От северного вокзала до весны. Городская лирика

Выскакиваю из подъезда

Выскакиваю из подъезда,

Весна, тепло, за мной, айда!

Через забор обхода вместо

Скачу, в карманах ерунда.

В карманах старые билеты,

Сор разный, гайка и шуруп,

Ещё звенящие монеты,

Проход просроченный в яхт-клуб.

Дорога-мать, встречай бродягу!

Шагами пыль твою мощу.

Сверну судьбу я как бумагу

И самолётом запущу.

Пущай летит, куда положит

На душу бог иль ветра свист.

Клён шепчет новою одёжей,

Ко мне протянет свежий лист.

Иду болтаться, ошиваться,

Иду тропинками кружить.

Подпойте мне, бульвары, братцы!

Иду смеяться, петь и жить!

2020

Засыпает Орехово, снег повалил

Засыпает Орехово, снег повалил, но тепло.

То ли от фонарей, то ли от моих трепетных мыслей.

Под зонтами подружки бегут, хохоча, от метро,

Ну а я всё неспешно бреду мимо скверов безлистных.

Снег сбивается в тучи, он всюду – куда ни взгляни.

Он в глазах, в небесах, он не знает ни меры, ни края.

Сыпь, пока ты живёшь, хоть весь морок собой взбелени!

Сыпь сегодня, сейчас ты, покуда совсем не растаял!

Все мы здесь кандидаты исчезнуть, чуть только вздохнул.

Все мы здесь кандидаты на взлёт и на скоростный вылет.

Чёрт возьми, посыпай этот старый район, этот гул,

Пока небо полёты твои да себе не зажилит!

Ну а я погляжу, я с тобой полюбуюсь, дружок,

Пока зрячи глаза мои, на чисто белое чудо.

Тихо-тихо. И колкий ложится под Мартинс снежок.

Ночь волшебств, ночь тепла, для меня для одной отовсюду.

2020

Куда бежать, куда податься

С платформы вихри непогоды

В сугроб грозятся уволочь.

Справа промзоны и заводы,

А слева – чёрной кошкой ночь.

Куда бежать, куда податься?

(Вагон придёт. Пустынность мест.)

Когда тебе едва за двадцать

И в мире ты одна как перст?

Живёшь мечтателем, зевакой,

Крапивой дикой, в полный рост.

Состав зелёною собакой

Помчит, в снегу утопит хвост.

Там где-то ждут. А может, поздно –

Не ждут, поверив в суету.

Вьюжь мир, пурга! Ты грандиозна!

Но не завьюживай мечту.

2016

Идём, автобус будет скоро

Идём, автобус будет скоро!

Пусть льёт апрельская вода.

Нас ждут долины и просторы,

Нас ждут иные города.

Те, о которых и не снилось.

Хватай кожанку и рюкзак.

Не будем в судеб верить милость –

В дорожный только лишь зигзаг.

Нам, с колеи мирской сошедшим,

Под небом есть везде приют.

Пусть городскою сумасшедшей

Подле тебя меня зовут.

Мы чудаки, мы сумасбродны

В глазах прохожих и родни.

Всё от того, что мы свободны

Немного больше, чем они.

2015

Дом покидаю

Дом покидаю. Склонится звезда

В ту комнату, где я жила ребёнком.

И словно бы всё тем же лебедёнком

Я только выпадаю из гнезда.

В окне фонарь и силуэт сосны.

И страшно на прощанье оглянуться,

Как будто вид как лезвие воткнуться

Грозит и просочиться в мои сны.

Свет погашу, но на кровать и стол

Гляжу, в надежде будто зацепиться.

Нет, я совсем не выросшая птица,

Постойте! Но с-под ног уходит пол.

На деле я давно уже лечу,

Машу крылами, что есть дикой силы,

Над лесом, где сутулые могилы

Родителей стоят плечом к плечу.

Над городом моей весны, мечты.

Который перестроен, переломан,

И ввержен в автострад широких гомон,

Едва найдёшь в нём близкие черты.

И светит мне огромная луна.

Куда, скажи, лететь в ночном покое?

Чтобы найти ещё одно такое

Окно, фонарь в котором и сосна.

2020

Мой в глушь закутанный район

За что люблю тебя – не знаю,

Мой в глушь закутанный район.

За факт рожденья иль иная

Любовь в уме живёт моём?..

Пройдусь вдоль улицы. Как ярко

Пятиэтажки жгут огни!

У труб прохожие с цигаркой

Трамвая шумной ждут возни.

Холодный, северный, разбитый,

Где через раз есть фонари.

Люблю твой шелест, с лязгом свитый

Электропоезда вдали.

Заборов ржавых кось и снежность,

Подъезд с обломками двери.

К той неустроенности нежность

Сквозит какая-то внутри.

Прошиты рельсами развалы,

За ними дол в дыму лесном.

Как по тебе мгновений мало

Прогулки долгой перед сном!

2020

Твоя Москва

Охотный ряд в дворцах нетленных.

Люд наводнил газон садов.

Гуляют тысячи вселенных,

Гуляют сотни городов.

Идём и мы. Ты так задумчив,

Что-то шепнул мне и умолк.

Гудят машины многозвучно,

Флейтист у стен играет фолк.

Моя Москва шумит неспяще,

Но я хочу как наяву

Взглядом своим – живым горящим –

Узреть хоть раз твою Москву!

Такой ли в ней чудесный шелест?

Трамваи так же веселы,

Как и в моей? А туч вид перист?

А так же ль улицы светлы?

А мост над речкой грандиозный,

Даль пополам что разломал,

Такой же сказочный и грозный?

Или уютен он и мал?

А воды? Так же поднимают

Моторы лодок и челны?

А воды? Тоже оды маю

Поют иль скромны и черны?

2015

По Москве бредёт прохожий
с Ленинградкой за спиной

По Москве бредёт прохожий

С Ленинградкой за спиной.

В старой вытертой одёже,

Несуразный и смешной.

Жизней звон в чехле запрятал.

У него, как у кота,

Семь их было до заката,

А осталось ни черта.

Семь бренчало под рукою,

Пальцы в кровь изведены.

А теперь с игрой такою

Оставалось три струны.

Первую порвало время,

А вторую – лучший друг,

Кому дружбы старой бремя

Опостыло как недуг.

На четвёртой смелым жестом

Душу сам для мира рвал.

Третью вырвала невеста,

Что сбежала за Урал.

От квартиры до квартиры

Он бродил – ночной чудак.

Никому не нужный в мире,

Чёрти что и чёрти как.

Необъятная улыбка.

Выше всяческих похвал,

Как же он на струнах шибко

Трёх тех мастерски играл!

И казалось, как бы тяжек

Ни был мир людской вовне,

Он сыграет лихо даже

На одной своей струне.

2019

Люблю московское метро!

Люблю московское метро!

В его неспящем вечном гуле.

Под землю спрятаны хитро

С размахом залы-вестибюли.

Лепнины в сводах потолка.

Проездив в нём я четверть века,

Воскликну снова: «Велика

Мощь и уменье человека!»

Старинных люстр блестит каскад,

А витражи, картины, фрески!

Заголосит в знакомый лад

Состав, причалив в тихом треске.

Спокойно слиться с глубиной.

Вагоны в синеватой бели.

Их стук и шум мне как родной

Звук материнской колыбели.

Промчишься пулей по кольцу:

Мелькают пассажиры – лица.

В метро живом не быть концу

Бурленью радостной столицы!

2021

Сорваться утром

Сорваться утром в хмури благодать

Немого дня, прийти на поезд ранний,

Не рассчитать, конечно опоздать

И ждать другого в солнечном сиянье.

В какой-то сесть, бежать по морю луж

От контролёров в тамбур из вагона,

Устать катиться, выйти где-то в глушь,

Брести вдоль рельс по дикости прогона.

Набресть на дальний тихий городок,

Найти в нём почты древней обитанье.

Послать тебе гитару бренькать рок

Свою оттуда и письмо-признанье.

В чехол пустой сполна насобирать

В лесочке яблок с красно-жёлтый дички,

Измять траву поляны как кровать,

Пойти искать, где ходят электрички.

Увидеть на заборах старых вязь

И как мужик траву за лугом косит.

Когда получишь бандероль, смеясь

Воскликнешь: «Где Дикарку только носит?»

2016

Разгоняю километром жизнь

Эх, усталость, словно бы привычка.

Город жмёт бетоном укоризн.

К чёрту всё! Сажусь на электричку:

Разгоняю километром жизнь!

Разгоняю мысли и печали,

Замелькает станции кирпич.

Не сидеть же всё, смотря на дали

В мониторе, как в гнездовье сыч.

Что сейчас у мира на повестке?

За окном всё голь да беднота,

За окном трущобы, перелески.

Не в упадке только лишь мечта.

А мечта – она как глубь у брода,

А мечту, её, ядрёна вошь,

У исконно русского народа

Из души во век не отберёшь!

2020

Я лелею свою потерянность

Друг, товарищ мой, мира северность

Поглотила меня под луной.

Я лелею свою потерянность.

Даже ты не сравнишься со мной

В тех скитаньях с составами мчащими,

Где потёрта последняя нить.

Даже ты забулдыгой пропащую

Так не сможешь плутать и бродить.

Даже ты свою поступь нетвёрдую

Так не выпляшешь в миг вечеров.

Даже ты с своей синюю мордою

Не пропащ средь знакомых дворов.

Даже ты, заползающий гадиной

Вглубь подъезда, ночной баламут,

Для кого-то окажешься найденный

В доме, где вспоминают и ждут.

2017

Не уходи из памяти, мой двор!

Не уходи из памяти, мой двор!

Беззубая улыбка друга Гриши,

Шипучки вкус, покоцанный забор,

Излазанные чердаки и крыши,

Веснушчатые лица казаков,

Разбойников чумазые коленки.

Наш штаб среди разбитых парников,

И взгляд суровый бабки рыжей Ленки.

Запах сырой исхоженной травы,

Вместо мяча – полёт консервной банки.

Луки с лозы, подручность тетивы

И плиты недостроек – наши танки.

Не уходи из памяти наспех!

Пусть перекроен ты давно разимо,

Мне кажется, порой всё слышу смех

Там наш я сквозь года, лета и зимы.

2020

Эх, страна моя гаражная!

Эх, страна моя гаражная!

Над землёй шумит ковыль.

Эх, страна моя бумажная!

Постсоветских досок гниль.

Перепутья бездорожные,

Мир, раздетый догола.

Храмы жадные безбожные

Да решётки, купола.

Эх, страна моя панельная,

Звёзд нерадостный убор.

Эх, распутица земельная,

В крепкой ругани забор.

Эх, страна моя ржавелая,

Шифер травами порос.

Эх, заводы запустелые

Прошлым плачут в блеске рос.

Эх, страна моя вокзальная,

В смоге белом как в фате.

Дева тихая венчальная

Вновь распята на кресте.

2019

Укачай меня, «Ласточка»

Укачай меня, «Ласточка». Рельсы

Гладь крылом стальным, далью измерь.

Дай в вагонах твоих мне согреться,

Впереди пусть Торжок или Тверь.

Я ведь тоже продрогшая птица,

Только крылья устали летать.

Укачай. Пусть мне нежно приснится

Старь квартиры и тихая мать,

Дом высотный у школьной ограды,

Двор спортивный, где садик широк,

Одноклассница – девочка Надя,

Что спешила со мной на урок,

Окна ветхой советской столовой,

У забора Пират – дряхлый пёс.

Пусть во снах повторится по новой

Всё, что времени вихрь унёс.

2018

Здравствуй, станция ночная!

Здравствуй, станция ночная!

Слышу электрички свист.

Курит, ноги разминая,

На платформе машинист.

Скоро птицей на свободе

Мы помчим в ночной кумар.

Пассажиры ходят, бродят,

Изо рта пускают пар.

Спи, Москва, я ненадолго.

Самых сладких тебе дрём.

Город слышит – буря смолкла,

Маякует фонарём.

А на небе – звёзды-свечи,

Вся вселенная видна!

«На Можайск?» – услышу речи.

«Нет, сейчас пойдёт Дубна».

Улыбаюсь. Спи, столица,

В шуме, в вечном шабаше!

Сколько ж счастья, когда мчится

Вновь душа к другой душе.

2015

В городке, где жизнь не происходит

В городке, где жизнь не происходит,

В городке, где каждый на счету,

Сложно быть как птица на свободе,

Сложно мчать и грезить на лету.

Вечером сигаешь из окошка,

Не шумя, ведь не впервой чудить.

С первых этажей летишь, как кошка,

И идёшь по улицам блудить.

Огибаешь площадь по аллее,

В сумке кола, чипсы взяты впрок,

А в карманах музыка – там плеер,

А на сердце – блюз, весна и рок.

Станция встречает шумом люда,

Смотришь будто с призрачных высот.

Веришь, что однажды вдруг отсюда

Поезд тебя скорый унесёт.

Так приелся парк, и лес сосновый,

И знакомый двор, и звон цикад.

Но увидишь городок по новой –

Как в окошки врежется закат.

И опять душа как стриж над полем

Замечтает да зашепчет в тишь,

Что однажды вырвешься на волю,

Что однажды так же полетишь.

2015

Город в полночном тумане

Город в полночном тумане,

Чудно смотреть, как точь-в-точь

Ватой в небесном кармане

Белью сменяется ночь.

Крыши в дыму и берёзы,

Всепроникающий чад.

Полупрозрачная грёза.

Ветры пред нею молчат.

Скрыты от глаза дороги,

Еле видны провода,

Едет троллейбус безрогий

Словно нигде, в никуда.

В метре не видно, кто близок, –

Дом ли, дорога, иль гать.

Дымка бросает мне вызов

Будто бы что-то искать.

Жизни иной ли начало?

Жизнь с окончаньем иным?

Что-то, что не отзвучало,

Птицам доставшись ночным?

Или тебя искать может,

Друг мой, несчастно любя?

Или пропавшим прохожим

Встретить в тумане себя?

Там, где бульвар неприкаян,

На почерневшем мосту

Встретить себя у окраин,

Вывести как сироту.

Или в густеющем смоге

Пальцем нащупать луну.

Или найти по дороге

Путь в дуракову страну.

Вечно там жить да смеяться

Горя без в вешнюю высь.

Крепко сперва потеряться,

Чтобы однажды найтись.

2020

Москва в тумане

Москва в тумане. Беспросветный дым.

А может, явь так тлеет и дымится?

Должно быть, это всем всё просто снится

Под небом, как под потолком седым.

Москва в тумане. Только фонари

Видны, как отблеск тающей печали.

Глаза бредя с ногами различали

Лишь этот свет негаснущий вдали.

Что если мир и есть такой вот смог,

Однажды вдруг уставший от материй?

И больше камнем быть уже не смог

И воспарил. Туман, по крайней мере

Он ближе к небесам. Так вот, Москва,

Отбросив эту всю земную тяжесть,

Оторвалась от площадей едва

И поплыла в межвременном вояже,

Сроднившись с облаками. Что ж, тогда

Последовать примеру за столицей

Придётся мне и тоже раствориться,

Пропав со всех окраин без следа.

2020

Стучись в святые небеса

Дорог разбитых полоса

Глядит в провинциальной грусти.

Стучись в святые небеса

С обтёртых улиц, с захолустий.

С глухих запущенных дворов,

С подъездных закутков, идущий,

Сердечный не имея кров,

В полуразрушенную гущу,

Куда глаза глядят и в бронь

Ветров завьюжено одетый.

Когда в душе благой огонь –

Глаза, обращённые к свету.

И под огнём тем съёжит в дым

Печали, мрак и неустройство.

И не покажется худым

Твоё весёлое изгойство.

Дорог разбитых полоса.

И, задирая взор свой к крышам,

Стучись в святые небеса

И верь, что там тебя услышат.

2017

Простите, незнакомец, не курю

Простите, незнакомец, не курю.

Простите, не скажу вам в снежном шторме,

Зачем я прихожу здесь на платформе

Сидеть на самой лавочки краю.

Зачем смотрю я с нежною тоской

В разъезд, где стрелок иглы раздвоятся,

Где тайной рельсы в блеске заискрятся

Оранжевой и серебра рекой.

Зачем жду, как ослепит яркий свет

Глаза ночного быстрого экспресса,

Зачем шепчу ветрам я свой привет,

Как жаркую молитву шепчут в мессу.

Зачем смотрю, как на седой вагон

Облезший сад свои бросает тени,

Играв ветвями, словно детским сном

Моих зрачков коснувшись и смятений.

Зачем в преднощных стойких холодах

Я грею о дыханье свои руки,

Зачем считаю птиц на проводах,

Вздыхая, словно с кем-то жизнь в разлуке.

Зачем я, пропуская вновь состав,

Встаю и уезжаю на последнем

Куда-то к никому и в никуда…

Как и пришла – негаданно, бесследно.

2019

Постсоветская трагедия

В замызганном неспальном городе,

В забытом богом, позабытом чёртом,

Плетёшься во дворе, в панельном коробе,

По улицам, истлевшим и истёртым.

Поросший мхом балкон – твоё наследие.

Он щемит сердце нежностью такою,

В которой постсоветская трагедия

Сплелась с кромешной русскою тоскою.

Идёшь, глядишь в окошки деревянные:

За этим друг спивался всё охотней.

Другого положили безымянные

За новые шнурки за подворотней.

Знакомый двор, подъезд дымит в издёвку.

Войдёшь – зажжётся свет в углу прихожей,

Отец, стыдливо прячущий верёвку,

На табурете замер в крупной дрожи.

Он проживёт ещё четыре года.

Умрёт в воскресный праздник от запоя,

А ты вновь выйдешь, словно на свободу,

В тот день гулять в район с самим собою.

Увидит глаз, цепляясь без усердия:

Родную серость с нежностью такою,

В которой постсоветская трагедия

Сплелась с кромешной русскою тоскою.

2019

Сто первый километр

Сто первый километр за окном.

Платформы всё разрушенней и гаже.

Провинции в свечении дневном

Лишь снятся уголки столичной блажи.

Торгаш в вагоне вертит резво нож

И шокер, говорит – огонь-вещица.

На гопника матёрого похож.

Он предлагает всем вооружиться.

Смеются урки с тамбура хитро,

Травмат из них покручивает рыжий.

Здесь в карманах у каждого перо,

Кто в подмосковной гуще хочет выжить.

Проходит мимо урков музыкант –

Патлатенький, втихую, осторожно.

Смеются вслед ему: «Вот это франт!

Слышь, Круга знаешь, клоун придорожный?»

Пройдётся по проходам полицай,

Бандит пузатый – урканов не хуже.

Сеть пропадёт, а за окошком – край

Совсем уж дикий пролетает в стуже.

Сойду в полях, походный рюкзачок.

Оборванный и святый, как миссия,

За мной в тулупе выйдет старичок –

Как отраженье преданной России.

2020

Ночная электричка, тихий треск

Ночная электричка, тихий треск.

Одна в вагоне я во мгле кружащей.

В межтамбурных дверях таится блеск

От приглушённых лампочек дрожащих.

За окнами черно, хоть глаз коли.

Не разобрать, что пролетает мимо.

Моргнут раз в километр фонари,

А остальное всё, увы, незримо.

Лишь отраженье – мраморная бель –

Моё дрожит уставше в серой раме.

Кочевница, ну что, куда теперь?

Самой себе я улыбнусь губами.

И не ответит зазеркальный клон,

Тряхнёт главой. Ни с кем не жаждет встречи.

Никто не ждёт его, не бьёт поклон,

И от того на сердце сильно легче.

2020

По пути в Александров

Скрипит сквозь вешность синевы,

Трещит вагон старухой.

Отъедь две мили от Москвы –

Везде царит разруха.

Глядит обшарпанность в упрёк –

Панельные трущобы,

Поля в бурьяне. Козырёк

Платформы сгнил в чащобе.

Войдёт поддатенький мужик.

Ну как тут быть тверёзым!

Мчит электричка напрямик –

В окне пошли берёзы.

Эх, роща-роща, хороша!

Стволы с ветров косые.

Лети, распятая душа,

По проданной России!

Лети, пропащая, лети,

Нам всем мечта здесь снится.

Пропащим в дикости пути

Отрадней заблудиться.

2020

Отверженность

Бульварами пройдусь – легка, одна.

Меж ветхости с оконным перламутром,

Наедине с сентябрьским ясным утром –

Чужая незнакомка тишина.

Савёловская. Полосы путей

Увижу. До вокзала мчатся кеды.

Сорвусь смеясь и загород уеду –

Бродить в полях осенних без затей.

Как тень для всех воздушна, далека.

Нет за спиной семьи, друзей, любимых.

Лишь только дали пролетают мимо.

Отверженность в свободе так сладка.

Отверженность, за жизнь благодаря,

Как чудо-крылья, радости как пенье.

Отверженность, но всё же единенье

Со всем живым и с утром сентября.

2012

Мне нужен город, чтобы возвращаться

Мне нужен город, чтобы возвращаться

В него вечерним поездом одной.

Как к родной матери, к родному братцу,

Чтоб мчать в него в недельный выходной.

Чтобы стоять на стынущем перроне

И предвкушать увидеть во дворах

Любимых, лист как поросль уронит,

И мчит автобус вдруг на всех порах,

Как тихих улочек укрыл копною

Сосновый лес – нетронутый покой.

Быть незнакомой всеми и родною

В том городке, разрезанном рекой.

В том городке далёком от столицы,

В том городке, заброшенном судьбой.

И, приезжая, точно раствориться

В меня признавшей дали голубой.

2019

Далёкая провинция
Дмитров

Заборчик покосился в деревах,

Почтовый ящик ржавый – писем фикция.

Укрой меня в кленовых головах,

Нескладная далёкая провинция.

В своей пятиэтажной стороне,

Оставшейся в эпохах перестроечных,

В Проспектах Мира, Ленина, вовне

Столицы и её проездов троечных.

Укрой гудящим светом фонаря

Лучей, в ночные ножны хлада вложенных.

Ты принимаешь ведь таких, как я,

Всенеприкаянных и всевстревожных.

Останусь тут, среди твоей листвы,

Как птица на зимовье сизокрылая.

Покой мой будут каменные львы

Стеречь и осень дикая и стылая.

Монастыря затихшего приход,

Грачи над колокольней неуёмные,

О Волга, с чернотою глубоких вод,

Я стану твоей дочерью приёмною.

Болота, сосны, в чахлости дворов,

И небо полотнищем неотмеренным.

Я знаю, ты предоставляешь кров

Здесь всем в тебе нечаянно потерянным.

2020

У вокзала встану на мосту

У вокзала встану на мосту.

Даль моя, ты даль… Совок, разруха.

Давит рюкзачонка на хребту,

Электричка звякает на ухо.

Стройки, стройки, пыли колеи,

Блоки, неустроенность, бечёвки.

Люди, эх, ей-богу, муравьи –

Средь песка спешат в свои хрущёвки.

Даль моя – застройка, высь бела.

Даль моя, что близость для туземца.

Как ты в душу влезть по гроб смогла,

По упадку, что скучает сердце,

Уезжая в благости края,

Уезжая в грады-государства?

Эх, Россия, бедная моя.

Пустыри, бурьяны и мытарства.

2021

Ребёнок улиц и дворов

Гудит Отрадное спросонок.

Пройдусь скалой против ветров,

Случайно выживший ребёнок

Московских улиц и дворов.

Толстовка, куртка нараспашку,

И буря марта как сквозняк.

Промчится мимо быстрой пташкой,

Гудя, с шипеньем товарняк.

Район проснулся. Ждут трущобы,

Когда столпятся у метро.

Эх, вот дождаться бы ещё бы,

Чтобы рассвело и расцвело.

Но март грозится мне вдогонку,

Под ноги стелет льда покров,

Как неуёмному ребёнку

Московских улиц и дворов.

2011

Мой синий плеер, старый добрый друг

Мой синий плеер, старый добрый друг,

На деньги куплен от работы сдельной.

Товарищ детский. Дисковода круг,

Игравший рок как звуки колыбельной.

Что заменял отца собой и мать,

Моей починкой был не раз распорот.

Когда лишь начинал он песнь играть,

Мне виделся один далёкий город

С каскадом низких занесённых крыш,

Листвой осенней или летним зноем.

Похожий на Москву, но только в тишь

И в старь веков тот город был устроен.

В нём жили дети, молодость дана

Была навечно всем и без разбора.

Там было много солнца, и луна

Бродила в нём, мерцая вдоль забора.

И все закат встречали каждый день

На крышах, чердаках, высоких башнях.

Там пели рок и блюз. И в парке в тень

Бежали все с гитарами бесстрашно.

Я верила, что в городе том мы

Вдруг наконец друг дружку повстречаем.

Вставляла диск, включала среди тьмы

И уходила в город свой ночами.

Прошло не мало лет, но оттого

Мой плеер не заглох и диски движет.

Я и сейчас, как слушаю его,

Свой город снова тот далёкий вижу.

2016