Czytaj książkę: «В одну реку не войти дважды», strona 2

Александр слегка опешил. Они были знакомы четыре месяца, он привык к дружескому общению, и никак не ожидал такой просьбы. Один поцелуй переходил в другой. Катя так робко и нерешительно отвечала на них, пока до него не дошло: она ждёт инициативы от него. Александр «осмелел», не пытаясь ускорить процесс, и получил свою заслуженную «награду». Он лежал, откинувшись на спину, прижимая Катю к себе, и улыбался собственным мыслям. Молчание затянулось.

– День рождения у тебя, а подарок получил я. Ты, поэтому была такая «потерянная»?

– Не судите, да не судимы будете, – Катя слегка усмехнулась. – Иногда знание теории не помогает, а напрягает. Нужна практика, а у меня с этим были проблемы. Возьмёшь меня в ученицы?

– С удовольствием, но с завтрашнего дня.

– Я иду в ванную. Встретимся на кухне. – Она вышла в халате, без следов косметики минут через десять. – Ты поедешь к себе или останешься?

– Я уеду утром, а после работы вернусь сюда. Чайник вскипел. А где торт?

– В холодильнике. Что ты на меня так смотришь?

– Любуюсь. Ты когда дежуришь?

– В четверг. Хватит на меня пялиться. Не надо иронизировать на мой счёт за неопытность.

– Это не ирония, это гордость. Теперь я просто обязан на тебе жениться, – говорил он, усаживая её на свои колени.

– Рано мне замуж. Нужно набраться опыта, в отпуске путешествовать, а замуж выходить и детей рожать года через три-четыре.

– С детьми подождать я согласен, а остальное можно совместить. Будем работать по отдельности, а жить и отдыхать вместе.

В пятницу Александр сделал Екатерине предложение, преподнеся кольцо и устроив романтический ужин.

– Саш, а ты не торопишься? Какой ты видишь нашу жизнь? – надев кольцо на палец, спросила Катя.

– Дружной! Я не представляю одного: как теперь буду жить без тебя? Да, мы знакомы всего четыре месяца. У нас до весны ещё четыре. Думаешь недостаточно? В загс пойдём весной, чтобы после свадьбы улететь в тёплые края в отпуск.

– И кто мне его даст раньше графика, да ещё и летом?

– У вас много желающих, скажем, на апрель? А в апреле на южном берегу Турции прекрасная погода.

– Пока мы не дошли до загса, я с переездом спешить не буду, – она посмотрела на него с улыбкой. Тебя устраивает моя жилплощадь?

– У меня под задницей машина. Меня всё в тебе устраивает.

– Как ты угадал с размером кольца?

– Чёрт! Кать, прости. Я забыл вернуть твоё кольцо на место. Оно лежало рядом с часами. Я этим воспользовался.

– Я пропажу обнаружила бы, но не думаю, что случилось это скоро. Редко ношу, да и некуда. Это бабушкин подарок на моё совершеннолетие. Не хмурься. Потеря памяти мне не грозит, и стрессовых ситуаций не предвидится. Ты помнишь, какой я была в тот вечер? А как будешь относиться к моим дежурствам по ночам и в выходные дни?

– Переживу! Когда мне тебя познакомить с родителями? Можно нагрянуть на Новый год. Хороший повод.

– Они обо мне знают?

– Конкретно нет, а в общих чертах в курсе. Переживаешь, что не одобрят мой выбор? Не переживай! Я уверен, что потеряв бизнес, я не потеряю тебя, а с тобой – преумножу его.

– Не боишься ошибиться на мой счёт?

– Не боюсь! Ты никогда не станешь Викой, а она тобой. Мы с братом не идеальные и со стороны такие же, как твои сёстры. Немногие знают, что беззаботная жизнь нам далась далеко не с пелёнок и на блюдечке с голубой каёмочкой. А я хорошо помню наезды на деда и отца, слёзы мамы, шантаж и угрозы. Было и такое в нашей жизни.

В скором времени состоялось знакомство с родителями Александра. Им было около пятидесяти. Старший сын Михайловых был копией своего отца. Высокий, в меру упитанный шатен с пронзительным взглядом синих глаз. При знакомстве, Виктор Васильевич поинтересовался, кто ей Дмитрий Ильич.

– Это мой дядя, брат мамы.

– А родители чем занимаются?

– Оба умерли с разницей в два года, до того, как я окончила среднюю школу. Бабушка привезла меня сюда. Там всё продали, здесь купили. Дядя помог с ремонтом. Бабушка умерла в феврале этого года.

– И как тебе работа?

– Нормально. Опыта мало, а научить не стремятся. Я работала в отделении медсестрой с третьего курса, так и прижилась.

– А дядя не помогает?

– Отец, у него на шее три иждивенки. Катя с ними и не общается.

– Что значит «не общается»?

– Мы приехали в город в 2003. Сейчас 2010. Тётю и сестёр я видела в нашей квартире два-три раза, не больше. Дядя приезжал к нам без сопровождения.

– Почему?

– Трудно назвать конкретную причину, но чувствовала, что общение со мной им в «тягость». Не было у нас ни общих тем для разговоров, ни интересов, ни друзей. Возможно, ревность, которая появилась с нашим переездом, – Катя грустно улыбнулась. – Мы не жили за чужой счёт. Обходились пенсиями, моей зарплатой. Возможно, дядя и помогал бабушке финансово, но разговоров на эту тему в доме не было.

– А почему выбрала профессию врача?

– Бабушка у меня была женским доктором. Пошла по её стопам. У нас и имена с ней одинаковые, и фамилию взяла её, когда оформляли опеку. Я любила родителей, а бабушка была мне и за маму, и за папу даже при их жизни.

– Кать, а ты не боишься, что твоя сестра уведёт нашего Саньку у тебя до свадьбы?

– Александр не телок, чтобы его уводить на привязи. Если такое и случится, зачем мне блудливый бычок? Да и заводить речь о свадьбе рано.

– А какой ты видишь свою свадьбу?

– Я об этом не думала. На мой взгляд, свадьба – это праздник для молодожёнов, а не посиделки для нужных людей. Я знаю цену деньгам и скажу, это чаще неоправданные расходы. Извините, за прямоту.

– Белое платье ты тоже не хочешь?

– Вы меня не так поняли. Я очень хочу праздника, и белое платье мечтаю надеть. Только праздник должен быть нашим, а не компании нужных людей, которые о нём если и вспомнят, то не все. А платье должно быть удобным. Зачем кого-то удивлять или шокировать, но при этом самой чувствовать неудобства? На своём празднике хочется быть красивой, счастливой и беззаботной.

– Катя в чём-то права. Мы же не хотим, чтобы они сделали из регистрации тайну? Поставят перед фактом и поломают все наши планы. Лимузин будем заказывать? – улыбнулся глава семейства.

– Он в её дворе и не развернётся!

Свадьба состоялась 30 апреля 2011 года. После загса их ждал банкетный зал, где собрались гости. Кате казалось, приглашённых было слишком много. Александр, улыбнувшись, сказал: «Я не перечил отцу. Их, как минимум, человек сорок». Со стороны Кати, кроме семьи дяди, не было никого. Семья Александра подарила новобрачным новую квартиру, куда они и отправились после ресторана.

Глава 3

Катя проснулась, когда за окном ярко светило весеннее солнце. Потянувшись и понежась в кровати ещё пару минут, села и подумала о том, что кроме белого платья, надеть ей на себя нечего, а щеголять голышом по квартире не хотелось. Выход из положения нашёлся. Надела на себя рубашку мужа, осматривая «новую» спальню. Здесь не было ничего лишнего, а изобилие цветов, создавало праздничное настроение. Молодая женщина улыбнулась, замечая, в чём стоят букеты. Вместо ваз, цветы стояли в трёх кастрюлях, тесно прижавшись, друг к другу. Катя перевела взгляд и осмотрела комнату ещё раз. Кровать, две тумбочки, на которых стояли светильники, и встроенный шкаф. Потолок натяжной, стены крашеные, на полу ковролин, на окне лёгкие шторы. Обратила внимание на то, что вещи, снятые вчера так поспешно, висят на одних плечиках, а те в свою очередь на двери комнаты. Улыбнувшись, вышла в «поисках» мужа. Он был на балконе и разговаривал по телефону. Воспользовавшись этим моментом, продолжила обход новых владений семьи. Рядом со спальней, в сторону выхода, разместился санузел. Стены и полы были «в плитке». Ванна, раковина, унитаз, стиральная машина соседствовали, не мешая друг другу, и готовы были принять в свою компанию что-то ещё. По одну сторону со спальней, через стену, была вторая комната. Небольшой диван по одну стену, угловой стол и кресло по другую. Встроенный шкаф справа от двери. «Рабочий кабинет», – мелькнула мысль у Кати. На полу ковролин, на окне шторы. Дальше кухня-гостиная, по площади квадратов двадцать пять. Мечта любой хозяйки. Диван и кресла, на стене телевизор, небольшая «горка», обеденный стол, стулья, встроенная кухня из трёх шкафов и столов, большой холодильник. Полы из ламината, стены крашеные, светло бежевые, а кухонный уголок на пару тонов темнее. Катя закончила «обход» вторым санузлом, где душевая кабина соседствовала с унитазом и раковиной. Прихожую она рассмотрела вчера. Встроенный шкаф и гардеробная здесь были пусты. Катя вернулась в кухню-гостиную и столкнулась с мужем.

– Ты проснулась? Я шёл тебя будить, чтобы ехать на завтрак к родителям. Как тебе спалось на новом месте?

– Чудесно! Проснулась минут десять назад, успела обойти квартиру и ознакомиться. Как мне идёт твоя рубашка?

– Размер не твой. Лучше её снять, – подхватив жену на руки, говорил он.

– А завтрак?

– Будет тебе второй завтрак, но позже…

Они ехали к родителям Александра после того, как посетили бабушку Кати, Муж, понимая момент, сам предложил жене эту поездку. Она это оценила.

– Кать, а когда мы будем переезжать?

– Думаю, до отъезда на отдых, спешить не будем. Вернёмся и за три дня управимся. День мне нужен для разбора закромов, день для переезда, день на обустройство на новом месте. Что будем делать с моей квартирой?

– Думаю, надо её сдать. Если доверишь, сделаю это сам.

– Доверю. У меня только одно условие: не оставлять после себя руины. Можешь уступить в цене, предложить помесячную оплату. Мне трудно что-то тебе советовать по этому вопросу. Женя теперь будет жить в твоей квартире?

– Он там и жил с тех пор как я переселился к тебе, и давно считает её своей.

– А я боюсь, что по привычке, буду приходить в свой старый дом. Восемь лет прожитые в той квартире – это часть жизни.

Через сутки молодожёны поднимались по трапу самолёта.

– Кать, ты волнуешься?

– Есть немного. Ты не поверишь, но это мой первый полёт.

– Не трусь, я рядом, – обнимая жену, сказал он, а весь перелёт держал её за руку.

Катя была в восторге от отдыха, хотя он и оказался коротким, а Александр доволен тем, что доставил жене этот восторг. Вернувшись, переселились в новую квартиру, сдав в аренду «старую». Для них мало что изменил штамп в паспорте. Александр до загса «переселился» к Кате и не чувствовал каких-либо неудобств в её квартире. Теперь квартира и обстановка в ней были другие, а обязанности остались прежними и «посильными». В начале декабря молодая семья отправилась на десятидневный отдых в ОАЭ. Точнее сказать, муж повёз супругу туда, где сам уже бывал. По возвращению из поездки, отец Александра завёл с Катей разговор о работе.

– Катерина, а ты не хочешь сменить место работы?

– Меня всё устраивает в данное время. Кому интересен врач с минимумом опыта? Ко мне нет претензий ни со стороны коллег, ни от пациентов, но нет и помощи. Как-то передавать свой опыт никто не спешит. Это притом, что я в отделении работаю не первый год, начинала у них с медсестры. После интернатуры осталась по их приглашению.

– Ты особо не отказывайся, а подумай над предложением. Клиника с современным оборудованием, платными услугами и приличной зарплатой. Работа та же, а условия, зарплата на порядок выше. Правда, добираться из дому немного дольше.

– Вы не учитываете два важных фактора: новый коллектив и пациентки, которые будут требовать за свои деньги невозможного. Сейчас знаю чего от кого ждать, и мои пациентки одной категории. А что меня ждёт на новом месте? Ну не ругаются матом в вашей клинике, так на меня мат не действует и у нас.

– Ты про мат серьёзно говоришь?

– Абсолютно. Во время родов можно увидеть и услышать всё, что угодно. Кричат, плачут, ругают мужей, нецензурно выражаются.

– Я не настаиваю, а ты ещё раз подумай.

– Ты хочешь лишить нас отпуска? У нас планы на три года вперёд расписаны. Через месяц нас Италия ждёт.

– А в клинике место будет свободно в июне, – не унимался глава семейства. – Моё дело предложить, а решать вам.

– Кать, как-то вы скучно живёте. У вас всё расписано по часам. В клубах не бываете, в гости не ходите. Чем вы занимаетесь?

– В этом, Женька, ты ошибаешься. В клубы мы не ходим – ты прав. Но по выходным ходим в гости или принимаем гостей у себя. А отрываемся по полной программе, как ты говоришь, в отпуске. Нам двух недель два раза в год хватает, чтобы отдохнуть от всего и всех. Ты сам часто бываешь в клубе?

– В выходной или перед ним.

– А чем занимаешься между «походами»?

– Иногда ребята заходят.

– Ключевое слово «иногда». Скучно ты живёшь, Женька! Настанет лето и отдых станет разнообразнее.

– Выходит, я тебя зря критиковал?

Вопрос о смене места работы решился сам собой. Новая заведующая отделением ввела свои правила и порядки и Катя, написала заявление на увольнение, не дожидаясь предложения сделать это.

– Кать, что с лицом? Не принимай ты всё так болезненно. У тебя есть шанс попробовать свои силы в клинике, а не понравится – будешь у меня домохозяйкой, пока не найдёшь себе работу по душе.

Катерину приняли на работу и её всё устраивало. Правда, добираться до места работы и возвращаться домой было не сложно, но занимало продолжительное время. Если на личном авто дорога занимала около получаса, то общественный транспорт чуть менял маршрут и поездка длился в два раза дольше. Первое время Александр отвозил её на работу, но скоро Катя отказалась от его услуг.

– Саш, на дворе лето, а я не барыня. Не уеду одной машиной, дождусь следующее авто. С работы я возвращаюсь сама и как-то справляюсь с этим.

– Нужно покупать недорогую машину с пробегом, и будешь справляться самостоятельно. Осилишь вождение, получишь права, сдашь мне экзамен повторно и получишь собственный транспорт.

– Не нужна мне машина. Я прекрасно добираюсь до работы общественным транспортом без пересадок. Экономлю на бензине, резине и страховке, – улыбалась Катя. – Ты сам часто нервничаешь за рулём из-за нерадивых водителей. Не настаивай и не увеличивай их число.

– Не хочешь машину?

– А зачем она мне? Маршрутка ходит регулярно. На работу и с работы я добираюсь без проблем, а в выходные ты сам возишь мою персону.

– Я думал, ты скромничаешь и обрадуешься предложению.

– Ну, извини. Вот такая я бесхитростная.

Александр, где хитростью, где уговорами, где простой игрой, сумел, в конце концов, уговорить жену на уроки вождения, и сам был в роли инструктора.

– Кать, у меня складывается впечатления – ты это проходила.

– Это обучение длилось недолго. Отец сам отказался от идеи сделать из меня водителя в пятнадцать лет.

– Не переживай. Шумахер из тебя не получится, а «чайник» будет на уровне. Главное – ты машину не бойся и подружись с ней.

Катя была довольна своей жизнью. Между ними не было даже мелких разногласий, не говоря о ссорах. Она видела, что Саше иногда бывает трудно принять её сторону в некоторых делах и не ставила условий. Со временем он это понимал и принимал. Катя очень ценила это, но никогда не говорила ему о своих догадках или осведомлённости. Он менялся ради неё.

Аня появилась в её жизни второй раз совершенно случайно. Они встретились во дворе клиники, и обе обрадовались встрече.

– Кать, а я приходила к тебе домой, когда окончила училище, начала работать. Там жили другие люди. И в роддоме ты уже не работала. Из всей информации я знала только то, что ты вышла замуж. Как ты живёшь?

– Ань, я вижу, что тебя ждут. Продиктуй мне свой номер, мы созвонимся и договоримся о встрече.

Встреча с Аней взволновала Катерину. «Аня напомнила мне о прошлом. Это её присутствие привело меня в чувство. Это она была нужна мне, а не я ей. Смерть бабушки, отъезд подруг по разным весям, эта «нелюбовь» сестёр сделали меня «одинокой». Но чем больше я узнавала Аню, тем меньше «жалела» себя. Ей было труднее моего в десять раз, но она не гневила судьбу, не жаловалась на жизнь и с оптимизмом смотрела в будущее. «Будет и на нашей улице праздник», – говорила она.

В тот же вечер Катя рассказала мужу о встрече с Аней и об их коротком знакомстве.

– Ты её в гости пригласила, – поинтересовался Александр за ужином, выслушав рассказ жены.

– Нет. Только обменялись телефонами.

– Почему? Кать, ты можешь выбирать себе друзей без оглядки на меня. Встречаться с подругами необходимо. У вас могут быть общие интересы, одни взгляды на некоторые вещи, одни увлечения. Я знаю, что таких подруг как Вика у тебя не может быть в принципе, а с остальными найду общий язык.

– Я могу пригласить Аню в гости?

– Ты должна это сделать. Сумеете подружиться – хорошо, а не – не беда.

Катя решила, для первой встречи после двух с лишним лет достаточно будет общения в кафе, а дальше время покажет. Уже через две недели Аня с молодым человеком были приглашены в гости. Павел оказался ровесником Кати, работал на НПЗ, хотя после армии отработал на Севере пять лет.

– Почему Север? – поинтересовался Александр.

– Выбора не было. Мне восемнадцать исполнилось летом. В ВУЗ на бюджет не поступил и осенью был призван в армию. Отслужил срочную и отправился за «длинным» рублём, посчитав, не имея специальности, я никто и звать меня никак. Там работа, там окончил техникум. Вернулся, а у мамы на постое такая красавица. В загс не торопится, а я не настаиваю, боясь спугнуть удачу.

Гости ушли через пару часов.

– Они тебе не понравились? – Катя, убирая посуду со стола, вопросительно посмотрела на мужа.

– Ты тоже не в восторге от моих друзей, хотя позволяешь мне встречи. Возможно, и они не в восторге от моей персоны. Тебе самой с Аней интересно, комфортно? Я не ограничиваю и не запрещаю встречи, но без меня. Мало того, мне кажется и Павел примет такое же решение.

Молодые женщины продолжили встречаться не чаще раза в месяц после работы в квартире Кати или в кафе.

Глава 4

Двадцативосьмилетняя Екатерина сидела за столом в своей уютной кухне-гостиной, без звука роняла слёзы в уже остывший кофе, а мозг отказывался понимать и принимать то, что произошло часом ранее. «Я всё делаю правильно», – сказала она чуть слышно, поднялась со стула и прошла в спальню. Муж спал, уткнувшись носом в подушку.

Мысль поставить видеокамеру и сделать запись была здравой. Общаться с техникой на «ты» её научил Женька, брат Александра, хотя выписки из историй она научилась печатать и без него. Он терпеливо и доходчиво объяснял методы работу и возможности всемирной паутины, как пользоваться видеокамерой, сбрасывать информации с одного носителя на другой. Как это сделать Катя знала. Вопрос был: куда её поставить, чтобы включить без помех в нужный момент? «Если не понадобится – мне повезло, если понадобится – повезло дважды, – с грустью усмехнулась она, найдя доступное и незаметное место. – Кто мне поверит на слово? В лучшем случае, обвинят в оговоре добропорядочной семьи, в худшем – лишат работы и жилья».

Сняв камеру, взяла ноутбук и с ними вернулась к столу. Просмотр короткого «фильма» заставил вновь пережить боль, унижение и обиду. Лица «главных героев», как и их выражения, были отлично узнаваемы. Через несколько минут на телефон отца мужа был отправлен короткий ролик, в который не вошли слишком откровенные сцены, а «воспитательная работа», исключающая следы только на лице, была «во всей красе». На электронный адрес мужа была отправлена полная версия без цензуры. Убрав ноутбук и камеру, Катя легла на небольшой диванчик в «рабочем кабинете», укрывшись пледом, закрыла глаза и мысленно вернулась на три недели назад.

Александр вернулся с «пятничных посиделок с друзьями» позже обычного времени и лёг спать в другой комнате. Утром, чуть виновато, объяснил причину: «Перебрал лишнего. Прости». Прошла неделя. Он вернулся в начале первого и поднял её с постели пьяным бредом. При этом разговаривал с ней не как с женой, а как с дамой лёгкого поведения. Катя не видела мужа в подобном состоянии раньше и пыталась вразумить его. Уговоры привели Александра в ярость. Он пустил в ход кулаки, после чего бесцеремонно овладел ею. Проплакав полночи и не решив, что ей делать дальше, утром отправилась на суточное дежурство.

Разговор с мужем состоялся в фойе роддома, куда тот приехал перед обедом. Он делал это каждую её смену в выходной день перед поездкой к родителям. Александр не поверил в рассказ жены, но на всякий случай извинился, а в воскресенье встретил с работы, подарил кольцо и устроил романтический завтрак.

– Саш, тебя не убеждают синяки на моём теле. Мне что делать, если подобное повторится? Идти мне некуда, квартира занята, ты об этом знаешь, но и терпеть подобное отношение я не буду.

– Кать, ну не мог я тебя обидеть, а тем более ударить.

– Объясни происхождение следов на моём теле. Ты действительно не похож сам на себя в таком состоянии. Принимай меньшую дозу, сделай перерыв во встречах или возвращайся с них к родителям. Мы сами себе можем навредить, а потом искать виновных.

– Прости меня, Катюша.

«Мне очень хотелось верить ему. Убеждала себя в глупой случайности, но перестраховалась и поставила заранее камеру. Её оставалось только включить. Прошла неделя и всё повторилось».

– Назарова, просыпайся. Твой кошмар пришёл. Ты думаешь, всё закончится одним разом? Ошибаешься. Я буду являться к тебе не только наяву, но и во сне. Быстро поднялась с кровати и занялась делом, – говорил он, снимая с себя брюки, путаясь в них.

– Ложись спать. Поговорим утром.

– Поговорим? О чём? О том, что ты мне жизнь сломала? – он схватил её за руку и «выдернул» с кровати. – На колени, сучка! – Сжимая запястья, говорил он, и его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Нет!

– Встанешь и в позу, если я скажу. – Удар пришёлся в солнечное сплетение. Катя «задохнулась» и опустилась на пол, получив пару ударов уже от ноги супруга.

– Прекрати издеваться, – негромко сказала она, поднимаясь с пола. – Утром будешь извиняться.

– Я? Перед тобой, Назарова? Тебя же это возбуждает. – Он схватил жену за волосы и потянул так, что голова запрокинулась назад. Катя вновь увидела его глаза. Они «метали гром и молнии», в них была ненависть. От этого взгляда ей стало жутко. – Вот и ты сделай так, чтобы мне захотелось завалить тебя здесь и сейчас.

– Не буду.

– Будешь! – отпустив волосы и нанося удар в грудь, тихо проговорил он.

Катя «приземлилась» на кровать. Чем дольше было её сопротивление, тем больше он свирепел. Она расслабилась, перестав сопротивляться, закрыла глаза, которые были полны слёз, а мозг отказывался понимать происходящее. Александр что-то говорил, но она не пыталась вникнуть в сказанное. Хотелось одного – конца этой «экзекуции».

На ватных ногах Катерина шла в ванную, не думая о том, что камера продолжает работать. Слёз уже не было, а тело отзывалось болью на каждое движение.

Входящий звонок на её телефон прозвучал в семь. Звонил отец Александра.

– Что ты мне прислала, Катерина?

– Не стесняйтесь в выражениях, Виктор Васильевич. Мне, как вы догадываетесь, гораздо труднее вашего, но я отправила не самые садистские кадры. Схожу позже в травмпункт, возьму заключение, и у меня будет небольшая гарантия для суда. Мне и в страшном сне не могло привидеться подобное. Хотите убедиться – приезжайте и посмотрите сами на всё и всех, – она отключила вызов и заметила, как дрожат её руки.

Михайлов приехал через час.

– Что у вас происходит? – задал он вопрос, проходя в квартиру.

– Третью пятницу, после встречи с друзьями, он приходит пьяный. А вторую – занимается, мягко говоря, экзекуцией. Всё начинается со словесного «воспитания», позже кулачный бой и насилие. Я не оговариваю его и не сочиняю на ходу. Мало того, разговаривала с ним неделю назад и просила либо пить меньше, либо отказаться от встреч. Он обещал и не сдержал слово. Я, в свою очередь, пообещала установить камеру и сдержала слово. Вы представляете силу его удара? А в роли насильника своего сына? – на глазах Кати появились слёзы. – Посмотрите на мои запястья, на тело. Нравится? – Катя подняла футболку. – Не могу понять: он идиот или меня держит за идиотку? Не мог он не догадываться, что я сделаю то, что обещала. Если догадывался, зачем повторил? Вы спросили: зачем я это сделала? А кто поверит мне на слово? Вы первый, кто обвинит меня во лжи, в оговоре и чёрт знает, в чём ещё, чтобы оправдать невинное дитя. Извините, – Катя присела к столу. – Чуть больше четырёх лет прошли после свадьбы. Мне казалось, мы были счастливы. У нас не было ни разногласий, ни ссор, ни конфликтов. В противном случае его поведение как-то можно было объяснить. Если не оправдала надежд, перестала в чём-то устраивать, поговори, выясни и разведись. Все проблемы можно было решить мирным путём. Кто дал ему право унижать меня, издеваться? Вы представляете силу его удара? Понимаете, чем мог закончиться очередной удар? А мои действия можно предугадать в состоянии аффекта? И я не могу утверждать и что-то гарантировать. Один из нас мог попасть на кладбище, второй на зону. У меня было две недели, чтобы подумать, принять решение. Объяснить его поведение проблемами на работе нельзя. Проблемы не появляются в пятницу и не исчезают в субботу. Невероятно то, что он не помнит, что делал, либо скрывает, но и не верит в мой рассказ. В таком случае, как объяснить кольцо, подаренное им с извинениями?

– Что будешь делать?

– Я не думаю, что разговор с ним что-то даст. Неделю назад мы беседовали, а результат беседы вы частично видели. Подам на развод. Я бы съехала отсюда уже сегодня, но в моей квартире живут люди с ребёнком. Как я могу их выселить, не предупредив заранее об этом?

– Ты сдаёшь свою квартиру?

– Ваш сын нашёл жильцов. Я видела их всего один раз. Деньги перечисляют на карту, соседи не жалуются. У меня есть время до очередной пятницы, если он не изменит свой график.

– А почему ты не останешься в этой квартире и не выселишь его?

– Вы сейчас поняли, о чём спросили?

– Отлично понял. Где документы на эту квартиру?

– Держите, – протянула Катя папку, через пару минут.

– Я прекрасно знаю, что там написано, а ты прочти для себя.

Катерина читала договор купли-продажи четырёхлетней давности, и слёзы невольно выдавали её волнение. Она помнила о свадебном подарке, помнила о переезде в эту квартиру, но не помнила, чтобы она читала этот документ. Михайлов смотрел на жену сына и понимал – женщина не догадывалась, что квартира оформлена на её имя до брака.

– Ваш сын знал об этом? – Катя положила договор на стол и посмотрела на отца Александра.

– Знал. Я никогда не лез к нему с советами, а условие своё поставил. Я не хотел, чтобы в случае развода квартира делилась, а досталась тебе, ну и внукам, если они будут. А вы с детьми не торопились.

– Ваш сын не спешил с наследниками, а я не настаивала. Возможно, всё к лучшему. Как вы думаете, узнав о разводе, меня попросят уйти из клиники?

– Почему ты так решила? Я тебе в трудоустройстве не помогал, а лишь озвучил предложение, по просьбе твоего дяди. Можешь работать спокойно. И помни: жизнь для тебя не закончилась, – он с грустью посмотрел на Катю. – Будет на твоей улице праздник.

– Кать, ты где? – послышался голос из спальни.

– Сиди. Я с ним сам разберусь.

О чём говорили отец и сын за закрытой дверью, Екатерина могла только догадываться. Аудиенция длилась не менее получаса, прежде чем отец Александра вошёл к ней в кухню.

– Я подожду его в машине, а ты, пожалуйста, позвони мне после посещения врача.

Отец Александра вышел, а на пороге кухни появился он сам. Вид у него был вполне нормальный, для человека, изрядно перебравшего вечером.

– Зачем ты это сделала? – спросил он, присаживаясь к столу.

– Ты о съёмке или об отправке сюжета отцу? – она посмотрела на мужа и продолжила. – Ровно неделю назад, на этом самом месте, мы беседовали с тобой о случившемся вечером. Ты делал вид, что поверил мне, но в тоже время, признав свою вину, подарил кольцо и решил, что проблема решена. Ты не принял моё предупреждение об установке камеры, посчитав его бредом. Кто бы мне поверил на слово, не будь этой записи? Я и отцу твоему сказала об этом. Хочешь увидеть полную «картину»? Она в твоём почтовом ящике. У меня хватило мозгов поберечь нервы твоего отца, а не сразить его твоим садизмом.

– Сейчас мне нечего сказать тебе в своё оправдание. Можно, я заеду завтра? Соберёшь мои вещи?

– Ты считаешь, твоё оправдание что-то изменит? Я могу тебя выслушать и, возможно, понять, но не простить. Это непросто. До своих оправданий и объяснений, посмотри запись без цензуры. Пойми меня правильно, для того, чтобы стать таким монстром, должна быть причина, а я её не нахожу, – Катя тяжело вздохнула. – Достань мне чемодан и сумку с антресоли.

– Кать, я проштрафился, забыв о платежах. Сделаешь их сама? Деньги я переведу на карту уже сегодня.

Через полчаса за Александром тихо закрылась входная дверь. Катя заметила на столике в прихожей ключи мужа от квартиры, которые он оставил. Взглянув на часы, собрала бельё в стирку и неспеша стала укладывать вещи мужа. Всё, что беспокоило – боль в грудной клетке. Ближе к полудню, посетила врача, сделала рентген и получила заключение. Домой не спешила. Чтобы не думать о неприятных вещах, решила пройтись и побыть среди людей. Погода к этому располагала: по-осеннему прохладно, но без осадков. «Чем себя занять, чтобы отвлечься? Моя боль в грудной клетке от рук мужа пройдёт через неделю. А сколько продлится душевная боль и что с ней делать? Это странно, но я подсознательно ищу для него оправдание. Всё, что происходило ночью, уходит на второй план, и в голове есть только одно идиотское утверждение: «он не мог». Мог, не мог – какая к чёрту разница? На теле синяки, на душе кошки царапают. Вы сможете принять этот факт? Как же мы не ценим то, что имеем. За четыре с лишним года я была абсолютно счастлива четыре, когда «разглядела» Михайлова. Понадобилось пять месяцев, прежде чем я стала доверять ему и доверилась. Я видела, как он меняется ради меня, и ценила это. Была ли между нами любовь? Не знаю. Но нам было хорошо вместе. А как это называется, разницы нет. Михайлов сумел сделать меня счастливой, и этого факта нельзя не оценить или отрицать», – Катерина вздохнула, вспоминая жизнь с Александром. «После смерти мамы, я жила в постоянном напряжении за своё будущее. Брак отца с матерью Романа только усилил его. А смерть отца нанесла такой удар по моей психике, что я готова была удавиться. Как же я была благодарна бабушке за её решимость. Теперь я просто обязана была беречь её. Я и берегла, но скорее не ради неё, а для себя. Семье дяди я была не нужна, а бабушка стала для меня и родителем, и подругой, и учителем. Возможно, и выбор моей профессии её заслуга». Катя присела на скамью, вспоминая знакомство с Михайловым уже после смерти бабушки. «Вы, Екатерина Викторовна, для начала, примите разрыв с Михайловым, как неизбежность, – тихо сказала она вслух. – Вы не сможете мириться с его присутствием рядом. Вывод один: «сопли отставить», как говорит мой дядя. С дядей мне придётся объясняться. Как он отреагирует на моё решение о разводе? По его словам, обе дочери не в восторге от замужества, но живут с мужьями ради дочерей. Оценят ли это их дочери, если мои сёстры ни в грош не ставят своего отца. Он для них только как банкомат или кредитная карта. Да, как говорила моя бабушка: «В каждой избушке свои погремушки». Пожалуй, мне было так хреново после смерти бабушки. Только кому я рассажу об этом или пожалуюсь. Нет у меня жилетки для слёз. Будем переживать это в одиночестве. Завтра будет новый день, а позже новый год». – Она поднялась со скамейки и неспеша направилась в сторону остановки, когда прозвучал входящий звонок.