоиться. Марина степенно пила кофе, качая головой.

– Кстати о боровах! – вдруг воскликнула Аня. – Я тут, кажется, видела сегодня еще одного, качественного!..

– Ба, круто. С бородавками?..

– К сожалению, без. Зато с корытом крутым и без поросят!..

– Ну-ка, ну-ка… На этом месте поподробнее, – затребовала Мара. – Где ты его нашла?..

– По ходу дела, он мой новый сосед! – сообщила Аня. – Прикинь, он, по-моему, вместо бабы Дуси въехал!..

– Что?! Неужели эта старая карга наконец-то оставила свою обитель?! – встрепенулась Марина.

– Оставила!.. – фыркнула Аня. – Стерва, всех довела и съехала теперь! Черт, а мне так хотелось ее на три буквы послать, когда она опять стала бы пилить, что я курю!.. Но не суть!.. Главное, что вместо нее теперь въехал настоящий боров! Бородавочник почти!

– Погоди, а как ты узнала?..

– С утра какие-то уроды начали громыхать в подъезде. Ну, я высунулась в коридор, а там вещи с верхнего этажа таскают. Я вышла, чтобы посмотреть получше. И точно! Дуся съезжает!.. Я от счастья даже забыла, что меня разбудили…

– И ты видела, что вместо нее въехал этот?..

– Ну… – замялась Аня. – Не то чтобы прямо видела конкретно, чтоб въехал…

– Может это грузчик был?.. А въехала какая-нибудь Феня вместо Дуси?

– Не-ет, – протянула Аня осведомленно. – Грузчики на таких тачках не ездят. Я видела его с балкона, когда он из подъезда вышел. Он сначала полчаса трепался по мобиле, а потом сел в черную «Бэху».

– И что он? Молодой?..

– В меру. То, что надо.

– Лет сорок девять?..

– Типун тебе!.. Не больше тридцати точно.

– Круто. И как, симпатичный?..

– Насколько я видела из окна, ничего.

– Понятно, когда спустишься и наденешь очки, то упадешь в обморок, – скептически предположила Мара.

– Дурочка!.. Я в очках была! – возмутилась Аня.

– Прости, – Мара ощутила укол вины.

– Знаешь, у меня идейка есть рассмотреть его поближе, – Аня и не подумала обидеться. – Сегодня хочу ему устроить… Приходи, тогда сотворим план «Ли».

– О-о, мне это нравится, – кивнула Марина. – Во сколько?..

– Часов в семь. Он в телефон орал: в полвосьмого буду!!!..

– Дебил, – констатировала Мара.

– Ага, – согласилась Аня. – Ну ладно, я пойду доразгребаю свой бардак, пока мама не приехала. Вечером увидимся!

– О`кей. Целую.

Марина приладила трубку обратно и залпом допила кофе. Не помыв, она оставила чашку в раковине и, уже взбодренная, отправилась в комнату, чтобы расстаться наконец с ночнушкой, изображавшей веселых медвежат.

Глава 7

Агнесс вышла из уголка первого архистратига и направилась прямо, пересекая поляну. В руках у нее была кипа инструкций, которые она на ходу внимательно просматривала. Через несколько минут первая помощница архангела ступила в лес, скрываясь за могучими деревьями. Растворяясь на ее коже, слились воедино ткани подола, преобразуясь в синие облегающие брюки, до колена заправленные в сапоги. Расшитый воротник исчез с груди, и вместо него восемью концами засияла синяя звезда небесного легиона. Волосы сами собой закрутились и убрались в заколку.

Когда начальница небесных войск вышла из дубовых зарослей, она была уже полностью облачена в боевую форму. Щелкая широкими каблуками по мощеным дорожкам, она зашагала по оживленным просторам райского сада.

– Привет, Агнесс!.. – кричали по бокам музы.

– Здравствуй, Агни! – здоровались ангелы-хранители.

– Привет, мои хорошие, – отвечала улыбкой воительница, успевая еще и читать приказы архангела.

Вскоре она вышла к дикому полю, где обрывались все дорожки и клумбы. Поздоровавшись с тремя ярко-рыжими ангелами, стоящими на обочине, Агнесс вошла в траву, передвигаясь по мягкой земле, кишащей добрыми животными и юркими насекомыми. Кто-то уже успел протоптать плохо заметную тропинку, и она старалась двигаться по ней. Неожиданно она увидела, что ей идет навстречу знакомое лицо.

– Привет, Адель, – поздоровалась Агнесс.

– Привет, Агни, – ответила маленькая девушка в белом платье со светло-русой косой и бантиком за спиной. Она остановилась по колено в траве и на губах ее затеплилась улыбка.

– Ты не от мальчиков наших идешь? – спросила помощница архангела.

– Да, я заходила к ним поздороваться, – ответила девушка. – Они там все около фонтана.

– Больше никого с ними?..

– Нет, я не видела.

– Хорошо. Спасибо, они мне как раз очень нужны.

– Пожалуйста.

Агнесс посторонилась, пропуская мимо себя сестру милосердия. Ее коснулся край платья, а ноздри тронул аромат розового масла. Агнесс продолжила путь.

Миновав поле, она поднялась на холмик, а затем спустилась на ровное место, где располагалась березовая роща. Беря в бок, Агнесс направилась туда, где виднелись вдалеке цветущие заросли, похожие на оазис, за исключением лишь того, что находились не в безводной пустыне, а посреди пышущей цветом природы.

– Берегись! – послышался из-за деревьев мужской крик.

Агнесс едва успела отскочить, как из рощи с визгом выпрыгнула девушка, а за ней парень, оба в кричаще разноцветных одеждах, и чуть было не сшибли ее с ног.

– Прости, пожалуйста!.. – запыхавшимся голосом выговорил юноша. – Я тебя не видел!..

Его волосы развевались на ветру, а глаза были светлы и блестели на солнце, изобличая ангела, служащего у Гавриила. Его подруга, судя по виду, тоже была музой.

– Ничего, мне полезно, – усмехнулась Агнесс.

– Я же говорю: аккуратней надо!.. – девушка сдвинула светлые изгибы бровей, зелеными, как трава, глазами глядя на своего спутника. – А то бегаешь, как тушканчик, совсем не смотришь никуда!

– Ну, прости, я не хотел, – виновато отозвался он. – Заигрался что-то…

– Мы играли в салки с перепрятываниями, – пояснила девушка для непосвященной Агнесс. – Он нашел меня, а я побежала застукиваться. Но так как он бегает, как тушкан…

– Тушканы прыгают, – перебил ее юноша.

– Неважно, – отмахнулась муза.

– Важно, – настоял он. – Меня зато правоверные иудеи не съедят. Им запрещено есть тушканчиков.

– Таким образом ты себя сохранишь для Тани и служения искусству, – подытожила Агнесс.

– Да, – юноша с готовностью придвинулся к ангельской девушке, нежась к ее плечу. Она тихонько хихикнула, откидывая назад длинные волосы. – А ты не видела, Габри?.. – спросил он у Агнесс.

– Ваш непосредственный начальник отбыл для служения своему призванию на Землю, а именно на фестиваль пирогов, – ответила Агнесс.

– Пироги, пироги – это здорово, – задумчиво кивнул юноша. – Таня, пойдем смотреть пироги к Габри? – предложил он.

– Пойдем, – согласилась она. – Наперегонки! Ты водишь! – не дожидаясь ответа, она осалила своего спутника и оба с веселым смехом испарились из виду.

– Пока, удачной охоты! – донеслись до Агнесс их последние слова.

– «Охоты». Ведь даже не спросили, куда я, – Агнесс покачала головой и, ускорив шаг, уверенной походкой пошла в заросли.

«Оазис», как их называли на местном сленге, был наряду с архангельскими «уголками» одним из самых приятных мест в саду. Среди бесконечного пестрящего разнообразия он выделялся своей четкой продуманностью, простотой и в то же время большим вкусом. Оазис был окружен высокими деревьями, представляющими собой странную помесь редких тропических пород, все с широкими листьями и стройными стволами. Они были посажены таким образом, что одновременно загораживали от чрезмерно яркого солнца и то же время легко пропускали дневной свет и ласкающее тепло. В ветвях прыгали и пели жаворонки и древесные канарейки, неуловимые и незаметные, наполняющие атмосферу интересной смесью трелей. Под ногами стелился классический английский газон, а посередине него вздымался струями еще один фонтан, на это раз сделанный в виде античной богини, выливающей из амфоры чистейшую воду в огромную чашу-кубок. Богиня была высечена из белого мрамора и стояла на возвышении, слегка выставив одно колено, облаченная в облегающую тогу.

Дизайн окружения был создан воинами легиона для собственного отдыха, и явственно тут ощущалась рука Михаила, который, как и его ангелы, обожал фонтаны и вообще все водное. А неброско красивая богиня не один раз стала предметом для улыбок: уж слишком ее римский профиль напоминал одну очень известную ангельскую легионершу.

Агнесс, незримая, скользнула меж стволов и вышла на поляну, останавливаясь неподалеку от фонтана. Уже издали она услышала бодрые голоса семерых генералов, которые, позабыв обо всех заботах, обсуждали новости и старости небесного мира.

– Агнесс, – отозвалось в ушах собственное имя.

Не прошло и секунды, как помощницу архангела заметил один из мужчин и поспешил окликнуть всех остальных. Генералы разом обернулись.

На Агнесс единовременно обратились семь пар сине-морских глаз. Пожалуй, такое могло смутить любую женщину. Но только не помощницу архангела Михаила, которая знала всех семерых братьев-генералов с самого их детства и таскала совершенно одинаковых пупсов на руках, играя с ними в маленькие деревянные мечи.

Да, генералы небесного легиона были родными братьями, и не просто братьями, а идентичными близнецами, похожими друг на друга по внешности и манерам, как капельки воды. Все высокие, за метр восемьдесят, с широкими плечами, русоволосые и синеглазые с оттенком морской волны вокруг зрачков, они обладали удлиненными лицами, темными густыми бровями и укрупненными носами. Сходство их было настолько безукоризненно, что с первого взгляда их не различал в раю никто, за исключением Михаила и Агнесс, воспитавших их с пеленок. Поэтому архангел был для всех них не просто начальником, а еще и почетным наставником. А Агнесс знала, что за глаза ее до сих пор кличут «мать полка», что всегда вызывало улыбку на ее матовых губах.

Однако, несмотря на все общее, что было у генералов, включая созвучность их впитавших славянские корни имен, каждый из них обладал исключительными способностями в своей боевой сфере и олицетворял какое-либо определенное качество, свойственное небесному войску.

Старший по рождению брат Мирослав был образом храбрости и мужества; второй из братьев Владислав нес в себе стойкость и крепость; третий –Радослав был генералом чести и честного боя; четвертый – Ярослав стоял за правду и чистоту помыслов; пятый – Святослав нес праведное возмездие и справедливость; шестой – Ростислав подавал защиту слабым и, наконец, седьмой и младший из братьев, Станислав, или просто Стани, обеспечивал взаимовыручку и дух коллективизма.

Надо сказать, что старшинство братьев представлялось весьма относительным: все они отличались друг от друга по времени рождения на считанные доли секунды. Но, невзирая на столь незначительную разницу, принцип старшинства среди них всегда неуклонно соблюдался, и каждый из братьев беспрекословно подчинялся старшему по возрасту, а шестеро младших – Мирославу, первому из генералов.

Все вместе они составляли единую суть ангельской системы обороны, оплот небесных войск, были ближайшими помощниками ангелов-хранителей планеты – Михаила и его помощницы Агнесс.

– Привет, мальчики, – проговорила Агнесс.

Словно следуя негласной команде, мужчины моментально выстроились в одну шеренгу по стойке смирно.

– Приветствуем первую помощницу святого архангела! – хором произнесли они.

– Вольно, – скомандовала Агнесс. Она подошла к генералам и встала напротив них. – Я принесла для вас поручение от архистратига, – ее глаза окинули ангелов. – Сегодня мы вместе с вами должны будем отправиться на внеплановую инспекцию планеты. Сейчас я каждому из вас раздам инструкцию, в которой подробно расписано все, что мы будем делать. Внимательно прочитайте все указания, обратите внимание на сноски и примечания. После того, как вы изучите материал, вы должны будете разбиться на группы по двое. Соответственно один из вас полетит в паре со мной. В таком составе мы начнем обследование обозначенных в инструкциях объектов. Территория деятельности каждой группы обозначена на обороте листочков, на карте полушарий. План работы включает в себя проверку своей территории каждой группой, затем мы все поменяемся ролями и заново прогоним все объекты. Смены будут проходить четыре раза, после чего мы все соберемся вместе, чтобы обобщить наши наблюдения и сделать выводы. После всего я напишу отчет и… собственно сдам его Михаилу, – Агнесс сделала паузу. – Итак, подводя итог, хочу сакцентировать ваше внимание, что цель данной проверки заключается в том, чтобы каждый из вас максимально приложил к ней свои индивидуальные способности, что, по мнению нашего начальника, поможет получить наиболее полный и достоверный результат. Михаил хочет, чтобы, использовав свои врожденные данные, вы смогли выявить в объектах те детали, которые ранее оставались незамеченными. Естественно, что по всем аспектам людской жизни на это понадобится слишком много времени, поэтому он обращает внимание на такие фундаментальные направления, как семья, религиозные организации, власть и общий уровень нравственности. По этим четырем сферам мы и должны будем предоставить наш отчет. Хочу также сказать, что для нас важно все, поэтому о любом сколько-нибудь необычном явлении сообщайте мне. Короче говоря, я буду отвечать от имени всех нас, так что не подведите меня и весь легион, – Агнесс убрала выбившуюся прядь волос за ухо. – Вопросы есть?

– Есть, – хором ответили генералы.

– Мирослав, озвучь, – попросила Агнесс, зная, что вопросы у всех одинаковые.

Старший брат сделал шаг вперед.

– Воины хотят знать, по какому принципу делиться, – сказал он.

– Старший по возрасту берет в пару младшего, – ответила Агнесс. – Станислав идет со мной. Хотя, если хотите, – она улыбнулась, – можете посчитать считалочкой.

– Спасибо, обойдемся данной системой, – отозвался Мирослав.

– Возьмите, – Агнесс протянула старшему брату стопку бумаг. – Десять минут на изучение.

Генерал принял листы и роздал их братьям. Несколько минут прошло в тишине, пока близнецы читали инструкции. Агнесс тем временем заканчивала изучение данных ей лично записей.

– Готовы? – спросила она, поднимая глаза.

– Так точно, – ответил Мирослав.

– Тогда не будем терять времени, – Агнесс сделала знак следовать за ней.

Она повернулась и шагнула по траве, расправляя узкие белые крылья. За ней устремились семеро генералов, раскрывая за спиной ангельские перья. Через мгновение все ангелы испарились.

Вода в архангельском фонтане мерно и неизменно лилась, едва слышимая плеском из-за ягодных кустов уголка. На поляне возле входа стоял Михаил, беседуя с колоритным молодым мужчиной.

Мужчина этот обладал чрезвычайно яркой и в полном смысле этого слова огнеопасной внешностью. У него были медно-красные волосы, нестерпимо блестевшие на солнце, резко очерченное, но с правильными чертами лицо, выступающая горбинка на носу. На светлой и чистой коже его лба расположились три коричневых пятнышка, образующих маленький треугольничек, один из краев которого заезжал на начало переносицы. Красивую, воистину архангельскую фигуру, обтягивал алый костюм с оранжевыми вставками, на указательном пальце сверкал несметным богатством рубиновый перстень. Но самым удивительным в этом мужчине была даже не эта яркость и стать, а густое пламя, которое играло на всем его теле, вырываясь прямо из кожи и пылая на его плечах, руках, волосах. Он стоял, горя и не сгорая, как неопалимая купина, глядя из своего костра пронзительными золотистого цвета глазами, раздуваясь красными искорками и капельками огня разлетаясь в разные стороны.

Недавно вернувшийся с облаков архангел любви и богопознания Уриил, четвертый из начальников небесных сил, застал первого архистратига Михаила прилетевшим с Земли, и вот уже около двадцати минут братья стояли, разговаривая друг с другом и не торопясь заходить в уголок.

На поляне повеяло дивной цветочной свежестью, и, привнося к запаху моря и привкусу черного кофе во рту аромат лаванды, перед мужчинами возникла Агнесс. Затянутая в синюю форму легиона, она тут же приняла стойку смирно.

– Приветствую архангелов Небесного Царя! – произнесла она. – Разреши доложить, – обратилась она к Михаилу.

– Слушаю, – кивнул он.

– Задание выполнено, результаты проверки в зашифрованном виде отправлены во Вселенскую информационную базу трех миров, – отрапортовала Агнесс.

– Благодарю, я уже смотрел. Вы прекрасно справились, – проговорил Михаил. – Молодцы, я доволен. Вольно, Агнесс.

Агнесс выдохнула и приняла свободное положение, оставаясь при обычной ровной осанке. Речь в ее словах шла об универсальном поле Вселенной, трех измерений: рая, Земли и преисподней, куда стекались все сведения и знания, накопленные мирами за всю их историю. Неизбежное сохранение, незаменимое для студентов и школьников на экзамене. К сожалению, в полной мере доступ ко всем порталам базы, кроме специально зашифрованных и личных файлов имели лишь девять архангелов Вселенной. Остальные ангелы довольствовались частичной информацией из общего доступа, либо иногда дающимися разрешениями посмотреть что-то более существенное. По личной просьбе, некоторые файлы могли открыть им и архангелы.

Агнесс повела плечами и с улыбкой устремилась к двум братьям.

– Привет, Ур, – поздоровалась она с ангелом любви.

– Привет, Агни, – наклонившись, он поцеловал ее в щеку, отчего кожа Агнесс, не обжигаясь, сразу вспыхнула теплым цветом. Помощница повернулась к Михаилу и улыбкой взглянула в его глаза. – Как у вас дела?..

– В последние пять минут еще лучше, чем было, – ответил Уриил. Действительно, теперь он пылал еще ярче прежнего.

– Предаемся вечному блаженству, теперь и в твоей компании, – отозвался Михаил.

– Это хорошо, я не против, – согласилась помощница. Она вскинула руку и, потянувшись к светло-русым волосам, сняла заколку. Легкие локоны беспорядочно упали на плечи, а заколка, повинуясь движению руки исчезла в воздухе. Агнесс встряхнула головой, поправляя прическу.

– Ты сама-то как? – поинтересовался Уриил.

– Отлично все, – ответила Агнесс.

– Это заметно, ты вся сияешь, – сказал Уриил. – Как солнышко.

– Спасибо за комплимент, – улыбнулась Агнесс. – Работа меня вдохновляет, хотя она и не всегда дается легко…

– Да, кстати, мы тут с Уром как раз говорили, о том, – вспомнил Михаил, – как изменились наши отношения с людьми за последние… – он вопросительно посмотрел на брата.

– Двести, наверное, – пожал плечами Уриил.

– Двести лет, – закончил Михаил.

– И чего решили? – полюбопытствовала Агнесс.

– Ты знаешь, что у нас, оказывается, очень интересная тенденция прослеживается, – ответил Михаил. – Похоже, что мы пошли на сближение двух миров. Сначала это было не очень заметно, но теперь все больше набирает обороты. Люди стали по-другому к нам обращаться, просьбы стали иные… Как к своим собратьям, друзьям, что ли?.. Это сложно достаточно выразить…

– Да, это сразу и не расскажешь, надо чувствовать, – поддержал архангел любви. – Вот у меня сегодня что случилось: прилетает одна из моих ангельских девушек с Земли и рассказывает такую историю. Она покровительствует одному молодому человеку, и он похоже в нее влюбился.

– Изумительно! – восхитилась Агнесс. – Как это получилось? Она ему являлась?..

– В том-то и дело, что нет. Она просто пребывает рядом почти постоянно, как второй ангел-хранитель. А он это почувствовал. И она стала чувствовать. Причем, понимаешь, вот бывает, мы ощущаем ответный порыв, благодарность и тому подобное, но здесь самая настоящая влюбленность мужчины в женщину. Такое редко происходит.

Агнесс покачала головой, удивляясь и благоговея.

– Это, конечно, единичный случай, – взял слово Михаил, – но у нас и других примеров уже хватает. И я отмечал про себя, и Габри говорил, что мы стали интересны людям как личности, как мыслящие и переживающие создания. Они интересуются, что у нас происходит, как мы, какие мы, хотят совершенно другого уровня общения, как со своими друзьями и близкими. Верят, что это возможно. Все более молитв походят на беседы, – сказал он. – А одна девушка тут спросила как у меня дела.

– Надеюсь, ты ей ответил? – улыбнулась Агнесс.

– Конечно, ответил, – кивнул Михаил. – Мысленно сказал, что все хорошо.

– Неизвестно, правда, когда они будут готовы принять то, что у нас бывает все не очень хорошо, – высказал идею Ур. – Знаешь, Агни, мы с Мишей как раз планировали, как бы устроить обсуждение всей этой темы.

– Давайте! Это отличная идея! – обрадовалась Агнесс. – А когда?.. Может, и другую половину рая привлечем? Они же люди, они нам все и расскажут.

– Хорошая мысль. Я думаю, что мы сумеем собраться через несколько недель. Как раз после того, как проведем архангельский конгресс и все дела подытожим по итогам периода. Тогда посидим вдоволь все сообща, – ответил Михаил.

– Весело будет, я чувствую, – Уриил вспыхнул. Он потянулся, выгибая грудь. Над его одеждой роем взвились раскаленные искорки. Агнесс знала, что это любимое телодвижение и самого архангела, и его ангелов. – Я вот тоже, хоть и по известности и по обращениям далеко позади твоего начальника, Агни, но вынужден констатировать, что для многих людей стал ближе и реальнее, чем их окружающие. И хотя я и думаю, что это не очень правильно, поделать пока ничего с этим не могу.

– Проблема же не в том, что ты им близок, а в том, что окружающих тебя сейчас надо любить, а не только невидимое небо, – возразила Агнесс. – Ты ж им об этом и говоришь, наверняка.

– А как же, – ответил Уриил. – Только порой проще полюбить мелькающий в душе огненный шарик, чем родных детей. Печально… Весьма.

– Эх ты, неизвестный мой и не обращаемый! – Михаил в шутку пихнул брата в плечо.

– Да, я такой стеснительный, – зажегся Уриил.

– Тогда и эту проблему тоже обсудим, – решила Агнесс. – Ведь именно для людей мы здесь. Иногда просто рвешься из кожи, а тебя не замечают. Вот заметили.

– Мы ж не жалеем ни о чем при любом раскладе, – молвил Михаил.

– Разве можно жалеть, когда любишь? – спросила Агнесс.

– Никогда! – воскликнул Уриил.

– Все, эксперт сказал: никогда, значит никогда, – улыбнулся Михаил.

Внезапно в глазах Уриила вспыхнуло невиданное пламя и рассыпалось на сотни алых языков. Агнесс ахнула и, отпрянув, спрятала лицо на груди у Михаила.

– Нет, это слишком, – пробормотала она.

– Прости, пожалуйста, – промолвил Уриил виновато.

– Предупреждайте, что ли, когда так делаете… – Агнесс потерла лоб ладонью.

– Если б могли, – вздохнул Михаил, держа ее за талию. – Но сейчас ты сама его спровоцировала.

– Я же не специально! – на придыхании воскликнула Агнесс. – Не понимаете вы: вам-то ничего, а мне страшно…

– Мы понимаем, – тихо заверил Михаил. Он нежно чмокнул ее волосы и выпустил из своих объятий.

Вскоре Агнесс уже улыбалась извиняющейся грустной улыбкой.

– Такие уж мы, какие есть, – Уриил придвинулся к ней ближе, касаясь ее плеча ладонью. – Вот если бы… – вдруг он замолчал. – Тихо. Слушайте. Мне кажется, что к нам кто-то идет.

– К нам идет он! – поднял брови Михаил.

– Он самый? – взглянула на него Агнесс.

– Он самый, – подтвердил Михаил. – Несравненный и неподражаемый!.. Сейчас он появится на сцене…

– Момент, публика замерла в ожидании… – с нагнетающейся интригой произнес Уриил. – Готовьте ваши ладони для оваций… Все затаили дыхание… Итак, начинаем обратный отсчет… Десять, девять… – архангел перешел на полушепот.

Все глаза устремились на северную оконечность поляны.

– Еще чуть-чуть… Четыре, три, два, один… – продолжал считать Уриил.

– Пуск! – не сдержал смеха Михаил.

В этот момент из-за деревьев появился архангел Гавриил. Он шел, едва касаясь сапогами травы. Его волосы как всегда развевались во все стороны, а на лице сияла солнечная улыбка. На этот раз он был одет в белоснежные брюки, расшитые золотистыми нитками и белую футболку с непонятной аббревиатурой на груди. В правой руке он держал с десяток ниток, на которых колыхался необъятный ворох разноцветных воздушных шариков.