Сказочка двенадцатая, про разные процессы, в том числе судебные
Когда я зашла в зал заседаний Комиссии по этике, он был полон людей. Половина из них были моими родственниками – кузенами и кузинами. Надо же, все пришли поддержать Мико в его оступнической от правил ситуации! И все ради чего – ради моей Сэйни, редкой птицы дриады, которую угораздило подружиться со мной.
Мико был сыном седьмой жены дяди Геральта, а сейчас у него была девятая, которая родила ему двадцать пятого отпрыска – любимейшую дочь Присциллу. К счастью, дядя не сживал наскучивших жен со свету и не складывал их трупы в подземелье, а просто разводился с ними, оставляя приличное содержание. Скажу я вам, находилось немало желающих занять это вакантное место несмотря на то, что дядя был вовсе не красив, седовлас, худощав, с острыми чертами лица, волосы заплетал в модную у нынешних старомагов13 косичку, характером был страшен, и нежностей не выносил вовсе. Чужие успехи его злили, но если это были успехи его сыновей или дочерей, то он злился и радовался одновременно. Представьте себе, каково ему было!
С моим отцом у дяди Геральта были, как водится между братьями, странные отношения. Папа был младше дяди на пятнадцать лет, у них была общая мать, а отцы разные. Когда родился мой отец, дядя Геральт уже давно жил в столице и закручивал свою паутину лжи и коварства. Со временем не осталось ни одного высокопоставленного гренлокца, на котором не красовался бы липкий след от попадания в эту сеть. Тем не менее, дядя предпочитал оставаться в тени, высоких постов и званий он не любил, равно как и показной роскоши. Он был холоден, жесток, и дальновиден. Не знаю поспособствовал ли он как-то папиной карьере, но они никогда не были близки. Скорее, ходили друг напротив друга, как тигры, но не нападали по причине близкого родства. Из чего я могу заключить, что принципы у дяди все же были.
Что же касается второй половины присутствующих, то ее, разумеется, составляли оборотни. Здесь я тоже знала всех и каждого. Луки даже подмигнул мне и отрицательно покачал головой. Это значило, что Лекс упорно отказывался идти на попятную, и признавать свое временное умопомрачение. Не знаю, как эти две армии не начали воевать вот тут и сразу, ведь здесь, в пяти метрах друг от друга были и Лекс, и Сэйни с Мико.
Лекс сидел, ничего не слыша и не замечая вокруг. Я видела его только в профиль, он все время смотрел вниз и мысленно находился где-то очень далеко. Мико держал Сэйни за руку, не отпуская ни на секунду, как будто кто-то осмелился бы выкрасть ее прямо из его объятий. Сдается мне, он тоже попал под чье-то дикое обаяние, потому что я не помню, чтобы он когда-либо так упорно за что-то вцеплялся, кроме увлечения опасными видами спорта.
Дверь скрипнула, и вошел дядя Геральт в сопровождении Присциллы. Меня не покидало ощущение, что он готовил ее в ассасины. Кажется, так, как он водил ее везде с собой, носят самый острый меч на портупее для гордости и хвастовства.
Первым пристальный дядин взгляд наткнулся на меня, стоявшую в проходе между рядами. Дядя улыбнулся мне одним уголком губ – за это его и звали Кривощеком, он улыбался только левой стороной лица, и эта его улыбка была завораживающе жуткой. Я стоически выдержала взгляд его прозрачно-серых злодейских глаз, пока он шел прямиком ко мне.
– Зелин.
– Здравствуйте! – я расплылась в улыбке ужаса.
Присцилла за его плечом тоже смотрела недобро, как доберман, готовящийся к команде «фас».
– Как твои успехи с дипломом, Зелин? – добродушно спросил дядя Геральт. – В этом году у нас два выпускника. Ты и Мико.
Я сдавленно улыбнулась.
– О-очень н-н-н-неплохо.
– Очень неплохо? – переспросил дядя Геральт. – Это значит «не очень плохо» или «хорошо»?
Я размеренно качнула головой.
– Совсем не плохо! Очень вразмо… возможно, что и хорошо, – ответила я. – Хорошо. В целом. Совсем даже хорошо, и вовсе не плохо.
Не уверена, что мое сообщение порадовало дядю, так что у меня даже зародилось сомнение в том, что мой успех ему выгоден. Полагаю, внутри него разыгрывалась нешуточная борьба – с одной стороны я – член семьи, с другой – вечное соперничество с моим отцом никуда не девалось, тем более сейчас, когда папа собирался занять высокую должность.
– Ну, что ж, надеюсь, ты украсишь нашу стену почета еще одним красным дипломом, как твоя сестра.
Я согласно закивала. Дядя Геральт шагнул мимо меня знакомиться с невестой сына, а Присцилла задела меня плечом.
Сэйни как будто даже понравилась дяде Геральту, по крайней мере он рассматривал ее, как какой-то предмет искусства в музее, а Присцилла потрогала вышитые цветочки на ее платье. Мико заметно нервничал, что, в принципе, случалось у него всегда, когда ему приходилось иметь дело с отцом.
В общем, в зале было довольно шумно, пока не появилась леди Ариадна. Как только она вошла, все резко замолчали и развернули головы к ней. Она была высокой темноволосой, стройной и дорого одетой. И очень красивой, разумеется. Даже преступно красивой. Но ни мне, ни кому-либо еще, не хотелось встречаться с ней взглядом. Кроме дяди Геральта. Они уставились друг на друга, как две хищные рыбы, запущенные в один аквариум.
– Ариадна, – поздоровался дядя Геральт.
– Геральт, – ответила леди Ариадна, манерно приподняв подбородок.
Взгляд ее проскользил вдоль присутствующих и остановился на Сэйни. Она чуть улыбнулась и произнесла:
– Какое недоразумение.
– Недоразумение – настаивать на своем вымышленном праве, Ариадна.
Леди Ариадна усмехнулась.
– В чьих руках сила, тот и придумывает правила, Геральт. Разве не так?
– К счастью, есть законы.
– Есть законы на бумаге, а есть на языке. И мы с тобой оба знаем, что куда бы ты ни увез эту парочку, за ними по пятам будут идти наши тени. Лучше отдай нам девушку, и разойдемся мирно.
Дядя Геральт глухо рассмеялся.
– Прячь хвост, Ариадна, пока тебе на него не наступили.
– Прошло то время, Геральт, когда люди управляли Критией, – возразила леди Арианда. – С тех пор, как мы постигли магию, вам нечего нам противопоставить. Что есть человек? Хрупкая фигурка из костей и мяса. Мы сильнее вас, быстрее, и ничуть не хуже владеем стихиями. Ты придешься мне на один зуб, Геральт.
Леди Ариадна улыбнулась, подмигнула дяде Геральту, и направилась к столу, за которым сидел Лекс. Дядя Геральт проводил ее безэмоциональным взглядом, будто смотрел на движущееся пустое место. Однако напомните мне, чтобы я никогда не играла с ним во взгляды!
Спустя несколько минут вошел судья, нум Эверет Милдрэд. Увидев его, я даже перестала дышать.
– А где лорд Бормес?! – подскочила я.
– Лорд Бормес неважно себя чувствует, – отозвался нум Эверет. – У вас есть какие-то возражения, мисс Деантар?
– Но вы же… вы же… человек с двойной природой14, – обреченно произнесла я. – Это же… прямой конфликт интересов!
– Хотите поучить меня праву, мисс Деантар? – сухо поинтересовался нум Эверет. – Что-то не помню, чтобы у вас была степень магистра по Этике.
Я замолкла и села в кресло. Леди Ариадна шикарно улыбалась. Ясно, как день, если сейчас нум Эверет решит это дело в пользу Лекса, нам не видать его рассмотрения в городском суде! А ждать, что он отправит его туда добровольно было очень глупо. В общем, быть войне.
– Итак, – нум Эверет нахлобучил очки и вчитался в заявление Мико, лежавшее у него на столе, – значит, вы, Микаэль Деантар, утверждаете, будто вашу невесту, Сайнару Мур, похитил и нарек единственной Александр Астори?
– Да, – Мико встал. – И я требую снятия с нее этого… титула. И сатисфакции.
– Чем вы докажете, что вы с указанной девушкой были помолвлены?
– Какое это имеет значение? – возразил Мико. – Этот, так называемый, «обряд наречения» был совершен без ее согласия, а, значит, не имеет силы и является незаконным.
Нум Эверет посмотрел на Мико поверх очков.
– Мне повторить мой вопрос?
Мико перевел взгляд на меня.
– У нас был свидетель.
– Кхм, – я встала, оправляя платье и приготовившись врать по-крупному.
– Мисс Деантар, вы свидетельствуете, что Микаэль Деантар и Сайнара Мур были помолвлены в вашем присутствии?
Я снова откашлялась.
– Свидетельствую. Двенадцатого числа сего месяца мая, как сейчас помню, мой брат Мико и моя подруга Сэйни объявили мне, что желают тайно совершить помолвку, чему я была безумно удивлена. Это было для меня полной неожиданностью. Было ветрено, и так много звезд, даже мой фамильяр… – я поймала говорящий взгляд нума Эверета и запнулась, – в общем, да. В моем присутствии эти двое объявили, что собираются пожениться и скрепляют свой будущий союз клятвами верности.
Нум Эверет посмотрел на парочку.
– Насколько я понимаю, ваш «союз» не был отмечен на бумаге, равно, как и «союз» Сайнары Мур с Александром Астори. Это означает, что и тот, и другой союзы имеют равные права на существование. Однако о праве Александра красноречиво свидетельствует «след» на шее мисс Мур. А о вашем – лишь сомнительное слово заинтересованного человека.
– Но…
– Ваше слово против слова Александра, – отрезал нум Эверет. – Теперь я хочу выслушать другую сторону. Расскажите, как все произошло, Александр.
Лекс встал и, не поднимая головы, произнес:
– Во-первых, я требую у суда удалить лишних людей с заседания. Не думаю, что это деликатное дело требует такого количества зрителей. Оно касается только нас двоих. Меня и Сэйни. Иначе я ничего не скажу.
– Что ж, в этом есть смысл, – подумав, согласился нум Эверет. – Всем выйти, кроме непосредственных участников событий. Леди Ариадна и лорд Геральт, можете остаться.
– А я? – с надеждой попросила я.
– Вы? – удивился нум Эверет.
– Я безумно важный свидетель!
Нум недовольно поджал губу, но согласно кивнул. Когда все вышли, он пригласил нас подойти ближе и кивнул Лексу.
– Продолжайте.
Лекс вздохнул.
– Я не испытываю сожаления о том, что сделал, и считаю, что мои действия были абсолютно законными и логичными.
Дядя Геральт придержал Мико, готового сорваться с цепи. Лекс даже не посмотрел в его сторону.
– Согласно древним обычаям, я встретил девушку, ответившую мне взаимностью, это уже основание для помолвки. Она не была против.
– Это наглая ложь! – выкрикнул Мико.
Дядя Геральт снова его осадил.
– Еще одна подобная реплика, и я попрошу вас удалиться, – с нажимом произнес нум Эверет. – Расскажите подробнее о том, что произошло в ночь Бала Ворожей между вами и Сайнарой Мур.
Лекс посмотрел в потолок и вздохнул. Некоторое время он молчал. Но меня волновало то, что молчала и Сэйни.
– Сэйни мне нравилась. Мы были знакомы около года. Мы виделись в общих компаниях, так как Луки и Зелин – наши общие друзья. И на тот момент они состояли в отношениях. Так мы и познакомились. Я пригласил Сэйни на танец на Балу. Потом мы сбежали с бала и гуляли всю ночь по Гренлоку. Мы…
Лекс впервые повернулся, чтобы посмотреть Сэйни в глаза, но она смотрела в пол, и взгляд Лекса уперся в ее руку в руке Мико. Лекс отвернулся.
– У нас считается, что если незамужняя девушка соглашается на свидание без свидетелей, значит, она готова к созданию семьи. Я счел это достаточным основанием.
– Вы правы, я не вижу в ваших действиях предосудительных действий и злого умысла… – согласился нум Эверет.
– Погодите! – вмешалась я. – Все не совсем то, чем кажется!
– Что вы имеете в виду, мисс Зелин? – вздохнул нум Эверет, глядя на меня, как на назойливую муху.
– Я вам сейчас все расскажу! – всплеснула руками я. – Дело было два дня назад. Из-за сложностей с дипломом, о которых, я уверена, уже все знают, у меня было плохое настроение, и мне срочно нужно было весело провести время. Мои подруги, Уна и Сэйни, решили меня поддержать. Так как все местные бары уже были нами опробованы… кстати, вы знаете, что в честь меня собрались назвать один бар? Но это не потому, что я часто выпиваю, а просто… а, ладно, неважно. В общем, мы с девочками пошли в порт. Все было закрыто, кроме одного заведения. Было темно, так что мы не сразу поняли, что попали в бар, где собирается не самый лучший контингент Гренлока. Еще там подают специфические напитки, такие, как гурог, например. Вы знали, что существует тридцать два варианта этого напитка?
– Можно ближе к сути, мисс Зелин? – нахмурился судья.
– Но в этом-то и есть суть! Сэйни выпила этот напиток, и он не специфически воздействовал на ее способность контролировать свои природные чары. Вы знаете, о чем я говорю, ваша честь. Потом упал метеорит, мы пошли домой очень быстро. Нас преследовали всякие там криминальные элементы. На воротах дежурил Лекс, и Сэйни, совершенно случайно… – я подчеркнула эти два слова, – совершенно случайно! Немножечко его приворожила. До этого дня Лекс не проявлял к ней интереса, что и так ясно из его слов!
– Постойте… – нум Эверет нахмурился снова, – та статуя у мастерских как-то связана с преследовавшими вас «криминальными элементами»?
– Э… – ответила я. – Откуда такие выводы?
– Оттуда, что вас видели в том самом месте на свидании с тем сбежавшим юношей.
– Вы что, читаете «Суеслова»? – прищурилась я.
Нум Эверет отвесил челюсть и на секунду застыл.
– В любом случае, ваш рассказ нисколько не меняет сути дела. Дальнейшие действия мисс Сайнары Мур никак не были вызваны воздействием на нее упомянутого вами напитка. За два дня его действие давно прошло. Поэтому поведение мисс Мур было абсолютно добровольным. Так, мисс Мур?
Сэйни подняла взгляд.
– Я не давала согласие на «обряд наречения».
– Но вы знали о законах людей с двойной природой? – строго спросил нум Эверет.
Сэйни кивнула, чуть не плача.
– Это неважно, потому что она уже была помолвлена! – возразил Мико. – Со мной!
– И вас не волнует то, что ваша якобы «невеста» вам изменила? Насколько я знаю, это достаточная причина для расторжения помолвки. Но, если уж честно, мне с трудом верится, что недавно обручившаяся девушка пойдет на свидание с другим мужчиной поздней ночью без свидетелей. Слово мисс Деантар также представляется мне сомнительным. А если обручения не было, то обряд наречения был совершенно законным. Скорее, вы пытаетесь обмануть суд, чтобы дело решилось в вашу пользу.
– Но ведь она не давала согласия! – чуть не кричал Мико.
– Как бы там ни было, обряд был совершен, и он куда более настоящий, чем ваша якобы помолвка, которую вы никак не можете подтвердить.
– Дело Сименс-Мальро! – вспомнила я и едва не подскочила. – Десять тысяч сто пятый год, дело было решено в пользу мисс Мальро!
– Однако вы добьетесь удаления, мисс Зелин, – разозлился нум Эверет. – В деле Сименс-Мальро мистер Сименс признал, что перепутал девушку в темноте. В нашем случае никакой путаницы не было. Посему… – нум Эверет занес молоток.
Двери внезапно громыхнули, и все обернулись.
***
На пороге эффектно появился лорд Кекула. Быстрым шагом он приблизился к нам и, отстранив меня в сторонку, самодовольно и резко произнес:
– Вампирское вето!
Нум Эверет выронил молоток, леди Ариадна округлила глаза и оскалилась, как кошка. Мой дядя Геральт удивленно приподнял брови. Лорд Кекула саблезубо улыбнулся.
– На что вы накладываете «вето», лорд Кекула? – растерянно спросил судья.
– На них, – лорд Кекула махнул рукой в сторону леди Ариадны и Лекса. – Точнее, на их право на что бы там ни было.
– Но…
– Вы должны настоять, чтобы Деантары не требовали сатисфакции, – шепотом попросила я, поднявшись на цыпочках к уху лорда.
Лорд Кекула сморщился, но громко добавил, глядя в сторону дяди Геральта:
– Если вы не будете требовать сатисфакции.
– Не будем, – зловеще улыбнулся дядя, бросив устрашающий взгляд Мико.
Я облегченно вздохнула.
– Ты об этом пожалеешь! – прошипела леди Арианда лорду Кекуле.
– Очень сомневаюсь, мадам, – клацнул зубами лорд и протянул руку. – Будьте добры, кефрал.
Леди Ариадна сняла с уха серьгу и отдала лорду Кекуле. Уверена, если бы не пресловутое вампирское вето она тотчас же набросилась бы на него и перегрызла ему шею. Хотя, вампира так не убить, к сожалению. Но вместо этого ей пришлось наблюдать, как ненавидимый всеми лорд Кекула с лицом спасителя подзывает Сэйни и при помощи нехитрой манипуляции с окном, светом и камнем, стирает метку Лекса.
Покончив с рутиной, лорд Кекула повернулся ко мне, смерив меня презрительным взглядом.
– Завтра в двенадцать. Наденьте что-нибудь приличное.
Улыбнулся и так же молниеносно покинул зал Комиссии по этике. Все смотрели на меня обескураженными взглядами.
– Это не то, что вы подумали! – поспешила оправдаться я. – Мы открываем новое крыло ГУТСа! – я вернулась к нуму Эверету. – Я – победительница Турнира Одного Волшебника, если что. У меня даже медалька есть. Хотите взглянуть?
Нум Эверет отрицательно качнул головой, завороженно разглядывая мою персону. Затем он беспомощно взглянул на леди Ариадну. Против вампирского вето он ничего не мог сделать.
– Вы должны официально примириться, – упавшим голосом произнес нум Эверет.
Дядя Геральт с удовольствием подал руку леди Ариадне.
– На один зубок, говоришь? – довольно протянул он, когда она вынужденно ответила ему, скрипя зубами.
– Ну, мы пошли! – обрадовалась я и дернула Мико с Сэйни за плечи.
Дядя Геральт, посмеиваясь, вышел за нами.
***
Признаюсь, мне было больно смотреть на Лекса. Тем более, что я чувствовала себя страшно виноватой. И еще я не до конца понимала, почему лорд Кекула вдруг согласился мне помочь, но подозревала, что здесь все не так просто, и что по какой-то причине у него появилась своя выгода. И снижение его популярности здесь было ни при чем. Поэтому вместо того, чтобы праздновать со всеми действительную помолвку Мико я прокралась к общаге оборотней. Подниматься обычным путем мне было страхово, поэтому я прихватила с собой редкий летательный аппарат – сапожки, подаренные мне тетей Аркадией на мое восемнадцатилетие. Тетя Аркадия, мамина сестра, жила за границей, и ее муж работал в Лиге изобретателей. Так что мне частенько перепадало что-нибудь сверхинновационное.
Дождавшись темноты, я подкралась к окну Лекса и забралась в него по воздуху. Лекс собирал вещи. Его друзья, я, да и он сам, увидев меня, сильно удивились (вот их-то возможное присутствие я и не учла…)
– А по лестнице никак нельзя? – спросил Луки, открывая мне окно.
– Ну… это должно было быть тайное событие, – оправдалась я, слезая с подоконника. – Но, раз уж вы здесь… то все, конечно же, теряет смысл.
– И почему же тайное? – снова спросил Луки.
– Ну, вдруг вы меня теперь ненавидите, – пожала плечами я. – Это было бы вполне логично предлположить.
– Брось, у тебя пока еще только три промаха, – махнул рукой Рекс.
– А сколько надо? – всерьез испугалась я. – Для того, чтобы заслужить ненависть?
– Двенадцать, – отозвался Луки.
– А что было первым?! – не поняла я.
Про второе и третье я догадывалась.
– Ну… – Рекс смутился и пихнул Луки в бок.
– Ты рыжая, – не стесняясь, ответил мой бывший.
– ???
– Такие правила! – пожал плечами Луки.
– Ладно! – я махнула рукой. – Вы не могли бы нас оставить? Мне нужно поговорить с Лексом.
– А смысл? У нас отличный слух, мы все равно все услышим, – не согласился Луки.
– Это не меняет дела. Валите давайте, – проворчала я.
Лекс кивнул друзьям, и они вышли.
– Что ты хотела, Зелин?
Лекс складывал рубашки. Теперь он вынужден будет закончить другой вуз. Леди Ариадна увозила его из ГУТСа.
– Я хотела сказать, что мне очень жаль, что так вышло. Ты не прав, но я тебя не виню. Я виню себя.
Лекс усмехнулся.
– У тебя какой-то комплекс, Зелин? Не все в этой жизни связано с тобой.
– Ну… – я задумалась. – Что-то да связано.
– Сэйни тебе не все сказала, да?
– А что? Что она не сказала? – насторожилась я.
Он на время оставил вещи и повернулся ко мне.
– Она первая меня поцеловала. И это она пригласила меня на танец, а не я. Я мог только стоять в сторонке и пялиться на нее, как идиот. Я никогда не подошел бы к ней, если бы она не позвала. Все было взаимно, на самом деле. Я не знаю, почему она передумала. И я до сих пор думаю, что это она совершила ошибку, а не я.
Я молчала, задумавшись. Выходит, Лекс оказался жертвой вдвойне. Я набросилась на него с моими любимыми неуместными объятиями. Лекс не возражал, но и не поддерживал меня.
– Прости, мне так жаль! Я знаю, что если бы она могла, она пришла бы поговорить с тобой. Но теперь, как ты понимаешь… она не может. И прости за вампирское вето, я правда не думала, что лорд Кекула согласится, и я просто не видела выхода, потому что, уверена, наши семьи бы крупно подрались!
– Ничего, моя мать тоже действовала нечестно.
– И что теперь будет?
Я отпустила Лекса. Он засунул руки в карманы и помолчал.
– Я переезжаю в Корсек. Мать найдет мне жену. Уже нашла вообще-то. Какая-то Мариэль, Мираэль, Мирабэлла… Не запомнил.
Я закрыла лицо руками.
– Серьезно?!
– Да. Это нормально. Особенно для оборотня, чью первую метку стерли.
– Ужас.
– Да нет, уверен, она умная, красивая и из благородной семьи. Моя мать не настолько хочет меня наказать, чтобы женить на ком попало. Может, это даже и к лучшему. Но суть не в этом, – Лекс посмотрел мне в глаза. – Я не жалею, Зелин. То чувство, которое дала мне Сэйни, выше всего, что когда-либо со мной было. Даже если это мираж, как ты утверждаешь. Если никогда не любил – как почувствовать, что ты жив? Так что, все к лучшему. Скажи ей, что я ее не виню.
Я смотрела на него, не в силах что-то сказать. Честно говоря, мне даже ни одной мысли не приходило в голову, кроме той, почему все это время я в упор не замечала этого мудрого и скромного парня.
– Кстати, – Лекс почесал затылок и ушел рыться к книжному шкафу, – вот, возьми. Мне она уже не нужна, а ты вроде любишь книжки с большими картинками.
Он передал мне тетрадь в кожаной обложке. Я раскрыла ее и обомлела.
– Спецкурс по артефакторике. Не успел его завершить. Может, тебе пригодится.
Я листала страницы, раскрыв рот. Это были конспекты Лекса, где он методично и точно разрисовывал все механизмы известных артефактов.
– А ты?
– Я помню все наизусть.
– Лекс… – я была поражена, – ты такой умный и талантливый! Я просто…
– Эй, ты моя девушка! – в дверь просунулась голова Луки. – Даже если бывшая!
– Брысь! – фыркнула я.
Луки захлопнул дверь, предупредительно сверкнув глазами. Ох уж эти оборотни.
Я села на кровать Лекса, разглядывая картинки, а он продолжил собирать вещи. На последней странице я остановилась. Там был заголовок «Кости Судьбы», и… пусто.
– А… а где продолжение? – я уставилась на Лекса.
Кости Судьбы явным образом издевались надо мной!
– Я же говорил, не успел закончить курс. Это должна была быть следующая лекция, – пожал плечами он. – Есть книга в библиотеке, если тебе интересно. «Высшая артефакторика» профессора Бертоли.
– А мне ее дадут? – округлила глаза я.
Лекс усмехнулся.
– Сдается мне, Зелин, нет человека, который мог бы тебе отказать.
– Ну, тут ты преувеличиваешь, – покачала головой я, вспоминая Айко. – Но спасибо!
Я встала, прижимая тетрадь к груди.
– Не буду тебя отвлекать. Надеюсь, у тебя и правда все сложится отлично. И надеюсь, что мы расстаемся друзьями.
Лекс кивнул.
– Прощай, Зелин.
Я повернулась к окну.
– Может, все-таки по лестнице? – предложил Лекс.
Я с сомнением взглянула на дверь, за которой толпились оборотни.
– Не, я уж лучше так, – улыбнулась я и полезла на улицу.
– Книгу не урони!
– Ага… ой!
Я поскользнулась и вывалилась из окна. Лекс подскочил к полоконнику, но я уже кружила в воздухе, как Мэри Поппинс, и махала ему рукой. Все-таки отличная у меня тетя!
***
На душе заметно полегчало. Так что я шла домой в приподнятом настроении, и даже поднимала глаза к небу. Занятно. Я остановилась у оранжереи, с крыши которой свисал Дунин хвост.
– Что, все не можешь найти себе место для лежания?
Дуня высунулся из-за карниза и вздохнул. Его любимый фонтан, а точнее, дыра на его месте, все еще были огорожены. Дуня грустно замотал пернатой головой. Он зашевелился, и из-под его крыла выпала листовка со мной на развороте.
– Точно… – вспомнила я. – Скажи-ка, Дуня, а ты случайно не видел, откуда выносят эту дрянь?
«Видел» – ответил Дуня.
– Не хочешь меня проводить? – улыбнулась я.
Дуня красиво слетел с крыши и пристроился рядом.
«Это за химической лабораторией факультета Биомагии. Кстати, а ты правда напала на Юлупуки?»
– Э… – протянула я. – И ты тоже читаешь «Суеслова»??
Дуня дернул крылом, идя рядом со мной.
«Хорошая попытка. Но у нас другие источники».
– Он на меня нажаловался??
«Нет, но эту сцену наблюдал енотокот».
– Кто-кто? Я даже не слышала о таком.
«Он не любит высовываться».
– А это случайно не он оставляет кучки в обуви некоторых студентов и стирает чужое белье?
«Возможно. Это вполне похоже на Ниирупуцли. Если эти твои «некоторые» студенты как-то его разозлили».
– Вот блин… столько лет тут живу… первый раз слышу про Ниирупуцли!
«Говорю же, он не любит внимания. Он самый скрытный из нас».
– А ты правда хранитель чего-то там, я уже забыла чего?
«Книги закона ГУТСа. Да, раз ты теперь посвященная».
– Но откуда нум Батист о вас знает?
Дуня повернулся ко мне и по-птичьи сощурился.
«Сама догадайся».
– Как мне надоели все эти загадки…
«Тогда ты выбрала не ту планету, чтобы родиться, Зелин» – хихикнул Дуня.
– Да, знаешь ли, меня не спросили.
«А если бы спросили?»
Я пожала плечами.
– Не знаю. Я не думала об этом.
У арки белого корпуса на меня нашипела гаргулья. Ей оказался мой Фуф. Меня он почти не испугал, а вот Дуня идти со мной дальше отказался, брезгливо поморщившись, будто аристократ, наступивший в вонючую лужу. Ничего, я на Фуфа также реагирую. Так что я отправилась искать редакцию «Суеслова» в сопровождении моего напастья.
Ворота в редакцию, прятавшуюся в амбаре за химической лабораторией, оказались заперты магическим замком. Я попробовала снять печать, но только обожгла пальцы.
– Фуф, грызть! – скомандовала я.
Мой гадкий фамильяр цыкнул, демонстративно повернувшись ко мне задом.
– Ну давай, это для подлого дела! – взмолилась я.
Это ухищрение тут же подействовало. Фуф разобрался с замком за каких-то две минуты. И даже проглотил часть ручки.
Внутри было довольно мусорно и темновато. Всюду валялись кипы старых листовок и газет. В предбаннике оказалось три двери. На каждой из них клеем была прикреплена написанная от руки вывеска: «Суеслов», «Празднолеп» и «Слобовлуд». Отлично! Сразу три редакции желтой прессы! У каждой двери был звоночек. Я позвонила во все сразу. Пришлось, между прочим, жать на звонки несолько раз, пока из-за дверей не высунулись три незадачливые физиономии. Одной из которых, как ни странно, оказался «затылок с десятого ряда»! Возмутительно!
– Чего? – спросили все трое разом.
– Эй вы, придурки! – сказала я. – У меня для вас сенсационные новости! Но я скажу их только одному. Так что немедленно подеритесь! И тот, кто победит, получит новость дня! Это взорвет ГУТС! Я вам обещаю!
Три физиономии недоверчиво уставились сперва на меня, а потом друг на друга. Ох не ожидала я такого экшена! Даже пришлось отпрыгнуть, глядя как эти трое мутузят друг друга от всей души. Мы с Фуфом были счастливы!
Суеслов и Празднолеп крепко схватились друг другу в глотки и рычали, а Словоблуд дубасил их обоих подвернувшейся толстенной книжкой. Потом Празднолепу удалось лягнуть Слоблуда, и тот, согнувшись пополам, откатился в сторону, уронив высоченную кипу с бумагами. Погребенные под макулатурой, Суеслов и Празднолеп, наконец, отцепились друг от друга и вдвоем принялись за Словоблуда, молниеносно сообразив, что эта тактика куда выгоднее. Словоблуд пытался удрать, но не тут-то было. Его песенка была спета, а бой проигран. Он покинул его с ведром на голове, жалобно уползая в свою нору и забаррикадировав изнутри дверь. И пока Суеслов увлекся пресечением попытки бегства врага, Празднолеп ухитрился схватить бутылку и обрушить ее Суеслову на голову. Падая, тот случайно подсек Празднолепа, и они смешались в кучу на полу.
В общем, когда эпичный мордобой завершился, царем горы, едва державшимся над помятым поверженным противником, оказался автор «Празднолепа».
– Ну? Говоги, какие новости? – прошамкал он.
Редактор «Суеслова» выбил ему зуб.
– Итак, сенсационные новости! – провозгласила я. – редакторы газет «Суеслова», «Празднолепа» и «Словоблуда» подрались за сенсационные новости! Победил редактор «Празднолепа»! Есть жертвы!
Минутка молчания была моим сладким триумфом. Но потом проморгавшийся победитель поправил разбитые очки и кое-как выдавил:
– А ведь и пгавда… какой будет езонас… однако…
Я не смогла сдержать смеха и удрала вместе с Фуфом, пока все трое не пришли в себя.
Но эту заразу не победить. Я переоценила свои силы. Как вы думаете, какие заголовки были на следующий день во всех трех газетах?
«Победительница Турнира Одного Волшебника пообещала взорвать ГУТС».
Сволочи!!