Двойня для случайного папы

Глава 4

– Елена Давыдова, – в коридор выходит врач, уткнувшийся в папку с документами, – проходите.

Делаю глубокий вдох и встаю. Сегодня у меня УЗИ, чтобы понять, есть ли еще шансы иметь детей. Как-то закрутилось все, что только спустя несколько месяцев удается попасть на прием. Ну и врач сначала отправляет на обследование, чтобы потом иметь всю картину перед глазами.

Проходила эту процедуру сотни раз, но сейчас меня окутывает непонятное волнение.

Дрожащей рукой прикрываю дверь и прохожу вглубь кабинета.

– Проходите, раздевайтесь, – специалист заполняет бумаги, пока я торопливо стягиваю рубашку.

Расстилаю салфетку и укладываюсь на кушетку. Сердце замирает, и я тянусь к груди. Пытаюсь успокоить расшалившиеся нервы. Стискиваю кулаки и зажмуриваюсь.

– Успокойтесь, это обычный осмотр, все хорошо.

Киваю, все так же не решаясь открыть глаза.

– Так, что тут у нас?

Прохладный гель заставляет вздрогнуть.

– О как, интересно.

Распахиваю глаза и перевожу взгляд на экран. Но, как и следует ожидать, ничего там не вижу.

– Что такое?

– Когда у вас была менструация? – задает врач банальный вопрос.

Напрягаю память, чтобы вспомнить точную дату:

– Неделю назад закончились.

– Обильные были?

– Да не особо, а что такое?

Пульс подскакивает, и сердце колотится так, словно готовится пробить ребра насквозь.

– Ну что я могу сказать, поздравляю.

Ее улыбка заставляет еще сильнее стиснуть кулаки.

– Вы беременны.

– Что? – пораженно выдыхаю.

У меня слуховые галлюцинации? Ошибка? Может, она что-то перепутала?

Но нет же! Сейчас датчик скользит по животу, и на экране мои внутренние органы. Но как…

– Срок – три месяца. Двойня.

– Что? – щиплю себя за запястье и ойкаю от боли. – Двойня?

– В роду были двойни? – продолжает опрос специалист.

– Я сама из двойни.

Она неопределенно пожимает плечом, словно тут и без слов все ясно.

Три месяца. Три месяца? Значит…

В голове вспыхивают воспоминания единственной ночи с Ромой, и щеки вспыхивают от стыда.

Значит, Рома – отец.

– И что делать? – шокировано шепчу, пока мозг снова пытается включиться.

– Вы не хотите иметь детей? – слышу страх в голосе специалиста.

– Хочу, – слишком резко перебиваю.

Постепенно до меня доходит, что случилось. Мой случайный знакомый подарил мне шанс стать матерью и стал случайным папой для моих будущих детей.

– Теперь только наблюдать и беречь себя. Не нервничать, пить и кушать витаминки. Ну, в общем, ваш врач вам все скажет.

– Скажите, а все ли нормально? – с трудом скрываю панику в голосе.

– Что вы имеете в виду? С детьми? Все прекрасно. Развиваются хорошо, размеры соответствуют сроку. Все в пределах нормы, не переживайте.

Выхожу окрыленная из кабинета и прикладываю ладонь к животу. Вот это да! До сих пор не верю и пробегаюсь глазами по строчкам. Беременность, срок двенадцать с половиной недель. Многоплодная.

– Привет, крошки, – шепчу, опустив голову и улыбаясь, – я вас так ждала. Спасибо, что выбрали меня, мои ангелочки.

Смахиваю слезы счастья и выскакиваю на улицу, глубоко вдыхая весенний воздух. Достаю телефон и набираю сестру.

– У аппарата.

Фыркаю.

– Линка, я беременна, – вываливаю на сестру новость.

Минута молчания. Я неспешно бреду по тротуару, пока ожидаю, когда сестра отомрет.

– От этого урода Стаса?! – взрывается сестренка.

И ее ультразвук оглушает так, что одергиваю руку с телефоном. Морщусь.

– Спокойно. Не от него. Я беременна.

– Да ладно? От того красавца, с которым ты сбежала на наш день рождения? – счастливо визжит сестра.

Я хмыкаю, и взгляд цепляется за подъехавшую огромную черную машину. Я замираю и смотрю, как в поле зрения появляется высокая фигура Ромы. У меня перехватывает дыхание, и я уже делаю несколько шагов к нему, когда из машины выпархивает высокая стройная брюнетка и повисает на шее у Романа.

– Лена! – воет трубка голосом сестры.

Горло перехватывает, и я, не в силах вымолвить ни слова, отключаюсь. Наблюдаю за тем, как Рома целует незнакомую девушку, как та счастливо смеется.

Внутри все обрывается. Трясу головой и сжимаю в руках результаты обследования.

Та ночь была случайностью, но она подарила мне такой драгоценный дар. А Рома… он ничего мне не обещал.

Да, через несколько дней я вернулась в ту квартиру, в надежде застать там моего случайного знакомого. Но меня постигла неудача. Сейчас же я понимаю, что к лучшему…

Прячусь в тень и прислоняюсь к прохладной стене.

– Мы справимся, ангелочки, – поглаживаю живот и прикрываю глаза, – втроем мы справимся со всем. Главное, что теперь вы у меня есть.

Глава 5

Выхожу из клиники, где мне делали последнее УЗИ перед родами. До знаменательного события остается не так много времени, и я до сих пор не могу поверить, что все проходит благополучно и скоро я увижу своих ангелочков, посмотрю на два крохотных личика.

Но уже сейчас внутри все переполнено любовью и нежностью к моим детишкам.

Пытаюсь размять ноги, которые за несколько часов хождения отекают так, что страшно за свои балетки. Мне кажется, я слышу, как они трещат по швам. Останавливаюсь в теньке и прикладываю ладонь ко лбу. Тяжело таскать такую ношу в животе, но мне радостно оттого, что мои крохи полностью здоровы и готовы сказать мамочке «Привет!».

Не сдерживаю улыбки от мыслей.

– Лена!

Оборачиваюсь на окрик знакомого голоса и тут же хочу зарыться в ближайших кустах.

Напротив стоит Стас, пряча руки в карманы, и подозрительно улыбается. При виде такой улыбки становится немного страшно. Непроизвольно закрываю живот руками и тут же жалею об этом. Взгляд Стаса опускается на мои руки, и его глаза вспыхивают каким-то триумфом.

– Ого, ты почему мне не сказала?

Я хлопаю глазами, пытаясь понять, о чем он толкует. Прослеживаю за его взглядом и не могу сдержать нервного смешка.

– О чем, Стас, я должна была сказать?

Бывший сокращает расстояние между нами, мне же, наоборот, хочется спрятаться за забор, находящийся за спиной. И я даже успеваю сделать пару шагов в его сторону, но меня резко хватают за запястье. Я вскрикиваю и дергаю руку на себя. Стас вцепляется в меня мертвой хваткой, не давая сделать шаг. Становится противно от его прикосновений. Хочется достать влажные салфетки и протереть то место, где касался этот предатель.

Я начинаю осматриваться по сторонам в поисках помощников, но все делают вид, словно ничего странного не происходит. Да и чего я ждала? Мало ли кого могут вот так схватить за руку посреди бела дня?

– Что я стану отцом скоро, – эта фраза оглушает, – Лен.

Я непонимающе смотрю на бывшего и пытаюсь не рассмеяться в его лживое лицо.

– Лен, это же прекрасно. Это все меняет, – тараторит Стас, утягивая меня в сторону машины, которую я сначала даже не заметила.

– Стас, о чем ты? – удается все же вырвать из его лап свою конечность.

– Лен, я хочу все вернуть.

Мне кажется, большего потрясения я никогда не испытывала до этого момента!

– Я скучал, Лен. Прости меня.

Открываю рот, чтобы послать его ко всем чертям, но тут же его захлопываю.

– Леночка, – притягивает меня к себе, но мой большой живот нас оставляет на расстоянии.

Кто-то из деток пихает меня в бок, и я охаю.

– Отпусти меня, – шиплю сквозь зубы, толкая его в грудь. – Очнись! Ты не имеешь никакого отношения к беременности, Стас.

– Леночка, я понимаю, что ты злишься. Ну с кем не бывает. Оступился, но я одумался.

– Со мной не было, Стас, – перебиваю его.

В висках нарастает боль, которая на секунду ослепляет.

– Леночка, девочка моя…

Морщусь, отступая от него.

– Как ты можешь оставить ребенка без отца?

– Стас, это не твои дети! – выкрикиваю на всю улицу, и на меня наконец начинают обращать внимание прохожие.

– Дети? – переспрашивает ошарашенный бывший. – Лен, их там много, что ли?

– Их там двое, но тебя это никак не касается. Это мои дети, Стас, а ты можешь катиться на хрен!

Злюсь до красных пятен перед глазами. Но заставляю быстро взять себя в руки, чтобы не беспокоить своих ангелочков. Им ни к чему чувствовать, как мама злится.

– Катиться, значит? – по щелчку Стас меняется в лице и стискивает кулаки. – Я не позволю тебе вот так просто выкинуть меня из вашей жизни.

– Стас, услышь меня, – взмаливаюсь, запуская пальцы в волосы, – это не твои дети.

– Да ты сейчас все что угодно готова сказать, только бы я отстал. Но ты ко мне еще приползешь, милая.

Надуваю щеки и прикрываю глаза. Мне нельзя нервничать, а то рожу прям тут. Снова открываю глаза, и задаю вполне логичный вопрос бывшему.

– Зачем я тебе, Стас?

– Я понял, что ты для меня идеальная, – пожимает плечами.

Усмехаюсь и тут же жалею, когда Стас зло прищуривается.

– А как же твоя блондинка, которая скакала верхом, когда я вернулась.

– Она в прошлом. Лен, я семью хочу с тобой. И дети эти, это же подарок судьбы, чтобы мы снова сошлись.

У меня глаза лезут на лоб от такого тугодумия. Либо он идиот, либо прикидывается. Только вот непонятно, для чего этот спектакль.

Он снова хватает меня за руку и тащит в сторону машины.

Меня затапливает страх. Пытаюсь сообразить, как от него отделаться.

– Я буду кричать, Стас! – упираюсь пятками в асфальт и набираю полную грудь воздуха, чтобы исполнить угрозу, – помог…

Мне закрывают рот ладонью и я могу только пискнуть.

Стас оглядывается, матерится под нос и выпускает меня. Зло прищуривается, и по моей спине прокатывается холодок.

Скрывается в машине:

– Я буду ждать тебя, Леночка.

Высовывается из окна и тут же бьет по газам, поднимая столп пыли. Не в силах сдержаться, показываю удаляющейся жопе машины средний палец.

И даже легче становится, до очередного пинка. Охаю. Одновременно трезвонит телефон, и я с удивлением вижу номер начальника.

Внутри все обрывается от нехорошего предчувствия.

– Слушаю, – голос прерывается.

– Елена, добрый день. Вы можете подъехать в офис? – равнодушным голосом говорит Ольга Петровна, и от этого становится еще паршивее.

Обычно эта женщина ко мне более лояльна.

– Что-то случилось? – рискую спросить.

– Узнаете на месте, – и не прощаясь кладет трубку.

Обреченно выдыхаю. В свое время я согласилась помогать девочкам с завалами, но сказала, что не чаще одного-двух раз в неделю смогу приезжать. А сегодня на работу тащиться я не хотела, но выбора нет. Меня итак последние недели не трогали, да и надо предупредить, что окончательно ухожу в декрет и помогать не смогу больше. Тут бы самой передвигаться без затруднений, а ещё и работу какую-то делать.

Но я планирую вернуться к такому графику, как только смогу после родов, и вроде начальницу это устаивало, когда мы обсуждали мою дальнейшую деятельность.

Вызываю такси и доезжаю до офиса. Внутри на меня веет живительная прохлада, и я на несколько минут позволяю себе насладиться дуновением кондиционера.

Преодолеваю коридор и стучусь в кабинет начальницы. Слышу, как приглушенно она приглашает меня войти.

– Добрый день, Ольга Петровна.

Женщина только кивает на стул, давая распоряжение сесть.

Тяжело опускаюсь в кресло и складываю руки на коленках.

– В общем, Елена, у меня для вас неприятная новость. Мы вынуждены прекратить с вами сотрудничество, в связи с тем, что вы занимали декретное место, и основной сотрудник решил выйти.

Сердце застывает, а я вгоняю ногти в кожу.

– К-как декретное место? Почему я об этом не знала? – не могу сдержать страх.

– Видите ли, мое дело просто вас предупредить, что срок вашего трудового договора подошел к концу, – её глазки бегают по кабинету, и она даже не смотрит в мою сторону, пока внутри меня все сжимается от паники, – отдел кадров так же сообщил, что подходящих для вас вакансий нет. Единственная должность – уборщица.

– Что? Но я же беременна! – восклицаю я и вскакиваю с места.

– Повторяю, мое дело только сообщить. Мне жаль, но вам придется…

– Я поняла, – без зазрений совести прерываю начальницу. – Вещи можно забрать?

Кивок, безразличный и отстраненный, ставит финальную точку в нашем диалоге и моей работе.

Силы покидают меня и желание спорить и что-то доказывать топится в слезах, которые катятся по щекам.

На ватных ногах выхожу из офиса с коробкой под мышкой, в ней вещи, которые не успела забрать до сих пор. На глаза против воли наворачиваются злые слезы, и я тороплюсь вытереть их рукой.

И тут меня осеняет! Это же Стас устроил! Он же мне и помогал с местом в этой конторе. Я тогда и не вникала в тонкости, на радостях подписала договор, не прочитала.

Быстро он! Не успел отъехать и сразу решил этот вопрос с нужным человеком. У Стаса вообще на удивление много нужных знакомств. Только я на это глаза закрывала. А зря…

Дура-дура-дура!

Это же надо было так сглупить! Впрочем, два года назад я ему в рот заглядывала и верила каждому слову.

А теперь он, видимо, решил вот так надавить на меня.

– Хрен тебе, а не перемирие, – шепчу под нос.

И ведь никакую инспекцию не натравить. По закону все. А если учесть, кем был наш гендир, то что-то доказывать бессмысленно. Сынок депутата не раз уже затыкал сотрудников и выходил сухим из воды.

Спасибо, что хоть рассчитали и отдали трудовую с нормальной записью, а не с волчьим билетом.

Прикидываю в уме насколько хватит моих сбережений. На первое время нам с малышами хватит, а потом, надеюсь, смогу найти работу с достойной оплатой. Сложно растить одной двоих детей.

Живот сводит сильной судорогой, и вещи падают на землю. Громко ойкаю и хватаюсь за живот.

– Девушка, – ко мне подбегает незнакомка и хватает под локоть, – вам плохо?

– Да, что-то нехорошо, – дрожащей рукой пытаюсь нащупать телефон, чтобы набрать сестру, но очередная болючая схватка заставляет согнуться пополам. А в том, что у меня начались схватки, почему-то уже не остается сомнений.

– Вызовите скорую, пожалуйста, – хриплю я, цепляясь за руку своей спасительнице.

– Да, да, конечно, – торопливо отвечает и достает телефон.

Черт! Как больно. У меня же было время. Еще недели две-три как минимум!

Почему так рано?

Вдали слышатся сирены, вижу, как ко мне бегут врачи, и оседаю на лавочку.

– Сестре позвоните, – прошу доктора.

***

– Как чувствует себя наша молодая мамочка?

В палату заходит врач, когда я кормлю ангелочков.

Запахиваю халат и с трудом сажусь. После родов все ноет и болит, но я благодарна за то, что все проходит успешно и на свет появляются мои крохи Пашка и Мишка.

А мама потерпит.

Убеждаюсь в том, что двойнята надежно лежат на кровати, обложенные подушками, и не могу сдержать улыбки.

– Все хорошо. Кушаем, учимся сосуществовать вместе.

– Больше нет страха брать их на руки? – подевает доктор.

В первое мгновение мне действительно было страшно даже прикоснуться к своим мальчишкам. Они выглядели такими хрупкими и крохотными.

– Уже не такой сильный.

– Вот и отлично. Завтра после обхода, если ничего за ночь не случится, готовьтесь на выписку.

Эти слова меня окрыляют. Наконец-то домой! Хоть мы и были тут несколько дней, но для меня они стали такими долгими. Хочется сходить в душ и нормально расчесаться.

Лина уже весь телефон оборвала, когда же мы приедем домой. Сестре не терпится посмотреть на племянников.

Она с таким восторгом рассказывала, как готовила комнату для ангелочков, что я сама заразилась ее восторгом и представила, что нас ждет после возвращения.

– Папа уже готов встречать?

Этот вопрос возвращает меня в реальность, и я передергиваюсь:

– У них нет отца. Это мои дети.

Глава 6

Прошло девять месяцев.

– Ну что? Готова к встрече с новым начальником?

На руках у Лины гордо восседает Мишутка, под моими ногами шуршит пакетом Павлик. Вся комната завалена игрушками, но сыну нравится обычный пакет. Наверное, потому, что этот простой предмет громко шуршит.

Я поправляю свое темно-синее платье с логотипом нашего агентства, в которое мне повезло устроиться, будучи матерью двух маленьких детей, и через два часа меня ждет встреча с новым клиентом.

Мы с сестрой работаем по сменам, если это можно так назвать. Она работает из дома, переводит документы, и происходит это обычно по вечерам. Я же днями занимаюсь тем, что веду хозяйство у клиентов. До недавнего времени я была помощницей у одной состоятельной дамы в возрасте, но дети решили забрать ее к себе в другую страну. Мне же оставалось ждать следующего клиента. К слову, долго ждать не пришлось. Сама не ожидала, что моя деятельность так популярна.

Стою перед зеркалом и морально готовлюсь к встрече с нанимателем. Мне нужны деньги, и висеть на шее у сестры мне попросту стыдно, хоть она и уверяет, что она достаточно получает и нам всем хватит.

Но Мишутка и Павлуша – мои дети, и отвечать за них должна я. Я благодарна сестра уже за то, что она днями с двойнятами и терпит все. Хоть и рабочий день у меня до обеда.

Надеюсь, так останется и впредь.

– Да ладно, систер, выдыхай. Да, медведь, – сын ей что-то отвечает на своем татарском и важно задирает нос, – все у нашей мамочки получится.

Павлик весело угукает, а мы с сестрой громко фыркаем.

– Спасибо тебе, сестренка.

На глаза наворачиваются слезы, а Линка округляет глаза.

– Интересно, за что это?

– За помощь с этими бесятами, – сажусь на корточки перед сыном и зарываюсь пальцами в темный пушок.

Сын морщится и отползает. Этот представитель двойни не такой любвеобильный, как Миша. Тот готов сутками обниматься и висеть на руках. Павлик же любит сам по себе играть.

– Да ты посмотри на них, – сестра гладит сына по щеке и корчит ему рожицу. – Как их можно не любить? За одну их улыбку я готова таять, как мороженое на жаре. Волнуешься?

Пытливый взгляд, который я макушкой ощущаю. Отрицать нет никакого смысла, сестра четко улавливает все мои перемены в настроении. Обреченно киваю и сверяю время. Подскакиваю.

– Мне пора! – подхватываю сумочку и быстро чмокаю своих ангелочков, пока они не сообразили, что мама сбегает. – Надеюсь, возьмут.

– Не сомневаюсь! – уже у двери доносится крик сестры.

Выдыхаю, когда сажусь в маршрутку. Достаю наушники и с наслаждением включаю любимую группу. Я особенно остро ценю вот такие моменты. Да, я безумно люблю своих двойнят, но иногда хочется погрузиться в свои мысли и подумать о будущем.

Помечтать о несбывшемся.

Иногда мне становится интересно, как бы сложилось с Ромой, не сбеги я тогда. Быстро одергиваю себя, потому что перед глазами тут же возникает картина, когда Рома выходил из машины с девушкой. Тогда это здорово охладило мой пыл и в какой-то степени помогло собраться с мыслями.

Рома просто по воле случая стал случайным отцом для моих ангелочков.

Смотрю в навигатор и вскакиваю с места. Чуть остановку не проехала. И снова из-за своей романтичной натуры. Пора бы мне забыть ту единственную ночь, во время которой я ощутила себя чуть ли не центром Вселенной.

Выбегаю на раскаленный воздух и с трудом делаю вдох. В такие жаркие деньки моя форма становится орудием пыток.

Сверяюсь с адресом, указанным в сообщении, и оценивающим взглядом окидываю современную высотку.

3адираю голову, и от такой высоты дух захватывает. А кто-то ведь живет на последних этажах, которые чуть ли не рассекают плывущие по небу облака. Стекло и металл. Мне всегда казалось такое сочетание негостеприимным, без души. В таком доме не хочется жить, сюда не хочется возвращаться после работы.

«А тебе и не светит!» – одергивает меня внутренний голос, и я не сдерживаю смешок. В этом он прав. Все что мне светит – это простая двушка в панельной девятиэтажке.

– Ну и ладно, – бурчу под нос, – зато я там счастлива!

Поднимаюсь на предпоследний этаж и с трудом сдерживаю дрожь в ногах. Хоть я и не на открытом пространстве, но от этого я не становлюсь спокойнее.

Вытираю о подол платья вспотевшие ладони и звоню в дверь. Не успеваю сделать шаг назад, как передо мной возникает высокая шатенка с бесстрастной улыбкой и холодными голубыми глазами. Ого, такое сочетание во внешности – редкость. Да и по тому, как она себя держит, видно, что она не простая смертная – элита.

Пытаюсь сдержать усмешку, и даже удается. Но в её внешности проскальзывает что-то знакомое, приходится ещё раз всмотреться в лицо. Но память отказывается помогать. Я точно видела эту девушку, только вот где?

– Добрый день, я из агентства…

– Я поняла, откуда вы, я вас жду. Проходите, – она отступает и пропускает меня в светлый просторный холл.

После полумрака коридора меня на секунду ослепляет солнечный свет. Я переминаюсь с ноги на ногу, пока жду дальнейших распоряжений.

– Пойдемте на кухню, – она указывает, куда идти, и следует за мной.

Усаживается за стол, я следую ее примеру. Достаю из сумки документы, но девушка только отмахивается.

– Давайте сразу к делу.

После этих слов я сосредотачиваюсь на лице девушки и готовлюсь слушать.

– Это квартира моего жениха, он сейчас в отъезде. Нам нужен такой человек, как вы, пока я занимаюсь подготовкой к свадьбе. Нужно готовить, убирать квартиру и относить вещи в химчистку. Ну и ходить по мере необходимости в магазин. Меня зовут Елизавета Михайловна. Есть какие-то вопросы?

Понимаю намек на то, что обращаться к ней нужно исключительно по имени-отчеству. Но никак иначе я и не планировала ее называть: с этикетом знакома.

– Да, y меня указано, что у меня двое детей, поэтому хочется сориентироваться по графику работы.

– Можете быть здесь до двух часов, но это с учетом того, что вы будете все успевать. Вечером вы не должны маячить перед нами.

Она как-то брезгливо морщит нас, но я игнорирую ее выражение лица. Сейчас моя гордость не пойдет мне на пользу.

– Хорошо, когда приступать?

– Жених вернется через два дня. Все должно быть готово к его приезду.

Киваю, с каждой секундой внутри зреет желание бежать от этой девушки. Хотя она ничего мне не сделала, но я ощущаю, как от нее исходит фальшь.

***

На следующий день после разговора приезжаю к той же высотке. Елизавета Михайловна впускает меня в квартиру, сама же не проходит. Окидывает меня оценивающим взглядом.

– По всей квартире развешаны камеры. Ну это так, для справки, – заправляет гладкие черные волосы за ухо и поправляет браслет на запястье. – Через пять часов вернусь. Успеешь?

Стискиваю зубы. Это она так тонко намекнула на то, чтобы я даже не думала что-то стащить?

– Успею, – пытаюсь отключить эмоции и не показать того, что меня это задевает.

– Не слышу, – показательно наклоняется ко мне.

Я же стискиваю руки и делаю глубокий вдох.

– Я успею, Елизавета Михайловна, – выдавливаю улыбку и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Громкий хлопок двери заставляет вздрогнуть. Заставляю себя успокоиться и осмотреть фронт работ.

Интересно, сколько отсутствовал хозяин? Потому что квартира вполне чистая, и на первый взгляд все лежит на местах. На плазме размером на полстены нет ни пылинки. На журнальном столике лежат какие-то иностранные журналы по финансам. Приподнимаю их и убеждаюсь, что под ними не остается следа.

Вся квартира выдержала в коричневых тонах. Комнаты обставлены по минимуму, на кухне все блестит, словно ничем тут не пользовались ни разу. От такого великолепия захватывает дух. Люблю, когда на кухне чисто, а то у нас с Линкой из-за этого вечные скандалы. Сестра из тех, кто забывает протереть плиту, после того как приготовит. Да что там плиту, даже посуду, бывает, не моет.

Я после рождения двойнят стала намного ответственнее подходить к вопросам чистоты. А если учесть, что эти бесята сейчас тянут в рот все, что попадет под руку, то уборка у нас в квартире происходит утром и вечером.

Стоит вспомнить про Мишку и Пашку, как внутри возникает хорошо знакомая тоска. Не могу долго вдали от них находиться. Даже несколько часов становятся пыткой.

– Хай, систер, – бодро отвечает Лина. – Чего надобно?

На фоне громко поет песню герой из любимого мультика сыновей. Звук становится то тише, то громче, словно сестра бегает по квартире.

– Как у вас дела? – достаю из сумки резиновые перчатки и пытаюсь отыскать уборную.

– Все хорошо, собираемся завтракать. Миша, отпусти ухо Павлика! – орет сестра так, что у меня уши закладывает.

– Что там происходит? – взволнованно интересуюсь и пытаюсь прислушаться, не заплачет ли кто из двойняшек.

– Ничего особенного. Тут Миша учится новым приемам на Павлике.

– Что делает?! – повышаю голос, но тут же замолкаю, оглядываясь по сторонам. – Что делает? – уже тише.

– Ну-у-у-у-у, Мишаня увидел, как в мультике кролика таскают за уши, и, видимо, решил повторить. Миша-а-а-а-а!

– Лин, – в унисон тяну я.

– Все нормально, систер. Ждем тебя дома, пока-пока.

И эта коза скидывает звонок, оставив меня в полном недоумении!

Переключаюсь на работу и стараюсь погрузиться в уборку.

***

Половина отведенного времени позади, но дел еще хватает. Первое впечатление все же бывает обманчиво. Большая часть огромной квартиры уже убрана. Впереди еще две комнаты, коридор и ванная. Удивляет, что нет никаких личных вещей в тех комнатах, где я уже побывала. Ни фото, ни одежды, ни мелочей. Словно тут и вовсе никто не живет.

Надоедает бродить по пустынным комнатам в тишине. Все равно Елизавета Михайловна придет не раньше чем через два часа.

Достаю наушники, но сперва позвоню Лине. Взгляд цепляется за время, и я одергиваю себя. Бесята по графику должны как раз укладываться, поэтому со звонком лучше повременить. Если я сейчас помешаю, то Лина как минимум проклянет меня, а как максимум сживет со свету.

Если Павлик может уснуть хоть вниз головой, то Мишаня, стоит отвлечь его от засыпания, устраивает потом темную всем, кто попадет в его поле зрения. И развлечение это такое себе. Мне хватило в свое время двух раз, чтобы в последующем прикидываться трупом в ожидании, пока сын уснет. Зато потом оба дрыхнут, как два сурка.

С тоской смотрю на ведро и засовываю наушники в уши. Плейлист возобновляет проигрывание любимых композиций, и я с головой окунаюсь в работу.

Ненадолго отвлекаюсь, чтобы приготовить обед. Пришлось пройти кулинарные курсы, чтобы почасовая оплата была выше. Да и чем больше умений, тем выше спрос у работницы агентства. А нам с малышами копеечка не лишняя. Хочу, чтобы у них было только самое лучшее.

Иногда виню себя в том, что оставила своих крох без отца, но и вмешиваться в жизнь Ромы после одной ночи было бы неправильно.

Однажды гормоны взяли верх над здравым смыслом, и я пришла в ту квартиру, где мы провели ночь, но Ромы я не нашла.

Выдыхаю, пытаясь отогнать вину. Встаю на носочки, чтобы дотянуться до верхней полки и продолжить избавлять квартиру от пыли, как кто-то трогает меня за плечо. Не удерживаюсь. Вскрикиваю, спотыкаюсь о стоящее рядом ведро с водой и понимаю, что сейчас встречусь с твердым полом.

Талию стискивает стальная хватка, и меня прижимают к крепкой груди. Мужской. Наушники вылетают от силы столкновения. Сердце же продолжает биться неестественно быстро. Пульс явно решает выбить чечетку в паре с зубами.

Однако я не спешу избавиться от чужих объятий, ибо чувствую, что ноги все еще могут меня подвести. А зубы сейчас стоят дорого.

«Боже, причем тут зубы, Лена?» – вопит внутренний голос.

Мой спаситель тоже не торопится освободить меня. Несколько мгновений мы стоим вот так посреди комната, а я вообще боюсь вздохнуть.

Нахожу в себе мужество повернуться и поблагодарить спасителя. Если бы не он…

Так, собрались! Что за внезапные страхи и застенчивость? Я мать двух детей, мне ничего не страшно!

Захват слабеет, и я пользуюсь этим, разворачиваюсь и спотыкаюсь о взгляд серых глаз, который продирает до костей:

– Рома?