Эпизод 2
Пушка заняла почти все заднее сидение. пришлось поставить ее вертикально и прикрыть одеялом для маскировки. Герберт сделал круг над районом, проверяя, нет ли какой опасности, потом как ни в чем не бывало приземлил машину, взятую на стоянке такси, и стал дожидаться остальных. По его расчетам, Наоми и та женщина уже подлетают к Старому городу. Старик разложил на коленях план, нарисованный Николаем, и еще раз просмотрел маршрут. Командир приказал уничтожить план, но Герберт боялся, что память подведет его, когда это будет совсем не кстати, и сохранил листок на всякий случай. Листок был небольшим и, если потребуется, он готов был его съесть. Старый астронавигатор гордился тем, что под конец жизни судьба послала ему еще одно захватывающее приключение. Он прожил жизнь бурно и хотел также весело покинуть этот мир. Нельзя сказать, что он отнесся к рассказу Николая очень серьезно, но личность доктора Аум не импонировала ему с самого начала. Что-то было отталкивающее в его расплывчатой улыбке, нечетких, будто смазанных чертах лица и неопределенном выражении глаз. Посланец Бога и обладатель тех добродетелей, которые ему приписывает толпа, по мнению старика, должен был выглядеть иначе. Получается, что он не тот, за кого себя выдает, следовательно, если доктор Аум действительно дьявол, или даже просто самозванец, его необходимо вывести на чистую воду. Так считал Герберт, и Наоми, верная жена и соратница, была с ним полностью согласна.
Николай с Дэвидом появились минута в минуту, Доктор был бледен и без конца поправлял пальцем очки.
– Ну что, ребятки, двигаем? – задорно спросил Герберт.
Николай, кусая губы, оглядел свое войско. "Господи, прости меня за все, что я сделал, и помоги нам сейчас, а потом можешь меня наказывать", – подумал бывший заместитель шефа разведки. Дэвид понял его молчание по-своему.
– Коля, еще не поздно передумать, – сказал он. – Подумай еще раз, чем ты рискуешь, взвесь все за и против. Может быть, тебе лучше остаться? Ты все прекрасно подготовил, мы будем действовать по твоему плану и справимся. У тебя все же семья, двое детей, как они будут без тебя? Это мне терять нечего, а ты…
– Заводи машину, – отрезал Николай.
Флаер взмыл над городом, сделал несколько кругов над крышами, и взял курс на юг.
Ажурное бело-золотистое здание выплыло из-за горизонта словно парус древней бригантины, еще более воздушное на фоне прозрачной синевы неба. Внизу колыхались волны моря людских голов, широко раскинувшегося на все стороны света. Герберт прижал наушник к уху. на лице появилась озабоченность.
– Командир, воздушное пространство закрыто. Нас просят обойти территорию с севера.
– Нет, только с юга, – сказал Николай. – Переходи на частоту СТК-18 и передай код 78562109ММ300Z
Ого! – засмеялся старик и передал пароль. Красная лампочка на панели управления потухла. – Вот это я понимаю – разведка. Не зря ты отсиживал штаны в своем управлении.
Николай опустил солнцезащитные стекла, натянул перчатки и поудобнее устроил на коленях свою пушку. Флаер уже приближался к основной цели удара – дальнобойному орудию, дуло которого проглядывалось сквозь чащу устремленных к небу белых мраморных рук. Дэвид, сидящий впереди рядом с Гербертом, обернулся в ожидании дальнейших распоряжений.
– Внимание, – проговорил командир, – все помнят план? Герберт, отсюда резко снизишься по прямой так, чтобы скульптура оказалась с моей стороны. Нужно раздолбать их сразу, иначе нас собьют. После этого поднимаемся повыше, и пока я буду громить здание, ты, Додик, бросай листовки и кричи в усилитель все, что придет в голову. Кричать будешь через эту штуку, чтобы нельзя было идентифицировать голос, – он протянул Дэвиду прозрачную пластинку. – У нас на все это три с половиной минуты. Через три с половиной минуты после первого выстрела мы попадем под колпак. Ну давайте, герои, вперед.
– Вперед! – радостно закричал Герберт и бросил флаер вниз.
Николай прижался глазом к окуляру прицела и напряг каждый мускул, превратившись в одно целое с металлическим корпусом орудия. "Господи, не бросай нас, помоги нам, прошу тебя, первый раз в жизни о чем-то прошу, Господи, помоги". Внизу уже заметили падающую машину и людское море заволновалось. "Сейчас, еще секунду…" В окуляре возникли белые стебли рук, в мольбе протянутых к небу, и Николай активизировал спусковой механизм. Через мгновение гравитационная волна раскрошила мрамор и сравняла многорукую скульптуру с землей, погребя под обломками орудие противника. Отдача была настолько сильной, что их подбросило вверх и завертело. Но Герберт спокойно и мастерски справился с управлением и взмыл в вышину.
– Ура! – завопил Николай и нанес новый удар по временно беззащитному зданию.
Бело-золотистые стекла сыпались дождем. Все было рассчитано, и осколки не задевали людей, а валились с жутким дребезжанием в зону оцепления, окружающую клинику. В толпе засверкали выстрелы полицейских пистолетов, но они не могли достать их на такой высоте. Зато гравитационные удары попадали строго в цель. Теперь наступала очередь Дэвида. Он выбросил в окно первую партию листовок и, приложив пластинку к микрофону усилителя, закричал срывающимся голосом:
– Люди! Не верьте доктору Аум! Он – дьявол! Он отравляет вас своей вакциной и превращает в своих рабов! Не принимайте его вакцину! Он вас обманывает! Он никакой не спаситель! Он враг! – вниз полетели оставшиеся листовки. – Не принимайте вакцину! Спрячьте от него своих детей!
– Все, время вышло. Уходим! – скомандовал Николай.
Герберт с готовностью развернул машину и на последней скорости повел к границе закрытой территории. Они вырвались в последнюю секунду и сразу рванулись к чаще небоскребов Столицы, где можно было затеряться. Погоня началась с большим опозданием и им удалось нырнуть в тень города. "Плохо работают", – покачал головой Николай.
– Уложились. Три с половиной, – сообщил он, взглянул на наручные часы и усмехнулся: – Два месяца подготовки ради трех с половиной минут. Мда. Теперь нужно смешаться с потоком транспорта и бросить флаер на одной из стоянок.
Они так и сделали. Стоя за веселеньким кондитерским автоматом в тени огромных букетов надувных цветов они видели, как между домами в истерике носятся полицейские машины, и слышали, как заунывно воют сирены.
– Коля, как ты думаешь, что будет дальше? – спросил Дэвид. У него непрерывно дергалась правая щека и тряслись руки, все еще затянутые в резиновые перчатки.
Они были всецело поглощены погоней и не заметили, что рядом кто-то стоит и также внимательно смотрит в просветы между цветами.
– Не найдут, – убежденно произнес человек.
Они беспокойно обернулись.
– Зря стараются, не найдут, – повторил человек. Он был одет в форму дорожного рабочего, желтая каска болталась на ремешке за головой.
– Почему вы так уверены? – осторожно поинтересовался Дэвид.
Незнакомец произнес "хе-хе", снял с крючка один надувной цветок и пошел прочь, держа его за веревочку над головой.
… Старенький зеленый флаер Наоми, как и было условленно, находился на стоянке у Древней башни. Волны бились в замшелые стены и рассыпались бриллиантовыми каплями, надрывно кричали чайки. Наоми и Клара стояли у самой воды, тревожно глядя в морскую даль. Женщины молчали. Наверное, молились за своих мужчин.
Эпизод 3
"В столкновении погибли 182 человека". "Аллах или Христос?". "Обратная сторона Полумесяца: правда о Шейхе Омаре". "И снова Язычники!"…
Ананд положил голову на подушку и попробовал расслабиться, но не сумел унять дрожь, охватившую все тело. Шейх Омар, его друг и просвященнейший человек погиб, затоптан толпой! Что же творится на свете, Господи? Как у них поднялась рука на старца, к тому же столь уважаемого и достойного, каким был Шейх Омар! Как они теперь будут смотреть в глаза своим детям?.. Новости не сообщали о том, что именно говорил старец в своей речи, и Ананду оставалось только догадываться о причинах возмущения толпы. Сообщалось, что на Западе и на Севере отмечены волнения, в ряде городов молодежь пыталась нападать на мечети, есть арестованные и пострадавшие, где-то введено чрезвычайное положение, священники и с той и с другой стороны обвиняют друг друга, Лига чистой крови вступает в игру… Все по сценарию. Но для чего, для чего было помещать призывы исламского толка на стене христианского храма? Кто это сделал и зачем? Что это могло значить? Почему надписи исчезли, как только растерзали Шейха? Исчезли прямо на глазах людей! Не похоже все это на божий промысел, это не божественное чудо, а нечто иное.
Такие мысли терзали Ананда Чандрана, когда вошла Басанти.
Она подкатила столик с едой и лекарствами. Она прогнала всех назначенных реабилитационной комиссией сиделок, и электронных и живых, и ухаживала за мужем сами. Увидев включенные на прикроватном мониторе новости, она быстро отключила экран.
– Я не хотела тебя волновать.
Муж молчал, напряженно глядя в стену. Басанти забеспокоилась.
– Вызвать доктора Диего?
– Не надо, лучше посиди около меня, – сказал он.
– Муж мой, так нельзя, ты забыл, что сказал врач? Может произойти отторжение.
Ананд махнул рукой. Сердце-имплантант работало исправно, и не было никаких оснований для тревоги. В отличие от собственного сердца, искусственное не доставляло ему никаких хлопот.
Это произошло сразу после заседания парламента. Подержав за руку самого дьявола и спустившись вместе с ним в ад, он думал, что сумеет это пережить. Но не сумел. Он упал, не дотянув до своего флаера нескольких шагов, и благодарил за это судьбу. Разорвись сердце во время полета, никакой имплантант уже не понадобился бы.
Необходимость соблюдать постельный режим приводила его в ярость. Как-то, воспользовавшись отсутствием жены, он решил выйти на улицу и только шагнул за ворота, как откуда ни возьмись появилась реабилитационная комиссия во главе с доктором Диего и водворила его обратно в постель. Доктор Диего был славным человеком и говорил, что очень ценит его и хочет вернуть человечеству живым и здоровым. Но Ананд не верил доктору. С некоторых пор агенты дьявола стали мерещиться ему за каждым углом.
За время болезни никто из бывших коллег по Правительству не поинтересовался его здоровьем. Зато через день звонил Купер, а в прошлое воскресение даже нагрянул сам вместе с сыном. Все же в нем есть что-то человеческое, думал Ананд, наблюдая за тем, как шеф разведки возится с Феликсом. Купер весело играл с избалованным толстячком и рассказывал о буднях разведки, о глупости своих агентов и хитрости Язычников. Он сожалел о необходимости держать за решеткой беременную женщину и пел гимны ее стойкости. "Она прекрасно держится и ждет только своего Лина. Как ему повезло", – мечтательно говорил Купер, и Ананд верил его искренности. Да, Куперу он почему-то верил. Общаясь теперь с шефом разведки на неофициальном уровне, Ананд все больше убеждался, что не испытывает должных чувств к этому человеку. По всем законам он должен был ненавидеть Купера, но вместо этого жалел его. Он смотрел вглубь его души и видел потерянное существо, идущее по замкнутому кругу с закрытыми глазами. Купер был глубоко несчастен и не ведал об этом. Искренний в своей ненависти к Язычникам, он действительно считал, что борясь с ними, спасает Землю. Ананд сотни раз мысленно признавался Куперу, что именно он, Ананд Чандран. и есть тот самый главарь Язычников. Но только мысленно… Ему было стыдно за свое молчание, только одно успокаивало – он знал, что это не страх. Он ждал, когда настанет время.
За прошедшие два месяца на планете ничего нового не произошло. Жизнь Объединенного человечества шла своим чередом и вертелась вокруг доктора Аум. Человек с неопределенной улыбкой продолжал свое триумфальное шествие по Земле. Он же в это время был прикован к капельницам и электродам и впадал в отчаяние, чувствуя свое бессилие перед наступающим злом. Что делать? Небесный Водитель опять смолк, оставив его додумывать все остальное самому. И он думал, днем и ночью Он пытался представить себе происходящее изнутри. Значит так, Эпидемия косит людей во всех концах планеты. Ученым не удается выяснить причины появления этой болезни и найти панацею. Зато это удается доктору Аум. И вот, дождавшись, когда ситуация доходит до критической точки, темные начинают действовать. Появляется спаситель, который оживляет покойников, восстанавливает разрушенные органы и возвращает родителям безнадежно больных детей. Это ли не чудо? Легко понять охвативший Землю энтузиазм и веру в невзрачного румяного человечка. Любые аргументы здесь бессмысленны. Спаситель и сам это знает, поэтому не реагирует на комариные укусы. Ему все равно, существует ли во Вселенной некто по имени Ананд Чандран. Кто он против него, всесильного и всеми любимого? Поэтому он оставляет ему жизнь. Доктор Аум снисходителен к своим врагам как победитель, он милостив к ним…
"Ничего не понимаю, ничего!"
Басанти задумчиво оправила его одеяло. Завершив эту работу, присела рядом, сложила руки на коленях.
– Я покормила Мишу в столовой, – сообщила она и заметила как бы невзначай: – Он такой славный мальчик… Ананд, почему он должен жить в общежитии, когда есть мы? Может быть, возьмем его к себе? Тем более, что он твой помощник, тебе было бы удобнее работать.
Ананд залпом выпил тошнотворно горькую густую микстуру и закашлялся. Жена ожидала ответа.
– Миша монтажник, – проговорил он.
– Ну и что?
– К весне они закончат объект на орбите и их перебрасывают на несколько лет куда-то на Периферию.
– Ну и что же?
– А то… Я не хочу, чтобы ты привыкла к нему, а потом страдала. Я знаю, что ты скучаешь по Кумару. Ничего, родная, у нас еще могут быть дети.
У Басанти задрожал подбородок, она опустила увлажнившиеся глаза и стала перебирать разложенные на столе лекарства.
– Зачем ты говоришь такие вещи? Ты ведь знаешь, что у меня отрицательная В-грамма.
– Я верю в чудеса, – сказал он и прижал руку жены к своему синтетическому сердцу.
В дверях появился Миша.
– Ну, я пошел. Что-нибудь нужно?
– Ничего, сынок, иди, – Ананд помахал парню рукой. – Спасибо, что зашел. Будь осторожен.
Миша перемялся с ноги на ногу, опустил глаза. Тень от пушистых ресниц упала на рыжие веснушки.
– Мастер, наши очень беспокоятся за вас. Хоть вы и запретили, но Клаус с Бану прилетели в Столицу. Они бросили свои исследования на Юпитере, чтобы вас повидать.
– Ну прямо детский сад. – Ананд постарался нахмуриться. – Когда вы поймете, что это не игрушки?
– Мы понимаем, Мастер… А еще Тагава …
– Что Тагава? Что с ним?
– Нет-нет, ничего страшного, не волнуйтесь. – Миша тяжко вздохнул и посмотрел в потолок. – Он пришел со мной, но побоялся войти и все это время стоит за воротами.
Басанти больше не могла спокойно наблюдать за этой сценой и рассмеялась, весело, до слез. Ананд не выдержал и тоже прыснул. Миша бросил на них озорной взгляд:
– Думаю, ему не было там скучно. Там еще Иса, Сара с майором Дональдом и господин Пирелли… с собакой. Собаке тоже можно войти?
Эпизод 4
Ананд говорил медленно, старательно подбирая слова.
– Вы – это все, что у меня осталось. Я не хочу потерять кого-то из вас, я и так уже многих потерял. Настали плохие времена. Но если уж вы все здесь, значит, так оно и должно быть. Не буду скрывать – я рад вас видеть… Вы, наверное, думаете, что я излишне осторожен и преувеличиваю опасность. Это не так. Грядут большие перемены, зло уже на Земле, и Учение представляет сегодня большую опасность для тех, кто стремится к хаосу. Перед болезнью я ездил домой и в очередной раз убедился, что люди готовы идти на все, доказывая свою любовь к Богу, кроме любви к ближнему. Мой собственный сын во имя идеи просветления ушел к Отшельникам и дал обет пожизненного молчания. Мне тяжело говорить об этом… Я был там и видел людей, приезжающих со всех концов света для того, чтобы хотя бы взглянуть на Гуру. Я не могу судить ни его, ни их. Я пытаюсь понять, что происходит, почему идея отшельничества оказалась более привлекательной, чем идея братства. Конечно, тут тоже можно найти руку темных, ведь выключение из активной жизнедеятельности полезных прогрессу людей выгодно нашим врагам, но сами люди… сами… О чем думают они, бросая своих детей ради достижения Нирваны? – Ананд взглянул на каждого по очереди. – Ладно, поговорим о нас. Так уж получилось, друзья мои, что именно Учению назначено вступить в схватку с темными. Не потому, что мы лучше других, а потому, что наша идея предполагает единство людей, что является первым условием успеха..
Ананд сделал паузу – нужно было принять лекарства. Ученики сидели возле кровати, благоговейно ожидая, когда он вновь заговорит. Восемь пар глаз смотрели на него с обожанием. Он вернул стакан с водой Басанти и продолжил:
– Нас хотят нейтрализовать, обзывая безбожниками, язычниками и кем угодно. Темные задействовали против нас религиозные институты и попали в точку. Так называемые верующие убеждены, что Эпидемия – наша вина. Когда начинаются проблемы, всегда ищут виновного. Если приходит чума или засуха, сжигают ведьм.
– Но ведь Эпидемия миновала, Мастер, – заметил господин Пирелли.
– К сожалению, нет. Настоящая эпидемия только начинается. Сторонники хаоса устроили человечеству хитрую ловушку, и оно в нее угодило. Подбросив вакцину, они дали людям повод думать, что они и есть спасители.
– Что вы имеете в виду? – спросила Бану.
– Я имею в виду доктора Аум… язык не поворачивается так его называть…Буду звать его просто А. Он зомбирует своих пациентов. Я это знаю совершенно точно. Я держал за руку этого дьявола и спустился вместе с ним в ад. К счастью, я оказался сильнее его, но мое сердце не выдержало. Я должен был предупредить вас, простите, что не смог сделать этого раньше. Никто из вас не проходил вакцинацию? Если проходили, скажите мне об этом, мы что-нибудь придумаем. Господин Пирелли. ваша семья погибла от Эпидемии, Иса, ты потерял родителей, майор, Эпидемия погубила ваш отряд, было бы естественно, если бы вы побывали в клинике… Нет?… Ну, слава Богу, хоть одна хорошая новость. Не удивляйтесь моим словам, но доктор А – тот самый… Мы должны подумать, что можем сделать в этой ситуации.
– Мастер, вы только прикажите! – решительно выкрикнул Иса.
– Я сам не знаю, – признался Ананд. – Если бы речь шла о человеке… но доктор А – не человек, вернее, человек, но только наполовину, он делит свое тело с нечеловеческой сущностью, тут не справишься оружием. Надо продумать тактику. Просто кричать о том, что доктор А – дьявол, было бы несерьезно. В лучшем случае нас затопчут, в худшем – отправят в Объединенную канцелярию. Такая самоотверженность, возможно, имеет смысл для очищения личной кармы, но для общей кармы человечества она ничего не значит.
– Но что-то же можно сделать!
– Можно, Иса, конечно же, можно, но обдуманно. Я потерял достаточно людей. Нам нужно придумать способ остановить поток желающих принять вакцину. Скажу честно, я пока не знаю, как это сделать.
Сара поправила шляпку и прижала руки к груди:
– Подумать только! Что творится на этом свете! Между прочим, я читала, что этот А собирается жениться на какой-то красотке. В светской хронике в последнее время только о них и пишут. Все дамы с ума посходили, все хотят быть похожими на нее, меняют волосы, фигуры. А мужчины просто в шоке, все мечтают о подруге А, поголовно,
– Что ты, дорогая, – пробасил майор Дональд, – далеко не все.
– Мастер! – Тагава хлопнул себя по коленям, вскочил и начал шарить по карманам. – Ну я и болван, чуть не забыл! Вот, я принес вам одну интересную бумажку. Вчера кто-то обстрелял клинику доктора А и разбросал эти листовки. Что вы об этом думаете?
Обстрелял клинику? Ананд недоверчиво принял листок бумаги из рук Тагавы, пробежал глазами и замер. Не может быть… Нет, это невозможно… Кто-то еще знает? Откуда?! Сердце бешено заколотилось. Совсем как прежде, когда было еще живым. Но на этот раз оно торопилось совсем по другой причине – Ананд вновь почувствовал невидимую руку на своем плече. Он взволнованно перечитал листовку и протянул ее Ученикам. Они стали читать, передавая друг другу.
– Вот видите, Мастер, а говорите, что нас у вас осталось мало, – улыбнулась Бану. – Нас гораздо больше, чем вы думаете.
– Интересно, кто это сделал? – горячо воскликнул Иса. – Герои! Только одного я не понимаю. Объясните мне, куда смотрят наши? Почему они сами не послали спасение от Эпидемии? Как они позволили развернуться этому дьяволу?
– Пока я не могу этого объяснить. С самой Эпидемией еще не все ясно. Может быть, они ждут. что мы будем действовать сами, – предположил Ананд. – Никто не может вмешивается напрямую, ни те, ни другие, они могут лишь создавать определенные условия, оставляя выбор за нами.
– Как же, не вмешиваются… – проговорил молчаливый сумрачный Клаус. – По-моему, доктор А не очень-то следует этому правилу, он не оставляет своим пациентам права на выбор, ведь никто не знает, кто этот доктор А на самом деле. О какой свободе воли тут можно говорить? Я знаком с очень достойными людьми, уже принявшими вакцину, они думают, что доктор А святой. И их нельзя за это винить, никто не дал им понять обратное. Эпидемия была, и вдруг ее не стало. Какие доказательства его святости еще нужны? Наши должны были что-то предпринять, чтобы раскрыть людям глаза. Не думаю, что после этого осталось бы так много желающих проглотить вакцину. Почему только такие, как мы. должны получать знаки? Мы с Бану тоже собирались встать в очередь, но было столько помех, что мы бросили эту затею. Чем мы лучше других? По-моему, это неправильно. Этот тип нарушает основной принцип и ему это сходит с рук, хотя, по идее, в его клинику должна была ударить молния… по меньшей мере.
– Я тоже так думаю, – поддержала Бану. – Появление доктора А – это прямое вмешательство темных, наши тоже должны сделать подобный шаг.
– А мне кажется, что наши уже кое-что сделали, – сказал Миша. – И это, – он помахал листовкой, – меня в этом убеждает.
"Какой хороший мальчик", – подумала Басанти.
Ананд удовлетворено кивнул.
– Уверен, что не только такие, как мы, получают знаки. Просто, такие как мы правильно их распознают. Если опросить очередь, каждый вспомнит какую-нибудь историю о том, как некая сила мешала ему приехать в Столицу. Просто люди пристрастны к грубым чудесам, чего-то тонкого они бы не заметили, но массовое исцеление не вызывает у них никаких сомнений и подозрений. Если святая вода – то обязательно ведрами.
– Если позволите, тут есть один тонкий момент, – интеллигентно кашлянул господин Пирелли. Лохматая черная собачонка, лежащая у его ног, подняла голову и тявкнула. – Как разобраться, где белое, а где черное? Люди могут воспринимать эти помехи как раз в качестве препятствий со стороны темных сил, которые надо преодолеть. И, кстати, в одной из своих речей доктор А говорил об этом, предупреждал, что темные силы будут мешать спасению и призывал не обращать внимания на их козни. Я внимательно слушаю все его выступления. Он и Язычников как-то упомянул, как бы невзначай, но очень удачно и к месту.
– Негодяй, – сквозь зубы произнес майор Дональд. Мускулистая шея и уши налились краской. – Я его… пристрелю!
– Успокойся, дорогой. – Сара погладила мужа по руке. – С твоим давлением нельзя волноваться. Ты слышал? – его уже обстреляли и без тебя.
– Мастер, поискать тех, кто напал на клинику? – спросил Миша.
– Конечно, сынок, попробуй, но мне кажется, что из этого ничего не получится. Лучше разузнай, нет ли каких новостей о Лине и его жене.
– Пока никаких, они его ждут, это – все новости.
И то неплохо, подумал Ананд. Что ж, будем ждать вместе, господин Купер…
Басанти тихо напомнила, что скоро придет реабилитационная комиссия и перед процедурой нужно принять лекарства.
– Как они мне надоели! – простонал Ананд и обратился к Ученикам: – Придется прервать наш разговор, сейчас сюда заявятся мои мучители, если они увидят сразу столько посетителей, поднимут крик и, чего доброго, установят здесь медицинский пост. Идите, мои родные, разъезжайтесь по домам, если что-то понадобится, я сам вас вызову в Столицу.
– Мы никуда не уедем, – заявил Тагава. – Мы все поселимся у Сары и Дональда и будем ждать ваших указаний, Мастер. Мы уже все решили, и вы не сможете нас отговорить.
– Так точно, – подтвердил майор Дональд.
Ананд не нашел слов для возражений и только развел руками.
– Выздоравливайте, – сказала Бану и поцеловала его в щеку. – Мы будем неподалеку.