– Мразь, нелюдь! – хотелось кричать вслед, но она молча рыдала.
Когда вернулся Стеван, она доложила ему о приходе восьмого.
– Ты не утомилась?
– Нет.
– Если хочешь, пойди, приляг.
Да, она устала, и ей хотелось прилечь, но она боялась проходить по коридору. Крики и плач были слышны тут. А если выйти за дверь? Нет, она не могла, хотя и еле стояла на ногах.
– А что будет с девушкой из восьмой?
– Не понял?
– Она должна продержаться три дня, ты же так сказал.
– Да и продержится, если он сам этого захочет.
– А если нет?
– А если нет. В этом будет десять процентов моей вины.
– Почему твоей?
– После того, как он выйдет, я провожу его, и зайду в комнату с медикаментами, заставлю выпить ее антибиотик. Если есть раны, залатаю их, а если решу, что дело дрянь, сообщу ему.
– Такое бывало?
– Даже чаще, чем ты думаешь.
– То есть, мало кто протягивает три дня?
– Именно так.
Через четыре часа после того, как зашел, вышел номер пять. Отдав ключи, удалился прочь. Стеван, проводив следом, пошел в номер и через пару минут вернулся.
– Пойдем со мной.
– Нет!
– Ты должна это увидеть.
– Нет!
– Такого я еще не видел!
Рита через себя все же пошла за ним. Ей хотелось закрыть уши, из комнаты восемь доносились ужасные крики. Было слышны хлысты или что-то такое. Вдруг стало холодно, и она потерла себе плечи.
– Смотри, что она сделала.
Он ткнул пальцем на девушку, лежащую на полу, рядом лежала куча ее внутренних органов. Рита, не выдержав, сняла шляпу и заблевала пол.
– Да что с тобой делать-то?
Он подошел к ней и подал платок. В другой руке держал палец.
– Смотри, она откусила его у него. Да, такого я еще не видел. Ему не повезло. А ведь эта зараза была грязнухой! Вот еще и бешенства от нее подхватит.
Он тряс откусанным пальцем перед лицом Риты. Она вновь не удержалась от рвотных позывов.
– Ты привыкнешь, скоро привыкнешь.
– Зачем мне привыкать? Ведь ты занимаешься уборкой.
– А когда меня не будет? Об этом ты не думала? Иди в свою комнату.
– Можно мне наверх в отель?
– Нет, иди в ту комнату.
Обессиленная, она послушно пошла по коридору, закрыв руками уши, проходя мимо номера восемь.
Стеван смотрел на девушку, приподняв ее голову. Челюсть была выбита, нос вбит вовнутрь.
– М-да-а.
Рита упала на кровать и закрыла подушкой уши, плотно прижимая их, чтобы ни единый звук не просочился.
***
– Привет! – нарушил покой гревшейся на солнце Риты тонкий женский голос. Она повернула голову и увидела девушку на соседнем балконе.
– Хорошая сегодня погода. Не правда ли?
«Что за манера, начинать разговор с погоды? Я и без тебя вижу, что она хорошая», – думала она, потягивая сигарету.
– Да, действительно, изумительная!
– А где Француа?
– Он спит.
Она повернула голову и посмотрела в спальню.
– Вы его новая девушка?
Рита усмехнулась.
– Единственная и последняя!
– Ну-ну, – последовало возмущенное. – Хорошего дня!
– И Вам не хворать!
Рита не боялась того, что ее узнают, что запомнят ее лицо. Ей было все равно. Она вновь продолжала сидеть, погрузившись в мысли и никуда не спеша.
***
Рита открыла глаза и увидела сидящего рядом Стевана.
– Я хочу на свежий воздух.
– Иди, я не держу тебя. По-моему, это тебе явно необходимо.
Она выбежала в рощу, на улице был уже день. Находясь в катакомбах, она терялась во времени. Слегка моросило, она не обращала на это внимания и бежала вперед. Отбежав достаточно далеко, она обняла высокую сосну и зарыдала, плавно стекая по ее стволу на землю.
– Не хватало мне еще, чтобы ты заболела!
Через некоторое время Стеван нашел ее, обнял, повел в отель.
– Обсохни, и поедем в город. Купим тебе костюм и туфли.
– Я не хочу!
– Зато я хочу! Затем подброшу тебя до дому.
Идеального костюма для нее не было, поэтому они поехали к знакомому портному и заказали все, что нужно. Рита никогда до этого не носила таких туфель. Лодочки на высокой шпильке.
– Я не смогу ходить на них.
– Кто-то недавно говорил, что сможет все.
Когда они остались наедине, она все же решила задать вопрос.
– А кто эти люди, что приводят девушек?
– Тс-с-с… Ты что, очумела говорить об этом!?
– Но тут ведь никого нет.
– Есть! Всегда и везде, ясно тебе?! Поговорим об этом в отеле. Теперь марш в машину, я рассчитаюсь.
– Я и сама могу.
– Молчи, это тебе подарок на повышение.
Он молча подвез ее до дома, где ее ждал Кристиан. Увидев любимую, он вскочил и подошел обнять.
– Как ты?
– Как я? – грубо она отвечала ему. – Я устала! Почему не предупредил меня, что будешь!?
– Я не думал, что мне нужно предупреждать о своем приходе.
– Следовало бы подумать!
– Рита! – вмешалось тетя.
Рита вздохнула, и немного остыв, произнесла:
– Прости! Я просто очень устала. Пойдем ко мне.
Он молча побрел за ней. Она усадила его на постель и, ничего не говоря, повалив, уселась на него. Он молча принимал ее ласки. Когда она засунула руку к нему в штаны, его это насторожило, он перевалил ее и положил на спину.
– Что это ты задумала?
– А почему бы и нет!
– Потому что нет!
– Но ведь все мужчины хотят этого.
Он слез с нее и лег рядом.
– Что с тобой происходит? Мне не нравится, какая ты становишься!
– Не нравится, уходи!
Он посмотрел на нее разочарованно, схватив рубашку, вышел из комнаты прочь.
– Постой! Прошу тебя! Стой…
Он остановился в ожидании объяснений. Он был потерян и не знал, что делать. Ему казалось, что его любовь к ней безответна. Она встала и, подойдя, обняла крепко, положив голову на его широкую грудь. Поначалу, не хотев ей отвечать взаимностью, он застыл в молчании, потом нежно обнял ее и прижал крепко к себе.
– Объясни мне, что с тобой? Я хочу понять тебя и помочь!
– Все хорошо! Просто эта работа, она давит на меня. А я, знаешь, я не найду ничего лучше. Моей зарплаты теперь хватит для того, чтобы через полгода купить тете новый дом.
– Чем ты там занимаешься?
Он настороженно оттолкнул ее от себя и заглянул в растерянные глаза.
– Я просто целыми днями веду их счета, бухгалтерию. Там слишком много ошибок. Меня просят закрыть на это глаза.
– Но ведь это незаконно! Тебя могут посадить.
– Нет. Все сделано очень осторожно. Я продолжаю числиться администратором. И нигде не ставлю свои подписи.
Ей стало на душе так противно оттого, что она с ходу придумывала какую-то чепуху, в которую пыталась поверить сама. Она говорила и говорила. Пытаясь запомнить свои слова для того, чтобы, если он спросит, не удивиться, о чем это он. Он верил каждому ее слову. Доверял ей. Она пользовалась этим. И внезапно от отвращения к самой себе по щекам потекли слезы.
– Ну, что ты, успокойся!
– Я не хотела обидеть тебя. Я люблю тебя! И не хочу, чтобы ты уходил. Просто я устала.
Он взял ее на руки, уложил в постель, и, накрыв одеялом, лег рядом. Вытер ей слезы и, сказав какую-то глупость, заставил ее засмеяться.
– Вот видишь, все хорошо. Ты ведь в любое время можешь уйти оттуда.
– Нет, не могу. Если я уйду, они не заплатят мне.
– Ах, вот оно в чем дело. Ты ж моя жадина!
Он защекотал ее, а она извивалась и смеялась.
– В конце концов, ты занимаешься просто бумагами, а не убиваешь кого-нибудь.
Внезапно глаза вновь наполнились слезами, и она зарыдала, крепко прижавшись к нему.
– В чем дело?
Она молчала и плакала.
– Да, да. Это, вероятно, стресс. Успокойся.
Он пролежал рядом с ней всю ночь, пытаясь рассмешить и увести ее мысли от рабочих дел.
– Ну, вот, так-то лучше!
Утром тетя радостно готовила завтрак и, накрыв на стол, ждала Риту и Кристиана. Она передала Рите подарочную коробку с большим красным бантом. Рита удивилась этому, ей стало неловко перед Кристианом за то, что кто-то принес ей подарок. Распаковав, она поняла, что это от Александра. На аккуратно сложенном пиджаке лежала записка: «– У тебя на днях день рожденья! Надеюсь, ты оценишь мой подарок! PS. Завтра в девять вечера быть на работе». Рядом лежала ярко-красная помада, которая очень смутила Риту. Тетя попросила надеть это все и показать, как она будет выглядеть. Она с радостью побежала к себе, закрыла дверь и позабыла обо всем. Надев белую рубашку и галстук, натянув брюки, гладко собрав волосы назад, она обула туфли, надела пиджак, накрасила губы ярко-красной помадой. Рискнула слегка провести по щекам и растушевать, чтобы был румянец. Она смотрела на себя и видела изменения: перед ней стояла не та робкая девочка, что боялась сказать хоть слово, а уверенная женщина, которая пообещала себе больше никогда не плакать. Кристиан был удивлен ее преображением. В росте сразу прибавилось сантиметров десять, прямая спина, яркие губы, розовые щеки делали ее неотразимой.
***
Рита стояла у зеркала и, как тогда, красила губы в ярко-красную помаду. Улыбнувшись себе, она провела рукой по скулам.
– Все так же хороша, как и раньше. Лишь душа стала гнилой. И шрамы на теле не скрыть. Но лицо все то же. Лицо маленького ангела, которому когда-то отрезали крылья.
Она сидела на полу в спальне, перед кроватью, на которой лежало тело мужчины. Она коснулась его окровавленной руки и провела пальцем, потом убрав, коснулась губ и, закрыв глаза, слизала их.
– Вкус гордыни, разврата и безрассудства. А еще ты просто идиот.
***
На свой день рождения Рита попросила неделю выходного, из-за чего Александр так возмущался, что был похож на какаду с приподнятым хохолком. Тогда Рита пообещала ему, если он ее не отпустит, заблевать каждую комнату. Посмотрев на ее кристально чистые невинные глаза, он вынужден был согласиться, и отпустил ее.
– Надеюсь, Близар не узнает, что я с тобой так добр.
– Ты этого так боишься?
– Близара?
– Нет, доброты ко мне.
– Нет. Я боюсь привыкнуть к тебе.
– Но, я же никуда не денусь отсюда, ты ведь знаешь, что мы с тобой теперь надолго вместе.
Ничего не сказав, он махнул ей рукой, будто гнал прочь. Она, улыбнувшись, обняла его и убежала.
Проведя вечер в кругу любимых, на следующее утро вместе с Кристианом она отправилась в небольшое путешествие. Он нашел для них уединенное местечко, арендовав дом в горах. Там они планировали провести вместе пять незабываемых дней. Кристиан вел себя как настоящий джентльмен, ухаживал за ней, готовил ей завтрак. Рите стало спокойно, и она позабыла об отеле, пытаясь провести это время здесь и сейчас.
Ожидая его в холодной постели, она волновалась в предвкушении встречи. Кристиан, выключив свет, лег рядом. Прижав к себе, он почувствовал ее обнаженное тело и провел по нему теплой рукой. Он не сдержал своего желания овладеть ею.
– Если будет больно, скажи мне! – прошептал он ей на ушко, целуя. Она слегка пискнула, зажмурив глаза. Он целовал ее и был нежен. Она таяла в его объятиях и страстно вздыхала.
***
Рита продолжала сидеть у зеркала, рисуя на нем кровью.
– Только с тобой мне было хорошо, только с тобой. От твоих касаний меня бросало в жар и холод, от твоих поцелуев мое тело покрывалось мурашками. Только ты делал меня счастливой. Мне больше никогда и ни с кем не почувствовать это вновь. Никогда и ни с кем!
Она закрыла глаза и провела руками по телу, с трепетом вздыхая.
– Даже воспоминания об этом меня волнуют.
***
Вместе они провели пять незабываемых дней, гуляя, валяясь в постели и разговаривая, строя планы на будущее. Он хотел жениться на ней и признался в этом. Она, конечно же, согласилась. Но они решили отложить это на год, чтобы подкопить денег на свой дом.
Ежедневная работа в отеле с каждым днем делала ее равнодушней ко всему происходящему. Так прошло полгода. Еще с десяток заблеванных полов, возмущение Александра. Он научил ее играть в шахматы, чтобы им не было скучно в ожидании. Им нравилось общение друг друга, они смеялись, он рассказывал ей истории из прошлой жизни до отеля, когда он был совсем ребенком. О том, каким он был ребенком, о своей семье и собаке Доре, которая оставила ему небольшой шрам на запястье на память. Когда копилось много работы, она заходила помогать ему убирать в комнатах. Увидеть, конечно, пришлось многое, и, вероятно, теперь она с легкостью смогла бы получить диплом патологоанатома. Было и такое, что с девушки сдирали заживо кожу и делали это на протяжении четырех дней, поначалу избив ее, чтобы кожа хорошо отходила от мяса. При этом обеспечивали ее всем, чтобы она не скончалась раньше времени. Извращением клиента был секс с обескоженной девушкой. Знание этого не давало долгое время Рите покоя, но она пыталась забыть об этом. Но на памяти Александра за всю историю «Красного бархата» было впервые, чтобы девушка прожила так долго. По окончанию этой недели, они с Александром выпили первый бокал виски, первый для Риты. Он назвал девушку святой, но вскоре позабыл и об этом.
Наступила долгожданная весна, с каждым днем становилось светлее и теплее. Отношения с тетей были хорошими. Рита сделала ремонт в доме, поняв, что тетя не желает съезжать с места, где столько воспоминаний. Серж продолжал радовать клиентов и Риту своим творчеством. Она даже уговорила Кристиана сделать одинаковые татуировки – листья клевера на шее, наудачу. Она долго смеялась, когда Кристиан не мог стерпеть боль и пытался уйти. Но, все же он смирился и вытерпел все до конца. Кристиан перебрался жить к ним, они проводили все свободное время вместе. Он часто забирал ее с работы, она освоила конную езду. Наличие денег позволяло многое. Никто не задавал лишних вопросов. Рита с каждым днем становилась красивее, открытее и увереннее в себе. Она даже предложила Александру уехать из отеля хотя бы на пару дней, обещая, что со всем справится сама. Он даже чуть не прослезился, услышав такое. За столькие годы житья в этом отеле он не был нигде, кроме этого города. Он все же решился и оставил ее на два дня. Он вернулся уже через день и возмущался, что ему тоскливо, и что он понял, что милее места нет.
Рита и Александр сидели на скамейке у рощи, играя в шахматы.
– Отчего у нас нет бассейна?
– Зачем он тебе?
– Но ведь это так модно. В других отелях он есть.
– А вот в нашем нет. Ходи.
– Но постояльцам понравилось бы.
– Я сомневаюсь, что нашим постояльцам нужен бассейн. Да и будет он пустовать большую часть года, не видишь что ли наш климат. Май месяц, а мы в пальто. Вот опять твоя невнимательность. Мат.
– Черт побери!
– Так, сегодня у нас десять человек. Через два часа привезут пятерых девушек и еще через два – еще пять. Эти сутки будут длинными, так что придется работать, сменяясь.
– А как же ты работал один?
– О, это было мукой, не хочу даже вспоминать о своем одиночестве. Я так рад, что у меня есть ты.
Ночь и вправду была тяжелой, они решили не убираться сразу в комнатах, чтобы не мешать клиентам своей ходьбой и чтобы не столкнуться с ними в коридоре. После, они целый день убирали все десять комнат, вывалив у двери около пятнадцати мешков. К вечеру подъехал грузовик и забрал все это. После они отправились наверх выпить коньяку и пообщаться.
Рита смотрела сквозь стакан на Александра.
– А куда девают все эти тела? Их ведь так много.
– Если моя информация точна, есть какой-то цех, в нем чан с кислотой. Вот туда все это и скидывают. Так что, тел нет, и никто никогда их не найдет.
– Какая гадость!
– Что?
– Коньяк. Какой-то не такой, как раньше.
– А, это, закуси лимончиком.
–Ты мне так и не рассказал. Да и я позабыла.
– О чем?
– Мужчины, которые привозят девушек.
– Ах, да. Это полицейские.
– Полицейские?
– Да, а отчего, ты думаешь, мы живем так, припеваючи. Кто нужен для нашего с тобой спокойствия и для спокойствия Близара? Куплены и пляшут под его дудку. Так что, вот так.
Рита больше ничего не спросила, молча допила свой бокал, пожелала спокойной ночи и ушла в свою комнату на третьем этаже.
– Отчего ты не едешь домой?– спросил Риту Александр.
– Я не хочу, мне тут спокойнее.
Он ухмыльнулся.
– Спокойнее. Я смотрю, и для тебя отель становится домом.
***
Рита налила себе бокал виски почти до краев, положила в него льда и направилась на балкон. Подняв руку к просторам города, она произнесла.
– За тебя, мой превосходный Лилль! Как же я мечтала о Франции, и вот она, вот у моих ног.
В три глубоких глотка она опустошила бокал, швырнула его на улицу, замолкнув, прислушалась, когда он разобьется. Бзынь… И крики прохожих.
– Упс!
Она взяла большой кусок лимона и закинула его в рот, ни разу не прищурившись от его кислоты.
– Черт, а бокала-то у меня больше нет.
Она пошла вновь на кухню и взяла себе чистый бокал. Налив еще, она поставила на столик. Потом посмотрела на соседний балкон, из которого утром ей докучала девушка. Никого не было.
– Видимо, ты на работе, соседушка.
***
Проснувшись в своем роскошном номере, Рита не торопилась встать с постели, разглядывала, что происходит на улице. Виднелись верхушки деревьев, покрывшиеся ярко-зеленой свежей листвой. Птицы щебетали во весь голос. Она потянулась и повернулась на другой бок. На столе стоял завтрак с запиской пожеланием доброго утра. И тут она улыбнулась, печаль, которая могла еще быть, покинула ее, и на душе запели весенние птицы.
– Я дома!
Эта мысль ее не смутила, и вовсе не было других мыслей. Все было чудесно, беззаботно. Теперь ей не хотелось возвращаться в тот серый дом, в котором все уныло и обыденно. Здесь с Александром ей каждый день казался разным. Их светские беседы, посиделки в саду, коньяк перед сном. Если это все сложить, то получалось, что эта работа – мечта, а не мучение. Стеван был прав, когда сказал, что вскоре ты привыкнешь. Но она не думала, что скоро наступит через семь месяцев, через сто пятнадцать девушек и одну святую. В ней даже ничто не колыхнулось в тот момент, когда она вспоминала, сколько всего их было при ней. Да и было уже все равно, сколько их было до нее, если только за полгода их было столько.
Но домой возвращаться приходилось, обнять близких все же хотелось. Она чаще стала дарить подарки, увозить тетю на выходные. Кристиан научил ее водить машину, и уже летом у нее был свой Форд, который ей помог выбрать Стеван. Теперь больше не было пеших прогулок через рощу. Как-то она встретила Лену, и поначалу она даже не узнала ее. Стоя на кассе в магазине, она доставала из кармана брюк деньги и не обращала внимания на кассира.
– Привет! – сказала Рита.
Кассир подняла глаза и увидела до боли знакомое лицо.
– Ого, как же ты …
– Да, я изменилась. Да и ты стала совсем другой. Костюм с иголочки, стройное тело.
– Да, спасибо! Как ты?
– Как видишь, тружусь.
– А я и не знала, что ты ушла из отеля.
– Ну, куда уж тебе. Ты же теперь важная личность в отеле.
– Да, спасибо.
– Ну, как ты, расскажи, подруга детства.
– Да как, вот зашла купить клубнички.
Она положила на стол денег больше, чем было нужно, и отошла от кассы, не сказав ни слова. Раскрыв широко дверь и усевшись в свой Форд, в котором ее ждал Кристиан, умчалась прочь.
Значила ли для нее хоть что-то эта встреча? Да, значила. Для каждого такая встреча важна, ведь каждый хочет показать всем тем, с кем дружил в детстве, кем он стал.
Чувства к Кристиану не остывали. Они постоянно были вместе. Его сократили на работе, и теперь он помогал тете по хозяйству. Ежедневно он пытался найти хоть какую-то работу. Рита его ничем не упрекала. Главное для нее, чтобы он не задавал лишних вопросов. Остальное ее не волновало. Наоборот, даже устраивало. Он присматривал за тетей. Новых друзей она не заводила, ценила тех, кто все эти годы был верен ей. У Сержа она бывала очень часто. Одна ее рука со временем превратилась в рукав. По мнению тети и Кристиана, это было уже слишком, из-за этого они сильно разругались, и она, хлопнув дверью, уехала в отель, прихватив в магазине чего покрепче. С ходу она начала свои возмущения в кабинете Александра.
– Эй, полегче. Время всего лишь шесть часов.
– У нас сегодня нет никого? Да!? Да и в отеле тихо, так что, думаю, это нормально.
Впервые в жизни Рита напилась. Да так, что они вдвоем нашли в кладовой гольфийские клюшки и пошли играть во двор в полной тьме, выйдя из заднего входа, о котором знали только они. За это время они успели заплутать в роще, полежать на сырой траве, а клюшки им оказались нужны как опора для передвижения. Наконец, еле добравшись до своих комнат, они крепко заснули.
Проснувшись, Рита, как обычно, увидела на столе завтрак и таблетку аспирина.
– Именно это мне и нужно!
Приняв контрастный душ, позавтракав и приведя себя в чувство, она пошла к Александру. Войдя в его кабинет без стука, она застала его спящим, уткнувшимся в стол. Сев напротив она задумывала пакость. Вновь встав и выйдя за дверь, она резко пнула ее, отчего Александр уже вскочил.
– Близар, он здесь, он приехал, он злой!
Стеван вскочил с места и, ничего не сказав, пробежал мимо нее в холл. Лицо его было помятым, волосы на голове растрепаны, да и разило от него после вчерашнего, дай боже.
Рита рассмеялась так сильно, что еле удерживала гогот.
– Пф-ф-ф.
Она нагнулась головой к полу. Потом заняла его рабочее место и закинула ноги на стол.
Стеван входил, поправляя на себе костюм и зализывая волосы, и хлопнул дверью с серьезным выражением лица. Он рассмеялся так громко, что стены этого отеля еще не слышали его смеха.
– Ты бы видела Стеллу на ресепшне. Она клялась всеми святыми, что его нет в отеле. А проходя мимо зеркала в холле, я увидел свой вид. Я как курица, упавшая с насеста. Нет, ты только представь ее лицо.
Они смеялись вдвоем, пересказывая все детально.
– Предлагаю пообедать в нашем ресторане Прошу Вас за мной.
Они проходили мимо ресепшна, еле сдерживая смех. Стелла стояла в недоумении.
– Сегодня в три часа ночи будет один клиент. Если хочешь, можешь идти домой, я справлюсь сам.
Стеван сидел, грациозно держа бокал чая, за столом в ресторане. Рита доедала грибной суп-пюре.
Коснувшись концом салфетки губ, она возразила:
– Нет, я останусь. Я хочу, чтобы ты показал мне все комнаты, где я не бывала.
– Решилась все-таки.
– Мне когда-нибудь пришлось бы это сделать.
Проводив ночью клиента, убрав за ним, они взяли ключи от комнат, где она еще не бывала.
– Так, это последняя комната, ею мало кто пользуется, потому что именно в сексуальном плане она не очень удобна. Аллея пыток самое то. По-моему, она самая ужасная из всех.
С потолка висели десятки цепей с крюками. В углу на столе лежали различные инструменты.
– Вот на эти крюки подвешивают. Жертва при искусном вводе крюка в ткань может оставаться живой очень долго. Главное, не ерзать. Думаю, что так. Хотя, откуда мне знать.
– Действительно, тут очень жутко. По-моему, при мне мы эту комнату не открывали.
– Нет.
– Говорю же, мало кто хочет. Она им не нравится. Не удобна.
– А кто придумал все эти комнаты?
– А кто же его знает. Наверно, отец Близара, он был еще тот больной. Оттого что он умер, ничего и не поменялось, никто и не заметил смену поколений.
– На первый взгляд он мне показался таким вежливым и хорошим.
– Да и мы с тобой на первый взгляд хороши. Но сама понимаешь. Ну что, ты домой или тут останешься?
– Поеду. Хочу подольше поспать. Не хочется встать и потом ехать. Сам понимаешь. Они все равно правы.
– В чем?
– То, что я уродую себя. Это для меня красиво и искусство. А они начинают считать меня больной.
– А ты, по-твоему, здорова?
– К чему ты клонишь?
– Человек, который работает так, как мы, думаешь, может оставаться здоровым? Скажу тебе честно. Первые годы я оставлял на себе стигматы. Приходил после того, как все заканчивалось, снимал штаны, усаживался на постель и резал тонко себе бедра. Только боль помогала забыться на время. Также и тебе. Боль от иголок позволяет тебе ощутить то, что тебе нужно забыться. А потом, видимо, ты думаешь об этом, пока не заживет, а когда заживет и перестает беспокоить, ты идешь снова. Они правы, не доводи это до фанатизма. Я не хочу, чтобы ты была первая женщина, набившая все свое тело татуировками.
– Если честно, поначалу это было именно так. В смысле, задумка этого была именно такой. А потом я и забыла об этом. Наверно, ты прав. Стоит прекратить.
Когда она попала домой, начинало светать. Тихо пробравшись в свою комнату, она тихо разделась, чтобы не разбудить Кристиана, и легла рядом под одеяло, целуя его спину.
– Прости меня. Я больше не буду, обещаю!
Он повернулся к ней и крепко заключил в своих объятьях. Утром на столе тетя увидела блюда из ресторана, и, посмотрев во двор, стоит ли машина, поняла, что Рита дома, и вздохнула с облегчением. Тяжело, когда единственный близкий для тебя человек уходит с обидой на тебя. Кристиан не стал ее будить. Встав, он помогал тете во дворе. Они сдружились, общение друг с другом доставляло удовольствие. Тетя не хотела, чтобы молодые съезжали. Поэтому Рита решила пристроить пару комнат и остаться вместе с ней. Ей тоже не хотелось оставлять тетю одну. Пришлось бы разрываться, разъезжая на работу, к тете, а потом домой. Она смотрела в окно и наблюдала, как тетя поливает цветы, а Кристиан рядом стрижет кусты. На душе стало так спокойно и по-домашнему уютно. Они не изменились, оставались, как и прежде, открытыми и добрыми.
– Это во мне таится зло, – думала Рита. – А они в этом не виноваты. Как же я вас люблю, и как мне перед вами стыдно. Хотя все, что я делаю, делаю и для вас! С одной стороны, чего мне стыдиться? Перед кем я в ответе, так это перед богом! Но если бы это была не я, то был бы кто-то другой. Так что, это какой-то замкнутый круг получается. Если бы я отказалась, меня бы убили, возможно, и их тоже. А так я сохранила жизнь и себе, и им. Кристиан заметил ее в окне, и помахал ей. Они вместе сели за обеденный стол.
– А нет ли у тебя работы для меня в отеле?
– К сожалению, нет. Я и сама не знала, что некоторых начали увольнять, пока не увидела Лену на кассе в магазине.
– Так она уже полгода там.
– Вот и я говорю, что не замечала, как людей выпроваживают.
– А почему?
– Я не знаю. Я ведь только счета веду.
– Вот как раз ты и должна знать. Убытки там или что.
– Убытков нет. Но, видимо, они мотивируют чем-то другим. Ты помогаешь тете по дому. Не думай, что ты сидишь без дела. Да, милый, работа найдется.
– Я не могу так! Я как содержанка у своей же невесты.
– Все будет хорошо!
Он, рассердившись, встал и вышел из-за стола.
– Хорошо, я что-нибудь придумаю.
Вновь общаясь со Стеваном за партией в шахматы, Рите в голову пришла идея.
– Александр, ты можешь многое в этом городе, я знаю это. Мне нужно решить кое-какую проблему.
– Какую же, говори.
– Кристиану нужна работа. Он начал допрашивать об отеле. Нужно, чтобы он был занят чем-то.
– Но, милая, в отеле он не нужен.
– Да не дай бог, чтобы он был тут! Попроси кого-нибудь, чтобы его куда-нибудь взяли. Ну, ты же можешь.
– Это сейчас сложно. Ты же знаешь, что в стране проблемы с рабочими местами.
– Ну, пусть кого-нибудь уволят, а его возьмут. Ну, пожалуйста, – заблестела она своими глазками.
– Хорошо! Тебе опять мат. Когда ты научишься следить за игрой?
– Спасибо! Ты настоящий друг.
– А ты, с каждым днем все злее и коварнее.
– Не я одна такая, верно? Жизнь меня к этому ведет. В нашей с тобою тайне не должно быть третьего.
На следующий же день Кристиана взяли на мясоперерабатывающий комбинат, чему он был очень рад. Она не сказала ему, что это была ее заслуга. Просто так сложились обстоятельства, и все. Зачем знать больше. Она благодарила Стевана и не думала о той семье, в которой кормилец остался без работы. Тетя сидела дома одна, готовя и убираясь, Кристиан стал приходить домой усталым и довольным, как обычно под утро приходила Рита. А могла и не прийти, оставшись в отеле на пару дней. Как-то, сняв трубку в кабинете Стевана, пока его не было на месте, она услышала приятный мужской голос.
– С кем я имею честь разговаривать?
– Это Близар.
– Здравствуйте! Рада Вас слышать. Александр спустился в подвал.
– Хорошо. В принципе, мне теперь без разницы, с кем разговаривать. Но я очень рад приветствовать Вас лично в нашей семье. Я был уверен в Вас!
– Спасибо!
– Так о чем я!? Через неделю я буду у вас. Со мной прибудут двадцать девять персон на три дня. Нужно тридцать две штуки. Двадцать девять сразу и три через два дня. Вам ясно!?
– Да, сер!
– Отлично, до скорого!
Она положила трубку и задумалась над его словами, тридцать две штуки … Карандашей, тарелок, цветов? Он говорит о живых людях! Он относится к ним, как к вещам. У этого человека, действительно, нет ничего святого. Кроме мыслей о деньгах. Господи, сколько же людей мы тут сгубили!?
– Ты чего расселась? Пойдем обедать.
– Близар звонил.
– Что он хотел?
– Сказал, что через неделю будет сам, и с ним будет двадцать девять гостей и ему нужно тридцать две штуки.
– Ясно, кто-то приедет голодным.
– А у него есть дети?
– Думаю, их у него десятки по всему миру. А отчего ты спрашиваешь?
– Тогда какова вероятность, что одной из этих штук когда-нибудь не окажется его дочь?
– Не думай о всяких странностях, пойдем. Начнешь задумываться об этом, уйдешь в себя, а я не люблю, когда ты не со мной. Пойдем уже. Хочешь, отдохни пару дней.
– Не хочу.
– Съездила бы за город с Кристианом.
– Нет, я не хочу. Тридцать две за раз – это ведь много. Почему до сих пор никто не задается вопросом, куда пропадают девушки.
– Так, все с тобой понятно. Я обедать! Проголодаешься, приходи составить мне компанию. Только вот свои мысли в кабинете тут запри, а еще лучше – в окно их выброси!
Она сидела молча, пытаясь разложить все по полкам в своей голове. Чем больше она начинала думать об этом, тем больше всплывало новых вопросов. Почему, откуда, зачем? Она и забыла, что сама перестала думать о них, как о живых существах. Все это поглощало ее, становилось жутко и противно. Она схватила мусорное ведро и вырвала в него.
– Ну, чем ты тут занимаешься? Черт! Я прям начал скучать по этому. Ладно, хоть не на ковер. Милая, может, ты беременна?
Она задумчиво посмотрела на него.
– Что ты так смотришь, будто я что-то из области фантастики сказал. Это нормально. Только вот когда родишь, за ребенком будет смотреть тетя, тебя я не пущу.
– Черт.
– Чего?
– У меня в последнее время и вправду недомогания.
– Как ты думаешь, это не от виски, что мы с тобой тут попиваем без закуски.
– Нет, это что-то другое.
– Так, другое. Ты давай-ка ноги в руки и дуй к врачу. Решай проблему!
– Решать? – все еще не понимала Рита.
– Ну, узнай, в чем дело.
– А если беременна?
– И что теперь? Помирать? Все женщины через это проходят! Ты не исключение. Самое то, родишь в девятнадцать. Красота! Меня сделаешь крестным. Всегда хотел детей.
– А отчего у тебя их нет.
– А как, милая? Я из отеля выйти не мог. Как видишь, и жены у меня нет, только ты. Как дочь и как друг. Дуй отсюда, иначе увидишь мою скупую слезу.
Послушав его, она посетила врача. Он подтвердил раннюю стадию беременности. Она не понимала, радостная для нее это новость или нет. Как к ней относиться? Близким она решила ничего не говорить, оставив на время все это втайне. Она старалась узнать потихоньку, что об этом думает Кристиан. Он, конечно же, относился к этому с большим энтузиазмом. Ему хотелось детей, что уж говорить о тете, которая мечтала о внуках, хоть и не родных. Она рассказала Александру. Он тоже отнесся к этому очень хорошо, и настаивал оставить все как есть.