Пред его очи вылезло нечто маленькое и изможденное с огромными глазами на трупно-бледном лице. Это нечто придвинулось к нему, дико изгибая торчащие, как у заморенной кошки ребра, и уставилось в его лицо беспросветным взглядом.

– Иди сюда… – услышал он мурлыканье.

Сергей вскрикнул, почувствовав на своих холодных плечах еще более холодные ладони. Он двумя руками отпихнул существо.

– Кто ты?! Что тебе от меня надо?! – воскликнул Сергей.

Нечто отлетело, как пушинка, и беспомощно повалилось на камни.

– Не надо меня прогонять, я ничего не сделала… – прошептало существо.

«Не сделала?..»

Прищуренные глаза Сергея разглядели свисающие по плечам черные, как мазут, волосы, диссонирующие с нездоровой белизной тела, потрепанное темное платье, подвязанное на шее и едва доходящее до колен. Нечто оказалось крошечной, как ребенок, девушкой.

Внутри Сергея встрепенулось позднее раскаяние за собственное распускание рук.

– Ты это… – замявшись, произнес он, видя, что она взглянула на него глазами затравленного щенка. – Извини, пожалуйста…

– За что?.. – в ее зрачках застыло удивление.

Приехали… Она даже не расценила за… невежливость? Сергея передернуло. Ранее это называлось грубым и тупым хамством, а не невежливостью.

– За то, что толкнул, – объяснил он тихо.

Девушка не ответила. Она поднялась на ноги и, пристально, будто близорукая, глядя на него, медленно приблизилась.

– Ты мне нравишься, – промолвила она. – Я хочу тебя.

Она предприняла новую попытку обнять его в юрком порыве рук. Но Сергей успел перехватить тонкие запястья.

– Нет, об этом не может быть и речи, – проговорил он, хмурясь.

– Но почему?.. – не поняла она.

– Ну, во-первых, мы даже не знакомы, – сказал Сергей.

– Ну и что?

На лице девушки изобразилось неподдельное удивление. «Ну и что», – повторил про себя Сергей. – Хорошие порядочки, нечего сказать».

– А во-вторых, сегодня постный день и я не хочу навлечь на себя гнев Божий, – добавил он поучительным тоном.

«Хорошо сказал», – подумалось ему. Это было особенно актуально в аду, да еще с учетом того, что он понятия не имел какой сегодня день и день ли это вообще.

– Гнев Божий?.. – повторила девушка. Она снизу вверх смотрела в лицо Сергея. Ее глаза почти не моргали, а серые ресницы доходили до бровей.

– Да, знаешь, как это опасно, – кивнул он, прищуривая веки. – Идешь вот так по улице, и тебя молнией шарах! – Сергей изобразил руками нечто вроде этого «шарах».

«Боже, какой же бред я несу»… – проскочило у него в уме.

Девушка огромными глазами проводила его жест.

– Я… я тебя не понимаю… – проговорила она.

– Ничего, я и сам себя не всегда понимаю, – махнул рукой Сергей. Его губы тронула почти виноватая улыбка. Первая за все это время.

Девушка заметила это движение губ и попыталась улыбнуться в ответ.

– Я очень нежная, – произнесла она, недвусмысленно подаваясь к нему. – И я много умею…

– Знаешь, я тоже много умею! – Сергей с дурацкой ухмылкой отшатнулся в сторону. – Вышивать крестиком, придумывать дурацкие шутки, на волынке, правда, меня так и не научили…

– Я не про то, – перебила она. – Я хочу быть твоей любовницей. Возьми меня себе.

Прямо, ясно и по существу.

«Наверное, она думает, что я дурак, – подумал Сергей. – Впрочем, мне терять нечего». Девушка не отступала ни на шаг, пытаясь улучить момент, чтобы прижать к нему свое холодное маленькое тельце.

– Э-э, слушай, не надо! Меня сегодня что-то сильно лихорадит, я боюсь, что это грипп. Как бы тебе не заразиться… – запротестовал Сергей, блокируя руками ее движения. – Давай я запишу твой телефон, и мы встретимся, когда…

– Ты врешь все, – оборвала его девушка. – Если я тебе не нравлюсь, можешь так и сказать. И не надо придумывать всякую чушь!..

Он увидел, как ее лицо угрожающе насупилось, и понял, что девушка разозлилась. Она отодвинулась, сжимая маленькие губы в крестик.

«Сейчас уйдет», – понял Сергей. Казалось, он этого и добивался. Но внезапно ему стало жаль ее бесплодных попыток.

– Я этого не говорил, – возразил Сергей. – Просто у меня зрение плохое… И… Ты чего?.. – он увидел, как девушка закрыла лицо руками. – Эй, ты что, плачешь?..

В одну секунду все его предрассудки исчезли, и он сделал к ней шаг.

– Ку-ку… – Сергей тронул ее за плечо. – Не надо плакать.

– Да не плачу я! – она вскинула голову. Ее темные глаза гневно сверкнули, в них не было ни капельки. – Если не хочешь ничего, то и отвали, придурок! И не надо меня трогать! – она отмахнулась и чуть было не упала. Сергей удержал ее за плечи. – Отпусти! Пусти говорю! Думаешь, самый умный, да?! Вали к своим бабам, идиот! – она стала отмахиваться. Сергей чуть не расхохотался от ее решительного вида, но все же сумел сдержаться. Она развоевалась так, как будто это он удерживал ее, а между тем он лишь пытался перехватить ее руки, чтобы она ненароком не влепила ему и сама бы не завизжала от боли.

– Да нету у меня никого, – отозвался он.

– Неудивительно! Урод паршивый! – выпалила девушка. – Убери руки! А то укушу!

От этого «укушу» Сергей все же рассмеялся, но тут же вскрикнул, так как в его руку вонзились острые зубы.

– Ай! – он схватился за предплечье, на котором выступила кровь. В воздухе сразу отвратительно запахло. – Это мной так воняет?.. Ну все, пора хоронить…

– Давно пора! – в сердцах воскликнула она.

– Несладка жизнь демона, – констатировал он. Улыбку сдуло с губ, он пытался стереть остатками рубашки вонючую черную кровь. Его кровь. – Я вижу, кусаться ты и вправду умеешь, – он посмотрел на девушку. – Ну елки-палки… – молвил Сергей.

Теперь она действительно плакала. Стояла перед ним и рыдала в три ручья.

– Только без жертв, – услышала она.

Девчушка вздрогнула, почувствовав прикосновение к своим рукам. Сергей ласково погладил ее по волосам.

– Ни черта, опять ни черта, – убито простонала она.

– Что «ни черта»? – не понял Сергей.

– Я, как дура, почти месяц проторчала тут, ждала, пока ты в себя придешь… Думала, что понравлюсь… Но нет… Опять ничего не получилось…

– Я здесь месяц провалялся?.. – изумился Сергей.

– Да!.. Тебя приволокли стражники, избитого и поломанного!.. Я сидела рядом до вечера, а потом каждый день приходила!.. Думаешь легко таскаться по этим камням, да?..

– Извини, я не знал… Я, видишь ли, был немного не в себе, и не замечал, что рядом есть кто-то… такой хорошенький.

– Хватит издеваться!.. – воскликнула девушка.

– Я не издеваюсь… С чего ты… – попытался возразить он.

– Я – страшилище, и это всем ясно!.. А кто им не будет, когда ему не дают сил?!..

– Сил не дают? – переспросил Сергей, сдвинув брови.

– Да не дают! Считают, что мне они не нужны! И эти разряженные куклы смеют надо мной издеваться!.. Я бы посмотрела на эту Диану, если бы ей Князь отрубил воздух! Она бы быстро превратилась в выжатый лимон!..

– Диана – это такая блондинка, жена Князя? – спросил Сергей.

– Именно!.. Стерва раскрашенная!..

Она продолжала рыдать. Сергей мучительно вспоминал уроки по теории преисподней, которые в школе ангелов вел архангел Гавриил. Вел, чтобы не пугать адом маленьких детей. И действительно, во время его занятий все всегда покатывались со смеху. Впрочем, это длилось до тех пор, пока в старших классах не приходили генералы Михаила и не рассказывали, что же не самом деле означало это жуткое место…

Теперь Сергей увидел сам другую сторону ада. Блистающие, красивые лица и фигуры там, на самом верху: Диана, супруга Князя, сверкающая, как бриллиант в оправе, его любовницы, неистово прекрасные женщины на высоких каблуках, – а здесь в самом низу – несчастная маленькая былинка, умирающая от недостатка кислорода.

– Почему так?.. Почему?.. – вопрошала она, и по щекам ее текли слезы.

Сергей еще раз взглянул на ее личико. Оно больше не казалось ему страшным. По правде говоря, страшного-то в нем ничего и не было. Если бы не эта бледность и чернота, то оно на самом деле было бы очень-очень милым. Большие глаза, длинные ресницы, красиво изогнутые брови, совсем маленькие губы и миниатюрный курносый носик. Залитая слезами, сейчас она напоминала крохотную расстроенную фею, которую нечаянно задели за крыло. Ангелом, наверное, она и была похожа на фею. Веселую и беззаботную, порхающую с цветка на цветок…

Образ феи возродил в воображении Сергея воспоминания о рае. Ему представилось, как эта девушка когда-то летала в облаках и не знала слез. И контрастом с этим он видел перед собой задыхающееся в грязи и униженное до земли существо, по милости Князя влачащее свою жизнь здесь. Кто знает, может быть, она тут уже тысячи лет, и никто не слышит ее слез и не протянет ладонь, чтобы их утереть…

К горлу Сергея подступила волна негодования. У него внезапно появилось непреодолимое желание пойти и задушить этого Князя, как отожравшегося кота, невзирая на его вонючие войска, на его власть и все остальное, что было у этой опустившейся мрази. Впервые бывший ангел чувствовал, что злость взяла над ним верх и готова разрушить все вокруг. И его разум мужчины недоумевал, почему Михаил не придет и не разнесет тут все в песок.

Потому что зло порождает зло…

Сергей с дрожью выдохнул, пытаясь успокоиться. Его злость ничего не даст, только добавит радости Князю при виде его бессильного барахтанья. Еще бы, демон не мог победить преисподнюю. А Самуил способен вырубить его одним ударом.

«Закончили паясничать!» – решительно произнес Сергей внутри себя. Пусть он уже не ангел, но он еще мужчина. И он не покориться Князю. Он вообще тут по ошибке! Не Князь, а Сергей…

– Слушай, ты не надо так расстраиваться, – проговорил Сергей ободряюще. – Ты на самом деле очень милая и хорошенькая. Просто у меня был стресс от долгих ударов сапогами, и я не замечал, а сейчас я вижу…

Девушка недоверчиво взглянула в его глаза. Сергей улыбнулся. Получилось почти натурально.

– Как тебя зовут?.. – спросил он.

– Виолетта… – ответила она.

– А меня Сергей. Вот и познакомились.

Она улыбнулась в ответ.

«Черт, а если подослали?» – вдруг подумал он.

«Ага, подослали! Князю делать нечего – подсылать к тебе обессилевших от жизни баб!..» – вторая мысль решительно расправилась с первой. Сергей незаметно мотнул головой и был готов продолжать разговор.

– Познакомились, – повторила Виолетта. – А я… правда тебе нравлюсь?..

Мозги Сергея быстро взвесили опасность снова стать объектом домогательств и возможного повторения истерики. Он решил переменить тему разговора.

– Конечно. И вообще, ты знаешь… А ты знаешь, – уверенно кивнул он самому себе. – Внешность – это такая штука, она как изюм. В смысле, чем больше, тем лучше, – он глупо улыбнулся пришедшемуся сравнению. – И у мужчин, на самом деле, также, как у женщин. Разве было бы здорово, если бы все были одинаково высокие, стройные и похожи на архангелов?.. Я хочу сказать, тогда бы у меня не было никаких шансов. Нет, в том смысле, что нужно разнообразие. И вообще надо подходить ко всему творчески. То есть надо уметь эту красоту видеть. Разумеется там, где она есть, а то где ее нет… Тьфу, что я говорю!.. – Сергей отмахнулся и, увлекшись, продолжал: – Красота, Виолетта, она там, где она настоящая, а не кажущаяся. Потому что то, что кажется, того и нет. И если кто-то ее не видит, то он страдает сам, а не ты. Знаешь, как говорит Михаил?.. «Если ты видишь в женщине рядом свое искушение, протри глаза: ты искушен еще до ее появления». Делающий из прекрасного грязь сам находится в грязи. Мы любим друг друга, как самое прекрасное. И каждый достоин этой любви, будучи красив по природе…

Сергей излагал, понимая, что путается в мыслях и образах, но все равно интуитивно следуя ниточке собственных рассуждений, которая вела его к той цели, что необходимо было сейчас назвать.

– Достоин любви?.. – произнесла Виолетта.

Сергей увидел, что, дотоле внимательно слушающая, она теперь смотрит на него во все глаза.

– Да, – кивнул он. – Равно и ты, и Диана.

– Она же самая красивая женщина в мире… – прошептала Виолетта с затаенным восхищением. Он увидел в ее взгляде преклонение перед казавшейся недосягаемой Княгиней.

– Ну и что? Я же говорю, красота оценивается в целом. И надо уметь ее видеть. Восприятие скажет тебе, что мир создан, как мозаика, из маленьких кусочков, и каждый кусочек важен и незаменим. И переливается такими цветами, какими не переливается ни один другой. Разве это не красиво уже тем, что создано любовью и желанием творить?.. – Сергей, сощурившись, взглянул на Виолетту. – Поверь мне, меня хоть и били по голове, но я еще многое помню…

– Тебя били… – промолвила Виолетта. – Ты пошел против Князя?..

– Да было дело, – небрежно бросил Сергей. – Так вот… – он хотел продолжать, так как вошел во вкус.

– Но зачем ты это сделал? Он уничтожит тебя! Покорись ему!.. – перебила Виолетта.

– Перебьется, урод, – покоряться ему еще…

– Как?.. Ты так говоришь… Он же наш Владыка… Он сильнее всех!

– Сильнее? Ха, не смеши. Вон Михаил дал ему такого пинка, что он до сих пор оправиться не может. Это он с женщинами такой крутой, а как с архангелом, так не очень… – заметил Сергей.

Виолетта глубоко задумалась, поджимая губы.

– Так вот, я говорил о том, – воспользовался паузой Сергей, – что в раю все любят друг друга, и каждый знает свою цену. Бесценную цену. Маленькие и высокие, со светлыми волосами и темными, они знают, что красивы красотой, которую, как скульптор, Создатель выбрал для их изваяния. И никто не претендует…

– Подожди, подожди, – попросила Виолетта. – Я так быстро не успеваю…

– Ладно, буду помедленнее, – пообещал Сергей.

– Ты говоришь… Михаил… Он ведь изгнал Князя из рая?.. – Виолетта сама испугалась своих слов.

– Да. А еще я говорю, что все ангелы любят друг друга. И это естественно.

– А мы нет…

– Но ангелы любят и тех, кто пал. А значит и нас. Они не перестают ждать нашего возвращения.

– Ждать?..

– Ага. Архангел мне так и сказал. Прежде чем пнуть сюда похлестче, чем Князя… – добавил Сергей.

– Он сказал, что тебя ждут?.. А меня они ждут?.. Я ведь давно отпала, – Сергей увидел, как лоб Виолетты прорезала поперечная морщинка.

– Конечно, ждут. Они всех ждут. Ангелы своих не забывают.

– Значит… Они меня любят, как и раньше?..

– Любят, – Сергей кивнул.

Он умолк, и она тоже молчала, обдумывая его слова.

«Интересно, она мне верит?» – подумал он. Виолетта перевела взгляд на него.

– А ты меня любишь?.. – прозвучал вопрос.

Сергей посмотрел в ее глаза. «Верит», – понял он.

Любит ли он ее?.. Похоже, что на сегодня ее вопрос призван задвинуть его в тупик. Он медлил с ответом, осознавая, что это уже не то, что рассуждать о горнем мире в бесконечным туманных эпитетах. Сейчас он должен был конкретно решить, что он и кто он.

Сергей знал, что теперь он темное злобное существо, адский демон, в жилах которого течет тухлая кровь. И хоть разум его еще пребывает с небом, сам он месяц назад пал в адское лоно. Любит ли он?.. Любовь – это было его призвание, его жизнь. Он отказался от призвания во имя любви. От любви во имя ее самой?.. Такое реально?.. Что он чувствует теперь?..

Мысли эти были мучительны, как пилы, расчленяющие сознание и тело. Сергей готов был отдать себя на вечные пытки, лишь бы сказать да. Но он понимал, что адские часы вытянули из него все, что могли. Он не чувствовал ни любви, ни способности любить. Он был демоном, в котором не было света, не было Бога, не было истины.

Виолетта прямо смотрела в его глаза. И он ловил в ее зрачках надежду. Она так хотела услышать это от него. Что ж, она услышит.

– Да, я люблю тебя, – ответил Сергей.

– И я тебя тоже люблю… – прошептала она. Ее рука, вздрагивая, несмело прикоснулась к его щеке, еще секунда и она всем телом прижималась к нему.

– Не надо плакать, – проговорил Сергей, видя, что она опять утирает тихо капающие слезы.

– Хорошо… – пискнула она.

И как ребенок-ангелочек впервые обнимает воспитателя, она желала потеряться в его руках. Сергей прикусил верхнюю губу, мучительно слушая биение внутри себя. Имел ли он право врать?.. Но он уже соврал. Сергей ощутил во рту противный вкус и разжал зубы, морщась от появившейся на губе крови.

Виолетта вытерла глаза кулачками и хлюпнула носом.

– Это так здорово, что ты теперь у меня есть… – сказала она.

– Да, я тоже очень этому рад, – согласился Сергей. – Слушай, Виа… Тебя ведь так ласково называют?..

Она не сразу поняла, о чем он.

– Меня?.. Вообще Вика. Но ты можешь и Виа звать…

– Договорились, – улыбнулся Сергей. – Знаешь, я здесь еще ничего не успел узнать… А мои знания по аду со школы прихрамывают: меньше лясы точить надо было на уроках. Не могла бы ты мне все заново объяснить в подробностях, что здесь за жизнь и с чем ее едят?..

– Мы не едим. Но я все объясню, – согласилась Виолетта.

Теория преисподней. Шикарные уроки шикарного Гавриила. Сергей покривил душой: на этих занятиях не болтал никто. Только сам Габри периодически отвлекался на всякую ерунду, безбожно (ведь рассказывал о преисподней) отклоняясь от темы. Поэтому ученики часто забывали, о чем он говорил до этого, из-за чего приходилось тратить уйму времени, чтобы разъяснить все недоразумения, и потом приходилось объяснять все заново. Уроки Габри растягивались в часах, как жевательная резинка. Зато в итоге ни один ребенок не выходил от архистратига вдохновения без четких знаний, откуда у Земли растут ноги.

Сергей за время своего служения успел накопить достаточно опыта и потому хотел лишь освежить теорию в памяти, а заодно узнать ад глазами демона и, в конце концов, просто сделать Виолетте приятно, воспользовавшись ее помощью.

Виа начала свой рассказ издалека, с одной из тех адских легенд, что, обрастая все новыми интерпретациями, жили в этих стенах собственной жизнью.

Архангел Самуил был вторым по рождению из девяти братьев, созданных полубогов горнего мира. Архистратиг власти, самый прекрасный из чина архангелов, он светом восходил на небосклоне, освещая собой лики бесплотных. Денница, заря, – это было его второе имя. Говорили, что он сиял такой неземной красотой, что затмевал собой созданные небесные светила, и образ его – светлые, как день, волосы и зеленые изумрудные глаза – стали эталоном для всех будущих поколений. И под стать ему была его неизменная подруга – обворожительная золотоволосая Диана, солнце самого солнца.

Легенды расходились, как ветвилось русло реки, когда речь шла о падении в ад. Одни говорили, что Михаил повздорил с Самуилом из-за первородства, которое якобы было присвоено первым архангелом, на самом деле родившимся на долю секунды позже; другие утверждали, что служение силы столкнулось со служением власти и вместе им не нашлось места в раю; третьи настаивали на том, что сам Бог поздно пожалел о сотворенном мире равных Ему, и лишь у Самуила из девяти братьев хватило смелости отказаться подчиниться лишавшей его самостоятельности воле.

Но сама Виолетта была убеждена, что размолвка между двумя архангелами произошла из-за Дианы. Эта версия пользовалась в аду огромной популярностью.

– Она такая красивая, что мужчины обязательно из-за нее подерутся, – коротко аргументировала Вика.

Как бы то ни было, Самуил покинул рай в сопровождении прекрасной Дианы и семи своих сторонников. Вместе они основали преисподнее Царство и повели борьбу с небесным миром. Покоренный прельстительной женской красотой Самуил женился на Диане и нарек ее Княгиней ада. Его ближайшие соратники заняли ключевые посты рядом с его троном.

Сергей уловил, как легенда сминала и коверкала сцену архангельского боя. Якобы Михаил использовал запрещенный прием, а Самуил вовсе и не нарывался своим хамством на защищающий достоинство ангельского мира ответ. Но Сергей промолчал на этом месте – перебивать было нехорошо.

Преисподняя была сделана среди цельных камней и представляла собой огромную сеть катакомб, по форме напоминающих звездочку, с расходящимися от центра волнообразными улицами, которые в свою очередь местами соединены проулками.

«Скорее уж мишень напоминает», – подумал Сергей.

Улицы имеют вид коридоров, в стенах которых высечены комнаты – места обитания адских демонов. На востоке к улицам примыкают огромные пустующие пространства – равнины, бесконечные каменные плоскости. На них сейчас и находятся Сергей и Вика. Говорят, если долго-долго идти вперед, то можно найти выход из ада на Землю. Но Виолетта не знает, так ли это: она никогда не ходила… Искусители же выходят из ада почти из любого места. Войска выступают воевать чаще всего с равнин.

К северу отсюда есть очень страшное место. Это сделанные в каменных скалах бездонные и бескрайние темницы, входы в которые всегда закрыты железными решетками. Решетки эти прилегли к равнинам, служа их ограничительной линией. Кроме них равнины очерчены только краем адских улиц, в остальные стороны: на запад и юг, – они бесконечны.

В темницах равнин маются людские души, определенные собственной жизнью в ад. Лишенные жизненных сил и надежды, они день и ночь стонут и хватаются руками за клетки. Но к ним никто не подходит, только стражники – изредка. Виолетта видела один раз издалека. Приблизиться она не решилась – страшно. Темницы – это отстойник адской цивилизации. Души грешников после смерти лишены всякой энергии и способности к служению, и Князю больше не нужны.

Главная площадь ада – центральное место всей здешней жизни. Она находится в самом сердце адских улиц. Там и работа кипит, и происходят все вечеринки. Вика тоже раньше там слонялась, пока не… Она раздавила замявшийся вдох и продолжала, прервав мысль на полуслове.

Ад огромен. Точные размеры своих владений не знает, наверное, даже Князь. Столько здесь ответвлений, переулочков, неожиданных тупиков и негаданных проходов, что становится дурно. Особенность здешних камней (а из них тут создано все) – произвольно менять свои очертания. Выскакивающие стены – лишь один из примеров самодеятельности тутошних булыжников. Отчего они так поступают, Виолетта не знала и понять не могла, на что им это нужно. Поговаривали о самостоятельной деятельности субстанции зла, но Виолетта предпочитала не вникать в эту мистику: слишком жутко становилось. К тому же, она понятия не имела, что значит «субстанция».

– Ты ведь из рая к нам попал, а не с Земли?.. – спросила Виолетта Сергея.

– Да, – кивнул он. – А откуда ты знаешь?..

– Райские души всегда падают на главную площадь, – пояснила она. – Иногда Князь устраивает из этого зрелище. Ты был на одном из таких. Я слышала, как переговаривались стражники, которые тащили тебя сюда…

– Вот оно что… И часто такое бывает?.. – поинтересовался Сергей.

– Наверное, один раз из ста, – подумав, ответила Виолетта.

– А я везучий, – заметил он.

Души воплотившихся в человеческие тела и определенных по итогам жизненного пути в ад ангелов шлепаются после смерти на равнины. На нежилую их часть. Виолетта забыла сказать, что равнины состоят из двух частей: жилой и нежилой. Сейчас они с Сергеем находятся на нежилой. Здесь лучше долго не сидеть – так говорит народная молва. Можно попасть под какой-нибудь катаклизм или еще, Князь знает, подо что…

Виолетта помялась, думая, добавлять ли к этому что-то или нет.

– На жилой части живу я… – проговорила она. – Я тебе покажу где, когда ты придешь ко мне. Ты ведь придешь?.. – с надеждой взглянула она на него.

– Обязательно приду, – кивнул Сергей.

Он увидел, что Виолетта тихонько и с облегчением вздохнула. Она продолжала.

– Я давно никуда не выходила, и поэтому не знаю, какие нововведения сотворил Князь, – сказала Виолетта. – У него-то в западной части свои покои и залы. Он там живет рядом со своими генералами и любовницами. Бездна возьми окаянного, как же у него в покоях красиво, не то что тут!.. – не сдержала восхищения Виолетта, позволив себе впервые за время своего рассказа выругаться. Но тут же, застыдившись, осеклась.

– С любовницами, говоришь? – повел бровью Сергей. – А жена?..

– Княгиня живет в другой части. На севере, – сухо ответила Виолетта. – Там же стражники… обитают.

В ее голосе прозвучало скрытое озлобление. Судя по тону, ей пришлось иметь дело с этими стражниками, и знакомство было не самым приятным.

– Современные нравы… У каждого своя половина, – Сергей задумчиво тронул кончик носа.

Виолетта умолкла. Сергей тоже помолчал, переваривая информацию. Демоны, камни, Князь, любовницы, генералы, – все это было ему знакомо. Комнаты в скалах, темницы для душ и равнины, – об этом он тоже слышал. Вот только казалось, Вика о чем-то недоговаривает. И демоны одни почему-то жили на равнинах, а другие – в комнатах. Сергей знал, что ненужных себе духов Князь отправляет в расход, лишая всего. Они-то вроде как и живут на равнинах. Впрочем получается, Виолетта все сказала до конца, лишь не назвав собственного ранга. Второсортные, падаль демонского мира.

– Прекрасное местечко, – произнес Сергей, почти бодро поднимая брови. – Есть все, что надо для подавления и размазывания личности… – он посмотрел на Виолетту. – Ты замечательно излагаешь, Виа, у тебя талант…

– Спасибо, – смущенно ответила Виолетта.

– Ты не могла бы поподробнее рассказать про демонов?.. То есть я хочу разобраться в себе, – уточнил он. – Чем мы отличаемся от ангелов, как живем, что делаем?..

– Я расскажу, – она кивнула. – От ангелов мы отличаемся лишь тем, что мы – ангелы преисподней…

Ангельский мир был создан после сотворения девяти братьев архангелов и перешел к ним под опеку. Светлые духи были предназначены для служения, так же как и их чиноначальники. После отпадения Денницы ангелы, последовавшие за ним, перешли на службу под эгиду зла. Трое из них и прежде были подчиненными Самуила, остальные работали под началом других архангелов, Диана была помощницей Михаила… Семерых ангелов увел Самуил, одну ангельскую деву заполучил себе в жены. Другие его небесные подопечные, не пожелавшие изменить раю, влились в сонмы оставшихся на небе сил.

– Мы – духи, – говорила Виолетта. – Бесплотные, иного измерения, нежели люди. Но и от ангельских наши тела тоже отличаются. Во-первых, тем, что в них течет кровь…

– Это да… – протянул Сергей.

– Мы более тяжеловесны, чем ангелы: хоть и можем летать на Земле по воздуху, здесь в аду таскаться приходится как черепахам, на своих двоих… – она недовольно свела узкие черные брови. – Есть нам, слава бездне, не надо. Но пьют и курят тут все. И обнимаются более страстно, чем на небе…

Глаза ее на минуту стали совсем как змеиные, а в голосе послышалось не то презрение, не то страшная чернота адского водоворота. Сергей моргнул, стараясь списать это на здешнюю жизнь. Однако, приятного все-таки было мало.

– А что еще? – спросил он.

– Еще? – Виолетта взглянула на него таким же черным, но уже менее потусторонним и злым взглядом. – Еще нам спать хочется. Особенно, если сил нет ни… – она осеклась, решив более не ругаться, – нету, и устали сильно.

– Погоди, а что если силы вообще закончатся?.. Что будет тогда?

– Упадешь и будешь лежать, пока не напитаешься из атмосферы. Тогда встанешь. Хотя и жиру с этого будет мало…

Ангелы дышат благодатью, люди – воздухом, демоны – страстями и грехами. Сергей хорошо это знал. Ясно, почему он начал задыхаться, когда упал сюда…

– Как я встал?.. – посмотрел он на нее.

– Ага, – кивнула Виолетта. – У тебя, наверное, еще шрамы остались от побоев. Но органы, видно, уже спаялись…

– Органы?.. Они ведь у демонов тоже есть, как у людей?.. – Сергей прищурил глаза, воскрешая в памяти знания о структуре адских тел.

– Только у людей они несут нагрузку, а у нас просто так… балластом болтаются.

В аду ты можешь не переживать, что допьешься до язвы или до того, что почки отвалятся. Здесь они не нужны. Они дохлые, как и кровь в кровеносных сосудах, остались как рудимент, ни то ни се в демонской реалии.

В раю было сердце – вспомнилось Сергею. Оно трепетало, как бабочка. И тут оно бьется тоже. Но совсем не так, как там…

– Детей у нас, как на небе, быть не может, – заметила Виолетта. – Так что вся надежда на пополнение ангелами с неба. А они тут гроздьями сыплются… Прости, я не хотела.

Вдруг ее голос из иронично-жестокого снова перешел в жалобный и извиняющийся. Виолетта поняла, что для Сергея это звучало слишком цинично.

– Ничего, не волнуйся. Продолжай, – ободрил он.

Виолетта, не поднимая глаз, стала рассказывать о демонском служении и досуге. Весь образ жизни бесовских духов сводился к постоянной, почти без выходных, работе и последующему отдыху в виде сна, безделья и, насколько хватало средств и запалу, развлечений. Развлечения эти были обычными: вино, карты, женщины, сигареты. Иногда – праздники и дискотеки.

В работе всецело доминировали мужчины. Виолетта мало знала о служении высших демонов, однако одно было известно всем – женщины на верх служебной лестницы не пробивались. Элита была составлена воинами адских армий и княжескими генералами. Все они были мужчинами. Девушки появлялись лишь в отрядах искусителей, которые стояли рангом ниже названных должностей. Хотя надо было заметить, и Виолетта не без жесткой дрожи в губах указала, что многие женщины предпочитали работать в иных местах, снимая себе все готовенькое со вкалывающих мужчин.

Работали в две смены – дневную и ночную. День работаешь – ночь отдыхаешь, и наоборот. За работу платили силами или энергией жизни – местной валютой, за которую тут можно было купить все, что угодно. Тем же расплачивались и за любовные утехи, а также за возможность хорошо выглядеть и нормально себя чувствовать. Чем выше была должность, тем, естественно, больше перепадало энергии. Вот почему все так старались пробиться поближе к Князю.

– Но женщинам нельзя ни до чего дослужиться, – сказала Виолетта. – Можно только Князю понравиться или одному из его приближенных, тогда у тебя будут и силы, и платья, и косметика и все остальное… – она шумно вдохнула и выдохнула через ноздри.

– Ты не работаешь? – осторожно спросил Сергей.

– Меня не пускают теперь, – он поймал ее острый взгляд. – Тех, кто на равнинах живет, лишь иногда хомутают на самые грязные работы… И то редко. И платят гроши. Пока скопишь что-то – подохнешь.

– Извини, – на всякий случай попросил прощения Сергей.

– Ничего, – отмахнулась она. – Меня, по правде говоря, и раньше никуда не хотели брать. Говорили, что я не нужна никому. Гады, как бездарных алкашей держать, так им нужно, а как мне не на что жить – удавятся!.. Сволочи!.. Я бы тут не оказалась, если бы женщин нанимали так же, как мужчин!..

Сергей услышал в ее голосе слезы бессилия и злобы, но глаза Виолетты оставались сухими.

– Сочувствую… – произнес он, понурив голову.

Виолетта ответила что-то невнятное. Пока современный мир умирал, ложась на рельсы борьбы с дискриминацией, Князь практиковал ее как стиль жизни. И никто не смел сказать ему хоть слово поперек.