Две недели мелькнули незаметно, и Сергей сам не уследил, как втянулся в новую работу. День шел за днем, мокрица будила с утра, усталость усыпляла вечером, и, казалось, все так и должно быть. Сергея это пугало. И он больше всего боялся, что когда-нибудь смирится с адом.

Однако эта боязнь не могла повлиять на то, что он сегодня, как и вчера, возвращался в половине десятого вечера с Земли обратно в преисподнюю, чувствуя обычное утомление и пустую успокоенность. Даже раздражать все вокруг нежданно перестало, и пристань кто-нибудь к нему сейчас, Сергей бы дубово огрызнулся и пошел бы дальше. Ужели?.. Но это постепенно становилось для него естественным…

Придя на площадь с равнин (а именно туда волной местных потоков часто заносило летевших с заданий искусителей), Сергей сразу заметил, что сегодня припозднился. На поприще уже собралось достаточно народу, и кожей спины ощущалось начало буйной ночной жизни.

Сергей двинулся по краю главной площади, держа путь в затерянный угол, отведенный для самого ненужного в аду отряда.

Приблизившись, он мельком увидел тусовавшихся после работы коллег. В окружении мужчин стояла Сандра, рядом – еще несколько девушек. Между ними шло какое-то ленивое обсуждение, но со стороны было ничего не разобрать. Только голос Сандры выпрыгивал поверх остальных, выражая то ли претензии, то ли недовольство.

– Я пришел, – Сергей остановился перед Варлаамом.

Его не удивил холодный прием. Видно, начальник торопился, и опоздание демона неоправданно задержало его на работе. Сергей не стал лишний раз открывать рот, просто дождался, пока ему выдадут паек, и смирно кивнул в знак благодарности.

Хмурясь, Варлаам исчез в темноте. Верно, и его не обошли личные проблемы. Сергей легонько выдохнул и повернулся, намереваясь идти домой. Случайно он еще раз взглянул на свой коллектив. Они все-таки выяснили отношения. Состроив обиженную мордашку, Сандра заявила, что ей нужно к себе. Игриво попрощавшись, она поспешила с эффектом удалиться. Остальные продолжили стоять на месте, молча озираясь по сторонам и будто силясь решить, нужны они сегодня друг другу или нет.

Сергей убрался от них восвояси. Его в этом «будуаре» не воспринимали, так что толку воспринимать их не было. Кретином зарекомендовался, кретином и останется. Впрочем, глядя на этот мир, Сергей понимал, что кретинизм в нем носит весьма оценочный характер. Так, прожив здесь две недели, Сергей осознал, насколько права была Жаша насчет посредственности и бездарности. Посредственность в отряде процветала алым цветом, если можно было так выразиться. И если женщины еще хоть чем-то выделялись, то среди мужчин, кроме обалдуйских рассуждений и не менее обалдуйского в желании безлико похорохориться поведения не было ничего. Бесхребетные ленивые утюги, которых держали только потому, что больше работать в этом убогом отряде было некому. Сергей сам слышал, как Варлаам регулярно отчитывал их за гениальную тупость. И все равно изо дня в день повторялись одни и те же ошибки. Необучаемость, неумение работать, неумение жить, неумение ничего… Пентюхи и увальни. И самое смешное, что с ними все равно любезничали женщины, безбожно строя глазки и хихикая плоским шуткам и фривольно пошлым в своей забитости замашкам, считая, что это – верх мужественности. Видать, лишь на том основании, что те были мужчинами…

Сергей не успел додумать мысль о гендерных преимуществах. Идея улетучилась из его головы, он затормозил, не имея возможности пройти дальше по причине образовавшейся толпы. Он хотел было воротиться и обойти пробку, однако сзади уже напирали новые демоны.

Сергей поднял голову и всмотрелся в бурление. Нет, это не было похоже на обычный адский вечер. Очнувшись от раздумий, он наконец уловил нетерпеливое раздражение, витавшее в атмосфере с самого его прихода на площадь. Воздух был им переполнен, и чувствовалось, что ад находится в ожидании неуклонно надвигающегося события. Вернее, его развязки. Движимый невнятной мужской интуицией, а скорее чувством самосохранения, Сергей стал работать локтями в попытке протиснуться хоть куда-нибудь. Со спины кто-то навалился и, взаимно окрысившись, пришлось прибегнуть к силе. Сергей выбился на новое место, где стояли демоны пониже и потому было легче дышать. Однако и это не спасло от все нараставшей давки.

– Черт, смотри, куда прешь! – девушка, стоявшая у его плеча, встрепенулась, потеряв всякую возможность двигаться. Сергей как мог поспешил освободить пространство. Упираясь руками, он временно спас незнакомку от перелома ребер.

– А что случилось? – спросил он, глядя в ее лицо.

– Да какие-то кретины, – ответила она, цокнув от оставшегося негодования. – Опять… права захотели…

Самуил сидел на кровати, положив ладони на колени, и смотрел в зеркало. Его темные глаза почернели как угли и различались во тьме лишь нездоровым блеском лихорадки. Губы были плотно сжаты, халат небрежно запахнут на груди. Позади него, поджав под себя длинные ноги, приютилась Ирма. Ее рука осторожно водила по плечу Князя. Лицо ее было серьезно и красиво, голубые глаза приукрашивались тенями, щеки переливались редкими блестками. Длинные светлые волосы прикрывали просвечивающий на груди пеньюар. Она не решалась ни говорить с Князем, ни попытаться его обнять, вот уже потеряв счет проведенного в молчании времени.

Это был один из приступов злобы, в которые Самуил окунался с завидной, но непредсказуемой периодичностью. Варя внутри беспробудную ярость, он исполнял нечто вроде своего долга, работы для ада. Огромные потенциалы, оседавшие в его стенах, не могли не иметь последствий перенасыщения грехом, и Самуил нес их на себе, оставаясь при этом верным своему стилю. Ментальное одиночество не продолжалось слишком долго: Князь начинал искать разрядки, выплеска эмоций и, в общем, даже переполненный темнотой, возвращался к обычной жизни. Продолжения этой жизни и ждала терпеливая Ирма.

Не оглядываясь, Князь наклонил голову и чмокнул ее пальцы. Ирма придвинулась ближе и обняла его за шею, целуя близко к губам.

– Я выпить хочу. Будешь? – глухо предложил Князь.

– Конечно, – согласилась Ирма.

Самуил неторопливо встал с кровати, поправил халат. Его слух уловил, что кто-то вошел в гостиную. Не дожидаясь стука, Князь первым открыл дверь. Это был Леонард.

– Пошел к черту, придурок!.. – черноволосая девушка, с характерной для демонов злобы искрой в глазах, отмахнулась от начальника отряда и отпрянула в сторону, тяжело дыша полной грудью.

– Чего ты сказала, я не понял?!.. – не замедлил возмущенный окрик.

– То, что слышал, природное недоразумение первого дня творения!.. – рявкнула девушка. – Лопнуло мое терпение!.. Хватит!

Сергей успел узнать, кто такие демоны Булата, обосновавшие несколько своих отрядов по соседству с его трусливой командой. Терпение у девушки, должно быть, действительно лопнуло, если можно было констатировать его наличие у искусителей специализации ярости, бешенства и гнева. Нервически неуравновешенные, общавшиеся в основном матом и взаимными ругательствами, эти духи считали нормальной ситуацию постоянных драк по вечерам, по утрам и в перерывах из-за того, что не поделили показавшийся косым взгляд. Сергей уже на третий день перестал обращать внимание на традиционные мужские избиения в начале рабочего дня, не слушал визги вцепившихся друг другу в волосы девиц и почти безошибочно мог определять демонов «перелопаченных», как их называли за глаза, отрядов по следам ран на мужских лицах и старательно залеченным шрамикам на женских шеях и запястьях. Вообще говоря, нетрудно было заметить, что у демонов каждого генерала были свои характерные особенности, накладывающиеся на их собственный характер и позволявшие отличать их от коллег из смежных подразделений. Так, в зрачках бесов Дементия всегда числилось убийственное безразличие, служители Ираклия ни минуты не проводили без гусиного гогота и отмоченных в уксусе приколов, женщины из отрядов Варфоломея несравнимо сверкали пирсингами, татуировками и совершенно звериной силой в бешеных глазах… Сергей, как правило, останавливал свои рассуждения на том месте, где требовалось описать, как он выглядит сам в своем новом амплуа. Печально это было, печально…

Перепалка в готовящейся к выходу на работу ночной смене отряда демонов аффективной ярости случилась за несколько минут до прибытия Сергея на площадь. Однако зрела она уже не одну неделю. Вконец осатаневшая щелкать зубами на домогательства разнузданного начальника, красивая рослая брюнетка по имени Дана отпихнула его от себя и послала инструкции ко всем глубинам бездны.

– Вернись, дрянь, иначе ты уволена, и, клянусь, больше никто тебя не возьмет в этом мире! – прокричал ей вслед элитный воин.

– Подавись своими угрозами, козел!.. – заорала в ответ Дана. – Заплати сначала за два дня, а потом я подумаю вернуться ли за твою чертову зарплату с чертовым начальником во главе!.. Парни, ткните пальцем в того, кого не достала эта сволочь!..

Глаза Даны окинули коллег. Демоны аффекта, преимущественно мужчины, стояли полукругом, пока еще молча наблюдая за конфликтом. Но на скулах уже проступило раздражение. В самом деле, не одна Дана пострадала из-за давно сволочённого элитника. Кроме его ненавистных приставаний к красивой подчиненной и обрубания зарплаты за ее отказ ему, воин армии Булата прославил себя как жуткий тиран, вор и жмот. Демоны стонали от самовольно заведенных порядков, вынужденные смотреть сквозь пальцы, как при суровой каре за любую недоимку и слово поперек начальник и его заместитель сами на пару обворовывали армию, создавая при этом невыносимые условия труда для набранных вдвое меньше необходимого искусителей. И вот наконец задыхавшиеся от бремени бесы выдохнули все, что накопилось внутри, для решительного вздоха.

– Кто со мной против мрази в форме?! – Дана махнула рукой.

Будь это в отряде Казимира, не сработало бы как пить дать. Но это были безудержные демоны злобы.

– Верно!.. Долой падаль с места!.. – воскликнул кто-то в поддержку.

Секунды позади, и демоны, расталкивая прохожих, двинулись к середине площади, собирая по дороге недовольных жизнью…

– На главной площади, говоришь?.. – переспросил Князь, поведя бровью. – Интересно… Зови Варфа и Алана с Булом. Остальных не надо.

– Слушаюсь, – Леонард опустил подбородок и вышел из гостиной.

Через несколько минут Князь был уже одет в военное, на поясе у него висел меч. Варфоломей и Булат прибыли к порогу и ждали приказа.

– Мне с тобой пойти?.. – спросила Ирма, прикрывая ладонями кружева на груди.

– Не стоит. Я вернусь, – ответил Князь и ушел. Как скоро это будет, он не уточнил.

Отдав короткие распоряжения, Самуил вновь убедился в том, что Варф предвидит закономерные последствия, а Булат, увы, так и не научился читать ситуацию.

Пока генерал злобы в темпе побежал выполнять повеление, Самуил в сопровождении Варфоломея зашагал по улице в намерениях присоединиться к уже сформированному у западного выхода на площадь отряду карателей.

– Черт, я так и знал, что какая-нибудь пакость случится, – проворчал Князь, морща кожу на лбу.

– Не волнуйся, светлейший, – проговорил Варфоломей с железом в голосе. – Мое чутье подсказывает мне, что из этого неприятного инцидента может получиться очень даже приятный результат…

Самуил узрел звериный оскал и жадный блеск в свинцовых глазах. В один миг стало ясно, что аппетит Варфоломея разожжен до предела…

Когда Князь и генерал подошли к скрытому в неводе улиц окончанию тронной скалы, там уже дежурил отряд инквизиторов первой адской армии. Через несколько минут к ним прибавился сорванный с плановой работы Алан вместе с демонами гордыни и запыхавшийся Булат со свитой элитников злости.

В это время события перемещались по главной площади, как письмо счастья по девичьим рукам. Окольцованная толпой восставших, Дана продиралась к самой середине. К процессии присоединялось все больше народа, уже не только демонов отряда аффекта, но и изведенных начальством представителей других направлений. Гурьба мужчин перемежалась с наиболее смелыми женщинами, по бокам шествие окаймляли уловившие запах пороха зеваки и сочувствующие. В воздухе потянуло паленым.

Предчувствуя массовость исхода, в назревающую потасовку стали вмешиваться элитники. Начальник Даны попытался преследовать зачинщицу, но был оттеснен закрывшими ее мужскими спинами.

– Только тронь ее, – пригрозил кто-то. В один миг ушла и злоба, и неприязнь, объединявшая отряд. Дана ощутила за плечами помощь и уже не могла остановиться под кажущейся защитой, в подъеме эмоций не осознавая, что уже собственноручно подписала приговор себе и своим коллегам.

Сергей начхал сдерживать натиск. Под вылетевшую ругань от него оттеснили девушку, а самого его вжали в чью-то могучую спину. Освободившись от вонючей рубашки, Сергей взъерепенился и продрался на относительно хорошее место, откуда мог частично видеть происходящее в эпицентре.

Бунтовщики добрались до середины площади и выкрикивали лозунги, утопающие в гуле толпы. Сергей видел, что к ним все больше присоединяются простые искусители, а элитники потеряли надежду утихомирить своих подчиненных. Вершиной буйства стала драка, в результате которой один из демонов Булата в рукопашную завладел армейским мечом. Толпа взорвалась в криках, так что ничего уже нельзя было расслышать.

Однако это услышали все.

– Князь, Князь! – веером пронеслось по площади. Но собравшиеся лишь на мгновение утихли, вскипая еще более оживленным говором. Сергей ощущал, как воздух дрожит от биения сердец. Его собственное подреберье готово было порвать рубашку.

На камни ступил блистающий доспехами Денница в окружении троих ближайших генералов. По бокам, унимая амбиции толпы, шли, расчищая дорогу, элитники Алана и Булата.

Зачинщики вакханалии замолкли и застыли, не двигаясь с места. Кто-то из наиболее слабых духом успел втереться обратно в массы.

Князь остановился на почтенном расстоянии. Его глаза безо всяких эмоций пронзительно оглядели демонов. За спиной, готовые к бою, выстроились верные охранники. Было ясно, что они убьют любого, кто подойдет к Самуилу. И если Алан сам не воткнет меж лопаток Князя оголенный меч, то точно отстоит его от всех врагов. Но и сам Владыка преисподней, резко вычленявшийся среди своих демонов и ростом, и силой, и внутренней мощью, мог искромсать любого, посягнувшего на его могущество.

Элитные воины стали в две шеренги, создавая Князю пространство. Кто-то застонал, насмерть придавленный потеснившимися телами. Какие-то женщины, не выдержав волнения, лишились чувств, безжизненно повиснув на чужих руках. Гул и покрикивания усилились.

Самуил вскинул точеный подбородок. Теперь в его зрачках значилась явная насмешка.

– Тишина во владениях, – произнес он, дрогнув губой.

Он подождал с минуту, пока будет возможно говорить.

– Спасибо, – лучезарно улыбнулся Самуил. – Я рад, что вы рады меня видеть.

Послышались несдержанные женские крики.

– Тихо! – осадил он их. – Итак, какое скопление народа, ничего не слышно, – проговорил он, когда барышни испуганно замолчали. – И это в начале вечерней смены, когда нужно работать. Странно, не правда ли?

Князь посмотрел на манифестантов. Несколько секунд все молчали. Однако потом из-за мужских фигур выступила женщина в черных брюках и черной обтягивающей кофте. Это была Дана.

– Нестранно – в таких условиях, – молвила она.

Князь неспешно изучил ее с ног до головы, отметив блестящие, как бархат, черные волосы.

– Дана, если я не ошибаюсь? – сказал он.

– Она самая, – последовал ответ.

Князь видел пристальный и безбоязненный взгляд в свои глаза. Сколь много мог сотворить с душами главный конек Булата!..

– Давно тебя не лицезрел, киска, – произнес Самуил. – Видимо, это была моя ошибка…

– Киской я буду для тех, для кого сама захочу, – прервала его Дана.

Сергей весь сделался зрением и слухом, вытянувшись вперед, как гончая борзая.

– Идиот, сейчас в глаз дам!.. – на него обернулся утомленный вынужденными объятиями демон.

– Извини, – Сергей поспешно отдвинулся, насколько это позволяла толпа. А ее плотность уже не давала даже поднять руку.

– А если я захочу, то нет?.. – взор Князя изобразил вопрос.

Дана моргнула, понимая, что переборщила.

– Мы вышли сегодня сюда, чтобы заявить о том, что мы отказываемся работать в рабских условиях, – высказала она. – Мы требуем наказать самочинство начальников и предоставить нам нормальные зарплаты и выходные дни. А также унять пыл элитного воина, который смеет ставить мои силы в зависимость от моей благосклонности к нему!..

– Хм… – Князь задумался. – Благосклонность – дело хорошее. Тем более, если речь идет о такой красавице, как ты. Смертный грех не воспользоваться случаем. А что остальные?.. – перекинулся он на других. – Или в аду мужчины не могут заявить о своих притязаниях сами?

– Могут, – вперед выдвинулся сначала один, а потом и другие. – Мы присоединяемся к Дане. Дайте нам возможность нормально работать!..

Князь терпеливо выслушал возмущенные возгласы. Проводил воззвание к толпе о поддержке, пропустил мимо ушей сочувственные переливы выдохов. Он заговорил, когда снова восторжествовала тишина.

– Господа, – произнес Князь. – Впрочем, я бы даже назвал вас «верные слуги». А если уж совсем не ошибаться, то скажу: мои соратники. Я снова попрошу минуточку внимания. Я вполне понимаю ваше возбуждение и нетерпение. Еще бы, я тоже устал после тяжелого дня. И вот, мы все вынуждены стоять на главной площади, напирая друг на друга. И все почему?.. В сущности, потому, что, на мой взгляд, вышло какое-то недоразумение. Но я хочу сказать, что как ваш правитель не пожалею никакого времени, чтобы разрешить возникший спор… по справедливости, – Самуил перевел дыхание. Его темные глаза спокойно обволокли лица, вбирая в себя пыл собравшихся. – Я хотел бы понять, что сегодня произошло и почему так случилось. И мое желание разобраться, просто разобраться, перейдет все грани и барьеры, дабы осознать, что же так могло взволновать моих демонов, чтобы заставить их бойкотировать свои обязанности. Вот передо мной стоит очень красивая девушка, и там я вижу еще несколько симпатичных представительниц прекрасного пола в обществе мужчин, бравых демонов одной из самых бравых армий, нашего незаменимого Булата, – Князь едва скосил глаза на третьего генерала и поспешно продолжил, дабы Лопата не брякнул какую-нибудь глупость, тем самым испортив все дело. – Они недовольны условиями, созданными для них на работе. Конечно! Они считают начальника самодуром, что, к сожалению, случается. Но, мои ревностно опекаемые подданные, вы простите меня за то, что я на секунду отвлекусь и немного вспомню, как все начиналось. Не все из вас были здесь, не все видели, но мои самые преданные служители, стоящие рядом, не дадут мне солгать. Нас изгнали из рая давным-давно. И я не знаю, что это было: зависть, месть, конкуренция. Однако, воспользовавшись бесчестным приемом, нас выбросили вон с неба, желая нашей гибели на бесплодной помойке. Вечным воспоминанием об этом остается для нас грядущий праздник, День преисподней, который тогда, много миллионов лет назад, начался как суровая работа. Своими руками мы воздвигали этот мир, камень за камнем. Коридор за коридором, комната за комнатой и темница для непокорных за темницей… – Князь поднял запястья, заставляя любоваться белизной ухоженной кожи. – Все, что мы сделали, мы сделали сами. Мы сотворили себя и свое Царство, в котором мы живем, и сегодня мы дерзко можем заявить, что мы уже выиграли борьбу против тех, кто хотел лишить нас наших собственных судеб. Теперь мы воюем за право отомстить и отобрать у них то, что они хотели забрать у нас. Но не об этом сегодня речь. Братья по крови!.. Дети от моей силы!.. Сегодня, и сейчас, и впредь я хочу сказать вам то, что чувствовал всегда. Спасибо всем, кто был с нами и кто теперь идет бок о бок с верными на нашем нелегком пути!.. О да, путь наш действительно сложен, – голос Князя возвысился, он сделал шаг вперед, увлекая за собой участие толпы. – Дни и ночи напряженных трудов и нелегких испытаний. Мы проходим их вместе, и только вы знаете, как трудно бывает вам, и только я представляю, как тяжело приходится мне. Вот и этим вечером, когда я отдыхал в своей спальне рядом с чудесной блондинкой, ко мне пришли и сказали… Нет, не с Дианой, – улыбнулся Самуил, отвечая на чей-то отвязанный вскрик. – …сказали, что вы хотите встречи со мной, – продолжал он. – И сейчас я стою с вами, смотрю на столь же очаровательную брюнетку и вижу, как сверкают эти глаза, – его взгляд остановился на лице Даны. – И я задаю себе вопрос: неужели хотя бы один мужчина, увидев эти мерцающие бездной зрачки, устоит, черт подери, перед соблазном?!.. Нет, отвечаю я вам… И более того: никогда!.. Но неужто женщины, которые собрались перед нами и сводят нас с ума до того, что мы готовы простить им все на свете и подарить все, что имеем, смогут когда-нибудь отплатить нам тем, что разобьют наши сердца?.. Или, уважаемые господа, кто-то осудит нашу настойчивость?.. Перестали ли мы быть мужчинами?..

Сергей услышал гул мужских голосов и понял, что Князь намеренно делит аудиторию надвое.

– Я не думаю, что это когда-нибудь случится у нас в преисподней, – вымолвил Самуил. – Иначе не будь я тем, кем себя считаю. Дана, милая Дана… Скажи мне, что тебя не устроило?.. Наивные ли ухаживания потерявшего голову дурака?.. Быть может, недоимка сил или утомление?.. Объясните, дорогие мое, как вы, сегодня пошедшие за женщиной, сможете сквитать выплеск эмоций с реальной жизнью, оплачивающей все удовольствия отрядов?.. Или вам мало праздников? А может быть, стал напрягать небесный легион?.. Возможно, блеск элитных воинов вскружил голову?.. Так помните ли вы, что все дороги в нашем мире открыты?!.. Или не от моей милости зависит сегодня наградить, а завтра выкинуть голову бездарного воина на равнины и взять на его место другого?!

Терпение Самуила закончилось, и он разразился вдохновенным запалом.

– Бесы ада!.. Сегодня, а не через неделю! Сегодня я хочу поздравить вас с грядущим Днем ада!.. Сегодня я хочу услышать ваши крики и хочу, чтобы вы гордились тем, что вы – мужчины преисподней!.. – Самуил взметнул кулаки, и толпа зашумела, зараженная энтузиазмом. – И сегодня, дабы наградить даже самую маленькую толику верности, я хочу, чтобы каждый из вас получил мой дар!.. Сегодня, когда виновные в вашем притеснении будут наказаны, вы возымеете самые сладкие надбавки и выпьете за мое здоровье на еще одну дневную норму сил!.. Сейчас! Я дарю вам их!..

Сотни демонов взорвались энергией. Резонансом из груди Князя вышла волна и прокатилась по площади, наполняя тела мощью.

– Женщины ада!.. – возгласил Князь. – Сегодня, когда ваши мужчины доказали вам, что способны быть лучшими, это ваш праздник!.. Сегодня дерзость возьмет верх!.. И вы все запомните этот день, когда каждая из вас ощутит на себе, что значит быть желанной! Каждая из вас за эту ночь сможет войти к любому из моих генералов!.. Каждая, кто так красива, чтобы лишить рассудка, сегодня попытает счастья и будет вознаграждена!..

К мужским крикам оглушающе присоединился восторженные женские вопли. Казалось, Князь уже не сможет говорить, но голос его не дрогнул.

– Любая из вас направится в западные покои и будет принята, потому что этого хочу я!.. Лучшую я заберу себе, а самые-самые будут осыпаны бриллиантами не только в переносном смысле!.. – зубы Князя сверкнули оскалом хищной улыбки. – Да будет праздник в аду! Веселитесь!.. Я хочу видеть ваше безумие!..

Самуил взмахнул ладонями. Площадь зашлась в неистовом переливе.

– Пускай шампанское польется рекой, как льется кровь наших врагов! – глаза Князя наполнились непроходимой чернотой. – И сегодня я буду пить эту кровь вместе с вами. Однако прежде чем страсть станет победительницей, я хочу, чтобы все видели, что значит моя справедливость!..

Сквозь слившийся крик и помешательство умов, его голос шел властью приказывать, и каждый, как бы ни был опьянен его обещаниями, смог понять, что это значило. Грудь Даны дрогнула. Взгляд Князя ножом врезался в ее лицо. Она отпрянула назад, натыкаясь на чьи-то руки. Ее глаза метнулись по изменившимся мужским лицам.

Моментный шок, мгновенный ужас. И появившиеся ниоткуда солдаты в кожаных ремнях, с палицами на груди. Карательные отряды первой адской армии.

– Варф, твоя роль, – шепнул Князь генералу. Самуил сделал несколько шагов по направлению к повстанцам. – Ну что, милая, с тобой мы и без кары договоримся, угу?..

Дана не осознала момент, когда силы изменили и воля предала. Она бросилась прочь, не разбирая ринувшихся в толпу соратников. Но первые ряды демонов сомкнулись, не давая пройти, так что уже не нужно было оцепление. Последний раз она оглянулась и увидела надвигающуюся ухмылку и сверкание темных глаз. Разум успел запечатлеть крик первых, на кого обрушились мечи, и искаженные ужасом лица зажатых к живой стене женщин. Князь подошел к ней и, не чувствуя сопротивления, схватил за плечо, одним движением сдирая одежду.

Сергей вкусил, как в тело запоздало ворвалась звериная волна. В ужасе он зажмурил глаза и отпихнул от себя первую попавшуюся спину. Из-за инфернального рева он не мог слышать крики жертв, но, чудилось, что уши стонут от скрежета вывернутых запястий и заломленных рук.

Толпа озверела, превращаясь в бесформенную массу, жаждущую чужой крови. Где выскакивали стоящие близко искусители и добивали ногами истерзанных мечами демонов. Каратели подбирали отползающих повстанцев и снова и снова вонзали лезвия в раскромсанные до костей тела. Под мужские вопли, пачкаясь в чужой крови, воины Варфоломея нещадно насиловали женщин. Площадь перекрутило в засвеченное месиво, не разбирающее, кто есть кто, не смыслящее, не видящее.

Еще!.. Они орали еще!.. Они хотели еще!.. Над телами взвился водоворот, увлекая ломотой нестерпимого удовольствия. Еще!.. Они хотели этого еще!..

Сергея сбивало с ног валом преисподней. Он взвыл и кинулся прочь, продираясь через чужие головы и конечности. Он уже не понимал, что ломает живые тела, трепыхающиеся в затормозившем аффекте жизни.

Он больше не мог сопротивляться. Разум улетел, сердце упало. Сергей не распознал, как выбрался на пустое место, как забился к стене, не понимал, как его не затоптали. Он упал на бок, изо всех сил зажимая порванную рубашку и гудящую голову.

Неизвестно, сколько это длилось и когда утих окружающий гам. Когда Сергей открыл глаза, площадь показалась странно безмолвной. Он поднялся с земли и инстинктивно огляделся по сторонам. Князя не было, генералов тоже. Казнь окончилась, и демоны разбрелись, изнемогая от логичного после всплеска торможения. Лишь немногие загулявшие бесцельно слонялись там и сям, многочисленные раненные в давке стонали по углам, да некоторые пропустившие все зеваки пытались разузнать, что произошло. Часть народа компактно толпилась у середины площади.

Сердце Сергея больно екнуло. Что-то заставило его сделать шаг, и вот ноги, повинуясь безотчетному порыву, сами несли его через камни. Он увидел это издалека. И ощутив одновременно жар и холод, остановился, не в силах идти дальше.

В нескольких метрах от него, окруженные праздным интересом любопытствующих, раскиданные на залитых кровью камнях, валялись искалеченные демоны. Никто из них не шевелился и уже не дышал. Кругом были разбросаны части тел, тонкой паутиной утопали в окрашенной алым грязи выдранные женские волосы. Две изуродованные до неузнаваемости девушки валялись, неестественно выворачивая сломанные руки. Одежда на них была изодрана, а тело напоминало сырое мясо. Чуть поодаль, будто на отшибе, без чувств лежала Дана.

Сергей не знал, как смог себя пересилить. Тихо, как тень, он приблизился к ней и остановился над безжизненным трупом. Она покоилась на спине, веки были закрыты до половины, перебитые пальцы рук все еще судорожно держались за разорванную кофту. Щеки и лоб были изрезаны. Каратели намеренно уродовали женские лица и снимали кожу там, где шрамы не заживут никогда. Из груди Даны торчал воткнутый кинжал, вокруг шеи был обвит кнут. Сергей узнал генеральскую эмблему. Он вздрогнул, увидев, что у ключиц Даны уже собрались жадные насекомые. Сонная артерия была задета, из нее все еще сочилась кровь. Сергей заметил медную цепочку, на ней, полуприкрытый одеждой, виднелся нательный медальон. Но разглядеть рисунок из-за крови и грязи было уже невозможно.

Сергей покачнулся и, отводя взгляд, пошел восвояси. Он знал, что теперь, когда у Даны по закону жизни должна была быть впереди смерть, ее ждали лишь вечные равнины. И неизвестно, что было хуже.

– Сергей! Господи Боже, слава Тебе!..

Он еще не закрыл до конца дверь и даже не смог среагировать, когда на него молниеносно кинулась Виолетта. Поднимаясь на цыпочки она обхватила его шею, пальцы вцепились в измятую рубашку.

– Где ты был?! Что случилось?! – выпалила она.

– Я?.. Где я был?.. – Сергей не сразу проанализировал, что пришел домой на два часа позже.

– Время двенадцатый час!.. Я чуть с ума не сошла от волнения!.. – взбудоражено произнесла Виолетта. – Что произошло?.. С тобой все в порядке?..

– Со мной?.. Да, все в полном порядке… – ответил Сергей, словно в трансе.

– Тогда почему ты такой странный?.. Да у тебя кровь!.. Откуда эта дырка на вороте?.. Тебя опять били?!..

– Нет, меня никто не бил. Все в порядке, Вика, точно, – его руки убрали от себя иголками врезавшиеся объятия. Не имея мочи притворяться, Сергей, опустив голову, дошел до кровати и без сил плюхнулся на нее. Его ладони закрыли лицо.

– Сережа… Да что, такое… Я… не могу уже… Скажи мне…

Виолетта подошла к нему и села рядом. Сергей поднял лицо и увидел ее жалобные, готовые расплакаться глаза. Он понял, что объясниться все-таки придется.

– Виа… Ради Бога, не волнуйся, со мной и вправду все хорошо, – проговорил он. – Просто… там на площади… случилась неприятность…

– Что за неприятность?.. – взглянула на него Виолетта.

– Да эта… Бунт демонов. Бесы Булата полезли на рожон… И их вышел усмирять Князь. Я случайно оказался рядом.

– Бунт?.. Полезли?.. Князь вышел?.. – повторила Виолетта, будто пытаясь осознать новость. – Но что… Что там произошло?.. Это было что-то ужасное? Ну скажи же, не молчи!.. Почему ты не смог уйти?..

Сергей помедлил. Его грудь поднялась в глубоком вдохе. Сам еще не отойдя от шока, он прекрасно знал, какое впечатление все это произведет на Виолетту. Но и молчать было нельзя. И Сергей заговорил, описывая все, что было, однако без ужасающих подробностей.

Он старался выдержать спокойный и ровный тон, его правая ладонь накрывала пальцы левой руки, глаза по временам касались лица Виолетты: неподвижных глаз и маленького бантика губ.