Михаил сидел за столом, скрестив под стулом ноги, и что-то бормотал себе под нос. Лицо его было безмятежно и светло. В уголок неслышно зашла Агнесс, нашептывая слова одними губами.

Черные глаза Михаила поднялись на ее лицо. Помощница улыбалась.

– Ты уже знаешь?.. – вопросил он.

– Я знаю, – кивнула она.

– И я знаю…

– И ты, и я знаем.

– Как же это, на самом деле, классно быть архангелом.

– Очень классно быть архангелом, – пропела Агнесс.

– Просто замечательно им быть.

Летаешь себе целый день в облаках, – подхватил Михаил.

– С облака на облако,

Зная, как это классно…

– На облако с облака…

– С облака на облако…

– Потому что ты архангел,

И это классно…

– Я знаю,

Что это очень классно.

– И ты, и я об этом знаем,

Как же классно все-таки быть архангелом, – завершил куплет Михаил. Он взглянул на Агнесс, не в силах спрятать в глазах улыбку. – К тебе тоже привязалась эта замечательная песенка?..

– Ага, – отозвалась начальница легиона. – Ее уже весь рай поет. За один день поднялась в нашем хит-параде на первое место. Габри снова покоряет вершины.

– Потому что он тоже знает, как классно быть архангелом, – усмехнулся Михаил. – Только вот я не очень понял, почему там поется про то, что летаешь с облака на облако, а я вот уже полдня сижу тут, как пенек.

– Не волнуйся, вечером я тебя обязательно оторву от всех дел и поведу гулять, – Агнесс подошла к нему, касаясь его лба рукой. – Чтобы ты не уставал.

– Да я шучу, – Михаил поднялся на ноги, любовно глядя ей в глаза.

В этот самый миг, свистнув порывом воздуха, что-то пролетело наверху и, задев верхнюю чашечку фонтана, унеслось прочь.

– Классно!!! – послышался уходящий крик и смолк где-то в атмосфере.

Михаил и Агнесс в голос рассмеялись. Через секунду в уголке возник взъерошенный Габри.

– Фуф, промахнулся маленько, – сказал он, приземляясь. – Здрасьте! – его руки приветственно всплеснули. – Вы уже слышали мою новую песню?

– Как же ее не слышать, – проговорил Михаил.

– Она классная, правда?! – спросил архангел вдохновения с восторгом в голосе.

– Классная песня про классного архангела, – улыбнулась в ответ Агнесс.

– Я и сам не знаю, как ее сочинил! Но получилось здорово! – Габри подошел к Агнесс и остановился рядом, загадочно ее разглядывая.

– Что? – не поняла она.

– Я принес, – Габри подмигнул и с энтузиазмом полез в карман. Через мгновение в его руке появилась заколка для волос, та самая, обещанная.

– Ой, какая красивая! – воскликнула Агнесс. Она приняла усыпанный маленькими стразами зажим и тут же забрала в него волосы.

– Я же сам делал! – промолвил Габри гордо. – А ты, Миша, можешь не пытаться сделать безразличный вид, у тебя не получается!

– Я смирился, – вздохнул первый архангел.

– Нет, ну правда же очень мило, – Агнесс продемонстрировала ему прическу.

– Мило, – Михаил утвердительно кивнул.

– «Мило»! – передразнил Габри. – Ты это таким голосом сказал, как Сэм, свалившись в ад…

– Габри, прошу тебя, – нахмурился Михаил.

– Нет, а что такого? Он же действительно туда свалился!

– Это не повод…

– Кстати, сегодня я понял, с какого континента начнется Апокалипсис! С Антарктиды! – выпалил Габри и, не дожидаясь, пока все отойдут от изумления, разъяснил: – Если Сэм сумеет совратить с пути истинного ледяных пингвинов, то всех сумеет! – он хохотнул собственной шутке.

– Габри! – воскликнул Михаил.

– А что? Ну да, я понимаю: в шубе тебе трубить не очень будет удобно! – развеселился архистратиг муз. Агнесс засмеялась, качая головой.

– Габри, накажу, – пригрозил Михаил. – Поставлю в угол и не посмотрю, что архангел.

– И сладкого лиши, – посоветовала Агнесс.

– Нет, не надо, – состроил жалобные глаза Габри. – Меня нельзя наказывать: я гриб принес.

– Какой гриб?.. – удивился Михаил.

– Шампиньон! Пойдем, я тебе покажу его в деле!

– Ладно, ребята, я идти должна, – вмешалась Агнесс. – Вообще, я пришла доложить, что выполнила твое поручение, Миша, и теперь собираюсь к нашим воительницам на тренировку в женском коллективе.

– Успехов тебе, – пожелал Михаил.

– Привет девочкам! – махнул рукой Габри.

Андрей приземлился на названный газон легионеров и застыл, медля с шагами. Его глаза опустились в подстриженную ровно траву. Боязно было… Вокруг ни души, лишь лес отзывался пением птиц, да ягодные кусты возвышались его целью.

Быстро пересилив себя, ангел пошел прямо к ним. Внезапно нарушая тишину его планов оттуда быстро вышли двое высоких мужчин с длинными волосами. Один из них был одет в джинсы, сплошь усыпанные звездами, и кричаще салатовую футболку, а второй – в коричневые штаны, заправленные до колена в сапоги, и замшевую куртку.

Андрей увидел, что ангел в джинсах наклоняется и прилаживает что-то в траву.

– Вот, – с довольным видом сказал Габри.

– Что: вот?.. – не понял Михаил.

– Гриб! Шампиньон, я же говорил! Правда, хороший?..

– Хороший… Но… зачем он на моей поляне?..

Андрей остановился, ловя внутри дыхание. Как было врываться, когда старшие разговаривают? Он машинально посторонился к кустам в ожидании.

– Я же тебе говорю! Это необычный шампиньон! – втолковывал Габри. – Нет, с виду он, конечно, обычный гриб. Но на самом деле в нем скрытая красота! Ты присмотрись повнимательнее!

– Габри, я знаю, что ты больше чем я понимаешь в красоте. И грибок в целом весьма трогательный, но я не могу уловить, какой прок от него на этом газоне… Его даже не видно.

– А ты смотри лучше! Душу подключи, чувства, воображение!.. – не унимался начальник муз.

– Не знаю я, как их к грибу можно подключить. Разве что удлинитель принести, – пожал плечами Михаил. – Ладно, если ты считаешь, что он тут хорошо смотрится, давай оставим. А я еще погляжу и, может быть, тогда пойму… – согласился он, видя, как брат страдальчески закатывает глаза.

– Отлично, – тут же заулыбался Габри. – У меня, кстати, есть еще один проект в разработке, не знаю показывать или не… – в его руках завертелся свиток папируса. – Туз, иди сюда! – внезапно архангел отвлекся и поманил кого-то рукой.

Просвистев мимо скромно стоящего в сторонке Андрея, на поляну весело вбежал патлатый пес. Тот самый, который пару дней назад опрокинул своего хозяина на землю. Животное подбежало к мужчинам, радостно обнюхало Михаила и подало лапу Габри.

– Тузик, хороший пес! – Габри принялся трепать его по ушам.

– Надеюсь, дрессированных блох у него нет? – спросил Михаил.

– Где твоя фантазия, Миша? – Габри взглянул на брата сквозь застлавшие лицо волосы. – Любуйся! – он порылся в шерсти собаки и протянул Михаилу маленькую козявочку.

– Что это? – Михаил аккуратно взял букашку двумя пальцами.

– А ты внимательнее посмотри.

Михаил начал усердно рассматривать насекомое.

– Слушай, а здорово, – наконец сказал он, восхищенно покачав головой.

– А то! Это мини-бабочка с составным узором на крыльях, взятым от десяти самых красивых земных видов и меняющимся в зависимости от угла просмотра и освещения. Плюс бонус: лично мной разработанный орнамент при падении лучей солнца под углом девяносто один градус, – с гордостью разъяснил Габри. – Их сотня у Тузика в шерсти. Да, Туз?

– Гаврюша, я покорен, – признался Михаил. – Туз, у меня правда нет фантазии, – он потрепал собаку по холке.

– Не надо переживать: это качество можно развить, – успокоил Габри.

В это время взгляд Михаила упал на Андрея, не знавшего, что ему делать.

– Андрюша, привет, иди сюда, – махнул ему рукой старший архангел.

Ободренный улыбкой архистратига, Андрей подошел ближе и поздоровался.

– Я с вопросом… – произнес ангел.

– Я догадываюсь, – ответил Михаил с загадкой в глазах.

– Я уже боюсь, – проговорил Андрей несмело.

– Не бойся, он страшен только в гневе! – утешил Габри. Его просветленные глаза остановились на лице брата. – Я пойду, не буду тебе мешать.

– Пока, Габри, увидимся, – улыбнулся Михаил. – Хотя погоди… Две просьбы.

– Да? – Гавриил придвинулся к Мише.

– Можешь зайти в наши храмы? Сегодня времени абсолютно нет.

– Не вопрос. Прям сейчас и пойду! И если что не так, я разберусь, со всем разберусь! – Габри принял решительный вид.

– И еще одно… Можешь мне спроектировать куст вроде орешника для белок?

– Вау, и ты его поставишь в свой уголок? – безмерно удивился Габри.

– Поставлю…

– Вот это да! Надо записать где-нибудь, что ты согласился принять мои изобретения! – изумленно сжал губы архангел вдохновения. – Ладно, я полетел! – он коснулся плеча брата.

– Пока, Габри, – кивнул Михаил.

– Искусство побеждает, – одобрительно промолвил Габри и, помедлив, резко развернулся, хлопая ногой по шампиньону. – Огонь!

Раздался громкий взрыв, в небо откуда ни возьмись вспарили пузыри.

– Ха, ты бы видел свое лицо! – Габри рассмеялся и благополучно исчез.

– Столько тысяч лет, а все как дитя малое, – пробормотал Михаил, глядя на сложившуюся пузырчатую надпись: «Михаил, помни о вечном». Его взгляд переместился на Андрея, который, широко раскрыв глаза, наблюдал за мыльной феерией. – Прости, что заставил ждать.

– Да я не тороплюсь… – стушевался Андрей.

– Правильно, поспешишь – людей насмешишь, – сказал Михаил. Его темные зрачки пристально смотрели на Андрея. – Так ты что-то хотел сказать?

– Я? Да, хотел… – смутился своему промедлению Андрей. – Я… Впрочем, ты, наверное, знаешь…

– Ты расскажи, буду знать: знаю или нет, – улыбнулся архангел.

– Ладно, – Андрей тихонько вздохнул и, решившись, начал свой рассказ.

Он изложил события прошлой субботы, затем поведал о том, что случилось неделю назад в Новодевичьем парке. Внимательно выслушав, архангел не проронил ни слова.

– Это все, – закончил ангел, с надеждой ожидая ответа.

– Понятно, – вдумчиво произнес Михаил. Андрей увидел, что его глаза потемнели, сделавшись почти черными.

– И что? Я подлежу наказанию?.. – вымолвил ангел.

– Нет, отчего же? – проронил Михаил. – Грубых нарушений с твоей стороны не было, да и последствий никаких не имеется. Разве что тогда на улице ты не должен был заговаривать с Наташей.

– Я сам не знаю, как это вышло…

– Не волнуйся: всякое бывает. Иногда знаешь, как положено, а когда до дела доходит, сразу растеряешься. Ты просто подверг себя дополнительным нагрузкам. До сих пор дисбаланс в теле вижу. Надо было, конечно, раньше ко мне прийти…

– Я приходил, но не застал тебя. А потом работа…

– Да, у меня инспекция была, – согласился Михаил. – Ты не переживай. Все нормально. Только Ральфу покажись.

– Я покажусь, – пообещал Андрей. – А…

– Да?

– Ты… Ну… Короче говоря, я так и не понял, что на счет потери связи в парке. Я очень виноват, да?..

– Понимаешь, винить тебя в данном случае сложно. Каждый может отвлечься, и связь ангельская иногда прерывается…

– Но она ведь прерывается, например, когда человек грех какой-то совершает, – возразил Андрей. – А тут на пустом месте…

– Это ты думаешь, что место пустое. Между тем, мы живем в мыслях, чувствах и переживаниях. Что-то не сошлось, мне трудно судить со стороны. Скажи спасибо Косте. И будь внимателен. Всегда.

– Я буду. Я очень постараюсь. Только… как ты думаешь, что это мог быть за младенец?..

– Я же говорю: мне трудно судить. Возможно, он задел какие-то струны твоей души, какие-то тайные переживания, – от глаз Михаила не ускользнула едва заметная дрожь, прошедшая по телу Андрея. – Не бойся, переживания не решают твою жизнь. Не надо терзать себя, просто будь бдителен. Не допускай, чтобы что-то хотя бы на момент заслонило от тебя весь мир.

– Ясно… – ответил Андрей.

– Тебя еще чего-то беспокоит? Может быть, проблемы есть, о которых ты хотел бы поговорить?

– Нет… Наверное, нет… По крайней мере, я так думаю…

– Хорошо. Если что, не стесняйся.

– Спасибо тебе, – поблагодарил Андрей.

– Не за что, я здесь для вас, – последовал ответ.

Глава 22

Аня открыла глаза и увидела ее смех. Марина сидела на диване, скомкав одеяло, и, невыспавшаяся, ржала сама с собой.

– Ты чего? – не поняла Аня. Она откинула с себя плед и уселась рядом с подругой.

– Не. Ничего, – Марина хохотнула без причины, вызывая улыбку Ани. – Клево вчера было. Я до сих пор не могу забыть этого осла!

Пробило девять. Была суббота – день, как известно, для некоторых учебный. Благо, этим некоторым, то есть Марине, в институт нужно было только к третьей паре.

– Какого осла? Дениса? – спросила Аня.

– И его тоже!.. Но особенно этого… Олега! Господи, какой же он придурок!.. Когда смотришь на таких, думаешь: а дедушка Дарвин был прав!

Аня заржала в голос, покатываясь на кровати.

– Ты про обезьяну, что ли?! Да, слушай, меня тоже потом торкнуло, что он танцует как реальный гамадрил!..

– Ясно теперь, почему он нас тропическими коктейлями поил!.. Тоска по дому!..

– Бли-ин! – Аня схватила подушку, обнимая ее страстно. – Я когда с ним потанцевала, поняла, что столько выпить и вправду нельзя!..

– Я тебе об этом и говорила…

– Страсть!.. Он, наверное, думает, что мы с тобой лесбиянки! – Аня поправила прядку волос, убирая ее за ухо.

– Дениска-то?.. Между прочим, если я сплю с тобой на одном диване, это не значит, что мне не нравятся мужчины…

– Дурочка!.. – Аня огрела подругу подушкой.

– Сама виновата! Зачем ты гнала про выброшенную кровать?.. Это же кисельное вранье!..

– Какое?! – рассмеялась Аня. – Нормально все: чем нелепее ложь, тем легче в нее верится!

– Ага, вот и мне мама верит исключительно, когда я вру, – согласилась Мара.

– Если бы я не слиняла, он бы точно мне до дома дойти не дал, – сказала Аня.

– Кстати!.. – вспомнила Марина с проскочившей искрой. – Как он с тобой?.. Приставал?

– По-дружески, конечно, – хмыкнула Аня. – Жался все ближе к укромным уголкам, и все коктейльчики предлагал…

– И ничего больше?.. Лапать не пытался?

– Он не враг себе!.. Изображал джентльмена…

– Тебе повезло. Не то что мне, – скептически заметила Мара.

– Ну, этот Олег – это диагноз. Что, он тебе совсем жизни не дал?..

– Он чуть меня не изнасиловал у стойки!.. Я до сих пор осознать не могу, как вниз сложилась, как складной человечек, и смылась от него! Кошмар!

– Придурок, блин, – Аня покачала головой. – Думает: пригласил незнакомую девушку в клуб, налил выпить – значит все можно…

– Понимаешь, я не против друга. Особенно, если бы он не был таким уродом…

– Других в запасе не оказалось. А брата-близнеца у Дэна нет…

– Слава Богу. То есть нет, он, естественно, лучше чем этот… Но неважно!.. Вел бы себя нормально, я бы все поняла. А то: ты мне нравишься и все. Какого …?! А вот ты мне нет!.. И чего дальше?!.. – Марина широким жестом пригладила волосы, и Ане показалось, что в глазах ее задымились серым угольки. – Я не возражаю, что Денис не может типа «разорваться», хотя его никто об этом не просил. Если ему ты понравилась, то я не умру от несчастья…

– Кстати, ты зря так, – проговорила Аня. – Он меня взял, потому что под руку первой подвернулась. Ты ему тоже понравилась.

– С чего ты так решила?.. Он с тобой танцевал…

– Потому что ты у него с языка не сходила. Он все твоим пирсом в пупке восхищался.

– Не знаю, почему он так на мужиков действует, – пожала плечами Мара.

– Поверь, ему все равно. Симпатичная девчонка, и все остальное для него решено.

– Ну, не знаю…

– Зато я знаю. Он вчера, когда из машины вышли, знаешь, что мне сказал?..

– Чего? – взглянула Марина.

– Предложил у него банкет продолжить. Нам с тобой!..

– Ч-е-г-о?.. – Марина выпучила глаза. – Вот чмо зубастое!..

– Во-во, я про то же. Думал: мы наперегонки побежим. Но ничего, хорошо мы его обломали… Такую рожу скорчил!..

– Кролик двузубый! Гонщик паршивый!.. Вонючий нарушитель!.. ГАИ на него нет!.. И американских женщин!.. – развоевалась Марина.

– Ага, водит он классно. Я вот подумала: надо бы знать все-таки, как человек водит, прежде…

– А я подумала: хорошо, что он нас в темный двор не завез, где нас бы ждали его друзья!..

– Да нет, это вряд ли…

– Как знать, – Мара спрыгнула с дивана и разогнулась, бодрая и свежая, будто и не пила вчера и не умирала на полу. – Эх-х! Хорошо! – ее рука коснулась магнитофона, врубая утреннюю радиостанцию. – Только в институт переться!..

– Завязывай свое субботнее уродство уже, – посоветовала Аня.

– Уродство чужое, и завязать его можно только в узелок! Но от этого оно не станет лучше! – Марина пошла прыгать по комнате. – Танцы!!!

– Клубный ритм, тунц-тунц-тунц! – Аня встала, вторя подруге.

– Кстати, мне кажется, это вчера не r`n`b было ни фига!.. Чем нас пичкали?!..

– А кто его знает?! Не все ли равно!.. Творчество диджея!.. – Аня подтянула живот, выставляя вперед грудь.

– Девушка, можно Вас пригласить? – Мара подлетела к ней, нарочито улыбаясь во все зубы. – А проводить до туалета?..

– Иди ты! – смеясь, отмахнулась Аня. – На самом деле, а я его понимаю!.. Он должен был позвать нас к себе: во-первых, чтобы мы не подумали, что у него чего-то не в порядке; а во-вторых, чтобы никого не обидеть!..

– Ага!.. Вот он прагматизм этой вонючей жизни!.. – воскликнула Марина. – Как я ее ненавижу!..

– Аналогично!.. Это нас и объединяет! Не упущу своего шанса плюнуть им обоим в рожу!

– Дэну и жизни?! – Марина повела бровью, танцуя на месте. – А вообще, знаешь, как называются такие, как мы?! Которые так поступают?!

– Как?!

– «Динамо»!!! Не путать с футбольной командой!..

– Он сам сказал: по-дружески!.. Так и пошел он в ж…! – крикнула Аня. – В следующий раз будет думать, что молоть своим языком!..

Будет…

День пролетел стрелой, когда Марина раскаленным наконечником устремилась прочь из института. «Что с тобой?» – спрашивали сегодня, а она ржала им в ответ, сознавая, что никогда так круто себя не ощущала. Мир несся в глазах фейерверком, а в ушах ритм музыки заставлял тело двигаться в таком экстазе, который замечали со стороны.

Марина видела, как на нее косятся милиционеры, ее это смешило. За все, что было на футболе, она показала им средний палец и смылась на каблуках, бешеная и неостанавливаемая. Красная футболка демонстрировала очень кстати цифру один на груди. Мара проскакивала между машинами, не ожидая, пока они проедут.

Другими глазами смотрела на мир, и Марина явно чувствовала, что глаза воистину иные: насыщенные, ярко-голубые. Ей было хорошо после всего, на что они раскрутили этого урода, после того, как он оказался им безразличен, когда властвовали ситуацией вновь и вновь они с Аней, как было всегда. И как будет, пока они вместе. Упиваясь душевным подъемом, Мара прилетела к себе домой. Сегодня они продолжат банкет с Аней вдвоем!..

Вечером стирала лак с ногтей. Невероятное количество черных слоев. И почему когда надо стереть, он сходил еле-еле, зато как скалываться – это проще простого?.. Убожество в квадрате.

Марина откинула кусок исчерненной ваты на бумажку и взяла второй шарик, обмакивая его в ацетон. Мысли ее были где-то далеко, погруженные в свое. Поэтому не сразу и даже случайно взгляд упал на указательный палец.

Марина остановила процедуру оттирания и замерла на месте. Ее ноготь коснулся другого ногтя. С вопросом в глазах Мара оглядела свои руки. Большой палец проскреб по остаткам маникюра. На всех ногтях.

– Ма-ам…

Разумеется, мама была занята делом, готовя в кухне какое-то кулинарное чудо. Марина зашла в свои пять с половиной метров с холодильником, шаркая тапками.

– Смотри. Может быть такое?..

– Чего? – мама взглянула на протянутую ей кисть руки.

– Я какой ноготь сломала?.. На левой руке, на указательном?

– Я не помню, тебе виднее.

– Я помню!.. У меня нет надлома! Видишь, он целый?!

– Ну и хорошо! – нашлась в позитивной идее мама.

– Это реально?! Ногти не срастаются!..

– Значит, у тебя сросся. Видимо, тебе показалось, что он сломан. Может быть, просто кровоподтек был и прошел.

– Что я, слепая?.. Я же сама его клеила моментальным клеем полвечера!..

Окончательно озадаченная, Марина, как лунный человек, воротилась к себе. Вдруг в ее голове всплыли все сцены подготовки к клубу. Клей, лак, джинсы, духи какие-то… Она вспомнила, что вчера, когда наконец дорвалась танцевать с Денисом, схватила его в какой-то момент за плечо. С самого размаху.

Марина прекрасно знала, что так делать было нельзя. Нет, не потому что с ее когтями бедный паренек мог пострадать. Просто моментальный клей не выдерживал нагрузок. Она лично проверяла вчера: он держал, только если его не трогать. А если резко согнуть покалеченный ноготь, то адская боль, а также дальнейший надлом был обеспечен.

Какой рукой?.. Марина точно помнила, что неудобно схватила Дениса левой. А ловила она какой?.. Топик летел ближе к левому плечу, значит это была тоже левая ладонь. Но тогда как?..

В этот момент на столе залилась телефонная трубка. «Аня!» – прозрела Мара по стилю звонка.