Между тем, по пути домой, Балава свернула на местный рынок и купила небольшую корзинку со спелой клубникой. Аромат от ягод был изумительный. Спелые красавицы, словно на подбор, радовали глаз, вызывая невольное слюноотделение. Улучив момент, когда в одном из переулков стало пустынно, Почетная достала мензурку с ядом и щедро вылила содержимое на ягоды.
Вернувшись в людное место, она постояла какое-то время, делая вид, что разглядывает витрины магазинов. Но как только увидела какого-то бедно одетого мальчишку лет семи, тут же поманила его пальцем.
– Хочешь заработать монеток? – вкрадчиво спросила она мальчика, поглубже натянув капюшон на лицо.
– Конечно, госпожа! – глаза мальчонки засверкали.
– Тогда вот тебе корзинка с ягодами. Только не вздумай их есть, я их посчитала! Дойдешь до железнодорожного вокзала, подожди почтовый поезд. Там отдай корзинку роботу-почтальону вот с этим адресом. Понял?
– Ага! – мальчик взял в руки корзинку и листок с адресом.
– А вот тебе за труды, – Балава протянула ребенку три монетки. – Но помни, съешь хоть одну и небеса жестоко покарают тебя.
– Я честный, госпожа! – мальчишка широко улыбнулся и, взяв монетки, что есть духу побежал в сторону вокзала, предвкушая, как удивится его мать, когда он вечером принесет такие деньжищи домой. Его маленькие пальчики сжимали записку с адресом, на которой было написано:
« г. Авес. Дом Почетной Верины. Для прекрасной Аки, с любовью!»
Лея уже вторую неделю жила и работала в доме Лебоя и его сестры. Кухарка была права, день определялся настроением Урсулы. Два раза Лея уже нарывалась на ее недовольство и еле успевала увернутся от запущенной в нее подушки. Работы было много и к вечеру Лея уставала до такой степени, что просто падала без сил в кровать и мгновенно засыпала. Помня обещание Лебоя сообщить ее тетушке ее местоположение, девочка изо всех сил старалась прилежно выполнять свои обязанности. Николь жалела Лею и всячески старалась ей помогать, когда хозяева отсутствовали дома, а также подкармливала ее, подсовывая различные вкусняшки.
Несмотря на большое количество работы, положение Леи сложно было назвать совсем уж безнадежным. Выходя на рынок за покупками, она видела, сколько в городе было никому не нужных беспризорников и нищих, которые приставали к прохожим, в надежде получить монетку. Лея хотя бы имела крышу над головой и еду. Она очень тосковала по своей прошлой беззаботной жизни, тётушке и своим друзьям.
– Они такие хорошие, – делилась она воспоминаниями с кухаркой. – Тётя никогда не била меня, а с друзьями я всегда играла в различные веселые игры. Как она там? Где сейчас Орзон и Бран? Досыта ли едят? Добрые ли у них хозяева? Ах, как я надеюсь, что их хозяева сжалились и предупредили их родных. Может тогда и моей тетушке сказали, где я.
– Милая, я бы послала весточку твоей родне, но это очень дорого для меня, – жалела девочку Николь, промокнув платочком вечно слезящиеся глаза.
– Ничего, Лебой обещал ее предупредить. Осталось две недели потерпеть. Надеюсь, тётушка соберет денег в деревне и выкупит меня.
Увы, мечтам Леи не суждено было сбыться. Вечером, протирая пыль в кабинете Лебоя, она нечаянно уронила небольшую хрустальную вазу, которая, упав на пол, разлетелась на множество осколков.
На шум пришла Урсула и, увидев разбитую вазу, дала девочке увесистую пощечину.
– Ты знаешь, сколько она стоит? – стала кричать она. – Да это же целое состояние! Она передавалась по наследству из поколения в поколение! Дрянная девка! Лебой! Лебой, иди скорее сюда!
Брат Урсулы, зайдя в кабинет, с минуту молча смотрел на перепуганную Лею и осколки, а потом злым голосом произнес:
– Надеюсь, ты понимаешь, что теперь я палец о палец не ударю, чтобы сообщить твоей тётке о твоем местонахождении?
– Простите, господин Лебой, я же не специально! – взмолилась Лея. – Я буду впредь очень аккуратна!
– Что? – взвизгнула Урсула. – Ты еще думаешь, что останешься в этом доме? Убирайся вон! И учти, браслет с тебя я не сниму, пока ты не выплатишь стоимость этой вазы.
– Но я же не смогу покинуть город! – Лея растеряно переводила взгляд с брата на сестру, – и не смогу найти работу, так как считаюсь вашей собственностью! Как же я заработаю денег на вазу?
– Твои проблемы, – Лебой схватил Лею за руку и поволок к выходу.
– Пожалуйста! Не надо! Я же умру с голоду! – плакала девочка, однако хозяин дома был непреклонен.
– Если ты, маленькая гадина, попытаешься сбежать из города с браслетом, я заявлю о побеге,– шипел мужчина,– и тогда тебя ждет самое суровое наказание!
Выйдя на порог дома, он с силой толкнул девочку, отчего Лея растянулась на земле, после чего с шумом захлопнул дверь.
Поднявшись и потирая ушибленное колено, Лея растеряно смотрела на дом, мгновенно ставшим чужим. До нее медленно доходил весь ужас ее положения: она не могла покинуть город, она не могла работать у других и ей не к кому было обратиться за помощью.
Дверь вновь открылась и на пороге показалась Николь. Прислушиваясь к воплям в доме, кухарка быстро сунула Лее узелок в руки.
– Храни тебя небеса, девочка! – шепнула она. – Это всё, чем я могу тебе помочь. Надеюсь, увижу тебя в более хорошем положении, чем сейчас. Прости, мне пора, иначе попадет.
Как только Николь скрылась за дверью, Лея развязала узелок и увидела, что внутри лежит несколько пирожков да пара монет.
– Спасибо, милая Николь, – прошептала девочка чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Повернувшись спиной к дому, она медленно побрела куда глаза глядят. В глубине души она надеялась, что Лебой с сестрой одумаются и возьмут ее обратно или хотя бы снимут браслет, поэтому она решила не уходить от дома слишком далеко.
– Я знаю, что Урсула ходит каждый день гулять в парк, – бормотала она себе под нос. – Я подожду ее там и, быть может, она возьмет меня обратно.
Вечером, пристроившись под раскидистым дубом в парке, она съела один пирожок, запив водой из маленького фонтанчика, после чего, устало свернувшись калачиком и положив руку под голову, забылась тревожным сном.
Ей снилось, что она вернулась в деревню, но почему-то ее никто не узнавал.
– Тётушка, это же я! – кричала она Агате, но та лишь удивленно пожимала плечами и пыталась спрятаться в огороде.
А над деревней, высоко в небе, один за другим проносились паролёты, закрывая облака огромными крыльями.
г. Авес. Дом Почетной Верины
Ака сидела у себя в комнате, в который уже раз осматривая идеально уложенные волосы в большое зеркало. В дверь постучали и вошла служанка с корзинкой клубники.
– Это вам, госпожа!
– Ух ты, от кого же? – девушка отошла от зеркала и взяла в руки записку, прикрепленную к корзинке. – Что тут у нас написано? С любовью?! О, небеса, кто же это мой тайный поклонник?
– Не могу знать, – служанка пожала плечами, – почтальон только что принес.
– Ах, может это принц? – Ака прижала записку к груди. – Скорее всего именно он, ведь сегодня бал и он будет выбирать себе невесту. А ведь я самая первая претендентка на трон. Я красива? Красива. Я умна? Очень умна. Я смогу править королевством? Несомненно! Точно, я уверена, это от него. Ах, какие прекрасные ягоды.
Ака взяла самую красивую клубничку и с наслаждением откусила кусочек.
– М-м-м, какое наслаждение, – Ака закатила глаза. – Всегда знала, что во дворце выращивают все самое вкусное. Ах, скорее бы стать королевой!
В этот момент в комнату девушки зашла ее мать.
– Ты с ума сошла? – всплеснула руками Почетная Верина. – Ты же в бальном платье! А если попадет сок от ягоды на ткань? Поедешь чумазой? Где твоя голова?
– Прости, мама, – Ака аккуратно положила надкусанную клубнику обратно в корзину. – Просто она от принца и я не удержалась.
– Земеил прислал тебе знак внимания? – Верина недоверчиво взяла из рук дочери записку. – Гм, но здесь не подписано, что это он.
– Мама, – Ака вздохнула, вытирая руки о салфетку, – Сегодня бал, где будут выбирать будущую королеву. Это ли не знак расположения нашей семье? Других поклонников у меня нет.
– Возможно ты и права, – Верина аккуратно, чтобы не помять локоны дочери, поцеловала ее в лоб, – В таком случае позвольте вас поздравить, ваше высочество!
– Да, наше королевское величество довольны своей маман, – подыграла Ака, делая легкий реверанс,– и вам всегда будут рады в моем дворце.
– Не забывай об этом, когда на голове будет корона, – хмыкнула Верина, а теперь бери шаль и спускайся вниз, машину уже подали.
Семья Почетной спустилась вниз и, сев в машину, окрыляемые большими надеждами, поехала на бал, во дворец к королеве.
По пути в Брестриун, Ака вдруг почувствовала легкое головокружение и тошноту.
– Мама, я не очень хорошо себя чувствую, – поделилась девочка с матерью.
– О, это естественно, дорогая, – Почетная ободряюще улыбнулась, – Ты переволновалась перед таким событием и только. Я на своем первом балу вообще чуть в обморок не упала, так мне было страшно.
– Но мне правда плохо!
– Вот тебе нюхательная соль, – Верина протянула дочери маленький пузырек, – И соберись уже давай, ты же будущая королева!
город Тар. Дом Почетной Балавы
Майя сидела в гостиной в ожидании машины и со скучающим видом выслушивала последние наставления отца. В комнату вошла Балава и укоризненно взглянула на мужа:
– Ратислав, к чему все эти речи?
– Дорогая, моя дочь, как и ты – прекрасна, но немного напомнить ей об этикете не мешает. Много достойных девушек будут сегодня представлены ко двору, я хочу, чтобы моя дочь являлась эталоном для них.
– Ей совершенно не о чем беспокоится, у нее не будет конкурентов, – Почетная хищно улыбнулась и присела в кресло, напротив дочери.
– Я в этом стала сомневаться, – буркнула Майя, разглядывая оборки на платье. –Я слышала, что Аке сшили платье небывалой красоты.
– Слухами земля полнится, – отмахнулась Балава, – Я вообще не уверена, что эта семейка приедет на бал.
– Почему?
– Ну, мало ли что может случится… Может она передумает.
– Пффф, мама! – Майя горестно вздохнула, – Этого дня ждали столько недель, так готовились. С чего бы им передумать?
– Эй, моя девочка сомневается в своей неотразимости? – Ратислав неуклюже потрепал дочь по плечу. – Всегда будь уверена в победе и она не заставит себя долго ждать.
– Я бы сейчас что-нибудь съела, – захныкала Майя, – С утра маковой росинки во рту не было.
– Вот еще, – Почетная нахмурилась, – Мы и так еле зашнуровали твой корсет, сделав необходимую талию согласно моде. Хочешь, чтобы во время бала лопнула шнуровка? Хочешь позора?
– Нет, мама, – девочка закусила губу. – Но учтите, когда я стану королевой, я отменю все шнуровки и корсеты. Всех заставлю ходить в ночных просторных рубахах и есть, сколько хочешь. Даже нищим прикажу есть чаще и больше.
– Чудесное решение, – Ратислав рассмеялся, – А теперь, мои самые красивые женщины, позвольте предложить вам пройти в машину и отправиться во дворец, к своему новому и прекрасному будущему.
Лея проснулась среди ночи от шума, доносящегося неподалеку. Встав и сонно потирая глаза, она осторожно пошла на звук. Выглянув из-за кустов, увидела двух мужчин, которые мутузили друг друга, при этом с трудом держась на ногах и выкрикивая ругательства заплетающимся языком.
– Ты понимаешь, что во всех наших бедах виновата королева? – кричал один, с сизым носом. – Вся эта нищета, голод!
– А ну не смей о ее величестве такое говорить! – отвечал другой, с подбитым глазом. – У нее голова, чтоб корону держать, за нее все гадости министры делают!
Посчитав, что оставаться здесь не безопасно, девочка пошла искать другое место, чтобы дождаться утра.
То и дело спотыкаясь о камни на тропинке, в слабом свете луны, Лея, дрожа всем телом, шарахалась от каждой тени. Совсем рядом послышалось хриплое рычание. Повернув голову, она увидела здорового пса, который, оскалившись, медленно приближался к ней, периодически облизываясь. Глаза его, поблескивая, не обещали ничего хорошего, а торчащие ребра говорили о том, что он голоден и готов напасть. Попятившись, не спуская глаз с собаки, Лея отступала, пока не уперлась спиной в ствол дерева. Резко повернувшись, она ловко вскарабкалась вверх и теперь сидела на ветке, поджав ноги, разглядывая беснующееся внизу животное. Звать на помощь не было смысла, порядочных граждан в парке ночью было не найти.
Пёс оставил ее в покое лишь под утро. Разочаровано гавкнув на прощание, он потрусил по своим делам, втягивая носом утреннюю прохладу.
Лея, на всякий случай посидев еще какое-то время на дереве, наконец слезла вниз и стала разминать затекшие ноги. В желудке громко заурчало и она досадливо прикусила губу, вспомнив, что оставила узелок с пирожками и мелочью под деревом, где спала. Вернувшись на прежнее место, она естественно не увидела ни ночных хулиганов, ни денег.
В отчаянии, она села на мокрую землю и разрыдалась, не представляя, как ей теперь жить дальше. Она устала, была измотана, напугана и голодна. У нее не было здесь близких людей, а к кухарке много не находишь, ее тоже могли наказать.
– Что случилось, девочка?
Подняв глаза, Лея увидела перед собой старичка в ладно скроенном твидовом пиджаке и зеленой шляпе с пером какой-то птички.
– У тебя неприятности? – уточнил пожилой прохожий, поправляя очки в золотистой оправе.
– Да, вы правы, у меня неприятности, – Лея вытянула вперед руку с браслетом раба. – Мои хозяева осерчали на меня из-за разбитой вазы и выгнали на улицу. Они сказали, что пока я не верну им стоимость испорченной вещи, они не снимут браслет.
– Совершенно не вижу логики в их поступке, – мягко заметил старик. – Как же ты им заработаешь денег, если тебя выгнали?
– Вот и я про то же, – хлюпая носом, согласилась Лея.
– А давай сходим к твоим прежним хозяевам вместе, может я смогу тебе помочь? – предложил старик, – Кстати, позволь представиться, меня зовут Иман.
– Меня Лея, – глаза девчушки загорелись надеждой и она вскочила с мокрой земли – Скорее пойдемте, я покажу, где работала.
Пока они шли к дому Лебоя и его сестры, Иман расспрашивал Лею о том, как она очутилась в этом городе без родных и поддержки. Девочка охотно рассказала о своей прежней жизни в деревне с тёткой, о приключениях с друзьями и похищении разбойниками. Не забыла она упомянуть и о ночном происшествии с нападением бродячей собаки.
– Ох, господин, у нее глазищи были такие злючие! И вот такого размера клыки, не вру! Но я по деревьям лазаю, как кошка, так что спаслась, хвала небесам.
Старик похвалил ее за быстроту реакции и смелость, но по дороге то и дело покачивал головой и бормотал о несовершенстве правящей верхушки, допустившей социальное неравенство, торговлю людьми и произвол мародеров.
– Подожди меня здесь, дитя, – попросил Иман девочку, когда они пришли к дому Лебоя.
Как только старик скрылся в доме, к Лее выбежала Николь.
– Чего это? Кто это? Он тебя обижает? – затараторила она. – Ты вся мокрая, простудишься ведь!
– Он хочет уговорить Урсулу меня простить, – предположила Лея, – иначе зачем он пошел с ними разговаривать?
– Ну не знаю, – кухарка покачала головой, – Эта ведьма уже второй день в прескверном настроении, орет почем зря на всех. Молю небеса, что б тебя приняли обратно иначе ведь пропадешь!
Николь еще собиралась посетовать о жестокости хозяев, но дверь открылась и на пороге показался Иман.
– Меня простили? – дрожащим голосом поинтересовалась Лея.
– Нет, дитя, – старик покачала головой, – им всё также нужна компенсация за вазу.
– Я пропала, – Лея уткнулась в плечо Николь.
– Но я предложил Урсуле, что ты будешь работать на меня, а полученной выручкой расплатишься за испорченную вещь, – продолжил Иман с улыбкой. – Если ты не против, конечно. Как только ты возместишь ущерб, они снимут браслет.
Не веря своим ушам, Лея повернулась к старику и робко улыбнувшись, прошептала:
– Господин, я буду самой лучшей служанкой! Спасибо вам!
– Ну, не служанкой, а, скорее, ученицей и помощницей, – рассмеялся Иман. – А теперь, юная леди, давайте зайдем в какое-нибудь кафе, где вы выпьете чашку горячего чая и обсохнете. Не хватало еще, что б вы заболели.
Послав ошарашенной Николь воздушный поцелуй, Лея поспешила за Иманом, впервые за долгое время улыбаясь от неожиданного счастья.
г. Брестриун. Королевский дворец
Аринхат, в честь торжества одетая в длинную мантию, подбитую соболями, сидела на троне и приветливо кивала подходящим поздороваться гостям. Земеил сидел по правую руку от матери, а рядом с ним – Туасея.
Зал торжеств поражал своим великолепием: своды были украшены тысячей разноцветных лампочек, а по стенам были пущены ковры из живых цветов. Разноцветные бабочки порхали над гостями, а птицы в подвешенных на балконах клетках, выводили незатейливые трели. Официанты, ловко лавируя между гостями, разносили вино, шампанское и закуски, в то время как музыканты, настроив инструменты, ненавязчиво играли различные мелодии.
– Ваше величество, добрый вечер! – склонилась перед королевой Почетная Балава с дочерью и мужем. – Какой прекрасный прием!
– Добро пожаловать! – Аринхат кивнула очередным гостям.
– Майя мила, – прошептала Туасея принцу. – Ее огненные волосы зададут тон всем модницам королевства.
– Она толстая! – в отчаянии зашептал Земеил тётушке.
– На счет этого не переживай, – Туасея улыбнулась. – После свадьбы прикажешь ей похудеть.
К королеве на поклон подошло семейство Почетной Верины.
– Всё ли хорошо с вашей дочерью? – королева с удивлением разглядывала Аку с лицом землистого цвета.
– О да, ваше величество, она просто переволновалась, – Верина улыбнулась как можно шире. – Это ее первый бал. Такая ответственность!
– Ака симпатичная, – заметил принц, наклоняясь к тётке. – Она мне больше нравится. Я хочу жениться на ней, а не Майе.
– Не торопись, дорогой, сначала пообщайся с девушками, – Туасея нервно сглотнула.
Когда все гости отдали почести королеве, начался бал. Кавалеры кружили юных дам под чарующую музыку, а те, кто не танцевал, наслаждались шампанским и мороженым.
Туасея прохаживалась между гостями, принимая комплименты и лесть. Поравнявшись с Вериной, Туасея похвалила наряд Аки и шепнула Почетной, что будет очень рада, если Ака станет королевой.
– Я делаю для этого всё возможное, – с легкой улыбкой поделилась она, коснувшись своей изумрудной диадемы.
– Мы в долгу не останемся, – с довольным лицом пообещала Верина.
Туасея, поболтав немного с кем-то из знакомых придворных, подошла к семье Почетной Балавы.
– Спешу сообщить вам, – произнесла Туасея, после того, как Почетная сделала приветственный реверанс, – Я настойчиво рекомендовала принцу вашу дочь.
– Моя благодарность будет бесконечна, – Балава вновь склонила голову, выражая признательность.
Принц, дождавшись следующего танца, подошел к Аке и пригласил ее составить ему пару.
– Мама, он точно выберет эту противную девку, – с тревогой прошептала Майя, вцепившись в руку Балавы – Смотри, как он на нее смотрит!
– Еще не вечер, дорогая, – с усмешкой произнесла Почетная. – Он и с тобой потанцует. Вот тогда ты точно его очаруешь.
Земеил, танцуя с Акой, невольно любовался ее грациозными движениями и красивыми глазами. Он решил, что ни за что не будет никого слушать, а выберет девушку, которая будет нравится ему, а не родне.
В этот момент Ака, резко остановилась и начала хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, а потом ее стошнило прямо на расшитый золотом камзол Земеила. Гости дружно ахнули, музыка остановилась и теперь все смотрели на несчастную девочку, которая еле стояла на ногах, боясь даже взглянуть на ошарашенного принца с брезгливым выражением лица.
– Вы испачкали мой костюм! – громко и с отвращением произнес Земеил и недовольный покинул бальный зал, чтобы переодеться.
Верина бросилась к дочери и поспешно увела ее на балкон, подальше от любопытных глаз.
– Кому-то не быть королевой, – с улыбкой тихо прошептала на ухо своему мужу Верина.
– Признавайся, негодница, это твоих рук дело? – с тревогой произнес Ратислав.
– Что? Как можешь ты даже думать о таком? – Почетная закатила глаза. – Я искренне не понимаю, о чем ты!
На балкон через зал пробежало несколько королевских лекарей.
– Видать дело совсем плохо, – Майя даже привстала на цыпочки, чтобы лучше видеть происходящее. – Мам, ну теперь-то я точно в глазах принца стала выглядеть лучше?
– Еще как лучше, дитя, – Верина довольно улыбнулась и потрепала дочь по щеке.
Аринхат, сидя на троне, не подавала виду, но Туасея чувствовала, что у сестры испортилось настроение.
– Может мне сходить, проведать принца? – предложила она королеве.
– Не стоит, – Аринхат поправила мантию, – он взрослый мальчик и в состоянии переодеть камзол. Ситуация неприятная, но не смертельная.
– Ака показала себя не с лучшей стороны перед принцем, – осторожно произнесла Туасея.
– Да уж, – королева досадливо теребила локон, – Боюсь, пока слухи не утихнут, этой девочке не светит ни одна хорошая партия. Жаль, она красивая.
– Земеил не захочет жениться на отверженной, – как бы между прочим произнесла Туасея.
– Ну так ты же именного этого и добивалась, сестрица, – язвительно заметила Аринхат и, посмотрев на семейство Почетной Балавы, с содроганием произнесла – Какой же кошмарный цвет волос!
г. Брестриун
Лея уже около месяца жила у старика Имана в небольшом домике, где было всего две комнаты, гостиная с камином, кухня и библиотека. Под библиотеку была отведена самая большая зала, где в шкафах под самый потолок ровными рядами стояли тысячи книг. Когда Лея впервые увидела эту комнату, она, замерла, восхищенно присвистнув.
– Это книги, – пояснил Иман, – в них содержится различная информация о философии, истории, математики.
– Я знаю, что такое книги, – Лея улыбнулась. – Я умею читать и писать.
– Серьезно? – старичок был приятно поражен. – Я думал, что в деревнях запрещены школы.
– Да, они запрещены, – согласилась девочка,– но меня научила грамоте старейшая жительница нашей деревни. Мне нравится читать. В деревне было всего две книги, я их зачитала до дыр. Не понимаю, почему королева отменила школы в сёлах?
– Неграмотными проще управлять, – Иман тяжело вздохнул, а потом, уже бодрее, добавил. – Раз уж вы умеете читать, маленькая мисс, вы можете брать любую книгу из этой комнаты, но при условии, что будете обращаться с ними аккуратно и читать только в свободное от работы время.
– Да, я помню про долг перед госпожой Урсулой. Я буду стараться изо-всех сил, чтобы она поскорее получила свои деньги и сняла этот треклятый браслет раба.
В обязанности Леи входила уборка квартиры, покупка необходимого на рынке и приготовление пищи. В библиотеке она нашла большую поваренную книгу с рецептами и теперь нередко баловала Имана различными изысканными блюдами. Так же, к огромной радости девочки, старик отправил весточку ее тетке, заверив, что Лея находится в полной безопасности и под присмотром.
Вечерами, если было прохладно, Иман растапливал камин, садился подле него в кресло и слушал, как Лея читает ему вслух какую-нибудь книгу. От прочитанного в голове у девочки рождалось тысячи вопросов и старик терпеливо, с расстановкой пояснял непонятные моменты.
– У тебя пытливый ум, – частенько повторял Иман. – Хотела бы ты знать другие науки?
– О, это было бы чудесно, но кто ж меня возьмет в школу? У меня нет денег и, тем более, я рабыня.
– А может тебе стать поварихой? Ты чудесно готовишь! – подначивал ее старик.
– Нет! Это же неправильно, что у меня такой маленький выбор… Ну что это, прачка, стряпуха, служанка! Разве можно ограничивать человека в свободе выбора только лишь из-за его происхождения? Так нечестно! А я ведь всегда мечтала управлять паролетом! Уверена, я смогла бы научиться.
– Да, согласен, много несправедливости накопилось в нашем государстве, – кивал Иман и подолгу пристально смотрел на девочку, неслышно шевеля губами.
Из-за своего легкого и веселого характера, Лея быстро обзавелась новыми знакомыми: разносчик газет теперь старался принести ей свежую прессу одной из первых, а продавцы на рынке предлагали. самые свежие продукты и нередко делали скидки. Лея со всеми беспечно болтала, слушала новости и смешно пародировала спешащих по своим делам прохожих. Однако она не забывала своих старых друзей Брана и Орзона. Она пыталась узнать их судьбу, выяснить, кто купил и куда увез ребят, но все было безуспешно.
В один из дней, когда Лея пошла на рынок покупать свежие овощи, между рядов с капустой и морковкой, она увидела девушку-пилота. Лет двадцати, довольная высокая, с коротко стриженными волосами, вопреки всем правилам, она была одета в темно-синие облегающие брюки и короткую, такого же цвета куртку на молнии. На шевроне красовались две парящие чайки – отличительный знак школы пилотов.
– О, небеса! – невольно вырвалось у Леи, когда она осмелилась подойти ближе – Вы действительно водите паролет?
– Управляю, – поправила девушка. – Так будет правильнее. И я всё еще этому учусь.
– Всегда мечтала стать пилотом, – Лея мечтательно вздохнула. – Парить над землей, словно огромная птица, это же так здорово!
– Хм, обычно все мечтают удачно выйти замуж, – девушка усмехнулась. – Но ты не из таких, как я посмотрю.
– Вы правы, – Лея улыбнулась и поправила выбившуюся из прически прядь волос.
– Ты рабыня? – девушка сразу нахмурилась, увидев браслет.
– Простите, – Лея покраснела и спрятала руку за спину. – Мне нельзя с вами разговаривать?
– Наоборот, – девушка мотнула головой. – Меня зовут Умфра. А тебя?
– Лея.
– Так вот, Лея, помяни мое слово, что рабство обязательно отменят. Не будет никакой торговли людьми, классовых неравенств и прочей несправедливости.
– Откуда вы знаете?
– Потому что есть люди, которые хотят изменить этот мир. Оглянись, вокруг полно чудес. Каждый год изобретают что-то для облегчения жизни и труда человека. Паровозы, паролеты, пароходы, машины, роботы… Все это должно быть доступно всем и каждому, а не только сливкам общества. Разве не так?
– Не знаю, – осторожно ответила Лея, опасливо оглянувшись на стоящего недалеко робота- полицейского.
– И не бояться сказать то, что ты думаешь, это тоже должно быть правом каждого, – Умфра похлопала Лею по плечу. – Что ж, удачи тебе, Лея. Стремись к своей мечте и не давай никому себя обижать.
Умфра еще раз ободряюще улыбнулась и пошла дальше, под шушуканье любопытной толпы зевак.
г. Брестриун. Спустя семь лет после вышеописанных событий
Лея, ловко перелезла через высокую изгородь и, поминутно оглядываясь, подбежала к трехэтажному кирпичному зданию. Привычно вскарабкавшись по водосточной трубе, она проникла через открытое окно в комнату на втором этаже.