Двоих из бойцов, схелеснувшихся с огромным зверем, к этому моменту уже не было в живых. Единственный выживший пытался уползти куда-то в сторону своих союзников, остальные же бездыханно лежали на земле. Одному из них распороли грудь и живот так, что внутренности торчали наружу, второму начисто откусили голову. Эта махина тоже была многократно ранена, но стояла на ногах и набиралась сил, чтобы ворваться в другую группу бойцов. Люций ринулся прямо на него, надеясь застать врасплох, но зверь одним движением схватил Люция и ударил об дерево. Открыв пасть, он сразу нацелился на голову, но Люций протянул руку к его уху и, крепко схватив, начал сотворение заклинания. Огненная сфера поглотила пол головы чудовища и резко потухла. Хватка зверя разжалась. Люций упал на землю и, старательно пытаясь потушить одежду, сорвал горящую перчатку с руки. Ожог – это меньшая плата за спасение своей жизни.
Судя по всему, бой подходил к концу, и воины добивали оставшихся. Люций прижался к дереву и, положив обожженную правую руку на колени, начал сотворять лечащее заклинание. Слабое зеленое свечение постепенно восстанавливало кожу и приглушило боль. Когда состояние руки стало приемлемым, мужчина просто стряхнул обугленные ошметки плоти. Лечащую магию он знал хорошо, но пользоваться ей постоянно было глупо, по причине того, что в зависимости от повреждений, это укорачивало жизнь конечности или всего человека, а целебные зелья с настойками были довольно дорогим удовольствием.
Шумиха вокруг стихла кончательно. Кого удалось добить, того добили, кто сбежал, тому крупно повезло. Из пятнадцати бойцов в живых осталось девять, три из которых были тяжело ранены. Зверолюдов никто даже не считал, скорее всего было их немногим больше.
– Эй, вы там как!– раздался голос из леса.
Отряд Жозефа двигался напрямик для объединения. У Жозефа в руках ярко выделялся огромный трофей в виде медвежьей головы. Этих бойцов уже было побольше, с ранами и ссадинами, но целая дюжина, не считая Жозефа. Он подошел к Люцию уверенным шагом и лицом воодушевленно война.
– Вижу, тебе это только в сласть. – Люций поднялся и посмотрел на брата.
– Славная сеча, парни с огоньком подошли к вопросу. Умаялись наверно ходить тут, а мечом помахать всегда охото. – Жозеф был в очень возбужденном состоянии.
Люций не разделял восторженности брата, ему было печально видеть растерзанные тела как союзников, так и врагов, а еще печальнее было то что пришлось в этом поучаствовать. За этим хоть и крылись благие намерения бывшего монаха, но тернистый путь к свету оставлял свои отпечатки.
Посовещавшись с оставшимися бойцами рассудили, что при раненых оставят пяток самых уставших, остальные же двинутся дальше. Пройдя вперёд, Люций увидел результат взрыва первого выпущенного болта. Как оказалось, взрывом задело еще одного огромного зверолюда и множество мелких грызунов с представителями семейства кошачьих. На них было куда больше одежды и прочего обгоревшего снаряжения, будто они вступать в бой не планировали. Люций скрипя душой отмахнулся от мысли о том, что он убил множество не агрессивных, а пытавшихся сбежать особей. Но долго терзать себя такими мыслями не пришлось.
– Вижу оставшихся! – Прокричал один из бойцов.
До реки оставалось пройти всего ничего, где ждали отряды дружинников. Зверолюды их, скорее всего, учуяли и поняли что окружены. Люций ринулся вперед, чем вызвал удивление и даже восхищение Жозефа. Но Люций это сделал, что бы убедится в своих домыслах и оказался прав. Меж деревьев на него испуганно смотрело множество глаз, в основном старики женщины и дети. Больше половины представительниц женского пола схватились за оружие, с опаской глядя на люция и подступающих бойцов.
– Попались значит!– прокричал Жозеф держа в руках меч заляпанный кровью.
– Брат, это славным боем точно не будет. – Ради этого Люций сюда и шел, понимая что только в его силах повлиять на ситуацию и, хоть немного, уменьшить кровопролитие.
– Ты прав, но и отпускать я их не собираюсь. Знаешь сколько они нам крови высосали за эти годы? Мне тоже будет тяжело, но с ними надо кончать. – Жозеф выступил вперёд. Бойцы только и ждали что команды командира.
Зверолюды всё прекрасно понимали, в их глазах не было видно ничего кроме страха и отчаяния, но и идей, кроме того чтобы дать последний бой у них не было. Люций боялся, что они в порыве отчаяния ринуться в атаку первыми и постарался встать боком между братом и, держащими наготове оружие, женщинами и стариками. Жозеф точно понимал какие мысли могут быть в голове у бывшего монаха.
– Люций я всё понимаю, но давай буду честен. Эти твари не один год резали моих людей и устраивали пожары по всему городу. Потому покончить с ними – это лучшее решение. – Голос Жозефа был ровный и убедительный, его подчиненные были уверены в словах командира.
– Во имя богини Виктории! Я как священнослужитель отрицаю всякое беспочвенное насилие, брат. Вы хоть раз пытались выйти с ними на контакт?
– Пытались и понесли потери. Потому не заговаривай мне зубы.
– А вам есть что сказать? – Люций повернулся к зверолюдам.
– Вожди не признают вас. Вы угнетатели нашего народа. Никаких переговоров. – ответила небольшого размера волчица вышедшая вперед. Она была меньше того чудовища, с которым сражался Люций и имела более тонкие черты тела, от чего легко было определить ее половую принадлежность.
– Святая богиня, хоть бы соврали. – пробубнил Люций себе под нос. – Вы похоже вообще не понимаете в каком положении?
– Ты сам все слышал. – так же уверенно сказал Жозеф.
– Она сказала “Вожди”, вот что я услышал. А значит тут еще не одно такое сообщество. Верно? – Снова обратился Люций к зверолюдке.
– Вы убьёте нас и на наше место встанут другие. И, я надеюсь, они объявят на вас охоту. Я не собираюсь раскрывать сколько еще племен живет в окружающих лесах. – волчица отчетливо зарычала.
Люций надеялся хоть на частицу благоразумия, но своими словами они зарывали себя всё глубже.
– А если попытаетесь взять нас в рабство, то я лично перережу себе глотку, и другие последуют моему примеру. Вы убили наших мужей и некоторых моих подруг, нам нечего терять!
– Рабство? Жозеф кому нужны такие строптивые рабы?– Люций всеми силами тянул время стараясь смягчить ситуацию.
– Много кому, брат. Рудники, прислуга, бардели, вьючный скот. Ты просто с этим не сталкивался, потому что за порог города добежал только до храма и ничего в этом мире не видел! С ними нет смысла разговаривать! – От этих слов Жозефа волчица снова зарычала.
– Я, как подданный богини Виктории, встал на вашу защиту. Неужели это плохое проявление человеческой натуры? Вы отрицаете свет, который я несу, ну так примите же хотя бы жизнь, которую я хочу вам выторговать. Вы разбиты, ваши воины мертвы. Вы можете сдаться на милость победителям или бесславно умереть тут.
– Что ты несёшь человечишка! На милость, какую ещё милость? Быть рабами, служить вам домашними животными? Извольте. Я хочу гордо жить и гордо умереть!
– Раз ты этого хочешь, сама и делай. Ты спросила у всех кто стоит за тобой?! – Пока Люций вёл разговор, он внимательно всматривался во всю разношерстную стаю за спиной этой мохнатой девицы. Они были полны сомнений и надежд. А волчица по всей видимости оставалась самой сильной в их сообществе.
– Меня это начинает утомлять. – громко и ровно проговорил Жозеф. – Брат, я тебя понимаю, и я готов пойти на уступки не тронув детей. Но пока это максимум, на что ты меня убедил.
– Жозеф, твоё предложение великодушно, но бессмысленно. Отпустишь детей и они со злобой и остервенением вернуться мстить за свои семьи.
– Ясное дело, брат. Но тогда я с чистой душой и новыми силами их перережу. Если они, конечно, осмелятся вернуться. – волчица вновь показала свою агрессию рычанием, а за её спиной начались шептания.
– Жозеф, их всего лишь надо направить на верный путь. И они смогут стать полноправными членами общества как эльфы, гномы, орки и даже гоблины. Они разумны и сильны, от таких всегда есть польза, как от меня или тебя.
– Только не начинай мне проповедь. – Жозеф был сдержан, но этот разговор ему начинал откровенно надоедать.
– Ну, а вы то что мне скажете?– Люций обратился ко всем стоящим за волчицей. Но, поглядывая на новоиспеченную предводительницу, они предпочли сохранить молчание.
– Не бывать такому позору!– воскликнула волчица.
– То есть для тебя позорно проиграть в битве человеку. Но не позорно проиграть представителю своей расы? Ты уже проиграла, и сейчас единственным верным решением для тебя будет принять ваше поражение и помочь в достижении высшей цели. Этим ты докажешь остальным, что проиграла сильнейшим! Что никак не может быть позорно!– От такого жонглирования логикой волчица немного опешила.
– Чего ты добиваешься человек? Что бы мы жили как скот? Уж лучше тогда умереть как герои.
После этой фразы Люций залился надменным смехом. Смех Люция вообще был не самым приятным звуком, а в такой ситуации он вызывал вопросы о его вменяемости у всех присутствующих.
– Тогда давай проведём дуэль, только ты и я. Если победишь ты, Жозев, перережь тут всех, но её оставь в живых. А если победителем окажусь я, то все присутствующие встанут под покровительствование Жозефа.
– Первый вариант мне нравится, а вот второй уже не очень. – Шутливо заметил Жозеф.
– Я в честном поединке слабее каждого из присутствующих бойцов. Готова ли ты, ведомая гордыней, погубить всех кто стоит за твоей спиной?
Повисло гробовое молчание. Волчица была в смятении. Принять смерть для неё было проще, чем принять чувство вины. Жозеф только разочарованно вздохнул, понимая что его брат даже не получал положительного ответа на помилование этих зверолюдов.
Люций же смотрел на зверолюдов с напыщенным самодовольством.
– Друг мой, когда ты делаешь такое лицо, у меня ощущение, что ты из монастырского погреба бочонок укатить хочешь. – из леса показался Аурэлио, а где-то за ним, пыхтя, пробирался и Евгений.
– Ну наконец-то. Брат Евгений, образумьте двух баранов. – на людях Люций снова назвал Евгения не отцом, а братом. Евгений сразу понял, что все требует формального урегулирования.
– Жозеф, я по пути видел павших воинов. И их и твоих подчиненных. Ты хочешь больше крови? Больше мести? Больше… ненависти? Церковь не поощряет такие эмоции. А знаешь почему? Потому что они цикличны, передаются от одного к другому. И нет иного выхода кроме как порвать этот круг. Но, чем больше витков было сделано, тем это сложнее. Верно, барышня? – Евгений переключился на волчицу. – Неужели вы хотите оставить детей сиротами? А ты, Жозеф, хотел бы, что бы твоих детей оставили сиротами? Всегда задайте вопрос сами себе, какую учесть вы хотите для себя и какую готовите другому. Я предложу вам союз. И выступлю его поручителем. Как высший церковный служитель этого города! Вам будет выделена земля и свобода в промысле. Но город будет просить с вас уплачивать налоги и отправлять лучших юношей на обучение Жозефу. Я уверен, вместе мы сможем сделать эти места лучше. Закопаем же топор войны!
Перед проповедью настоятеля храма, даже брат Люция был бессилен. Но и полностью принять принять зверолюдов на равных правах он не хотел.
– Отец Евгений, я ставлю ещё одно условие. Любой проступок будет караться по наивысшей мере наказания. Тогда они приучатся к культурной жизни. – Отец Евгений взглянул на волчицу недовольно машущую хвостом.
– Теперь вы девушка, будут какие-то пожелания в ответ этим?
– Право на безвозмездное питание в течении года. Большего не нужно. – Только сейчас она начала понимать, что право сильного хоть и сделала ее главной, но не сделает оставшихся ее подопечных сытыми.
– Думаю, это можно устроить, если вы покажите свой настрой жить не варварами, а членами общества. Сначала все равно будет трудно, и на вас будут косо смотреть. Но, со временем. я думаю, мы это как-то переживем. И, для закрепления этого союза, подойдите ко мне. – Жозеф и волчица не заставили старика ждать. – Похороните у стен всех павших. Это кладбище будет символом совместной работы, и общего горя . Напоминаем вам.
– Отец Евгений, если вы считаете это нужным. – Жозеф с тяжелой душой согласился, протянув руку волчице, та в свою очередь подала свою когтистую руку. Они скрепили эти переговоры рукопожатием.
Ещё несколько часов люди Жозефа и зверолюди выносили из леса тела. Не обходилось без слез жен и слёз друзей, провожающих бойцов в последний путь. Евгений забрал к себе в храм детей самых разных видов, надеясь на благоразумие их родни. Стоя у южных ворот, где под вечер только только начали выкапывать могилы, два друга пили из кувшинов церковное вино.
– Люций, ты ведь сам мог сказать то же самое что и отец Евгений. Зачем было старика тащить?
– Возраст. Жозеф его уважает, а зверолюды видят в нем мудрого старца. Его послушали обе стороны. Я только время тянул.
– Языком трепать не старика по лесам водить, я с ним умаялся.
– Да ладно тебе, без крови, конечно, не обошлось, но тебе хотя бы волчара не пытался голову откусить.
Допив кувшин, два друга принялись помогать с захоронением тел и молебеном по умершим.
Ночью Жозеф сидел в гостинной на первом этаже попивая вино и греясь у камина. К нему подошла служанка.
– Она пришла, как вы и предупреждали.
– Да, пусть заходит.
Служанка подошла к двери и, открыв ее, пустила серую волчицу в дом.
– И чего ты от меня хотел. Перерезал мою семью, а теперь ночные встречи устраиваешь.
– Из за таких как ты, не будет тут зверолюдам мира. Я тебя позвал чтобы от тебя избавится. – Волчица насторожилась и оголила клыки. – Я хочу предложить тебе сделку.
– Какую же? Мы и так на все согласились, чтобы не проливать кровь.
– У тебя слишком ярко выраженные животные повадки. Ваших детей должны воспитать люди, и тогда они найдут место в обществе. Ваши старики и женщины дадут им заботу. А тебя я попрошу убраться восвояси.
– Что за бред! Как я могу бросить свою стаю?!
– Мне нужно, чтобы ты проследовала за моим братом. И, если ему будет угрожать опасность, помочь. Да, вас в этом мире не очень любят, но с благоразумными все равно имеют дело. Ты не слаба, потому навряд ли на тебя просто так нападут, а след моего брата ты не потеряешь. Я же, в свою очередь, обещаю, что, если все пойдет хорошо, ваши отпрыски еще и получат образование ремеслу у местных. Мне не смогут отказать.
– То есть все, что мне надо, это следить за тем мужчиной?
– Да, ты можешь меня обмануть, но без тебя тут все равно будет легче. Я выиграю при любом раскладе. – Жозеф расслаблено ставил волчицу в патовую ситуацию, его такое доминирование даже развлекало. – И да, как тебя зовут?
– Юви. – С заметным недовольством проговорила зверолюдка.
– Выдайте Юви пять серебряных на дорожные расходы и выпроводите.
– Да не больно то и хотелось тут находится…
Два друга вернулись в лавку отца Аурэлио только под утро. Сильно уставших сон их сморил буквально на пороге. До полудня они провалялись полностью без сил, пока Люций не стал ворочаться.
– Святая Виктория! Чтобы я еще хоть раз взялся за лопату!
Позже Аурэлио с Люцием решили потратить переданные Жозефом деньги и закупить припасов в предстоящий поход. На площади перед церковью собралась толпа. У церкви стояло несколько людей в чёрных мантиях, о чем то разговаривающих с Евгением. Друзья уже заволновались о том, что карательные отряды инквизиции пришли за зверолюдами, которых город только только принял в свое лоно. Встав справа от толпы, они старались расслышать что-нибудь из разговора, но ничего конкретного узнать так и не удалось. Неожиданно один из людей в чёрном повернулся к толпе.
– Именем священной инквизиции и верноподданных богини Виктории. Наказываю вам выдать двух преступников, Люция Мироно и Аурэлио Рэйя! Они обвиняются в изучении запретной магии, приверженности культа механиков, краже документов монастырской бухгалтерии и расхищении монастырского имущества! Данных людей необходимо судить в городском храме города Лютера!
– Полное говно… – подытожил Люций.
– Да, я бы тоже сейчас сквернословил. – сказал Аурэлио в легком смятении.