Мобилизация труда (доклад на объединенном заседании III Съезда совнархозов и Московского совета раб. и кр. депутатов)

Есть, товарищи, наконец, еще один путь сближения армии с трудом, на который мы натолкнулись самой жизнью. Это – превращение воинских частей и целых армий в трудовые части и в трудовые армии.

В чем основной смысл превращения наших военных армий в трудовые? Мы в известных районах имеем армии, которые выполнили свои боевые задачи и которые, конечно, могли бы понадобиться для военных задач в других районах. Но мы не можем их перебросить в короткий срок из-за расстройства нашего транспорта. Можем ли мы их демобилизовать, распустить? Ни в каком случае. Если мы чему-либо научились в гражданской войне этих двух лет, так это – осторожности. Мы не имеем права считать, что военная задача закончена.

Да, мы взяли в плен Колчака, и он сидит в иркутской тюрьме, с которой многие из нас знакомы не только понаслышке. Но на восток от Иркутска имеются чехословаки, которые держат себя двусмысленно, имеются также японцы. Мы разбили Деникина, и он, говорят, сидит на пароходе, но на помощь ему пришла или идет в Черное море англо-французская флотилия, чтобы держать, по-видимому, под обстрелом наши города до тех пор, пока остатки деникинских банд не погрузятся на пароходы для эмиграции из России. В то же время газеты европейской буржуазии, ее радио говорят, опровергают и снова говорят о том, что на Кавказ направляется английская армия в 200 тысяч человек. Мало верится, но не исключена возможность, что английский капитал попробует это.

Еще недавно представители грузинского правительства меньшевики и представители армянского азербайджанского правительства со шляпой в руке стояли перед Клемансо и Ллойд-Джорджем и просили военной помощи. Там им ответили: «Мы вам поможем точно так же, как помогли Деникину». Классический ответ! Превосходная, хотя и бессознательная ирония! Но орудия и пулеметы им даны не иронические, а металлические, и как будет вопрос стоять на Северном Кавказе, где еще не добиты банды Деникина, мы не знаем.

Мы твердо уверены, что преодолеем сопротивление в короткий срок – до весны, но мы, конечно, не имеем права разоружиться, не имеем права отпустить домой ни одного солдата. И это, товарищи, теперь, ввиду наших больших побед, каждый из вас, представителей с мест, должен ясно и точно сказать у себя на местах.

Пока у нас нет полной и безусловной гарантии неприкосновенности границ Советской России, пока мировая политика неустойчива и грозит нам новыми неожиданностями, мы не имеем права приступить к демобилизации. Мы можем, держа армию под ружьем, применять ее частью в большем или меньшем количестве, в зависимости от условий, для хозяйственных задач, мы можем извлекать из нее работников, наиболее для нас ценных в хозяйственном смысле, сотнями, тысячами откомандировывать их для нужд хозяйства с тем, что, если нам понадобится, мы немедленно бросим их на фронт.