На крючке
Tekst10
Он ворвался в дом молча. Не издав ни звука, взлетел по лестнице. Вынес плечом дверь её спальни… и лишь тогда выдохнул:
– Нет.
Она обернулась и одним плавным, не подвластным человеческим мышцам движением соскользнула с распростёртого на постели Алекса, отступила в тень. Голая, прекрасная… напряжённая и готовая к броску.
Чеслав опустил веки, судорожно сжал кулаки.
– Ты бы не простил мне, если бы я не сделала этого…
Она осеклась, когда он вновь открыл глаза и медленно шагнул к кровати.
Алекс тихо-тихо поскуливал, стискивая в пальцах простыню и выгибаясь навстречу движению воздуха. Возбуждённый и ничего не соображающий в наркотическом бреду. На боку у него багровел свежий шрам, а в паху и на правом локтевом сгибе с готовностью пульсировали две небольшие аккуратные вальвулы.
Чеслав втянул воздух сквозь зубы. Присел на край постели, положил ладонь Алексу на лоб, фиксируя голову, пальцами второй руки оттянул веки.
– Чеслав, у меня не было выбора! Я нашла его на пороге…
Он сглотнул, глядя в круглый «правильный» человеческий зрачок. Опоздал. Не исправить. Донорства не отменить.
– Его кто-то порезал! Чеслав, я не вру тебе…
Он поднялся на ноги и, наконец, обернулся к ней.
– Я тебя предупреждал.
Её лицо изменилось. Вместо испуга и мольбы в красивых чертах отразилась ярость.
– Он бы сдох! Я спасла его, идиот!
Чеслав вытащил УФ-излучатель. Её взгляд метнулся на дверь, потом – на окно.
– Ты подохнешь следом. И твой щенок тоже! Опомнись, придурок! Ты сам подписываешь ваш смертный приговор!
Он кивнул, соглашаясь. И, когда она бросилась на него, активировал луч, едва слышно прошептав:
– Прощай, мама.
11
– Кап. Чеслав!
Он вздрогнул и поднял взгляд на Рыжего Риана.
– Мы закончили здесь, – здоровяк смотрел на него с таким искренним сочувствием, что Чеславу стало не по себе. – Алекс ничего пока рассказать не может, но как только он придёт в себя…
– Я дам знать, – пробормотал Чеслав. – От меня ещё что-то нужно?
– Нет. Отдохни. Я… Мы её найдём, Чес.
Чеслав кивнул и непроизвольно глянул на лежавшую на столе, одобренную им полчаса назад ориентировку: «Из собственного дома была похищена Амелия Рутковская. Двадцать семь лет. Волосы светлые, длинные. Глаза каре-зелёные… …Все, кто видел эту женщину… …Вознаграждение за любую информацию…»
«Волосы светлые…» Волосы. Её шикарные золотистые волосы – единственное, что пришлось сжигать обычным способом. Остальное (даже клыки) превратилось в пыль в древней как мир капсуле горизонтального солярия, так долго ждавшей в подвале своего часа. Всего за двадцать минут – в пыль. А волосы – нет. И он был в ужасе. Он выл раненным зверем, уткнувшись в них носом, и никак не мог заставить себя предать их огню…
– Чес, – Рыжий Риан вновь выдернул его из воспоминаний. – Врачи говорят: Алексу ничего не грозит, кровопотеря неслабая, но внутренние органы не задеты…
Алекса пришлось сильно изрезать и слить едва ли не в ноль, чтобы и нападение выглядело достоверно, и эрекция, наконец, опала. Но он действительно наносил лишь поверхностные раны.
– И всё же, – Рыжий Риан переступил с ноги на ногу. – Я могу отвезти его в лечебницу, а ты…
– Нет. – Чеслав поднялся на ноги. – Спасибо. Не нужно. Мы справимся.
Рыжий Риан понимающе качнул головой.
– Боишься упускать из виду. Лады. Но ты это… Если вдруг… Ты только свистни…
Чеслав выдавил из себя улыбку. Рыжий Риан, кажется, ещё что-то хотел то ли сказать, то ли спросить, однако передумал. Пожал ему руку и ушёл, забрав своих людей.
Чеслав запер за следственным отделом дверь, постоял немного, прижавшись к холодному её полотну горячим лбом, а потом медленно поднялся в комнату… Теперь это комната Алекса. Ненадолго.
– Чес, – слабый голос парня привлёк его внимание, притянул взгляд к кровати. – Чес… что случилось? Я…
Чеслав подошёл, присел на край постели, заставил себя улыбнуться. У них ещё есть время. Немного, но есть.
– Тебя порезали. Ты помнишь, кто?
Алекс растерянно моргнул и безотчётно потянулся к боку.
– Мне… Прибежала какая-то бродяжка с сообщением от Амелии… – Он вдруг побледнел ещё сильнее, хотя казалось, сильнее уже невозможно. – Чес, где Амелия?
Чеслав вздохнул.
– Сперва расскажи ты. Что за сообщение?
– Она… Ну… – Алекс отвёл взгляд. – Прости. Я… Я бы никогда не посмел…
– Алекс.
– Она просила меня прийти. Я не мог не…
– Ты не мог, – согласно пробормотал Чеслав, нащупал его пальцы и мягко их сжал. – Ты пришёл. И?
– А всё… Я не понял, кто и… Кто-то пырнул меня…
«Кто-то… – Чеслав грустно ухмыльнулся. – Наивный мальчик. Кому ещё ты мог понадобиться? Да и интересовал её не ты. Она играла со мной. Как всегда. Решила насадить меня на этот крючок и посмотреть, как я буду извиваться. Ты был средством, малыш. Не больше…»
– Чес, у тебя…
Он вздрогнул и сфокусировал взгляд на расползающихся по простыне каплях крови.
– Проклятье… – поднявшись, он отошёл от кровати, запрокинул голову назад, почувствовал, как сладковатая гадость потекла в горло. Подкатила тошнота.
Интересно, как долго получится протянуть? Дольше всего они обходились друг без друга, когда Чеслав налаживал здесь связи и готовил её проход под купол. Тринадцать суток. И в тот раз, когда она наконец добралась до него, кровь уже сочилась не только из незакрывающихся вальвул и носа. Его одежда пропиталась кровавым потом, он рыдал кровью, блевал кровью, гадил и мочился кровью. Тринадцать суток. Сейчас прошло шесть. А ему ещё как-то объяснять все это Алексу. Как-то сообщать, что он тоже… обречён.
Чеслав несколько раз сглотнул, борясь с тошнотой и кровотечением, медленно выдохнул и вновь взглянул на встревоженного бледного Алекса. В памяти вспыхнула картинка: мальчик с вертикальными зрачками сонно моргает и робко зовёт: «Мама?»… ещё не зная: он уже сирота, сам лишь чудом оставшийся в живых.
Что ж… Значит опять будет чудо.
12
– Нравится комната? – он замер в дверях, разглядывая стоявшего у окна Марко.
Тот обернулся.
– Да. Нас не заберут?
Чеслав качнул головой.
– Ты убил напавшего на вас ублюдка. Самооборона. Все обвинения сняты. А мне… Мне сейчас очень нужно о ком-то заботиться. Вопросов с опекой не возникнет.
– Хорошо. – Марко вновь отвернулся к окну и тронул стекло ладонью.
Ни благодарности, ни радости. Мальчишка словно знал, что всё так и будет.
– Как быстро Стефан растёт?
– Уже притормаживает. В три года выглядел на семь, в четыре – на девять… Нам так казалось.
– А насколько сильно тормозишь в развитии ты?
– Мне пятнадцать.
Чеслав прикинул в уме и решил: годик, а то и два они ещё могут пожить в Ньюленде. Кивнул сам себе, помолчал немного, но потом заговорил вновь:
– У меня нет гарантий, что вы не сбежите.
– Нет, – равнодушно согласился Марко.
– Но я могу вас защитить. И Стефану тебя не хватает.
– Да, – интонация не изменилась.
– Попробуете уйти – убью. Я не отпущу вампира.
– Знаю, – Марко покосился через плечо и взглядом указал на спящего на огромной кровати брата. – Ложись. Присосётся, даже не проснувшись. Постоянно голоден.
Чеслав не стал спорить, снял сутану, стянул рубашку, лёг на постель и немного неуверенно привлёк к себе ребёнка. Тот забормотал что-то невнятное и, не размыкая век, сам потянулся губами к вальвуле…
Марко вновь отвернулся к окну и коротко кивнул, будто общаясь с собственным отражением.