– Да, например, возьмём коней, плед, корзину… Отправимся на свидание. Только ты и я. И Танатос с Минотавром.
– Что? Ты разрешишь мне сесть на Танатоса, правда?
– Нет, на нём буду я. Минотавр для тебя.
– Ну вот! Да это же неповоротливый баклажан, а не конь! Как на нём скакать галопом?
– Не обязательно скакать галопом. И только не говори этого ему, он очень обидчивый.
Рина выдавила улыбку и произнесла:
– Идея свидания в лесу звучит чудесно. Но сейчас, если ты не против, я допью свой кофе на террасе. В доме очень душно, а мне всё ещё нехорошо.
Рина вышла, не дождавшись его ответа. И она была уверена, что слышит, как граф высасывает сок из фрукта, даже когда села на кресло террасы.
Граф хмуро глядел ей вслед. Что-то произошло за это время. Но Виктор был уверен в своей победе. Он знал – надо лишь подождать, и девушка сама придёт к нему. Так было всегда. Ни одна, даже самая целомудренная, девушка не могла устоять перед ним – властным, богатым, красивым и чрезмерно заботливым. Так что он просто сидел и ждал.
Ночью Рину не беспокоили кошмары. Она проснулась утром свежей и бодрой, и даже почувствовала волнительную радость перед свиданием с Виктором. Своё недавнее плохое настроение она объясняла алкоголем и усталостью от работы в архиве. Рина быстро собралась и вышла в столовую. Там уже стояла готовая корзина, собранная кем-то из стюартов, и Рина хмыкнула, глядя, как неприглядно в ней валялись закуски и сок. Рина аккуратно разложила еду и накрыла корзину пледом. В это время пришёл Виктор.
– Доброе утро, – граф легко притронулся губами к щеке девушки и прошёл на кухню, откуда вернулся с термосом. – Чуть не забыли наш утренний кофе.
– Точно, – отозвалась девушка. – Поехали.
Погода, как нельзя кстати, стояла ясная. Лёгкий мороз чуть трогал уши и щёки. У конюшни стоял Крис и держал в руках поседланных лошадей. Рина коротко улыбнулась ему и похлопала коней по шее. Минотавр тут же потянулся мордой к корзине, но граф шлёпну его по носу.
– Спасибо, Крис, – сказал граф, давая понять, что стюарт может идти.
Но Крис лишь молча отошёл в сторону, сверля взглядом графа и Рину. Виктор помог залезть девушке, затем забрался сам и подцепил корзину с едой. Они тронулись. Рина мельком обернулась – Крис стоял на том же месте и провожал их тяжёлым взглядом.
Кони шли медленно, Минотавр чуть отставал от длинного шага Танатоса. Граф и Рина перебрасывались фразами. Виктор старался веселить девушку, и она всякий раз заливалась смехом. Наконец они выбрали полянку с лежащим поперёк большим бревном, привязали коней и расположились. Рина расстелила плед у бревна, разложила еду, разлила кофе. Виктор привалился спиной к бревну и притянул к себе девушку. Какое-то время они молча пили обжигающий кофе.
– Виктор, скажи, – заговорила вдруг Рина. – Я ведь не первая в твоём доме девушка. Я имею в виду, у тебя ведь были отношения, так?
– Да, – после короткой паузы ответил граф.
– Но что случилось? Почему вы расстались?
Граф вздохнул. Он не ожидал этого разговора.
– Знаешь, она не понимала меня и мой образ жизни.
Рина молча смотрела на графа и ждала, что он скажет дальше.
– Да, – продолжил он вновь после паузы. – Я часто уезжаю по работе. И в целом много работаю. А она требовала того, чего я не мог ей дать.
– Наверное, это грустно, – задумчиво проговорила Рина.
– Почему? – удивился граф. – Всё это в прошлом. Я не вспоминаю о ней.
– Я имела в виду… Погоди, а что именно она требовала?
Граф аккуратно подбирал слова:
– Рина, ты же понимаешь, что я не просто Виктор Дартер? Я граф Виктор Дартер, правая рука Президента, официальный представитель Лангрии, один из сильнейших магов Королевства.
– Да. Да, понимаю.
– Поэтому обычные отношения не для меня.
– Не совсем понимаю… А какие отношения для тебя?
– А что тут у нас… Персик. Хочешь?
Граф достал фрукт из корзины и протянул Рине. Она вздохнула и взяла из его рук персик. Виктор часто так делал – прекращал разговор самым странным образом, когда не хотел отвечать или обсуждать. Почему-то вдруг Рина решила не настаивать на ответе. Хотя обычно она всегда стояла на своём. Того требовала её научная карьера. Порой выступления с докладом заканчивались дебатами между профессорами, коллегами учёными и ей. Важным было довести дебаты с высоко поднятой головой, не ретироваться при сложных вопросах или выводить их в нужное для себя русло. Так что Рина в какой-то мере владела искусством ведения трудных диалогов. Но почему-то рядом с этим мужчиной все её сильные качества вдруг умалялись, и она ведомо следовала за желаниями графа.
– Опять ты задумалась, – тихо сказал граф и коснулся её подбородка. Рина подняла глаза, и граф поцеловал её.
Он медленно коснулся губ девушки. Какое-то время Рина не отвечала. Затем персик вывалился из рук, она обняла графа за шею и вжалась в его тело, жадно отвечая на поцелуй. Вдруг она почувствовала прилив желания, выросший из её снов, где она была лишь невольной участницей. Теперь близость графа, которую она ощутила наяву, вдруг побудила вырваться скопленное возбуждение. Граф удивился её порыву, но не прерывал поцелуй. Когда он почувствовал, что не может больше сдерживать себя, то медленно отстранил девушку. Рина посмотрела затуманенным взглядом.
– Лучше съесть завтрак, пока не остыл, – сказал граф, убирая руки Рины от себя.
Девушка тяжело выдохнула. Они провели ещё около часа на поляне, пока грел кофе, но потом и он остыл. Больше они не целовались, а только вели непринуждённую беседу. Домой вернулись, чуть подбавив шаг коней. Граф отправился работать в кабинет, а Рина спустилась в архив.
Когда она разбирала стеллажи в последнем ряду, на глаза ей снова попался закрытый ящик, который она видела в первый день работы в архиве и приняла за книгу.
– Мне казалось, Виктор его убирал в другое место… Странно.
С того момента, как она его увидела, Рина не предпринимала попыток вскрыть содержимое. Теперь, когда она смотрела на ящик, ей вдруг показалось, что у графа гораздо больше тайн, чем один этот ящик на замке, и графу может сильно не понравиться то, что Рина начнёт эти тайны вскрывать. Рина невольно коснулась губ, вспомнив поцелуй на поляне. Виктор вызывал в ней столько противоречивых чувств, что она перестала себя понимать. В голове постепенно образовывалась каша из мыслей и эмоций. До приезда в этот дом с ней такого никогда не случалось.
Ужинать она села одна – граф вновь уехал по делам. Из кухни вышел Анор и поставил перед ней бокал вина.
– Привет, мышка. Виктор просил передать, чтобы ты не скучала. Захочешь ещё вина – зови, я буду в кухне.
– А где Крис?
– Сегодня не его смена.
Анор собирался уйти, но Рина задержала его.
– Слушай, Ингвар как-то сказал мне, что до меня в доме была другая девушка. Точнее, другие. Крис тоже говорил что-то подобное.
– Ну да, мышонок, ты думала одна такая?
– Нет, я… Просто я хотела узнать, кто они были? Зачем приезжали? В каких отношениях были с графом?
– Ого, сколько вопросов, – хмыкнул Анор.
– Пожалуйста, скажи мне. Мы с графом вроде как… Ну что-то вроде как теперь вместе, и я бы хотела знать…
Анор засмеялся, и смех его вышел очень недобрым. Рина сжалась внутри. Анор, сквозь смех, сказал:
– Послушай, мышка. Для твоего же спокойствия: не задавай лишних вопросов.
– Почему они лишние? Что такого в том, что я хочу узнать о Викторе больше?
– Зачем? – Анор вдруг злобно глянул на девушку. – Женщины… Вы всё время суёте свой нос куда не следует.
Стюарт вдруг резко подошёл к Рине и наклонился к её лицу:
– Я тебе историю расскажу. А ты умная, сама всё поймёшь. Может, ты её слышала, в газетах писали. Так вот, жил как-то в Лангрии один важный человек. Богатый и очень, очень влиятельный. Тоже не из последних в Королевстве, у него бизнес большой был. Но, как ты понимаешь, дела он вёл не совсем честно, а последствия своих дел надо прятать. И прятал он их не где-нибудь, а в погребе своего дома, ведь туда, скорее всего, никто не доберётся. И не добрался бы, если бы не его любопытная жена, которая погреб вскрыла и обнаружила там… Скелеты в шкафу. А лезть ей туда не следовало. И вот она на своего же мужа вздумала жаловаться, испугавшись его тайн. И он убил её за это. Ничего не случилось бы, если бы она не полезла выяснять…
– Стой-стой. Я помню эту историю. Кажется, граф Винтер… Его признали невменяемым. Он убил жену, потому что сошёл с ума, а не потому, что она полезла, куда не следует!
– Мышка, ты вообще не поняла меня что ли? Я говорю, не суй свой нос! Спать крепче будешь. Поняла?
– Вряд ли я в этом доме смогу нормально спать…
– Так, я больше тебе ни слова не скажу, а то Виктор мне голову оторвёт.
– Что ты сказал? Голову оторвёт?
– Всё, приятного аппетита.
Анор встал, задвинул стул и ушёл на кухню, демонстративно хлопнув дверью. Рина глубоко задумалась. Она помнила эту историю из газет, её бурно обсуждали в Провинции, поскольку тогда о лорде Винтере вскрылось множество подробностей. И как он воровал финансирование из бюджета, и как угрожал компаньонам, и как расправлялся с конкурентами.
– Газеты… – Рина вдруг вспомнила о папках с периодикой, присутствие которых в архиве удивило её. Тогда она не понимала, зачем граф собирает их, но сейчас до неё начало доходить. – О Викторе ведь тоже писали в газетах…
Рина, как молнией поражённая, медленно встала и спустилась в архив. Она на ватных ногах подошла к полке. Ей очень хотелось, чтобы она не обнаружила ничего жуткого. Ничего такого, что бы походило на реальность, а лишь отдавало бы желтизной. Раньше она была уверена, что журналисты таким образом зарабатывают, упоминая знаменитых людей Королевства в неприглядном свете. Она надеялась, чтобы ничего, из того что она найдёт, не оказалось правдой.
Рина взяла папку наугад, села на пол прямо у стеллажа, и раскрыла. На толстых кольцах болтались тонкие страницы еженедельника. В папке собрано несколько выпусков, обозначенных разными датами. Март, апрель, декабрь… Разные года и недели. Даты значились прошлым десятилетием. Рина аккуратно перелистывала страницы, и находила заметки про графа. Она медленно выдохнула: заметки описывали его дипломатические поездки, содержали фотографии с представителями других Королевств. Она читала и понимала, что обо всём этом ей и рассказывал граф. Все эти его истории, которые так веселили девушку, – всё это было правдой, и она знала со слов графа даже больше подробностей, чем излагали журналисты.
Рина принялась смотреть и другие папки, которых было десять. Везде знакомые ей истории, которые ещё и обретали лица за счёт приложенных фотографий. Девушка невольно заулыбалась, когда читала. Наконец, она дошла до периодики за прошлые три года, и увидела там заметки, о которых мельком слышала от знакомых из Академии:
«…Мать пропавшей девушки подала заявление в участок Нижнего Квартала. Напомним, что Кэтрин Уоллбридж отправилась в дом представителя международных связей Лангрии графа Виктора Дартера в качестве наёмной работницы. Последний раз девушку видел граф и его слуги – она сообщила о намерении покинуть дом графа, чтобы уехать в Среднее Королевство, где её ждёт парень (имя парня Кэтрин нам установить не удалось – прим. А.Н.). Кэтрин познакомилась с ним по переписке. Она знала, что родители её не отпустят в другое Королевство, потому решила покинуть Лангрию втайне. Представители участка Нижнего Квартала отправили запрос в Среднее Королевство. Наш корреспондент также отправил журналистский запрос. Ответ пока не поступал».
Сердце Рины учащённо забилось. Она перелистнула выпуск. Заметка стояла двумя неделями позже.
«Дело Кэтрин Уоллбридж приняло неожиданный поворот. Оказывается, на пограничном пункте действительно видели девушку, напоминающую Кэтрин. Она пересекала Королевства на международном автобусе. Однако пограничникам она предъявила документы с другой фамилией и именем. Полиция Лангрии разбирается в вопросе, ответ от Среднего Королевства так и не поступил».
Рина перелистнула дальше. Ещё заметка:
«Представитель Среднего Королевства выступил с официальным заявлением, в котором сказал, что в одном из моргов находится девушка, по описанию похожая на Кэтрин Уоллбридж, и сейчас идёт процесс опознания тела. В Среднее Королевство прибыла мать Кэтрин. С переездом ей помог граф Виктор Дартер, выразив сожаления и сказав, цитируем, что "сразу бы сообщил матери об отъезде Кэтрин, если бы знал, что всё закончится именно так”. По подозрению в убийстве задержан молодой человек, имя которого не разглашается».
Рина судорожно схватила следующую папку. Там было продолжение:
«Утром мы получили сообщение от представителя Сведённого Королевства. Мать Кэтрин Уоллбридж опознала дочь. Обвинения предъявляются молодому человеку Кэтрин, Йозефу Моргансу. Он вину отрицает, однако все улики указывают на него. Дело признано закрытым, мать Кэтрин вернулась домой в Лангрию».
Рине хотелось закрыть после этого папки и больше не читать. Но она знала – отступать нельзя. Следующую заметку она тоже помнила, но уже потому, что видела её сама. Тогда она решила, что это лишь нападки конкурентов на молодого и перспективного Дартера:
«Дело Кэтрин Уоллбридж, казалось бы, завершилось полгода назад. Никто не ожидал новых событий в этой громкой истории, в которой было замешано имя самого представителя международных связей Лангрии графа Виктора Дартера. Однако в нашу редакцию поступило анонимное обращение, проигнорировать которое мы не можем, поскольку считаем себя независимым изданием. Заявитель (это девушка – при. А.Н.) писал нам, что граф Виктор Дартер, цитата “грубо обращается с подчинёнными, и пропажа Кэтрин – дело его рук”, конец цитаты. Мы просим всех, кто знал Кэтрин, а также когда-либо был знаком с графом Дартером, пролить свет на данное сообщение, и выслать в редакцию письма. Мы гарантируем вам полную анонимность».
Рина медленно перелистнула:
«...В редакцию поступили десятки писем о лорде Викторе Дартере. Мы не можем публиковать их все, дабы не нарушать анонимности авторов. Многие из них схожи по содержанию, в них граф описан как, цитата “жестокий и холодный человек, который использует людей ради собственных целей”, конец цитаты. Сам граф Виктор Дартер никак не комментирует ситуацию…»
Дальше заметка содержала предположения автора о том, что данные письма могли быть написаны конкурентами, поскольку следующий год выборов, и репутация представителя власти может пошатнуть положение самого Президента. Рина кивнула – так она и сама думала. Затем открыла следующую страницу:
«…Заявление о причастности графа Виктора Дартера к пропаже Кэтрин Уоллбридж не подкрепилось никакими фактами. Отправители писем рассекречены – это были представители оппозиции. Наша редакция приносит официальные извинения графу Виктору Дартеру».
Рина пролистала папку до конца – были заметки о якобы тайных связях Дартера с жёнами разных бизнесменов, о том, как и с кем его замечали в разных квартал Лангрии, наконец, заметка психолога о том, почему самый известный холостяк Лангрии живёт в одиночестве на окраине Королевства. Девушка тяжело вздохнула. Даже если представить, что граф каким-то образом действительно причастен к пропаже Кэтрин, то как бы тогда ему удалось договориться со службами на границе, и, главное, с полицией Среднего Королевства? Это было дело международного уровня, вряд ли бы даже при его связях он смог бы замять такое… Всё это было очень странным, и, главное, почему граф собрал и сохранил все эти заметки о себе? Более того, он знал наверняка, что Рина увидит их.
Оставалась последняя папка. Она устало открыла её. Там находилась лишь одна газета, датировавшаяся двадцатилетней давностью. Рина просмотрела её и не нашла ни одного упоминания имени Дартера. Она внимательно стала читать каждую заметку, но не находила ничего, что было бы связано с ним. И вдруг она обратила внимание на страницы – за третьей сразу шла шестая. Одной полосы не хватало. Рина чуть задрожала.
– Значит, кто-то вырвал страницу… Виктор. Но что на ней было написано?
К сожалению, в газете не было содержания. Рина захлопнула папку и убрала на место. Страх, который она испытывала раньше, вновь подступил к горлу. Чтобы унять тревогу, Рина поднялась в столовую и выпила залпом вино. Девушку трясло, но никаких рациональных объяснений своей тревоге она не находила.
Граф тем временем пребывал в подвале одного из домов Нижнего Квартала. Он и Михаил стояли, склонившись над столом, и тихо обсуждали план. Михаил водил пальцем, граф согласно кивал. Спины мужчин закрывали стол так, чтобы никто не смог рассмотреть, что лежало перед ними.
13
Ночью Рина опять спала неспокойно, но уже не потому, что ей снился граф. Этой ночью он оставил её в покое. Сознание её тревожили обнаруженные заметки. Ей казалось, что она видит девушек – брюнеток, блондинок, самых разных. Лица их перекошены от ужаса, все они стоят на коленях и тянут руки к Рине. Кричат что-то, а по лицам их льются слёзы. Вот только Рина их не слышит.
Когда Рина зашла в столовую, Виктор выглядел необычайно свежим и отдохнувшим, так что она даже позавидовала ему. Она села напротив и набросилась на кофе.
– Доброе утро, – улыбнулся Виктор.
– И тебе доброе.
– Знаешь, я заметил, что ты не носишь подвеску, которую я подарил тебе. Почему?
Рина медленно опустила чашку. Она думала, что сказать, чтобы не обидеть его.
– Ну, – начала она. – Подвеска такая красивая. Думаю, её стоит носить только по особым случаям.
– Глупости. Носи, мне будет приятно.
– Ладно.
Некоторое время они ели в тишине. Затем граф сказал:
– Чем ближе выборы, тем больше у меня работы. Так что сегодня я опять уеду.
– Хорошо. Понимаю.
– Отлично.
Позавтракав, граф ушёл в свой кабинет, а Рина спустилась в архив. Она не хотела носить украшение. Найденная под кроватью серёжка тревожила сознание Рины. Образ женского украшения, валявшегося в пыли, засел и пускал ядовитые корни гнетущего чувства. Она и подвеску убрала подальше в шкаф, чтобы не думать об этом. Но всякий раз, когда она видела Виктора, чувствовала его запах, когда он проявлял заботу о ней, когда целовал – все её сомнения и тревожные чувства отступали. Ей казалось, что все её тревоги надуманы.
Прошло несколько дней. Рина почти не видела Виктора, он действительно много работал, часто отлучался, и, как ей казалось, стал держаться холодно и отстранённо.
– Видимо, весь погружён в работу, – думала она, понимая важность политических событий и его должности.
В душе девушка скучала. Она поняла, что тоскует в одиночестве, и ей снова хочется его внимания и их разговоров. Как-то вечером, когда она выходила из конюшни после прогулки с Тавиком, она застала графа в гостиной. Тот вернулся из поездки и сидел в кресле, держа на коленях ноутбук.
– Виктор, ты приехал.
Рина радостно посмотрела на мужчину. Она хотела поцеловать его, но Виктор поднял глаза, и во взгляде его читался жуткий холод.
– Почему ты не носишь подвеску, Рина?
Девушка опешила. Она забыла, что он попросил её это сделать. В тот день она долго работала в архиве, а вечером забыла о его просьбе. После не вспоминала, ведь подвеска так и лежала в дальнем углу шкафа.
– Я… Извини, я что-то…
– Я же сказал, что мне будет приятно.
– Да, сказал… Я забыла, извини.
– Забыла?
Граф сказал это так холодно, что Рина и впрямь ощутила мороз. Виктор уже не смотрел на неё, уставившись в ноутбук. Она сказала, что обязательно будет носить, но граф не реагировал на её слова. Тогда она вышла из гостиной и пошла в свою комнату, где, не сдержавшись, заплакала. Перемены настроения графа, его отношения к ней, просто убивали её. Она чувствовала, что сделала что-то ужасное, и за это он её разлюбил. Рина тут же полезла в шкаф и достала подвеску. Она надела её и так и легла спать, не снимая, боясь, что с утра снова забудет о ней.
Утром они столкнулись в коридоре. Граф выходил из столовой, а Рина только вышла из своей комнаты. Он безразличным взглядом скользнул по подвеске на шее девушки и не ответил на её приветствие. Рина обернулась, но граф молча вышел из дома. Девушка стояла у стеклянной стены и смотрела, как граф, не оборачиваясь, направляется к машине, где его ждал Анор. Краем глаза граф, конечно же, видел, что Рина смотрит.
Рина терялась в догадках. Почему он так поступает? Что происходит в его голове? Работа шла медленно, она подолгу застывала над книгой, сдерживая слёзы. Рина сдалась и призналась – она влюбилась в Виктора. Её обижает его холодность. Она готова сделать всё, лишь бы он снова вёл себя, как раньше. Лишь бы снова вернулся тот Виктор, который заботится о ней и её семье, который веселит своими историями, который говорит, как она прекрасна, и который покрывает поцелуями щёки и губы. И какая ей разница, что о нём пишут в газетах, и какая ей разница, кто был до неё в этом доме, и тем более какая разница, как серёжка оказалась под диваном. Всё это не имеет значения, потому что она знала совсем другого Виктора. Или думала, что знала.
От переживаний Рине совсем не хотелось есть. Потому вместо ужина она села в гостиной, делая вид, что читает, а на самом деле взгляд её то и дело устремлялся во двор. Она ждала, когда вернётся граф.
Близилось к двум часам ночи. Рина вовсю зевала, но ждала. Она думала – ещё чуть-чуть. Я ведь уже итак просидела тут весь вечер. Он приедет. Наконец, Рина услышала шум, и увидела, как авто графа медленно въезжает во двор. Она уставилась в книгу, перелистнув добрых двести страниц, словно и впрямь всё это прочитала.
Граф вошёл в дом один и удивлённо посмотрел на Рину.
– Ты не спишь?
– Да, я тут зачиталась. Очень интересная книга.
Вот только Рина не знала, какая. Она брала не глядя, и за всё это время не посмотрела на обложку. А само содержание книги, которое она иногда читала, не приблизило её к пониманию произведения.
– Может, и хорошо. Значит, обрадую сразу.
– Чем?
Граф улыбнулся. Рина мысленно радовалась – он снова разговаривает с ней.
– Президент пригласил меня в гости на праздник Волчьей Луны. А ты поедешь со мной в качестве моей пассии.
Рина удивлённо разинула рот. Она забыла об этом дне. Никто в провинции не отмечал праздник Волчьей Луны из праведного страха. Считалось, что в ночь Волчьей Луны нечистая сила высвобождается из земли и бродит в поисках светлых душ. Для горожан или аристократии Волчья Луна была не более чем очередным поводом для праздника, во время которого проводились игры, танцы и балы-маскарады. Рина никогда не посещала подобные празднества, хотя ей всегда хотелось. Но удивляло её вовсе не мракобесие президентского двора, а то, что граф позвал её с собой. Рина отбросила книгу и кинулась к Виктору. Тот усадил её на колени.
– Виктор, как здорово! А знаешь, я ни разу не была на празднике Волчьей Луны. У меня дома никто не праздновал. Все боялись.
– Знаю. Это предрассудки. В бедных регионах такое распространено.
Рина решила пропустить это мимо ушей.
– Только вот мой наряд… Надо подобрать что-то подходящее.
– Да, об этом не переживай. Я заказал платье, когда был в городе, тебе всё привезут.
– Виктор!
Рина поцеловала графа в губы. Тот коротко ответил, а затем отстранился.
– А теперь иди спать. И разрешаю взять завтра выходной. Зная, как ты работаешь, боюсь, ты свалишься на празднике от усталости.
– Хорошо. Конечно. Спасибо!
Рина снова чмокнула графа и убежала в свою комнату. Она чувствовала себя на грани счастья. Граф не просто простил её, но берёт с собой, ко двору, где официально представит её перед всеми. Единственное, что чуть гложило её, это зачем только графу постоянно напоминать девушке о её провинциальном прошлом? Рина не понимала этого. Но тут же вздохнула. Ведь он пригласил её с собой к самому Президенту. А это что-то да значит, так?
Рина ещё долго не могла заснуть, в её голове роились мысли о том, как пройдёт праздник, как она будет вести себя с представителями элиты, и, наконец, какое светлое будущее ждёт её с графом. Возможно, ей даже удастся обзавестись нужными связями, а может, граф прямо там напомнит Президенту о том, что Рина могла бы работать в Королевском архиве. Всё это так увлекло девушку, что она смогла успокоить себя и заснуть только когда на улице уже начало светлеть.
Рина проснулась к полудню. Она постучала в кабинет графа, затем дёрнула ручку: граф сидел за ноутбуком. Он приветственно улыбнулся ей и попросил не мешать работать. Рина вышла и прошла на кухню, где заварила кофе по любимому рецепту, и с удовольствием отпила глоток. Корица ударила в нос, а перец оставлял жгучее послевкусие. Рина взбодрилась и решила отправиться на конную прогулку.
От рта шёл пар, холод ноября подбирался всё ближе. Рина направилась к конюшне. Внутри она встретила Криса, который расчищал копыта Танатоса. Конь встретил Рину прямым взглядом и замер. Кристиан удивлённо посмотрел на коня.
– Он всегда меня так приветствует, – ответила Рина, опуская ладонь на мощную шею. – Привет, Танатос. Похолодало, да?
– Я должен закончить с ним, – буркнул Крис, продолжая чистить копыто и силясь удерживать на весу лошадиное колено. Танатос слегка подался вперёд к Рине, отчего Крис согнулся под тяжестью опёршейся на него ноги. Рина сдержала коня, помогая Крису.
– Крис, перестань. Виктор занят, он в своём кабинете. Мы можем поговорить.
Крис перевёл на неё взгляд, отпуская ногу коня. Танатос мотнул головой и переставил копыта.
– Завтра праздник, – приветливо продолжила Рина, – Волчья Луна. Граф сказал, что мы будем отмечать. Нас приглашает к себе сам Президент, представляешь? Наверное, для тебя это привычное дело, а вот я…
Крис, на удивление Рины, горько скривился и отвернулся. Она не поняла его:
– Ты что, тоже не приветствуешь этот праздник?
– Это не праздник, – отрезал Крис, и подошёл к другому копыту.
– Прости, я что, задела твои религиозные чувства?
Крис не отвечал. Танатос надменно вскинул голову и нехотя оторвал копыто от земли, позволяя Крису чистить его. Рина гладила морду коня, тот мягко прихватывал её руку губами, требуя угощений.
– Крис, да что происходит?
Стюарт, наконец, сбросил ногу лошади и выпрямился. Он посмотрел на девушку и произнёс:
– Тебе лучше убраться отсюда. Пока есть время.
– Что? – Рина застыла на месте и обеспокоенно смотрела на Криса. – Но почему?
– Забудь… Я не хотел… Чёрт, да что со мной?! – Крис стремительно развернулся к выходу.
Рина, раскрыв рот, смотрела на Криса. Он что, сейчас убегает от неё? Вот этот вот здоровенный парень, чемпион Лангрии по пятиборью, испугался Рину и бежит от неё как мальчишка? Рина помчалась за ним и схватила его за руку:
– А ну стой! Быстро объясни мне, что ты имел в виду?
Крис обернулся, в глазах его отразилось такое чувство, словно ему было больно. Страх, отчаяние, желание спасти – всё это в один миг, словно молния, пронзило его, лишь только он увидел эти хрустально-голубые глаза Рины, что смотрели на него прямо и требовательно. Крис так хотел защитить её. Но не мог ничего сделать.
– Пожалуйста, – взмолилась Рина. – Я ведь не глупая! Я вижу, что всё не так! Я знаю! Только вы все притворяетесь вокруг. Разыгрываете что-то для меня. Зачем? Объясни, Кристиан, зачем?
– Рина… – Крис почти прошептал её имя. Девушка, не отпуская его руки, подалась к нему ближе.
– Зачем?
– Рина, – почти застонал Крис. – Послушай. Я вывезу Виктора. Я придумаю что-нибудь и сегодня же увезу его. А ты беги, поняла меня? Бери коня и уезжай! Брось все вещи, просто убегай из этого дома! Езжай через лес на север, минут тридцать. Там будет тропинка за елями. Не прогляди её в темноте. Оттуда вывернешь к полям. Затем скачи, пока не добредёшь до первого пригорода. Там брось коня и пересядь на что-нибудь, что отвезёт тебя домой. А дома созови всех и проси себе защиты. Ты поняла меня?! Сегодня же!
Крис выпалил это на одном дыхании, и Рина шире открывала глаза.
– Да что ты такое говоришь? Почему мне надо убегать?
– Не спрашивай! Делай, как я сказал. А сейчас иди в свою комнату и делай вид, что этого разговора не было. Благо, ты умеешь притворяться, – Крис успокоился и говорил уже ровно. – Жди, пока не услышишь, как мы уезжаем. Тогда беги.
– Но Крис…
Парень развернулся и вышел из конюшни. Рина стояла, ошарашенная, и не могла сдвинуться с места. Что бы это всё значило?! И стоило ли ей доверять ему? Паника стала накрывать девушку, но она не позволила себе поддаться нарастающей тревоге. Важно одно – Крис подтвердил все её опасения. И сейчас она должна пойти в свою комнату и просто ждать. У неё ещё будет время подумать.
Рина шла спокойно и нарочито неспешно. Однако чуть вздрогнула, увидев графа в гостиной. Она думала, что он всё ещё сидит в своём кабинете за работой. Мужчина просто сидел на диване и смотрел перед собой. Когда Рина вошла, он поднял взгляд на неё и тихо заговорил:
– Как там поживает Танатос?
– Скучает. Надо бы прокатиться. Я как раз хотела, только решила одеться потеплее. Может, присоединишься?
– К сожалению, я буду занят весь день.
– Ладно.
Рина уже было собралась уйти, но Виктор вновь заговорил:
– Надеюсь, ты помнишь, что я тебе говорил.
– Да, мне нельзя ездить на Танатосе. Только Минотавр.
– Нет, другое.
– Что?
– Если Крис тебя обидит… Скажи мне.
Рина молча смотрела на него. Она старалась держать лицо невозмутимым.
– Конечно, Виктор. Я обязательно скажу.
– Надеюсь. Я сделаю всё для тебя, Рина.
Рина не ответила и ушла в свою комнату. Вдруг ей стало тяжело от мыслей о том, что она усомнилась в нём. Когда Рина выходила обратно, графа уже не было в гостиной.
Минотавр лениво жевал сено и на голос Рины даже не реагировал. Тогда она подошла к нему сзади и упёрлась в попу коня, выталкивая его вперёд из стойла. Когда он выходил, то задел задом дверь и скакнул вперёд, вскинув голову от испуга.
– Тавик, ты серьёзно?!
Рина засмеялась и погладила его по холке. Затем поседлала и повела на выход. Там она вскочила на коня и сразу припустила его рысью в лес. Ей не хотелось думать о разговоре с Крисом, о его взволнованном голосе и сожалеющем взгляде. А резвая езда на лошади как нельзя лучше отвлекала от негативных мыслей. Но как бы она ни старалась отвлечься, слова Криса так и всплывали в голове. Ему удалось дотянуться до тех тревожных мыслей, что Рина силилась запрятать в самый дальний угол своего сознания. Бежать отсюда. Бежать от графа. Что сказал Крис? На север, минут тридцать… Тропинка за елями… Она могла бы убежать прямо сейчас, и граф спохватился бы её только к вечеру или даже ночи. А она к тому времени уже бы как-нибудь смогла добраться до дома. Вот только как она уедет… Почему она уедет? Что она скажет маме и сестрёнке? Ведь граф обязательно отправится за ней. Будет спрашивать, почему сбежала. Ему это всё очень не понравится, он будет очень зол на неё. Это она точно не сможет загладить яблочным пирогом.