Медитация четвёртая
Махаянская медитация на тренировку ума («Тегпа чен пё лоджонг цюл»)
Достижения лишь собственного освобождения ни в коем случае не достаточно. Привязанность к личному покою и стремление только к этому – крайне эгоистичный и жестокий помысел.
Представляя зловредного врага, помощника-друга и постороннего, в окружении всех живых существ, после завершения каждой части этой медитации я должен думать: «Нет никаких оснований привязываться к другу и помогать ему, а также ненавидеть врага и платить ему той же монетой за причинённый мне вред».
1. Если бы я трудился только ради собственного покоя, в моём человеческом рождении не было бы ни малейшего смысла, поскольку я стремился бы к тому же самому даже в облике животного.
Разнообразные виды животных преследуют одну и ту же цель: собственное счастье, и совершают много неблагих поступков, например, убивают врагов, корыстно обманывают других и воюют. Точно так же поступают многие высокообразованные люди, которые тоже стремятся лишь к собственным удовольствиям. Между первыми и вторыми практически нет различий – разве что в физическом облике.
2. Основная цель моего рождения человеком – это стремление к достижению высших целей: дарованию каждому живому существу вечного счастья. На это не способно ни одно животное.
3. Так же, как я желаю избежать страданий и обрести счастье, те же чувства испытывают и все остальные живые существа.
Следовательно, я и все остальные живые существа равны между собой, и нет ни малейшего основания заботиться о себе больше, чем о других. Я не должен причинять вред ни врагу, ни любому другому существу.
4. В течение безначальных перерождений я делил всех существ на друзей, врагов и посторонних, опираясь на представление о самосущем «я».
Дхармакирти (Палден Чодраг) сказал:
Если есть представление о самосущем «я», Есть и деление на «себя» и «других».
Привязанность и гнев порождаются вследствие различения между «собой» и «другими».
Все отрицательные эмоции возникают в силу совершения действий под влиянием этих неблагих состояний ума.
А. Каким образом представление о самосущем «я» (неведение) вызывает привязанность к «я», Что, в свою очередь, порождает
Привязанность к собственному счастью (жажду обладания)?
Все разнообразные функции отрицательного ума возникают из вышеперечисленного.
1) Гнев порождается из алчности и привязанности к «я»; он вызывает у меня предубеждение против тех, кто мешает моему счастью, и тем самым создаётся образ «врага».
2) Привязанность отличает друга, который мне помогает, от врага, который чинит мне препятствия. Подобная логика – следствие оказания помощи и причинения вреда в прошлом, настоящем и будущем.
3) Неведение выделяет среди всех прочих людей «постороннего», который ни вредит, ни помогает.
Б. Следствия
1) Гнев заставляет меня ненавидеть врага и причинять ему вред.
2) Алчность заставляет меня привязываться к друзьям и помогать им.
3) Неведение заставляет меня воспринимать постороннего как обладающего постоянной, самосущей природой.
Идя на поводу у этих вредоносных эмоций, я ввергаю себя в страдания и затруднительные ситуации.
Привязанность – творец страдания и опасностей для меня и всех остальных существ. Вся Земля находится под угрозой взрыва. От привязанности не приходится ожидать покоя – она приводит лишь к одним страданиям.
5. Два вида неблагих деяний – помощь с привязанностью и причинение вреда с гневом – ввергают меня в страдания сансары с безначальных времён, из-за чего для меня невозможно достичь совершенного покоя и просветления.
6. Если я не изменю свою жизнь, то буду продолжать испытывать те же страдания, не обретая свершений на духовном пути и не достигая просветления – в течение бесчисленных кальп. Неблагие поступки оставляют в сознании отрицательные отпечатки. Последние вызревают в неблагую карму и создают страдания – вплоть до бесконечности.
7. Три объекта – друг, враг и посторонний, – не являются окончательной истиной. Причины обозначения их таковыми носят весьма временный характер. Нынешние друг, враг и посторонний не всегда были ими в наших бесчисленных прошлых жизнях. Даже тот, кто был нашим врагом в прошлом году, в этом году может стать другом, либо тот, кто был другом ещё сегодня утром, днём может превратиться во врага. Ситуация может измениться буквально за час – из-за привязанности к пище, одежде и репутации.
В сочинении «Пунг санг гьи щугпа» сказано:
Если попытаешься хотя бы на мгновение подружиться с врагом, он станет твоим другом. То же самое происходит, когда относишься к другу как к врагу. Следовательно, мудрые никогда не привязываются к пище, одежде или репутации, к друзьям или к врагам, осознавая непостоянство временных отношений.
Гуру Шакьямуни сказал:
В иной жизни отец становится сыном, мать – женой, враг – другом…. Всё постоянно меняется. Следовательно, в сансаре нет ничего определённого.
Согласно этой авторитетной цитате, нет никаких оснований привязываться к друзьям или ненавидеть врагов.
8. Если бы это невежественное представление о самосущем «я» и всех его объектах было истинно, эти три категории (друг, враг, посторонний) должны были бы существовать с безначальных предыдущих рождений вплоть до нынешней жизни, и даже после достижения просветления.
Это противоречит самому понятию «состояние будды», потому что просветлённое существо называют «буддой» благодаря тому, что его чудесное, высшее знание свободно даже от толики омрачений и заблуждений, вызывающих подобные пристрастия.
Следовательно, Всеведущий открыл нам свой сострадательный метод, медитацию на равностность, чтобы освободить нас от омрачений, заблуждений и пристрастий.
Пристрастия неистинны, потому что представления и их объекты совершенно обманчивы. Самосущего «я» нет.
9. Мои омрачения созданы не врагом, но только мной. В предыдущих жизнях я вредил другим из-за своего неведения, и результаты этих проступков возвращаются ко мне в нынешней жизни.
В сутре сказано:
Ранее я всех вас убивал, а вы все разрубали моё тело на куски в прошлых жизнях. Враждуя между собой, мы убивали друг друга, так зачем же сейчас нам друг к другу привязываться?
Чандракирти сказал:
Весьма глупо и невежественно мстить обидчику из-за досады, в надежде положить конец его нападкам, поскольку месть приносит лишь больше страданий.
Поэтому для мести нет оснований.
10. Враг – объект моей практики терпения, практики обуздания моего гнева. Я не должен ненавидеть врага, который, укрепляя эту практику, дарит моему уму покой.
11. Враг, несомненно, драгоценнее любого имущества. Он
– источник моего счастья в прошлых, настоящей и будущих жизнях. Я никогда не должен никого ненавидеть. Я должен быть готов расстаться с любыми материальными благами ради его покоя.
12. Враг – то, в чём я нуждаюсь больше всего. Он – причина просветления всех существ, включая меня. Для меня он дороже всего на свете, и ради его покоя я могу пожертвовать собой. Отныне я никогда не должен ненавидеть своего врага или вредить ему или любому другому живому существу.
13. Этот враг, причиняющий вред моему телу или уму, находится под властью своего отрицательного ума. Он подобен палке, которой один человек бьёт другого. Нет ни малейшего смысла гневаться на него и, из чувства мести, в ответ причинять ему вред – он в этом не виноват, так же, как палка не виновата в боли, которую испытывает избиваемый человек.
14. Если бы я обладал ясной мудростью, то осознал бы, что причинение другим вреда из чувства ненависти – по сути, причинение вреда мне самому. Очевидно, я не стал бы себе вредить.
15. Враг, так же, как и любое другое существо, – объект сострадания Будды. Бесчисленные Будды дорожат врагами и всеми остальными живыми существами, как своим сердцем.
Следовательно, даже причинение малого вреда любому существу подобно причинению вреда бесчисленным Буддам.
16. Будда всегда ставит всех живых существ, даже врагов, выше самого себя. Легкомысленное причинение вреда любому существу ради моего собственного покоя – это чёрствость с моей стороны.
17. Враг и все остальные живые существа были моей матерью бесчисленное количество раз. Святые Тело, Речь и Ум бесчисленных Будд служат всем существам, включая врагов. Поэтому я никому не должен вредить.
18. Непричинение вреда моему злейшему врагу, пребывающему в моём уме, и вместо этого уничтожение внешнего врага, подобно убийству друга, а не врага – из-за неосознания объекта.
Я не должен вредить внешнему врагу, я должен уничтожить внутреннего врага – причину всех моих страданий.
19. Благодаря высоким духовным свершениям, основанным на этой медитации, бодхисаттва ни в ком не видит врага, даже если на него ополчатся все существа.
Враг – лишь представление, рождённое моей ненавистью, так же, как друг и посторонний рождены привязанностью и неведением. Я не должен доверять своему предвзятому, отрицательному уму.
20. Мне следует призвать в свидетели своё внутреннее око мудрости: милого сердцу друга и ненавистного врага нигде не найти – ни внутри, ни вне их тел. При помощи истинного ока мудрости я могу увидеть, что они – всего лишь названия.
По всем этим причинам я теперь ясно осознаю, что с безначальных времён вёл себя глупо и безрассудно.
Постижение этой медитации – наше самое драгоценное имущество. Оно дарует покой бесчиленным существам, а также нам самим, во многих будущих жизнях. Внутренее прозрение в эту медитацию приносит истинный, непреходящий покой – неразрушимый, как бриллиант. Наслаждение этим покоем бесценно и бесконечно.
Поскольку этот покой пребывает внутри нас и является нерушимым, даже если все живые существа восстанут против нас, почему бы нам не попытаться испытать это знание, этот покой, указанные Просветлённым, который достиг вершины всех постижений?
Молитва после медитации четвёртой
Из глубинного тантрического текста «Гуру пуджа»:
Читая эту молитву, представляйте:
Гуру Шакьямуни, в окружении Ваджрадхары, бесчисленных будд, бодхисаттв и архатов, даков и дакинь, множества тантрических божеств, защитников Дхармы и святых гуру коренной и косвенной традиций, посылает мне и всем живым существам, которых я представляю вокруг себя, бесчисленные лучи света.
Этот свет растворяется во мне и во всех живых существах, очищая все загрязнения и омрачения и принося нам всю полноту знания – особенно знание о том, что только омрачения, вызванные привязанностью к «я», заставляют меня считать себя важнее других, и что благословения молитвы придают мне бОльшую силу для осуществления медитации на равностность.
ДУГ НГАЛ ТРА МО ЦАМ ЯНГ МИ ДЁ ЧИНГ
Никто из нас не хочет ни малейшего страдания,
ДЕ ЛА НАМ ЯНГ ЧОГ ЩЕ МЕ ПАР НИ
И никому никогда не хватало счастья.
ДАГ ДАНГ ЩЕН ЛА КЬЕ ПАР ЙОН МИН ЩЕ
Поскольку нет разницы между мной и другими,
ЩЕН ДЕ ГА ВА КЬЕ ПАР ДЖИН ГЬИ ЛОБ
Благословите меня радоваться их счастью!
После этой молитвы завершите визуализацию Гуру Шакьямуни, разъясненную выше на стр. 40 и посвятите заслуги молитвой на последней странице.
Медитация пятая
Семичленный махаянский метод причинно-следственной взаимосвязи (часть I)
I. Почему все живые существа – мои матери?
Это доказывается:
1. Авторитетными свидетельствами
Так, Нагарджуна сказал:
Если бы мы поделили эту Землю на кусочки размером с ягоды можжевельника, их количество было бы меньше числа раз, когда каждое живое существо было нашей матерью.
2. Логические доводы
А. Поскольку ум безначален, перерождениям в сансаре нет числа, как и моим предыдущим жизням. Но, из-за разнообразия индивидуальных карм, моя нынешняя мать не всегда была ею во всех предыдущих рождениях. Например, когда моя мать была слоном, я был муравьём, рождённым от муравьихи… Когда я был яком, она была блохой и так далее.
Б. Однако мать в моей нынешней человеческой жизни была моей человеческой матерью бесчисленное количество раз.
Она также была моей матерью, когда я воплощался в виде индеек, куриц, коров и т. д., бесчисленное количество раз.
В. Из всех миров сансары нет ни одного, в котором бы я не рождался. Я рождался во всевозможных обителях, наполняющих пространство.
Я бессчётное количество раз воплощался во всех мыслимых и немыслимых формах бытия, даже в самых безобразных и несчастных, которые мне прежде доводилось видеть, или доселе невиданных мной. Г. Наконец, не существует времени, когда живые существа впервые стали матерью. Подобная точка отсчёта не является даже объектом всеведущего ума Просветлённых, и тем более она непостижима для ограниченных умов обычных существ. То, что относится к моей нынешней матери (вышеупомянутая логика), верно и для всех остальных живых существ.
II. Памятование о доброте всех матерей-живых существ
Даже обыватели благодарны своим матерям за их доброту –
с момента зачатия и до самой смерти.
Я обязан доброте своей матери за все возможности, которые выпадают мне в жизни, за способность пользоваться своим физическим телом и вести удобный для меня образ жизни.
Если бы она не заботилась обо мне, когда я ещё находился в её утробе, я не родился бы живым. Если бы после моего рождения на свет она меня как следует не кормила, я не смог бы насладиться различными функциями своего тела, такими как:
– использование моих глаз, чтобы видеть прекраснейшие объекты
– моих ушей, чтобы слышать прекраснейшие звуки,
– моего носа, чтобы нюхать сладчайшие ароматы,
– моего языка, чтобы наслаждаться изысканнейшими яствами,
– моего тела, чтобы наслаждаться плотской любовью и иметь много детей.
Кроме того, если я накапливаю богатство, трудясь телом, речью и умом, и своими руками применяя искусные, созидательные приёмы, всем этим я обязан доброте матери. Моя мать всегда заботилась обо мне, досыта меня кормила, оберегала от всех опасностей, направляла меня в жизни, и заставляла учиться, чтобы впоследствии я жил в комфорте и пользовался добрым именем.
С момента моего зачатия она беспокоилась и волновалась обо мне. Когда я был в её утробе, она переживала денно и нощно, не могла свободно передвигаться, как раньше, и всегда заботилась обо мне больше, чем о себе, благодаря великой любви и состраданию к своему младенцу. Она отказывала себе в любимой еде, и ела только то, что не повредило бы моему здоовью, избегая слишком горячей и холодной пищи и т. д.
В момент моего рождения она терпела ужасающие страдания, чувствуя, что её тело вот-вот разорвётся на части, и боялась за свою жизнь. Если бы моя мать добровольно не пошла на муки деторождения, я не родился бы на свет.
Когда я был младенцем, она, превозмогая отвращение, всегда смывала с меня экскременты, мочу, сопли и пр. Она всегда пыталась держать меня в тепле и безопасности, и давала мне самую лучшую одежду и еду. Лучшая порция её пищи и других удовольствий всегда предназначалась для меня.
Моя мать лгала, чтобы у меня была хорошая репутация, и ради того, чтобы скрыть мои пороки и дурное поведение. Чтобы защитить меня от опасности, она сражалась или делала всё возможное, чтобы мне помочь, заботясь обо мне больше, чем о себе самой.
В общем, мои родители изо всех сил заботились о сохранении моей жизни, претерпевая множество страданий, создавая много неблагой кармы, заставляя других существ страдать ради моего счастья.
Более того, поскольку моя мать в нынешней жизни была моей матерью в бесчисленных предыдущих человеческих рождениях, она была безмерно добра ко мне с безначальных времён.
Нагарджуна сказал:
Молока, которое мы выпили у одной матери, больше, чем воды во всех океанах.
Если собрать всё молоко, что я выпил у своей матери, оно заполнило бы всё бескрайнее пространство, и я продолжал бы его пить в будущих жизнях. Подобным образом, пища, что я от неё получил, безгранична, как небо, и её последствия – мои моча и экскременты – заполнили бы собой бесконечное, огромное пространство. Так же велики были бы одежда, которую она мне дала, огромный океан слёз, что она пролила из-за меня, и бесчисленное количество тел, пожертвованных ею, чтобы защитить мою жизнь.
Помимо доброты, что она проявила ко мне в человеческом теле, она также проявляла её в облике других разнообразных существ.
И абсолютно те же блага я получал от каждого другого живого существа. Следовательно, так же, как моя мать в нынешней жизни была добра ко мне, так были добры ко мне и все остальные живые существа.
III. Благодарность всем матерям-живым существам за их доброту
Обретение бодхичитты зависит от великого сострадания. А оно зависит от великой, самоотверженной любви, видящей только красоту. Этого легко достичь, воспринимая живых существ как матерей и памятуя об их доброте. Подобное происходит потому, что, из двух родителей, живые существа обычно любят свою мать больше, чем отца.
Даже обыватели считают своим долгом воздавать своей матери или другим людям за оказанную им малую помощь. Например, эта помощь может выражаться в удовлетворении моих желаний, приглашении на вечеринки, угощении меня едой или чаем или произнесении нескольких любезных, пустых слов, которые мне приятны. Кроме того, даже такие глубоко невежественные животные, как собаки, помогают своим хозяевам в ответ на полученную от них доброту, так почему же я не могу сделать то же самое?
И всё же, воздаяния матерям-живым существам за их доброту в их повседневных, мирских нуждах недостаточно, и это
– не лучший способ, поскольку не может избавить их от страдания или его причины.
Лучший способ им помочь – это подвести их к истинному постижению Дхармы, поскольку тогда они избавятся от всех умственных препятствий и достигнут просветления.
Молитва после третьей техники (во время медитации пятой)
Из глубинного тантрического текста «Гуру пуджа»:
Читая эту молитву, представляйте:
Гуру Шакьямуни, в окружении Ваджрадхары, бесчисленных будд, бодхисаттв и архатов, даков и дакинь, множества тантрических божеств, защитников Дхармы и святых гуру коренной и косвенной традиций, посылает мне и всем живым существам, которых я представляю вокруг себя, бесчисленные лучи света.
Этот свет растворяется во мне и во всех живых существах, очищая все загрязнения и омрачения и принося нам всю полноту знания – особенно знание о том, что все живые существа
– мои матери, были постоянно добры ко мне, и все они испытывают величайшие страдания.
НЬЯМ ТАГ ДРО ВА ДИ КЮН ДАГ ГИ МА
Я осознал, что все страдающие существа
ЯНГ ЯНГ ДРИН ГЬИ КЬЯНГ ПЕ ПУЛЬ САМ НЕ
Материнской заботой не раз меня откружали.
ДУГ ПЕ БУ ЛА ЦЕ ВЕ МА ЩИН ДУ
Благословите меня породить к ним неподдельное сострадание
ЧЁ МИН НЬИНГ ДЖЕ КЬЕ ВАР ДЖИН ГЬИ ЛОБ
И любить их, как мать лелеет своё драгоценное дитя.
После этой молитвы завершите визуализацию Гуру Шакьямуни, разъясненную выше на стр. 40 и посвятите заслуги молитвой на последней странице.
Затем я должен исследовать свой ум, проверяя, остались ли в нём мысли о привязанности к себе и себялюбии – моих злейших врагах.
Если остались, я должен от всего сердца применить следующее противоядие:
IV. Уравнивание себя с другими
Шантидева сказал:
Уравнивание себя с другими – святая, необычайная практика.
Почему это так?
Ум, исполненный великого мужества, принимает на себя страдания других, заботясь о других больше, чем о себе, и отдаёт им своё счастье и благие заслуги.
Важность этого учения не понять тем, чей интеллект слишком слаб, и этим людям трудно сорадоваться подобным деяниям. Поэтому данная практика считается святой и необычайной.
Гуру Цонкапа сказал:
Даже вдохи и выдохи могут стать великим средством помощи другим существам – помогая им достичь высшего, великолепнейшего уровня, обретаемого благодаря практике деяний бодхисаттвы, обладающего бодхичиттой: заботе о других больше, чем о себе.
Я должен уравнять себя с другими, потому что мы, в действительности, равны: все живые существа, включая меня, желают счастья и не хотят страдать.
Шантидева сказал:
Мы должны главным образом осваивать
Практику уравнивания себя с другими.
Поскольку все существа равны в счастье и страдании, их нужно оберегать так же, как самого себя.
У тела много частей, но все они защищают друг друга от страдания. Подобным же образом, хотя страдания других существ отдельны от меня, все мы равны в своём желании счастья. Пытаясь исцелить других от страдания, мы должны быть свободны от ожиданий, так же, как, исцеляя самих себя, нам не следует ни на что рассчитывать.
Следовательно, поскольку нет причины заботиться о себе больше, чем о других, я должен заботиться о других больше, чем о себе.
Глубоко размышляя о бесчисленных пороках заботы о себе и бесчисленных преимуществах заботы о других, я могу породить в себе великое мужество: помысел об исцелении от страдания всех остальных живых существ, чувствуя, что даже их малейшие мучения для меня невыносимы, и спокойно перенося даже мысль о том, что мне придётся взять на себя все их страдания.