Поскольку я старался жить в стороне от глобальных событий, больше созерцая жизнь, чем участвуя в ней, то со временем привык смотреть на любую ситуацию со всех ракурсов, при этом, как мне казалось, моя точка зрения была максимально объективна всегда. Так я думал. Так я жил. Спокойно, независимо, насыщенно и отнюдь не затворником.
Пока не пригласил Мари к себе домой. Она согласилась.
Это была деловая встреча. Правда, деловая встреча, без всякого скрытого смысла. В моей голове, говорю как на духу, не было намёка на что-то другое, чем обсуждение наших насущных проблем. Точнее, не насущных, а сугубо рабочих. А обсудить было что. Год выдался на удивление урожайным, и за «Упряжкой» уже закрепили несколько контрактов. Этого, как всегда, не хватало, и мы надеялись заключить ещё парочку, что требовало дополнительных усилий, встреч и, конечно, незаменимого ресурса в моём лице. Мари неплохо справлялась со своей частью, работа кипела. Не без замечаний, но это ведь ни один бизнес в нашей стране не обходится без сложностей. «Наша логистика – самая логистическая», – любила ехидничать Белка. Смысл этой шутки я не совсем понимал, но, исходя из своего опыта, прекрасно осознавал, что всё, что называют у нас логистикой, – полная туфта. Цель участников процесса, пардон, логистов, одна – это итоговая сумма, упавшая на надёжные счета.
Заявки в «Упряжке» посыпались одна за другой, пришло время для исполнения договоров, но, как оказалось, инвестиций нынешних партнёров уже не хватало, что вынуждало к крайне нежелательным для меня мерам – выбивать авансирование у заказчика. И вот тут неожиданно вступила в бой моя рыжеволосая подружка. Как оказалось, она могла выбить всё что угодно, и самое существенное – из кого угодно. Весёлая троица внезапно прозрела и без лишних раздумий запихивала её на всевозможные мероприятия: не очень приятные переговоры, в основном связанные с финансированием либо отсутствием такового. В общем, Мари оказалась лучшей в решении всяких там сложностей. Наверно, я тоже был своего рода сложностью, поскольку во всех переговорах со мной именно она принимала участие. Мне это в какой-то мере льстило, хотя фартило мне недолго. С недавнего времени её почти на каждой нашей встрече сопровождали два малоприятных персонажа. Один, такой весь из себя напыщенный, в дорогом костюмчике, пытался впечатлить меня умными словами, при этом внимательно наблюдая за моей реакцией. Типа опытный физиогномист. Никчёмнейший приём, что тут можно сказать, чем он хотел меня удивить, не понимаю. Мы в «Факеле» и не с такими типами сталкивались, да и Папенька готовил меня к подобной мишуре с детства. Так что костюмчиками и дорогим парфюмом меня не возьмёшь. Второй, с пухлой мордой и задом, как у ненавистной мне Кардашьян, производил впечатление этакого беззаботного балагура. Косил под дурачка или являлся таковым, так сразу было и не понять. Он периодически отпускал непристойные, но не очень смешные шуточки, не забывая разбавлять свой идиотский юмор неуместными намёками на родственную близость к высшему руководству «Факела». Видимо, хотел подчеркнуть те невероятные блага, которые сулила эта близость. В ответ на это безобразие у меня появился мучительно невысказанный вопрос: «Что же ты всё около меня трёшься, Луноморда? Шёл бы и шутил со своими родственниками. Глядишь, и вопросы бы быстрее решались, да и для компании не так накладно». Однако я пока молчал. Белка называла их Винни и Пятачок. То, что они были неразлучны, прямо как эти персонажи, я это сразу понял. Винни – оно и понятно почему, хотя сам Винни называл себя Винт, а кличку «Винни» объяснял как уменьшительное прозвище от гордого и беспощадного Винта. Хотя и Винт был, как мне казалось, довольно меткой характеристикой, говорившей о том, что обладатель этого прозвища мог без мыла ввинтиться в любое труднодоступное место. Без ложной скромности скажу, что со мной эти трюки были совершенно бесполезны, хоть и забавляли от души. Ну а Пятачок – это типа Петя, Пётр, хотя как по мне, так дело было и не в имени, а в том, что мордочка Петина была вполне себя поросячья. Глазки шустренькие, носик туда-сюда ходит, словно вынюхивает, где по-быстрому можно деньжат срубить, ну а в целом – пронырливый и самовлюблённый человечек.
Так вот, эти два малоприятных для меня типа, как я говорил, начали всё чаще наведываться ко мне. Сначала с Белкой, а потом, по большей части, без неё. Объясняя, что у нас вроде как пошли разговоры на троих, между мужиками. Начинали, как водится, о работе, потом разговор традиционно перетекал к обсуждению женщин, пьянок и прочего разврата. Винни был мастак по этой части. Разговоров было море, толку от них никакого. По большей части пустая болтовня, как-то штампованная, натужная, как по отработанной схеме. Неловкие попытки навязать себя в друзья. Ну где я, и где мужская дружба: Клоповник давно отбил у меня желания дружить с кем бы то ни было. Как я и предвидел, следом за мужскими разговорами прилетело приглашение в баню. Естественно, для обсуждения рабочих вопросов, конечно, без проституток и ящика дорогого спиртного. От столько лестного предложения я отказываться не стал, понятное дело, только для того, чтобы развеяться и поржать. Интересно мне было, как эти два мудака будут меня развлекать и облизывать в сауне. Фигурально, естественно, не буквально.
Это на перспективу. А пока я ждал Белку, и как-то удивительно приятно мне было от этого ожидания. По большей части, наши встречи проходили довольно в приятной атмосфере: мы частенько смеялись, шутили, и даже надо мной. Этой девчонке палец в рот не клади, как скажет что-нибудь, так порой меня, бывалого, в краску вгонит. Но я не обижался, я же Бим.
Прибрал квартиру, в этот раз сам, без Молчаливой Гули. Купил вина, некрепкого, фруктиков, но со столом старался не переборщить, это всё-таки не свидание. Смысл повод лишний давать девчонке, ещё вообразит себе чего лишнего, потом сопли и слезы наматывай на руку. Знаем, проходили. Подобных сцен я избегал и от всей моей эгоистичной душонки надеялся, что уж Белка меня в этом вопросе не разочарует. Подумывал я о ней, если честно, и не только как о неплохом партнёре, было такое. Хотя, если смотреть объективно, мелковата она для меня, в прыжке метр с кепкой, тощенькая и рыжая, честно говоря, вообще не в моем вкусе. Хоть и не дура, чем заработала себе весомый плюс. Так, а вот ноги, блин, кривоваты. Не, не пойдёт, да и целоваться с ней, наверно, неудобно, не обнимешь нормально, сухостой сплошной, ещё сломается что. К чему я всё это, голову только зря засоряю чепухой всякой, на кону важное и перспективное дело, а я всё о девках думаю. Сибирская стройка – все ресурсы туда, все деньги туда, значит, и вся шушера туда – на заработки. «Свечка» там рулит, а «Факел» снабжает. Мы, как всегда, впереди планеты всей, собираем сливки и кайфуем. Все хотят дружить с нами, а мы думаем и привередливо выбираем партнёров. Так что Белке придётся постараться, проявив возможные чудеса убеждения, прежде чем я готов буду отдаться сразу и бесповоротно. Имею в виду контракт, конечно, а не секс, как подумалось некоторым.
Поток нахлынувших размышлений пришлось резко прервать, поскольку я услышал долгожданный звонок в дверь. Точно по времени явилась моя гостья.
Что касается Мари, она ни в коем случае не назвала бы эту квартирную встречу свиданием. В её нынешней работе подобные ситуации считались «обстоятельствами». Обстоятельства иногда требовали встречи на территории заказчика и предполагали переговоры. Куда могли зайти такие переговоры, вопрос вторичный, и он не так беспокоил её, как предстоящий контракт. А вот сделка как раз сулила весьма красочные перспективы при минимальных рисках. Честь и совесть, пожалуй, в них тоже входили. Но это всё лирика, никоим образом не влияющая на ход переговоров.
По такому серьёзному поводу, как визит к Биму, её субтильное тельце было затянуто в эффектное чёрное платье, умеренно открытое и подходящее к случаю. Рыжие локоны аккуратно собраны в пучок, и её внешний вид устанавливал вполне понятные границы предстоящего общения. С Бимом было непросто поладить: человек настроения, причём настроения абсолютно непредсказуемого. Но надо отдать ему должное, говорил он по делу, не допуская двусмысленной недосказанности. Глаза его прямо и честно смотрели на собеседника, особенно когда перед ним была красивая женщина. А Мари вполне уверенно себя к таковым причисляла.
Квартира встретила сверкающей чистотой и свежестью, равно как и благоухающий французскими ароматами хозяин. Бим оделся по-домашнему: затёртые голубые джинсы и слегка растянутая футболка. На ногах смешные детские тапочки с собачьей мордочкой на мыске. Мари это позабавило и настроило на приятный дружеский вечер без всяких подвохов.
Начали они, как полагается, с чая с конфетами, и в перерыве между поглощением сумасшедше вкусных конфет Белка выложила все накопившиеся вопросы. Бим, продолжая поглощать сладости, аппетитной горкой красующиеся на журнальном столике, разложил по полочкам всю ситуацию, показал расчёты и обозначил интересы всех сторон. Быстрой реакции на свои предложения он не ждал, понимая, что ей нужно прежде обсудить услышанное с партнёрами, но и отпускать Мари так рано ему не хотелось. Рабочая тема исчерпалась больше часа назад, но что-то мешало ему выпроводить вечернюю гостью. Предложить что-нибудь, кроме сладостей, он не мог. Удивительно, но всегда предусмотрительный Бим даже не подумал об этом. А вот мысль о том, что пора заменить остывший чай на что-нибудь покрепче, не давала ему покоя. В этой ситуации его слегка тревожила реакция Белки на столь неоднозначное предложение, он бы не хотел услышать отказ. И только он собрался распахнуть свой ларец красноречия, как приятно порозовевшая Белка вдруг протянула: «Тяжёлый день, замоталась сегодня так, что цифры уже не вижу. Хорошо, что не за рулём сегодня, а то бы точно не доехала. Сейчас бы по бокальчику красного для снятия напряжения. Мы как закончим с тобой, я с девчонками хочу встретиться на метро «Университет».
Не веря неожиданной удаче, Бим без промедления подхватил её идею: «Ну и зачем тебе тащиться так поздно на «Университет», мы и тут можем прекрасно посидеть. Вино, коньячок, виски – всё, что твоя душа пожелает. Заодно, как говорится, закрепим наши договорённости по-человечески. А то всё цифры да цифры, достало, если честно. Я сам устал и совсем не прочь расслабиться в хорошей компании. С тобой, честно говоря, гораздо проще, не то что с твоими мужиками. Ой, простите, партнёрами. Я, кстати, в баню с ними собираюсь. Вечер подхалимажа и торжества лицемерия. Обожаю подобные мероприятия, погоняю как следует щеглов твоих. Ты будешь там, или тебя не берут на такие тусовки?» Белка засмеялась, но ничего не ответила. В баню она явно не собиралась, но вот насчёт чего покрепче неожиданно задумалась. Взяв небольшую паузу, как истинная леди, она оговорила последующие условия своего пребывания в квартире Бима. Мол, я недолго, по бокалу, и поеду. Тебе ведь спать надо пораньше лечь, дабы не проспать начало рабочего дня. Обычно я с заказчиками не позволяю такого отдыха, но ты стал исключением. В итоге они обоюдно решили, что более тесное общение не повредит сложившимся отношениям.
Отношения, конечно, не пострадали, но претерпели изменения. С одной стороны, в душе Бима появилось какое-то новое волнительное чувство, но с другой стороны, неожиданный калейдоскоп чувств принёс с собой поток беспокойства, сомнений и непривычных ощущений. Спасение могли принести только повседневные рабочие дела. Необходимость общаться с людьми стала раздражать, любой пустяк выбивал из колеи, работа перестала заводить, да и клопы не забавляли, как прежде. Он не узнавал себя, зоркие коллеги тоже заметили перемены, но отнесли на обычную усталость, накопившуюся к концу года. Биму захотелось в отпуск в компании с хорошей книгой и абсолютной тишиной вокруг. Подумать о жизни, о будущем, о том, кто он есть и зачем тратит столько сил, чтобы жить, как все, ждёт, чтобы его заметили, оценили или одобрили. Хотелось ещё поразмышлять над тем, почему вдруг эти мысли, которые всегда стороной обходили его истинно рациональную сущность, вообще поселились в его голове.
Ночь, проведённая с Белкой, не могла оставить столь глубокий след. Он был в этом абсолютно уверен и заявлял себе об этом каждый божий день, когда просыпался и ощущал её присутствие рядом, на кровати. Мари не было, но по-прежнему оставался её запах, а в прихожей так и осталась ждать хозяйку деревянная расчёска.
Белка не звонила, на свои многочисленные звонки и сообщения он получил в ответ короткое сообщение: «Прив, оч занята. Конец года, закрываем доки. На связи». Ну занята, так занята, он оставил неизбежный разговор на потом. И с головой погрузился в свои дела.