–А у тебя-то, кроме морды и жопы, больше ничего нет. Ни образования, ни желания вкалывать на заводе, – заметила Мила, – кому ты такая нужна? Или замуж забралась? Кто же на шлюхе жениться?
Нина, которой никогда не нравилось, когда это противное слово на букву «Ш» употребляли по отношению к ней, вывалила, как кузов камней в карьер, свой с Вадимом план по доставанию денег прямо в перекошенное гневом лицо Людмилы.
Пока мальчик из «Питбуля» запихивал пьяное тело Поярковой в свой автомобиль, чтобы отвезти работницу домой, Гаршина-младшая перебирала в мыслях варианты развития события, словно бусины на четках.
А мыслей было так много, что отмахиваться от них, как от назойливых мух, становилось все тяжелей. И причиной этому была, конечно же, мама.
Мама. Великая женщина, феникс, бесконечно восстающий из пепла. Сколько раз Мила слышала истории, теперь уже легенды, которыми полнились ужины с друзьями. В лихие девяностые, когда страна на какое-то время перестала нуждаться в историках, Илоне пришлось переквалифицироваться в менеджера ресторана, а точнее сказать, забегаловки. Тогда мало кому были интересны заметки о том, каким образом Вавилоняне изобрели современную систему вычисления времени, а вот вкусно приготовленная шаурма с зеленым салатиком шли на ура, независимо от режима власти и бюджетных сокращений.
И если вера в то, что вернуться в науку никогда не поздно, все еще витала в голове Илоны, после рождения Людмилы, Гаршиной-старшей стало ясно, что только она сама сможет обеспечить дочке нормально будущее. Папа девочки много обещал, но делал мало. В хозяйстве был почти не пригоден. Поэтому и делить с ним жилплощадь Илона перестала, выселив бойфренда (хорошо, что не законного супруга) довольно быстро.
А карьера в общепите, неожиданно для самой женщины, пошла наверх. Сначала забегаловка, потом кафе, а там и вовсе практически элитный ресторан, где подавали вино двадцатилетней выдержки и свежее, по местным меркам, мясо. Сама по себе служба оплачивалась неплохо, но историк заметила, что почти все мужские компании, помимо мяса и вина, жаждали еще и женской компании – святой троицы удавшейся вечеринки.
–Илона, – обращались к ней посетители, еле как ворочая языком, обдавая менеджера клубами кислого табачного дыма, – нам бы… нам бы.. девочек, ну там… чтобы у них все было, – на этих словах посетители заговорщически подмигивали, изображая руками пышную грудь, – есть у тебя подхваты?
И скажи двадцатилетней студентке Илоне, что в будущем ей придется подыскивать сисястых проституток для местных состоятельных пьяниц в малиновых пиджаках с непомерными плечиками, она бы недоверчиво покрутила пальцем у виска. Однако жизнь имеет способы изменить даже самые рьяные принципы и представления о морали, если дома сидит голодный ребенок, а через неделю нужно платить за квартиру.
Сначала Илона качала головой, задержав дыхание, чтобы не чувствовать въедливый запах алкоголя, который гейзером сочился из каждой клетки любвеобильных посетителей. А потом, когда совсем прижало, а до зарплаты было еще далеко, Илона кивнула на знакомую просьбу. Найти товар было легче легкого – объявления «массажисток» можно было увидеть в местных газетах (да-да, было время, когда люди массово читали газеты), рекламных листах, наклеенных на стены заборов и магазинов.
Будучи посредником, Илона изымала 20% комиссию на вызов девочек, «у которых все было», а потом, поняв, что больше половины ее дохода теперь составлял именно этот процент, решила переосмыслить свою профессию.
Хороший менеджер слушает просьбы своего клиента, а идеальный менеджер их предвидит и притворяет в жизнь так, чтобы посетителю даже не пришлось ни о чем просить. С разрешения владельца заведения, Гаршина-старшая стала приглашать опытных дам еще до того момента, как у мужской части компании появится желание пообщаться с прекрасными барышнями. И вот ведь занятный факт, клиенты, получившие от своих спутниц не только телесное удовольствие, но и духовное, добровольно платили за часы и ночи больше согласованной цены.
Значит, и мужчины любят внимание, и ценят его высоко, рассуждала про себя Илона аналитическим умом, который, со времени написания статей о Месопотамии, давно уснул. Этими мыслями она даже поделилась с одним из регулярным посетителей, Германом Холмогорским, мальчиком, подающий в бизнесе большие надежды.
–Вы знаете, Илона Владимировна, – заметил Герман, выдыхая ментоловый дым, – в любом финансовом предприятии никогда не бывает стопроцентной гарантии на успех. Но если бы меня попросили выбрать самое стойкое направление, я бы без сомнения указал на то, что имеет отношение к человеческой природе. Без чего мы не может жить? Без жилья, еды и любви, – загнул три пальца Герман.
Илона кивала в ответ. Ей всегда нравилось то, что он обращался к ней на «Вы», и делал это из-за уважения, а не из-за их разницы возрасте, хоть и довольно маленькой.
Когда пришли двухтысячные, бывший историк открыла свой первый массажный салон «Силуэт». Бизнес шел неплохо, но не так рьяно, как рассчитывала хозяйка. Во-первых, проституция все еще каралась законам, во-вторых, аренда зданий и помещений постоянно возрастала, талантливые сотрудницы требовали достойной зарплаты, «крыша» тоже докучала своими условиями, и в итоге чистая прибыль была слишком низкой, чтобы развивать дело. Несмотря на то, что «Силуэт» пришлось закрыть, Илона успела сделать одолжение не только своему знакомому с ресторанных времен, но и себе самой, не понимая то, на какую удачливую лошадь Гаршина сделала ставку.
Одолжение заключалось в то, чтобы подослать своих массажисток к конкурентам Холмогорского и выведать у них по пьяни несколько секретов фирмы. Девчушки справились и получили приятный бонус, а Герман посмотрел на Илону и ее дело новыми глазами. Если до этого, инвестор и Гаршина были хорошие знакомые, то теперь затеяли настоящую дружбу и иногда даже сотрудничество.
Закрытие «Силуэта» было результатом негативным, однако, опыт – очень даже полезным. Илона поняла некоторые вещи. Не сообразно снимать помещение для клиентов. В городе полно отелей и квартир, если пользователю будет надо, он сам найдет свободное пространство. Это немного повышает опасность для девушки, но тут дешевле нанять ответственных мальчиков, которые не оставят сотрудниц в беде. С этим Илоне тоже помог Герман, одарив ее контактом агентства «Питбуль». Так же, со временем менялась страна и ее законы. Много внимания уделялось контрактам и юридическим обязательствам, гарантиям клиентам со стороны фирмы и самих дам. Тут тоже нужно было пораскинуть мозгами, в каком виде преподать свой бизнес. Безопаснее всего Илоне казалось назваться модельных агентством. Все равно никто понятия не имеет, чем вообще такие места занимаются: сидят в офисах, собирают фото красивых девушек и показывают эти папочки всем интересующимся. Это практически агентство знакомств, только цель тут не выйти замуж (по крайней мере, не со стороны мужчин), а весело провести время.
С грамотными адвокатами помогли друзья с ресторанных времен. И друзья эти сняли с себя малиновые пиджаки и убрали оружие в сейф. Теперь друзья носили костюмы от «Армани» и лезли либо в думу – городскую или государственную, либо в частный сектор, а иногда и все вместе.
Таким образом, пообщавшись со специалистами, Илона решила, что гарантировать интим (от лица другого человека) она уже не может. За это статья имеется. А вот сдавать в аренду время, очень даже. Стандартный контракт независимого подрядчика, который в отличии от договора наемного работника, предоставляет работнице абсолютную свободу действия в том, как эту работу выполнить. Таким образом, юридически Гаршина более защищена от обвинений любого толка.
Конечно, было необходимо разработать систему правильного поведения по отношению к клиенту: сотрудницам ни в коем случае нельзя опаздывать на «фото сессии», гневить мужчин. Докучать им своими сообщениями, ведь переписку могут обнаружить жены и родные. Гетерам вообще не положено иметь контакты клиентов, только если сами клиенты ими не поделятся со своими «моделями». Никаких постов в социалку с указанием имени или публикацией фото мужчин. Полнейшая анонимность! Чтобы, как поход к урологу, о котором знает лишь сам доктор, пациент и латексная перчатка.
Отличной идеей, за которую Илона похлопала саму себя по плечу, стали ежемесячные тесты на венерические болезни. Юридически, конечно, такие тесты необходимы только потому, что модели могли быть посланы на работу за границу. Ведь именно поэтому тесты и нужны – чтобы лишний раз успокоить иммиграционный отдел в том, что все девушки чисты от какой-либо противной заразы.
Времена приходили и уходили, принося и забирая с собой разные тренды. Илона помнила, с каким интересом клиенты относились к девушкам, которые легли под нож хирурга, чтобы совершенно поменять свою фигуру или лицо. Затем настало время накладных ресниц и распухших от филлеров губы, длиннющих словно кинжалы акриловых ногтей, раскосого разреза глаз (Спасибо, Белла Хадид). Ради удобства, в анкеты девушек была добавлена информация об их природных и искусственно сотворенных данных, наличии татуировках или шрамов. Клиент мог запросить что угодно: блондинку с грудью в первый размер, или брюнетку с пирсингом сосков, или бритую наголо с цветными татуировками по всему телу. Не бордель, а «Макдональдс»! Тарифы, конечно же, отражали подобные запросы. Чем труднее найти товар, тем он ценнее. То есть, дороже.
Конечно, среди «фотографов» попадались и те, кому нравились не совсем стандартные «Ужин и прогулка у моря». Тут тоже самым главным было заручится полным согласием со стороны сотрудницы. Нет более сговорчивого работника, чем тот, кто полон отчаяния. Больные родственники, голодные дети, отсутствие личного жилья – на свете существовал богатый спектр причин, по которым девушка может согласится на то, чтобы покрыть себя белой пудрой, накрасить губы голубой помадой, лечь на кровать, замереть и притворится мертвой. Или вытерпеть удары кулаком в лицо или челюсть прямо после ужина, или даже поиграть в русскую рулетку наравне со своим клиентом. У любого человека есть цена, главное было лишь сойтись на цифре.
Иногда все же случались оказии, как несколько лет назад, с Кристиной Небрежко. И ведь Илоне было понятно, что Кристина слишком неопытна в вопросах общения с сильным полом, но девчушка обладала такой прекрасной фигурой, необыкновенно тонкими чертами лица и каскадом природных золотых волос, что упустить такую куколку Гаршина не смогла. Да за эту красоту Скандинавского типа шейхи заплатят столько, сколько стоит капитальный ремонт кухни в двух этажной квартире Илоны.
Жаль, что Небрежко так рано выбыла из игры, подскользнувшись на первом же шаге. Ну если ты хочешь попробовать наркотики, не нужно делать этого на работе! Где только совесть у людей? Выпутаться из неприятной истории помог Герман и его хороший дружок полковник УВД Латунин Сергей Степанович, чьи пристрастия Гаршина помнила еще с ресторанных времен. В благодарность подарила приятелям высоких и длинноногих рыжих близняшек – Юлю и Галю, на целую неделю.
И вот уже несколько лет подряд, мадам стала обнаруживать за собой мечты о будущем, теперь уже не таким далеким, но более интригующем, чем возвращение в пыльную Месопотамию. Человеком Илона являлась образованным, с богатым опытом в государственных и частных структурах. И ее мнения и гибкий ум могут быть очень даже полезны для страны. И принимая во внимание легкость пролезть во власть, при наличии правильных ресурсов, Илона решила поменять курс жизни.
А что? Бизнес был поставлен на твердые рельсы, и его лишь иногда нужно было калибровать. Юридически все было оформлено просто прекрасно, банкноты сами строились в шеренги и прыгали на банковский счет. Шейхи любили Илону за разнообразие сотрудниц, их цвета волос, глаз и фигур, а отечественные клиенты – за гарантируемую конфиденциальность.
Найти ресурсы для начала новой деятельности не было проблемой, если эти ресурсы сами звонят в офис, чтобы заказать пару деньков с «Лизой» или «той симпатичной блондиночкой, у которой над попкой татуировка в виде сердечка». Подсказать Илоне алгоритм действий мужчины не стеснялись, давали нужные контакты – в прессе, городской администрации, с удовольствием делились советами, нужной информацией и полезными сайтами.
До начала ресторанной карьеры, Илона понятия не имела о своем не дюжим таланте общения с людьми. За долгие года сотрудничества с таким огромным количеством посетителей и сотрудников, Илона научилась подобрать ключик почти к любому человеку. Клиентам было необходимо почувствовать свою значимость, сотрудницам – уважение к себе, секретарям и водителям – благодарность за хорошую службу. Единственной личностью, к которой Илоне было трудно подступиться, была родная дочь.
Дочка Мила являлась огромной загадкой для своей матери. Илона ребенка любила, но не понимала. Спонтанность решений, несговорчивость, нетерпение к чужим мнениям, неспособность воспринимать конструктивную критику – все эти качества переполняли Люду с самого детства. Казалось, ДНК от родителей распределилось в Людмиле напополам: внешность от Илона, а поведение – от папы. Совершенного непригодного для нормальной жизни, писателя фантаста, который, насколько припоминала женщина, не закончил ни один роман.
Но Вселенная имеет свои способы шутить над ничтожными людишками. Избавившись от отца дочери, Илона продолжала находится в обществе его мини-версии – их общего ребенка. Закончив Институт по управлению бизнесом, Милочка была уверена в том, что станет прекрасным добавлением к персоналу агентства. Девочка практически выросла, слушая разговоры мамы о размере частей тела, которые желал клиент, цвете глаз и кожи. Если нормальному человеку такие рассуждения могли показаться не то, что странными, но хотя бы отталкивающими – словно оговаривают продажу коровы, Гаршина-младшая ничего зазорного в бизнесе ее мамы не видела. Что она видела, так это способы его улучшения.
Идей у Милы действительно было предостаточно. Во-первых, хорошо бы открыть другие франшизы. Чтобы «Эстер» присутствовала на рынке каждого города-миллионика России. Разделить девушек на некоторые категории, которые включают в себя более интересные данные, чем выигрыши конкурсов красоты. Например, практики БДСМ или там, жонглирование мячиками и владение иностранными языками.
И, разумеется, вишенка на торте – опытные девственницы. Такое было невозможно до того, как развилась медицина, а теперь вот – пожалуйста. А самое прекрасное, то что операции можно проводить хоть каждый месяц. Было бы желание. А желания у Милы было хоть ведром черпай.
Несмотря на твердый запрет младшей начальницы рассказывать о гениальной бизнес-стратегии маме, Илона же все знала. Сначала одна гетера проболталась, затем другая. И мама, до этого имевшая хромую надежду на то, что дочка будет четко следовать заданным инструкциям, поняла, что доверять дело дочурке совершенно нельзя. Все пустит по ветру, сама пойдет в тюрьму по статье за сводничество, а потом еще и мать опозорит. Мать, которая, Бог даст, уже будет сидеть в депутатском кресле и решать чисто депутатские вопросы.
Мила отказ матери возглавить «Эстер» восприняла по-своему, решив, что свою пригодность можно доказать, получив дополнительное образование. Однако и после второго диплома, неважно, что купленного, мамашка отказывалась передать дочери царский скипетр. Дело было даже не в деньгах, тут жаловаться было проблематично. Платила мамочка хорошо, и в свои неполные тридцать Мила уже смогла приобрести собственную квартиру. И не просто какую-то обшарпанную однушку на окраине города, а элитную жилплощадь в новом комплексе со всеми современными прикрасами: кофейнями, магазинами и булочными на самом первом этаже здания.
Тут все дело было в том, что мама не доверяла Миле. Почему? Потому что терпеть не могла отца девочки, и, возможно, не хотела признавать, что от его биологического материала получился хоть какой-то толк? Или просто завидовала молодости и прыткости дочки? Папочка, между прочим, был талантливым писателем, просто мать никогда не давала ему возможности закончить хоть одну книгу. Постоянно отвлекала его от работы дурацкими просьбам сходить в магазин или мыть посуду.
Вообще, тот факт, что мама собралась в политику радовал Милу. Наконец-то, пока уже доверить компанию тому, кто имеет два высших образования в сфере управления бизнесом! Это вам не статейки про Богинь Войны на бумажке царапать. Тут нужно понимать: приход-уход, контрактные обязательства, новые идеи, новые решения!
Но мама не спешила объявлять дочке о передачи ей агентства, пока в начале июня Мила случайно не подслушала телефонный разговор матери с ее закадычным дружком Германом Петровичем.
–Если у тебя кто на примете, шустрый, но осторожный и опытный, пришли их резюме…Нет, Мила не сможет. Потому что знаю, вижу ведь, не может со всеми ладить, темпераментная слишком, и планы у нее слишком смелые. Наша страна – пока не Амстердам, не хочу рисковать ни своей, ни ее свободой…
Мила еле-как отлепилась от полу-закрытой двери и умчалась в свой офис, задержав в груди воздух. Вот ведь как! А еще родная мать называется! Неужели она и правда скорее назначит совершено постороннего человека на пост генерального директора, чем Милу – сотрудника, который, практически в этом бизнесе вырос! То же самое подтвердил и Веня, которого Мила попросила растопырить его малюсенькие ушки в компании Германа или мамы (за небольшое вознаграждение, разумеется). Терешкин, к сожалению, тоже слышал несколько разговоров между Холмогорским и Илоном, которые по телефону или лицом к лицу обсуждали кандидатуры на пост генерального директора «Эстер».
И вот словив ошметки рассказа пьяной Нины о замечательном видео компромате и намечающимся шантаже, Мила ощутила внезапный прилив сил. Сначала ей не верилось в то, что эта идиотка бормотала сущую правду. Напилась до потери любой связной мысли и теперь морочила начальнице голову. Но Мила все же решила проверить и позвонила Нине на следующий день. Наводящие вопросы про видео запись «модель» только смутили, и Гаршина-младшая поняла, что сознание Нины снова провалилась в черную яму забытья. А ведь оно и лучше! Так будет даже удобнее!
Мила зашла в базу данных, нашла е-мейл Красина. Написала ему письмо о том, что знает о существовании записи, и готова заплатить ему миллион. Согласно Поярковой, файл был разделен на две части, но понять – кто в команде Красина и Поярковой лидер, было не трудно. Уж Вадим-то Нину образумит. А откуда появился человек, который вот так взял да и прислал е-мейл, пусть не заморачиваются. Не в этом дело.
И тут Вадим совершил ошибку, не разобравшись в ситуации. Мог бы проигнорировать странное письмо или ответить чем-то вроде «Я понятия не имею о чем вы». Но Красин, который с каждым днем все больше и больше витал в своих планах и идеях о том, что делать с будущем многомиллионным состоянием, напечатал твердое: «Нет».
Отослав отказ, сотрудник банка «Галиаф» смекнул, что никому, кроме как Нинки, проболтаться было некому. «Вот ведь безмозглая, как корюшка», подумал Вадиму о соратнице и тут же написал ей сообщение. «Давай встретимся через два дня. Надо поговорить. Серьезно. В эту субботу, в три, в том же месте». Уж Вадик-то ей культурно пояснит, что трепаться о видео не нужно – ни своим подружкам, ни коллегам «моделям», ни даже родной маме. Тем же местом для парочки являлось кафе в торговом комплексе «Калейдоскоп», где шантажисты виделись две недели назад, чтобы обсудить список документов, необходимых для открытия банковского счета на Каймановых Островах.
Мила же, со своей стороны, всегда негативно относилась к слову «Нет», и этот раз не был исключением. Предложив сначала один миллион рублей и прочитав отказ, она назвала другую цифру: два. Увидев еще одно нет, Мила подняла цену до трех. Снова нет. После пяти, Миле стало понятно, что мирным способом компромат не заполучить. Вадим этот полный идиот, если не продаст трех минутное видео за такие деньги. Да ему и дуре Нинке такие средства за десять лет не накопить! А Миле видео пригодиться, чтобы попросить дядю Геру посоветовать… нет, заставить мамочку назначить Гаршину-младшую ген директором. А дядя Гера не подведет, это уж совершенно точно. И если он спросит у Милы, не совестно ли девушке шантажировать друга семьи, Людмила только рассмеется ему в лоснящееся от власти и денег лицо. Найти флешку можно было другим вполне ординарным способом: мотивировать Красина не звонкой монетой, а не менее звонкой болью. Это чувство имеет свойство заставлять людей делать совершенно удивительные вещи.
И пошли Мила своих амбалов всего на день раньше, когда Красин спокойно сидел в зале на диване и смотрел боевик с участием Джеки Чана, план Гаршиной-старшей сработал бы на отлично. Нинка, узрев побитую морду своего подельника, несомненно тут же бы отдала и свою половину файла, чтобы сохранить драгоценную внешность – необходимое оборудование для работы – нетронутой. Однако Веня и его дружок Юрка Утесов, которые за очередное вознаграждение совсем не брезговали отлупить кого угодно, поздно вечером в четверг нашли Вадима в совершенно отвратительном состоянии: пьяным и полураздетым на кровати. И самое главное – коробка, где должна была находится флешка, оказалась пуста. Пришлось уйти ни с чем, только сломать Красину благородной формы нос и стукнуть пару раз по дурному лбу.
Расстроившись из-за такого негативного результата, Мила все же позвонила в офис «Голиаф», чтобы узнать о состоянии бывшего клиента, представившись сотрудником отдела кадров одного из банков, куда Вадим хотел устроиться на работу. Дмитрий Казанцев, коллега Красина, объяснил Миле, что лучше бы ей рассмотреть другие кандидатуры, потому что Вадька валяется в Фрунзенской больнице: оказывается, несколько дней назад, его не только побили и ограбили в собственной квартире, но и вогнали в кому.
С комой вышло плохо, Мила даже отчитала Веню и Юру. Нехорошо так сильно уродовать людей: агентство потеряло платежеспособного клиента! Но делать было нечего. Пришлось переключится на Нинку и попробовать найти ее половинку файла.
Пояркова же пребывала в состоянии крайней нервозности. После четверга, Вадим совершенно перестал реагировать и отвечать на ее звонки. Мало того, он даже перестал читать ее сообщения и появляться в сети. Красин не пришел на заранее обговоренную встречу в «Калейдоскопе», и это заставило Пояркову пораскинуть мозгами.
Может быть, у друга случилась беда? Умер кто-то из родственников? Или Вадим потерял телефон? Вещи могли бы проясниться, если бы Нина пришла к Вадим домой. Но где взять адрес? Так уж вышло, что в самый первый раз они встретились в гостинице, а дальше виделись только в ресторанах и кафешках. Единственным способом найти Красина было залезть в базу данных «Эстер». Но и это не сработало, Нину чуть не поймала на рузу сама Илона. Спасла Пояркову незнакомая девушка, которая пришла в офис на интервью.
Один день проносился за другим, Нина ожидала любого сообщения от Вадима, но соратник как будто провалился сквозь землю. Работать, улыбаться даже самым старым клиентам было сложно. Девушка уже успела придумать название будущему салону и раздумывала над тем, в каком интерьере отделать помещение, а тут такая загадка – куда подевался гражданин, ответственный за организацию шантажа?
Через неделю после полнейшей тишины, Пояркова села за Гугл. Вот она, Жанна Друцкая, бывшая женушка, с которой развелся Вадим. Он сам рассказал гетере о том, как вернулся после их с Ниной самой первой встречи в ресторане и объявил Жанне, что больше не хочет быть на ней женат. Супруга много ревела и упрашивала любимого мужа передумать, но Красин был тверд как кремень. Надоела она ему, наскучила – она и ее однотонные друзья, которые не могут обсуждать ничего, кроме как мазню на стенах.
В воскресенье днем, Пояркова решила набраться смелости и спросить у Жанны, все ли хорошо у Вадима. Только подойти к бывшей супруге у Нины не получилось: нервы совсем сдали, да и женушка наверняка закатит Нине скандал из-за ревности. Вместо этого, девушка только проследовала за хозяйкой галереи на машине, надеясь, что та приведет Пояркову на общую квартиру. Но Нина ошиблась. Вместо спального района, Друцкая очутилась в больнице. Пытаясь игнорировать плохое предчувствие, которое разрасталось в груди Пояркой, гетера следом прокралась за Жанной.
–Здравствуйте, я к Вадиму Александровичу Красину, – произнесла женщина в регистратуре, и ее тут же пригласили пройти к больному.
К больному! Боже мой, Вадик, наверно, сломал себе ногу, а вместе с ней и телефон! Нина, обругав себя за все плохие выражения, отпущенные в сторону друга, взяла чайку и сосиску в тесте, решив, что зайдет к Красину после того, как его покинет бывшая супруга. К сожалению, подругу никто не предупредил о плачевном состоянии здоровья пациента, перед тем, как она зашла в одноместную палату с улыбкой на лице и надеждой в сердце. Увидев изуродованное лицо Вадима и трубки, торчащие из его него, словно палочки из риса, девушка сама чуть не потеряла сознание, и, выбежав из палаты, нашла врача. Доктор пояснил глубину ситуации, оставив девушку в полном эмоциональном раздрае.
Но жизнь невозможно поставить на паузу, можно лишь постараться подумать о том, что делать дальше. Дальше? Продолжать работать, молиться о выздоровлении Вадима и том, что у него полностью не отшибло не только мозги, но и память. Куда он спрятал свою половинку файла? И кто это его так отлупил?
Календарь телефона напомнил Нине о праздновании и ужине в «Вероне», на который девушка поехала на автомате. Ее появления там ждали, на празднике скорее всего будет присутствовать Холмогорский, с которым у нее пока что было вполне прекрасные профессиональные отношения. В прошлом году после очередного шведского стола в «Вероне», Герман предложил прокатиться к нему домой, и всего за один вечер Нина успела заработать на новый холодильник.
Немного опоздав, Пояркова пребывала в прострации, с трудом выныривая из своей задумчивости в реальность. Со сцены играл прекрасный джаз, который обычно вызывал в Нине лишь положительные эмоции. Только не в этот раз – звонкие ноты отвлекали внимание от важных мыслей, чем вызывали неподдельное раздражение. Рядом постоянно маячила новая знакомая Таисия, которую Пояркова уже успела отблагодарить своей рекомендацией. Где-то тут ошивалась администратор Татьяна, сторожившая базу клиентов похлеще собаки рода Баскервилей. Разумеется, Илона и Мила тоже были неподалеку, вместе с другими клиентами, включая Холмогорского, всем своим надменным видом показывая, что они на ступень выше простых смертных.
Нина, пытаясь сбросить с себя вес переживаний за жизнь Вадима и будущего салона, хотела лишь одного – чтобы от нее все отвязались. Но ни Тая, ни Мила не желали оставить девушку в покое. Сначала Арсеньева зачем-то хотела вытащить Пояркову на балкон, а затем за столик присела начальница, которая практически приказала Таисии положить себе еды.
–Слушай сюда, курица ты общипанная, – зло обратилась к сотруднице начальница, после того, как Арсеньева отошла на приличное расстояние, – мне нужна флешка с твоей половинкой видео.
Нина, разинув рот, подняла изумленные глаза на Милу:
–Что?
–Закрой рот, ворона залетит, – желчно пошутила собеседница, – где прячешь файл? С собой ведь таскаешь, верно?
–Я… Я не знаю…
–Слышала, что с твоим дружком приключилось? – перебила Гаршина-младшая, одновременно наблюдая за Таисией и Татьяной, которые набирала себе горы еды.
Глаза Нины увлажнились, губы искривились.
–Не реви, не время, – приказала начальница, – сделаешь, как прошу, останешься цела. А нет… так и загреметь в больницу с переломанным черепом нетрудно. А если сбежишь, дружочек твой вообще подохнет. Прямо в своей палате. Ясно?
–Ты… ты нам угрожаешь, что ли, – прошептала Пояркова в полном оцепенении.
–Я? – Мила театрально ткнула себя в грудь указательным пальцем, – да я ни за что! Я ведь просто говорю, что бывает так вот, живешь себе, никого не трогаешь. А потом к тебе домой врываются люди, которым от тебя что-то необходимо. А ты им этого не даешь. А потом бац! Сломанный нос и кома. Представляешь? – Мила усмехнулась над своими словами, – через десять минут, в кладовке тут, рядом с кельей. Если не придешь, жди к себе гостей. Поняла?
Начальница испарилась, а через минуту за столик присела Таисия, которая снова завела какой-то непонятный разговор про Индонезию. Однако Нине была не в настроении делиться воспоминаниями о путешествиях.
Каким образом Милка вообще узнала про файл? Кто выдал Нину и Вадима? Неужели сам Красин? Но зачем? Какой в этом резон? И зачем Гаршиной–младшей видео? Зачем ей шантажировать Германа, если они все – одна стая? Может быть, Миле просто хочется достать запись, чтобы ее уничтожить? Сделать «дяде Гере» одолжение?
И кто так ужасно побил Вадима? Сама Людмила? Что–то мало верится – она хоть девушка и высокая, но не сильнее мужика. Или подослала кого–то? Мальчиков из «Питбуля»? Или… Нина глянула на столики элиты. Или самого Германа?
Господи, что делать? Кому доверится? Убежать домой? Нет, туда нельзя – найдут. К тому же, эта гадюка угрожала не только Нине, но и Вадиму! А если умрет он, то умрет «Эталон», будущий салон Поярковой!
–Мне нужно в туалет, – объявила гетера навязчивой знакомой Таисии, и выбежала и большого зала.
Так, так, что теперь? В первую очередь выиграем время! Для начала, спрячем файл! Там, где его не найдет дочка мадам. Кому бы отдать брелок? Официантам? Подружкам? Да, идея неплохая, но эту передачу будет тяжело скрыть от Милы, все еще находящейся за столиком элиты.
Внезапно на усталый ум Поярковой пришло воспоминание о только что случившемся разговоре между официанткой и Арсеньева. Нина, похвалив себя за прекрасную мысль, тут же слетела в гардеробную, где без труда нашла висящую на крючке васильковую ветровку. Положив в карман куртки брелок, заботливо замотанный в чек от предыдущей трапезы в больнице, Пояркова поднялась на второй этаж. Постучала в дверь кладовки.
–Заходи, – донеслось изнутри, и девушка последовала приказу.
На потолке горела еле живая лампочка, по периметру стен стояли полки с тарелками, столовыми приборами, скатертями, салфетками, солонками и стаканами – обыкновенной утвари для ресторана.
–Где она? – снова спросила Мила, угрожающе поставив руки на бедра, обдав собеседницу дыханием, в котором угадывалось недавно испитое вино. Настроение зам директора было испорчено еще с самого начала ужина, когда бумаги, привезенные Татьяной, содержали в себе договор на новую должность – генерального директора «Эстер». И на просьбу Милы ознакомиться с документом, мама ответила одной лишь вежливой улыбкой и словами «Это не для тебя». Вопрос нужно было решать срочно, поняла Людмила и решила обратиться к Поярковой, как только та появится в ресторане.