– И разговариваю с тобой.
Так дело дальше идти не может. Я не знаю, что с тобой делать. Пользы от тебя нет, вреда, правда, тоже. Жалко мне тебя. Хозяин твой – дурак. Жил бы да наслаждался.
Громко стукнув кружкой о стол, как бы поставив точку в разговоре, спрыгнув со стула, удалилась в туалет, демонстративно щелкнув замком изнутри.
Из-за двери послышалось глухое, с эхом:
– Посиди, подумай!
И ещё через минуту, перед тем как открылась дверь:
– Я зла на тебя.
Нервно размахивая костями рук, подошла к рюкзаку и завязала горловину, оставалось только показать язык, но она этого не сделала, после таким же выкобелистым шагом отправилась и уселась на кровать, крепко стиснув в объятиях подушку.
Так в полной тишине прошло минут пятнадцать, на большее её не хватало.
Психанув, резко подскочив, быстрым шагом, словно после хорошенького скандала, схватила на кухне рюкзак и осторожно, но швырнула на кровать. Развязала горловину и поставила его возле стены, прямо на кровать.
– Сиди тут, – надув губы, произнесла Соня. Ещё мгновение спустя, опустив голову вниз, сказала: «Прости. Прости меня. Я виновата».
Раскинулась на кровати и подставила руку под голову, уже игриво продолжила:
– Хочешь, я почитаю тебе снова?
Выждав минуту, она кивнула в ответ на невидимое согласие. Рука мигом нырнула под кровать и достала оттуда небольшой, но увесистый томик. Читая с выражением, то и дело поглядывала на рюкзак: «Внимательно ли он слушает?» – думалось ей, а интонацией и вида не подавала, что отвлекается от чтения. Легкая улыбка не сходила с её лица. Закончив главу, она громко хлопнула книгой и резюмировала: – На сегодня чтения хватит.
Собрав рюкзак, поставила его заботливо в прихожей на стул и переоделась для прогулки, конечно же, закрыв дверь в комнату, чтобы никого не смущать.
Погуляв до самого вечера, носила она рюкзак, одев его вперёд лицом перед собой. Рассказывала истории из детства, забавные случаи из жизни, и даже купила мороженое побаловать своего компаньона по прогулке.
Конечно, она съела две штуки сама, но со всеми подробностями рассказывала о том, какой у него яркий, ни с чем несравнимый вкус. От мороженого жутко хотелось пить, и Соня, забывшись, ища что-нибудь жидкое, сунулась в рюкзак и, к своему сожалению, ничего не нашла.
Дальше последовало кофе и возвращение домой, снова череда рассказов и историй, прочитанные книги, разговор о вкусах к музыке. Она болтала без умолку, походка её была легка, а настроение певучим, словно у соловья.
Ни один прохожий оборачивался на странную девушку с рюкзаком на животе, живо рассказывающую какие-то побасенки невидимому спутнику, но ей было наплевать, она прекрасно проводила время, смеялась над шутками, которые сама же и проговаривала вслух, делала задумчивое лицо, когда говорила о серьёзных, порой философских вещах, что вполне в её духе.