Анамнез жизни
* * *
Я из прошлого века.
Век двадцатый – ау-у!..
Я – ушедшего слепок –
В двадцать первом живу.
Век от века трагичней:
Взявши судьбы в залог,
В ожиданьи добычи
Двадцать первый залёг…
* * *
Нас бросил фатум к перекрёстку
Иных, неведомых дорог.
И с безоглядностью подростка
Бежим то вдоль, то поперёк.
Спешим в отчаянной надежде,
Что где-то там нас точно ждут…
Да невдомёк, как встарь, невеждам,
Что выбран вновь не тот маршрут.
Но в безрассудстве примеряем
К судьбе заморский такелаж,
И, не обретшие, теряем…
О, сколько вышедших в тираж?!
* * *
Что жизнь моя? – Ковчег дырявый,
Застрявший прочно на мели,
Или корвет на гребне славы,
Мелькнувший призрачно вдали?
Ни то, ни сё – скажу вам честно:
Скорей баржа, а не корвет.
Ковчег? – сие сравненье лестно,
Но только не на склоне лет.
Корвет погиб, влекомый вихрем
Судьбы. Истлели паруса.
И только старый ржавый лихтер
Коптит, как прежде, небеса.
* * *
Я – старая калоша,
Изношенная вдрызг.
Бывали дни поплоше:
Ловила много брызг.
Но я служила честно
И обувь берегла.
Жаль, лак от носки треснул –
Резина подвела.
Меня снесли в курятник
Несушкам на гнездо.
Могли б поаккуратней,
Но в целом повезло.
На старости квохтаньем
Немножко скрашу жизнь.
Вот так в грязи скитанья
Нежданно прервались.
* * *
Дряхлые каракули
В выцветшем письме
Вы, читая, плакали
В беспокойном сне.
Странная традиция –
Упрекать века.
Всхлипы эрудиции –
Расплылась строка.
Рушится история
На моих глазах.
Вы с эпохой спорили –
Капала слеза.
Проще жить не мудрствуя,
Корчить дурака:
Совесть не замучает –
Лишь кольнет слегка.
* * *
Непризнанье после славы –
Испытанье не для всех:
Как предчувствие расправы
После сладостных утех.
И не смерть, и не забвенье –
Ощущенье пустоты,
Нереальности стремлений
И ничтожности мечты.
Не лекарство, не отрава:
Жалко вылить, страшно пить.
Отряхнуть былую славу
И забить на всё, забить…
Слиться с серенькою массой,
Своим голосом не петь,
Дважды в месяц ждать у кассы
И не сметь, не сметь, не сметь!..
* * *
К вершине восхождение
Крутой тропой.
Чревато невезением
Плестись с толпой.
К вершине продвижение –
Кураж судьбы:
То взлёты, то падения,
Шипы, горбы.
Вершина и парение
Под взглядом звёзд.
Обвал как отторжение –
И под откос…
С вершины к погребению
Летишь во льды
В предсмертном упоении…
Триумф беды.
* * *
Когда чужбину не приемлешь,
Когда домой заказан путь,
Рассудка голосу не внемлешь –
Воспоминаний не стряхнуть.
Когда душе невмочь в тисках,
Которым имя – ностальгия,
В глазах – смертельная тоска.
Одно спасенье – амнезия…
* * *
Взгляд – укор. Взгляд – в упор.
Ни о чём разговор.
Слов летит шелуха
Для сокрытья греха.
Взгляд – намёк. Взгляд – плевок
Камнем ляжет у ног.
И нет сил преступить,
И невмочь отступить.
Взгляд – ожог. Взгляд – озноб
Пулей целится в лоб.
Тяжелее свинца
Ожиданье конца.
Взгляд – навет. Взгляд – стилет
Припасают в ответ.
Брошен взгляд неспроста,
А в глазах – пустота.
Одиночество
Одиночество – как знамя.
Одиночество – планида.
Я искал его годами,
Как историк – Атлантиду.
Сочинял его как песню,
Как поэму или оду.
Одиночество – предвестник
Обретения свободы.
Я копил его как скряга
По копейке, по кусочку.
Я его пригрел, беднягу,
Даже выкупил в рассрочку.
Воздвигал его как зодчий
Поминутно, ежечасно.
А теперь сомненье точит:
Вдруг старания напрасны?
Я влюбился в вас бессрочно
И безудержно, похоже.
С этих пор неполномочно
Одиночество-надёжа.
Загрустило, приуныло…
Может, сдать его в аренду?
Поживём-ка вместе с милой
В одиночестве безбедно!
* * *
Кони встали у брода –
Ни назад, ни вперёд,
Разошлась непогода?
Впрочем, кто разберёт.
То ли ливни хлестали,
То ли крут перекат,
То ли кони устали,
То ли я виноват.
Жить спешил без оглядки
И судьбу торопил.
Брод маячит загадкой –
На разгадку нет сил.
* * *
Я смят судьбой, я – жалкий трус,
Дрожу от страха мышью в норке,
Влачу по жизни тяжкий груз,
Себя взваливши на закорки.
Я сам не свой брожу впотьмах:
Ищу вчерашние объедки,
Латаю дырки на штанах
И воспеваю узость клетки.
А что хмельной – то не беда:
Умней от трезвости не станешь.
Нора иль клетка? – ерунда!
Не всё ль равно, кого восславишь!
Виват! – кричу своей судьбе, –
Тебе я рад, мой жалкий фатум.
Планиду не искал себе:
Я безысходностью сосватан.
Я жребий свой не выбирал –
Он кем-то свыше обозначен.
А что под глазом есть фингал,
Так то примета на удачу!
И, примирившись навсегда
И с этой жизнью, с этой долей,
За сим прощаюсь, господа,
И ухожу в себя – на волю!..
* * *
Ржавеют сна уключины
В рассохшемся сознании.
Бессонницей навьючена,
Томлюсь как на заклании.
Зевотой истязаема,
Лежу вчерашней тенью я,
Дремоту осязаю
Как манну во спасение.
К «Основам сна» введение
Мучительно пространное:
Морфея заведение
Раздавлено титанами.
И оттого прокрустовым
Мне ложе померещилось…
Сон навалился с хрустом –
И оказался вещим.
* * *
Что сны? – витанье в облаках?
В них счастье бродит по дорогам…
А утром – горечь на губах.
Фортуна – снова недотрога.
Во сне – доступность вышины,
Разгул фантазий, буйство звука.
А утром – гулкость тишины,
Предвосхищение разлуки.
Во сне – влекущие глаза
И стук сердец, и сладость плоти.
А утром – мутная слеза.
И звон в ушах, и едкость пота…
Во сне я – принц, – о нет, король!
Я – государь, правитель мира.
А утром – крохотная роль
Давно забытого кумира.
Я знаю сны наперечёт,
И в них я – гений-одиночка.
Но время бренное течёт
От многоточья и до точки…
* * *
Украдена жизни страница последняя,
И что мне маячит в конце – не узнать.
Но кто тот стяжатель чужого наследия?
С кого за урон, подскажите, взыскать?
И кто тот грабитель, проникший в хранилище,
Планиду мою прихвативший с собой?
Последний путь грешников камнями вымощен…
Кого потревожить смиренной мольбой?
И сколько ещё мне отмерено времени,
И где тот предел, за которым обвал?
И где тот свидетель, что врёт так уверенно,
Что видел пропажу и даже читал?
Ах, если б найти хоть клочок той страницы
И бережно в Книгу Судеб положить.
Утрата приблизила тень от гробницы
И я холодею при мысли – не жить…
Нежить
Я из этой жизни выбит:
То ли вылит, то ли выпит
Не тобою, так другими.
Кто моё припомнит имя,
Родословную расскажет
И меня со мною свяжет?
Звук пустой, пустое место…
Ходит вдовою невеста,
Неродившиеся дети –
Нет меня на белом свете.
Я из этой жизни выжит
Стаей недругов и выжиг.
* * *
Листаю жизни календарь –
Смешной отмерен срок:
Ещё не вызубрен букварь –
Уже звенит звонок.
Давно на кончике стило
Измучился сюжет,
Но слово скисло и ушло,
Не выбравшись на свет…
* * *
Голый лёд, гололёд,
Гололедица.
Жизнь на убыль идёт –
Плохо верится.
Наледь скрыта снежком:
Тпру, залётные!..
Смерть грозит батожком –
Безработная…
* * *
Так свой предчувствуя конец,
Ты всё ж надеешься на чудо:
А вдруг отмашку даст Творец
И на бессмертие осудит?
Вмиг улетучатся мечты
И с ними тщетные надежды,
Когда у призрачной черты
Сомкнёшь навеки свои вежды.
Забыв мирскую суету,
Падёшь блаженно в струи Леты…
Но, уплывая в темноту,
Ты будешь рваться к свету, к свету!..
* * *
Надоедливый дождь
И унылая слякоть.
От себя не уйдёшь,
Даже если заплакать.
Даже если признать,
Что во всём неудачник.
Ах, как трудно решать
Этой жизни задачи.
Вот учебник закрыт,
Обветшали страницы.
Сколько лет ни корпи,
Всё равно единица.
Не сошёлся ответ.
Крест, как кол, в изголовье…
Избегаю примет –
Не ловите на слове.
Анамнез
Я солнцем повержен в неравной борьбе:
Светило играет на медной трубе,
Назойливость звуков терзает виски
И голову хрустко сжимают тиски.
Багровый туман застилает глаза
И сердце не держат уже тормоза.
Давление скачет, как заяц в кустах.
Мычанье висит на сведённых устах.
И привкусом меди наполнился рот –
Сознанье танцует прощальный гавот.
Мне шило вонзает в затылок жара.
Инсульт вызревает… Ау, доктора…
* * *
Мои часы идут иначе:
Бегут стремглав на склоне дня,
Спешат к черте, где обозначен
Глухой предел, где нет меня.
Где темнота чернее ночи,
Где немота кричит навзрыд,
Что путь в безмолвье стал короче,
А жизнь летит… Ищу магнит,
Чтоб с ритма сбить, подправить стрелки,
Чтоб время повернуло вспять!
Но на кладбищенской поверке
Уж впору саван примерять…
* * *
Не кличь беду – сама придёт:
Случится поздно или рано.
Травой могила зарастёт
И потеряется в бурьяне.
А плоть моя в земле сгниёт
Иль превратится в пепел жалкий…
Душа от тлена улизнёт,
Но попадёт к чертям на свалку.
Там очередь из душ стоит
Заблудших, сирых и убогих:
Одним злой дух благоволит,
Других давно забыли боги…
* * *
Когда умру, всплакни чуть-чуть
И погрусти о прежнем малость,
Но провожая в скорбный путь,
Не говори «она скончалась».
Ты обо мне скажи: была…
Ушла далече… не вернётся…
Надгробно упадут слова,
Душа со стоном ввысь рванётся.
Печаль поселится в сердцах…
Надолго ль? – утверждать не смею.
Я появлюсь в неясных снах,
Но, впрочем, то – пуста затея.