Стреломант

Глава 4
Добрый лук

Я снова перевел взгляд на пачки денег на столе. Да, их действительно было много. Но вот насколько много? Неужели настолько, что это может вызвать такую бурную реакцию? Неужели здесь действительно такая огромная сумма, какой Юля даже представить себе не может?

«Не совсем. Вернее, даже совсем нет. Здесь около двухсот тысяч рублей, это здешняя валюта. На такие деньги можно купить, например, подержанную машину. Довольно сильно подержанную, но еще на ходу. Можно сделать ремонт в этой квартире, без покупки новой мебели. В общем, это не так уж и много. Это только кажется, что много, потому что здесь купюры маленького достоинства. Твоя мама всю жизнь работала в обслуге гостиницы, и, скорее всего, все это ее чаевые, которые оставляли ей гости. Заметь, все купюры явно бывшие в употреблении».

Но если тут не такая уж и большая сумма, то почему Юля так реагирует?

«Она же сказала – потому что для тебя, для вашей семьи это огромная сумма. Погляди на квартиру: тут давно не было ремонта, мебель вся старая. Ты ходил в обычную, ничем не примечательную школу, на карманные расходы вынужден был зарабатывать сам, подвязываясь тут и там грузчиком. С точки зрения Юли, ты – нищий. А тут вдруг выясняется, что у тебя есть такой клад. Само собой, она решит, что эти деньги – незаконные, ведь в ее понимании их у тебя не может быть, просто потому, что не может быть никогда».

Звучит логично. К тому же ей оттуда не видно, что все эти деньги – мелочовка.

– Это не мои деньги, – ответил я, глядя Юле в глаза, чтобы создать иллюзию честности. – Точнее, теперь уже мои. Это мама копила все восемнадцать лет моей жизни, мне на учебу. Она верила в то, что у меня будет дар, она надеялась на это и копила как раз для того, чтобы я смог пройти обучение в академии.

– Откуда она знала, что у тебя будет дар? – Юля ошарашенно помотала головой. – Такие случаи бывают один на миллион, чтобы дар проявился у кого-то, кроме наследников реадизайнеров! Да что там миллион – миллиард!

– Не знаю, – покривил душой я. – Я лишь передаю тебе то, что услышал сам от нее. Ну, тогда, когда заходил к ней в палату.

– Ух, ну и дела, – выдохнула Юля. – Ты, оказывается, богач!

– Ну, не думаю, – усмехнулся и поманил ее пальцем. – Здесь всего-то около двухсот тысяч. Особо не разгуляешься.

– Ой, да ладно! – обрадовалась Юля. – Это же машину можно купить! В Довгород, конечно, на ней не поедешь… Но можно купить прямо там!

Представляешь – в восемнадцать лет своя машина! Мечта!

– Ну да, а жить на что? – хмыкнул я. – Или жить в машине?

«А ты прожжённый прагматик! Дай девочке помечтать! Ей-то не светят даже подобные суммы!»

– Ну да, ты прав, – прямо на глазах поникла Юля. – Тебе же еще за учебу платить. Это я надеюсь на бюджет поступить, а ты теперь все равно что один остался.

Она подняла голову и посмотрела на меня так, будто в первый раз увидела:

– Знаешь, Серж… Ты теперь такой… взрослый…

И в ее взгляде, и в ее тоне явно проскальзывало не только это. Я хорошо знаю этот взгляд из-под полуопущенных ресниц – я тысячекратно ловил его на себе. Влажный, масляный, прилипчивый. Это взгляд, которым самка смотрит на самца.

Я еще раз усмехнулся и обвел пальцем деньги на столе:

– В любом случае в таком виде это тащить с собой не стоит. Тут целая сумка одних только денег получится. Надо это обменять на более крупные купюры, что ли.

– Зачем такие сложности? Закинь на карту, – мгновенно оживилась Юля. – У тебя же есть карта?

– Карта? – глупо переспросил я, пытаясь сообразить, при чем тут картография.

«Здесь не обязательно носить деньги с собой. Можно их отдать банку, который будет их хранить и расплачиваться ими за тебя, когда ты будешь совершать покупки. Для этого есть специальные карты».

Какая удобная система! Мне бы ее в мой родной мир, я бы тогда не отбил себе палец на ноге, когда неудачно сбросил со спины мешок с гонораром за голову шерифа! Потом неделю ходил, ругаясь при каждом шаге!

«Но карты у тебя нет. Ее можно легко завести в любом банке, процедура быстрая».

– Карты нет, – ответил я Юле. – Надо ее сделать.

– Тогда следует поторопиться, а то можем не успеть в рабочее время! – засуетилась Юля. – Еще же надо вещи собрать, понять, чего нам не хватает, по магазинам пробежаться…

– Да, именно… – остановил я балаболку, подняв руку. – В магазины нам действительно надо забежать. Только вряд ли мы говорим об одних и тех же магазинах.

Юля, замолчавшая на полуслове, удивленно моргнула глазками:

– Ты уже знаешь, что хочешь?

– Знаю. Мне нужен лук. И стрелы.

Мы вышли из квартиры, и Юля привела меня в отделение ближайшего банка. Там было шумно и неуютно, постоянно раздавались какие-то трели, из-под потолка временами вещал механический голос, а в самом помещении толпились люди. Кто-то снимал деньги через банкомат, как объяснила богиня, посредством тех самых карт, кто-то сидел в маленьких кабинках, отгороженных друг от друга невысокими стенками, и о чем-то громко спорил с уставшими, натянувшими на лица дежурную улыбку работницами банка в сине-зеленой униформе, разместившимися по другую сторону узкого стола.

Одна из таких сделала мне карту – действительно быстро. Понадобился всего лишь мой паспорт, который я нашел в квартире по наводке богини и взял с собой, и номер телефона. Его я продиктовал тоже по подсказке богини, попутно спросив, что это вообще такое. Из ее объяснения я понял только, что это вроде связанных раковин моего мира… Только связывались они не парами, а с любого телефона можно было позвонить на любой другой, если знать его номер.

Сам телефон тоже нашелся у меня в квартире – маленький вытянутый прямоугольник с выпирающими мягкими кнопочками, на которых были нарисованы цифры.

– Да, мобильник у тебя так себе, – выпятила губу Юля, когда я его достал из ящика стола в своей половине. – Может, хотя бы телефон тебе купим новый? В Довгороде тебе как минимум карту понадобится скачать, а этот хлам… Ну серьезно, хотя бы за пять-семь тысяч новый телефон? А?..

«Предложение неплохое. Хороший телефон в этом обществе – очень важная вещь. Особенно для реадизайнера, а ты ведь теперь один из них. Для многих сама жизнь заключена в телефоне – всякие мессенджеры, социальные сети, разные приложения… Ты даже не представляешь, какая часть жизни заключена в телефоне. Юля вон на твоих глазах даже играла на нем!»

Играть на телефоне. Звучит весело, но непонятно.

– Ладно, давай зайдем и купим телефон, – улыбнулся я. – Только я в них ничего не понимаю, поможешь мне?

– Да я знаю, что ты дуб дерево хвойное! – засмеялась Юля, беря меня под руку. – Не переживай, выберем лучшее из доступного!

Буквально через полчаса после выхода из банка я уже тащил в руках коробку с новым телефоном – пока еще не распакованную. Я ожидал, что, как любая женщина, Юля затянет с выбором и покупкой на половину дня, но она меня удивила. Быстрой ланью пронеслась по магазину, отчего ее юбку порывами ветра порой задирало выше приличного уровня, ухватила за рыжий галстук местного продавца, о чем-то с ним повздорила, а мне осталось только оплатить то, что она выбрала. Семь тысяч минус.

Причем я пока что так и не понял, за что именно отдал деньги. Буду надеяться, что оно того стоило.

А сейчас пришла пора мне удивлять Юлю.

Она привела меня к большому зданию, составленному из зеркальных панелей. Огромный такой глаз мухи. Кубический. В одной из граней куба были огромные двери, без остановки вертящиеся и ежесекундно пропускающие через себя целые реки людей. Казалось, что за минуту здесь в ту и другую сторону проходит население небольшого города.

– А вот и «Космос»! – так радостно, будто сама строила это здание, объявила Юля. – В этом торговом центре есть магазин оружия, в нем продаются луки!.. Кстати, не скажешь, зачем он тебе?

– С… стрелять… – даже немного растерялся я.

– В кого? – нахмурилась Юля. – И зачем?

Ох…

Богиня, для чего тут используют луки?

«Для развлечения. Для охоты. Больше ни для чего».

Как оружие – нет?

«Как оружие они давно устарели, здесь сейчас правит бал огнестрельное оружие, оно ушло в своем развитии намного дальше тех простых кремневых и колесцовых пистолетов, которые знаешь ты».

– Охотиться буду, – подмигнул я Юле.

Не отвечать же ей, что мне нужен лук для развлечения? Это уж совсем наглая ложь будет. А так я хотя бы немного правду сказал…

– На кого? – опять насупилась Юля. – Реадизайнеры не пользуются оружием, забыл?

Здравствуйте. Это еще почему?

«Не то чтобы они не пользовались… У них это считается плохим тоном. Считается, что если тебе необходимо прибегать к оружию, то медяк цена твоим собственным силам. Будешь смеяться, но в случае смертельной опасности реадизайнеры предпочтут не схватиться за оружие, а героически умереть».

Действительно, буду.

Вернее, нет, не буду. Юля неправильно поймет. Она и так вон уже подозрительно косится на меня. Мало ли что ей придет в голову – вдруг пойдет и сдаст меня стражникам.

«Полиции. Здешние стражники зовутся полицией. И они, кстати, как раз-таки вовсю пользуются огнестрельным оружием».

– Я шучу, – улыбнулся я. – Просто хочу попробовать пострелять из лука. Пока я валялся в коме, мне пришла в голову такая навязчивая мысль. Теперь отделаться от нее не могу.

Юля безразлично пожала плечами, пробурчала что-то вроде «только деньги тратить», но все равно схватила меня за руку и повела в торговый центр.

Побродив несколько минут по стеклянному лабиринту торговых секций, мы наконец остановились перед вывеской «Охотный ряд». Прозрачные стеклянные панели, заменяющие здесь всем помещениям стены, были занавешены изнутри темно-красными тяжелыми портьерами, будто хозяева пытались не выставить товар в лучшем свете, а наоборот – скрыть его от посторонних.

Внутри магазин оказался небольшим вытянутым помещением, стены которого были увешаны разнообразным оружием. Я бегло окинул взглядом неизвестные мне вещи и наконец наткнулся взглядом на висящий особняком лук.

Висящий уже натянутым.

Я скривился, заранее не ожидая ничего хорошего, но все же обратился к продавцу, что читал книжку за стеклянной витриной, полной еще какого-то малоинтересного хлама:

– Уважаемый, будьте добры, дайте лук посмотреть. Вон тот синий с белым.

Скривившись, будто мы оторвали его от важного дела, мужчина неопределенного возраста отложил книгу и снял со стены лук. Протянул его мне и встал, сложив руки на груди и не сводя с меня взгляда.

Рукоять лука была искусно выточена под ладонь, и рука легла в эти выпуклости и впадины почти идеально. Держать было удобно, лук был легким, даже чересчур легким. Привычно вытянув вбок левую руку, я взялся за тетиву правой и легко, не напрягаясь, оттянул ее к уголку губ. Лук оказался очень слабым. Я из такого стрелял в двенадцать лет. А еще, несмотря на свою легкость, он был крайне длинным: поставив его плечом на носок ноги, другое плечо я почти смог упереть себе в подбородок. Когда я взял за кончик плеча пальцами и выгнул его против направления естественного сгиба, раздался ожидаемый едва слышный хруст пересушенного дерева. Ну и, конечно же, плечи оказались свинчены, и это быстро выяснилось, когда я поднял лук на уровень глаз, прищурил один, а вторым посмотрел вдоль тетивы на свет. Плоскости плеч не были параллельны, и меня это не устраивало.

– Спасибо. – Я вернул лук обратно продавцу. – А еще есть? Помощнее желательно.

Помощнее у него нашлись еще два лука, но все равно они были слишком слабые для меня, да к тому же имели все прочие недостатки первого экземпляра. Вернув их все обратно продавцу, я велел ничего не понимающей Юле вести меня в следующий магазин. А если там ничего не найдем, то в следующий. И так до тех пор, пока не найдем что-то, что устроит меня хотя бы на четверть.

Хотя бы не будет пересушенным в условиях неправильного хранения в натянутом состоянии.

Юля закатила глаза, показывая тем самым свое отношение к моему капризу, но согласилась помочь. Она вызвала такси, и мы поехали в следующий ближайший оружейный магазин.

Он оказался намного больше секции в торговом центре. Здесь было несколько помещений и торговали не только оружием и патронами к нему, но и мишенями, костюмами для охоты и прочими приспособлениями. Правда с луками тут тоже все было грустно – четыре экземпляра и все как минимум с одной из проблем предыдущего магазина. Да еще и слабые все, как новорожденный котенок. А один и вовсе лишь назывался луком, а на самом деле представлял собой пыточное приспособление с кучей тросов и даже какими-то кривыми колесами.

В конечном итоге мы посетили четыре магазина, и ни в одном не нашлось достойного лука. Один раз, казалось, я нашел то, что нужно – и вес у него был в самый раз, и сила натяжения приличная, и даже состояние сносное, но все равно не то – рукоять была из стали, а такое меня не устраивало. Неужели в этом городе нет ни одного приличного лука? Неужели здесь все так плохо? Может быть, мне есть смысл поберечь деньги и найти лук в Довгороде? Раз уж мы едем туда учиться, наверное, это город посерьезнее нашего захолустья!

– Возможно, ты и прав, – подумав, изрекла Юля в ответ на мои мысли. – В Довгороде уж точно магазинов будет побольше. Конечно, всегда можно заказать тебе лук через Сеть, но…

– Не пойдет, – тут же отрезал я, выслушав моментальную и короткую лекцию от богини про Сеть. – Такие вещи надо щупать.

– Это точно, – улыбнулась Юля. – То-то ты их все перещупал, как девицу на выпускном.

И томно опустила взгляд, будто ничего такого и не сказала.

Я усмехнулся.

День клонился к вечеру, а мы снова сидели в такси, только ехали в этот раз уже по домам – собираться. Не знаю даже, что я буду собирать. В планах было немного пострелять, хотя бы в квартире, чтобы попривыкнуть к луку, а без лука…

Внезапно что-то за окном привлекло мое внимание. Я присмотрелся – и да, в витрине магазина, мимо которого мы проезжали, стоял лук! И не просто лук, а лук без тетивы, выгибающий плечи практически в обратную сторону.

– Стой! – завопил я, судорожно дергая ручку двери. – Тормози! Остановись!

Скрипнув тормозами, такси остановилось, я вышел из салона и быстрым шагом, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, пошел в сторону магазина.

Звякнул колокольчик, задетый открывшейся дверью, и я попал в мир древностей. Вокруг стояли деревянные высокие барабаны, лежали какие-то пыльные свитки, висели круглые пушистые ловцы снов… Тут – огромный пожелтевший от старости глобус, там – коллекция значков в ящичке со стеклянными дверцами, здесь – странный черный диск с дырочкой посередине…

И хозяин всего этого – благообразный старичок в очках, с зачесанными назад седыми волосами, открывающими некогда умный, а сейчас покрытый морщинами высокий лоб. Услышав колокольчик, он оторвался от обмахивания кисточкой огромной деревянной маски, которая впору была бы разве что слону, и обернулся к двери.

– Добрый вечер, молодой человек. – Он склонил голову, будто слегка поклонился. – Что привело вас в мою лавку?

– Лук, – с пересохшим горлом ответил я, тыкая в сторону окна.

– Ах, лу-у-ук, – совсем другим, уже серьезным тоном протянул старец и отложил кисточку. – А у вас губа не дура!

– Могу я посмотреть? – наконец справился я с собой.

– Для такого ценителя, как вы, можно даже выстрелить, – улыбнулся старец и полез через горы своего старого хлама к окну.

Наконец лук оказался в моих руках. И он был идеален.

Его вес, форма рукояти, изгиб и материал плеч – все было идеальным. Я взял протянутую мне тетиву, накинул ее на одно плечо, переступил через лук и согнул его через бедро, натягивая тетиву на второе. Поднял лук на уровень глаз, проверяя плечи – идеально ровные. Взялся за рукоять, второй рукой за тетиву и на выдохе потянул мышцами спины, приближая правую лопатку к позвоночнику. Как на учениях. Как на стрельбище.

И лук нехотя подался. Тугие плечи выгнулись мощной дугой, рукоять истово надавила в ладонь, стремясь сломать меня, сложить меня, но я не поддался, хоть и было нелегко. Для старого меня этот лук был бы все же немного слабоват. Для нового меня, у которого есть только техника, но еще не развиты нужные для этого мышцы, он даже немного тугой.

– А я смотрю, вы подружились, – довольно прокомментировал старец. – Это не простой лук, как вы уже поняли. Простыми вещами я не торгую. У каждой из них своя история. Например, этот лук произведен полностью вручную одним человеком из рода Ратко. Он однажды поспорил с членом другого рода, что сделает своими руками что-то. Ну, знаете, у них, реадизайнеров, не принято работать руками. А он поспорил. И для того чтобы в чистоте спора не возникало сомнений, выбрал такую нечасто встречающуюся в нашем мире вещь, как лук. Он потратил три месяца на то, чтобы объехать несколько таких редких в наше время мастеров по изготовлению луков, и потом еще два месяца делал этот лук. Есть мнение, что в него перетекла частица реадиза этого господина.

– Так, а как же он попал к вам? – усмехнулся я.

– Не поверите, но после того как господин выиграл спор, лук перестал быть ему нужен, – старец развел руками. – И он просто выбросил его на помойку. А тут как раз и подвернулся я. Вы даже не представляете, сколько интересных вещей выкидывают люди, особенно если это не обычные люди.

С тем же успехом он мог рассказать историю о том, что лук самолично сделал кто-то из богов, – проверить ее точно так же было бы невозможно.

Но лук и вправду был хорош. Небольшой, чуть выше моего пояса в натянутом состоянии, он еще и разбирался, причем хитрым способом – оттягиваешь крепление и просто достаешь плечо. А собрать обратно – просто воткнуть его в нужное место до щелчка. Очень удобно и очень круто.

– Сколько? – спросил я, кладя лук на прилавок.

– Пятьдесят тысяч.

– Беру. И двадцать четыре стрелы.

Юля за спиной, к тому моменту подошедшая в магазин, со свистом втянула воздух сквозь зубы, но я уже расплачивался при помощи карты со стариком, – на ее беду, она меня научила, как это делать.

Старик завернул лук и стрелы в кусок толстой материи и радушно пожелал мне зоркого глаза. Я поблагодарил его, и мы покинули магазин.

Остаток дороги Юля пыталась выведать у меня, как мог я потратить такие деньжищи на такую бесполезную штуку, но, получая односложно ответы, в итоге она, кажется, поняла, что я не намерен говорить на эту тему, и надулась.

А я украдкой гладил лук, лежащий на коленях, и улыбался.

Глава 5
Поезд

Я перерыл всю квартиру, но так и не придумал, что же мне взять с собой в таинственный Довгород. Раньше у меня как-то не возникало проблемы таких масштабных сборов, потому что не возникало необходимости куда-то переезжать насовсем. Были редкие командировки в другие города и даже страны, но они длились самое долгое неделю. А что с собой брать, когда переезжаешь насовсем и не планируешь возвращаться я не знал.

Наверное, надо взять какой-то комплект сменной одежды, хотя у меня этой одежды кот наплакал, судя по всему. Ну и ладно, так даже проще – всю и возьму. Три пары штанов, в одних из которых стыдно выйти даже мусор выкинуть, четыре футболки и восемь комплектов белья. Один серый вытянутый свитер, одна кожаная куртка. Две пары ботинок – зимние и летние, надо думать. Обе на ладан дышат, причем дышат через раз.

Естественно, возьму с собой новый телефон, который еще настроить надо под себя. Но это завтра, это не горит. Там как раз Юля поможет, без нее я все равно ничего толком не сделаю.

Само собой, возьму лук. Не зря же я его покупал. В разобранном виде завернутый в ту самую ткань, в которой мне его и продали, он замечательно помещался в небольшой пакет. Немного тяжелее пришлось со стрелами – они были слишком длинные, и из пакета торчали либо красно-белые перья, либо острые наконечники. В итоге я их вытащил из пакета, боясь, что просто порву его, и положил на стол, решив разобраться с ними позже.

Стрелы, кстати, луку не подходили совершенно. Они даже не деревянные, что уже было странно. Они были из карбона, как мне подсказала богиня – черные, гладкие как стекло на ощупь и совершенно невесомые. Перья у них были подрезаны просто на загляденье – одно к одному, как будто сотню перьев просто сложили друг на друга и разом обрезали каким-то гигантским лезвием, придав всем одинаковую форму. В общем, чудо, а не стрелы. Наконечники только подкачали – они были не привычного боевого вида, с острыми лезвиями, а похожие на кончик очень толстой иглы. Такой стрелой серьезную рану не нанесешь, такой стрелой если только наверняка бить – в глаз, в ухо, в висок. В сердце…

Для пробы я снял матрас со своей кровати, притащил его на мамину, сложил их вместе и поставил на торец, тем самым сделав импровизированный стрелоуловитель. Матрасы, конечно, вещь слишком мягкая, но конкретно эти уже были старые и в центре изрядно продавились. Буду надеяться, что там материал уплотнился и два слоя смогут удержать стрелу.

Собрать лук получилось за десять секунд, вместе с натяжкой тетивы. Весьма неплохо, надо сказать. Если понадобится, смогу довести результат до пяти, а может, и до четырех. Только сейчас я разбирал его, хватая части со стола, а в боевой ситуации, надо думать, придется выхватывать из свертка.

Ладно, эти тренировки попозже.

Пока же я наложил стрелу на лук, зацепил хвостовик за тетиву до легкого щелчка, чуть потянул ее на себя, фиксируя стрелу на полке, и одновременно с выдохом растянул лук на полную.

Средний палец тянущей руки коснулся угла губ, взгляд скользнул вдоль стрелы и уперся в маленькую точку какой-то грязи на матрасе. Задержать дыхание… И просто отпустить тетиву, позволяя луку сделать всю работу. Просто не мешать ему.

Фшух!

Правая рука по инерции, продолжая уже оборвавшуюся тягу, дернулась назад, стрела сорвалась с тетивы, и с глухим хлопком вонзилась в матрас до середины своей длины!

Пятнышко осталось двумя сантиметрами правее и сантиметром ниже.

Что ж, отличный результат для незнакомого лука и совершенно незнакомых чересчур легких стрел. Пусть даже на расстоянии всего лишь пяти метров. Всего лишь пара десятков выстрелов – и я снова верну себе способность укладывать стрелу за стрелой в полуростовую мишень на пятидесяти метрах.

Отложив лук на стол, я подошел к матрасам и завалил их на себя, глядя, как повела себя стрела. А стрела легко прошила навылет оба и остановилась только потому, что наткнулась на стену позади – в ней даже осталось небольшое углубление. Надеюсь, стрела не треснула.

Внимательный осмотр и попытки выгнуть стрелу дугой доказали, что не треснула. Хорошие стрелы, надо думать. Только с наконечниками надо что-то решить. Но это уже точно не в этом городе – слишком поздно куда-то ехать и что-то искать.

Юля обещала, что возьмет билеты на поезд нам обоим, а я ей потом отдам деньги, и я решил, что это лучший из возможных вариантов. Она уж точно ничего не перепутает и сделает все как надо, в отличие от меня. У меня же были более насущные проблемы.

В процессе лазанья по углам квартиры я нашел почти то, что искал, – длинный тубус, в который отлично поместился весь пучок стрел. Это было отличное приобретение, которое позволит мне избежать множества неудобных вопросов. Решив эту насущную проблему, я понял, что мне, по сути, делать уже просто нечего, поэтому я наскоро поел найденной в квартире колбасой и батоном хлеба и лег спать на дырявый матрас.

Утром меня разбудила вибрация в кармане штанов – я так и лег не раздеваясь.

– Доброе утро! – поприветствовала меня Юля. – Собрался?

– Собрался, – буркнул я спросонья.

– Отлично, тогда я сейчас к тебе заскочу и поедем на вокзал! Ты завтракал?

– Нет.

– Тогда я прихвачу с собой. Жди, через двадцать минут буду!

Двадцать минут… Надо себя в порядок привести, что ли. Умыться там…

Под руководством богини я даже успел принять душ и как раз вытирал полотенцем свои короткие темные волосы, когда в дверь позвонили. Я прошел в коридор, повернул барашек замка и открыл дверь, отступая на шаг назад, чтобы Юля могла пройти.

– А вот и я! А ты… Ой!..

Юля моментально покраснела и отвела взгляд, даже не войдя толком в коридор.

«Серж, ты вообще-то голый».

Точно, я забыл одеться после душа. Раньше меня это не особо смущало… Да и женщин, в общем-то, тоже.

– Хм, извини, – нисколько не раскаиваясь, произнес я и снял полотенце с головы, повязав его вокруг бедер. – В душе был.

– Я… поняла… – пролепетала Юля, все так же не поднимая взгляда. – Уже… поняла…

«Совсем девочку засмущал!»

Ничего, мне с ней не детей делать. Переживет.

Юля была сегодня одета в ту же короткую юбку, что и вчера, только рубашку с галстуком поменяла на короткую маечку, открывающую пупок и обтягивающую большую для ее возраста грудь.

Но, видимо, сегодня на улице было прохладнее, чем вчера, потому что поверх маечки на Юле была легкая расстегнутая куртка. Бред какой-то – надевать майку, которая больше оголяет, чем прикрывает, и пытаться скомпенсировать ее курткой.

«Дурак ты. Как был дураком, так и остался».

– Раздевайся и проходи, – я махнул рукой.

– Что, прямо сейчас? – вспыхнула Юля и залилась краской пуще прежнего. – А мы не опоздаем?

– Хм… – я поднял бровь, не зная, что и сказать. – Тогда… Короче, я сейчас. Подожди тут.

«Эй, Серж…»

Ни слова! Ни единого слова, богиня!

«Какие мы нежные…»

Я оделся, схватил собранный еще с вечера пакет с вещами и луком, в другую руку взял тубус со стрелами и вышел в коридор.

Юля все еще стояла там, будто даже не сдвинулась с места, и все так же смотрела куда-то в угол.

– Я готов, – произнес я, обуваясь.

– И я, – тихо сказала Юля. – Нас там… такси ждет.

– Тогда идем.

В такси Юля села так далеко от меня, как только ей удалось отодвинуться, практически вжалась в дверь, и всю дорогу смотрела в окно, не произнося ни слова. Не то чтобы меня это не устраивало, просто… это было немного странно для нее.

Через двадцать минут мы оказались на вокзале. Зашли в здание самого вокзала, прошли его насквозь, спустились в какой-то подземный переход и вышли на большую бетонную платформу, спрятанную под двускатной крышей из гофрированного металла. Здесь нас должен был ждать поезд.

Но вместо поезда на рельсах стоял стальной монстр.

Огромный угловатый серый корпус, собранный из толстых стальных плит с выдающимся вперед острым отвалом, буквально скребущим по рельсам, с колесами, прикрытыми листами толстой брони, поезд напоминал скорее какого-то циклопического железного носорога, нежели транспортное средство. Весь локомотив, и особенно его передняя часть с ножом отвала, был забрызган чем-то черным, будто поезд на полном ходу таранил бочки с нефтью, но я готов биться об заклад, что это не нефть. Форма локомотива и его бронирование совершенно непрозрачно намекали на то, что он создан для того, чтобы таранить вообще все, что попадется ему на пути. И всех. И никогда не тормозить, кроме как на станциях.

Кроме локомотива были бронированы и вагоны тоже. Каждый из них представлял собой металлическую коробку со стенками в палец толщиной. Под потолком видны были узкие смотровые щели, которые кое-где были распахнуты в натуральные окна, но, видимо, это делалось только на стоянках. Вагоны тоже были забрызганы черным, а еще на них местами виднелись свежие следы чего-то острого. Чего-то, что снимало стружку с металла так же легко, как острый нож снимает кожуру с яблока.

– Что с тобой? – удивилась Юля, когда я остановился, разглядывая этот чудесный и одновременно чудовищный механизм, едва ли не открыв рот. – Поездов никогда не видел?

Я усилием воли закрыл рот, сглотнул и покачал головой, не беспокоясь о том, что могу сейчас выглядеть глупо. Сейчас можно.

– Ну тогда смотри, это поезд, – улыбнулась Юля. – Единственный более или менее безопасный способ передвижения между городами. Ну, не считая самолетов, конечно. Но они нам не по карману.

Я открыл было рот, чтобы задать вопрос, но тут же его закрыл. Ответ всплыл из глубин памяти сам собой. Потому что дарги. И черные брызги на всем поезде – это, скорее всего, их кровь. Интересно, кто они такие, эти дарги? Как они выглядят хотя бы? Что они собой представляют, если для того, чтобы прорваться сквозь них, необходимо строить таких жутких монстров?!

«Лучше бы тебе не знать».

– Ну что, насмотрелся? Идем? – с улыбкой спросила Юля.

Я кивнул и последовал за ней, не сводя взгляда с проплывающего мимо поезда и отмечая все новые и новые царапины на металле.

Возле какого-то вагона Юля остановилась, обернулась и махнула рукой:

– Закидывай вещи.

Я заглянул в открытый дверной проем – там оказалась невысокая, в две ступеньки, вертикальная лестница, переходящая в металлический пол, так что вещи натурально пришлось бы закидывать. Так я и поступил – кинул внутрь сначала свой пакет, потом чемодан Юли, который она волокла за собой на колесиках.

– Я первая, у меня билеты, – предупредила Юля, уцепилась за поручень и полезла по лестнице наверх.

На второй ступеньке ее нога внезапно сорвалась, и она с воплем полетела вниз!

Я среагировал моментально – протянул руки и подставил их под единственное, что мог более или менее надежно зафиксировать. Под ее задницу. Левая рука соскользнула и попала Юле между ног. В мокрое…

Хм, а девочка белья-то не носит, оказывается.

Я поднял взгляд на цепляющуюся за поручень Юлю, которая сучила ногами, пытаясь нащупать ступеньку. Наконец ей это удалось, и она стрелой влетела в вагон, даже не обернувшись и не сказав спасибо.

Хотя, наверное, вместо «спасибо» из нее сейчас опять полилось бы только бессвязное блеяние.

Пожав плечами, я схватился за поручень и легко запрыгнул внутрь стального монстра. Подобрал свои пакеты и пошел искать, куда же делась Юля.

Вагон оказался разделен на небольшие комнатки, каждая на два места. В каждой – две откидные койки вдоль стен, окно, которое можно открывать вниз, а можно закрывать до крошечной щели под самым потолком, едва пропускающей свет, откидной столик под окном, точно между кроватями – вот и все убранство. Аскетично и просто.

В комнатках сидели люди – где по двое, а где и один. У некоторых на столиках уже была расставлена какая-то снедь, а в паре мест даже и бутылки явно с чем-то горячительным. Выглядело все это как какой-то ритуал: вроде как едешь в поезде – значит, обязательно надо пожрать. А если еще и выпьешь, то вообще все пройдет как по маслу.

Юля нашлась в седьмой по счету комнатке. Она уже сидела на койке и ногами упихивала под нее один из чемоданов, не глядя на меня. Щеки девушки ожидаемо были краснее спелой вишни.

Я усмехнулся и вытащил из своего пакета коробку с новым телефоном, помахав ею в воздухе:

– Ты обещала мне помочь настроить его. Помнишь?

– Помню, – буркнула девушка и особенно сильно пнула чемодан, отчего тот наконец залетел под койку.