Глава 46. Ещё шаг
Честь рода превыше личных желаний и амбиций. Превыше жизни. Ибо на потомков золотой крови возложена божественная миссия вести за собой народ.
– Лоэтрак Ардак Шамрис
~ Рэда Шамрис ~
Смерть. Она обволакивала Рэду, заглушала голоса, забирала боль, гнев, даже страх. От кончиков пальцев смерть тягуче поднималась выше по венам, обдавая мягкой прохладой. Сердце билось реже, спокойней, оно почти смирилось с тем, что замрёт навсегда.
Темнота. Холод. И одиночество. Вот что поджидало в самом конце.
21 таюн 282 года эпохи Лунного Древа (17 лет назад)
Империя Этват, край Дэрдис, город-крепость Свамэваис
– Дедушка, – сквозь слёзы молила Рэда. – Прости!
– Обращайся ко мне как положено. Сколько учить тебя манерам? Ты позоришь наш род, – холодно сказал Лоэтрак Ардак Шамрис.
– Прости… Простите. Я не хотела.
– В яму на пять дней. Увести её.
Двое гвардейцев молча встали по обе стороны от Рэды. Ардак отвернулся и направился к трону из тёмно-зелёного камня.
– Лучше бы ты умерла вместе со своей матерью-простолюдинкой, – тихо произнёс Ардак Шамрис, но Рэда услышала.
29 посевен 299 года эпохи Лунного Древа (сейчас)
Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя
«Лучше бы ты умерла». – Эта фраза выжглась в памяти раскалённым железом. Она подтачивала силы, иссушала, делала мир вокруг чуждым. Словно Рэда здесь лишняя. Но эта же фраза заставляла бороться за жизнь, доказывать причастность. Нужность миру. Нужность самой себе.
«Не сдавайся. Двигайся! Ты ещё не сдохла!»
Рэда разомкнула веки. Вокруг клубилась тьма, рассыпающаяся мириадами искр. Медленно сквозь неё начали просачиваться очертания камеры. Мёртвая Узафа. Трупы двух Лезвий Оситши. Тело Дикша со вскрытым животом.
«Прости, Вогэн. – Вина ударила камнем по рёбрам. – Я не смогла спасти твоего сына. Прости. Похоже, я разрушаю всё, за что берусь».
Пустые браслеты кандалов висели на стене. Ши в камере не было.
«Освободился и убил Оситши?»
Решётчатая дверь была открыта.
«Встань. Ты должна встать!»
Охотница зажала рану на груди, приподнялась на локте. Дышать было неимоверно сложно. Едва начавшийся вдох прерывался коротким выдохом. Воздух вливался жидким металлом. Рэда закашлялась кровью. Узафа промахнулась, пробила лёгкое вместо сердца. Хотя, может, она так и хотела. Долгая и мучительная смерть. Лёгкие наполняются кровью. Каждый вдох всё сложнее. Каждое движение – мука.
Нащупала ладонью влажную от крови стену, зацепилась за камень, вытянула непослушное тело наверх. Окоченевшие ноги с трудом нашли опору. Изрезанные босые ступни пронзала острая боль.
Шаг. Шаг. Ещё один. Прочь из камеры. Прочь из темницы.
Слишком длинный коридор заканчивался лестницей. Желание отдохнуть перед восхождением было почти непреодолимо. Рэда знала, что если опустится на пол, то уже не сможет встать.
Шаг. Ещё шаг. Ухватиться за поручень. Держаться. Двигаться дальше.
Шаг. Ноги подкосились. Рука вцепилась в перила, не давая упасть. Всего пять ступеней. Пять неимоверно высоких ступеней.
Дверь была нараспашку. Солнце заливало цветущий яблоневый сад. У входа с перерезанными глотками распластались двое Оситши.
Откуда-то доносились крики и звон мечей. Шаг. Ещё шаг. Камни впивались в стопы раскалёнными углями.
Тело скрутило от приступа кашля. Боль разрывала лёгкие.
«Помогите! Кто-нибудь! Хоть кто-то…» – мысленно кричала Рэда.
Ноги подкосились. Охотница припала к стволу яблони, сползла по шершавой коре. Густая зелень осоки укутала травянистым ароматом. Земля пленяла, словно пуховая перина поглощала тело, не давая подняться.
Звуки боя давно стихли. Никто не пришёл. Никто не помог.
«Лучше бы ты умерла», – в голове вновь звучал стальной голос Ардака Шамриса.
«Как скажешь, дедушка».
Рэда последний раз взглянула на солнечный свет, ласкающий салатовую листву и розовые цветки яблони. Тепло прикасалось к коже, но не проникало внутрь.
Потяжелевшие веки сомкнулись, погружая в багровый туман.
– Это Шэна? – сквозь гул послышался встревоженный мужской голос.
«Шэна… такое знакомое, такое родное имя…»
– Её не должно быть здесь, – ответил другой.
Горячие пальцы коснулись щеки, повернули голову, отлепили от лица пряди волос. Рэда разомкнула веки, но увидела лишь расплывчатые силуэты.
– Это её дочь.
Неужели они знали Шэну?
Шэна… Имя погибшей двадцать два года назад матери Рэды. Это имя было под запретом в роду Шамрисов. Даже дядя Имард никогда не говорил о ней.
Рэда попыталась вглядеться, различить хоть что-то, но багровая тьма становилась всё гуще.
– Так похожа…
– Идём. Не стоит здесь задерживаться.
Чьи-то требовательные пальцы разжали рот, в горло полилась густая обжигающая жидкость. Рэда с трудом сделала глоток, внутри словно что-то сопротивлялось, не хотело принимать отраву. Отраву или противоядие от смерти?
Каждый новый глоток давался легче. Тепло разливалось по венам, прогоняя слабость.
– Смотри-ка, почти совсем не сопротивляется. Как же, оказывается, много в тебе Тьмы, дочь Шэны. Давай, за маму, за дядю Имарда. Вот же, моя умница.
– Что ты делаешь? – со вздохом спросил человек, находившийся поодаль. Гул стихал, голоса слышались чётче.
– Она не простит нам её смерти, – ответили над ухом.
– Она бы ничего не узнала.
– Не будем рисковать.
Послышалось шуршание травы. Второй мужчина приблизился. Разглядеть их лица не получалось, перед глазами были лишь расплывчатые силуэты.
– Эта охотница будет путаться у нас под ногами и в итоге всё равно сдохнет.
Поток сладковатой жидкости прекратился.
– Сделай так, чтоб не путалась.
Глава 47. Догадки
~ Тэф Фарадэис ~
– Софэна убили, – сказала Нарис, садясь на стул рядом с койкой Тэфа. Голос её лязгал ржавым металлом.
Фарадэис опустил взгляд. Пламя свечей тоскливо поблескивало на овечьей шкуре, укрывавшей ноги, которые никак не могли согреться.
– Вот почему меня никто не искал… – Голос дрогнул. В памяти воскресали дни пыток. Тэф прогнал их усилием воли. Сам он выжил. Выбрался. Это – главное.
– Мы не знали, что тебя нужно искать, – с сожалением сказала Тара, – Софэн ни о чём мне не рассказал… Я даже не знала, что ты в Омакпайе и работал с ним.
– Я предупреждал Софэна. Предупреждал, что всё это может плохо закончится. И вот я – калека. – Тэф поднял на уровень глаз обрубок левой руки. – А он…
Фарадэис замолчал, взглянул на Тару.
Она была невозмутима, но он понимал, какая дичайшая боль скрывалась за этим спокойствием. Сам он чувствовал, как от потери в душе росла пустота. Софэн был его боевым товарищем и другом. Паршиво. Паршивей некуда.
– Я казнила его убийцу, – сказала Тара даже как-то обыденно, будто это ничего для неё не значило. – Но те, кто за этим стоит, всё ещё на свободе.
23 посевен 299 года эпохи Лунного Древа (6 дней назад)
С балкона кабинета Софэна, расположенного на шестом этаже Башни Раскаяния, можно было вечно наблюдать, как внизу суетились люди. Повозки гремели колёсами по мостовой, на рынке шла бойкая торговля.
Софэн был мрачен. Тэф знал, что когда он в таком настроении – не стоило начинать разговор первым. Они молчали. Молчали и смотрели на людской муравейник под стенами крепости.
– Не могу поверить, что кто-то осмелился навредить моему роду! – с болью в голосе, наконец, сказал Софэн. – Бедняжка Турия…
– Есть подозрения кто за всем этим стоит? – Тэф попытался мягко перевести тему на ту, которая его сейчас интересовала. У него подозрения были. Но Софэну они скорее всего не понравятся.
– Вируанцы, – прорычал Софэн, вперяя взгляд в людей в красных тюрбанах и плащах, разгуливающих по торговой площади, как у себя дома.
– А как насчёт Иллодиса? – решился Фарадэис.
– Иллодиса?
– Да, Габэр Иллодис… Он правит Омакпайей.
– Это вздор, – отмахнулся Софэн. – Габэр – преданный сторонник Батисов. Да, он за Эллора жизнь отдаст.
– Софэн, скажи, кто займет место в Совете Лоэтраков, если род Батисов исчезнет?
– Уж точно не позолоченный род. Скорее уж Дайяринн разорвут на куски соседние Лоэтраки.
– А если Иллодисы породнятся с Батисами? У Габэра есть сыновья. А твоя племянница Хэпата – уже совершеннолетняя.
– Ты переходишь границы… – металлические нотки проскользнули в тоне Софэна. – У тебя есть доказательства?
В этом был он весь. Мог любому перегрызть глотку за тех, кого считал союзниками или друзьями. К счастью, Софэн уже давно считал другом и Тэфа.
Фарадэис отрицательно качнул головой.
– Тогда тебе не следует порочить этот достойный род. Они верны Батисам, много делают для Омакпайи и градозащитников.
– Не слишком ли много? – вздохнул Тэф, и наткнулся на предостерегающий взгляд. – Ладно, ладно… Остынь. Не трогаю я твоих Иллодисов.
– Доказательства, Тэф. Мне нужны доказательства, – сказал Софэн и вернулся в кабинет.
– Будут тебе доказательства, – тихо проговорил Фарадэис. На карете, которая подъехала воротам крепости градозащитников, на фоне светло-фиолетового щита расправил крылья гриф. Герб рода Иллодисов.
29 посевен 299 года эпохи Лунного Древа (сейчас)
Это был последний разговор с Софэном.
– Габэр Иллодис, – ответил Тэф на незаданный вопрос Нарис.
Тара мрачно кивнула и обернулась, прислушиваясь.
Входная дверь в лазарет крепости градозащитников хлопнула. У Тэфа внутри всё сжалось. Словно он всё ещё был в камере, и звук открывающейся двери мог означать, что скоро пытки продолжатся. Боль в отрубленной конечности прошила руку.
Травяной запах разлился по помещению. Всего лишь лекарь.
– Ему нужен покой, – пробурчал он, сел на край койки, поднёс чашку ко рту Тэфа.
– Сначала – вы. – Нарис остановила руку лекаря.
– Это всего лишь целебный настой, я не собираюсь никого травить! – возмутился он.
– Тогда пейте.
Недовольного вздохнув, лекарь сделал несколько глотков варева, слегка поморщился.
– Поставьте пока, сначала обработайте раны Ши, – твёрдо сказала Нарис и протянула склянку с мазью.
– Там нет никакого яда, – проворчал лекарь и направился к койке Ши, стоявшей напротив.
Тэф усмехнулся. Под бдительным присмотром Тары до него ни один убийца не доберётся. Но как долго она будет за ним присматривать? Сможет ли выстоять против хозяев города – Иллодисов?
Нужно уезжать из Омакпайи как можно скорее и как можно дальше. Больше он здесь ничем не сможет помочь.
Новый хлопок двери. Страх ввинтился в мозг, заставляя сжаться.
– Глава Нарис, разрешите доложить. – В лазарет вошёл рядовой Лиссар, кажется Софэн хорошо отзывался о его службе. Пророчил быстрый рост в звании. Впрочем, Софэн хорошо отзывался и о Иллодисах.
– Докладывай.
– Когда мы пришли, поместье было охвачено огнём. Мы не смогли проникнуть в подвал и забрать тело охотницы.
Глава 48. Сочный шмат
~ Рэда Шамрис ~
Закатное солнце пеленало алой дымкой ворота постоялого двора «Сочный шмат». Они были приветливо открыты, изнутри доносился весёлый хмельной гомон, от запаха тушёного мяса сводило желудок. Рэда толкнула дверь в харчевню и вошла.
Разговоры стихли, четверо постояльцев оторвались от застолья и уставились на охотницу. Хозяин заметно напрягся. Охранник угрожающе поднялся со стула.
Насколько плохо Рэда выглядела, если даже Сабвай с Пхимом её не признали? Рэда убрала с лица грязные пряди волос и приветливо оскалилась в улыбке.
– Иварсо дарэ'эш, Пхим, – поздоровалась она с охранником, – Сабвай, мне порцию лучшего мяса.
Неприветливый бугай Пхим буркнул что-то себе под нос и плюхнулся обратно на массивный стул у входной двери.
– А, Рэда, это ты! Иварсо! – расслабился хозяин постоялого двора Сабвай. У пожилого полного мужчины был на редкость приятный умиротворяющий голос. – Не признал тебя в таком виде. Охота не задалась? Проходи, проходи. Мавана, мяса с овощами и сбитень для дорогой гостьи. Дулан, проверь не остыла ли баня, воды туда донеси. И поживее!
Рэда улыбнулась. Хозяин постоялого двора как всегда читал её мысли. Смыть грязь и кровь хотелось почти так же сильно, как пить и есть.
– Ключ запасной от моей комнаты еще… – попросила Рэда.
– Как же так, опять потеряла? Сейчас, принесу, присядь пока, поешь. Как раз только с огня. Не холодно тебе? Вот держи, дорогая. – Сабвай протянул большой шерстяной плед.
Охотница с благодарностью приняла, закуталась поплотнее. Её одежда липла к телу окровавленными лохмотьями. Рэду не особо волновал собственный внешний вид, но от непринуждённой заботы Сабвайя становилось уютней.
Постояльцы расслабились, когда она выбрала столик рядом с открытым очагом подальше ото всех. По харчевне вновь зазвенел весёлый гомон.
Молоденькая подавальщица поставила на стол перед Рэдой лоханку с водой, положила рядом кусок льняной ткани, принесла тарелку с густым мясным варевом и убежала на зов гостей.
Рэда опустила руки в тёплую воду, поскребла ногтями ладони, ополоснула лицо.
Пальцы исправно двигались, словно все косточки целы, но в ушах до сих пор стоял их хруст. Под содранными корками запёкшейся крови не оказалось ран, но боль от порезов полосовала кожу. Могли ли, все эти пытки быть сном? А голоса, говорившие о матери частью кошмара? Тогда откуда вся эта кровь? И дыра на рубахе около сердца? Или может, она до сих пор в плену, а это лишь спасительный сон.
Охотница уставилась на свои ладони, пошевелила пальцами, оглянулась по сторонам. Пламя в очаге извивалось в причудливом танце. Треск поленьев напоминал какую-то мелодию. Рэда провела по столешне, ощутила шершавое дерево под подушечками пальцев. Влажные дорожки быстро высыхали. Если это всего лишь спасительный сон, то как же не хотелось, чтобы он заканчивался. Она так устала от боли…
Посчитав себя достаточно отмытой для трапезы, Рэда промокнула тряпкой руки и лицо, отставила лохань и придвинула тарелку с тушёным мясом и овощами, густой аромат которых призывно разливался по харчевне. Деревянная ложка зачерпнула большой кусок мяса с ломтиком морковки. На вкус оно оказалось изумительным. Сочное, приправленное вируанскими травами. Не зря Шамрисы всегда останавливались именно на этом постоялом дворе, и как хорошо, что дядюшка Имард платил на несколько дней вперёд.
«Почему дядя не пришёл спасти? Почему не вытащил из плена? Я могла умереть…» – От последней мысли дыхание сбилось. Сердце ускорило бег, голова закружилась.
Рэда оглянулась на постояльцев. Что если это Оситши? Пальцы под пледом сжали рукоять меча. Чужого неудобного меча. Охотница сняла ножны с трупа одного из Лезвий, когда покидала их разорённое логово на краю Омакпайи.
– Ты в порядке? – Вопрос Сабвайя, раздавшийся за спиной, заставил вздрогнуть. – Бледная какая…
– Дядя Имард здесь? – Голос предательски дрожал.
Она мотнула головой, потребовалось усилие воли, чтобы убрать руку с меча. Здесь безопасно. Даже если за дальними столиками сидели Оситши, она сможет с ними справится. Сможет.
– Нет. Он как ушёл сегодня перед рассветом, так и не возвращался. – Сабвай положил на стол перед Рэдой запасной ключ.
Охотница залпом осушила кружку со сбитнем. Тёплый медовый напиток приятно согрел горло, прогнал чувство тревоги в дальний уголок сердца.
– А какое сегодня число?
– Двадцать девятый посевен.
– Только двадцать девятый… – Рэде казалось, что она была в плену несколько дней. А выходило, что прошли всего сутки.
– Уже – двадцать девятый. До лета всего ничего осталось, – улыбнулся хозяин постоялого двора и заглянул в пустую тарелку. – Наелась?
– Да. Баня готова? – Рэда поднялась, взяла увесистый ключ.
– Всё готово. Может ещё что надо, дорогая?
Рэда опустила взгляд на неудобные сапоги на ногах. Они, как и меч, были сняты с одного из наёмников. Слишком большие и тяжёлые. Чтобы найти свои, нужно было вернуться в пыточные. Она не решилась. Постояла у входа, вслушиваясь в тишину, но так и не смогла спуститься даже на ступеньку. Всё внутри сопротивлялось попытке войти в холодные стены подземелья.
– Обувь, – сказала Рэда, приподнимая ногу. Запасной пары не было. Сапог сполз со ступни и шмякнулся на пол.
– Спрошу у дочки… – отозвался хозяин постоялого двора, со вздохом рассматривая куски высохшей грязи, отлетевшей от каблука.
– Ты – мой спаситель, Сабвай, – сказала Рэда, засовывая босую ступню обратно в сапог. На лице старика расплылась добродушная улыбка.
Растопырив пальцы на ногах так, чтобы обувь меньше болталась, Рэда направилась в свою комнату. Нужно было захватить чистую одежду. К счастью, сменная рубаха со штанами у неё найдутся, попрошайничать ещё и их не пришлось.
Глава 49. Злость
~ Ши ~
Холодный пот пропитал простыни, дрожь в теле не унималась. Мысли путались. Образы последних дней, болезненные, словно раскалённые угли на ладони, перемежались с ноющими, как плохо сросшийся перелом, воспоминаниями детства.
278 год эпохи Лунного Древа (21 год назад)
Империя Этват, край Дэрдис, город-крепость Свамэваис
Солнце припекало макушку, пот стекал на глаза, приходилось то и дело вытирать его краем рубахи. Ужасно хотелось пить, но тётя Омэлла сказала, что Ши должен починить частокол до обеда. Он уже напилил деревяшек подходящего размера, срезал сучки, заточил, осталось только закрепить в местах прорех. Предвкушение прохладной воды приятно будоражило мысли. Осталось чуть-чуть.
Острый камень больно врезался в лоб. Обида, негодование, гнев – чувства вспыхнули, как искра в стоге сена.
– Свартов предатель, – послышалось с улицы.
Ши пригнулся, уворачиваясь от второго булыжника, схватил колышек, перескочил через забор.
– Предатель! Сын предателя! – кричали мальчишки, улепётывая.
Из рассечённой брови текла кровь. Ши стёр её рукавом и ринулся за обидчиками. Слова мальчишек отзывались клокочущей злостью, кулаки гудели от желания врезать тем, кто их произнёс.
– Ши, оставь их, – послышался строгий голос тёти Омэллы.
29 посевен 299 года эпохи Лунного Древа (сейчас)
Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя
~ Тара Нарис ~
– Я не предатель, – прошептал Ши, не приходя в сознание.
Тара чувствовала клокотавший под рёбрами гнев. Ши – один из немногих, кому она доверяла. И он так подвёл её.
Ши был нужен ей. Сейчас, когда, наконец, стали известны имена тех, кто стоял за смертью Софэна. Пленный градозащитник раскололся, а Тэф подтвердил то, что и так плавало на поверхности. Наместник Иллодис. Всё нутро требовало, чтобы Нарис немедля вскрыла ему горло.
Тара сняла горяченную тряпку со лба Ши, смочила в холодной воде, положила обратно. Лихорадка длилась уже несколько часов. Ши изредка просыпался, порывался пойти спасать Рэду и Тэфа.
Множество поверхностных порезов, ушибы, ожоги, содранные куски кожи. Казалось бы, ни одного смертельного увечья. Но сколько крови Ши потерял во время пыток? Как сильно заражены раны? На сколько мог повредиться рассудок?
– Я не мог сказать. Это был приказ Главы, – выпалил Ши, открыв глаза.
– Ты о чём? – спросила Нарис, но тэпат уже погрузился в лихорадочный сон.
Глава 50. Воссоединение
~ Имард Шамрис ~
Пребывание в Риар Дайядоре поселило на душе Имарда на редкость тяжёлое чувство. Чувство, что нужно было остаться в клане. Разобраться во всём, что там происходило.
Патакэисы, магия – всё это страшилки для детей. Но Сэур утверждал, что это реальность. Более того, он, Нэта, Шэна и старший брат Имарда – Ливад – сражались с патакэисами и победили.
Брат никогда не упоминал о войне с патакэисами. Никто не упоминал. Сэур сказал, что они поклялись сохранить это в тайне. Имард верил наставнику. Но его рациональный ум не мог смириться с существованием магии.
Магия – это хаос, рушащий законы мироздания. Как эта новая переменная может повлиять на ход расследований? Можно ли магией скрыть следы? Остановить сердце? Стать невидимым? Как распознать применение магии и что делать, если распознал? Звать орбэнартов? Имард не понимал: как собрать разодранную в клочья реальность.
Он со злостью стянул ленту со лба. Какое-то время разглядывал розовую полоску шёлковой ткани с символами защиты Энга’арта на изнанке. Вздохнул, повязал её обратно.
«Надо будет купить что-то более подходящее, – подумал Имард. – Подойдёт же любая лента?»
Охотник добрался до постоялого двора «Сочный шмат» словно в тумане. Мысли блуждали по историям, которые поведали Сэур и Нэта. А нужно было сосредоточится на насущной проблеме. Сложить вместе нападение на клан и Айю Сарэтис, убийство Софэна, убийство Турии. Найти общий корень этих преступлений. Общим в них были род Батисов и Лезвия Оситши. А ведь Оситши стали вне закона после того, как орбэнарты обвинили их клан в использовании магии. Что если обвинение было правдивым?
~ Рэда Шамрис ~
Рэда откопала в своих вещах любимую бирюзовую рубаху, принюхалась. По запаху – чистая. Хотя красно-коричневые разводы на рукавах говорили об обратном. Кровь всегда плохо отстирывалась. Наверно, поэтому дядя Имард предпочитал бордовый и чёрный цвета в одежде.
«И так сойдет», – подумала Рэда и принялась за поиски штанов.
За дверью послышались шаги. Охотница оглянулась и поняла, что забыла задвинуть щеколду. Сердце ударилось тараном о грудную клетку. Перед глазами затанцевали разноцветные пятна. Страх. Словно земля резко ушла из-под ног.
Рэда схватила с тумбы метательный нож, готовясь встретить незваного гостя.
Шаги приближались. Страх накатывал волнами. Одна сильнее другой. Накрывал до головокружения, до тошноты.
«Я не смогу защититься», – блуждала по сознанию предательская мысль.
Громкий стук. Дверь приоткрылась.
Сердце ухнуло в пятки.
– Рэда? Я могу войти? – послышался голос дяди Имарда.
– Да, – выдохнула она и опустила нож.
«Что со мной происходит?» – Воздуха по-прежнему не хватало, но дыхание успокаивалось. Головокружение уходило.
– Ты в порядке? – спросил Имард, с пытливым прищуром изучая Рэду.
– В порядке, – соврала она, плотнее кутаясь в плед. Желания делиться с дядюшкой событиями последних суток не было. Она и сама не могла толком осознать всего, что с ней случилось. Разум просто отказывался верить.
– Расскажешь, что произошло?
Она вгляделась в его лицо. Усталое. Обеспокоенное.
– Сначала ты. Где пропадал? И где раздобыл такую чудесную розовую ленточку? – улыбнулась Рэда, чувствуя себя немного лучше от созерцания столь нелепой детали гардероба дядюшки Имарда.