– Крыса!!! – Дикий визг буквально пригвоздил её к месту. Люси подумала, что это относится к ней, но осторожно выглянув, увидела Плюша, трусцой двигающегося вдоль стенки.
Ухая и выкрикивая на разные лады "Кись! Кэ! Мне!", Энн устремилась к котёнку, упала (ходила она ещё плохо) но это не остановило девочку; на четвереньках, как Маугли, она погналась за Плюшем, а тот даже и не убегал, просто держал дистанцию.
– Охрана! – Мэри металась между сыном и дочерью, не зная кого схватить на руки.
"Сейчас врач скажет, меня найдут…" Люси нажала кнопку соединения с Глебом напрямую, "код КРАСНЫЙ", и установила вокруг себя Энергозаслон.
Нянечки и охранники уже вбегали в обе двери. Некоторые начали стрелять, пытаясь убить это странное животное, и только присутствие Энн, подобравшейся к котёнку вплотную, не позволило им сделать это.
– Прекратить стрельбу, идиоты! – Мэри топнула ногой. – Детей перепугали!
Люси невольно хмыкнула: Даниель, как всегда даже не обратил внимания на громкие звуки, a Энн, с любопытством тянулась к пистолету близстоящего охранника, дёргая его за брючину.
Тот уже знал настырность хозяйской дочки, поэтому вынул обойму, протёр пистолет специально заготовленной на этот случай одноразовой салфеткой и передал девочке.
Она покрутила пистолет и, держа за ствол, сунула в рот рукоятку, посасывая её с довольным видом.
Толкая Альберто в спину, Глеб Орлов быстро прошёл к Хозяйке, и Люси слышала, как он шепнул её мужу; – Выручай свою жёнушку ***!
"Боже Всевышний!" Люси обмерла. "Неужели я снова подставила его?"
– Как ты осмелился! – Мэри накинулась на врача. – Ну, 'Поездку в Ад' ты уже заработал, молись, чтобы там навеки не остаться!
Терапевт в отчаянии глянул на Глеба, помня запрещение говорить о Люси.
– Это я принёс его! – Альберто упал на колени перед Хозяйкой.
"Обмануть, не соврав," поняла Люси.
– Что? – Не поверив, Мэри схватила его за руку. – Действительно, не врёшь… Но зачем?
– Он же хорошенький… – Искренне ответил тот. Даже своими новыми губами, некогда называемый Джерри, мог продемонстрировать улыбку, способную смягчить самое суровое сердце.
Только на Мэри это никогда не работало. И сейчас она снова нахмурилась.
– "Хорошенький"? Да это же монстр! Инопланетянин какой-то! Где он?
О главных участниках произошедшего все как-то забыли.
Все начали оглядываться.
Дружное "ох", и тут же повисшая тишина заинтриговали Люси.
Даже Энн замолчала.
Осторожно выглянув в шёлку, она увидела – Даниель лежит на спинке, а Плюш устроился у него на животике-грудке; мурлыкал, толкая подбородок мальчика своим каракулевым, как у ягнёночка лобиком.
– Заберите его, – начала было Мэри, но врач дотронулся до её руки.
– Да вы только посмотрите!
– Он улыбается! – Альберто простодушно высказал то, о чём никто не решался сказать вслух.
Действительно, тонкие губки малыша дрыгались странными волнами, но это не имело ничего общего с его обычными гримасами.
– Плюс, – произнёс он вдруг чётко.
Мэри прижала ладонь ко рту.
Она приблизилась к сыну, села рядом.
– Скажи, "мама"! – она осторожно дотронулась до малыша.
"Сука! Сука!!! Сука!!!" Люси впилась ногтями в ладони. Если бы Даниель сейчас произнёс это слово, она, наверное, не смогла бы сдержаться и выскочила бы.
Но он даже не взглянул в сторону Мэри, а взяв её руку, погладил котёнка.
Люси со злорадством смотрела, как лицо её "врагини" исказила брезгливая гримаса.
"Надо же," думала Мэри с неприязнью. "Пакости эдакой улыбается, а на мать и не взглянет!"
– Страшнее не мог найти? – обратилась она к Альберто. – Ты что, постриг его или он просто паршивый?
– Это порода такая, – миролюбиво отозвался тот, беря Энн на руки. Он засмеялся, глядя, как девочка размахивает пистолетом, но аккуратно перехватил её руку, когда та пыталась стукнуть его по голове рукояткой.
– Зато это одна из наименее аллергенных пород кошек, – уточнил доктор.
– Я давно хотел попробовать "животную терапию", но не решался, – врач тоже не врал, сформулировав фразу таким образом, но Люси было наплевать, что он присвоил её идею.
– Всё равно, проверьте его на всех паразитов! Даниелю через сорок два дня ре-вакцинацию делать.
Люси нахмурилась; она помнила, как её сын попал в реанимацию после первой прививки.
Воспользовавшись тем, что внимание всех присутствующих было сконцентрировано на детях и Мэри, Люси выползла из укрытия.
Она выскочила в коридор и не удивилась, а рассмеялась, увидев Лилит.
Та стояла, слегка прислонившись спиной к стене, скрестив руки. В этот раз на ней было тёмно-серое платье с неуловимо-синим отливом, словно грозовая туча. Наверное сквозняк шевелил её огненные волосы, усиливая сходство с этим образом.
– Вот интересно, – заговорила Княгиня Тьмы. – Когда-нибудь надоест тебе, что она заполучает всё самое дорогое для тебя?
– Не важно! – Люси по-прежнему улыбалась. – Даниелю это явно пошло на пользу. А Мэри получила по мозгам. Я довольна. А вы, вроде – нет?
– И я довольна, – Лилит изогнулась, как язычок пламени. – Правда, я видела вы не очень-то радовались, когда я посещала вас… В ваших снах.
Люси затрясло. – Вы что, лесбиянка?
– Я наслаждаюсь любой красотой, – осклабилась Леди Похоть. – Ну, и кто тебя теперь защитит от моих визитов?
– Я. – раздался позади Люси спокойный глубокий мужской голос.
Глеб протянул ей "Ловитель Снов". – Лично сделал.
Зашипев и плюнув, Лилит исчезла, а Люси робко взяла подарок.
Подождав, пока она произнесёт ту самую фразу, которой он так наслаждался, Орлов вернулся в игровой зал.
– Благослови Вас Бог! – повторяла Люси с благодарностью, глядя ему вслед.
Глава Одиннадцатая
Вечером Мэри сидела в Малой Каминной вместе с мужем.
– О чём Глеб хотел поговорить? – Не спуская глаз с огня, играющего в камине, она потягивала шампанское.
– Он же в деревню смотался, наверно отчитаться хочет, – ответил Артур, любуясь женой.
Несколько пластических операций явно пошли ей на пользу, устранив те мелочи, которые хоть и не портили всего общего вида, но оказались действительно "ненужными деталями"; погрешностями и следами тяжёлого детства.
Она по-прежнему красила волосы в ослепительно-золотистый цвет, её калейдоскопические глаза, отражая всполохи пламени, сейчас перекликались с ними.
В кресле расположился сгусток Светлой Энергии, стиснутый, сжатый в оболочке женской формы, способной существовать в материальном мире Земли; и Артур знал – все её недостатки и "выбрыки" обусловлены именно неизбежным несовершенством функций этого тела.
Вошёл Орлов, отсалютовал хозяевам, и, закрыв за собою дверь, встал перед ними.
– Я сейчас заходил проверить Даниеля. Спит в обнимку с Плюшем. Напрасно, Хозяюшка, передёргиваетесь. Куда мы едем – пять котов и кошек. Причём одну так и зовут: "Хозяюшка". Она ходит везде по дому; единственная, которую допускают спать на хозяйской постели. Две собаки, на цепи и охотничья лайка. О прочих тоже забывать не надо; корова, лошадка крепенькая и кур полный курятник.
Артур рассмеялся, глядя на лицо жены.
– Не поеду, – мрачно отозвалась та.
– Да может, действительно и не стоит, – Глеб присел на ручку кресла. – Я-то точно теперь их буду навещать. Бедные старики так обрадовались! Как ни странно, не мать, а отец заплакал.
Он замолчал, а Мэри взглянула на него внимательно.
– Я никогда не считала слёзы у мужчин проявлением слабости, – уточнила она. – Сам Иисус плакал…
– Давай не забираться в эти дебри, – перебил её Артур, нервно передёрнувшись.
– Мать всё гладила мне лицо, вглядывалась. – Орлов опять замолчал на секунду. – Мне кажется, она чувствует, что я – не её сын. Конечно, за десять лет любой человек меняется, но, как ни подделывайся, а всего-то всё равно скопировать невозможно.
Он провёл рукой полукруг, и перед Чёрсынами возникла объёмная запись, как трёхмерное кино, демонстрируя то, что он видел:
* * * Они сидели втроём, за столом, в небольшой комнате. Позади проглядывалась огромная "русская" печь, а сам стол, в честь приезда эдакого гостя застеленный нарядной скатертью, буквально ломился от домашних блюд и привезённых Глебом гостинцев.
Старик смущенно оттирал слёзы, а женщина – ещё крепкая баба, которую язык даже не повернулся бы назвать старухой, гладила щёки Глеба, вглядываясь ему в лицо.
– Что ж даже не писал? – она вроде как ворчала с упрёком, но у Мэри сердце перевернулось от тона её голоса. – Телеграммку хоть посылал бы, что жив! Десять лет – как будто и нет тебя уж на этом свете! Бабы судачили, ты, мол, убивец наёмный… Стыдоба была в глаза смотреть!
– Да нет, я – патологоанатом.
– Мертвяков режешь? – Отец подлил себе в стакан.
А мать только головой покачала.
– Ну, приехал, и слава Богу! Вон девки, сестрёнки твои, не едут, так хоть пишут, фотографий наслали… Посмотришь? * * *
– Лучше скажи, – перебил Артур, и показываемая картинка исчезла. – Моложавость твоя их не удивила?
– А, родители только гордиться будут, а односельчане – завидовать.
– О чём вы? – не поняла Мэри.
– Ну, я же это тело хранил нетронутым, – объяснил Глеб, затягиваясь с обречённым видом. – Эх, Хозяюшка! Сердце матери не обманешь. Жалко её, так внуков хотела повидать… Хоть и не моих.
– То есть? – изумилась Мэри.
– Я же не могу врать! – напомнил ей Орлов. – Сказал, что Энн – от предыдущего брака.
– Ну, в принципе, это не ложь; вы же вроде как только-только сошлись, э? – Чёрнсын хмыкнул. – Молодец, приятель!
– Даниеля пришлось назвать вашим племянником.
– Что? – возмутилась Мэри.
– Все мы дети Божьи! – холодно уточнил Ангел Смерти. – A сын сестры и есть племянник!
Она опустила голову.
– Они очень сочувствовали, когда я рассказал, что парень болен. Хозяйка! Давайте, решайте! Смешно прямо, я, Представитель Смерти, уговариваю женщину сжалиться над ребёнком и двумя стариками!
– Да нет… Я просто… – Мэри смутилась. – Я никогда даже не была в деревне… А если я не справлюсь?
– Велика важность! Уедете! Скажете – работать надо, гувернантку пришлём взамен. Мальчонку-то они не выкинут. А то вдруг вам там… понравится?
Женщина заметила, как дёрнулся её муж от этих слов и сел ровно, вглядываясь в своего компаньона.
– Что не так? – уточнила она.
– Ты им что, уже штамп в паспорте показал? – произнёс Артур с явным раздражением.
– Это от Хозяйки будет зависеть, – парировал Глеб, держа сигарету в руке, и глядя с вызовом на Чёрнсына.
– Что за штамп? – настаивала женщина, уже начиная злиться. – Виза?
– Ну да! – Чёрнсын рассмеялся, но так странно, что Мэри нахмурилась.
– Виза в семейную жизнь.
– В России, – спокойно объяснил Орлов. – При заключении брака ставят штамп, печать в паспорте.
– И что? – Мэри пожала плечами. – Мы вроде как договорились уже, что я еду, как жена… Аааааа. Поняла! Опять ваши спиритуальные выкрутасы? А ну, объясняйте мне!
– Если ты согласишься поехать, как официальная жена Глеба, – осклабился Чёрнсын. – Это даст тебе, но в первую очередь ему, моральное право спать с тобой во ВСЕХ значениях этого слова!
Мэри просто глаза вытаращила, слыша такое, а Орлов засмеялся и повторил слова Альберто; – "Она – взрослая женщина и сама разберётся, с кем ей спать!"
– А не с самого ли начала ты задумал всё именно для этого, приятель? – прошипел Артур, скомкивая сигарету в руке.– Кольцо уже заготовил? Где предложение будешь делать? Свози её в Париж! А может устроишь романтический ужин при свечах, на воздушном шаре?
Лицо Глеба перекосилось, он метнулся к Чёрнсыну и, схватив его "за грудки", буквально выдернул из кресла.
– Да, я никогда не ударю того, кто физически слабее меня! – Он говорил по-итальянски. – Я просто вышвырну вас из комнаты, как щенка! Я не позволю вам издеваться над памятью моей несчастной возлюбленной!
– Глеб! – рявкнула Мэри, вскакивая.
– Ты что? – Артур толкнул прочь своего компаньона. – В роль вошёл? Коммунистическую Революцию затеял?
Они оба получили такой удар Энергетикой, что Орлов попятился, а Чёрнсын едва не упал, но Мэри поддержала его.
– Совсем ох**? – обратилась она к Глебу по-русски. – Опомнился? – Она снова перешла на английский. – Раздулись, два индюка! И ты, Артур, хорош! Сколько времени можно было парня провоцировать? – Она приласкалась к мужу. – Просто знай, что я люблю тебя! – прошептала она. – Пойди к себе, мы тут разберёмся, ладно?
– Капелька моя медовая, – шепнул он, целуя её в висок, и дотронувшись острым кончиком языка до её уха.
Он вышел не оглядываясь, а Мэри развернулась лицом к Глебу.
– Что, он на Джину намекал? – Орлов не ответил, и женщина покачала головой.
– Да ты прав. Жалко старичков. Объясни, кроме того дикого предположения, что мой муженёк высказал, почему ты хочешь, чтобы мы были… "расписные"?
– "Расписанные", – поправил её Глеб. – Вы же знаете, в любой глубинке, что там, что здесь, к "официальным" совсем другое отношение. Родители и так будут недовольны, что мы "зажали" свадьбу.
– Я не хочу огорчать Артура, – холодно отозвалась Мэри.
– А огорчать двух невинных старичков?
– Они тебе никто! – огрызнулась Мэри. – А мне – тем более!
– Да? – Глаза Глеба сверкнули. – А вот именно эти никто готовы предоставить и свой дом и время, чтобы попытаться помочь вашему сыну!
Она замерла, словно он залепил ей пощёчину.
– Спать с собаками – блох набраться, – подойдя к Мэри вплотную, Глеб нежно обнял её. – В Библии сказано: дурные сообщества развращают, а в России говорят: С кем поведёшься – от того и наберёшься. Вы же – ангел, в теле человеческом! Старайтесь не скатываться до морального уровня вашего мужа.
– Да, это ужасно, – пробормотала она, мягко отстраняя его. – Спасибо за напоминание. Ладно, поедем с печатями. Но, помни, – В её голосе менеджера снова зазвучали стальные нотки. – Я – человек, и могу слово нарушить! Обходить условия контрактов и использовать даже подписанные договорa в свою пользу я уже хорошо научилась! И на свой счёт не больно обольщайся! Обменялись мы тогда рождественскими подарками, но это абсолютно ничего не значит. У меня слуг много, и я использую их, как мне вздумается!
Она вышла, так же высокомерно, как и её муж, не оглядываясь на Глеба, который стоял, опустив голову и сжав кулаки.
* * * * *
Люси уже собиралась ложиться спать, когда в её дверь позвонили.
Она открыла и аж попятилась, видя Глеба Орлова.
– Не волнуйся, я не за душой твоей пришёл. Пока что, – ухмыльнулся он, показывая бутылку коньяка. – Нет настроения хлебать в одиночку.
– Заходите, пожалуйста!
Она пропустила его внутрь, пробежав в салон, одним движением смахнула, скинула всё с журнального столика, положила подставочки под стаканы.
Пока он откупоривал бутылку, Люси принесла бокал и фужер низко-алкогольного коктейля для себя, потому что по итальянской традиции "чокаться" безалкогольным напитком с алкогольным – плохая примета.
– Можешь и по-крепче налить себе, – Глеб глотнул прямо из горлышка. Он щёлкнул пальцами, превратив её напиток в пиво.
– У меня же смена завтра…
– Нет, – Орлов, вздохнув, налил себе, взболтнул, и с возгласом "СальУтэ!", они соприкоснулись бокалами.
Залпом выпив, Глеб объяснил; – Я завтра утром исчезаю на трое суток. Буду вне спиритуальной достижимости, хотя позвонить на мобильник ты мне сможешь. Но контактируй со мной только в самом крайнем случае. Туда-сюда мотаться – чёрт знает сколько Энергетики уходит, а это довольно болезненный процесс, поверь мне! Я, конечно, оставляю замену, но если проблемы – контактируй не с ним, а с Отто. Он хоть и водитель, но я его в общих чертах ввёл в курс дела.
– А почему именно Отто? – хихикнула Люси.
Глеб тоже ухмыльнулся. – Он слабость к тебе питает, после того, как ты его звезданула так ловко, в первый же день.
– Он, что, мазохист?
– Мне поx**, – отозвался Орлов. – Но он может вести машину, подняв на одном колесе, а скоростью реакции он, пожалуй, только твоему муженьку уступает… Дьявол! – Он потряс бутылку. – Неужели я уже всё вылакал?
– У вас неприятности?
– Да нет, просто обидно, когда идиотом оказываешься… – пробормотал Глеб.
Медленно проводя ладонью вдоль бутылки снизу вверх, он снова наполнил её душистым вишнёвым коньяком.
– А на "Шестой Этаж" сходить, расслабиться? Я думала, для мужчин это – самый лучший способ?
– Я всё равно преклоняюсь перед дочерьми Земли. – Он осушил очередной бокал. – Нехорошо выплёскивать на одну из них досаду, вызванную другой.
В её дверь позвонили, и Глеб так и замер с бутылкой в руке. – Ты кого-то ждёшь?
– Да нет, – ответила она удивлённо. – Я вообще-то лечь спать собиралась.
Его глаза остановились на мгновение, и Люси догадалась, что он "просканировал" того, кто звонил.
Ухмыльнувшись, словно волк зубами сверкнул, Орлов приказал ей;
– Молчи и ни звука! Вякнешь – язык вырву.
Даже не смысл слов, а тон его голоса буквально парализовали женщину.
Глеб обвёл рукой круг над столом; магическим движением накрыв его как для романтического ужина со свечами и, разумеется, цветами.
Так любимые Люси фиолетовые астры возникли в изящной вазочке, а сама она оказалась одета в полупрозрачный сиреневый пеньюар.
Она услышала, как щёлкнул замок. У неё кровь застыла в жилах; визитёр открыл дверь СВОИМ ключом, а она знала наверняка, что это НЕ горничная.
Альберто быстро вошёл в комнату и, словно споткнувшись, замер.
Поставив локоть на стол и подперев щёку кулаком, Орлов наблюдал за молодым человеком. "ОНА тоже попользовалась им…" Глеб невольно подумал o Мэри.
– Ну, – Ему первому надоела затянувшаяся пауза. – Что ж ты мне морду набить не попытаешься?
– У вас – моя жена и дочь, как в заложниках, – отозвался Альберто с горечью. – А это надёжнее, чем если б вы меня в кандалы заковали.
– Тебе это ещё предстоит. Сбежать в самоволку из отряда "R"! Не знаешь разве, как тебя за это обработают? "Поездка в Ад" поездкой на курорт покажется.
Альберто молчал, словно провинившийся первоклассник перед лицом директора школы. Глеб вздохнул. Он достал из кармана листок бумаги и бросил на столик.
– Увольнительная! И не вздумай больше так делать! Хорошо ты в этот раз на меня нарвался, а не на кого другого! – Он поднялся, забирая свой вишнёвый коньяк.
– У жёнушки твоей завтра выходной, у тебя теперь – тоже, столик я вам накрыл, развлекайтесь!
И он растворился в воздухе вместе со своей бутылкой.
Глава Двенадцатая
Глеб вошёл в спальню Мэри и встал возле кровати, глядя на хозяев, как беркут в горах – на семейку шакалов.
Артур курил, полусидя на подушках, а Мэри прикорнула рядом, положив голову ему на плечо.
– Вы что же не на работе? Причём оба?
– Сейчас идём! – огрызнулась женщина. – Там, в дыре-то твоей, нам уж не потискаться будет, я правильно поняла?
– Правильно.
– Жуть… Я уже соскучилась… – Она опять приласкалась к мужу, а тот самодовольно ухмыльнулся.
– Хозяин, да, я сейчас уезжаю. Вы как там собираетесь по хозяйству помогать?
– Оплачивать?
– Дров я им уже привёз – набили под крышу. И так там всё село собралось глазеть.
Артур расхохотался. – Представляю! Но я же, вроде, как отдыхать туда еду? Как насчёт охоты?
– Вот именно, там договориться надо.
– Тигров хочу! – Чёрнсын подмигнул. – Да ладно, ладно! Медведя хоть можно?
– Можно, хотя не сезон. Вот зимой бы, охота на берлоге – супер!
– А как туда зимой попадают? – полюбопытствовала Мэри.
– Никак. – Глеб пожал плечами. – На два месяца они практически отрезаны от мира.
– Мда… – Артур потёр подбородок. – Ну, ладно, посижу со старичком на бережку… денёк.
– Косули, утки, белки. Мало вам? Белки там летом – рыжие, кстати!
– Ты ещё бурундуков предложи! – огрызнулся Чёрнсын.
Теперь уже Мэри рассмеялась. – А я буду пшеницу жать!
Оба мужчины так глянули на неё, что Мэри притихла.
– Что? – уточнила она, невольно касаясь головы. – Это что, не то что-то?
– Переусердствовал ты, приятель, – хмыкнул Артур. – Хватило бы ей словарика только.
– Хорошо! – злобно выкрикнула она. – Так сами и скажите!
– Ну, по дому прибрать, – Орлов пожал плечами. – Огурцов, помидоры из теплиц принести. Яйца пособирать. В погреб за продуктами слазить. Бабе-то дел много… Хозяин, ну, всё-таки?
– Ой, ну, чёрт с вами! Утреннюю дойку на себя возьму!
– Ты умеешь? – удивилась Мэри.
– Детка, – Артур ухмыльнулся. – Я могу скопировать любое действие человека, но это не значит, что я буду там навоз из хлева вытаскивать. А вот с дойкой у меня связано забавное воспоминание детства. Я уж тебе рассказывал некоторые приключения мамочки моей. Она всегда меня с собой таскала. И в тот раз, мы на ранчо жили. Я смотрел, как её очередной корову доил. Она всё хвостом размахивала, а он ворчал. Я уже тогда начал учиться Энергетикой пользоваться.
Ну, ребёнок же, баловства больше. Приклеил я её хвост к ведру. Она – мах! Молоко разлилось, парню этому по плечу – бац! Он вскочил, а я ему скамейку к штанам приклеил – съехали! Он, наверное, пришиб бы меня, да Роджер его – балкой потолочной! Так смешно! Башка – всмятку!
Глеб тоже рассмеялся, а Мэри поджала губки.
– А мама твоя как среагировала? – уточнила она холодно.
– Ой, переживала! – Артур подмигнул. – С горя в тот же вечер с "дальнобойщиком" уехала.
Плюнув, Мэри, голая, выскочила из постели и, подхватив пеньюар, набросила на одно плечо, вышла, не оглядываясь.
* * * * *
Когда она вернулась из ванной, мужчины уже ушли, а её, как всегда, встретила горничная – седенькая, толстая, как колобок.
"Новенькая?" удивилась женщина. "Дурацкий Глеб! Набил мне голову чёрти-чем! A мне о делах думать надо, вон, даже об обновлениях прислуги забываю."
– "Тигрилия?" – уточнила Мэри, взглянув на бэджик.
– Я только на сегодня, – горничная смиренно опустила хитрые, как у лисички, глазки. – Ваша сегодняшняя заболела; я – замена.
Почти не слушая, Мэри кивнула, пролистывая записи на планшете.
– Мистер Орлов не успел сказать вам, – заговорила служанка, подавая Мэри её одежду. – Он просил, чтобы вы сегодня поехали в его машине.
– Зачем? – Мэри вчитывалась в сообщение.
– Ну, я не осмелилась спрашивать…
– Ну и вызови – код 836, – раздражённо отозвалась Мэри, перечитывая текст заново. – Не отвлекай меня, пожалуйста! Нет, нет, сегодня бежевые колготки!
* * * * *
"Можно изменить и лицо и голос, но душу – невозможно", сказал Глеб Орлов.
Тот, которого когда-то звали Джерри, всегда был ранней пташкой.
Вот и сегодня, уже будучи Альберто Гонзалесом, он проснулся без пятнадцати четыре, выскользнул тихонько из-под бока жены и прошёл в салон.
Он откупорил банку пива, но только глотнул, для "опохмелки" и отставил в сторону, а сам долго сидел, глядя на остатки ужина и догоревшие свечи на журнальном столике.
В его голове крутились и воспоминания, и мысли о настоящем.
"Самоволка…" Он хмыкнул. "Я же только убедиться хотел, что с Люси всё в порядке. А то – телефон не отвечает, мобильник выключен. Я как чувствовал, я так и знал – что-то не то… Могу поспорить, он мне увольнительную оформил, только чтобы Рона не огорчать, если б меня приловили. Ах, Рон! Да я не только язык свой поганый оторвал бы, если б это помогло ему!"
Он окончательно пригорюнился. "Знал ведь, как я среагирую, увидев их вдвоём эдакой обстановке! Зачастил, а? Хотя Люси уверяет, что второй раз только. А то я не знаю, как мужики на неё встают. Он-то – демон, хотя бы насиловать не будет… Но заставить может, запугать… И за меня она, бедняжка, боится, и сын её у них… Впрочем, Мэри-то его в обиду не даст. Энн…" Он невольно улыбнулся. "Вот уж поворот Судьбы! Там, в часовенке, где она за своё 'грехопадение' каялась, не зря такая икона была! Точно – знамение!"
Он услышал – его жена проснулась, и, взяв одну из астр, вернулся в спальню.
* * * * *
Люси и Альберто резвились в её постели, наслаждаясь друг-другом.
Резкий сигнал заморозил их в той позе, что застал.
Альберто удивлённо взглянул на жену.
– Мне разве показалось, что Орлов сказал – у тебя выходной?
– Ой! – Люси кинулась в гардеробную. – Он же поддатый был! – крикнула она оттуда. – А 863 – значит подать сюда, к центральному входу.
– Да знаю я! – Альберто метнулся в кухню.
– А мы наверняка в Канаду едем! – Насыпая лёд в контейнер со свеже-разведённым кофе, он высказал громко, чтобы жена слышала. – Нас так закаляют, что даже Северный Полюс пляжем покажется.
– В гости к семейке Клаусов? – удивилась Люси, уже выходя, застёгивая последние пуговицы; она переоделась, быстро, как настоящий солдат.
– Ну, не к пингвинам же! – Альберто передал, ей пластиковый стакан, словно эстафетную палочку. – Хотя в Антарктиду – было бы круто!
– Увидимся, милый! – Выбегая в коридор, крикнула Люси.
"Какой же у неё потрясающий голос!" думал Альберто, медленно возвращаясь в опустевшую спальню. "Конечно, в Италии не поёт только глухонемой. Но у неё что-то вообще волшебное…"
Взяв свой смартфон, он повалился на смятую постель, ещё хранящую тепло их тел, и прокручивал старые записи, наслаждаясь чарующей музыкой голоса жены.
Обычно ему, как и большинству мужчин, приходилось делать буквально физическое усилие, чтобы понять смысл высказываемого женщиной, но сейчас он мог позволить себе расслабиться и воспринимать только тон, только звуки, то журчащие, как ручеёк, то сильные и возбуждающие, словно морской прибой.
* * * * *
Подъездной путь к центральному подъезду шёл полукругом вокруг роскошного фонтана, расположенного перед фасадом здания.
Подогнав машину к подъезду, Люси послала сигнал о прибытии, а сама задумчиво сидела, разглядывая бьющие струи, любуясь изысканным изяществом дизайна.
"Жалко, я-то надеялась увидеть Даниеля сегодня," думала Люси с грустью. "Сейчас его увезут на два месяца неизвестно куда… Неужели действительно к Санте? А что, эльфы же долго живут, может они Даниеля их коктейлями пичкать будут…"
Она погрузилась в свои мысли, забыв обо всём на свете.
Хлопки дверей вывели её из этого состояния, она машинально взглянула на севшего рядом телохранителя и обмерла: это был Дик, телохранитель Мэри, тот самый, что полтора года назад едва не сопроводил её в "Поездку в Ад."
А глянув на экран монитора камеры, установленной в салоне, Люси обмерла от ужаса, видя Мэри, спокойно устраивающуюся на заднем сидении.
Разделительная панель была поднята, но Мэри могла опустить её каждую секунду.
Трясущейся рукой Люси достала мобильник и послала Отто "код красный".
– Сейчас другой водитель придёт, – заявила она безапелляционно.
Ненавязчиво сдвинув фуражку так, чтобы прикрыть лицо, она выскочила из машины и кинулась обратно в дом.
В центральном холле она дождалась Отто. Он уже знал, что значит этот код.
– Сиди у себя, – шепнул он ей быстро, проходя мимо и не останавливаясь.
* * * * *
Альберто был ещё у неё в квартире.
– Ты чего вернулась? – спросил он радостно, но Люси упала ему на грудь и, рыдая от пережитого шока, рассказала о происшествии.
А он не мог остаться даже на ночь…
… Последовавшие три дня Люси провела, словно в одиночной камере.
Она уже не доверяла даже своей горничной "Пэппи", и только ожидала Глеба, как приговорённый к смертной казни ждёт окончательного решения о его участи.
* * * * *
Орлов пришёл к ней даже раньше, чем к Чёрнсынам.
– Она подставила меня, – Люси вглядывалась в суровое лицо Глеба, пытаясь понять сочувствует он ей или осуждает. – Ваша бывшая теща подставила меня! Я не знаю как, но уверенна -это её штучки!
– Да это понятно, – отозвался он. – А вот что делать – сам ума не приложу.
– Измените мне форму глаз! Она меня не узнала даже с новым носом, а тут…
– На тебе же перстень заклятый! И снять его невозможно, и Энергетика на твоей внешности не сработает.
– Зациклились вы со своей магией! – окрысилась на него Люси. – Я форму носа изменила обычным хирургическим, земным способом! Позвольте мне сделать тоже самое с глазами и подбородком! Что не так? – Люси видела, как он нахмурился. – Дайте мне ссуду! Вычитайте из моей зарплаты!
– Не в этом дело, – объяснил Глеб. – Конечно, я думал об этом. Смешно сказать, но я боюсь использовать земные методы. Тебе в прошлый раз не понадобилась магия, чтобы изменить судьбы всех нас. Моя бедная Ядвига использовала совсем немного, чтобы устроить трюк, который стоил ей жизни.
– Не важно. – Люси провела рукою по лбу. – Я не могу так рисковать. Я сама себе лицо изрежу, если вы мне не поможете!
– Дурочка ты. – Орлов вздохнул. – Да глаза даже не так важны. Голос. У тебя такой характерный голос… Ты сама не замечаешь… Конечно, можно тебе голосовые связки подрезать… Как, русалочка, ты готова на это?
Она даже рассмеялась.
– Ой, да, конечно! Ведь мой-то принц для меня – действительно один-единственный, и дороже всего на свете…
* * * * *
Обговорив все детали с Люси, Орлов отправился с докладом к Чёрнсынам.
– Ваши паспорта, – он протянул им бордовые книжечки.
– Четырнадцатая страница! – подсказал он Мэри, догадавшись, что именно она ищет.
– Ты что ж меня прибалтом сделал? – Ухмыльнулся Артур.
– Во-первых, это не политкоректное слово.
– Ой, надо обновить словарик, – пробормотал Чёрнсын больше для себя самого.
– А я не позволю Энн мозги забивать! – сразу заявила Мэри. – Составь мне список фраз и слов. За эти два месяца научим. Дети быстро хватают любой язык.
– Во-вторых, Хозяин, – Глеб игнорировал её ворчание. – По документам вы всю жизнь прожили в Питере, так что не заморачивайтесь! Кстати ты, Машенька, тоже! – обратился он к ней на русском. – А меня можешь Глебушка называть, так, ласково… И нечего глаза закатывать… Хозяин, ну скажите вы ей! Мы же вроде, как медовый месяц провести приедем.
– Что-то ты действительно многовато об этом говоришь, – Мэри нахмурилась, видя как её муж опустил глаза, услышав эту фразу.
– Я, по-моему, ни разу не давал повода усомниться в моей преданности вам! – Орлов бросил, как отрезал. – Там вам, Хозяин, выделили шикарное помещение – летняя кухня в полном вашем распоряжении. Одно окно вообще на реку выходит. Вид – как из лучшего номера отеля. И я щеколду на дверь поставил. А нам, с детьми, спаленку сестёр моих отдали. Там тоже дверь. Закрывается. Понятно? Соскучитесь – телепортирую Мэри к вам тут же, чтоб никто посторонний не видел, как она к вам в постель забирается. Поняли вы, наконец?
– Ну, ты, приятель, стратег! – Артур расхохотался. – Да, без "штампа" вас бы точно в одну комнату не поселили, а так всё шито-крыто!
– Спасибо, Глебушка! – произнесла Мэри искренно.