Глава 8
Холодные тяжелые капли барабанили по крыше черного микроавтобуса, припаркованного в паре сотен метров от заброшенного завода.
Внутри спорили двое: Мирослав, глава Совета магов, и Алексей, правая рука Вождя Северной стаи веров. Третий, Эрик, смесок, дитя двух противоборствующих народов, наблюдал за перепалкой, не вмешиваясь.
– Пойми, Мирослав, – горячился брат Гоши, – мы потеряли одиннадцать наших братьев! Одиннадцать! Мои парни готовы, наплевав на сотрудничество, лезть туда хоть сейчас! Каждый рвется в бой!
– Это не война, Алексей, это небольшая вылазка по освобождению заложников. Мы должны думать в первую очередь о них, а не о мести. Чем больше народу туда отправится, тем выше вероятность, что кто-то напорется на магическую сигнализацию. И, как результат, Веласкес убьет Кира и Лилю. – Маг сдерживался из последних сил.
Какой демон дернул его согласиться на помощь оборотней? Нужно было промолчать о согласии Феликса пропустить добровольно на его территорию магов. Нет… он поступил честно, сообщил Вождю о своей удаче. Пускай Булат и лидер северных веров, но он также и отец. Томить его неизвестностью о судьбе единственного сына жестоко. И все-таки оборотни слишком эмоциональны. Они легко идут на поводу у своей звериной части сущности и не признают авторитетов тех, кто не доказал свое физическое превосходство. Естественно, маги не могут тягаться с ними в силе. Из всех знакомых оборотней лишь Кирилл и его отец отличались толерантностью к магическому братству: первый – в силу частичной принадлежности к этому содружеству, второй – из любви и уважения к жене-ведьме.
А вот Алексей, дядя Кира, считал, что шустрый оборотень при определенной доле везения с легкостью уложит на лопатки даже архимага. И с этим упрямцем ему приходилось вырабатывать стратегию! Какие, к демону, планы, раз сила есть, ума не надо! Расчеты, подготовка, слаженность действий – ерунда, если можно взять количеством, грубой силой и скоростью.
Мирослав горько улыбнулся своим мыслям. Что ж, как сказал один человеческий политик, имеем то, что имеем. Осталось только переубедить в этом Силача Северной стаи.
Алексей задумчиво пожевал губу и выдал:
– Хорошо, маг, в чем-то ты прав.
Мирослав с облегчением вздохнул.
– Но моих людей должно быть больше в несколько раз, – поставил условие оборотень. – Никто не желает сидеть за оградой, пока кто-то веселится, превращая клыкастых в прах.
Маг подавил клокочущее внутри нечеловеческое рычание. С этими верами сам в зверя превратишься!
Поймав сочувствующий взгляд смеска, благоразумно не качающего права, Мир кивнул:
– Ладно, двенадцать вервольфов и ты как координатор групп.
Алексей скривился:
– Так мало? Сколько же пойдет ваших?
– В каждой боевой группе будет по магу, которого должны слушаться твои парни.
Силач фыркнул, и еще четверть часа ушло на то, чтобы доказать необходимость такого решения.
– Ладно, проехали, убедил, – согласился оборотень. – А что ты говорил о роли координатора?
– В пятую группу войдем: ты, целитель, экзорцист и я. Мы не будем останавливаться для зачистки местности, а двинемся сразу к административному зданию, где, по словам Кирилла, находится Веласкес со свитой.
– Вы с ним поддерживаете связь? – изумился Силач.
– Да, подобные амулеты будут у всех.
– Понимаю, что экзорцист все-таки может пригодиться, а что делает здесь он? – Вервольф некультурно ткнул пальцем в сторону Эрика.
Смесок обаятельно улыбнулся и пожал плечами:
– Я здесь по уговору с Кассандрой. Провидица не объяснила свою просьбу, но ты, волк, можешь не беспокоиться: я не собираюсь отнимать у вас добычу. Я скромно постою за оградой. На всякий случай.
Алексея удовлетворил ответ музыканта, и он обратил свое внимание на Мирослава.
– Ты говорил о каком-то супероружии против материального демона.
Эрик за спиной оборотня с трудом подавил смех, маскируя его покашливанием.
Маг одарил хохотуна строгим взглядом.
– Вариант, что у демона кроме подвластного человека есть и своя оболочка, маловероятен, – мужчина на пару секунд замялся, – но откидывать это не стоит. Если твои парни сумеют справиться с одержимым, то с демоном в его исконном обличье они тягаться не смогут.
– А маги?
– Тяжело, но те, кого выбрал я, справятся. А если материальный демон будет ослаблен, то и прикончить его будет гораздо легче.
Мирослав перешел от слов к действиям и поднял с пола большую спортивную сумку. Вжикнула «молния», и Алексей задохнулся от возмущения:
– Это что, шутка?! Ты издеваешься, Даринский?
Маг невозмутимо покачал головой. Получив объяснения, оборотень скривился, но сдался: в данном случае содержимое сумки действительно супероружие. Не давая Алексею одуматься, Мирослав предложил сформировать группы. Первыми взялись за вервольфов. Взору мага предстал целый отряд мрачных, одетых в камуфляж здоровенных парней, выстроившихся в две шеренги.
Невозмутимо стоя под холодным дожем, они напомнили Мирославу утесы. Ростом под два метра, мускулистые, с горящими праведным гневом глазами, они не позволяли усомниться, что вампиры будут раскатаны в блин.
При виде колдуна веры недовольно заурчали, и Алексей обвел их хмурым взглядом. Парни мигом притихли: попасть в немилость к Силачу стаи сравнимо с самоубийством.
– Итак, план совместных действий с магами таков, – Леша сделал намеренную паузу, – разбившись на четыре группы, вы проникнете на территорию завода, после того как техномаг взломает внешнюю систему защиты. Напоминаю, что и внутри полно ловушек, датчиков и камер слежения, как магического, так и технологического происхождения. Поэтому каждую группу поведет маг.
Вервольфы переглянулись, кто-то из стоящих во втором ряду недовольно хмыкнул. Алексей поднял руку – и вновь воцарилась тишина.
– Ваша обязанность – переловить и обезвредить клыкоманов, которых потом передадите Совету. Кровососов же щадить не надо.
Удовлетворенные смешки и просветление на лицах. Сразиться с вампиром без дальнейших проблем в мирное время – для молодого оборотня нереально и заманчиво в плане испытания собственных сил.
– Маг, если нужно, прикроет группу «щитом невидимости», предупредит о ловушках и деактивирует камеры наблюдения. Из этого следует, что, если он скажет «стоять», вы будете стоять, а прикажет прыгать, вы запрыгаете, аки зайчики. Всем ясно?
Русоволосый вервольф поднял руку.
– Да, Стас, говори, – кивнул Алексей. Силач не любил, когда его перебивали, но этого парня он ценил, видя в нем вождя одной из малых стай.
– Выходит, маги – лидеры групп?
– Выходит, так, – чуть насмешливо подтвердил брат Булата.
Перекошенные лица молодых веров выражали возмущение и несогласие.
– Что еще входит в задачу магов? – поинтересовался Стас. – Если всю основную работу будем делать мы?
– А об этом расскажет глава Совета магов. Мирослав, прошу.
Алексей отступил на шаг назад, давая слово магу.
– Не знаю, известно ли вам, что человек, убивший одиннадцать вервольфов и четырех магичек, одержим демоном.
По реакции молодых боевиков было понятно, что в известность их не поставили.
– Так вот, – рука Мирослава невольно потянулась к пуговице, и лишь в последний момент маг сумел остановиться, не поддавшись привычке, – уничтожить одержимого для вас не составит особого труда. И хотя носитель не по-человечески силен, обладает левитацией, иногда может телепортироваться, его силы ограничены. Вырвав ему сердце или оторвав голову, вы убьете человека. Дух демона останется невредим. Поэтому и нужны маги, которые поймают его в ловушку или отправят в иное измерение.
– Ну и где эти чудотворцы? – нетерпеливо поинтересовался Стас. – Мы здесь, где маги?
Мирослав кивнул головой в сторону второго микроавтобуса. Словно дожидаясь этого жеста, из автомобиля без спешки вышли шестеро.
Первый маг мало чем отличался от вервольфа – накачанный битюг с бандитской рожей. Кожаная мотоэкипировка выдавала заядлого байкера. Особенно примечательными выглядели боты с серебристыми пряжками в виде летучих мышей, у которых оторвано по одному крылу.
– Дмитрий, маг Земли, – представил своего подчиненного Мирослав, – ему под силу устроить землетрясение в девять баллов по Европейской макросейсмической шкале.
Солидного мужчину лет шестидесяти глава Совета магов отрекомендовал, добавив строгости в голос, словно опасался, как бы нескромный комментарий одного из веров не обидел немолодого мага, вид которого от благодушной улыбки до обычного спортивного темно-синего костюма выражал умиротворение и приятие ситуации.
– Витольд Маркович, экзорцист, идет в основной группе.
Громкий шепот «это ведь наш ректор!» достиг ушей крестного Мирослава.
Экзорцист, которого можно было принять за пенсионера, собравшегося на дачу, весело обратился к оборотням:
– Имею удовольствие наблюдать среди собравшихся моих студентов, коим хочу сообщить: сегодняшнее приключение не отменяет завтрашнего посещения пар. Проверю лично.
Третий маг, целитель Давид, в представлении не нуждался. С подчеркнуто прямой осанкой, в светло-сером джинсовом костюме, худощавый блондин вежливо кивнул и встал рядом с экзорцистом. Он также шел в основной группе.
Колдун, ведущий вторую группу вервольфов, вызвал одобрительное перешептывание. Коренастый, мускулистый Игорь считался лучшим боевым магом Совета. Бывший спецназовец, он разговаривал на одном языке с оборотнями, языке силы. Подойдя к своим временным подчиненным, Игорь, одетый в камуфляжную форму, слился с группой. Своей комплекцией и умением плавно двигаться он больше походил на вервольфа, чем на мага.
Возглавляющий третью группу маг своим подчиненным не понравился. Первым в глаза бросился высокий ирокез нежно-зеленого цвета, пирсинг в носу и нижней губе и вытатуированные на бритых висках черные руны. Шею парня опоясывал ошейник с серебряными шипами (полезный аксессуар, учитывая, что панк собрался в гости к вампирам). Такие же шипованные напульсники украшали запястья. Клетчатый пиджак поверх черной футболки с символикой группы «Король и Шут» украшали булавки и разноцветные значки. Рваные джинсы парень заправил в черные гриндерсы с металлическими носами и подпоясал ремнем с пряжкой в виде черепа из слепящего серебра (видать, чтобы ни одна вампирша не посмела залезть ему в штаны). В руках панк держал толстую цепь, по которой пробегали, ослепляя, желтые разряды. Поигрывая своеобразной молнией, парень обвел группу вызывающе-выжидательным взглядом, как будто говоря: «Ну скажите, что я вам не нравлюсь. Только попробуйте!».
– Антон, маг Воздуха, – отрекомендовал панка Мирослав.
– Хой! – поприветствовал маг вервольфов и с пафосом заявил: – Можете называть меня повелителем молний, я не обижусь.
Стас, числящийся в четвертой команде, невоспитанно хрюкнул, подавляя смешок. И тотчас пожалел, что «повелитель» не достался его ребятам.
Их ведущей оказалась девушка. Шляпа в стиле Индианы Джонса прикрывала рыжие волосы до плеч. Глаза цвета гречишного меда обрамляли длинные светлые ресницы, прямой, чуть вздернутый нос и плотно сжатые губы – все это естественного тона, без следов косметики. За спиной у девушки висел дробовик, заряженный наверняка патронами с серебряными пулями для охоты на вампиров. Под распахнутой кожаной курткой виднелся свитер с высоким горлом, поверх которого сверкала масса серебряных цепочек с крестами. Посеребренные ножи держались в специальных ножнах сбоку на стройных бедрах, обтянутых темно-синими джинсами.
– Баба, – мрачно бросил один из вервольфов, – к беде.
Судя по мрачным лицам оборотней, все были согласны со смельчаком. В отличие от мореплавателей ими владели не суеверия, а трезвое понимание ситуации. Женщины, по мнению волков, слабее и нуждаются в защите, поэтому в горячке боя они не смогут всецело отдаться процессу уничтожения вампиров, а станут инстинктивно оберегать свою магичку.
Девушка, прекрасно расслышавшая комментарий, вспыхнула – и в медовых глазах зажглись опасные огоньки.
– Огненная ведьма, – пробормотал себе под нос наблюдательный Стас.
– Разрешите представить вашего мага, – Мирослав, не обратив внимания на секундное замешательство подчиненных Алексея, снова взял слово, – Юла, магесса Огня.
– Юля? – переспросил Стас, решив, что ослышался.
– Юла, – спокойно поправила девушка.
– То есть волчок? – удивился оборотень.
– Знакомиться ближе будем потом, а сейчас пора разобрать дополнительное оружие, – прервал намечающийся диалог глава Совета.
– Да, познакомиться с рыженькой поближе и я бы не отказался, – мечтательно заявил парень из третьей группы, за что заработал подзатыльник от соседа из четвертой.
Силач взглядом остановил зарождающуюся ссору и потребовал внимания.
– Вернемся к демону. Существует вероятность, что у него есть собственная физическая оболочка, которую он иногда покидает, чтобы воспользоваться телом носителя. Поэтому для подстраховки мы подготовили специальное оружие. Повторяю, оно действует лишь на материального демона, не на дух или человека, одержимого им. Дима, будь добр, раздай присутствующим.
Потрясение на лицах оборотней быстро сменилось мрачной злостью, хотя водяные пистолеты веселенькой расцветки, вручаемые Дмитрием, призваны были вызывать радость. Правда, у детей.
– Зачем нам это?
– А это, Стас, – хмыкнул Алексей, – наилучшее оружие против демонов, которые, оказывается, боятся соли.
– Не все, – уточнил Мирослав, – лишь низшие и середняки, пребывающие в собственной оболочке. На одержимых демонами людей действует слабо, да и то если попадет внутрь.
– Точно, средневековая инквизиция кормила подозреваемых пересоленной едой, выявляя ведьм, – деловито рассматривая свой фиолетово-оранжевый пистолет, припомнил Стас и с горящими восторгом глазами спросил: – А какие здесь характеристики?
– Мальчишки и их игрушки, – насмешливо прошептала Юла, и вервольф в ответ ей подмигнул.
Бывший спецназовец Игорь кратко изложил:
– Объем водяного заряда – пол-литра. Вес пистолета с полным зарядом – восемьсот граммов. Жидкость – рапа из местного солевого озера с ионами серебра, так что не советую играть в войнушку между собой.
Лед недоверия, возникший при знакомстве, треснул, и маги рассредоточились среди оборотней. Еще немного – и пять практически слаженных команд проникнут на территорию вампиров. Все без исключения маги – индивидуалисты. Такова особенность их силы. Между ними редко бывают абсолютное единение и взаимопонимание, иначе они не были бы магами. Теми, кто покоряет свободолюбивые стихии Огня, Воды, Воздуха или Земли, делает открытия, создает новое. Оборотни же при всей своей эмоциональности откровенны друг с другом и просты. Когда над ними твердая воля сильного вождя, никому в голову не придет ослушаться приказа, обмануть, нарушить слово. Наверное, эта прямота кажется тупостью, что далеко не так.
Алексей, прищурившись, наблюдал за «братанием» своих парней с магами. Мирослав хоть и напыщенный индюк, но магов предоставил опытных. В базе, собранной информационным отделом вервольфов, хранились сведения на всех четверых. И на первый взгляд самые слабые таили в себе бездну сюрпризов. Панк, смутивший ребят, взглядом плавил металл и швырялся шаровыми молниями, словно снежками зимой. Рыжая девчонка в пылу боя превращалась в огненную юлу, сметающую на своем пути любую преграду. Хорошие боевики. Все, кроме Мирослава, которому недоставало такта и умения видеть сквозь наносное. Впрочем, все приходит с возрастом.
В плане, предложенном магом, Алекс нашел тактические дыры, из-за которых могли погибнуть заложники. Однако Силач знал, что племянник позаботится о себе и своей избраннице. Их спасать не требовалось. Основная цель операции – зачистить территорию от вампиров, кровозависимых людей и одержимого.
В курсе действительного положения вещей был и Эрик. И с трудом держал равнодушное лицо, наблюдая, как Алексей нарочно злит главу Совета магов. Мирослав – доверчивый и самоуверенный тип. Ну как такого не разыграть? Эрик несколько лет обучал Кирилла магии и прекрасно знал, что главный стратег Северной стаи не вождь, а его брат Алексей, любящий закосить под дурачка.
По большому счету оборотням помощь магов не требовалась: у них имелись амулеты, отводящие глаза, сбивающие с толку. Так что пройти беспрепятственно до здания, где держат заложников, они могли и сами.
Однако Алексей никогда не отказывался от помощи, пускай она и исходит от зеленого мальчишки, возомнившего себя мудрым главой Совета магов.
Лисовский открыл глаза, стоило косым струям дождя ударить по лицу. Холодные капли проникли под одежду, немного остужая демонский жар. За годы единения с Хватом он свыкся с высокой температурой тела. Сейчас же контраст вызывал острую боль. Боль. За шесть лет он узнал все ее оттенки. Испытал ее нюансы на себе и других существах. Боль многолика, беспощадна, жадна. Запустив коготки в жертву, она уходит неохотно, оставляя после себя эхо. Боль. Она снова с ним. В нем. К ней нельзя привыкнуть, с ней нельзя смириться.
Тело горело, в ускоренном темпе залечивая нанесенные оборотнем раны. Демон не скупился на силу, выкладываясь в исцеление, как будто от этого зависели их жизни. Впрочем, так и было. Обнаружив его, скованного, в камере пленника, Веласкес открыто дал понять, что больше не нуждается в нем как в компаньоне. Наоборот, видит угрозу. Алхимик никогда не запугивал впустую – и Костя верил, что вампир сдержит обещание.
Одержимый поморщился. Если бы Иниго просто пообещал убить его, он бы с радостью принял смерть. Но нет. Вампиру интересно провести ряд опытов, большая часть которых рассчитана на проверку регенерации носителя. И лишь потом он подарит бывшему сообщнику смерть.
Костя устал. Страх боли, причиняемой демоном в наказание своему носителю, ярость, которая в большей мере была наносной, внушенной Хватом, и воспоминания о потерях и старых ошибках – все это измотало его душу за шесть лет. Лучше бы оборотень убил его. Лисовский откровенно нарывался на смерть, сумев временно вытеснить контроль демона над телом и придержать собственные способности. Он специально показал влюбленному волку картины издевательств над Лилькой, надеясь, что оборотень подарит ему быструю и безболезненную смерть. Если бы не жалостливая Лилька, волк оторвал бы ему голову, покончив с мучениями. Но вер решил покрасоваться благородством, и Лисовский остался подвластен демону.
Хват шипел в голове, грозя страшной карой, и при этом сращивал сломанные кости и разорванные ткани. Нет, Лисовский не обольщался насчет доброты демона: не будь он нужен своему хозяину, тот бы оставил его истекать кровью в течение нескольких дней, пока само не заживет. Сейчас же Хват усиленно подстегивал регенерацию, попутно объясняя, что потребуется сделать мужчине, когда он исцелится.
Тело горело. Позвоночник гадко хрупал, наполняемый темной магией. И сквозь ослепляющую боль Костя с трудом осознавал, что происходит вокруг. Вот по приказу Веласкеса его тащат под руки два вампира. Роняют – и изувеченный пленник падает в лужу. Среди свиты Алхимика паника. Сам вампир осторожно отступает, стараясь не попасть под руку разъяренного оборотня, вошедшего в полную боевую форму. Длинные когти рассекают воздух – и еще один дождь, кровавый, окропляет мокрый асфальт.
Когда голова одного из слуг упала ему на живот, Костя уже мог двигаться, пускай и медленно. На него никто не обратил внимания – и одержимый опасливо, опираясь о стену, ушел в дождь. Ушел туда, где совершают преступление, за которое маги казнят, не дожидаясь суда. Искусанные губы одержимого растянулись в улыбке: пускай на этот поступок его толкнул демон, но отомстить магам и он не прочь. Через считаные минуты Лисовский ввалился в пустой цех и заклинанием проверил, один ли он в помещении. Один.
Возле пентагерона Костя замер, целиком погрузившись в себя. Нет, его мысли не были отчаянными. Пока он плелся по двору завода, они приняли определенный оборот. Он сделает то, что требует демон, и наконец-то будет свободен. Хват сам сказал, что больше не нуждается в его услугах, ведь освобожденный Повелитель наградит его телом. Новым, совершенным, а не этой жалкой человеческой оболочкой.
Пелена дождя, стучавшего по крыше, скрыла его от остального мира, наполнив душу нереальным умиротворением. Возможно, такие ощущения возникают у самоубийцы, ясно осознающего, что это последний день его жизни. Косте вдруг стало легко и спокойно. Сейчас все закончится. Что ждет его после смерти, он не знал и, если честно, мало верил в существование ада и рая. Хуже, чем последние шесть лет, ему не будет. Значит, да здравствует забвение! Лисовский потянулся к источнику силы внутри, который дал ему демон, и одним взмахом руки смел с пентагерона песок. Точные линии пятиконечной звезды с символами по центру и на лучах хищно темнели на сером полу.
Из тайника в стене Костя достал четыре маленьких пузырька с темной густой жидкостью. Кровь, кровь магичек, убитых им по приказу Хвата. Благодаря магии ни один ушлый вампир не унюхал его схрон. И она позволила сберечь ее свежей, как и в первые секунды, когда он ее пролил. И естественно, полной силы. Насильственная смерть ведьмы освобождает грозную магию, которую можно «законсервировать» в крови, чтобы потом использовать в запрещенных обрядах. Лисовский собирался принести драгоценную жидкость в жертву, активировав пентагерон-врата в закрытое измерение, то, которое высшие демоны используют в качестве тюрьмы для своих преступников. Воитель вернется на Землю и заставит ее содрогнуться. Славное время настанет: сотни тысяч смертных и полуночников падут от мечей его воинов, прольются реки крови, тьма опустится на мир. Костя мотнул головой, прогоняя чужие фантазии. Порой мысли Хвата перемешивались с его, так что было тяжело определить, где чьи.
Нет, Лисовский не верил, что освобожденный демон устроит библейский апокалипсис. Слишком просто для древнего изощренного существа, если он, конечно, не сдвинулся с ума во время заточения. Скорее всего, демон затаится, осмотрится и, войдя в курс дела, начнет мстить исподтишка. Сначала своим собратьям, осудившим его на пожизненное заточение, затем – человечеству, с помощью мелких демонических сущностей развязав, например, третью мировую войну. Или поспособствовав открытию нового химического оружия. Или взорвав несколько атомных станций. Или…
Было много «или». И каждое из них вело к миллионным жертвам среди мирного населения, коего одержимому было не жаль. Ничего, планете грозит перенаселение, так что чистка не повредит. Лисовский цинично хмыкнул и вылил кровь первой ведьмы на линии звезды. Пентагерон, полыхнув, жадно впитал в себя подношение. Когда опустел четвертый пузырек, Костя шагнул на середину пятого луча и, полоснув выдвинувшимся когтем по запястью, наполнил символы собственной кровью. С первыми словами заклинания в центре активированной звезды возникло темное облако. Живое. Движущееся. Мерцающее.
Лисовский читал по памяти древние слова – и облако, разросшись, превратилось в черный вихрь. Вихрь, кружившийся против часовой стрелки. В эпицентре круговорота, то появляясь, то исчезая, закружились костяные оскаленные морды.
Демон в теле человека ощерился – первые гости уже на пороге. Добро пожаловать, родственнички!
Узнав владельца тяжелой руки, Лиля с облегчением перевела дух, но все равно напугавшему девушку великану пришлось поддержать ее.
– Тише, девочка! – Оборотень обеспокоенно заглянул в лицо возлюбленной своего племянника. – Ты что, ранена?
– Нет, Леш, просто испугалась, – прошептала Лиля, собираясь с силами.
– Ого! Уже не путаешь меня с Гошей! – поразился гигант и тут же спросил: – А где Кир?
Глотая слова, Лиля поведала спасателям все, что они хотели знать.
Маги не тратили время понапрасну – тотчас поспешили на помощь Кириллу. Лилю, пообещавшую вести себя как мышка и не путаться под ногами, пришлось взять с собой.
«Щит невидимости», наведенный на группу Мирославом, считался одним из сложнейших в этом виде оборонной магии. Он не только гасил издаваемые бегущими людьми звуки, но и, пропуская дождь, позволял оставаться им сухими. Благодаря щиту Лиля и не почувствовала приближения команды Мира.
Если бы не дядя Кира, тащивший ее под руку, девушка не выдержала бы темп, заданный магами. Даже пожилой экзорцист, казалось, мог сдать норматив в беге на длинные дистанции.
Бой длился пятнадцать минут – именно столько времени прошло, как сбежала Лиля.
Кирилл, сделав пару пробных магических ударов, убедился, что у Веласкеса с его ближайшими сторонниками хорошие амулеты, подавляющие магию. И ему не дезактивировать такое количество глушилок. Так что рассчитывать приходилось на одну грубую силу оборотня. И он отпустил своего внутреннего зверя на волю, позволив ему захватить контроль над телом. И все внешнее, привитое человеческим обществом, утонуло в ярости хищника, отстаивающего жизнь своей самки, матери его будущих детей.
Про себя он не думал. Силы не равны, главное, продержаться подольше и не пустить по следу Лили ни одну кровососущую тварь. Вампиров и кровозависимых оказалось больше, чем он рассчитывал. На шум драки из здания подтянулись еще охранники Алхимика.
Разрывая когтями вампирью плоть, ломая позвоночники, отрывая головы, он двигался к Веласкесу, словно тот являлся его главной целью. И ему это почти удалось, пока один из телохранителей, по национальности японец, отбросив в сторону меч, не пустил в ход серебряную цепь. Руки вампира от соприкосновения с губительным металлом защищали кожаные перчатки до плеч, тогда как Киру приходилось совершать немыслимые повороты и кульбиты, дабы избежать обжигающего удара. Вампир оказался мастером боевой цепи. Двигаясь как смерч, японец вскоре заарканил оборотня и повалил на асфальт.
– Зря рыпался, волк, – склоняясь над вервольфом, заметил Веласкес.
Кир, обвитый цепью, дышал тяжело. Зверь внутри, поджав хвост, отступал обратно в тень, передавая управление человеку.
– А твоя девчонка успела-таки сбежать, – вдруг вспомнил Алхимик и скучающим тоном приказал голему: – Циклоп, догони и сверни ей шею. Она мне больше не нужна.
Отчаяние пополам с яростью затопило душу Кирилла: помощь не успеет, Лилю настигнут и… И Кир сделал то, что поклялся никогда не делать. Он обратился к малоизученной стороне своего Дара – превращению хамелеона в нелюдей. Дымящаяся цепь распалась на звенья под напором чудовищной силы.
Алхимик не успел моргнуть, как оказался опутан гигантским щупальцем.
Дождь хлестал землю холодными струями. В обуви хлюпала вода, и ноги скользили, теряя опору. Если бы не Леша, она не раз бы упала, а так бежала вполне сносно.
Информационные щитки и густые елки не позволяли сразу увидеть, что происходит на пятачке перед административным зданием, лишь услышать надсадные крики и стоны. Но когда они обогнули препятствия, Лиля споткнулась и с неожиданной силой дернула Лешу назад. Впрочем, оборотень затормозил и сам.
– Что это?! – Вопрос, вырвавшийся у Давида, мог задать каждый.
Впереди высился громадный клубок черных щупалец, каждое из которых сжимало по еще дышащему вампиру или трупу клыкомана. Возле монстра, похожего то ли на огромного кальмара, то ли на исполинского спрута, ловко скакал японец с мечом. Единственный оставшийся не схваченным вампир рубил щупальца, стараясь освободить своего господина. Меч мелькал молнией в руках воина, но не причинял чудищу ощутимого вреда.
Трупы задушенных людей спелыми плодами посыпались на асфальт. И японцу пришлось двигаться еще быстрей – количество щупалец, ведущих на него охоту, увеличилось.
– Что это? – Целитель повторил вопрос.
Ужас вперемешку с восхищением исследователя читался на некогда невозмутимом лице блондина.
– Похоже на кракена, – прошептал себе под нос Мирослав и вопрошающе посмотрел на Лешу: – Это ведь он?
– Да, – подтвердил недоговоренное оборотень и до боли сжал холодную ладошку девушки. – Это Кирилл.
Он чувствовал себя могущественным. Всесильным. Неуязвимым.
Почти полубогом, упивающимся своим праведным гневом.
Треск ломаемых костей, крики и стоны врагов наполняли сердце темной радостью.
Ничего нет слаще, чем агония врага.
Багровый туман перед глазами постепенно опутывал сознание, заставляя забывать, что кроме ярости и жажды крови есть и другие чувства, заставляя забывать, кто он такой.
И он растворялся в призванном монстре, теряя себя во тьме.
– Мы должны ему помочь, – очнувшись от первых эмоций, заявил Мирослав. – На некоторых вампирах магические глушилки, а на Веласкесе так вообще амулет, защищающий от физического воздействия. Ему и танк нипочем.
– Сухопутный кракен круче танка, – не отрывая взгляда от трансформированного Кирилла, возразил Давид. – Он по-настоящему громаден. Насколько хватит ему запаса сил, чтобы удерживать облик?
– Недолго, вот еще одна причина, по которой мы должны поспешить.
Мирослав еще что-то говорил, но Лиля уже не слышала. Весь разговор магов прошел практически мимо ушей. Все ее внимание принадлежало только Киру. Вернее, тому, во что он превратился.
Ипостась волка красива: мощь, грация и быстрота зверя завораживают.
Этот же облик не вызывал ни капли восхищения. Только страх и… омерзение. Это отвратительное существо просто не могло быть ее Киром! Не могло! Нет… Лиля помотала головой, прогоняя наваждение. Однако черная тварь не исчезла. В который раз тяжелая рука на плече заставила ее вздрогнуть.
– Когда Кириллу было девять, летние каникулы он проводил у тетки, морского биолога. – Леша говорил тихо, почти шепотом. – Ей не везло с хобби – криптидами, ну ты знаешь, это животные, чье существование не доказано, типа йети или чупакабры. И тут вдруг во время ночной прогулки на яхту напал кракен. Не будь ее муж сильным магом зверей, кракен бы уничтожил их суденышко в два счета. Монстр послушался приказа и оставил яхту в покое, но Киру с тех пор стали сниться кошмары.
То ли размеренный голос оборотня, рассказывающего о встрече с мифическим существом как о чем-то банальном, то ли мысль о маленьком, смертельно испуганном мальчике вывели девушку из состояния аффекта.
– И что? Что было дальше?
– Моему племяннику понадобилась пара лет, чтобы освободиться от тех воспоминаний. И не последнюю роль в этом сыграл Дар хамелеона. Он попробовал по памяти воссоздать облик монстра, ведь то, чем мы можем стать сами, не пугает нас.
– Или, наоборот, ужасает еще больше, – перебила Лиля.
– Конечно, получился не совсем настоящий кракен, скорее, некая наземная версия, – продолжил оборотень, – ведь в девять лет он толком-то ничего и не рассмотрел. Однако мучительные сны прекратились.
– И часто Кир превращается в подобное? – содрогаясь, пробормотала Лиля.
Отвращение отступило. Почти.