Глава 9
Я прихожу в себя в подъезде какой-то многоэтажки, отмечая, что мы поднимаемся по лестнице. Судя по виду из окна, мы уже на втором этаже. Он держит меня за руку и молча ведет за собой.
Я так сильно уплыла в воспоминания, что часть своего пути последние две минуты пропустила, увлеченная рассказом о Кире, и мне не нравится увиденное.
– Матвей, где мы? – спрашиваю я его удивленно, останавливаясь.
– Домой ко мне идем, – отвечает молодой человек, утягивая меня за собой наверх. – Ты хотела кофе же.
Я торможу, упираясь пятками в ступеньку и повисаю на его вытянутой руке, вынуждая обернуться.
– Не бойся, – улыбается он, встречаясь со мной теплым взглядом. – Я не сделаю тебе ничего плохого.
Матвей создает образ адекватного молодого человека. Я не чувствую от него опасности. И не думаю, что он решил привести меня к себе домой с какой-то целью. Но на всякий случай уточняю:
– Но как мы тут оказались?
– Шли мимо, ты заявила, что безумно хочется кофе, я предложил зайти, – отвечает он, пожимая плечами. – Ты вроде согласилась. Кивок у тебя ведь считается согласием? – Подтрунивает он надо мной, разгоняя всю мою нерешительность.
Про кофе помню. А кивнула на автомате скорее всего.
Я осматриваю слегка обшарпанные стены подъезда, где этот парень живет. Немного мусора в углу, старые окна, рассохшаяся краска. И понимаю, что ничего вообще о нем не знаю.
– Своя или снимаешь? – интересуюсь, следуя за ним.
Не устраивать же истерику на пустом месте. А кофе мне и правда не помешает.
– Снимаю, – улыбается Матвей. – Если буду покупать квартиру, то в районе попрестижнее или хотя бы с окнами не в сторону шоссе.
Мысленно соглашаюсь с его высказыванием. Окна на шоссе – это вечный шум, гам и море пыли. Проходили, знаем.
Алкоголь, еще не полностью выветрившийся, стирает опасные грани, и заполняет меня любопытством. Интересно, как живут психотерапевты. Следят ли они, например, за порядком? Есть ли у Матвея домашние животные? Может он с мамой живет или другом?
В конце концов потом такси вызову и уеду, как приспичит.
Утверждаюсь в последнем решении и уверенно добираюсь до остановившегося перед железной дверью мужчины. Он открывает массивную дверь, ведущую в квартиру, располагающуюся на третьем этаже и впускает меня внутрь.
– Добро пожаловать, – говорит он веселым голосом, пропуская меня вперед.
Меня встречает современный, хороший интерьер. Квартира хоть и в старом доме, но внутри отделана и отдекорирована с шиком. Кремовые обои, светлый паркет, все безупречно чистое – ни пылинки.
Вот и ответ на мой вопрос про безупречность.
Явно не за копейки снимает.
– Ух ты, – восхищаюсь я, разуваясь и проходя в комнату с огромными колонками и плазмой во всю стену. – Свой собственный кинотеатр.
– Да, прикупил на досуге. Только потом с места на место с этим мотаться придется. А это – проблема. Кухня там, – направляет он меня.
Мы проходим на кухню и он выуживает с полки еще одну бутылку красного вина.
В его руках она задерживается всего на несколько секунд.
Щелчок.
И вот бутылка уже открыта.
– Ты хочешь меня споить? – улыбаюсь я, присаживаясь за стол в углу.
Его взгляд загорается задором.
– Нет. Это я для себя, – уверяет меня этот очень симпатичный мужчина. – Ты пила алкоголь, а я нет. Теперь хочу тоже позволить себе расслабиться.
Красиво говорит. Если бы я хотела, чтобы меня соблазнили, то я бы пошла к Матвею. Все не нарочно, без давления, как будто само по себе происходит. А может и правда, само по себе?
Я возможно ищу угрозу там, где ее нет. Одергиваю себя.
– Так, значит, вы переспали, – ухмыляется Матвей. – И дальше он сделал тебе предложение спустя время?
– Не совсем, – я беру его наполненный бокал с вином и забираю себе.
Мужчина достает еще один бокал для себя, сообщая своим видом, что не сомневался, что я именно так и сделаю. На столе появляется закуска из разных видов сыра и шоколада, будто заранее прямо подготовился к моему приходу…
***
Кир отправил меня домой на такси сразу же после секса, а сам поехал к себе. Он не предложил поехать со мной или направиться к нему, сообщив о том, что хочет выспаться.
Мои мечты разбились о реалии.
Я приняла это достойно, но не спокойно. В душе меня опять терзали мысли, что мной попользовались и отправили на все четыре стороны.
Тогда я еще не любила его так сильно, как сейчас. Тогда я еще могла бы забыть о нем. Пережить расставание. Ведь мы были бок о бок всего две недели и одну яркую ночь…
Кир подписал мне практику и я вернулась к обучению.
И я уверилась в том, что на этом все закончилось, ведь, когда мы прощались он даже не поцеловал меня. Просто пожелал удачи, поблагодарил, и сунув бумагу с печатью фирмы, ушел…
Но спустя два дня моих ужасных мучений он позвонил мне и предложил встретиться.
Как я была счастлива – словами не передать. Казалось, он сначала растоптал меня, а потом заново собрал. Вся обида пропала мгновенно, стоило ему только предложить увидеться.
– Не могу без тебя, – сказал он мне с придыханием вместо приветствия. – Я попытался. Не могу и все.
Именно в тот миг я переродилась и задышала полной грудью.
Всего четыре слова, которые перевернули весь мой внутренний мир.
С тех пор у нас закрутилось. Все наши встречи были на его условиях, его решениях. Он звал меня на разные мероприятия, выставки. Но никогда не приглашал на свое шоу.
– Мне будет неприятно, если ты придешь на выступление, – говорил он всегда, когда я начинала напрашиваться.
Только потом я выяснила, что на них присутствовала его жена. Он не хотел, чтобы мы встретились с ней, даже случайным образом.
Согласно подписанному во время бракоразводного процесса контракту, она имела право присутствовать на всех его шоу. Именно они приносили хорошую прибыль, ведь к нему слетались даже вип-персоны из разных стран. Кир отказывался от приглашений западных клиентов, заявляя, что кому нужно, приедут сами. И удивительно – они ехали…
В один из моментов я встретилась с его бывшей любовницей, которая набросилась на меня с кулаками, как только увидела, заявив во всеуслышание, что она беременна. Кир вытащил меня из-под нее и лишь махнул охране, чтобы ее вывели.
Когда я потребовала объяснений он ответил, что эта девушка была в его жизни, но очень давно и никак не могла быть беременной от него. И я поверила ему.
Глава 10
Я ощущаю его мягкие губы. Язык скользит по моему рту, не встречая никакого сопротивления. Распахиваю от удивления глаза, только сейчас осознавая, что это Матвей меня целует. Нагло сминает мои губы, не давая увернуться, пока я нахожусь в прострации от очередного воспоминания.
– Ты чего? – отталкиваю его от себя.
Мы оба дышим учащенно, поглядывая друг на друга.
Я в панике, а он омерзительно спокоен.
– Ты тогда говорила про поцелуй настоящего мужчины, – улыбается Матвей, возвращаясь к бокалу с вином. – Захотелось узнать, в какой класс ты меня определишь.
– К классу придурков! – отвечаю я возмущенно, подскакивая на месте в поисках сумки. – До свидания, Матвей.
Я разгорячена и зла на него. Неужели он думал, что накануне своей свадьбы я пересплю с ним? Что за глупости!
– Ты не любишь его, – выдыхает мужчина, провожая меня взглядом.
– Пффф, ага. Поэтому я согласилась на его предложение.
Я возмущена до глубины души. Психотерапевт называется! Напоил, затащил меня домой… Жалобу на него стоит написать, чтобы лишили возможности так совращать своих пациенток!
– У тебя стокгольмский синдром, девочка, – говорит он убежденно.
И этот его ответ припечатывает мои ноги к полу. Я словно врастаю в него.
Во-первых, я реагирую на то, как он меня назвал. Во-вторых, мне непонятно, зачем он говорит про любовь к маньякам. Кир никогда не запирал меня, не бил и не заставлял ничего делать против воли.
– Ты ошибся, – отвечаю ему, сверкая глазами. – Кир меня и пальцем не трогал.
Мне хочется его чем-нибудь огреть, настолько сильно мое негодование.
– Это ненормальное отношение к своей женщине, поверь мне.
Матвей смотрит на свой бокал, поигрывая вином на свету. Он сидит за столом, явно не спеша мен догонять и продолжать начатое.
Но я не верю. Нет уж.
– Вернись, объясню, – искушает меня дьявол.
Он видит мои сомнения и ухмыляется.
– Приставать не буду.
– До свидания, Матвей, – говорю я ему твердо и прохожу к двери.
Мне больше нечего здесь делать. Этот прохиндей слишком многое о себе возомнил.
– Кир очень опытный мужчина, следовательно, уже знает рычаги давления на женщин. После неудачного брака он взял юную девочку под опеку, обучил ее своим привычкам и после того, как она прошла посвящение, решил взять ее в жены, – говорит тот громко, что в коридоре все его слова слышны.
– Смешно, – выдаю я, открывая наконец входную дверь и выбираясь из квартиры на лестничную клетку.
– Как поймешь, что я прав, звони, – доносится до меня его ответ.
Матвей только показывается в коридоре с бокалом в руке.
Я не удостаиваю его больше ни словом. Спускаюсь по лестнице, негодуя и ненавидя его, Людку, Кира и весь свет в эту минуту.
Хочется поговорить с родным человеком и доказать этому докторишке, что он ничего не смыслит в наших с Киром отношениях. Каждый случай индивидуален.
Я вызываю такси до дома, которое прибывает буквально через минуту, подбирая меня от подъезда и по дороге звоню Киру. Мне хочется изменить конечную цель моего направления, но сначала мне нужно его согласие.
– Да, – говорит тот сонным голосом.
Спит?
– Прости, ты спишь? – спохватываюсь я.
– Да, – отвечает мой жених.
И я отчетливо в тот же момент слышу женский голос на заднем фоне. Судя по всему, пьяный. Визгливый. А затем он быстро затихает. То ли его рука добирается до ее рта, то ли он показывает ей знак заткнуться и она беспрекословно его выполняет.
– Кто она? – спрашиваю я.
Мой голос меняется, превращаясь из нежного в стальной. Нет сомнений, что это та же девица. Нет сомнений, что они делают в полночь или около того … Или уже сделали, раз его голос сонный.
– Ты о чем? – не понимает он.
И я не скрываюсь.
– Светлая миниатюрная блондинка, чей голос я только что услышала. Кто она?
Мне страшно. Меня подзадоривает алкоголь в моей крови, делая более храброй и истеричной, чем обычно. Я не готова мириться с таким отношением. Тем более накануне свадьбы.
– Ты напилась что ли? – спрашивает он грубо. – Где ты?
Я молчу. Вместо ответа нападение. Я впервые это замечаю.
Если бы не Матвей, то не обратила бы внимания. И впервые, зарождается мысль, что он мог быть правым относительно Кира…
– Кто она? – повторяю я вопрос, не скрывая раздражения.
Кир выдыхает. Чувствуется напряжение.
– Ты ошиблась, – наконец отвечает он.
Не так, как я хочу. И это значит, что я не отстану от него.
– Я приеду? – спрашиваю я быстро. – Я в пяти минутах от тебя. И докажешь мне, как я ошиблась.
Я не в 5 минутах, а в 15. Но, если эта шлюха дорога ему, то он не выгонит ее и за 15 минут. А если не дорога, то успеет выставить и за 5. И это меня на данном этапе устроит.
Я вдруг понимаю, насколько это важно для меня сейчас.
– Нет, – отвечает он и сбрасывает трубку.
Я не ожидала, что он так поступит. Это выбивает почву из-под ног. Не дает дышать.
Я пялюсь в экран телефона и не могу в это поверить.
Кир разбивает меня на тысячи осколков и слезы катятся по моим щекам, доказывая, что Матвей прав.
В любом случае я не собираюсь ему звонить. А Кир мне завтра позвонит и мы помиримся. Я в этом уверена.
Глава 11
Проходит несколько дней в затишье, где я запираюсь дома и отказываюсь от встречи со всеми. На работе сообщаю, что заболела. Если не хватит времени разобраться, то смело возьму отпуск. Я давно там не была.
Мне нужно хорошенько подумать и переосмыслить свою жизнь. Видимо, время пришло.
Я все время возвращаюсь к Киру, нашим с ним воспоминаниям, пытаясь проанализировать его отношение ко мне с точки зрения Матвея, выуживая все больше моментов, напоминающих психологическое давление.
Звонит Люда и я беру трубку. Я рада ей. Вот, кто мне поможет разобраться в ситуации.
– Люд, у меня правда стокгольмский сидром? – спрашиваю я ее после приветствия.
Подруга раздумывает несколько секунд.
– Да, – отвечает она весело. – Псих промыл голову? Ты начала замечать то, на что я те указывала все это время? Как его зовут? Я ему позвоню и поблагодарю от себя лично.
– Ага, – выдыхаю я. – Особенно чужие языки в своем рту научилась замечать.
– Я еду, – говорит она спустя пару минут нашего разговора, в котором я начинаю рассказывать ей подробности вечера.
И я рада. Все же поговорить с подругой и отвлечься от этой сложной ситуации с Киром очень даже не повредит.
Она приезжает ко мне через час, удерживая в руках бутылочку вина и тортик.
От первого я отказываюсь, а вот на шоколадный торт налегаю. Обожаю шоколад в любом его проявлении, но ввиду склонности к полноте, ем его редко. Но сегодня-то можно.
Пока прекрасная Людмила опустошает бутылку в одно смазливое личико, дополненное двумя пластическими операциями, я уничтожаю второй кусок пирога и рассказываю о нашей встрече с Матвеем и телефонный диалог с Киром в подробностях.
Ничего не утаиваю, но девушка почему-то заостряет внимание не на нашем разладе с Кириллом, а на поцелуе с психотерапевтом.
– И как тебе? – хихикает она. – В сравнении с твоим самцом?
– Да иди ты, – улыбаюсь я и доливаю себе чай из заварного чайника. – Я вообще не собиралась с ним целоваться. Лучше бы по Киру, что посоветовала.
– А что советуют при изменах? – задирает она вопросительно бровь. – Поскорее забыть и выкинуть из головы.
Мне не нравится ее ответ и я недовольно морщу нос.
– Но все же? – не отстает подруга, перепрыгивая на прежнюю тему. – Как поцелуй?
И я прикрываю глаза, уносясь в воспоминание.
Понравилось ли мне? Какие чувства помимо шока и негодования он вызвал?
Жар распространяется по моему телу, оставляя однозначный ответ.
И это не тот ответ, которого я ждала.
Вспоминаются нежные губы, ввергающие меня в смущение.
Я люблю Кира… Даже несмотря на все. И он любит меня. Просто он такой, какой есть. Но я почему-то знаю, что во всем своем многообразии разных эмоций он любит меня так же сильно, как я его.
– Понравился, – отвечаю я и слышу ее довольное хмыканье.
– Вот вииидиишь! Я же говорила, твой Кир такой же мужик, как остальные, а не пуп земли, коим ты его выставляешь. Это говорит о том, что есть лучше него! А мне, поверь, виднее!
Я не спорю с ней. Возвращаюсь на свое место за стойкой в легкой задумчивости.
– И что ты думаешь мне делать дальше? – отхлебываю теплый чай.
– С Матвеем?
– С Киром!
Ей-богу, она меня доведет!
– Я думаю, что тебе надо позвонить Матвею, – выдает она мне.
– С чего бы? – смеюсь я. – Чтобы он меня трахнул в итоге? Ты с головой вообще дружишь?
– Чтобы в голове все по местам расставил. Я думаю, что поцелуй его, который ты восприняла вторжением на свою территорию был показательным примером. Только вот чего не пойму. Он играл с тобой. Сама подумай, зачем ты ему сдалась? Это всего лишь какая-то психологическая проверка была.
Я не согласна с ней. Этот парень уже перешел черту в моем отношении. Я должна быть тронутой на голову, чтобы встретиться с ним еще раз.
Но я вспоминаю момент при котором Кир сделал мне предложение и снова прихожу к выводу, что психолог мне в любом случае не помешает. Слишком долго я пребывала в каком-то сказочном сне, считая серость вокруг себя нормальным явлением.
***
Я поправляла макияж в общем туалете на одной из выставок современного художества, куда меня привел Кир, пообещав, что это последняя в этом году. И если я не захочу, то более не пойду. Ему хотелось познакомить меня с несколькими известными личностями, которые планировали там появиться.
– Они помогут тебе с карьерой, – шепнул он, застегивая на мне платье сзади после нашей вылазки из его центрального офиса к нему домой.
Сезонное шоу закончилось, выручка оказалась огромной, что позволяло ему забыть о выступлениях еще на полгода и сконцентрироваться на других своих увлечениях.
На мне.
Его идеей фикс стало выдвинуть меня в конкурсе, а потом дать рекламу. Но чтобы взяли в конкурс и продвинули, нужно было познакомиться с нужными людьми и организовать поддержку.
Мы стояли у одной из современных картин начинающего французского художника, друга Кира, а мой возлюбленный знакомил меня с разными людьми, которые сразу же вылетали у меня из головы.
Дама с такой сильной пластикой на лице, что ее губы даже не двигались… Ее муж, не пропускающий ни одной юбки своим жадным взглядом. Его друг, почти из этой же тусовки – не выпускающий рюмки из руки. Ни одного, на мой взгляд, достойного лица. Странные, непонятные, как и сама выставка.
– Марта, это …
– Ахмед, – узнала я того самого мужчину, пришедшего с сигарой. – Здравствуйте. Сегодня не с сигарой?
Мужчина в полосатом костюме сначала удивился, а потом, видимо, вспомнил раздатчицу листовок, сложил два и два, увидев руку Кира на моей талии и радостно засиял.
– Уважаемая Марта, рад знакомству, – он быстро оправился от удивления. – Сегодня не захватил. В следующий раз – обязательно!
Мужчина поцеловал мне руку в галантном жесте, а я стояла и мило улыбалась, не зная куда деться.
Знал бы Кир, что этот Ахмед проявит себя позднее в туалетной комнате и начнет ко мне приставать со всей страстью, то уверена, набросился бы на него уже при встрече.
Но в туалете мой мужчина встретил совершенно другую ситуацию. Он увидел, как я сижу на раковине с задранной юбкой и упираюсь руками в грудь Ахмеда, который нагло тянется ко мне с поцелуем.
Моя ошибка была в том, что я не завизжала при виде Кира, а наконец смогла оттолкнуть от себя Ахмеда, сползти вниз и поправить платье.
Когда я ломанулась за Киром было уже поздно, он мгновенно сделал неправильные выводы и уходил от меня быстрым, уверенным шагом с громкой поступью и гордо поднятой головой. Он подумал, что я решила добиться славы в обход него. А я всего лишь сопротивлялась этой бешенной славе…
Все случилось так быстро: Ахмед зашел в помещение и вот, я уже на раковине с задранной юбкой, пытаюсь ему объяснить, что не готова к такой встрече. А уже поздно.
Я бежала тогда за Киром через все здание, задевая встречных гостей, выбегая на улицу, спотыкаясь об это длинное платье и опадая к его ногам.
А он лишь стоял, возвышаясь надо мной с брезгливым выражением на лице и не спешил помогать.
– Дрянь, – высказал он мне в тот момент, порождая во мне жуткую боль. – Я из-за тебя с женой развелся, все к твоим ногам положил. Свою жизнь. Себя. Я все ей отдал с одним лишь условием, чтобы к тебе не приближалась… А ты? Побежала трахаться с другим? Пошла вон, сука.
Он уходил от меня, а я валялась на тротуаре, глядя на него и рыдая от обиды и непонимания. Меня словно обухом по голове ударили в тот момент.
Я и не подозревала о том, сколько он вынес ради меня…
Мужчина удалялся ровной походкой, а я смотрела ему вслед, выкрикивая его имя.
И тогда я видела прекрасного принца, отказавшегося ради меня от всего, и , не рассказавшего мне всей правды, как и должен настоящий мужчина. К сожалению, других моментов я не замечала, а его холодность в мою сторону приписывала к его сильной ревности.
Глава 12
– Приветствую, – отвечает мужчина, отвечая на входящий вызов.
Он ожидал этого звонка еще часом ранее.
– Да, все идет по плану. Она ведет себя так, как я и предполагал, – отвечает Матвей.
Он подходит к зеркалу и смотрится в него, оглядывая бритый подбородок, а за ним прическу.
– Перезвонит сама. Думаю, через пару дней.
Он проходит в комнату и снимает пиджак со стула. Мужчина натягивает его на свои плечи, меняя телефон в руках.
– Нет. Все четко идет. Как позвонит – дам знать. Да.
Он сбрасывает звонок и засовывает телефон в карман.
– Ну что, поиграем? – ухмыляется он и идет к двери.
***
Я сижу перед немолодой светловолосой женщиной лет 45 на вид, но довольно ухоженной. Она в очках, максимально собрана и серьезна.
Психолог, гештальт психолог, психотерапевт. Известная своим неординарным подходом к лечению депрессии, выведению из состояния Стокгольмского синдрома и прочее. Я даже не знала, что такое существует на самом деле. Думала, что только в фильмах бывает, когда пленница влюбляется в своего похитителя.
В общем, мне подходит.
– То есть вы думаете, Марта Александровна, что в ваших отношениях с Кириллом Александровичем есть зависимость? – уточняет у меня Анна Викторовна.
Мне уже это уже не нравится.
По мне, так психотерапевт либо сразу тебя располагает к себе, либо нет. И вот, если с Матвеем у меня появилась заинтересованность и наш разговор моментально перешел в нужное русло, то с этой женщиной я чувствую лишнее напряжение.
Она представилась Анной Викторовной, дистанцируясь при встрече. По-хорошему, надо бы наоборот, нет?
– Марта. Просто, Марта, – поправляю я ее.
Мне непривычно и некомфортно, что меня называют по имени и отчеству там, где лишняя формальность не требуется.
– Это вы мне скажите, – отвечаю я, глядя в ее тоскливые серые глаза.
Ее губы взлетают в легкой полуулыбке.
– Кроме вас, вам это никто не скажет. Если вы жить без него не можете, то это зависимость.
«А если только дышать?» – вертится на языке вопрос, который она даже не поймет…
Понимаю в этот момент, что Анна Викторовна мне точно ничем не сможет помочь и я только потеряю лишнее время.
– Спасибо, – встаю я и поправляю юбку. – До свидания.
Я уже все поняла для себя. Пытаясь найти ему замену, я только все усугубляю.
Поиски тщетны. Я не найду больше такого, как он.
– Но, подождите! Мы же только начали…
Я уже иду к двери, забывая об этой женщине.
Эта Анна здесь точно не разберется. Она не заинтересована во мне, так как Матвей.
Мне импонирует та простота общения, которая у нас с ним была. Словно друзья мы гуляли по городу, отвлекаясь на достопримечательности и обсуждая не только мою личную жизнь. Даже в офисе мы нет-нет, да и переходили на личности и вкусы друг друга.
Есть ли еще такие, как он?
Я выбрала психотерапевта женского пола, чтобы исключить возможное проявление флирта на корню. Исключила. И эту Анну вместе с ним.
Окей. Я не из быстро сдающихся на половине пути.
Забегаю в ближайшее кафе и звоню еще одному врачу из списка, который отметила для себя накануне. Николай Борисович, просто Николай…
А вот этот мне уже нравится. Без фамильярности, по-простому.
Я назначаю с ним встречу через час. Он оказывается свободен и живет неподалеку.
Отлично! Все складывается, как надо. Звезды сошлись?
Даю себе еще один шанс.
Николай мною был выбран из остальных по принципу схожести с Матвеем, только был женат и с детьми. Возможно, более молодой врач заинтересуется моим случаем настолько, чтобы разложить все по полочкам и дать мне необходимое понимание. И все это только в рамках встреч.
Он подъезжает на встречу на своей иномарке, и действительно, даже по внешности похож на моего первого психотерапевта: аристократические черты лица, жесткие губы…
Я снова вспоминаю эти жаркие губы, которые уносят меня отсюда прочьи возвращают в его квартиру.
Я воспламеняюсь, ощущая, как меняется мое дыхание.
Соберись! Ну-ка. Всего лишь поцелуй. Это был всего лишь навязанный тебе поцелуй!
– Мне кофе, пожалуйста, – подзывает высокий спортивного телосложения парень официантку. – Латте.
– Отличный выбор, – хвалю я, глядя на свой латте.
И появляется вопрос, а не специально ли он заказал то же, что и я?
– А почему вы любите латте? – улыбаюсь ему, наблюдая за тем, как мужчина располагается поблизости от меня.
Он мог сесть напротив, но он предпочел близость… И меня это тоже напрягает.
Дистанция мне не подошла с Анной, но и излишняя близость не подходит с Николаем. Он будто вторгается в мое личное пространство и я тоже напрягаюсь.
Так что же мне нужно? И почему с Матвеем я не обратила внимание на подобную мелочь?
В этот момент я замечаю засквозившие сомнения в его глазах.
Кофе. Я же задала вопрос про кофе.
Тот, кто любит кофе, не задумывается над ответом о своем предпочтении. Любой кофеман понимает, что ему нравится еще до того, как все начинают задавать этот вопрос, и сам находит на него свой собственный ответ.
Я, например, люблю капучино – по мне так идеальное соотношение крепости вкуса, порций кофе и молока. Мне нравится его послевкусие с горчинкой, напоминающей мою жизнь. Бодрит в меру, без перебора.
Латте мне принесли, потому что ошиблись, а я не стала уже поправлять.
Стоп, Николай, может быть не кофеман вовсе. Чего я кидаюсь на человека раньше времени?
После слов Матвея моя привычная уверенность стала рушиться не только в отношении Кира, но и остальной моей жизни, начиная с тех мелких вещей, которые я делала ежедневно.
– Я нейтрален к кофе. Могу пить, могу не пить, – пожимает тот плечами.
И разочаровывает меня своим ответом.
Разговор с Николаем проходит на более дружественной ноте, и даже укрепляет меня в своем выборе. Только не в его пользу. Я уверяюсь в том, что мне нужен Матвей.
Я вдруг понимаю, что хочу его видеть. Мне не хватает его прозаичных колкостей, ввергающих меня в странное полушоковое состояние. Мне нравился экшн, который этот парень мне выдавал порциями, словно наркоту подсевшему зависимому человеку.
Неужели я уже успела подсесть? Это тоже стокгольмский синдром?
Я пишу Киру в промежутках между встречами. Все же, несмотря ни на что, зависимость это или любовь, расставаться с ним я не хочу и ожидаю, когда он остынет и обратит на меня внимание.