– Зачем ты вернулась? – взяв Сашу за плечи, задал он вопрос. – Ты понимаешь, что я сойду с ума от ревности, а не от родства.
– Артём, ты был долгое время моей хронической болезнью, которая не раз обострялась. Антон сумел излечить меня. Я люблю его, как бы это не казалось тебе странным, у нас растёт дочь, и я счастлива. Прими это как должное. Для тебя, с моим появлением, ничего не изменится, я обещаю, – сказала Саша, снимая его руки со своих плеч. – А ревновать меня глупо, да и поздно.
Больше в этот вечер Саша с Артёмом не общалась. Она охотно разговаривала с приятелем Яны и ней самой, отвечала на вопросы подруги Артёма, которую интересовало и как живут в Лондоне, как одеваются и отдыхают.
– Некоторые британки деньги инвестируют в одежду. Пусть будет меньше, но дороже. Скажу коротко – всё очень просто. Ходят из одежды в том, что удобно. Кроссовки, балетки и никаких каблуков. Если куда-то надо попасть после работы, одежду и обувь носят в сумке и просто переодеваются. Попасть домой, для этих целей, просто нет времени. Колготки носят только чёрные, либо вообще не надевают. Одежда может быть не по размеру, вышедшая из моды, но человеку в ней удобно. Я ходила в светлых брюках и рубашке летом, а зимой надевала джинсы и джемпер или пуловер. Зимой одеваются «многослойно» из-за погоды. В этом случае можно что-то снять, если станет жарко. Меха, даже искусственные, там под «запретом». Трудно было привыкнуть к волосам британок. Их причёски напоминали «укладки» после сна. Артём не мог не заметить эти чудные головки. Косметики – ноль или минимум. Ночной клуб посещают в полной боевой раскраске, и в том, что позволяет созерцать тебя во всей красе. Правда я была в таких местах лишь дважды за всё время, но наши девушки ведут себя намного приличнее, – улыбаясь, говорила Саша. – Сдержанность и практичность – это основное в одежде, и спокойные тона.
– А как же офисы, банки?
– Кроме делового костюма, на ногах балетки на босую ногу и те же «немытые» волосы. Я ходила в комбинезоне и клетчатой рубашке, с рюкзаком и в кроссовках на светлый носок. Вопросы возникали только по поводу носков. Частые перелёты приучили меня пользоваться той одеждой, которая не мнётся и не отличается от одежды местного населения. Так проще сойти за свою. Артём видел команду, с которой я работала. Обычные молодые люди, простая одежда.
– Да, приём был ещё тот, – сказал он и улыбнулся. – Пять взрослых мужиков надевают в прихожей бахилы и приносят с собой сухой паёк. Через три-четыре часа собирают все остатки в пакет и уносят с собой до первого мусорного контейнера.
– Бахилы – моё решение. Главное было их найти. В Англии не принято снимать обувь, а летом все её обувают на босую ногу. Вы можете представить себе пятерых взрослых и босых мужчин? Сними носки и посиди за столом без них. Это очень неудобно и тебе и нам. И потом, я их не на посиделки приглашала, а для работы. Лишняя уборка меня как-то не прельщала, – объясняла Саша. – В Америке одежда у нас была демократичная, но я там была всего год, а вот в Цюрихе модные тренды – это параллельный мир. Надеть узкие брюки или неудобную обувь вы не заставите швейцарца даже под дулом пистолета. Широкие шорты, брюки с множеством карманов, носки и сандалии. Если вещь понравилась, они могут купить точно такую же на будущее. Косметику, кроме кремов и масок, не признают, а вот о своём здоровье заботятся. Мне очень нравилось, как пожилые пары заботятся друг о друге. Так что на фоне британцев и швейцарцев я выглядела не хуже принцессы, решившей поработать в «людях». Мне понравилась природа Швейцарии. Я освоила там горные лыжи. Мне нравится и Лондон, где я прожила дольше всего. У аристократической части города свои «причуды», но с ними я сталкивалась не так часто и ни интереса, ни восторга не испытала от таких встреч.
– А сколько длились твои перелёты? – спросила Кристина.
– Дольше всего лететь в Канаду и США. Перелёт занимает семь-десять часов. Плюс разница в часовых поясах. Первый раз мы с Олегом Борисовичем летели десять часов, а пересадка в Париже заняла шестнадцать. Бывает и так. Рейс из Лондона в Цюрих – два часа, Лондон-Москва – четыре.
– А как с зарплатой, с жильём, с питанием?
– В среднем сто пятьдесят тысяч долларов в год. Кому как повезёт, но я беру только свою компанию. Берём соотношение доллара к фунту – получаем один и шесть, а значит, получаем приблизительно девяносто четыре тысячи фунтов в год, около восьми тысяч в месяц. Город дорогой и цены на съёмное жильё кусаются.
– Получается, больше пяти миллионов рублей в год. Кто у нас зарабатывает четыреста тысяч в месяц? – недоумевала Кристина.
– Не получается. Полтора миллиона рублей в год тебе нужно будет заплатить за квартиру и услуги, если ты хочешь жить одна в скромной квартире со спальней, ванной и кухней. Ты понимаешь, какие ты можешь снять апартаменты в нашем городе на эту сумму? Для меня жить в минимальном комфорте и отдельно, длительное время, было важным. Добираться из квартиры до офиса полчаса общественным транспортом. Сэкономишь на квартире – до работы можно добираться и час.
– Саша, а где ты училась? Как вообще попала за границу? – спросил заинтересовано Максим, явно не слышавший раньше об Александре.
– Я училась в нашем университете. Наверное, была не очень рассудительная и выбрала факультет, связанный с компьютерами и информационными технологиями. Преподаватель у меня был очень настойчивый. Участие в олимпиадах привело меня в Калифорнию. Оттуда всё и пошло. Отметилась в Королевском колледже Лондона, пройдя магистратуру. Был Торонто, Цюрих, Лондон. Так восемь лет и прошло.
– Тяжело учиться?
– Если владеешь английским, ты можешь не только учиться, но и работать. Спроси об этом у Артёма. У него воспоминания гораздо свежее.
– Ты где хочешь купить квартиру? – спросил Артём.
– Я давала задание Антону и папе узнать о ценах по районам. Мне хочется иметь рядом с жильём детский сад, школу, а уж потом работу. Возможно, вернусь в университет.
– После того, что ты прошла? – не верил он.
– А ты считаешь, что моё место в управлении президента? Я соглашусь на любую работу с приличной зарплатой.
– Не проще ли стать хакером? – язвительно спросил он.
– Ты хочешь упрятать меня за решётку просто потому, что я вернулась домой? Хакер – это не взломщик систем, – это опытный программист.
– Извини. Это была неудачная шутка.
– Думай в следующий раз.
– Саша, у тебя же есть сертификат о прохождении курса по экономике и финансам, – напомнил отец. – Пройдёшь стажировку у Яны. Зачем нам чужой системный администратор, если у нас есть свой.
– Сашка, соглашайся. Будет у нас семейный подряд, – Яна искренне радовалась такому выходу. – Зачем вам торопиться с покупкой квартиры, если вы можете жить здесь столько, сколько захотите. Папа будет только рад.
– Будем знать, как выводить деньги со счетов компании и быть не пойманным, – язвительно сказал Артём.
– Видишь, пап, проблемы с воспитанием на лицо, – сказала Саша. – Артём Сергеевич, даже будь я продвинутым экономистом, я не стала бы работать под твоим началом. А что касается вывода денег, то я могу обнулить все твои личные счета и оставить тебя без штанов. Доказывай потом в суде, что ты ни слон. Хочешь?
– Не хочу. Мне самому деньги понадобятся на свадьбу.
– И когда планируете свадьбу? – поинтересовалась Саша.
– Мы решили две свадьбы объединить в одну в апреле, – за брата ответила Яна. – Есть время подумать и подготовиться.
– Предложение Яна моё приняла, но просила время подумать, – сказал Максим. – Кристина тоже взяла время на раздумье. Нам с Артёмом остаётся только ждать. А вы женаты?
– Нет. Я прилетел в Лондон, чтобы подать документы на регистрацию брака и расписаться до рождения Кати, но меня тоже просили подождать, хотя предложение приняли, – ответил Антон. – Я присутствовал на родах, успел зарегистрировать Катю, провёл месяц рядом с ними. Познакомился с друзьями Саши. Ребята молодцы – свой рабочий день начинали с нашей квартиры. Саше повезло с командой – хорошие парни.
Разошлись довольно поздно. Проводив Артёма и Яну с их половинами, Саша помогала Степановне на кухне, а Антон занялся дочерью. Саша поднялась в комнату, когда Катя уже спала.
– Что с тобой, Антон? – спросила она, прижавшись к нему.
– Мне кажется, Артём к тебе неравнодушен, – грустно заметил Антон, обнимая Сашу.
– Тебе не кажется, но это не то, о чём ты подумал. Я Артёма раздражаю одним своим присутствием. Он не уверен в том, что я не открою отцу глаза на него, от того и сердиться. Знать, что ты не чист на руку – это одно, а знать, что это ещё кому-то известно – другое.
– Саш, а сколько мы сможем здесь жить?
– А что тебя смущает? Мы никому не доставляем неудобств. Ты на работе, как и отец с Мариной. Я стираю, убираю, помогаю Степановне. Отец денег с нас не возьмёт. Ты чувствуешь для себя неудобства?
– Нет. Мне здесь очень нравится, очень удобно и комфортно.
– Будем себя чувствовать некомфортно – съедем. А пока не думай ни о чём, и лучше поцелуй меня…
Встретив Новый две тысячи двенадцатый год, отметили год Катюше и начали готовиться к свадьбам. После уговоров отца и Яны, Саша согласилась попробовать свои силы в компании. Она уезжала на полдня в компанию, оставляя Катю на прабабушку.
– Пап, Сашка чувствует себя в компании, как рыба в воде. Я не понимаю, чего она так пугалась. Я теперь могу уйти не только в очередной отпуск, но и в декретный.
Регистрация двух пар состоялась четырнадцатого апреля. Две свадьбы были не только красивыми, но и весёлыми. Молодожёны уехали в свадебное путешествие, а Саша с отцом и его женой уезжали на работу, оставив Катю на няню. Артём, Яна и Максим вернулись из отпуска на работу после майских праздников. Глядя на счастливых молодожёнов, Антон предложил Саше подать заявление в загс и она согласилась. Заявление приняли шестого июля, а дату регистрации назначили седьмого сентября.
– Сань, три дня будем гулять. Седьмого регистрация, а через день, девятого числа твой Юбилей, – обнимая Сашу, говорил Антон.
Прошёл месяц и Саше приснился сон. Сон был романтичный. Они парами отдыхали где-то на море. Она видела Антона и Артёма, они шли по берегу, обнявшись, и о чём-то спорили. Позже оба мужчины были на собственных свадьбах, но без невест, а Саша слышит голос: «Их объединяет ревность, зависть. Никогда не быть им друзьями. Жди обмана от обоих». «Мы через месяц поженимся. Всё у нас будет хорошо с Антоном, а Артёма я поставлю на место», – подумала Саша, проснувшись, и ошиблась. Екатерина Васильевна позвонила Саше через день и попросила её о встрече. С мамой Антона она виделась с момента приезда дважды. Они встретились в феврале в квартире её сестры Лизы, которая отмечала свой день рождения, а в мае были приглашены на день рождения её самой. Саша даже не догадывалась о причине предстоящей встречи, но и не волновалась заранее.
– Саша, мне неприятно об этом говорить, но я должна думать о внуке, – сказала она после приветствия. – Присядем?
– О каком внуке? – растеряно спросила Саша.
– Я не знаю, кто из них кого соблазнил, но факт беременности есть, а Вероника одна ребёнка не потянет. Шестой месяц пошёл. Ты с помощью отца справишься с Катей, а вот Вероника и я, думаю, не сможем. Мне на пенсию уходить в следующем году, она в декрете будет – не потянем мы мальчишку. Отпусти Антона.
– Почему Вы мне только сейчас об этом говорите? Вы знали обо всём и вместе с сыном меня обманывали. Зачем?
– А ты сама как поступила? Родила ребёнка, обеспечила ему все условия, лишь бы он не сбежал, а теперь ещё и в загс ведёшь. Тебе тридцать, а ей двадцать два, а значит и шансов у неё больше стать женой. Пусть женятся – уйди в сторону.
– Хорошо. Передайте ему, что свадьбы не будет, а если у него осталась совесть, пусть объяснит мне всё сам. Прощайте.
Александра Сергеевна вернулась на работу, но мысли в голове путались, работа на ум не шла. Она вспомнила свой недавний сон. В последнее время Артём стал уделять ей больше внимания, чем положено и она приняла кое-какие меры защиты. Саша понимала, что если Артём её и «подставит», то только по работе.
– Саш, ты очень занята? По кофейку? – спросил он, входя к ней в кабинет и, облокачиваясь на шкаф у двери, что-то положил наверх.
– Спасибо. Чуть позже, – ответила Саша, включая ноутбук. – Ты кроме кофе ещё что-то хотел? – спросила она, вставая из-за стола.
– Хотел, – ответил он, подходя к ней совсем близко и медленно расстегивая верхнюю пуговицу на её блузке.
– Не пожалеешь? – спросила Саша, не обращая внимания на его действия.
– Нет, – ответил он, подходя к шкафу и снимая сверху свой смартфон. – Я отправлю это фото Антону, если ты откажешься со мной спать.
– Ты решил меня шантажировать? А жены своей не боишься? Ты всегда был подлым или это пришло с годами? – спросила Саша с улыбкой на лице.
– Сколько вопросов, а на моё предложение ответа нет.
– Ты можешь отправить это фото прямо сейчас. Твой шантаж не пройдёт. Антон очень ревнивый, но я смогу всё объяснить.
– Не боишься? – спросил Артём.
– Нет, – ответила Саша с улыбкой на лице.
– Фото ушло. Чему ты улыбаешься?
– Артём, ты пытаешься разрушить того, чего нет. Ещё два часа назад я не могла и подумать, что моя свадьба не состоится. Мы не женимся с Антоном, – говорила Саша улыбаясь. – Иди к себе и проверь свою почту. Там есть интересный файл. Посмотри его до конца.
Саша «сбросила» Артёму запись с того самого момента, как он вошёл в кабинет. Кроме того, там были несколько фотографий, сделанных смартфоном Саши. Артём в последний месяц стал неосмотрительным и «бесстрашным» в отношении с женской половиной офиса. Фото были вполне пристойные, но наводили на размышления. Через десять минут брат не вошёл в кабинет, а ворвался.
– Что-то не понравилось? – спросила Саша, не удостоив его взглядом. – Ты всё время стараешься испортить мне жизнь, влезаешь в неё, как танк проходишься по ней, а я должна терпеть всё это? Мало того, попытался меня шантажировать, придумав этот ход. Не получилось? Ну, извини. Это ты начал со мной нечестную игру. Теперь мой ход. Что касается Антона – ты ему только помог. У него есть повод для ревности. Это ни у него подружка ждёт ребёнка, это у меня с тобой служебный роман. Доволен? Фото я отправлю Кристине, а кино покажу отцу. Добавлю файл, где ты роешься в моём ноутбуке, копируешь данные и преподносишь их отцу как свои наработки. Что скажешь? – спросила она Артёма, который молча, присел к столу, опустив голову. – Чего тебе не хватает? Меня здесь выделяют, а вас задвигают? Четыре года назад ты уже пытался утопить отца. Объясни, я постараюсь понять.
– Меня шантажируют, а ты мне мешаешь. Я не могу сделать то, что должен.
– Ладно я, а как же отец, Яна? Ты о них подумал? Не проще рассказать обо всём Кристине? Повода для шантажа не будет, а жена может и простит. Если быть до конца честной, мне тебя жаль. Ты ради своих амбиций готов переступить через кого угодно. Когда ты стал таким? Тебя отец любит, а ты этим пользуешься. С кем ты останешься?
– А ты? С кем останешься ты? Что будет с Антоном?
– У Антона есть подруга, которая ждёт ребёнка, а я, пожалуй, вернусь туда, где меня если и не любят, то не подставляют. Так мне подсказывает моя интуиция. Мне легче было жить восемь лет с чужими людьми, чем год со своими. Катя подрастёт лет до двух, и я уеду. Потерпи и не вынуждай меня доложить обо всём отцу.
– Куда ты поедешь? Где тебя ждут?
– Меня и здесь никто не ждал кроме отца. Я устала кое-кому доказывать, что я хорошая и мне чужого не надо. Во всей этой истории мне жаль отца. Хреновый ты сын, Артём, если топишь его, а не даёшь возможность взлететь. На этом всё. Мне нужно работать. Уходи.
– Саш, я был не прав. Прости.
– Как говорит наш отец: – «Поздно пить боржоми, когда почки отвалились». Знаешь, я тебе столько раз прощала обман, что этот удар в спину, уже ничего не решает. У меня против тебя стойкий иммунитет. Если хочешь войны – я приму вызов, но будет лучше, если ты заключишь со мной перемирие до весны.
– Я это сделаю, – сказал Артём, покидая кабинет.
Глава 10
«За что мне всё это? – думала Саша, опустив голову на крышку стола. – Зачем я вернулась? На что я рассчитывала? Хотела обрести семью – не получилось. У меня было всё кроме семьи, а теперь у меня нет ни семьи, ни друзей, ни любимой работы. Отцу очень хотелось, чтобы мы нашли общий язык, жили дружно и счастливо. Он всё для этого сделал. Как мне ему объяснить, что нам с Артёмом не быть в одной упряжке».
К концу рабочего дня Александра Ковалевская приняла решение и установила себе крайний срок для отъезда, не решив пока – как, какими словами и когда она его озвучит. Вечером Саше возвращаться домой не хотелось. Она всю дорогу ехала и молчала, сославшись на головную боль, а думала, что сказать Антону. «Ссориться глупо в такой ситуации, простить невозможно, забыть не получится, остаётся отпустить», – решила она, поднимаясь в свою комнату.
– Саш, мне прислали фото. Как ты могла?
– Что я могла, сейчас увидишь, а вот, что ты мог, расскажешь мне позже. Смотри и слушай, – сказала она, включая запись на ноутбуке.
– Артём собрался тебя шантажировать? – удивился он.
– А ты хотел обернуть всё в свою сторону, чтобы оправдать свою связь с Вероникой? Говорят, она родит тебе сына. Я нарушила твои планы своей осведомленностью? Чего ты молчишь? А как же наш брак? Любовь, о которой ты мне говорил?
– Саш, я не собираюсь уходить из семьи, и я люблю вас с Катей. Дай мне возможность всё объяснить.
– Объяснить беременность? Я знаю, как появляются дети. Что ты можешь добавить, что они чаще появляются случайно? Ладно, Артём с жиру бесится, а чего тебе не хватало? Что тебя в нашей жизни не устраивало? – спрашивала Саша, глядя на Антона, и не понимая его поступка.
– Саша, послушай, я не оправдываюсь, но не уверен, что этот ребёнок мой. Я вообще ни в чём не уверен. Это невозможно ни понять, ни принять. Не торопись с выводами, дай мне во всём разобраться, – просил Антон.
– Хорошо. Если ты до сих пор не смог прояснить для себя ситуацию – разбирайся, но вне стен этого дома. Собери вещи и переезжай к своей маме. Возможно, она тебе поможет разобраться в случившемся. Это она принесла мне новость и просила оставить тебя в покое. Мне очень больно, Антон. Я тебе верила, любила и не думала о подобном, но, проглотить всё молча, поступить иначе я не могу. Собирайся, у тебя мало времени. Да, забери кольцо. Вряд ли оно теперь доведёт нас до загса, – сняв с пальца кольцо и положив его на ладонь Антона, говорила Саша. – Извини.
За ужином Саша рассказала о встрече с матерью Антона, о разговоре с ним и о расставании.
– Ты не поторопилась, дочка? – спросил отец. – Подумай о ребёнке.
– Пап, а я о нём и думаю. Его это ребёнок или нет, но он скоро родится. Чтобы он не решил и как, значения не имеет. Тест ДНК может опровергнуть отцовство, но не связь. Антон не уверен ни в одном, ни в другом. Как я должна к этому относиться? Жить с ним под одной крышей и ждать. А чего ждать?– говорила с огорчением Саша. – Пока мы без Артёма и Яны, хочу сказать вам ещё одну вещь – я думаю уехать. Пока не решила когда и куда, но мысль эта меня не покидает.
– Бросаешь нас одних? – с грустью спросила бабушка. – Как ты там справишься с Катенькой?
– Бабушка, я, если и поеду, поеду весной. Трагедии особой я не вижу. Буду приезжать к вам в отпуске в гости. Яна, думаю, к этому времени выйдет на работу, наняв няню.
– Почему, Саша? Тебе не нравится работа? Но у тебя всё получается. Давай на чистоту, – просил отец. – Это из-за Антона?
– Дорогие мои, я занимаюсь не своим делом, я не вписываюсь в систему, а моя принципиальность тормозит ваш бизнес. От меня нет никакого толку. Я из другого теста и с другой начинкой. Меня не переделать, а ломать себя я не дам. Что в этом случае лучше? Антон, скорее не причина, а толчок.
– Ты уже знаешь, куда поедешь? – спросила Марина Алексеевна, положа свою руку на руку мужа. Она видела, что он расстроен известием Александры.
– Нет. Пожалуйста, не драматизируйте. Я думаю вернуться, но пока никуда не еду. Мы отметим все вместе мой тридцатилетний Юбилей, бабушкин день рождения, рождение сына Яны, Новый тринадцатый год, а там или ишак сдохнет, или падишах умрёт. Не надо раньше времени огорчаться.
Сосновский Илья Иванович приехал вместе с сыном навестить внучку. Пока Антон занимался с дочерью, он решил поговорить с Сашей. Александра была не готова к встрече и не знала о чём говорить, но выслушать отца Антона было нужно.
– Александра, я не буду не ругать, не защищать сына. Я хочу понять его поступки.
– Вы о фотографии? Фото отличное. Элементов монтажа нет. Даже если это постановочный кадр, как он мог его допустить? О чём он думал? А главное, кому это на руку? – спокойно говорила Саша.
– Кому и зачем я догадываюсь. Вы ссорились с Антоном? Как вы жили эти месяцы?
– У нас не было не только ссор, а даже мелких разногласий. Антон внимательный, заботливый. Он любит дочь. Мне казалось, что и наши чувства взаимные. Мы вместе принимали решение, где нам жить и нас всё устраивало.
– Мы видимся с Антоном вне работы редко, но я заметил за ним одну странность в поведении. Я знаю и вижу, какой он в работе – собранный, решительный, добросовестный, отзывчивый, чуткий. А вне работы, он становится неуверенным, молчаливым и каким-то послушным. Его равнодушие не похоже на депрессию, иначе бы она сказалась и на работе. Почему его становится два?
– Может, не хочет ссориться с матерью? В день нашего возвращения сюда, она специально провоцировала и меня, и его. Илья Иванович, я очень любила Вашего сына. Сейчас во мне говорит обида. Чтобы Вы мне не сказали, я пойму это по-своему. Возможно, я сумею его позже понять и простить. А как мы будем жить, когда родиться ребёнок и окажется его сыном? Этого принять я не смогу. Пусть женится и живёт счастливо. Я себя едва сдерживаю, чтобы не наговорить ему лишнего, когда он приезжает к Кате. Мне хочется бежать, чтобы только не видеть его. Извините.
Девятое сентября двенадцатого года выпало на воскресенье. В доме Торопова Сергея Ильича готовились к празднику. Антон приехал поздравить Александру в десять часов, вручив ей букет. А часа через два, поиграв с дочерью, уехал.
– Саш, возможно, тебе неприятно меня видеть, но я не могу не видеться с дочкой. Извини за неудобства.
– Я постараюсь не попадаться тебе на глаза. Приезжай, когда сможешь, – ответила Саша.
Особого веселья не было, но и разговоров о предстоящем отъезде не заводили, предпочитая держать это от молодёжи в тайне. Яна и Крис были беременными, и все разговоры сводились к рождению детей. Александра тоже была беременна на шестой неделе. Своё состояние она скрыла, зная, что оставлять ребёнка в сложившейся ситуации безответственно. Аборт был единственным выходом из положения. Выбор дался ей нелегко, как и последствия проведённой операции. Что-то прошло не так, началось воспаление, а потом и лечение. Яна родила Максиму сына восьмого ноября, а Кристина подарила Антону дочь двенадцатого декабря. Через две недели, на семьдесят седьмом году жизни, умерла Светлана Владимировна Торопова. В декабре родился сын и у Вероники, знакомой Артёма. Новый две тысячи тринадцатый год прошёл мимо дома Тороповых и их семей. Саша всё это время продолжала работать, но уже без всякого энтузиазма. Артём обращался к ней исключительно по работе, хотя виделись они ежедневно. Саша для себя сделала вывод, что у него хватило смелости рассказать о шантаже Кристине. Шестнадцатого января Катюше исполнилось два года. Антон интересовался жизнью дочери и навещал её в выходной, приезжая в дом Тороповых. Катя отца узнавала и радовалась его приезду. Все эти события переплелись клубком и по ночам, который месяц, Сашу посещали кошмары. Они не запоминались, она не слышала голоса бабушки, но по утрам поднималась разбитая. В середине января Александре приснился сон, от которого она не ожидала ничего хорошего. Она с Катей на руках бежит по мосту. Подвесной мост раскачивается, и Саша с большим трудом удерживается на нём, чтобы не упасть вниз. Оглядывается назад, с целью вернуться, пройдено всего одна третья моста. Видит Антона, который жестами зовёт её вернуться, но мост неожиданно вспыхивает. Назад дороги нет, а идти вперёд всё труднее. Пламя совсем рядом, Саша бежит, прижимая к себе дочь, и видит, что мост становится каменным и под ногами твёрдое основание. Саша останавливается, чтобы перевести дух и слышит голос бабушки: «Теперь только вперёд. Все мосты сожжены, назад дороги нет. Ничего не бойся – я рядом». «Бабуля, милая моя, я виновата, и я об этом знаю, но нельзя ли как-то без страшилок напоминать мне об этом», – говорила Саша, поднимаясь с кровати.
Александра достаточно долго собиралась позвонить Итану Брауну. То она хотела поздравить его с Рождеством, то с Новым годом, чтобы был повод начать разговор. Он раньше сам звонил раз в два-три месяца, а теперь с лета молчал. Итан из всей команды был женатым человеком и растил сына Лео, который был старше Кати на два года. Саша рискнула ему позвонить в начале февраля. После приветствия и короткой беседы она спросила прямо:
– Итан, скажи, я смогу быстро найти работу в Лондоне? Я хочу вернуться.
– Ты хочешь работать по специальности? А виза?
– У меня есть гражданство. Ты забыл? Посоветуй мне что-нибудь. Я приеду в конце марта и сама разошлю резюме, найдя себе квартиру.
– Не прижилась? Совсем плохо? – с сочувствием спросил он.
– Нет. Мы просто не находим общего языка. Я мешаю одним своим присутствием. С Антоном мы расстались, и мне здесь стало некомфортно.
– Сандра, я не могу тебе предложить абы что. Потерпи недельку. Я позвоню тебе не позднее восьмого числа. Как там Кэт?
Саша рассказывала о дочери, Итан рассказывал о своём сыне, потом пригласил свою жену, которую Саша знала, и поделился с ней вопросом о съёмной квартире. Разговор занял не менее получаса, прежде чем стороны отключились. Теперь Саша, уложив дочь спать, просиживала за компьютером до глубокой ночи. Седьмого февраля её скайп «ожил» около полуночи. Ответив на звонок, она увидела на экране Майкла Джонсона.
– Я тебя не разбудил? – спросил он, после приветствия. Я совсем забыл о разнице в часовых поясах. Прости, Сандра.
– У нас полночь, но я ещё не сплю. Как у Вас дела? Что нового в корпорации? – радостно спросила Саша.
– Я тебе звоню по делу. Ты чем занимаешься сейчас?
– Месяцев пять после отъезда, занималась воспитанием своей дочери, а позже «влезла» в семейный бизнес. Освоила финансы, но это не моё. Не вписываюсь я в систему, не приживаюсь. Хочу вернуться в Лондон. Гражданство у меня есть. Попробую свои силы по специальности. Попросила Итана Брауна, что-нибудь мне посоветовать. Жду его известий, – ответила Саша.
– Сандра, ты не хочешь вернуться к прежней работе?
– А это возможно? Как-то мне не приходило в голову эта мысль. Я ведь ушла добровольно, а корпорация не приветствует отступников.
– Ты ушла из-за маленького ребёнка, по обстоятельствам, которые трудно осудить. Мне Гарри звонил, а я решил поговорить с тобой. Сам он тебе не позвонит, а вот Брауну поручить может.
– Вы хотите сказать, что Томсон возьмёт меня на работу? – не веря своим ушам, спросила Ковалевская.
– Возьмёт обязательно, но собеседование, думаю, проведёт. Ты знаешь, что у нас есть проект нового офисного центра? Мы намерены не просто расшириться, а создать нечто огромное на тысячу сотрудников. Ты начинала работать в скромной компании, а теперь будешь работать в крупной. Ты довольна?
– Я почти счастлива. Правда, не могу поверить, что мне так повезло, – говорила она, не веря до конца в такую возможность.
– Я тебя прошу, созвонись со мной, когда устроишься. Я говорю с тобой как друг, а ни как должностное лицо. Ты помнишь, о чём я говорил, когда мы виделись в последний раз? Привет!
– Я всё помню, Майкл. Я обязательно позвоню Вам из Лондона, – сказала Саша, отключаясь. Она минут пять сидела и улыбалась. Ей хотелось расцеловать Майкла прямо на экране. Она всегда ценила его как специалиста и уважала за простоту. Не за панибратство, а именно за простоту в общении. Майкл умел найти подход к любому человеку, и при этом выбирал такую тактику, которая раскрывала этого человека. Он не приказывал, не просил, он предлагал.
Восьмого февраля Александре позвонил Итан.
–Сандра, ты, когда собираешься приехать? Томсон берёт тебя на работу. Мне стоило больших трудов попасть к нему на приём. Ты меня больше, подобными просьбами, не нагружай, – улыбался он с экрана. – Приедешь, поживёшь временно у нас, и сама будешь искать на свой вкус и квартиру, и няню. Могу обещать только одно: пока мама Эшли будет у нас в гостях, она присмотрит за Кэт. Офис теперь находиться недалеко от вокзала Королевский Крест.
– Итан, дай мне всего десять дней. За это время я успею решить все вопросы и прилететь в Лондон. Спасибо тебе, дружище. Эшли привет.
Утром за завтраком Саша рассказала о ночном звонке.
– Пап, я обещала быть на месте через десять дней, – сказала она, поглядывая по очереди то на отца, то на его жену. – Пап, ну не делай лицо таким хмурым. Ты вспомни, сколько мы общались, когда ты приезжал, и сколько мы общаемся сейчас. Чем мы дальше друг от друга, тем роднее. Я буду приезжать к вам в гости, а вы ко мне. Я должна жить своей жизнью, пап. У тебя здесь и без нас забот хватает. Внуки подрастут, тебе будет не до скуки. Мы живём в двадцать первом веке и можем общаться по видеосвязи каждый день.
– Я тебя чем-то обидел? Что не так, Сашка? – огорчённо говорил отец. – Поговори со мной, объясни.
– Пап, мы с тобой чем-то похожи и оба хотим стабильности в работе, реальных прибылей законным путём. Понимаешь, я мешаю Артёму своим присутствием, не даю «развернуться» и «торможу». Он рискует и даже не задумывается над этим, играет бизнесом как в казано, с надеждой получить всё и сразу. Яна может и идёт на это, а я просчитываю ситуацию и ставлю ему палки в колёса. Возможно, я перестраховываюсь, но по-другому не могу. Ты хочешь, чтобы мы ссорились или работали как лебедь, рак и щука из басни?
– Почему я об этом узнаю только сейчас? – удивился отец.
– До сих пор мне удавалось его «тормозить», но это не может длиться долго. Я установлю тебе программу, и ты сам сможешь избежать подобных рисков, если они будут. Обрати внимание на то, что Артём может работать не только на компании, но и на себя. Это не делает ему чести, но такие варианты в его духе. Я не могу и не хочу в этом участвовать. Пойми меня правильно, пап. Вы вместе в этом деле давно, а я могу стать между вами. Я не вижу смысла сталкивать вас лбами только потому, что мне что-то не по нраву.