– Мамочка, как так? – я задавала этот вопрос, уже заранее зная, что она не ответит. Аля тоже никогда со мной не разговаривала. Поэтому я чуть не лишилась чувств, когда услышала странный, булькающий звук, сливающийся в слова.
– Мы сами с папой виноваты. Хотели разбогатеть. А вот чем это закончилась. Ты прости меня, доченька, и папу прости, он как лучше хотел.
Вместо слов из меня вырывались только рыдания. Слезы широкими реками текли по щекам. Еще недавно я жила с мыслью, что у меня есть мама и папа. Пусть и где- то далеко, но они есть. Обижалась на них, что они никак не поддерживали со мной связь. А оказывается, я совсем одна. Мои мамочка и папочка…
– Мам, что с тобой случилось? – я должна была знать подробности. Хотя по моим снам и так многое сейчас становилось понятным. – Ты заблудилась?
– Да, я заблудилась. Лес сильно изменился. Несколько дней я здесь скиталась. Аля не давала выйти. В один день я наткнулась на этот домик. Меня пригрел дедушка. Он знал заговоры, которые действовали на дух Али. Ей приходилось отступать. Ему удавалось держать ее на безопасном расстоянии. Но в одно утро дед извинился и попрощался со мной. Он ушел навсегда.
– Мамочка… – слушать окончание рассказа не было сил.
– Ну, а дальше ты и так догадываешься…– мама будто читала мои мысли.
– Дариша, не плачь, родная, доченька. Мне плохо здесь от этого. Верни Але камень и ступай с Богом!
Что-то было нечисто. Мама торопила меня сделать это, но я чувствовала, что она не договаривает. Слишком было все просто.
– Мам, все так просто? Просто положить кулон на могилу?
– Нет, закопай его.
– И все?
– Все, – мама отвернулась.
– Мамочка, ты не договариваешь! – я переходила на истеричный крик.– Может, хватит в моей жизни недоговоренностей? Хотя бы сейчас не обманывай меня!
– Чтобы окончательно снять проклятие, нужна душа. Я останусь здесь. Ты должна жить!
Казалось, по ее сияющему лунным светом лицу катятся слезы.
– Мама, ты обрекаешь себя на вечные муки? Твоя душа никогда не сможет отправиться в рай? – я не могла так поступить с мамой.
– Мне и не место в раю. Закапывай, доченька. Не тяни!
– Нет, это неправда…. Мама…. Я не могу….
– Закапывай! – голос мамы вдруг сильно изменился, волосы сменили цвет на черный. Из-под них показалось страшное лицо. С черными глазницами и острыми, желтыми зубами.
– Закапывай! – проскрипела Аля. – Иначе вы обе останетесь тут! Ни одна из вас не обретет покой!
Трясущими руками я сняла с холмика мох и начала разрывать землю. Из-за слез я ничего не видела. Размазывала их грязными руками по щекам. Почему жизнь так несправедлива? Как мне поступить? Оставить маму на вечные муки здесь я не могла. Она и так сполна расплатилась своими страданиями. Решение далось мне легко. Смерти я боялась, но ради мамы готова была пожертвовать собой. Казалось, хуже уже не будет… Как я ошибалась! Когда ямка для камня была готова, я услышала знакомый голос.
– Не торопись, девка. Кулон отдай! – я обернулась и увидела Антонину Васильевну. Ни Али, ни мамы не было. Только Владимир топтался на месте рядом с бабкой, направив на меня пистолет трясущимися руками.
–Вы, Антонина Васильевна? Как же так? – сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать.
– А вот так. Я всю жизнь посвятила охоте за этим камнем! И сейчас не упущу такую возможность.
– Антонина, он беду принесет, – я пыталась достучаться до той милой старушки, которую знала.
– Он принесет беду тому, кто будет стоять у меня на пути. Как твой папаша! Упрямый был. Ни в какую не признавался, где камень. Чего вылупилась? Думаешь, я не догадалась, что ты их выродок? Таких ужасных волос я нигде не встречала, да и глючило тебя, как твою чокнутую мамашу. Папашка твой, даже перед тем, как я вколола ему яд, не сознался. Жертвенная семейка… Была… – она расхохоталась таким смехом, что все внутри похолодело.
Не Аля была страшна. Антонина была куда страшнее. Безумная.
– Разберись с ней, Володя!
Внучок дрожащей рукой направил мне в голову дуло пистолета. Умирать было страшно. Я закрыла глаза, ожидая своей участи. Прозвучал выстрел, но боли я не почувствовала. Открыв глаза, я увидела, что Вова лежал на земле, сжимая пистолет рукой, на его голове что-то чернело. «Кровь!» – догадалась я.
Бабка упала к потерявшему сознание внуку. Но не для того чтобы проверить пульс, а для того чтобы выхватить пистолет. Она направила его в сторону выбежавших людей. Что они здесь делают? Каждый из них держал камень в руке. Смотрелись бы очень-очень комично, но только не в данной ситуации!
–Ну что? Кто из вас тут так метко швыряет камни? – шипела Антонина.
Все трое молчали, сжав челюсти. Им было страшно. Всем. Даже Андрею, хотя он был смелым мужчиной. Старуха направила дуло в него, но неожиданно ее внук схватил за ногу, она выстрелила в воздух и упала. После выстрела Оксана упала навзничь. Я думала, ее зацепило. Но Марина сообщила, что она цела, просто без сознания. Андрей вырвал у сумасшедшей пистолет из рук.
– Вызывайте полицию.
– Стойте. Рано!– меня осенила идея.
Достав из кармана камень, я вернулась к могиле и вложила его в ямку, припорошив землей. Алю долго ждать не пришлось. Она появилась из ниоткуда. У Андрея с Мариной чуть глаза не выпали от шока.
– Аля, можно последнюю просьбу? – та замешкалась, но всё же кивнула.
– Для снятия проклятия подойдет душа этой женщины? – я указала на Антонину.
Аля снова кивнула и направилась к Антонине. Схватив ее за волосы, она потащила ее к болоту. Бабка пыталась вырваться, проклинала нас всех. Требовала, чтобы ей отдали ее сокровище. Безумная. Мы с Андреем бросились следом. Марина осталась с бесчувственно лежавшей Оксаной.
Аля медленно погружалась в чернь болота, утаскивая за собой сопротивляющуюся Антонину, а потом они обе исчезли. Несколько секунд ничего не происходило, но потом болото забурлило. Первой вынырнула Аля. Она была другой. Ее силуэт был почти прозрачным, и сложно было разглядеть улыбку, но я знала: она улыбается, она освободилась. Вся чернота осталась где- то на глубине. Рядом с ней появилась высокая фигура мужчины. Он взял девушку за руку, и они устремились вверх, растворяясь в звездном небе. Одна за другой души людей вылетали из болота. И также отправлялись вслед за Алей и ее дедом. Один силуэт остановился напротив нас. Это Зара. Я сразу ее узнала. Она кивнула мне и исчезла. Мою душу наполняла радость. Я была счастлива от того, что столько невинных душ обрели свободу. Рукой я почувствовала легкую прохладу. Обернувшись, увидела маму. Она улыбалась такой счастливой улыбкой! На душе становилось совсем светло. Мама скоро встретится с папой! Ее душа так же, как и остальные, взметнулась ввысь. Болото перестало бурлить и превратилось в обычную поляну, похоронив в себе Антонину.
Андрей, как рыба, открывал рот. Но сказать ничего не мог. Позади нас стояли Марина с пришедшей в себя бледной Оксаной.
– Да такого быть не может!.. – Андрей неверящим взглядом смотрел на поляну, где еще недавно было болото.
Сказать, что я был в шоке… это ничего не сказать! Я не поверил тогда Дарине. Думал, это ее воображение разыгралось… и из-за чувств к ней я решил подыграть. Ну, надо девчонке вернуть кулон. Значит, вернем. Если ей от этого лучше станет. Увидев такое, я испытал облегчение от того, что малышка здорова. Но в то же время я не мог принять тот факт, что такое может произойти на самом деле.
Глава 7.
Владимира задержали. Он сознался, что подворовывал у постояльцев и реализовывал краденое в городе, у местного барыги. Признался он и в том, что хотел вместе с бабкой завладеть кулоном. Следователь не верил в существование данного украшения, поэтому и не воспринял его признание всерьез. А вот покушение на убийство Вова яро отрицал. Я ему верила. Он был подлым, скользким человеком, но не убийцей. Он не был безумен, в отличие от своей бабки. И он спас нам жизнь, неизвестно, что бы было с нами, не останови он старуху. Поиски Антонины Васильевны так и не увенчались успехом.
В избушке нашли останки человека, и, проведя нужные экспертизы, следствие установило, что это останки моей мамочки. Андрей с девчонками помогли мне с похоронами. Маму похоронили рядом с папой под одним надгробием. Теперь они вместе. Теперь я верила в жизнь после смерти. Я была счастлива за них. Они там, все вместе. Мама, папа и бабушка. Мои самые родные и близкие люди.
Я была очень благодарна Андрею и подругам. В такой тяжелый момент они были рядом со мной. Поддерживали, помогали. Одной бы мне точно не справиться было.
Марина уехала из санатория раньше нас. Ей позвонил сын и сообщил о своем приезде. Раньше Нового Года. Искреннее счастье на ее лице сделало ее на несколько лет моложе.
– Дашенька, ты только Андрея не отталкивай. Парень ради тебя на многое готов, – читала она мне напутствие перед отъездом. – И не верю я, что есть у него там кто-то. Поговорите. Дай ему объясниться. Многие люди несчастны от того, что вовремя кого-то не выслушали, не дали человеку шанса. Не будь такой и все будет.
Она обнимала меня и Оксану по очереди. Желала нам море счастья и океан любви. Звала в гости, обещала сама приехать. За такой короткий срок Марина стала нам близкой подругой. Расставаться с ней было тяжело. Пообещав друг другу созваниваться, мы все-таки отпустили ее.
На следующий день я проводила Оксану до вокзала. В ожидании нужного мне автобуса я всерьез задумалась о словах Марины. А может, она права? Может, мне стоит поговорить с ним. Что я теряю от этого разговора? Гордость? Да к черту гордость! Схватив телефон, я набрала любимые цифры. Трубку долго не брали. Моя решимость исчезала.
– Привет, Даш.
Услышав свое имя, произнесённое его голосом, я поняла, как скучаю без него. Глаза тут же увлажнились.
– Привет. Как ты? – начать разговор было сложно. Я не знала, какие слова нужно подобрать.
– Не очень…
– Что- то случилось? – не на шутку встревожилась я.
– Да, случилось. Можно, я приеду?
– Куда?
– В санаторий.
– Я в городе. Провожала Оксану, теперь жду свой автобус.
– Маленькая, не уезжай. Я скоро буду.
– Хорошо.
Я столько раз набирал ее номер и сбрасывал. Не знал, как начать разговор. Не знал, сможет ли она меня выслушать после всего пережитого. Моя малышка позвонила сама. Я не верил своим глазам, когда увидел ее имя на дисплее телефона. После разговора с ней, не теряя ни минуты, я бросился на вокзал.
На остановке не было никого, кроме нее. Ее хрупкую фигурку я увидел издалека. Она дрожала от холода, кутаясь в тоненькую курточку. Моя девочка. Я бросился к ней и в первую очередь прижал ее к себе, чтобы спрятать от пронизывающего ветра.
– Замерзла, маленькая? Поехали домой?
Она улыбалась, ничего мне не говоря, тыкалась своим замерзшим, красным носиком мне в шею.
–Поехали…
Эпилог.
Как бы мне ни хотелось прощаться с Андреем, но отпуск подошел к концу, пришла пора возвращаться на работу. Он уговаривал меня наплевать на работу, остаться с ним, но я не могла так поступить. Сам он тоже постоянно был в делах. Готовился к открытию мастерской. Уезжать было очень тяжело. Я не представляла себе жизнь без него. Не представляла, как я буду засыпать и просыпаться не в кольце любимых рук. Договорившись созваниваться, мы все же смогли попрощаться….
Декабрь выдался дождливым, пасмурным. Только ночами немного подмораживало. По утрам весь двор был в инее. Я очень плохо себя чувствовала. Путалась в документации, отправляла аварийную бригаду не по нужному адресу.
– Самойлова, иди… Тебя кикимора на “ковер” зовет, – услышала я противный голос Галки, моей коллеги. Когда кому- то было плохо, она просто заряжалась этим. И ходила счастливая.
Я не считала Тамару Федоровну за кикимору, ко мне она хорошо относилась. Была строгой, но справедливой.
– Вызывали? – я заглянула в приоткрытую дверь кабинета.
– Да, Даша, проходи. – Когда я присела напротив нее, она продолжила. – Я очень встревожена состоянием твоего здоровья. Ты всегда была собранной, ответственной. Сейчас же много жалоб на тебя.
– Простите, я…
– Не нужно этого. Собирайся ты, детка, в больницу. Это не шутки.
– Я отлежусь денек, и все хорошо будет. Метеозависима я просто.
– Я все сказала. Собирайся и топай ко врачу. На работу выйдешь, когда предоставишь мне справку, что здорова.
Продолжать спор не имело смысла.
Оказавшись за дверью, я начала оседать на пол. Коридор кружился. Перед глазами замелькали тени, я потеряла сознание.
Очнулась от того, что кто-то плеснул мне в лицо стакан холодной воды.
– Ну как ты, девонька?– надо мной склонилась Наталья Алексеевна, она работала уборщицей. Пышногрудая женщина с выбеленными кудряшками.
– Хорошо нагулялась на своем этом курорте наша тихоня. Залетела она. Чего вы над ней хлопочете! – каждое слово Галки было пропитано злобой.
– Да помолчи ты! В своей жизни разберись! – Тамара Федоровна заступилась за меня. – Все, девочки, скорая подъехала.
В больнице подтвердился “диагноз ” Галки. Меня переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, я была счастлива, узнав такую новость. А с другой, боялась. Боялась, что с беременностью что-то пойдет не так. Боялась, что Андрею не понравится такая новость. Он только начал реализовывать себя в жизни. А тут ребенок.
До дому я шла на ватных ногах, перебирая в голове различные варианты исхода событий. Телефон в кармане завибрировал. Любимый. Рассказывать об этом я ему точно не буду. Не готова.
– Привет, маленькая. Куда бежишь?
– Домой.
– Что с голосом?
–Все в порядке. Просто голова немного разболелась, и меня отправили домой, – голос дрожал, из уголков глаз сочилась влага.
– Дарина, мне очень не нравится твой голос!
Скрывать от Андрея свое настроение было сложно.
–Я соскучилась.
Это была чистая правда. Да и прятать слезы, даже через трубку, было невыносимо.
– Ты плачешь, малышка? – его голос был встревожен.
– Плачу.
– Я скоро приеду. Очень скоро.
Вернувшись домо, первым делом я набрала Оксану. Попросила ее зайти ко мне, как только сможет. Она еще по телефону почуяла неладное. И через полчаса уже была у меня.
– Я беременна, Оксан,– рыдала я, уткнувшись ей в плечо.
– А что за слезы? На слезы радости не похожи.
– Я боюсь, что Андрей плохо воспримет эту новость. А я не могу и не хочу его терять.
– Да с чего ты вообще взяла, что потеряешь его? Андрей любит тебя. Он будет отличным мужем и папой. Я уверена. Ты вспомни, как он ломился в вашу неприступную крепость. Вспомни, как он без оглядки бросился выручать тебя из беды. Даша, да он тебя сумасшедшей считал, пока не столкнулся с жителями потустороннего мира, но не отказался от тебя, – она успокаивала, как мама дочку, водила рукой по волосам.
– Он только на ноги вставать начал. А ребенок – это такая ответственность… – мои доводы заканчивались.
– Дарина, посмотри на меня! – она взяла меня за плечи и заставила посмотреть в ее глаза. – Ты сейчас успокоишься и позвонишь ему, сообщишь о вашем малыше. А уже потом будешь лить слезы. Радости. Я уверена, что радости.
– Оксан, я сейчас не могу… Я завтра позвоню, честно… Сегодня я очень устала, хочу отдохнуть, осмыслить все.
– Если завтра не позвонишь ты, я позвоню сама. Будь уверена! – Оксана была настроена решительно. Она так и поступит…
– Я сама… Ты права, он должен знать…
Разговор с Дариной встревожил меня не на шутку. Я был уверен, что у нее что-то случилось. И это что-то очень серьезное. Она плакала… А меня выворачивало наизнанку от бессилия, от того, что я не рядом. Не мог помочь ей.
С нашей с Саньком автомастерской все получилось. Он хоть и временно без ног, здорово помогал мне с бумагами, связывался с поставщиками. Я занимался только физической работой. К Дарине я собирался приехать к Новому году и забрать ее с собой. Но мои планы резко изменились. Ехать я должен сегодня. Сейчас. Сообщив Саньку о внеплановых выходных, я, не теряя ни минуты, отправился в путь. Сообщать ей не стал, хотел сделать сюрприз.
Добрался до места я уже поздним вечером. Долго колесил по городу, разыскивая нужный адрес. И вот когда я уже собирался зайти в подъезд, меня остановило жалобное “мяу”. Под скамейкой, сжавшись, сидел дымчатый комок. Пройти мимо я не смог, не долго думая засунув это чудо за пазуху, вошел в подъезд.
Дверь мне открыла сразу. Заплаканная, с опухшим лицом. Стояла беззащитная такая, терла глаза. Решила наверно, что я ей привиделся.
– Здравствуй, маленькая! – я сгреб ее в охапку, не давая опомниться. Жадно искал губами ее, такие сладкие, горячие. Как же я соскучился! Гребаный идиот! Не нужно было ее отпускать! В реальность вернул меня жалобный писк. Любимая отстранилась и с удивлением разглядывала извлекаемый мной мягкий, серый комок.
– Андрей, это кто?
– Кот.
– Вижу, что кот, откуда он?
Малыш своими цепкими лапками уже схватился за теплый махровый халат, пытаясь перелезть к ней на грудь. А вкус у него хороший! Я бы с огромной радостью оказался бы на его месте.
– Где ты его взял? – из самых моих развратных фантазий меня выдернул ее требовательный голосок.
– У твоего подъезда. Он замерзал. Я не мог оставить его там. Но если ты против, я могу унести его в машину.
–Ты с ума сошел? Посмотри, какой хорошенький. Кто только смог допустить такое, что этот малыш оказался на улице! Один! Он будет жить со мной, – она с такой любовью водила рукой по влажной шерстке, что я опять позавидовал этому хвостатому.
– С нами, Дарина. С нами. Еще только познакомившись с тобой, я хотел завести кота, хотел, чтобы ты его выбрала. Но судьба повернулась так, что этот комок сам выбрал нас.
– С нами… Нас… Андрей… – её личико снова сделалось грустным.
– Да, маленькая. Я без тебя никуда не уеду! Никакие возражения не принимаются! Если потребуется, я свяжу тебя и силой увезу, – я старался проговаривать каждое слово четко, с особой серьезностью.
– Андрей, нам надо поговорить.
Она снова заплакала и поплелась на кухню. Ее тоненькие плечики подрагивали. Что же случилось? В голове проносились различные мысли. Одна страшнее другой.
– Надо накормить котенка и согреть.
Я еле расслышал, что она сказала. Ее голос был тихим.
Сытый мурчалкин лежал на диване, укутанный в плед. Дарина все переминалась. Прятала взгляд. Ее внешний болезненный вид и молчание пугали.
– Малышка, ты хотела поговорить…
– Хотела… Я не знаю, как тебе сказать. Не знаю, как ты это воспримешь… – по ее щекам текли слезы. Ее новость была страшной: поведение говорило об этом.
– Милая, не тяни… – я не мог больше ждать. Терпению и нервам пришел конец. Я взял ее за плечи и заставил заглянуть мне в глаза. – Говори!
– Андрей, я беременна, – она заплакала в голос и спрятала свое лицо у меня на плече.
Я не знал, смеяться мне или плакать. Что я только себе не напридумывал. И другого мужчину приплел, и неизлечимую болезнь. А тут… Ребенок. Мой ребенок. Наш! Счастье заполняло каждую клеточку моего тела, моей души…. Все мое существо! Не сдержав эмоции, я подхватил ее на руки и закружил по комнате… Дарина… Дарящая счастье, любовь…
– Любимая, спасибо тебе. Я думал, что нельзя уже стать более счастливым, но ты это сделала… Маленькая моя! – я целовал ее заплаканное лицо, что-то говорил… Снова целовал…
– Я люблю тебя, малышка.
– Андрей, ты рад?
– Я не рад… Я дико счастлив… Завтра же ты увольняешься с работы, и мы едем домой…
– Андрей… Я…
– Молчи! – я накрыл ее губы своими, слушать возражения я не собирался. На долю секунды ей удалось отстраниться.
–Я тоже тебя люблю, Андрей. Я безумно тебя люблю! – её лицо преобразилось, глаза светились любовью. – Я хочу поехать с тобой…
Я никогда не представляла, что можно быть настолько счастливым человеком. Я любила… Меня любили… Мы с нетерпением ждали рождения нашей малышки. Андрей даже имя придумал…
Вы спросите, а исцелилась ли я? Я отвечу: да! Эта поездка изменила полностью всю мою жизнь. Меня… Я стала сильнее, смелее, уверенней в себе. Я научилась пускать в свою жизнь новых людей и доверять им. Я узнала судьбу своих родителей. Поняла и простила их. Я смогла полюбить свое имя, которое раньше не могла даже произнести вслух из- за того, что его дала мне мама. Сейчас же я с гордостью ношу его. Еще я поняла, что существует потусторонний мир и что не нужно его бояться. Живые люди бывают намного злее и подлее. А самое главное: я нашла свою любовь, свое счастье… Смысл жизни… Мой любимый большой ребенок. Он с таким трепетом прикасался к моему животику. Часами мог с ним разговаривать. Я даже немного ревновала… Котяра рос большим и добрым. Мы прозвали его Хвостиком за то, что он все время ходил за нами по пятам.