Эпизод 36
После того, как возобновилась трансляция, прерванная непонятными помехами, и стало известно о случившемся на площади, Столицу охватила паника. Жители бросились из города. а кто не мог сделать этого немедленно, запирались в своих домах, забаррикадировавшись от наступления Желтых мстителей, Язычников и кого угодно. Западные и северные рейсы были перегружены до предела. Президент даже рассматривал возможность введения чрезвычайного положения и два дня вел усиленные консультации по этому поводу с военными кругами, о чем аккуратно сообщалось в специальных выпусках новостей. Родственники заложников, съехавшиеся со всех концов Земли, осаждали государственные структуры, в том числе Объединенную канцелярию.
У Купера раскалывалась голова. Николай опять куда-то пропал и приходилось все делать самому. Он устал от шума и истерических сигналов правительственной связи. Все чего-то требовали от него, но что он мог поделать? Он фактически в одиночку боролся с такой, как оказалось, мощной организацией и, вполне естественно, потерпел поражение. Кто мог ожидать, что Язычники накроют центр города непроницаемым магнитным колпаком, и Столица временно окажется отрезанной от остального мира. Кто мог предполагать такое? Даже он, шеф разведки, был застигнут врасплох. Теперь-то Президент наконец поймет, с какой мощной силой имеет дело и отнесется к его опасениям повнимательнее. Враг рода человеческого не дремлет, и нужно быть начеку, размышлял шеф разведки, когда в открытую дверь кабинета решительно ворвался Депутат и забарабанил огромными кулаками по столу.
– Где моя дочь?! Я требую вернуть мою дочь!
– Успокойтесь, господин Депутат, – сказал Купер устало. Это был не первый посетитель, и для всех он заготовил один ответ. – Правительство делает все возможное. Заложники будут спасены, а негодяи понесут заслуженное наказание. Уверяю вас.
– Чем вы занимаетесь в своей конторе?! – прокричал Депутат. видимо, не удовлетворившись этим объяснением, – Вы зря занимаете свое кресло! Если моя дочь и ее жених не будут найдена в течение дня, я подниму на ноги весь Парламент!
Депутат вышел. Купер посмотрел ему вслед и разразился страшными проклятиями.
Эпизод 37
Учитель О сказал, что все будет хорошо, и ушел.
На корабле спохватились не сразу, а, обнаружив, что кого-то не хватает, кинулись искать. Куда подевался этот славный старичок в белой одежде? – недоумевали военные. Он ушел, объясняла Мэй. Куда он мог уйти в открытом космосе с корабля, идущего на запредельной скорости? Пересел на попутный транспорт? Он ушел в Космос, отвечала Мэй и не понимала их недоумения. Куда же еще уходить Учителю О, как не в Космос? Это же так естественно. «Ох, уж эти белые, ничего они не понимают», – качала головой женщина. Она была рада уходу О, так как это означало, что с Лином все будет в порядке. Она была в этом так уверена, что разрешила Тине сидеть возле его постели.
Она смотрела на то, как зеленоглазая чутко дремлет, обнимая ее сына и прислушиваясь к его дыханию, как целует и гладит его раны, и тихо плакала от счастья. Судьба любит ее Лина. Теперь она могла быть спокойна.
Мэй вернулась в свою каюту, заперла дверь и зажгла ароматические палочки. Она должна была поблагодарить богов и духов и еще о многом их попросить.
Эпизод 38
Сознание возвращалось медленно, но минуты просветления становились все длиннее.
На веки легли блики искусственного света. Лин сделал вдох ожившими легкими и почувствовал знакомый специфический запах, какой бывает на космических станциях. Вот это да, подумал он, значит, на тот свет теперь доставляют на межпланетных кораблях? Эта мысль показалось ему очень смешной. Он открыл глаза и посмотрел вокруг. Так и есть! Понемногу возвращались зрение и слух. Вместе с ощущением жизни появилась и боль, но Лин не заметил ее. Он смотрел на знакомую растрепанную голову, лежащую на его груди. Тина!..
Тина дремала, обнимая его поперек туловища, и, наверное, видела тревожные сны. Ее плечи подрагивали, а губы шевелились. Лин почему-то сразу понял, что это не бред и не галлюцинация, а настоящая Тина.
Тина приподняла голову, чтобы повернуть затекшую шею, и встретилась с ним глазами. Мгновение она смотрела, застыв, а потом закричала так пронзительно, что в каюту тут же набежала куча военных, желтых и белых вперемежку. Поднялся ужасный шум. Они обступили воскресшего, жали руки, хлопали по плечу.
Люди расступились и приутихли, и из толпы показалась маленькая седая женщина. Она не стала бросаться к сыну, а остановилась, сложив руки и строго глядя на него.
– Мама?.. – Лин был потрясен до глубины души.
– Ты был плохим сыном, – сурово сказала мать. – Но ты, наверное, все-таки сделал в своей жизни что-то хорошее, если заслужил такую женщину.
По команде Мэй военные стали вываливаться из каюты, продолжая шумно обсуждать произошедшее.
Тина еле дождалась, когда наступит тишина.
Они смотрели друг на друга. Тина не могла произнести ни слова, хотя душа была переполнена. Лин тоже молчал.
Наконец он спросил:
– Интересно, как тут оказалась мама?
– Это долгая история. – Тина почему-то смутилась. – Мы союзницы, твоя мама настоящая сорвиголова.
– Так-так, интересно, интересно… Как я понял, мы куда-то летим?
– Да, мы летим.
– И куда же, командир?
– Это лучше спросить у Сафара. Он ведет «Призрак».
– «Призрак»?
– Это военный корабль-невидимка. Между прочим, на вооружении Земли всего пять таких, – гордо заметила Тина.
– Всего пять? – Лин мученически улыбнулся. Движение любого мускула тела вызывало ужасную боль. – Надо же, всего пять, и один из них достался тебе! Знаешь, меня это совсем не удивляет.
Тина счастливо засмеялась, подправила одеяло, взяла его руку и прижала к своей щеке.
– Здесь был твой Учитель.
– О был здесь?!
– Да, но он уже ушел. – Тина смахнула слезу со щеки. – Любимый, я чуть не умерла, когда узнала о казни.
– А я чуть не умер, увидев тебя рядом с тем краснорожим типом.
– Краснорожим? – Она наморщила нос и махнула рукой: – А, это Франсуа, мой жених, не думай о нем.
– Жених?!
– Да. – Она кокетливо повела плечами. – У меня их много, но только Франсуа прошел специальную комиссию и получил разрешение стать моим официальным женихом. Ему даже справку выдали с печатью… Тебе смешно? А мне почему-то не очень. Из-за этой положительной В-граммы столько проблем. Нет, ты только послушай, у этого Франсуа стопроцентное здоровье, прекрасная наследственность и родословная как у лошади, а значит, нас нужно скрестить для получения породы здоровых людей. Еще немного, и таких, как я, просто засадят в инкубатор и будут поставлять туда самцов для оплодотворения. Но ты меня знаешь, я сама решаю, кто будет меня оплодотворять!
Лин рассмеялся и закашлялся от боли в груди. Тело оживало и начинало все настойчивее напоминать о своих болячках. Тина почувствовала эту боль, наклонилась над ним, положила руку на лоб.
– Что, любимый, тебе плохо?
«Как же я прожил этот год без нее?» – подумал он, заглянув в зеленые глаза. Они были прозрачны и чисты, как поверхность тихой воды. Он сказал.
– Да, мне очень плохо, и будет еще хуже, если ты меня немедленно не поцелуешь.
Она послушно склонилась к нему и вдруг слегка отпрянула. В глазах заиграли озорные огоньки.
– Постой-ка, ты ведь не прошел комиссию! И справки у тебя нет!
– Да есть у меня все справки.
– И даже печать есть?
– Сколько хочешь. Иди сюда…
Эпизод 39
Купер подписал прошение своего заместителя об отставке, не раздумывая. В последние дни Николай приходил на службу помятый и дремал, запершись в своем офисе. Поговаривали, что по ночам он пьянствует в каком-то баре и болтает лишнее. Пусть болтает, придет и его время, рассуждал Купер. История с Максудом, скрытым врагом, была для него действительно страшным ударом, но Николай оказался просто слабаком. Совесть, видите ли, проснулась. Кретин, так и думал делать карьеру до конца жизни чистыми руками? А так не бывает! Когда работаешь в разведке, иногда приходится мараться.
Купер еще раз перечитал заявление и, посмеиваясь, завизировал его. Он вычеркивал Николая из своих планов, и дальнейшая судьба бывшего заместителя теперь его совсем не интересовала. Сейчас ему вообще было не до Николая. Он ждал прихода Депутата и с наслаждением предвкушал разговор с этим человеком, неделю назад посмевшим угрожать ему разбирательством в Парламенте. Он представлял, каким униженным и раздавленным будет он выглядеть, когда узнает всю правду о своей зеленоглазой доченьке. Да, думал Купер, разведка еще не разучилась работать.
Когда среди заложников, обнаруженных в африканской пустыне, не оказалось дочери Депутата, Купер вновь почувствовал запах жареного. Он бросил на это дело все управление. Агенты шарили, вынюхивали, выспрашивали, высматривали и наконец к великой радости шефа, подтвердили связь Тины с Язычником, а заодно и факт дачи взятки должностному лицу в целях сокрытия преступления. Есть! Купер торжествовал. Теперь все у него в руках, в том числе и крикливый Депутат. Дело начало раскручиваться, дальше – больше. Красотка работала в Торговом Совете и курировала азиатские маршруты, по собственной, между прочим, инициативе. Во время одного из рейсов она познакомилась с мамашей Язычника и вступила с ней в преступный сговор. В день экзекуции караван при попустительстве местных властей был захвачен желтыми боевиками, а перевозимый кораблями груз стратегического назначения – сброшен в океан. Но самое интересное, что к операции спасения преступника, помимо желтых боевиков, были привлечены военные, в том числе мятежный полковник. Этот самый полковник некогда был инструктором по стрельбе дочери Депутата. Цепочка выстраивалась сама собой. Одного только Купер никак не мог понять – как им удалось провернуть всю эту немыслимую операцию? Не иначе тут замешаны еще какие-то силы, более могущественные и темные. Он не решался даже заглянуть в породившую их адскую пропасть.
Эпизод последний
Центр по борьбе с Эпидемией горел неторопливо, лениво выбрасывая в небо языки желто-голубого пламени. Здание, находящееся за несгораемой оградой, вспыхнуло от первой же зажигательной бомбы. Через оплавленные ворота было видно, как огонь пожирает прекрасный сад, лижет и истончает стены. Оконные стекла с тоскливым звоном лопались одно за другим, пропуская внутрь прожорливое пламя. А самодельные снаряды все продолжали лететь за ограду, добивая и без того поверженное строение.
Дэвид наблюдал за пожаром со странным равнодушием. Вялость пожарных и бездеятельность полицейских не вызывали в нем негодования. Пусть себе горит… Главное, что его сейчас заботило, это штатив с пробирками, который он бережно прижимал к груди под форменным халатом. Это все, что он сумел вынести из огня. Это все, что осталось от Эксперимента. Дэвид стоял среди беснующейся толпы и думал, что, наверное, было бы лучше уйти. Хулиганы косо поглядывали на него, толкали и оскорбляли, но он не мог покинуть свое детище, не убедившись, что все действительно кончено.
В клубах дыма показался Николай, закопченный и обгоревший. Сбросив на ходу тлеющий пиджак, он подбежал к Дэвиду и виновато развел руками:
– Ничего невозможно спасти, внутри уже все горит! – Потом бросился к начальнику полицейского отряда, наблюдающему за пожаром из окна своего флаера. – Почему никто ничего не делает?! Я вас спрашиваю!
Начальник отряда промолчал и поспешно загородился зеркальным стеклом, в котором Николай увидел свое почерневшее, искаженное гневом лицо. Он в сердцах ударил по стеклу кулаком и вернулся к Дэвиду. Тот похлопал его по плечу:
– Не стоит. Эти люди уже объяснили мне, что таким образом они уничтожают логово дьявола. У меня лично больше нет никаких вопросов.
Они стояли рядом и смотрели, как за стеной догорает насытившееся пламя и над пепелищем зажигаются первые звезды…
Часть 3 Маги и волшебники
Эпизод 1
К концу лета Объединенное человечество стало приходить в себя после пережитых волнений. Жизнь на Земле постепенно входила в привычное русло ленивого благополучия, которому, казалось, не может быть конца. Чего только не произошло за это время. В недрах Луны наконец-то обнаружили золотую жилу, способную обеспечить человечество на целых 500 лет вперед, а на орбите Юпитера появилась стационарная станция, просматривающая и прослушивающая самые отдаленные уголки Вселенной. К празднику середины лета торжественно открылся первый галактический пограничный пост и началось строительство трехярусной магистрали через Атлантику. Но самое главное, что в это лето на Землю пришло долгожданное чудо.
Все началось со слухов. Поговаривали, будто где-то на Западе появился человек, способный спасти человечество от Эпидемии. Из уст в уста передавалась история о том, как некий доктор Аум излечил целый город. Говорили, что спаситель людей скромен и бескорыстен, каким и подобает быть Спасителю, а его вакцина чудодейственна и совершенно безопасна даже для младенцев. Как бы то ни было, сообщений о зверствах Эпидемии и вправду становилось все меньше и меньше, и к маленькому поселку, где уединено проживал доктор Аум, потекли людские реки. Те, кому удавалось принять спасительное средство, простояв в бесконечных очередях, рассказывали, что, проглотив божественный эликсир, подаваемый доктором собственноручно, они начинали чувствовать себя невероятно счастливыми и обновленными. В их сердцах рождалось чувство любви и преданности этому скромному человеку. Возвратившись в свои дома, они еще долго оставались под влиянием обаяния доктора Аум и, закрывая глаза, видели его загадочную улыбку снова и снова.
Откуда взялся таинственный врач или ученый, или волшебник никто не знал. Даже секретные службы пребывали в недоумении. Он просто пришел из ниоткуда без научных званий, лабораторий и инструментов. О нем знали только одно – доктор Аум собирается спасти и уже спасает Землю.
Всю последнюю неделю в Столице царил переполох. К и без того ослепляющей иллюминации прибавились гигантские рекламные щиты и воздушные сообщения, многоцветием огней кричащие о прибытии Спасителя в главный город Земли. Жители торопливо записываться в очереди, повсюду чувствовалось радостное возбуждение. Как же иначе, ведь Эпидемия отступила и теперь можно было подумать о будущем. И все это благодаря чудотворной вакцине доктора Аум.
Очередной всплеск фейерверков, высветивших алыми буквами на ночном небе "Доктор Аум – Спаситель человечества", отозвался жалобным звоном оконных стекол. Ананд стоял на террасе маленького сада. Бесконечное море огней ночного мегаполиса простиралось во все стороны света, от пышной зелени и цветов исходили тонкие ароматы. В небо взлетела и брызнула разноцветными искрами алая звезда. "Доктор Аум…" на мгновение осветил крыши домов и стал таять, распространяя ароматный дымок. Главный советник постоял немного, понаблюдал за фейерверком и, устав от вспышек иллюминации, вернулся в помещении.
С тех пор, как пошли слухи о явлении победителя Эпидемии, то есть последние два месяца, его телефоны не умолкали ни днем, ни ночью.
После чудесного спасения Лина, так и оставшегося для Ананда загадкой, в Столице было введено чрезвычайное положение, а парламент отправлен на досрочные каникулы. К лету страсти улеглись, но собрать перепуганных и разбежавшихся по планете и Системе депутатов на внеочередную сессию так и не удалось. Все складывалось вроде бы неплохо, даже этот человек по имени Аум пришелся очень кстати. Получив надежду, Земля становилась добродушной старушкой, готовой к всепрощению. Люди заимели своего спасителя. Пусть не настоящего, но, самое главное, умеющего доставать кролика из шляпы. Ап! И нет Эпидемии. Почему и откуда она пришла, почему и куда вдруг исчезла – также неважно, как состав микстуры от насморка. Главное, что помогло. Ананд тоже хотел надеяться на чудо. однако чувство неясной тревоги шевелилось в сердце всякий раз, когда он слышал очередную историю о спасенном от Эпидемии городе. Видения, так давно не посещавшие его, вновь заполнили сны, Небесный Водитель, которого он не слышал с тех пор, как повзрослел, все более настойчиво давал о себе знать. Ананд был взволнован и обеспокоен происходящим, он ушел в себя и часто просиживал в одиночестве, не отвечая даже на звонки Миши. Чувствуя невидимую руку на своем плече, он хорошо понимал: что-то произойдет и ему следует быть к этому готовым. В минуты отрешенности он забывал обо всем и только слушал, всматривался внутрь себя, размышляя над многочисленными Знаками. Но когда эти минуты проходили, он бросался за работу, чтобы как-то заглушить нарастающую душевную боль, которую не мог ни с кем разделить.
У него не было поводов для оптимизма. Достаточно было доктору Аум в речи, произнесенной по прибытии в Столицу, вскользь упомянуть Язычников, чтобы почти забытый всеми скандал с побегом Лина вновь выплыл на первые страницы газет. Главный советник хорошо понимал механизм. Он был прост и не отличался оригинальностью. Некто, как это обычно бывает, подбросил идею толпе, а сам отошел в сторонку. присел там и наблюдает, посмеиваясь. Этот некто не был фанатичным Купером или высохшей от ненависти Де Бург. Это был кто-то совсем другой, затаившийся, выжидающий, не имеющий возможности непосредственно вмешаться в ход событий, но не забывающий своевременно дергать за нужные веревочки…
Ночное небо за окнами продолжало полыхать огнями, разноцветные звезды повисали на ветвях сада словно спелые плоды. Ананд попытался прислушаться к доносящимся из усилителей голосам, но мозг его был слишком утомлен, чтобы воспринимать эту какофонию. Надо же, за весь вечер ни одного важного звонка. И вдруг среди множества голосов он различил один, тихий, но показавшийся подобным грому. Басанти?! Он бросился к столу и отключил все остальные каналы. Жена говорила как всегда негромко, с ненавязчивым укором. Она сообщила. что находится в аэропорту и не знает, как ориентироваться в этом сумасшедшем городе.
Через пятнадцать минут флаер с правительственными опознавательными знаками уже кружил над центральным аэропортом Столицы в поисках свободного места для посадки. Застигнутые врасплох незапланированным появлением государственного чиновника столь высокого ранга полицейские суетливо расчистили посадочную площадку и встали на караул, когда Главный советник показался из кабины пилота. Откуда ни возьмись набежали репортеры. Ананд выпрыгнул из флаера и, не обращая ни на кого внимания, быстрыми шагами направился к зданию аэропорта. Стражи порядка всеми силами старались восполнить непонятное отсутствие охраны и бросились расчищать дорогу.
Появление любимца народа в зале ожидания вызвало бурю аплодисментов. Ананд заставил себя улыбнуться людям и репортерским объективам и даже весело сообщил, помахав рукой:
– Ничего не случилось, господа, просто моя жена решила сделать мне сюрприз. Это очень мило с ее стороны.
Басанти стояла поодаль, никем не замечаемая, прижимая к себе сумку, и по ее глазам Ананд понял, что она все так же боится Столицы, как и много лет назад. Она вообще почти не изменилась, только немного располнела. Он взял жену под руку и повел к дверям, продолжая улыбаться. Ему необходимо было поскорее остаться с ней наедине и задать главный вопрос: что случилось? Если она появилась здесь, да еще без предупреждения, значит что-то произошло.
– Что случилось? – спросил он, едва флаер оторвался от земли. – Что-то с Кумаром?
– Прости, что я так напугала вас… тебя, – сказала жена и опустила глаза. Этот человек, казавшийся совершенно посторонним мужчиной, смущал ее. – Я хотела рассказать все по телефону, но подумала, что тебе это не понравится, ведь нас могли подслушать…
– Что случилось? – нетерпеливо повторил Ананд.
– Твой сын ушел с Отшельниками.
– С кем?!
– С Отшельниками. Он бросил университет и ушел в пещеры, еще в прошлом году.
Ананд чуть-чуть успокоился. По крайней мере, сын жив. Это уже немало.
– Почему ты не сообщила мне сразу?
– Я не хотела отрывать тебя от дел, – виновато произнесла Басанти. – Я хотела сама вернуть его. Когда Кумар пропал, я стала его искать и нашла в ашраме одного Гуру. Он тогда готовился к посвящению, и меня к нему не пустили. Мне сказали, что он дал обет молчания до конца жизни. До конца жизни, Ананд, понимаешь? Я говорила с его Гуру, объясняла, что наш мальчик подает надежды в хирургии и ему нужно учиться, просила освободить Кумара от обета, но этот человек обвинил меня в том, что я не желаю просветления своему сыну. Теперь вся надежда на тебя. Ты очень много значишь для Кумара, может ты сумеешь его уговорить оставить эту затею.
В груди сильно кольнуло, Ананд покосился на жену, не заметила ли она. Басанти ничего не замечала, она была слишком подавлена. Сердце сдавили тиски боли. Он перевел машину на автопилот, отвернулся к окну и бросил в рот таблетку.
– У них почти весь курс присоединился к Отшельникам, – рассказывала жена. – Этот Гуру за последнее время стал так популярен, он читает свои проповеди на площадях и стадионах, и люди отказываются от жизни, идут за ним, куда бы он не приказал. А ты сидишь в своей Столице и ничего не знаешь о том, что творится дома. Ничего ты не знаешь. Ничего…