По́сле ба́ла, ра́но у́тром, А́нна Арка́дьевна посла́ла му́жу телегра́мму о своём вы́езде из Москвы́ в тот же день. Степа́н Арка́дьич не обе́дал до́ма, но обеща́л прие́хать проводи́ть сестру́ в семь часо́в. Ки́ти то́же не прие́хала, присла́в запи́ску, что у неё голова́ боли́т. До́лли и А́нна обе́дали одни́ с детьми́.

– Кака́я ты сего́дня стра́нная! – сказа́ла ей До́лли.

– Мне всё хо́чется пла́кать. Ты зна́ешь, отчего́ я е́ду сего́дня?

И, к удивле́нию своему́, До́лли уви́дела, что А́нна покрасне́ла до уше́й.

– Да, – продолжа́ла А́нна. – Ты зна́ешь, почему́ Ки́ти не прие́хала обе́дать? Она́ ревну́ет ко мне Вро́нского. Но я не винова́та.

Но в ту мину́ту, когда́ она́ говори́ла э́ти слова́, она́ чу́вствовала, что они́ несправедли́вы; она́ чу́вствовала волне́ние при мы́сли о Вро́нском и уезжа́ла скоре́е, чем хоте́ла, то́лько для того́, что́бы бо́льше не встреча́ться с ним.

– Ты не мо́жешь предста́вить, как э́то смешно́ вы́шло. Я уве́рена, что э́то забу́дется и Ки́ти переста́нет меня́ ненави́деть. Я так бы жела́ла, что́бы вы все меня́ люби́ли, как я вас люблю́; а тепе́рь я еще бо́льше полюби́ла вас, – сказа́ла она со слез́ами на глаза́х. – Ах, как я ны́нче глупа́!

Чувстви́тельность А́нны сообщи́лась и До́лли, и, когда́ она́ в после́дний раз обняла́ её, она́ прошепта́ла:

– По́мни, Анна: что ты для меня́ сде́лала, я никогда́ не забу́ду. И по́мни, что я люби́ла и всегда́ бу́ду люби́ть тебя́, как лу́чшего дру́га!

– Я не понима́ю, за что, – проговори́ла Анна, целу́я её и скрыва́я слёзы.

– Ты меня́ поняла́ и понима́ешь. Проща́й, моя́ пре́лесть!

Вопросы

1. Что заметила Долли, когда посмотрела на Анну?

2. Что сказала Анна Долли о причине отчаяния Кити?

3. Почему Анна срочно решила вернуться в Петербург к мужу?

4. Что Долли обещала Анне?

XXIX–XXX

«Ну, всё ко́нчено, и сла́ва Бо́гу!» – была́ пе́рвая мысль, прише́дшая А́нне Арка́дьевне, когда́ она́ прости́лась с бра́том. «За́втра уви́жу Серёжу и Алексе́я Алекса́ндровича, и пойдёт моя́ жизнь, хоро́шая и привы́чная, по-ста́рому».

В ваго́не А́нна взяла́ из свое́й су́мочки англи́йский рома́н. Пе́рвое вре́мя ей не чита́лось. Пото́м А́нна ста́ла чита́ть и понима́ть чита́емое. Анна Арка́дьевна чита́ла и понима́ла, но ей неприя́тно бы́ло чита́ть, то есть следи́ть за отраже́нием жи́зни други́х люде́й. Ей сли́шком само́й хоте́лось жить.

На неё беспреста́нно находи́ли мину́ты сомне́ния, вперёд ли е́дет ваго́н, и́ли наза́д, и́ли во́все стои́т. На мину́ту она́ пришла́ в себя́ и поняла́, что подъе́хали к ста́нции, и напра́вилась к две́ри. Она́ откры́ла дверь и вы́шла. Ве́тер как бу́дто то́лько ра́достно ждал её и хоте́л унести́ её, но она́ спусти́лась на платфо́рму и зашла́ за ваго́н.

Она́ вздохну́ла, что́бы надыша́ться, и уже́ хоте́ла сно́ва войти́ в ваго́н, как како́й-то вое́нный́ закры́л ей свет фонаря́. Она́ огляну́лась и в ту же мину́ту узна́ла Вро́нского. Она́ до́лго вгля́дывалась в него́. Ей не ну́жно бы́ло спра́шивать, заче́м он тут. Она́ зна́ла э́то так же ве́рно, как е́сли б он сказа́л ей, что он тут для того́, что́бы быть там, где она́.

– Я не зна́ла, что вы е́дете. Заче́м вы е́дете? – сказа́ла она́. И неудержи́мая ра́дость и оживле́ние сия́ли на её лице́.

– Заче́м я е́ду? – повтори́л он, гля́дя ей пря́мо в глаза́. – Вы зна́ете, я е́ду для того́, что́бы быть там, где вы.

Он сказа́л то са́мое, чего́ жела́ла её душа́, но чего́ она́ боя́лась рассу́дком. Она́ до́лго не могла́ ничего́ отве́тить.

– Э́то пло́хо, что вы говори́те, и я прошу́ вас, е́сли вы хоро́ший челове́к, забу́дьте, что́ вы сказа́ли, как и я забу́ду, – сказа́ла она́ наконе́ц.

– Ни одного́ сло́ва ва́шего, ни одного́ движе́ния ва́шего я не забу́ду никогда́…

– Дово́льно! – кри́кнула она́, напра́сно стара́ясь прида́ть стро́гое выраже́ние своему́ лицу́. И, взя́вшись руко́й за холо́дные пери́ла, подняла́сь на ступе́ньки и бы́стро вошла́ в ваго́н. Э́тот мину́тный разгово́р стра́шно сбли́зил их; она́ была́ испу́гана и сча́стлива э́тим. Она́ не спала́ всю ночь. К утру́ А́нна наконе́ц засну́ла, а когда́ просну́лась, уже́ бы́ло светло́ и по́езд подходи́л к Петербу́ргу.

В Петербу́рге, как то́лько останови́лся по́езд и она́ вы́шла, пе́рвое лицо́, обрати́вшее её внима́ние, бы́ло лицо́ му́жа. «Почему́ у него́ ста́ли таки́е у́ши?» – поду́мала она́, гля́дя на его́ фигу́ру и осо́бенно на порази́вшие её тепе́рь у́ши. Увида́в её, он пошёл к ней навстре́чу, пря́мо гля́дя на неё больши́ми уста́лыми глаза́ми. Неприя́тное чу́вство к му́жу вдруг охвати́ло её.

Вопросы

1. О чём думала Анна перед возвращением домой?

2. Почему Анне неприятно было читать?

3. Что беспокоило и волновало Анну?

4. Что почувствовала Анна, увидев Вронского у своего вагона?

5. О чём попросила Анна Вронского?

6. Почему после минутного разговора с Вронским Анна была испугана и счастлива одновременно?

7. О чём подумала Анна, когда увидела мужа у своего вагона?

XXXI

Вро́нский и не пыта́лся засну́ть всю э́ту ночь. Что из э́того всего́ вы́йдет, он не знал и да́же не ду́мал. Он знал то́лько, что сказа́л ей пра́вду, что еди́нственный смысл жи́зни он находи́л тепе́рь в том, что́бы ви́деть и слы́шать её.

Когда́ в Петербу́рге он вы́шел из ваго́на, он уви́дел её му́жа. «Ах, да! Муж!» Уви́дев Алексе́я Алекса́ндровича с его́ самоуве́ренной фигу́рой, он испыта́л неприя́тное чу́вство. Он ви́дел пе́рвую встре́чу му́жа с жено́й. «Нет, она́ не лю́бит и не мо́жет люби́ть его́», – реши́л он.

Алексе́й Алекса́ндрович смотре́л на Вро́нского с неудово́льствием, вспомина́я, кто э́то.

– Граф Вро́нский, – сказа́ла А́нна.

– Мы знако́мы, ка́жется, – равноду́шно сказа́л Алексе́й Алекса́ндрович, подава́я ру́ку.

– Наде́юсь име́ть честь быва́ть у вас.

– О́чень рад, по понеде́льникам мы принима́ем.

Вопросы

1. О чём подумал Вронский, увидев у вагона мужа Анны?

2. Как реагировал на Вронского Каренин?

XXXII–XXXIII

Пе́рвое лицо́, встре́тившее А́нну до́ма, был сын. Он вы́скочил к ней по ле́стнице и с восто́ргом крича́л: «Ма́ма, ма́ма!» Добежа́в до неё, он обхвати́л её за ше́ю. И сын, так же как и муж, произвёл в А́нне чу́вство, похо́жее на разочарова́нье. Она́ представля́ла его́ лу́чше, чем он был в действи́тельности. Она́ должна́ была́ опусти́ться до действи́тельности, что́бы он нра́вился ей таки́м, како́в он был. А́нна ещё не успе́ла вы́пить ко́фе, как доложи́ли про графи́ню Ли́дию Ива́новну. А́нна люби́ла её, но сейча́с она́ как бу́дто в пе́рвый раз уви́дела её со все́ми её недоста́тками.

По́сле графи́ни Ли́дии Ива́новны приезжа́ла ещё одна́ знако́мая и рассказа́ла все городски́е но́вости. Алексе́й Алекса́ндрович был в министе́рстве. Оста́вшись одна́, А́нна дообе́денное вре́мя испо́льзовала на то, что́бы находи́ться при обе́де сы́на (он обе́дал отде́льно) и что́бы привести́ в поря́док свои́ ве́щи, прочита́ть и отве́тить на запи́ски и пи́сьма, кото́рые ждали её на столе́. Чу́вство стыда́ и волне́ние соверше́нно исче́зли. В привы́чных усло́виях жи́зни она́ чу́вствовала себя́ опя́ть как ра́ньше. Она́ с удивле́нием вспо́мнила своё вчера́шнее состоя́ние. «Что же бы́ло? Ничего́. Вро́нский сказа́л глу́пость, кото́рой легко́ положи́ть коне́ц, и я отве́тила так, как ну́жно бы́ло. Говори́ть об э́том му́жу не на́до и нельзя́».

Алексе́й Алекса́ндрович верну́лся из министе́рства в четы́ре часа́. За обе́дом он поговори́л с жено́й о моско́вских дела́х и с насме́шливой улы́бкой спра́шивал о Степа́не Арка́дьиче. По́сле обе́да он уе́хал в сове́т. А́нна пошла́ в де́тскую и весь ве́чер провела́ с сы́ном, сама́ уложи́ла его́ спать и перекрести́ла. Ей бы́ло легко́ и споко́йно, она́ ви́дела, что всё, что ей на желе́зной доро́ге представля́лось таки́м значи́тельным, был то́лько оди́н из обы́чных слу́чаев све́тской жи́зни, и что ей стыди́ться не́чего.

А́нна се́ла у ками́на с англи́йским рома́ном и ждала́ му́жа. В полови́не деся́того он вошёл в ко́мнату, поцелова́л её ру́ку и подсе́л к ней.

– Я ви́жу, что пое́здка твоя́ удала́сь, – сказа́л он ей.

– Да, о́чень, – отвеча́ла она́ и ста́ла расска́зывать своё впечатле́ние жа́лости снача́ла к бра́ту, пото́м к До́лли.

– Я не ду́маю, что́бы мо́жно бы́ло извиня́ть тако́го челове́ка, хотя́ он и твой брат, – сказа́л Алексе́й Алекса́ндрович стро́го.

А́нна улыбну́лась. «Всё-таки он хоро́ший челове́к, правди́вый, до́брый и замеча́тельный в свое́й сфе́ре, – говори́ла себе́ А́нна, как бу́дто защища́я его́ перед ке́м-то. – Но что э́то у́ши у него́ таки́е стра́нные?»

Вопросы

1. Как встретил сын Анну?

2. Какие новые чувства появились у Анны при встрече с сыном, графиней, знакомой? Почему Анна вдруг начала замечать в них недостатки?

3. Как Анна провела первый день дома?

4. Как изменились чувства Анны в привычных условиях жизни?

5. Что решила Анна, вспомнив вчерашний разговор с Вронским?

6. Как Каренин оценил поведение Стивы Облонского?

7. Что подумала Анна о своём муже? Почему через много лет она впервые обратила внимание на его уши?

Часть вторая

I–III

В конце́ зимы́ в до́ме Щерба́цких собрали́сь ро́дственники и врач, кото́рые до́лжны бы́ли реши́ть, в како́м положе́нии нахо́дится здоро́вье Ки́ти и что ну́жно сде́лать, что́бы помо́чь ей. Она́ была́ больна́, и с приближе́нием весны́ здоро́вье её станови́лось ху́же. До́ктор сове́товал уе́хать за грани́цу.

Вслед за до́ктором прие́хала До́лли. Лу́чший друг её, сестра́, должна́ была́ уе́хать. Жизнь само́й До́лли была́ не весела́. Отноше́ния со Степа́ном Арка́дьичем по́сле примире́ния сде́лались унизи́тельны. Определённого ничего́ не́ было, Степа́на Арка́дьича никогда́ почти́ не́ было до́ма, де́нег то́же не́ было, и мы́сли о неве́рности му́жа постоя́нно му́чили До́лли. И она́ разреша́ла себя́ обма́нывать, презира́я его́ и бо́льше всего́ себя́.

У неё похолоде́ло се́рдце, когда́ она́ уви́дела Ки́ти, сиде́вшую на ни́зеньком сту́ле и смотре́вшую неподви́жными глаза́ми на у́гол ковра́.

– Мне хо́чется поговори́ть с тобо́й.

– О чём? – испу́ганно подня́в го́лову, бы́стро спроси́ла Ки́ти.

– О чём, как не о твоём го́ре?

– У меня́ нет го́ря.

– Не на́до, Ки́ти. Я всё зна́ю. Он не сто́ит того́, что́бы ты страда́ла и́з-за него́.

– Ах, ужа́снее всего́ э́та жа́лость! – вскри́кнула Ки́ти, вдруг рассерди́вшись. – Что ты хо́чешь мне дать почу́вствовать? То, что я была́ влюблена́ в челове́ка, кото́рый меня́ знать не хоте́л, и что я умира́ю от любви́ к нему́?

– Скажи́ мне пра́вду, – проговори́ла, взяв её за́ руку, Да́рья Алекса́ндровна, – Ле́вин говори́л тебе́?..

– К чему́ тут ещё Ле́вин? Не понима́ю, заче́м тебе́ ну́жно му́чить меня́? Я горда́ и никогда́ не сде́лаю того́, что ты де́лаешь, – что́бы верну́ться к челове́ку, кото́рый тебе́ измени́л, кото́рый полюби́л другу́ю же́нщину. Ты мо́жешь, а я не могу́!

Сказа́в э́ти слова́, Ки́ти взгляну́ла на сестру́, но, уви́дев, что До́лли молчи́т, вме́сто того́ что́бы вы́йти из ко́мнаты, как хоте́ла, се́ла у две́ри и, закры́в лицо́, то́же опусти́ла го́лову. Молча́ние продолжа́лось мину́ты две. До́лли не ожида́ла таки́х слов. Но вдруг она́ услы́шала шум пла́тья и уви́дела, что Ки́ти на коле́нях стои́т перед ней.

– До́линька, я так несча́стна! – винова́то прошепта́ла она́. – У меня́ нет никако́го го́ря, но мне всё ста́ло проти́вно.

Вели́ким посто́м¹ Щерба́цкие уе́хали за грани́цу.

Комментарий

¹ Великий пост – центральный пост во многих христианских конфессиях (православии, католицизме и других), который продолжается 40 дней в память о 40 днях, проведённых Иисусом Христом в пустыне; цель поста – очищение души и тела перед Пасхой, одним из главных христианских праздников; пост в разных религиях – дни, когда верующие люди должны меньше есть и больше думать о чистоте души, молиться.

Вопросы

1. Что случилось с Кити?

2. Почему доктор рекомендовал Кити уехать за границу?

3. Зачем Долли приехала к сестре?

4. Какими стали отношения Долли с мужем после примирения?

5. Как реагировала Кити на жалость Долли?

6. Почему можно сказать, что сёстры любят друг друга?

7. Когда Щербацкие уехали за границу?

IV

Петербу́ргский вы́сший круг оди́н. Но в э́том большо́м кру́ге есть свои́ гру́ппы. А́нна Арка́дьевна Каре́нина име́ла друзе́й и свя́зи в трёх разли́чных круга́х. Оди́н круг был служе́бный, официа́льный круг её му́жа, она́ избега́ла его́. Друго́й круг был тот, через кото́рый Алексе́й Алекса́ндрович сде́лал свою́ карье́ру. Це́нтром э́того кру́га была́ графи́ня Ли́дия Ива́новна. Э́то был круг ста́рых, религио́зных же́нщин и у́мных, учёных мужчи́н. А́нна, уме́вшая ужива́ться со все́ми, нашла́ в пе́рвое вре́мя друзе́й и в э́том кру́ге. Тепе́рь же круг э́тот ей стал неприя́тен. Тре́тий круг – вы́сший свет, мир бало́в, обе́дов, блестя́щих туале́тов. Связь её с э́тим кру́гом держа́лась через княги́ню Бе́тси Тверску́ю, кото́рая с са́мого появле́ния А́нны в све́те осо́бенно полюби́ла её.

А́нна пе́рвое вре́мя избега́ла све́та княги́ни Тверско́й, так как он тре́бовал расхо́дов вы́ше её возмо́жностей; но по́сле пое́здки в Москву́ всё сде́лалось наоборо́т. Она́ избега́ла ста́рых друзе́й свои́х и е́здила в вы́сший свет. Там она́ встреча́ла Вро́нского и испы́тывала волну́ющую ра́дость при э́тих встре́чах. Осо́бенно ча́сто встреча́ла она́ Вро́нского у Бе́тси, кото́рая была́ урождённая¹ Вро́нская и ему́ двою́родная сестра́. Вро́нский был везде́, где то́лько мог встреча́ть А́нну, и говори́л ей, когда́ мог, о свое́й любви́. Она́ ему́ не подава́ла никако́й наде́жды, но сама́ чу́вствовала, что при ви́де его́ ра́дость свети́лась в её глаза́х, и она́ не могла́ скрыть э́той ра́дости.

Комментарий

¹ Урождённая Вронская – о женщине, которая родилась в семье Вронских, до замужества имела фамилию Вронская; после замужества русские женщины обычно принимали фамилию мужа.

Вопросы

1. Что представлял собой петербургский высший круг?

2. В каком кругу Анна имела друзей и связи?

3. Кто такая Бетси Тверская?

4. Как изменилось поведение Анны после возвращения из Москвы?

5. Как развивались отношения Анны и Вронского?

V–VII

Княги́ня Бе́тси то́лько что успе́ла пригото́вить чай в большо́й гости́ной, как одна́ за друго́й ста́ли подъезжа́ть каре́ты к её огро́мному до́му на Большо́й Морско́й.

Хозя́йка се́ла за самова́р. Го́сти сиде́ли за столо́м. Разгово́р был о́чень прия́тный. Обсужда́ли Каре́ниных, жену́ и му́жа.

– А́нна о́чень измени́лась по́сле свое́й моско́вской пое́здки, – говори́ла одна́ прия́тельница Бе́тси.

– Переме́на гла́вная та, что она́ привезла́ с собо́й тень Алексе́я Вро́нского, – сказа́ла друга́я.

– А, вот и вы наконе́ц! – обрати́лась Бе́тси к входи́вшему Вро́нскому.

У входно́й две́ри послы́шались но́вые шаги́, и княги́ня Бе́тси, зна́я, что э́то Каре́нина, взгляну́ла на Вро́нского. Он ра́достно, внима́тельно и ро́бко смотре́л на входи́вшую А́нну. Как всегда́, держа́сь чрезвыча́йно пря́мо, бы́стро и легко́, что отлича́ло её от други́х све́тских же́нщин, она́ сде́лала не́сколько шаго́в, кото́рые отделя́ли её от хозя́йки, пожа́ла ей ру́ку, улыбну́лась и с э́той улы́бкой огляну́лась на Вро́нского. Вро́нский ни́зко поклони́лся и подви́нул ей стул.

Она́ отвеча́ла то́лько наклоне́нием головы́. И вдруг сказа́ла ему́:

– А я получи́ла из Москвы́ письмо́. Мне пи́шут, что Ки́ти Щерба́цкая о́чень больна́.

– Неуже́ли? – с неудово́льствием отвеча́л Вро́нский.

А́нна стро́го посмотре́ла на него́.

– Я ча́сто ду́маю, что мужчи́ны не понима́ют того́, что нельзя́ де́лать. Я давно́ хоте́ла сказа́ть вам, – приба́вила она́ и, пройдя́ не́сколько шаго́в, се́ла у углово́го стола́. – Вы сде́лали пло́хо.

– То, о чём вы сейча́с говори́ли, была́ оши́бка, а не любо́вь.

– Я проси́ла вас не произноси́ть э́то ужа́сное сло́во, – сказа́ла А́нна. – Сего́дня я наро́чно прие́хала, зна́я, что вас встре́чу. Я прие́хала сказа́ть вам, что э́то должно́ ко́нчиться. Я никогда́ ни перед кем не красне́ла, а вы заставля́ете меня́ чу́вствовать себя́ вино́вной в чём-то.

– Чего́ вы хоти́те от меня́? – сказа́л он про́сто и серьёзно.

– Я хочу́, что́бы вы пое́хали в Москву́ и проси́ли проще́нья у Ки́ти.

– Вы не хоти́те э́того, – сказа́л он.

– Е́сли вы лю́бите меня́, как вы говори́те, – прошепта́ла она́, – то сде́лайте, что́бы я была́ споко́йна.

– Вы для меня́ вся жизнь; но споко́йствия я не зна́ю и не могу́ вам дать. Всего́ себя́, любо́вь… да. Я ви́жу возмо́жность несча́стья… и́ли сча́стья!.. Ра́зве оно́ не возмо́жно? – приба́вил он одни́ми губа́ми.

Она́ хоте́ла сказа́ть то, что бы́ло ну́жно, что до́лжно, но вме́сто э́того останови́ла на нём взгляд, по́лный любви́, и ничего́ не отве́тила.

«Вот оно́! – с восто́ргом ду́мал он. – Она́ лю́бит меня́».

– Сде́лайте э́то для меня́, и бу́дем до́брыми друзья́ми, – сказа́ла она́ слова́ми; но совсе́м друго́е говори́л её взгляд.

– Друзья́ми мы не бу́дем, вы э́то са́ми зна́ете. А бу́дем ли мы са́мыми счастли́выми и́ли са́мыми несча́стными из люде́й – э́то в ва́шей вла́сти. Я хочу́ наде́яться; но е́сли и э́того нельзя́, я уе́ду. Вы не бу́дете ви́деть меня́, е́сли вам бу́дет тяжело́ ви́деть меня́.

– Я не хочу́ никуда́ прогоня́ть вас.

– То́лько не изменя́йте ничего́. Оста́вьте всё как есть, – сказа́л он дрожа́щим го́лосом. – Вот ваш муж.

Действи́тельно, в э́ту мину́ту Алексе́й Алекса́ндрович свое́й споко́йной похо́дкой входи́л в гости́ную.

Посмотре́в на жену́ и Вро́нского, он подошёл к хозя́йке и, усе́вшись за ча́шкой ча́я, стал говори́ть свои́м неторопли́вым, всегда́ слы́шным го́лосом.

Вро́нский и А́нна продолжа́ли сиде́ть у ма́ленького стола́.

– Э́то стано́вится неприли́чно, – шепну́ла одна́ да́ма, ука́зывая глаза́ми на Каре́нину, Вро́нского и её му́жа.

Почти́ все в гости́ной по не́скольку раз погля́дывали на них, как бу́дто э́то меша́ло им. То́лько оди́н Алексе́й Алекса́ндрович ни ра́зу не взгляну́л в ту сто́рону.

Заме́тив производи́мое на всех неприя́тное впечатле́ние, княги́ня Бе́тси подошла́ к А́нне.

– Я всегда́ удивля́юсь я́сности и то́чности выраже́ний ва́шего му́жа, – сказа́ла она́.

– О да! – сказа́ла А́нна, улыба́ясь от сча́стья и не понима́я ни одного́ сло́ва из того́, что говори́ла ей Бе́тси. Она́ перешла́ к большо́му столу́ и приняла́ уча́стие в о́бщем разгово́ре.

Алексе́й Алекса́ндрович просиде́л полчаса́, подошёл к жене́ и предложи́л ей е́хать вме́сте домо́й; но она́, не гля́дя на него́, отвеча́ла, что оста́нется у́жинать. Алексе́й Алекса́ндрович попроща́лся и вы́шел.

Вопросы

1. О чём начали говорить в свете?

2. Что сказала Анна Вронскому о его отношениях с Кити?

3. Какова была реакция Вронского на слова Анны?

4. О чём попросила Анна Вронского?

5. На что обратили внимание гости, когда приехал муж Анны?

6. Как вёл себя Каренин?

7. Почему Алексей Александрович уехал домой один?

VIII

Алексе́й Алекса́ндрович ничего́ осо́бенного и неприли́чного не нашёл в том, что жена́ его́ сиде́ла с Вро́нским у осо́бого стола́ и о чём-то оживлённо разгова́ривала; но он заме́тил, что други́м в гости́ной э́то показа́лось че́м-то осо́бенным и неприли́чным, и потому́ э́то показа́лось неприли́чным и ему́. Он реши́л, что ну́жно сказа́ть об э́том жене́.

Верну́вшись домо́й, Алексе́й Алекса́ндрович прошёл к себе́ в кабине́т, сел в кре́сло, откры́л на зало́женном ме́сте кни́гу и чита́л до ча́су, как обыкнове́нно де́лал. А́нны Арка́дьевны ещё не́ было. С кни́гой он пришёл наве́рх в спа́льню. Мы́сли его́ бы́ли напо́лнены жено́й и че́м-то неприя́тным, случи́вшимся с не́й. Он не лёг в посте́ль, а стал ходи́ть взад и вперёд по ко́мнатам.

Алексе́й Алекса́ндрович был не ревни́в. Ре́вность, по его́ убежде́нию, оскорбля́ет жену́, жене́ на́до ве́рить. Тепе́рь же он чу́вствовал, что стои́т лицо́м к лицу́ перед че́м-то нелоги́чным, и не знал, что на́до де́лать. Он ходи́л свои́м ро́вным ша́гом взад и вперёд по парке́ту столо́вой, по ковру́ гости́ной, через кабине́т жены́ доходи́л до две́ри спа́льни и опя́ть возвраща́лся наза́д. Он ничего́ не мог приду́мать и, заме́тив э́то, сел в кабине́те.

Всю жизнь свою́ Алексе́й Алекса́ндрович прожи́л и прорабо́тал в сфе́рах служе́бных, име́ющих де́ло с отраже́ниями жи́зни. И ка́ждый раз, когда́ он встреча́лся с настоя́щей жи́знью, он уходи́л от неё. Тепе́рь он испы́тывал тако́е чу́вство, како́е испыта́л бы челове́к, споко́йно проше́дший над про́пастью по мосту́ и вдруг уви́девший, что э́тот мост разо́бран и что внизу́ про́пасть. Про́пасть э́та была́ – сама́ жизнь, мост – та иску́сственная жизнь, кото́рую про́жил Алексе́й Алекса́ндрович. Ему́ в пе́рвый раз пришли́ вопро́сы о возмо́жности для его́ жены́ полюби́ть кого́-нибудь, и он ужасну́лся.

Тут мы́сли его́ вдруг измени́лись. Он стал ду́мать о ней, о том, что она́ ду́мает и чу́вствует. Он впервы́е жи́во предста́вил себе́ её ли́чную жизнь, её мы́сли, её жела́ния, и мысль, что у неё мо́жет и должна́ быть своя́ осо́бенная жизнь, показа́лась ему́ так страшна́, что он поспеши́л отогна́ть её.

«Вопро́сы о её чу́вствах – э́то не моё де́ло, э́то де́ло её со́вести, – сказа́л он себе́. – Как глава́ семьи́, я до́лжен указа́ть ей опа́сность, кото́рую я ви́жу, и да́же употреби́ть власть».

И в голове́ Алексе́я Алекса́ндровича сложи́лось я́сно всё, что он тепе́рь ска́жет жене́. «Во-пе́рвых, объясне́ние значе́ния обще́ственного мне́ния и прили́чия; во-вторы́х, религио́зное объясне́ние значе́ния бра́ка; в-тре́тьих, е́сли ну́жно, указа́ние на возмо́жное несча́стье для сы́на; в-четвёртых, указа́ние на её со́бственное несча́стье».

У подъе́зда послы́шался звук подъе́хавшей каре́ты. Алексе́й Алекса́ндрович останови́лся посреди́ за́ла.

To koniec darmowego fragmentu. Czy chcesz czytać dalej?